Михаил Бард
Любовь чудовища
Глава 1
Будь Донна А'Лаур принцессой, её бы звали Разочаловалочка.
В самом деле, стоило ей перебраться в дождливый и мрачный Сиэтл, как жизнь превратилась в одно сплошное разочарование. Стипендии на жизнь не хватало и потому приходилось работать в местном баре; друзья со школы испарились после поступления в университет; парень бросил её, не удосужившись даже позвонить; родители окончательно развелись. Взрослая жизнь била ключом, и Донна проклинала каждый её грёбаный день.
Ещё и младшая сестра поступила в Вашингтонский университет и теперь жила с Донной. И видеть её зелёные волосы, слышать нытьё и жалобы, без конца огрызаться с ней и заставлять работать Донна тоже больше не могла.
И масло в огонь бед и несчастий Донны подливал преподаватель оперативной хирургии Максимилиан Ашер.
Если с остальными студентами он был мягок, доброжелателен и учтив, закрывал глаза на мелкие проступки и забывчивость, то от Донны требовал, чтобы она выворачивалась наизнанку. Сколько бы она ни делала дополнительных проектов, он не был доволен, сколько бы она ни проявляла инициативу в учебе, он занижал её баллы, сколько бы она ни просиживала в библиотеке в поисках материалов, которые никому не нужны, он требовал большего, большего и большего.
И потому Донна просто сдалась.
Взглянув в очередной раз на свою работу на шестьдесят листов, которая кровоточила правками преподавателя и больше была похожа на истерзанную жертву маньяка, девушка бессильно уронила голову на стол.
Грохот прозвучал в аудитории, словно выстрел. Максимилиан Бишоп не мог не обратить на это внимание.
Он на всё, что было связано с Донной, неизменно обращал внимание.
Так было с самого первого занятия, так продолжается уже четыре месяца.
– Мисс А'Лаур, сотрясение мозга еще никому не помогло сдать сессию.
Студенты загоготали. Всем было комфортно на его парах, все расслаблялись, забывались и охотно учились. Для всех Максимилиан Ашер был либо хорошим другом, либо объектом вожделения.
Для всех, но не для неё.
Для неё он был врагом. Не таким страшным, как развод родителей, но активно портившим ей жизнь.
И, вновь вспомнив о разводе, о младшей сестре, о внезапно свалившихся обязанностях, она едва не разрыдалась прямо перед ненавистным преподавателем.
Как же ей хотелось сбежать к бабушке, забраться на мягкую кровать, накрыться с головой тяжелым одеялом и спрятаться от этого чёртового мира.
– Мисс А'Лаур, – преподаватель подошел к её столу.
Донна подняла на него взгляд и, либо что-то в её лице задело его, либо этот сноб, наконец-то, почувствовал укол совести, но продолжать шутку не стал. Улыбка схлынула с его лица, Максимилиан стал серьёзным и мрачным.
– Задержитесь. Остальные свободны.
Что на этот раз? Может, он уже проявит свою истинную натуру, отведёт Донну в анатомичку и вскроет?
Если честно, она была бы рада такому решению. По крайней мере, не нужно будет после пар тащить себя на работу.
Закусив губу, она зарылась пальцами в свои белокурые волосы, веля себе успокоиться. В конце концов, семейные проблемы были куда важнее и переносились куда тяжелее, чем немилость преподавателя. Что бы ни выкинул Максимилиан, ему уже её не задеть.
– Если вы хотели, чтобы я разочаровался в медицине, то своей работой добились успеха.
У Донны запылали уши.
– Да, лучше и не скажешь, – его губы тронула задумчивая улыбка. – Мисс А'Лаур, у меня создавалось впечатление, что я читал труд ленивого шестиклассника. Могу я узнать, за что вы так сильно меня ненавидите?
Донна открыла было рот, чтобы высказать ему в лицо всё, что о нём думала.
Но тут же закрыла.
Исключение из университета, в который она попала с таким трудом, ради которого посещала многочасовые дополнительные курсы и не спала ночами, должно произойти по более весомой причине, чем оскорбление преподавателя.
