Михаил Кликин
Малыш и Буйвол
Глава 4
Крестьянин простился с ними возле самых предгорий. Ему надо было сворачивать направо, в родную деревню, им – идти прямо, к перевалу, о котором знал лишь Шалрой.
– Спасибо тебе, друг, – сказал Малыш, спрыгнув с телеги.
Крестьянин широко улыбнулся, кивнул:
– Удачной дороги вам.
Малыш взял лук, забросил колчан со стрелами за спину. Буйвол подхватил мешок с провизией. Шалрой, придерживая рукой шляпу, разглядывал горную цепь.
Солнце еще не взошло. Небо на востоке пламенело, у самого горизонта висели багровые облака – словно раздавленные рыбины с окровавленными брюхами. Со стороны гор тянуло свежестью, но день обещал быть жарким. Как обычно в эту пору.
Крестьянин легко хлестнул кобылу кнутом, прикрикнул:
– Пшла! – обернулся, помахал рукой остающимся попутчикам. Малыш весело крикнул ему:
– Не загони животину!
Крестьянин хохотнул, помотал головой. Потом развернулся и больше уже не оглядывался.
– Куда теперь? – спросил Буйвол у Шалроя. Пастух показал в сторону гор:
– Туда.
– Ты здесь и шел?
– Да. Но это не единственный путь в Мертвую Котловину.
– Сколько бы дорог не было, идти можно лишь по одной, – разумно заметил Малыш.
– Я хочу есть, – сказал Буйвол и уселся на пыльной обочине.
– Неплохая мысль, – хмыкнул Малыш, опускаясь рядом…
Завтрак прошел в молчании. Огонь не разводили, перекусили быстро. Буйвол выпил свое пиво и половину доли Малыша. Шалрой почти не ел – видно было, что ему кусок не лезет в горло.
Закончив трапезу, товарищи, не мешкая больше ни минуты, направились в сторону гор.
Здесь не было троп – ни человеческих, ни звериных. Только камни, лишайник и искореженные стелющиеся по земле кусты. Здесь никогда не прекращался ветер, небо казалось темней чем обычно, и близкое солнце обжигало кожу.
Они поднялись довольно высоко, но и половина пути вверх не была пройдена. Каменистая земля вздымалась все круче, все трудней было карабкаться среди скал. Из-под ног срывались булыжники, катились по склону, подпрыгивая, крутясь, сухо стуча – словно брошенные игральные кости. Чуть в стороне, возле самого солнца, ослепительно сияли вечные ледники, напоминающие наколотые гигантские куски сахара. Шалрой обещал, что на перевале снега не будет…
Ручей они услышали издалека. Холодная вода словно кипела, в воздухе искрилась водяная пыль. Пока Буйвол наполнял пустые фляжки, Шалрой и Малыш перебрались по мокрым скользким камням на другой берег, где рос шиповник. Ягоды еще не вызрели – Малыш попробовал одну и долго отплевывался.
Когда Буйвол переходил ручей, чуть было не случилась беда. Нога соскользнула с мокрого камня, и воин свалился в ледяную воду. Его тотчас подхватил бурный поток, потащил по каменистому дну – никто ничего не успел сделать. На счастье, ручей был неглубокий, и Буйвол почти сразу сумел подняться. Он даже не замочил мешок с провизией. Продрогший, синий, он кое-как выбрался на берег. Стуча зубами и пытаясь ругаться, разулся, разделся, отжал одежду, разбросал ее по кустам, запрыгал вокруг, стараясь согреться. Шалрой, покачивая головой, считал шрамы на теле воина. Малыш посмеивался, пока не заметил, что друг слегка прихрамывает.
– Эй, с тобой все в порядке?
Буйвол слабо ругнулся:
– Конечно нет!
– Ты хромаешь.
– Лодыжку потянул немного. Ерунда. Пройдет.
– Уверен?
– Да.
– Смотри. Идти нам еще далеко.
– Знаю.
Солнце припекало, и Буйвол постепенно отогревался.
– Вода словно ледяная! – сказал он, ежась.
