Михаил Романович Цителашвили
Айко
– Ирина Ни… Ирина, я не очень понимаю, о чём вы сейчас. К чему вы ведёте разговор?
Я тоже не поняла, почему она ему всё это рассказывает.
– Так вот, на этой лекции случилась одна странная вещь. Вначале всё было как обычно: лекция как лекция. Я сидела рядом с подругой Дашей и переписывалась по телефону с Димой с моего факультета, он давно пытался за мной ухаживать. Даша двинула меня локтем в руку. «Только посмотри на это, – сказала она. – Посмотри на «японку» – похоже, она сошла с ума». Твоя мама носилась вокруг учительского стола и кричала: «Где она»? Выглядело так, будто она что-то потеряла. Вначале нас это позабавило, но вскоре всем стало не до смеха, и кто-то вызвал директора и охрану.
– Я не слышал об этом. Когда именно это случилось? – спросил Миша.
– Это было десять лет назад, не волнуйся, – Арахнида продолжила. – Не найдя своей потери, твоя мама села на стул и горько заплакала. Мы успокаивали её как могли, спрашивали, что именно она ищет. Но она продолжала плакать. Пришёл директор, тоже стал успокаивать. Когда стало тихо, он спросил: «Оля, что именно ты потеряла?». Ответ был: «Её украли». Директор уточнил, что украли. «Книгу, мою книгу. Если мы не найдём её, и она попадёт в плохие руки – нам всем конец!» – так сказала твоя мама.
– Так, постойте, Ирина. Зачем вы мне это рассказали?
– А я ещё не всё рассказала. Когда нас всех вывели из аудитории, я попросила пару секунд, чтобы забрать свой телефон, оставленный на парте на верхнем ряду. И, уже спускаясь с ним обратно, я увидела, как твоя мама держит за плечи директора и молит помочь найти ее книгу.
– Какую, какую книгу?
– Твоя мама прошептала что-то директору на ухо, а потом… потом произошла вспышка. Голубая вспышка, Миша.
«Голубая? Что это значит?», – подумала я.
– Может, вам показалось, Ирина? – спокойно спросил Миша.
– Знаешь, Миша, я слишком рациональный человек и верю своим глазам. Это была даже не вспышка, больше похоже на волну, энергетический выплеск. И исходил этот выплеск из твоей мамы.
– Ирина, вы прикалываетесь надо мной?
– Миша, ну, во-первых, у тебя пельмени уже давно сварились.
Миша вскочил и выключил газ. По звукам я поняла, что он взял половник, зачерпнул несколько штук из кастрюли и подул на них:
– Переварились, вот же… Ира, чего вы от меня хотите? – он резко повернулся к гостье.
– Всё просто, Мишенька. Как я уже говорила, я занимаюсь генетикой. Я думаю, у твоей мамы есть ген, отвечающий за образование этой вспышки, и, само собой, он передался тебе.
– Ерунда какая. Мне двадцать шесть лет, и никакой вспышки у меня за эти годы не было.
– Не было? – с иронией в голосе переспросила Арахнида.
«Только бы не засветиться, только бы не засветиться», – думала я.
– Я думаю, этот ген – как вирус, у него есть свой инкубационный период. И мне кажется, что он наступил.
– Ира, я повторяю. Чего… ты… от меня хочешь?
– Я хочу тебя всего! Ты мне нужен полностью для моих экспериментов! Я хочу посвятить всё свое время и знания поиску этой голубой энергии.
В этот момент я перестала сомневаться, что это голос из моего сна – голос женщины-паука.
– Пошла вон из моей квартиры, Арахнида Николаевна! – закричал Миша.
– Как ты сказал? – спросила Арахнида.
– Я сказал: пошла вон отсюда!
– Ты назвал меня Арахнидой. Как ты узнал?
– Что, что я узнал?
Я решила подсмотреть, чуть сдвинула занавеску. И увидела, что на стуле сидит Арахнида, а перед ней с половником стоит Миша. Она очень спокойно поднялась со стула, их лица оказались не более чем в пятнадцати сантиметрах друг от друга, и она сказала:
– Ах, Миша-Миша, такой хорошенький и такой беззащитный, – соседка с улыбкой подула на половник с пельмешкой. – Не обожгись, ты мне нужен целым.
Уже выйдя в коридор, Арахнида остановилась:
– Ах да, чуть не забыла: вчера, возвращаясь домой, я в твоём окне увидела голубой свет.