– Ну?
– Мистер Ашер, – процедила она. – Я давала прочесть это преподавателю из университета Кеннеди. И только после его правок показала вам!
– В самом деле? – он медленно приподнял бровь, улыбнувшись. – Мисс А'Лаур, вы решили свести с ума нелепой темой для реферата не одного хирурга, но сразу двух?
– Вы сами. Предложили. Её.
– А почему вы не отказались? Вы имели на это полное право.
Донна часто задышала, чувствуя, как к щекам прилил жар. Максимилиан смотрел на неё свысока, его лицо было как всегда спокойным, задумчивым, губы тронула лёгкая улыбка.
– За что? – просипела она.
Максимилиан наклонил голову набок.
– За что вы меня так ненавидите? – уже твёрже продолжила девушка.
– Ну что вы, мисс А'Лаур? Вы даже не представляете, насколько глубоко я вам, – он помедлил, обдумывая, – симпатизирую.
– Да, – процедила она. – Я заметила.
Поднявшись, Донна начала собираться. Она засунула в сумку тетрадь, в сердцах бросила ручку, схватила ненавистную работу.
Как её ладонь накрыла твёрдая, прохладная рука Максимилиана.
Донна замерла, встретилась с ним взглядом.
– Мы не закончили.
– Я поняла, – она глубоко вздохнула, – я переведусь к другому преподавателю.
Он резко втянул носом воздух, потом нахмурился и мягко надавил на её руку, заставив разжать пальцы, перевернул ладонь вверх. Донна нахмурилась. На её руке до сих пор не зажил свежий порез.
Не просто не зажил. От неправильного движения ладонью корка содралась, и теперь рана кровоточила. Она была небольшой, но находилась на самом неудобном месте из возможных, так что заживала с трудом.
Взгляд Максимилиана изменился, и теперь было в нём что-то такое, из-за чего в душу Донны пробрался страх.
Она попыталась отстраниться. Не вышло.
– Это..?
– Неважно, – она нахмурилась. – На кухне порезалась.
Он тяжело вздохнул, встретившись с ней взглядом.
– Пройдёмте со мной.
– Я сама о себе позабочусь.
– Донна, – его голос мгновенно изменился, стал звучать проникновенно, вкрадчиво, заставлял замирать сердце. – Пожалуйста.
Её ноги подкосились. Девушка кивнула и покорно пошла следом за преподавателем, с трудом сгибая ватные ноги. Максимилиан привёл её в свой кабинет, на стенах которого висели его многочисленные награды, благодарственные письма и просто памятные предметы. Донна видела всё, словно в тумане.
Она ещё ни разу не была здесь.
Да и не очень-то и хотела приходить.
Мужчина мягко улыбнулся, вновь подойдя к ней, промокнул рану мокрой салфеткой. Белоснежная ткань тут же окрасилась в алый.
Донну затрясло. Она хотела что-то сказать, но была не в силах даже шевельнуть губами.
– Не стоит думать, что я вас ненавижу, мисс А'Лаур, – произнёс Максимилиан. Когда он касался её, был так близко, когда его глубокий голос звучал в полной тишине кабинета, Донна вдруг начинала осознавать, насколько он привлекательный.
Привлекательный и озлобленный на неё мужчина.
Что может быть лучше?
Да что угодно.
– Напротив, я жажду, – с этими словами он обработал её рану. – Жажду с вами более близкого знакомства.
Голова девушки закружилась. Мучительно медленно мужчина остановил кровь, аккуратно перевязал порез. Он действовал до того бережно и осторожно, словно до этого дня между ними не было взаимной ненависти, его бесконечных требований и её нервных срывов.
Донна наблюдала за ним, невольно краснея.
Да что с ней? Она прежде не оставалась с преподавателем или врачом наедине? Не оставалась наедине с парнем? Оставалась. Так что стыдиться тут нечего.
И всё же…
– Как вам моё предложение, мисс А'Лаур?
В горле от волнения пересохло.
– На знакомство?