– С самых вершин, – заметил Шалрой. – С ледников.
– Может остановимся здесь? – предложил Малыш.
– Нет, – Буйвол мотнул головой и стал одеваться. – Надо торопиться.
– Покажи-ка ногу.
– Говорю – ерунда! – отмахнулся Буйвол. – Не стоит волноваться…
Но Малыш все же беспокоился.
Шалрой все дорогу молча размышлял. Он сомневался, что два бойца способны справиться с десятком бандитов. Но свои сомнения он держал при себе. Они воины, им, конечно, виднее. А он – всего лишь пастух из глухой деревни… Кто знает, на что способны его наемники… Наемники! Шалроя позабавила мысль, что у него теперь есть наемники. Но он даже не улыбнулся. Он ни на минуту не забывал об отце.
Меченый!
Саднило изуродованное ухо.
И еще сильней саднило в душе – как там в родной деревне? Нашли ли тела, которые он похоронил под обломками досок и тряпьем? Догадались ли, что произошло? А может уже и нет деревни? Может бандиты побывали там, разграбили и сожгли дома, поубивали всех?
Десять вооруженных человек или даже больше. Разве справятся с ними миролюбивые крестьяне? Разве хватит у них духу ткнуть вилами в брюхо живого человека?
Шалрой вспоминал отца, парней-подпасков, и думал, что у него бы хватило.
Но мечи всегда быстрее вил, а стрелы летят дальше, чем брошенные топоры.
Но теперь у Шалроя был и меч, и лук. Его наемники шли за ним. Да, их всего двое. Мало. Но если потребуется, он сам возьмет вилы или топор, косу или лопату. Он встанет рядом с бойцами, со своими товарищами, и тогда их будет трое.
Трое против десяти.
В горах было сухо.
Днем припекало солнце. Постоянно хотелось пить, но воду приходилось экономить – ее и так оставалось немного, а очередной ручей, по словам Шалроя, будет еще нескоро. Ночами воздух сильно охлаждался. Костер развести было не из чего – кругом лишь камни – и чтоб хоть чуть согреться, товарищи жались друг к другу. Спали они часа по четыре – укладывались, когда становилось темно, поднимались, как только небо начинало сереть.
Они спешили.
Буйвол по-прежнему прихрамывал, и Малыш с тревогой посматривал на товарища.
Шалрой уверенно вел их.
Они проходили по острым краям пропастей, и над их головами кружились грифы, ожидая, не сорвется ли кто-нибудь в бездну. Порой они ползли вверх по узким расселинам, где среди камней прятались ядовитые пауки и змеи. На вершинах отвесных скал, держась на безопасном удалении, наблюдали за неуклюжими людьми круторогие горные бараны. Случалось, что сверху вдруг сыпались камни, и путники замирали, вжимались в скалу, прикрывали руками головы… Однажды они встретили барса – огромную серую кошку с длинным хвостом, похожим на дубинку. Другой раз на них вышел медведь. Хищники уступали дорогу людям. А люди были готовы уступить дорогу им…
На третий день пути они увидели Мертвую Котловину.
– Родные места, – сказал Шалрой, остановившись на маленькой площадке, по правую сторону которой разверзла пасть широкая трещина, а с левой стороны возносилась к небу отвесная стена.
Малыш и Буйвол осторожно выглянули из-за плеча проводника и у них перехватило дыхание.
Гор впереди больше не было. Была головокружительная пропасть, и серая равнина невообразимо далеко внизу, плывущая в мареве горячего воздуха.
– Мы не можем здесь спуститься, – озвучил Буйвол очевидное и отступил на шаг.
– Конечно, – согласился Шалрой.
– Тогда куда? Назад?
– Нет. В пещеру.
– Куда? – Буйвол огляделся и только сейчас заметил в скале слева узкую черную дыру, похожую на выгнившее дупло. – Туда?
– Да.
– Я не протиснусь.
– Она только кажется тесной, – сказал Шалрой. – Это потому что все остальное здесь выглядит большим.