И тут у меня замерло сердце. «О, нет, я начинаю светиться…нет, нет, нет!» – думала я.
– Что ж, Мишенька, думаю, инкубационный период закончился. До скорой встречи! – гостья вышла и захлопнула за собой дверь.
– Вот же мымра, – выходя из-за занавески, сказала я, – а я свечусь как лампочка.
– Ого! Ты это, Айко, давай-ка успокойся. Она меня тоже разозлила.
– Миша, почему ты мне не рассказал про твою маму, про голубой свет, про япо…
– Айко! – перебил меня Миша. – Мой руки и садись за стол: пора есть.
Он произнёс это очень строго и уверенно, прямо как мой папа.
Мы минут десять ели пельмени и не сказали ни слова, только иногда поглядывали друг другу в глаза.
– Вкусно! – я первая нарушила молчание.
– Еда холостяка, – сказал Миша.
– А почему ты холостяк? У папы вот есть друг Никита – мама говорит про него, что он закоренелый холостяк.
– Я думаю, что сейчас время другое, да и я всё же надеюсь, это ненадолго, – ответил Миша. – Добавки хочешь?
– Нет, конечно, ты же видишь: я еле третью пельмешку доедаю. Забыл про мой рост?
– Я помню, но ты так быстро растёшь – мне показалось, тебе нужно больше еды. А получается, что твой рост, скорее, зависит не от этого. Чудо-девушка! – сказал он с ухмылкой.
– Ты чего такой вредный стал?
– А каким мне быть ещё? Только что про меня и мою маму наговорили всякой ерунды, да ещё и с Арахнидой поссорился. День не задался. Хм, твоя мама права: я стал богаче, а настроение – паршивое.
– То, как она с тобой разговаривала, – задумалась я, – она так же разговаривала во сне со мной. Я переживала за тебя, думала, она сейчас превратится в паука.
– Ну, это уж, конечно, чересчур. Просто она разозлилась. Да и я хорош: «пошла вон»! Дурак полный, – Миша хлопнул себя ладонью по лбу.
– А я считаю, что ты всё сделал правильно. Теперь она тебя будет уважать.
– Ладно, спрашивай, что хотела спросить, – Миша убрал посуду в раковину.
– Почему ты мне не сказал про маму и про то, что она преподает японский?
– Когда ты первый раз рассказала про книгу на японском, я подумал, что это просто совпадение.
– Тебе не кажется, что слишком много совпадений?
– Ты про голубое свечение моей мамы? Да Ирина бредит, я маму знаю всю жизнь. Я бы что-то заметил за двадцать шесть лет.
– Арахнида, конечно, ведьма, но она очень умная. Она всё очень четко описала, хотя я не поняла, причём тут энергетическая волна и вспышка. У меня этого вроде нет.
– Хех, инкубационный период не прошёл у тебя.
И мы засмеялись. Наверное, это всё нервная обстановка – мы еле остановились. Затем Миша достал телефон и начал тыкать по кнопкам.
– Звоню маме, ох. Первый раз за пару месяцев.
– Как так?
– Ну, вот так вот, – приложив к уху телефон, сказал Миша. – Высокие у нас отношения.
– Не понимаю, как можно маме не звонить?
– Хм, не берёт… Попробую ещё раз, – он отвернулся от меня, как будто ему было стыдно. – Алё, мама, привет, это Миша. Да-да, я знаю, дел было много. Ты звонила? У меня не было пропущенных. Как вы там с папой? Мам, мам, пожалуйста, погоди. У меня есть один вопрос. Эм, так, сейчас… Да, да, всё хорошо. Я хотел у тебя узнать про одну книгу. Повесть о… как там? – шёпотом спросил меня Миша.
– О старике Такэтори, – подсказала я.
– «Повесть о старике Такэтори». Ты знаешь про неё? Мама? Мама! Ты как будто пропала куда-то, – Миша что-то тыкнул в телефоне, и я теперь слышала голос его собеседницы. – Так что скажешь, мама, тебе знакома эта книга?
– Откуда ты узнал про неё?
«Прямо как у моей мамы – тот же тембр и раздражение в голосе», – подумала я.
– Да ниоткуда, девушка знакомая спрашивала, и я пообещал узнать у тебя.
– Какая девушка? И что именно она хотела узнать?
– Мама, а чего ты так напряглась, это же просто кни…
– Это не просто книга!