– Именно, – Максимилиан мягко сжал её забинтованную руку, точно учтиво её пожимал. – Думаю, между нами исчезло бы недопонимание, если бы мы стали по-настоящему близки.
Донна подняла на него взгляд.
– Я говорю о дружеских чувствах. Как вы на это смотрите, мисс А'Лаур?
Подружиться с самым спесивым преподавателем на свете, который спустил на неё всех собак? Донна была готова рассмеяться ему в лицо.
Но что тогда? Неуд на экзамене, потом – на пересдаче, а после благополучное исключение из университета.
Видит Бог, Донна была только за.
Домой, к бабушке, в глушь, подальше от людей, большого города и Максимилиана Ашера.
А что потом? Спиться с реднеками? Жить в трейлере и торговать крэком? Спасибо, нет.
Дружить с людьми не всегда приятно, но всегда выгодно.
– Я была бы счастлива…
Во взгляде Максимилиана вдруг вспыхнули искорки интереса. Он снова сдержанно улыбнулся, глядя ей в глаза.
Она поджала губы и опустила взгляд. Преподаватель до сих пор бережно сжимал её раненную руку своими бледными, прохладными ладонями.
Максимилиан проследил за её взглядом и, наконец, отпустил её.
– Ваша работа… хотите обсудить?
Донна сжала и разжала перебинтованную ладонь, глядя в сторону.
– Вы оставили много правок. Думаю, я разберусь.
– Мои правки вас так глубоко ранят, хотя это всего лишь пожелания. Я мог показаться резким, но это не более чем моя профдеформация, – он улыбнулся. – Мисс А'Лаур, заберите сумку, ждите меня в вестибюле. Я знаю хорошее место для долгой, продуктивной и тесной работы.
Донна кивнула, чувствуя, как пылают щёки. Отказывать сейчас смысла не было – Максимилиан всерьёз решил дружить и взялся за это дело с ответственностью командора и опытом новичка.
Она вышла из кабинета за своими вещами, не зная, что как только за девушкой закрылась дверь, преподаватель прерывисто выдохнул.
Не зная, что он поднёс тканевую салфетку, испачканную её кровью, к носу и с наслаждением вдохнул аромат.
* * *
В машине Максимилиана пахло клубникой и корицей.
Он велел Донне пристегнуться перед поездкой, прогрел двигатель, отрегулировал зеркала. Как всегда, спокойный, неторопливый, ответственный и педантичный.
Как всегда, рядом с ним ей было страшно и некомфортно.
Другие преподаватели были дружелюбны к Донне, вежливы, старались сделать обучение комфортным, не превращали учёбу в первостепенную обязанность. Так лучше усваивалась информация.
А Максимилиан мог быть спокойным в одну секунду, а в следующую уколоть Донну очередной шпилькой.
И потому девушка отдала бы всё на свете, чтобы оказаться сейчас подальше от него.
Она старалась не смотреть на преподавателя, но не могла. Взгляд невольно возвращался к его точёному профилю, задумчивому взгляду, к его рукам. Для хирурга у него были слишком красивые руки, не знавшие тяжёлой работы.
Донна ненавидела его и боялась, но в то же время он всякий раз её завораживал.
Как хищник завораживает жертву.
– Умеете водить, мисс А'Лаур?
Она подпрыгнула от неожиданности.
– Н-нет, – пискнула она. – А вы?
Господи. Да что она несёт?
Но мужчина только улыбнулся.
– Я умею управлять машиной, вертолётом, катером, при желании – самолётом и поездом.
Глаза Донны округлились.
– Этому же нужно долго учиться.
– У меня много самых странных, причудливых и не нужных в быту увлечений, – он мягко улыбнулся. – И ещё больше свободного времени.
– У хирурга…
– Что вас удивляет? Я одинок, умею распределять время, а домашними делами занимается прислуга.
Донна не знала, что ответить. Она закусила губу, сжав джинсы на коленях.
Честно говоря, она завидовала. У неё каждый день состоял из зубрёжки, пар в университете, работы и разборок с Тони. Хорошо, если смена в баре заканчивалась в два часа ночи – у Донны тогда оставалось пять-шесть часов, чтобы вернуться домой и поспать.