– Величественным, – уточнил Малыш и восторженно добавил: – Дух захватывает!..
Действительно, Буйвол без особого труда протиснулся в пещеру вслед за Шалроем и Малышом. Внутри было сумрачно. Застоявшийся воздух сильно отдавал гнилью. Под ногами было что-то скользкое – не то плесень, не то помет летучих мышей или каких-нибудь других пещерных гадов.
– Здесь безопасно? – спросил Буйвол, осторожно ощупывая руками пространство вокруг. Стены тоже были покрыты какой-то гадостью.
– Да. Но здесь нельзя спать.
– Почему? – спросил Малыш.
– Плохие сны. Очень плохие сны. Люди видят их и потом заболевают.
Буйвол хмыкнул, вытер руки об одежду, пальцами легко коснулся рукояти меча.
Они стояли, выжидая, пока глаза привыкнут к сумраку пещеры. Потом двинулись дальше. Вниз.
Видимо, этот ход когда-то давным-давно прорубила в скальных породах вода. Стены были гладкие, пещера круто шла под уклон, и удержаться на ногах порой было очень трудно. Приходилось цепляться за малейшие выступы на низком потолке, упираться изо всех сил, прижиматься спиной к скользкой стене… Товарищи шли почти вслепую. Правда иногда в стенах попадались узкие трещины, сквозь которые в кишку подземного хода сочился свет и свежий воздух. В таких местах они ненадолго останавливались, переводили дыхание. Они не боялись заблудиться – пока никаких ответвлений не встречалось. Шалрой говорил, что это единственный путь, сбиться с него невозможно, и Малыш и Буйвол ему охотно верили. Конечно, существовали другие опасности – можно было встретить какого-нибудь пещерного хищника, наступить на змею или ядовитую многоножку. Наверное, можно было задохнуться – люди тяжело дышали, воздуха не хватало. Но босой Шалрой шел уверенно, бодро постукивая посохом, ощупывая им путь перед собой…
Вскоре под ногами зажурчала, заплескалась вода.
– Ее можно пить, – сказал Шалрой.
Буйвол наклонился, зачерпнул воду ладонью, понюхал, смочил губы… Вроде бы, ничего.
– Дальше будет больше, – предупредил проводник.
Действительно, через какое-то время воды стало по щиколотку. Она была ледяная – у людей почти сразу онемели ноги.
Шалрой вдруг остановился. Малыш налетел на спину проводника, на него самого наткнулся Буйвол.
– Что? – одновременно спросили бойцы.
– Последний участок, – объявил Шалрой. – Делайте как я.
– Это как? – Малыш протянул руку, нашел плечо Шалроя. – Ничего же не видно.
– Садитесь на землю. Лучше лечь. Оружие возьмите в руки. Держите крепче. И ползите ногами вперед.
– В воду? – возмущенно спросил Буйвол.
– Да. Ползите вперед и берегите голову.
– Зачем?
– Это последний участок, – казалось, что Шалрой улыбается.
– Нууу… – протянул Буйвол.
– Садитесь! – Нет, Шалрой не улыбался. Он был серьезен.
– Как скажешь, – Малыш сел в обжигающе холодную воду. – Долго нам так ползти? Я боюсь замерзнуть.
Шалрой не ответил.
– Эй! – Малыш вытянул ноги, попытался нащупать ими проводника. Впереди было пусто. – Уже уполз? Эй! Ты где?.. Его нет! – Малыш обернулся к Буйволу. Ничего не было видно, но отчетливо слышалось тяжелое дыхание друга.
– Тогда идем за ним.
И они поползли. В ледяной воде. Ногами вперед.
И вдруг земля ушла из под ног.
– Эх! – только и успел крикнуть Малыш.
Гладкое дно пещеры словно провалилось. Опрокинувшись на спины, друзья заскользили вниз, под крутой уклон. Встать было невозможно, и не за что было уцепиться, чтобы затормозить бешеное скольжение.
«…берегите голову!..»