Миша, начав терять терпение, выпалил:
– Мама, я же спрашиваю про книгу на русском, а не про ту самую на япо.., – Миша прикрыл свой рот кулаком.
«Что же ты наделал?» – прошептала я, схватившись за голову.
– Та самая? – послышалось из телефона. – Какая та самая, и что ты про неё знаешь?
– Так, ладно, не хочешь отвечать – не отвечай. И зачем я вообще тебе позвонил?
– Погоди, Миша, это очень опас…
Миша тыкнул в телефон, и мама не успела договорить.
– Она хотела сказать что-то важное, а ты дал отбой. Ты что?
– Хочешь знать, что она мне хотела сказать? – и, не дожидаясь ответа, он продолжил. – У неё всегда один и тот же набор слов для меня: «Миша, будь осторожен, Миша, это опасно. Миша гляди в оба: опасайся того, бойся этого!» Да она всю жизнь как с маленьким со мной разговаривает. Ты спрашивала, почему я одинокий? Да вот почему! Меня воспитали как маменькиного сынка, я только два месяца как живу один. Вот почему я не общался с ней – я сбежал из дома. У меня даже девушки нет! – Миша ударил кулаком по столу и опустил голову на свои руки.
Я ничего не стала говорить. Я встала на табуретку ногами, поднялась на стол и осторожно начала гладить его по голове. Так прошло минут пять.
– Знаешь, хорошо, что у меня нет страха, иначе я бы описалась от твоего удара кулаком по столу.
Его голова задергалась от смеха, и я тоже засмеялась. Миша поднял взгляд и глубоко вздохнул:
– Ну ладно, буду трезво мыслить. Она и правда чего-то испугалась. Мне бы, конечно, позвонить ей, но, после того, как я бросил трубку…
Откуда-то раздалось жужжание.
– Что это? – удивлённо спросила я.
– Это телефон, Айко, и это мама!
– Пожалуйста, будь на сей раз спокойнее при разговоре с ней.
– Постараюсь. Алё! Да, да. Для знакомой, я тебе уже говорил, – сдержанно ответил Миша.
Он снова нажал на волшебную кнопку, и я смогла услышать ответ.
– Я чувствую всё, Миша. Запомни, пожалуйста: берегись всех, кто будет интересоваться у тебя этой книгой.
– А что с ней не так? Я про японский вариант.
– Это не телефонный разговор.
– Хорошо. Тогда у меня такой вопрос: она ещё у тебя?
– Почему ты сказал: «ещё»? – с подозрением спросила мишина мама.
– Так, ладно, нет смысла играть с тобой в «Поле чудес». Я знаю про тот случай в университете, когда ты потеряла книгу.
– Я не теряла. Её украли!
– Ясно, тогда её у тебя уже нет?
– Откуда ты знаешь про всё это?
– Мама, ма-а-а-а-м! – закричал Миша.
Этот крик вызвал эхо в маленькой квартире. Я подумала, его услышала не только Арахнида, но и все соседи. Даже мне стало не по себе. Его мама точно испугалась такого напора.
– Почему? Почему ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос? Почему ты не хочешь сказать правду? Простой вопрос: она сейчас у тебя?
Я сидела на столе, свесив ноги, и ждала ответа, глядя на экран. Миша держал трубку перед собой и смотрел при этом немного выше телефона.
– Она у тебя? – тихо повторил он свой вопрос.
– Её украли, сынок – тогда, в аудитории. Эта книга опасна, поэтому я и волнуюсь за тебя, дорогой мой.
– Ясно. Я в порядке, мама, но есть ещё вопрос. Голубой свет… Я хотел узнать: это правда? Мам?
Ответа не было.
– Бросила трубку, – усмехнулся Миша. – Ну, прямо высший пилотаж. Браво, мама!
– М-да, по-моему, всё ещё больше запуталось, – заметила я и спрыгнула со стола.
Я только через пару секунд поняла, что стала ещё выше и, пока сидела на столе, легко доставала ногами до табуретки.
– Это, наверное, сейчас не так важно, но… Может, измеришь мой рост? Ты вчера сказал, что будешь это делать каждый вечер.
Миша посмотрел на меня и улыбнулся:
– Да, давай отвлечёмся на твой чудо-рост. Не спускайся с табуретки.
Он принёс рулетку и, померив, произнёс:
– Семьдесят девять сантиметров. Мои расчёты оказались не точны, Айко.
– Почему?
– А потому, что ты растёшь быстрее, чем я рассчитывал. Такое ощущение, что кто-то включил фильм про тебя на перемотку.