А тут… хобби, свободное время, прислуга…
Чёртов пижон.
– Вы вдруг стали так угрюмы, мисс А'Лаур, – он вновь улыбнулся, глядя на дорогу. – Я чем-то вас обидел?
И почему он не задавался этим вопросом, когда выставлял её на посмешище перед студентами?
– Ну что вы? Конечно, нет.
– А у вас есть странные хобби?
Донна нахмурилась и облокотилась о дверцу, потирая губы, прикидывая. К чему вёл этот вопрос? К очередной идиотской шутке?
Пусть шутит. У Донны будет причина сбежать от него, как только машина остановится.
– Мне… нравится оригами, – она вздохнула, закрыв глаза. – С закрытыми глазами соберу бумажного журавлика.
Давай. Сделай это. Скажи, что она должна тратить бумагу на записи лекций, а не на бесполезных птиц, которые никогда никуда не полетят.
– В самом деле? – Максимилиан встретился с ней взглядом. – В бардачке блокнот. Прошу.
Донна сжала губы, нажала на кнопку, открыла бардачок. Внутри были антисептик, влажные салфетки, скотч, изолента, блокнот. Нужная, но ни о чём не говорящая мелочёвка.
Донна взяла блокнот, пролистала исписанные мелким почерком листы. Это не её дело, что в них написано.
Но всё же… взгляд цеплялся за записанные даты, выделенные маркером фамилии, номера телефонов.
Ничего интересного, личного, компрометирующего.
Вздохнув, Донна вырвала листок и принялась заученными движениями складывать журавля. Прежде она слишком грубо мяла бумагу, рвала, неправильно сгибала, от чего все журавли получались кособокими, кривыми, неровными и искалеченными. Но после сотни повторений это ушло.
Совсем скоро она протянула Максимилиану на раскрытой ладони изящного журавлика.
– Впечатляет, – улыбнулся он.
– Если сами попробуете, узнаете, насколько это сложно.
– Я говорил без сарказма, мисс А'Лаур, – он встретился с ней взглядом. – Японское искусство всегда оставалось непостижимым для такого старика, как я.
Донна опустила руку, вглядываясь в лицо мужчины. Она не могла точно определить его возраст, но Максимилиан всегда казался ей молодым.
Теперь же она всмотрелась в его лицо внимательнее.
Бледная чистая кожа без мимических морщин, выразительный профиль, светлые волосы без седины. Он молодой, свежий, отдохнувший.
Вот только глаза настороженные, уставшие, печальные, злые.
Глаза давно разочаровавшегося в жизни человека.
Он глубоко вздохнул, ничуть не смущаясь её пристального взгляда.
– Мы прибыли, мисс А'Лаур.
Донна огляделась. Вокруг не было ни обещанного кафе, ни жилых домов, ни каких-либо построек.
Ничего.
Только снег кружился в синем сумраке.
Донна забыла как дышать. Только сейчас до неё дошло, что она села в автомобиль к едва знакомому мужчине.
И никого об этом не оповестила.
Ужас обрушился ей на голову ледяной волной. Побелев, она схватилась за ручку дверцы, дёрнула, едва не оторвав.
Машина заперта.
Тогда Донна схватила ключи из кармана куртки, замахнулась.
И пропала, встретившись взглядом с мужчиной.
Её воля, её мысли, её инстинкт самосохранения покинули тело. Максимилиан смотрел ей в глаза, и его взгляд будто бы проникал в самое сердце. Она тонула в тьме его глаз, умирала, чтобы воскреснуть, горела и одновременно таяла.
И не могла пошевелиться.
– Как вы прекрасны, мисс А'Лаур.
Она слышала его, но смысл слов не проникал в сознание. Как будто голову окутала плотная пелена шока.
– Я с самого первого занятия, – прошептал он, проведя пальцем по подбородку девушки, её шее, – смотрю только на вас.
Мужчина осторожно развязал шарф Донны, расстегнул куртку, коснулся ледяными пальцами пульсирующей вены на ключице.