Они стремительно неслись во тьме, в узкой каменной кишке. Ледяные брызги жалили кожу, упругий воздух забивал легкие. Они не могли кричать, не могли остановиться. Они ничего не могли сделать. И друзья лишь прижимали крепче оружие, и втягивали головы в плечи. На спине холодного потока они неслись в неизвестность, и не в их силах было что-то изменить.
Свет резанул по глазам.
Они вывалились из черной дыры, плюхнулись в крохотное озерцо, подняв фонтаны брызг. Буйвол упал на Малыша, и тот, охнув, с головой ушел под воду. И тотчас вынырнул, откашливаясь, отплевываясь, неразборчиво ругаясь.
Озерцо было неглубокое, по грудь, но друзья долго бестолково барахтались в воде, прежде чем поняли это.
Шалрой стоял на берегу и смотрел на них.
– Ты! – крикнул Буйвол, ткнув пальцем в сторону проводника. – Ты нас чуть не угробил!
– Все в порядке, – спокойно сказал Шалрой. – Это проверенный путь.
– Мог бы предупредить! – Малыш, держа над головой лук, брел к берегу.
– Вы бы, наверное, не пошли.
– Ни за что! – разъяренный Буйвол выползал из воды. Шалрой на всякий случай отступил на пару шагов. – Никогда больше!
Они находились в просторной пещере. Сквозь многочисленные трещины на потолке и стенах вливались внутрь потоки света. Поверхность озерца весело играла бликами, радужно искрилась водяная пыль.
– Этот источник никогда не высыхает, – сказал Шалрой. – Отсюда до дома ровно два дня пути.
Они выбрались наружу, разделись, расстелили одежду на горячих камнях.
– Никогда так больше не делай! – сказал Буйвол. Он был весь синий от холода, только многочисленные шрамы белели на коже.
– Вымокла тетива, – Малыш горестно качал головой. – И стрелы вымокли.
– Это самый короткий путь сюда, в котловину, – сказал Шалрой, словно извиняясь. – Если бы мы пошли другой дорогой, потеряли бы лишних два дня.
– Ты должен был нас предупредить! – сказал Малыш. Он вывалил стрелы из колчана, разобрал их, пересчитал, стал аккуратно поправлять оперение каждой и выкладывать на солнцепек.
– И это самый безопасный путь, – сказал Шалрой, помолчав.
– Я думал, что рухнул в пропасть, – буркнул Буйвол, вытягивая из ножен меч и внимательно осматривая клинок.
– Ничего себе – «безопасный»! – Малыш, навалившись всем телом на лук, согнул его и снял тетиву. – Я гадал, что случится скорей – оторвет мне голову или переломает ребра.
– Там гладкие стены. Ни малейшего выступа. Можно, конечно, свезти кожу, или синяк посадить, но убиться – нет.
– А как мы пойдем обратно? – подозрительно спросил Буйвол.
– Обратно есть другой путь.
– Не такой как этот? – Буйвол лег голым животом на горячие камни, подставил мощную спину солнцу.
– Нет.
– Еще лучше? – Малыш хмыкнул – Еще веселей?
– Он дольше, – серьезно сказал Шалрой. – И тяжелей. Здесь мы спустились, не тратя сил. Там надо будет самим подниматься.
– Уж лучше подниматься самим, – пробурчал Буйвол, почесывая переносицу. – Чем вот так вот… Вслепую… Ничего не понимая…
– Как глисты в кишке! – хохотнул Малыш. Буйвол перевернулся на спину, приподнялся на локтях, исподлобья глянул в сторону друга – заметно было, что такое сравнение ему не понравилось.
Когда просохла одежда и вещи, путники стали собраться. Пока Малыш натягивал тетиву и складывал в колчан стрелы, Буйвол вернулся в пещеру и набрал свежей воды во фляжки. Шалрой, ожидая, когда наемники будут готовы, отошел в сторону. Он стоял неподвижно, смешной и нелепый из-за своей бесформенной шляпы на макушке, и с тоской смотрел куда-то вдаль.
Солнце клонилось к закату.
Еды не осталось. А идти предстояло целых два дня.