– Здорово, и что теперь нам с этим делать?
– Ничего мы не сделаем, но это даже хорошо, потому что ты мне нужна полноразмерная. Иначе я один просто не справлюсь. И носить тебя в рюкзаке я не смогу – ты вон какая большая.
– И что ты предлагаешь?
– Пару дней посидеть дома.
– А как же ты?
– А я должен купить тебе одежду и обувь. Но вот какого размера? Думаю, нужны три-четыре варианта.
– Купи и себе что-нибудь, а то у тебя джинсы уже давно порванные.
– Это мода такая, Айко, – улыбнулся Миша.
Я вздохнула, услышав про моду, и сказала:
– Признай, Миш, что-то не так у вас в две тысячи двадцатом.
– Можешь не продолжать, Айко, согласен на все сто! Что-то у нас тут не так.
На часах была почти полночь, я лежала на мишином диване, а голова моя была на той самой подушке, которая ещё два дня назад служила мне кроватью. Удивительно! Неужели это всё – не сон? Ещё вчера я думала только о том, чтобы вернуться к родителям, а сейчас поняла: мы совсем забыли сегодня связаться с моей мамой в Америке. Ладно, завтра точно свяжемся. Утро вечера мудренее, как говорит папа.
Глава девятая. Красные кроссовки
– Пора вставать! – услышала я сквозь сон родной голос.
– Ну, папочка, ещё немножко.
– Айко, вставай, уже почти полдень, – всё-таки этот голос не папин.
Я открыла глаза и увидела Мишу.
– Соня ты, – улыбнулся он и положил у дивана большой пакет. – Тут одежда, а в прихожей пакет с обувью. Пока ты спала, я уже успел покупки сделать.
Я вскочила и начала всё вытаскивать из пакета. Я всегда так делала, когда папа с мамой дарили мне какое-нибудь платье или обувь.
– Джинсы? Что за странный свитер с капюшоном? Или что это вообще такое? А что, платья не было никакого? – крикнула я Мише, который уже вышел за дверь.
– Платье сейчас не модно, Айко. Надевай то, что подойдёт по размеру, – донеслось из кухни.
Я надела джинсы, которые мне вроде подошли, но все равно сползали.
– Мне всё велико, Миш, – расстроилась я.
– Там есть ремень, – крикнул он в ответ.
Одевшись, я пошла в прихожую и достала из пакета кроссовки. Ух ты, какие красивые! Моего любимого красного цвета. Я сразу влюбилась в них.
– Буду ходить в них дома! – радостно сообщила я Мише. – А где ты всё это купил?
– Тут рядом, в детском отделе ТЦ. ТЦ – это торговый центр.
– Торговый центр… это как ГУМ?
– Да, – улыбнулся Миша, – как ГУМ. Ну вот, теперь ты не в пододеяльнике хоть. Так намного лучше на первое время.
Я посмотрела в зеркало, мне понравилось. Никогда не думала, что буду носить джинсы.
– Это, наверное, было дорого? – поинтересовалась я.
– Для нас с тобой сейчас всё дешево. Я тебе не сказал: вчера ночью я заехал опять в оранжерею и в том дереве снова нашёл кучу монет.
– А как ты туда попал?
Миша не ответил и пошёл на кухню. Я последовала за ним.
– Миша! Ответь, как ты попал туда?
– Ну, я ведь ничего оттуда не украл, – сказал мой друг, оправдываясь.
– Миша!
– Ладно, у меня были ключи. Я устроился к ним на работу. Договорился, что буду получать минимальную зарплату. У них оранжерея пока закрыта, так что лишних людей там не будет, а дерево очень монетоносно, – объяснил он.
– Ты же сам вчера сказал, что деньги не приносят счастье.
– Ну да, так и есть. Но что, если кто-то увидит монеты на дереве? Вот мне и пришлось заметать следы.
– Я боюсь, что эти деньги – и правда какое-то наказание, Миша.
– Ага, ещё какое…
– Что ты ещё придумал?
– Я машину купил.
– Машину?
– Ну да, ту, о которой всегда мечтал.
– Мой папа покупал машину два года, – вспомнила я. – Он рассказывал, как получал разрешение на неё. Это же целое дело! А ты просто пошёл и купил?
– М-да, Айко. Признай, что-то не так у вас в тысяча девятьсот восемьдесят первом.
Мы посмотрели друг на друга и засмеялись.