– И так же давно жажду. Лишь богам известно, сколько сил мне требуется, чтобы не наброситься на вас прямо в аудитории.
Он приблизился, зарылся носом в её светлые волосы, медленно вдохнул их аромат. Донна застыла, словно ледяная статуя, и, что хуже всего – не по своей воле. Ни один её мускул не мог пошевелиться, воспротивиться мужчине, оттолкнуть его. Она не могла даже закричать.
– Я не знаю, что в тебе такого особенного, – промурлыкал ей на ухо Максимилиан, накручивая прядь волос на палец. – Но рядом с тобой… невыразимая тоска сдавливает мне грудь.
Он сжал её плечи, прижимая к себе в пылком, любовном объятии.
– Но, что толку в раскаянии?.. Давай покончим с этим.
Донна не могла ни ахнуть, ни вскрикнуть, когда её шею пронзила острая боль. Длилась она одно мгновение, после чего наступило такое небывалое наслаждение, которого девушка никогда прежде не испытывала. Ужас сменился таким обжигающим восторгом, что перед глазами мгновенно помутилось, дыхание стало частым, тело обмякло в ледяных руках.
Это было неправильно. Она чувствовала, что это удовольствие было запретным, диким, слишком свирепым и первобытным.
И потому пыталась ему сопротивляться.
Максимилиан пил её кровь, вдавливая её своим телом в сидение, тесно прижимая к себе. Донну трясло. С каждым глотком ей было всё холоднее, тело становилось тяжёлым и вялым, но в то же время разум воспарил под небеса от небывалого экстаза. Она со стоном втягивала воздух, чувствуя, как от потери крови мир вокруг стал невыносимо ярким, как всё кружилось перед глазами.
Медленно, мучительно медленно он наслаждался ею, испивал её, тонул в её тепле, объятиях, близости.
А она, будучи в мрачной эйфории, погружалась в холодный мрак смерти.
Глава 2
Кровь обладает множеством полезных свойств. Во-первых, она насыщает клетки организма кислородом и питательными веществами, во-вторых, обеспечивает работу органов, в-третьих, наполняет жизнью древнего, жаждущего вампира. Почему бессмертных могла насытить только кровь, с научной точки зрения Максимилиан объяснить не мог.
Впрочем, само существование вампиров сложно объяснить с помощью науки.
В Ветхом Завете сказано, что душа человека содержится в крови, а кровь – есть его жизненная сила. Следуя этой логике, вампир – существо лишённое души, отринувшее человечность, возвысившееся над смертью. А потому, выпивая кровь человека, он одновременно поглощает часть его души. Иными словами, вампир – враг людей и одновременно – зависимый от них.
Максимилиан думал об этом, глядя на лишившуюся чувств девушку. Донна была белее простыни, в то время как его бледность приобрела здоровый, живой оттенок. Укус на её шее не кровоточил.
Вампир приказал её крови начать процесс восстановления.
В этом была его способность, которую он открыл после знакомства с самым влиятельным кланом вампиров в мире – с Тенебрис. Сосредоточившись, Максимилиан мог контролировать потоки крови, мог ускорить деление клеток, мог прекратить его, мог парализовать человека, мог остановить сердце взглядом. Дар помогал как в медицине, так и в охоте. Помогал убивать и исцелять.
Особенно это полезно с жертвами ведь увлечься прекрасным, чистым и неискушённым человеком так легко. Так легко потерять чувство меры. Так легко убить.
Максимилиан убрал прядь волос с шеи Донны. Он принёс её в свой дом, снял верхнюю одежду, уложил на шезлонг в гостиной. Она дышала глубоко и ровно, попутно наполняя его дом великолепным, пряным ароматом своего тела.
Максимилиан всё ещё не решил, что делать с ней. Отпустить или же приковать на цепи в подвале и пользоваться, пользоваться, пользоваться…
Он едва не застонал, лишь вообразив, какое неописуемое удовольствие ему доставит не столько её кровь, сколько само её тело. Какой болезненно прекрасной, какой пылкой, какой развратной и грязной будет их близость. Максимилиан не просто обучил бы её любви, он бы превратил любовь в потребность, в тяжёлую, непроходящую, наркотическую зависимость.