Встретит ли их хоть кто-нибудь?
Буйвол заметно хромал. И это беспокоило Малыша.
– Ты в порядке? – в очередной раз спросил он. Буйвол не ответил. Ему надоел этот вопрос.
Горы остались позади. Скалистые хребты тянулись справа и слева. Далеко впереди парили над горизонтом вечные ледники неприступных вершин, колыхались в дымке раскаленного воздуха, словно миражи.
Мертвая Котловина была окружена горной цепью.
– Как вы здесь живете? – пробормотал Буйвол, утирая со лба пот.
Солнце только начало подниматься к зениту, а жара стояла невыносимая.
– Мы привыкли, – отозвался Шалрой.
– Ни одного лесочка, – сказал Малыш.
– Почему же? Есть. – Шалрой махнул рукой на север. – Там. Около гор. Настоящие леса.
– А реки здесь есть?
– Ручьи. Но летом они обычно пересыхают. А нынче даже в колодцах вода кончилась.
– Сушь, – сказал Буйвол.
– Мы привыкли, – повторил пастух.
Горячий ветер гнал пыль по земле, закручивал вихри. Неровный шар перекати-поля, подпрыгивая, прокатился перед людьми и застрял в кусте высохшего чертополоха.
– А где тебя подстрелили? – спросил Малыш. – Покажешь нам это место?
– Оно в стороне. Не хочу делать крюк.
– Торопишься?
– Да.
Шалрою было страшно. И по мере приближения к родным местам тревога его росла. Дурные предчувствия одолевали пастуха.
– Большая ли деревня у вас? – спросил Малыш.
– Больше двадцати дворов. И стадо большое было.
– А людей сколько?
– Сколько скотины, столько и людей.
– Жарко! – выдохнул Буйвол, из-под руки глянув на белое солнце.
– Мы привыкли…
Буйвол хромал. Малыш с тревогой поглядывал на друга.
– Ты в порядке? – не выдержав, вновь спросил он.
Буйвол промолчал. Потом вдруг улыбнулся широко и ответил:
– Я привык.
За день они дважды делали короткие привалы.
Первый раз отдохнули в тени безлистной акации на берегу безводного ручья. Грязь на пересохшем дне растрескалась, расслоилась тонкими пластинками. Когда уже собрались уходить, Малыш без всякой цели перебежал на другой берег и вернулся – листики высохшей грязи хрустели под ногами, словно льдинки ломались.
Второй раз отдыхали под открытым небом. Покрасневшее солнце уже опускалось к горам, было не так жарко. Воды оставалось совсем немного, потому решили идти ночью. Малыш и Буйвол дремали, Шалрою не спалось – тревожные мысли не давали. Когда стемнело, пастух разбудил наемников, и они тронулись дальше.
Шли всю ночь. Утром, ненадолго остановившись, допили воду.
– Теперь совсем рядом, – сказал Шалрой, и сердце его заколотилось сильней. – Совсем рядом… – негромко повторил он.
Выгоревшая степь выглядела точно так же, что и час назад, день назад. Непонятно было, как ориентируется здесь пастух, но Малыш и Буйвол уточнять не стали. Родные места знаешь сердцем.
Из-за гор поднималось алое солнце, опухшее, неровное, словно бы помятое. Воздух был неподвижен. В сухой траве неуверенно стрекотали цикады, затихая, когда рядом проходили люди.
– Благодать, – сказал Малыш.
Буйвол выразительно хмыкнул и почесал переносицу.
Воды не было. А поднимающееся солнце снова наливалось жаром.
Деревню было видно издалека – небольшие дома с низкими покатыми крышами, лабиринты изгородей на огородах, несколько высоких деревьев с побуревшими редкими кронами. Шалрой не отрываясь смотрел вперед, он надеялся разглядеть там хоть какое-то движение, какой-нибудь признак, что деревня жива. Пока он ничего не видел. И невольно ускорял шаг.
– Погоди, – окрикнул пастуха прихрамывающий Буйвол. – Не гони.
Шалрой остановился, обернулся.