– Ты правда купил машину? – с энтузиазмом спросила я, наворачивая блины.
– Ага, она крутая. Глянь в окно.
Миша отодвинул занавеску, и мы прильнули лбами к стеклу.
– Вон она, чёрная. Это БМВ.
– Красивая! – сказала я. – Да уж, это не «Жигули», как у моего папы.
– Ну, знаешь, «Жигули» в твоё время были отличной машиной.
– Ты ведь прокатишь меня на ней, Миш? Ну, пожалуйста, пожалуйста.
– Ты смешная, конечно, прокачу. Это такая же моя, как и твоя машина, Айко.
– А блинчики вкусные. Когда ты успел их приготовить?
– Я готовые купил. Ты прямо из меня сделала повара. М-да, ты растёшь на глазах, никак не привыкну, – присмотрелся он. – Да и вообще, меняешься: и по виду, и по разговору.
– А ты тоже меняешься, – я заметила, что себе он тоже купил новую одежду. – Тебя не узнать совсем. Вон какой, прям жених на выданье!
– Как ты сказала? Жених на выданье? – улыбнулся Миша.
– Моя бабушка так говорит часто. Эх, как она сейчас там, интересно?
– Стоп! – громко сказал Миша. Он побежал в комнату и принёс оттуда компьютер. – Мы же совсем забыли вчера.
– Ага, я вчера уже перед сном подумала о маме, но решила, что ты спишь уже.
– Давай, загружайся, старьё, – сказал он компьютеру. – Я, кстати, купил новый ноут себе. Ноутбук, в смысле. И телефоны тоже купил крутые.
– Не сомневалась, – строго ответила я.
– Ладно, потом, – он понял, что напрасно мне об этом сказал. – Ну, вроде загрузился мой старичок. Есть!
– Что?
– Твоя мама ответила, – на лице Миши читался испуг. – В общем, так. Я написал ей: «У меня есть информация об Айко, она ждёт общения с вами. До встречи. Михаил».
– Мне кажется, напрасно ты так ей написал. И что она ответила?
– Я не могу это прочесть, она поносит меня по полной. Ну и мама у тебя!
– Читай! Я большая уже.
Он посмотрел на меня и начал: «Послушайте, Михаил, я не знаю, откуда вы знаете, что у меня была дочь Айко…»
– Была? – перебила я Мишу. – Как была?
– Дай дочитать, сама просила, – резко сказал Миша. – «Вы – ничтожный человек! Поверьте мне, я не оставлю ваши издевательства безнаказанными, я подключу все свои связи и найду вас. Я уничтожу вас. И тогда вы поймете, что зря связались со мной. Исчезните, иначе я за себя не отвечаю». Прямо до мурашек. Твоя мама может напугать.
– Почему дочь – была?
– А ты до сих пор не поняла?
– Объясни, если ты такой умный.
– Я не умный, я просто видел «Назад в будущее», это фильм такой. Я думаю, тут не обошлось без альтернативной реальности. Ещё раз повторяю: я не умный, просто насмотрелся фильмов про машину времени. Скорее всего, ты попала в то будущее, где так и не вернулась обратно, понимаешь? Ты исчезла тогда, в восьмидесятых, и всё!
– Но я должна вернуться, Миша, я обязана.
Мне стало очень грустно, и я заплакала. Я прикрыла лицо ладонями и почувствовала, как Миша начал гладить меня по голове.
– Поверь, Айко, я сделаю всё для того, чтобы ты вернулась – всё, что смогу! Мы сейчас доедим и будем писать план наших действий. Хорошо? Я уверен: раз ты смогла попасть в будущее, ты сумеешь так же вернуться назад, в прошлое.
«Би-и-и-п, би-и-и-и-п, би-и-и-и-п…» Какой-то непонятный звук доносился одновременно и с улицы, и из прихожей.
– Что это? – убрав ладони от лица, спросила я.
Миша резко вскочил и посмотрел в окно.
– Ох, ты ж, ёлки-палки, – он побежал в прихожую, вернулся обратно с каким-то предметом и начал на него нажимать. – Не работает, зараза.
– А что это?
– Это сигнализация в машине сработала, – Миша тыкал и тыкал на кнопку, вдруг всё затихло. – Уф-ф. Нет, ну ты подумай, а! Эта сигнализация стоит кучу денег, обнаглели совсем, – он сел на стул. – Ну, вот правда же, нет машины – нет проблем. Купил на свою голову.