Он замер, скользнув взглядом по её телу. Честно говоря, он и прежде любовался своей старательной, ответственной студенткой. С самой первой встречи он воображал её в самых непристойных позах, представлял её пылкой, неистовой и полной желания.
Максимилиан неоднократно пытался вызвать в ней похоть своими способностями, правильно направляя потоки крови, заставляя сердце биться чаще. И всякий раз вместо страсти вызывал агрессию.
Он не сразу понял, что имел дело с невинной девушкой, ещё не знающей, как тонка грань между вожделением и яростью. За свою долгую и насыщенную жизнь Максимилиан успел забыть, что такое невинность.
Вампир опустился на диван рядом с ней, медленно потягивая из бокала её кровь. Что бы он ни решил, знать о существовании вампиров ей не стоило. Поэтому он вновь сосредоточился на крови в её теле, закрыл глаза и медленно вдохнул. Эритроциты восстанавливались стремительно и без каких-либо проблем. После такой процедуры иммунная система Донны взбесится, и девушка какое-то время будет слишком бодрой, полной энергии, и невосприимчивой к заболеваниям.
Он заставил её надпочечники и мозг вырабатывать дофамин в усиленном режиме. Во время укусов дофамин всегда вырабатывается как у вампира, так и у донора, но при повторной дозе донор решит, что укус ему попросту приснился.
Донна простонала сквозь сон, от чего Максимилиан судорожно вздохнул.
Он так хотел сохранить девушке жизнь и свободу, но она совершенно ему в этом не помогала!
Стиснув клыки, он подавил раздражение.
– …что?
Голос Донны прозвучал слабо, тихо, словно шелест листьев. Она попыталась подняться, но тут же рухнула обратно на шезлонг.
Максимилиан закатил глаза и залпом осушил бокал. Вот так всегда. Стоит только проявить заботу о доноре, великодушно принести к себе после укуса, обогреть и уложить, как они сразу же начинают паниковать.
Уже почти четыре сотни лет мужчина слышал эти однотипные вопросы: "Что происходит?", "Где я?", "Как я сюда попала?". Ни капли оригинальности.
– Уже очнулись, мисс А'Лаур? – подойдя, он принял самый добродушный и располагающий вид, опустился перед ней на одно колено, сжал руку ладонями. – Вы так меня напугали…
Она часто дышала, глядя на него перепуганными глазами.
– Вы потеряли сознание у меня в машине, – он улыбнулся. – Отдыхайте. Я приготовлю горячий шоколад – он отлично восполняет силы.
А также восстанавливает кровь, улучшает настроение, согревает, утоляет голод.
И при самом оптимистичном раскладе действует как афродизиак.
– Подож…
Но Максимилиан не стал слушать. Донна закрыла глаза, зарылась пальцами в волосы, силясь вспомнить прошедший вечер. Тело было невыносимо слабым; сколько бы она ни пыталась держать голову прямо, та тут же падала на мягкую подушку.
Донна дрожащими руками поискала на шезлонге смартфон. Не нашла. И потому решила сдаться.
Пускай её увольняют, пускай Тонни обзванивает полицейских, пускай её ищут по всем моргам, подворотням и участкам. Она с трудом могла даже пошевелиться – более весомого оправдания, чтобы взять отгул, у неё не было.
Мысли были неповоротливыми, ленивыми, еле ворочались в гудящей голове.
Донна закрыла глаза. Будь что будет. Она так ослабла, что если бы ненавистный преподаватель решил бы её убить, она была бы ему только благодарна.
Значит, потеряла сознание. Неудивительно. Донна за последнюю неделю спала от силы часов пять, и по большей части вина за её состояние лежала на Максимилиане и его бесконечных требованиях.
Вскоре мужчина вернулся к ней с кружкой ароматного горячего шоколада, от которого исходил пар. Донна попыталась поднять руку, но тут же уронила её.
– Вы позволите..?