– Я не был дома почти две декады, – голос его чуть дрожал. – Может там… Может там уже никого нет?
– Если там никого нет, тогда тем более незачем спешить, – заметил Буйвол.
– Будем осмотрительны, – сказал Малыш.
– Да, – Шалрой кивнул. – Хорошо. Я понимаю.
Дальше они шли не торопясь. Плечом к плечу. Молча. Вглядываясь в далекую деревню.
Малыш больше не улыбался. Лицо его закаменело. Глаза превратились в узкие щелочки.
– Видишь что-нибудь? – спросил Буйвол.
– Куры, – ответил лучник.
До первых огородов было никак не меньше двух километров. Полчаса ходу.
– Человек… – негромко сказал Малыш и, помолчав какое-то время, уточнил: – Женщина.
Через десять минут Буйвол подтвердил:
– Вижу.
– Это Риша, – неуверенно сказал Шалрой. – Кажется, это она.
Малыш остановился.
– Что? – насторожился Буйвол.
– Не знаю… Собак не видно… У вас же есть собаки?
– Да, – ответил Шалрой. – Как же без них.
– Собак не вижу. И не слышу… Подождем…
– Подождем, – согласился Буйвол.
Шалрой спорить не стал. Он вдруг вспомнил чужака – вора и убийцу, – его кривую ухмылку, прищур глаз. И его слова: «…потом я начну искать тебя, меченый…»
Они стояли долго. Солнце пекло им головы, жарило плечи, но они не замечали этого. Им хотелось есть и пить, но они об этом забыли. Они пристально следили за деревней.
Какая-то женщина вышла из крайнего дома, направилась на дальнюю сторону селения, скрылась из вида. Поднимая пыль, распугивая кур, в сторону огородов пробежали два мальчика. Открылось окно, кто-то выглянул на улицу. В тени дерева уселся старик…
– Вроде бы все спокойно, – наконец сказал Малыш. – Только вот собак не видать.
– Ну так что? – спросил Буйвол. – Идем?
– Пошли.
Никто не вышел их встречать. Напротив, люди, которые были на улице, завидя приближающихся чужаков, попрятались в домах. Только старик, что сидел, прислонившись к стволу сохнущего тополя, не двинулся с места.
– Неужели это ты, Шалрой? – проскрежетал он, когда его еще никто не мог слышать. – А мы-то думали, что больше никогда тебя не увидим…
Путники шли мимо домов по пыльной дороге, которую следовало назвать тропой. Малыш озирался. Буйвол смотрел прямо. Шалрой хмурился. Он чувствовал, что что-то изменилось. Собак действительно не было. Что это должно означать? Неужели?..
– Они были здесь?
Старик, что сидел под деревом, тяжело поднялся, вышел на дорогу, обнял Шалроя, отстранился, сказал негромко, качая головой:
– Твой отец…
– Я знаю. И Харим. И Рахель.
– Мы нашли их. Но тебя там не было.
– Я выжил.
– Те люди… Они были здесь.
– Были? Когда?
– Семь дней назад. Пришли и перестреляли всех собак. Сильно избили Наерха и Тарума. Убили Руата, он заступился за свою жену. Они издевались над ней.
Шалрой побледнел.
– Айхия! Что с ней?
– Она спряталась. И прячется сейчас.
– Где? Где она?
– Дома.
– С ней все в порядке?
– Да… Все в порядке. С ней… Но не с нами… Не с нами… Так что нам теперь делать, Шалрой?
– Я не знаю… Но может быть знают они, – Шалрой мотнул головой в сторону Малыша и Буйвола, молчаливо ждущих, когда на них обратят внимание.
– Они? – Старик посмотрел на чужаков, словно только что их заметил. – Кто это?
– Они помогут нам.
– Ты нанял воинов?
– Да.
– Зачем? Чтобы отомстить?
– Нет. Не только. Чтобы вернуть стадо.
– Вернуть стадо… – задумчиво повторил старик. Помолчал. Посмотрел на небо. И сказал:
– Тогда пойдемте. Поговорим.