– Зато она красивая! – сказала я.
– Не хочешь прямо сейчас прокатиться? – спросил Миша. – Сегодня воскресенье, машин мало на дорогах.
– А вот хочу! – ответила я без раздумий.
– Тогда легенда такая: ты моя племянница. Хорошо? Тебе три годика.
– Хорошая легенда, поехали кататься, – сказала я с нетерпением.
– Только, пожалуйста, контролируй своё свечение, а то мы попали.
– Постараюсь, Миша, это же не так просто… Это совсем не просто.
Мы вышли из квартиры, Миша вызвал лифт и посмотрел на меня.
– Да нормально тебе джинсы, совсем не падают.
– Просто я опять подросла.
Миша по-отечески стал поправлять мне капюшон на свитере, и в этот момент открылись двери лифта. Тут я поняла: это конец!
– Ты как будто паука увидела! – хихикнул Миша.
Я его одёрнула, он повернулся и остолбенел. Из лифта вышла Арахнида. Она посмотрела на меня, а потом на моего спутника.
– Мишенька, у тебя гости, я смотрю?
Миша накинул на меня капюшон и сказал:
– Да…эээ… это племянница. Да! Сестра попросила присмотреть.
Она взглянула на него так, будто понимала, что это ложь и улыбнулась:
– Ну, конечно, племянница. Это очень логично, – соседка присела рядом со мной на корточки и спросила: – Как тебя зовут, девочка? Не бойся меня.
– А она не боится, она стесняется, – сказал Миша. – Её Зина зовут.
– Зина? – Арахнида засмеялась. – Ну, пусть будет Зина.
– Простите, нам пора, – Миша снова нажал на кнопку лифта, двери открылись, и мы вошли туда.
Арахнида смотрела на нас не мигая.
– Ира, ты прости, что я вчера…это…
– Мишенька, ты такой беззащитный, – съязвила она на прощание.
Мы поехали вниз.
– Фу-у-у-у! Ты видала? Я что, похож на слабака?
– Нет, конечно, нет! – сказала я.
Глава десятая. Вот вам и Австралия
– Телевизор в машине, карта, которая сама показывает куда ехать, окна сами открываются, – не переставала я удивляться, когда мы сели в чёрную БМВ.
– Да, тут куча всего: обогрев сидений, люк на крыше, беспроводная связь, – дополнил Миша.
– Это невероятно! Всё же ваш век не так уж плох.
– В такие моменты он просто прекрасен! Да, кстати, Айко, прости, что пришлось усадить тебя в детское кресло, но у нас с этим строго.
– А мне тут удобно: видно всю машину и город.
– Это ненадолго. Ещё пара дней, и будешь ездить на переднем сидении.
– А куда мы едем?
– В библиотеку для начала.
– Дай-ка угадаю: искать ту самую книгу?
– Не думаю, что вор отвёз её в библиотеку, но у меня есть идея.
– А вдруг вор за десять лет перевоспитался и понял, что он сделал что-то плохое? И вернул книгу?
– Знаешь, Айко, я скорее поверю в то, что Земля – плоская.
– А что за библиотека – имени Ленина?
– Нет, на Курской. Там есть библиотека иностранной литературы. Вот мы и приехали.
Я увидела красивое здание – светлое, с панорамными окнами. Вся территория перед библиотекой была уставлена памятниками и бюстами.
– А кто все эти люди? – спросила я.
– Ты имеешь в виду бюсты? Писатели, наверное.
– А этого я знаю, – показала я пальцем на бюст Ганди. – Странно, он разве тоже писатель?
– Наверное, раз тут находится, – пожал плечами Миша.
Мы вошли внутрь. Просторное помещение было совсем не похоже на библиотеку. Кругом были компьютеры и какие-то прозрачные шкафы с шоколадками и напитками.
– Всё, лучше не говори ничего, а то подумают, что ты карлик, – шепнул Миша, взяв меня за руку.
– Почему это я карлик?
– Потому что болтаешь по-взрослому, – ответил он и обратился к тёте, стоявшей за стойкой: – Вы не подскажете: я ищу одну книгу, но на языке оригинала.
– Во-первых, здравствуйте. И говорите тише, если можно.
– Ой, здравствуйте. Простите, тяжелый день, – улыбнулся Миша.
«Обманщик», – подумала я и тоже улыбнулась.
– Это японская книжка. «Повесть о старике Такэтори».
– Автор? – сухо спросила женщина.