Он не стал дожидаться ответа. Просто аккуратно приподнял её голову, поднёс чашку к губам и стал медленно вливать шоколад. Донна подалась вперёд, жадно глотая напиток. Она и не подозревала, как жутко ей хотелось пить.
Когда в кружке не осталось ни капли, Донна вновь упала на шезлонг, закрыв глаза рукой.
– Спасибо… мистер Ашер.
– Прошу, – он мягко улыбнулся, сощурив глаза, – просто Максимилиан.
Девушка перевела на него взгляд. Преподаватель до того лучисто улыбался, выглядел настолько дружелюбным и располагающим к себе, что это навевало определённые подозрения.
А потом она вспомнила…
Донна прерывисто вздохнула и, вцепившись в ручки шезлонга, рывком поднялась. Зря. Мышцы взбунтовались, боль пронзила их тысячами игл. Донна охнула и, стоило ей встать, как ноги подкосились. Она плюхнулась на журнальный столик и попятилась назад.
Лицо Максимилиана окаменело.
– Вспомнила, значит.
Он поднялся, приблизился. Двигался вампир быстро, грациозно, без малейшей скованности. Донна задохнулась от ужаса, подскочила. Точнее, попыталась подскочить. Она побежала, но тут же потеряла равновесие.
И рухнула в крепкие объятия Максимилиана.
Донна выкручивалась, отбивалась, била руками и ногами, но даже если бы у неё не было потери крови, она бы с ним не справилась. Максимилиан был силён. Силён настолько, что запросто превратил бы в труху все её кости.
И он прижимал Донну к себе так тесно, что она едва могла дышать.
Он закатил глаза от её попыток спастись, рывком развернул девушку спиной к себе. Одной рукой он сжал её запястья, второй держал за плечи.
Донна тяжело дышала, от ужаса едва не срываясь на всхлипы.
Воспоминания не укладывались в сознании. Он… укусил её? Сначала её парализовало, потом он что-то говорил ей, а после – укус и дикая, необузданная эйфория.
Донна была слишком разумным человеком, чтобы верить в вампиров. Но вот в существование убийц, маньяков и больных на голову извращенцев, пьющих кровь, ей верить не приходилось. Она знала, что они существуют.
И один из них сейчас прижимал её к себе.
– Ну и что мне с тобой делать? – равнодушно, буднично произнёс мужчина, перебирая пряди её волос. Как ни странно, от этого жеста Донну пробрало холодом. Она рванулась вперёд, но не смогла ни освободиться, ни пошевелиться. – Тише, тише… ты не глупая девушка. Должна понимать, что просто так отсюда ты не уйдёшь.
Донна почувствовала, как по лбу стекал холодный пот.
– Что вам нужно? – прохрипела она.
– Мне? – он улыбнулся, протянув руку к её лицу, провёл пальцем по линии челюсти, заставив посмотреть себе в глаза. – И что же ты можешь предложить? Чего стоят твоя жизнь, твоя свобода?..
Донна сжала губы, чувствуя, что дрожит.
– Ну?
– Мистер Ашер… я просто нищая студентка.
– Думаешь, меня интересуют деньги?
С этими словами мужчина приблизился, и его дыхание обожгло ей кожу шеи. Донна вздрогнула, зажмурившись и стиснув зубы. Она бы всё на свете отдала, чтобы не понять его красноречивый намёк.
– Я… в баре работаю, – просипела девушка. – Я проведу вас в VIP-комнату. Бесплатно. И… жертв приведу. Каких пожелаете.
Он улыбнулся, пальцами проведя по её ключице. Донна ахнула от пробежавших по телу мурашек.
– Прошу вас, – выдохнула девушка. – Вам нужна кровь? Пожалуйста, я достану!
– Мне не нужна любая кровь, – протянул он. – Я гурман.
Донна изогнулась, пытаясь хоть немного отстраниться, не быть к нему так близко. Не вышло.
– Вам нужна м… моя кровь? Хорошо, – процедила она. – Я не возражаю. Пейте.