Старика звали Халтет. Был он худ и беззуб. Босые ноги его обросли коростой. Желто-черные ногти выпирали словно крошащиеся камни. Его крючковатый нос был сворочен набок. Угол иссохшего рта подрагивал. Заскорузлые пальцы постоянно искали что-то в серой спутанной бороде.
Старик был безобразен.
Но дома у него было чисто.
На окнах висели льняные занавески, кровати были аккуратно убраны, на столе – скатерть, на полу – многоцветные тряпичные дорожки, на стенах – широкие доски с затейливой резьбой и соломенные циновки.
Халтет был старостой деревни. И все деревня следила за порядком в его доме…
Старик принимал гостей. Все сидели за накрытым столом, пили травяной настой, хорошо утоляющий жажду, ели холодную кашу из пророщенных пшеничных зерен. Меч Буйвола и лук Малыша остались у порога, как того требовали приличия, вместе с пропыленной обувью. Без оружия гости чувствовали себя как-то неуверенно. Тем более что они знали – враг близок.
Халтет рассказал им, как, поджав хвосты, прибежали в деревню овчарки. Как встревожившись долгим отсутствием Мирха, отца Шалроя, пятеро селян отправились к пастухам. Как они издалека заметили пирующих стервятников, как нашли три тела, похороненные под обломками досок, и чужие боевые стрелы. Забрав убитых, они вернулись в деревню с плохими новостями. А вскоре пришли чужаки. Их было много, человек пятнадцать. Их предводитель ехал верхом на лошади, что когда-то принадлежала Мирху. Он громко смеялся, а в глазах у него была злоба. Чужаки гоняли кур и людей. Они искали человека с отстреленным ухом. Они забирали хлеб и овощи. Они забрали последних лошадей. А потом ушли к горам, пообещав вернуться. И они возвращались. Трижды. Приходили небольшими отрядами по пять-шесть человек. И снова спрашивали про человека с отстреленным ухом. Снова требовали еды.
– Откуда они приходили? – спросил Буйвол. – С какой стороны?
– С востока.
– Сколько верховых? – поинтересовался Малыш.
– У них три лошади. Наши лошади.
– Чем вооружены? – спросил Буйвол.
– Мечи и луки. Ножи и дубины.
– Когда они были в последний раз?
– Три дня назад. Мы напуганы. Мы стараемся не выходить из домов.
– Они опять придут, – уверенно сказал Малыш. – Скоро.
Буйвол кивнул:
– Пять или шесть человек. Половина банды.
– Но вас только двое, – сказал старик. – Что вы собираетесь делать?
– Ничего, – хмыкнул Буйвол.
– Ничего?
– Ничего особенного, – сказал Малыш. – Когда они появятся, мы их просто убьем.
Халтет долго качал головой.
– Плохо… – бормотал старик. – Плохо… Земля не родит, вода ушла, солнце печет… Кровь не напоит почву… Будет только хуже…
– Вы хотите получить назад свое стадо? – Буйвол нахмурился.
– Да, – сказал Шалрой.
– Мы вернем его вам…
Они сидели еще долго. Пили настой и ели кашу. Малыш и Буйвол невольно косились на порог, на свое оружие. Шалрой несколько раз рассказывал о нападении, о том, что он увидел, очнувшись, и как отправился в большой мир, за горный хребет, как смеялись над ним воины, к которым он обращался за помощью. Халтет кивал, вздыхал, тер слезящиеся глаза.
– Без скотины зиму мы не переживем, – говорил Шалрой.
– Не переживем, – соглашался Халтет.
– А уйти из деревни никто не захочет.
– Не захочет никто…
Когда кончилась каша, кончились и разговоры. Поблагодарив хозяина, подобрав оружие, обувшись, Малыш и Буйвол вышли на улицу. Их сопровождали Халтет и Шалрой.
На дороге молча стояли собравшиеся селяне. Они смотрели на двух воинов, на пастуха и старосту. Они понимали, что привычная спокойная жизнь закончилась.
Большой мир пришел в Мертвую Котловину.