– Я так понял, автор неизвестен. Слова народные.
Мне показалось, библиотекарь не оценила его шутку.
– Понятно, – недовольно сказала она. – Есть книга на русском, издание две тысячи тринадцатого года.
– Нет-нет, нужно на японском.
Тётенька как-то нервно взглянула на Мишу и сказала:
– Подождите, молодой человек, – женщина посмотрела куда-то вниз, под стойку. – Одну минуточку!
Она вышла в какую-то дверь и вскоре вернулась уже не одна, а с мужчиной. Он был похож на начальника – очень деловой и серьёзный. Директор, наверное.
– Здравствуйте, – сказал Мише дяденька. – Можно ваш паспорт?
– Паспорт? Да, пожалуйста, – Миша отдал паспорт неизвестному начальнику.
Тот долго смотрел то в документ, то на моего спутника.
– А кто это с вами? – спросил дяденька, указывая на меня.
– Эм, а я, простите, не пойму: какое ваше дело?
– Удивительно, это просто удивительно! – сказал изумлённый директор. – Пройдёмте ко мне в кабинет, я должен вам кое-что рассказать.
Мы с Мишей переглянулись, кивнули и последовали за начальником.
– У меня тут есть хорошие детские книжки. Ваша девочка может почитать их, пока мы с вами будем общаться, – сказал он, зайдя в кабинет.
Миша посмотрел на меня и неуверенно сказал:
– Зиночка, иди поиграй с книжками.
Я очень разозлилась на Мишу и, скорчив ему рожицу, сказала тонким голосом:
– Да, папочка.
Миша покраснел и улыбнулся дяденьке.
– Так она ваша дочь?
– Ну-у, да.
– Присаживайтесь.
– Ого, прямо раритет! – сказал Миша, садясь на стул и показывая на какие-то бумаги на столе.
– Почему раритет? Эта газета всё ещё выпускается. Но, если можно, я начну.
– Да, конечно, – сказал Миша, сделав умное лицо.
– Меня зовут Алексей Дмитриевич, у меня поручение от одного доброго друга.
Я делала вид, что смиренно читаю книгу, а сама навострила уши.
– И что за поручение, интересно? – спросил заинтригованный Миша.
– Очень много лет тому назад приехал издалека мой старинный приятель и попросил кое-о-чем, – дяденька встал и подошел к окну. – Он передал мне на хранение одну очень редкую книгу: это древняя сказка на японском языке.
Я выронила из рук книжку. Все посмотрели на меня.
– Зиночка, будь осторожнее и не мешай нам. Хорошо? – сказал очень спокойно Миша.
– Да, папочка, – снова тонким голосом ответила я.
Алексей Дмитриевич улыбнулся и сказал:
– Какой славный ребенок.
– Продолжайте, пожалуйста, Алексей Дмитриевич.
– Да-да, не буду ходить вокруг да около. Итак, этот хороший человек оставил мне книгу и сказал, что через десять лет за ней придёт человек, и, возможно, он придёт не один.
Он взглянул на меня снова после этих слов. Я сделала вид, что ничего не понимаю в их разговоре.
– Невероятно, но вы пришли! Так вот, он просил передать эту книгу, но при одном условии.
– Эм, при каком же? Я должен пройти испытание? – засмеялся Миша и тут же понял, что это было неуместно. – Извините. Так что за условие?
– Он сказал, что этот человек должен знать о книге кое-какие подробности, потому что она уже была у него.
– Подробности? Хе-хе, какие же я должен знать подробности? – Миша подозвал меня. – Зиночка, подойди к папочке, пожалуйста.
Я поняла, для чего он меня зовёт, и подбежала к нему.
– Так что мне нужно вам сказать об этой книге, чтобы получить её?
Алексей Дмитриевич не спускал с меня глаз. После небольшой паузы он сказал:
– Как вы знаете, у всех книг есть дата издания. Назовите дату издания этой книги.
– Так, дату издания, значит… и всё?
– Там её нет, – шепнула я Мише.
Миша улыбнулся и выдал:
– Алексей Дмитриевич, это и правда уникальная книга. Она очень старая и редкая, можно сказать, такой книги больше нет.
– Папочка, мне надо в.., – я привстала, потянулась к мишиному уху и шепнула: – Чего тянешь? Скажи ему, и всё.
– Ох, да-да, дочка в туалет захотела. Ну, в общем, нет там никакой даты. В этом-то и уникальность.
– Да, вы правы, – удивлённо ответил директор.