Он какое-то время молчал, после чего приблизился, вдохнул аромат волос Донны и провёл клыками по её шее. От этого по её телу словно пробежал электрический ток. Донна охнула, едва не падая из-за подкосившихся ног.
– Ты и так придёшь ко мне. Хочешь ты этого или нет.
Донна поджала губы, нахмурилась, посмотрела на него. Для последнего предложения ей требовалась решимость.
Как странно. Она легко могла отдать других людей в когти этого психопата, могла поделиться своей кровью. Но отдаться была не готова.
Собравшись с силами, она прерывисто вздохнула и вместо того, чтобы что-то сказать, всхлипнула.
Вампир.
В голове не укладывалось.
Она торговалась с вампиром, с чудовищем, которое могло переломить её, как сухую веточку. К чему ему её тело? У него таких, как Донна, должен быть целый гарем. И не просто таких, а шикарных, доступных, развратных, опытных.
– Ну?
Донна сжала губы, выдыхая.
Всё равно больше она ничем не располагала. А жить ей хотелось.
Какой бы мерзкой ни была эта чёртова жизнь.
– Я сделаю всё, что хотите, – покорно, смиренно отчеканила она.
– Слуг у меня достаточно, – игриво, медленно прошептал он. – Что ещё ты можешь предложить мне, Донна?
Остатки крови прилили к лицу девушки, из-за чего она покраснела, как помидор.
– Т… тело, – пискнула она. – Моё тело.
Хватка Максимилиана ослабла. Донна застыла, перестав дышать.
Он ответил не сразу, позволив девушке прочувствовать, насколько глупо звучало её предложение, позволить ей всласть испытать стыд, смущение, провалиться сквозь землю от позора. Донна принялась в панике прокручивать аргументы "за" и "против", пытаясь придумать, чем она могла бы порадовать маньяка-психопата, как вдруг…
Он засмеялся.
От его реакции Донна одновременно и напряглась, и с облегчением выдохнула. Напряглась, потому что ей больше нечем было платить за свою свободу, а выдохнула, потому что ей совершенно не хотелось, чтобы ненавистный преподаватель стал её первым мужчиной.
– Разве я могу, – с этими словами он поднёс её руку к губам и поцеловал костяшки пальцев, – отказаться от такого заманчивого предложения?
У Донны запылали уши. Максимилиан самодовольно улыбался, глядя ей в глаза, на её губы, скользнул взглядом по шее. Тряхнув головой, она сделала шаг назад и пожалела об этом. Ей было трудно держаться на непослушных ногах.
– Так… я буду свободна? И жива?
– Да. А почему бы и нет?
Донна смотрела в сторону.
– Знаешь, а ведь это многое упрощает. Ты знаешь мою тайну, я могу пить твою кровь без каких-либо предлогов и обмана, – он провёл пальцем по своему укусу. Донна отпрянула. – Правда, мои друзья будут недовольны…
Донна вновь почувствовала слабость. Она прошла к дивану, упала на него, обняла себя за плечи. Бунт и попытка бегства лишили её последних сил, вновь вызвали ноющую боль в мышцах.
Максимилиан приблизился, заставив Донну сжаться в клубочек. Вот сейчас он и набросится на неё, как и обещал.
Прямо сейчас лишит одежды, обездвижит, придавит сверху и… и…
Господи, на что же она подписалась?
– Нет, – прохрипела она, – пожалуйста… не сейчас… мне так боль…
Но он просто накрыл её тёплым пледом.
– Если бы я собирался тебя изнасиловать, сделал бы это после твоего первого отвратительного реферата.
Донна закрыла глаза, мысленно послав его глубоко, далеко и надолго.
– Ты часто приходишь ко мне на кафедру, – чуть тише произнёс он. – Там и разберёмся с твоим долгом.
Девушка медленно выдохнула. Ей следовало возмутиться, воспротивиться, но в то же время она прекрасно понимала, что вампиру плевать на её "нет". Он загнал её в ловушку, чтобы получить желаемое, а она бодрым шагом угодила в капкан.
Донна уснула, пообещав себе, что ещё поборется с преподавателем.
Но сделает это завтра.