– Вот и прекрасно, очень рад был с вами пообщаться. Я могу получить её?
– Я предлагаю сводить дочку в туалет пока, потому что это ещё не все вопросы, на которые вы должны ответить.
Миша сделал глаза как у рыбы, у него это хорошо получалось.
– Как не все? А сколько ещё их там?
– Всего один. Вы пойдёте в туалет или быстренько ответите?
– Отвечу.
Я одернула Мишу и сказала:
– Ну, па-а-па. Я хочу в туалет.
Миша посмотрел на меня, а потом на директора библиотеки.
– Ну хорошо, пойдём. Я сейчас вернусь, Алексей Дмитриевич.
– Буду ждать. Туалет слева от кабинета.
Миша поблагодарил его, мы вышли из помещения и пошли налево.
– Тебе сюда, – сказал Миша, увидев нужную дверь.
– Но я не хочу, ты чего?
– Ой, да, точно. Но тебе придётся зайти на пару минут и выйти – вдруг следить будут.
– Ладно!
Я зашла, постояла у двери пару минут и вышла обратно в коридор.
– Миш, послушай, я не знаю, что там ещё может быть за вопрос. Даже не могу представить.
– Да не волнуйся, Айко, придумаю что-нибудь.
В этот момент на Мишу налетел мужчина с книгой в руках. Или это Миша налетел на него? В общем, они столкнулись. Посетитель библиотеки зло посмотрел на Мишу.
– Простите, сами понимаете – ребёнок, – показал Миша на меня.
Мужчина переложил книгу из руки в руку и пошёл дальше.
Мы вернулись в кабинет, но там никого не было.
– Хм! А где директор? – удивился Миша.
– О-ох-х-х, – послышалось за столом.
Миша оббежал стол почти кругом и увидел, что директор лежит на полу и держится за голову.
– Алексей Дмитриевич, что с вами? Как же вы так неосторожно? – Миша поднял директора и усадил за стол. – Что случилось?
Алексей Дмитриевич, потирая ушибленный лоб, посмотрел на меня.
– Он пришёл за книгой. За твоей книгой, Айко.
– Стоп, стоп! Откуда вы знаете, как её зовут?
Я впала в ступор и не знала, как себя вести в этой ситуации. «Он знал меня с самого начала?»
– Мой друг Ясудо всё рассказал. Он сообщил, что сюда придёт молодой человек Михаил с девочкой, скорее всего, маленькой, по имени Айко.
– Какой ещё Ясудо? – обратился ко мне Миша
– Дядя Ясудо! Мой папа его знал, это он подсказал имя для меня.
– Так, ничего не понимаю, а где книга? Её забрали?
– Да, книгу забрали, о-о-ох-х-х…
– Ну, как же так, – застонал Миша и сел на стул напротив директора. – Приехали!
– Тот мужчина, что с тобой столкнулся, помнишь? – меня вдруг осенило. – Не зря он был таким злым, и книга у него в руках… Точно он.
– И что же нам теперь делать, Алексей Дмитриевич? – спросил Миша.
Алексей Дмитриевич, держась за голову, залез одной рукой во внутренний карман и достал ключи.
– Вот, возьмите, Михаил. Откройте мой сейф, он на третьей полке снизу, слева в углу. Просто уберите «Войну и мир».
Миша подошёл к стеллажу, захватил четыре книги и положил их на стол директору. Директор то ли в шутку, то ли всерьёз тихо произнёс:
– Простите, Лев Николаевич, – и повернулся к замешкавшемуся Мише. – Это я не вам, Михаил, это я с гением разговаривал. Открывайте сейф.
– А, да, сейчас, – мой друг открыл дверцу и застыл.
– Что там, Миша? – спросила я.
Миша протянул мне то, что лежало в сейфе. Это была та самая книга – из 1981 года!
– Это она. Дай мне её быстро!
Я сразу посмотрела на заднюю обложку.
– Нет, не она!
Директор как будто ожил.
– Почему вы так решили, Айко? Это именно тот экземпляр, что я получил от Ясудо.
– Скажите, Алексей Дмитриевич, а у книги, что забрал тот парень, было пятно на задней обложке?
– Откуда вы знаете про пятно? – спросил директор.
– Так оно было? – повторил Миша мой вопрос.
– Да причём тут пятно? Книга, которую для вас передал Ясудо, в ваших руках, Айко.
– Но это не она! – закричала я и положила книгу на стол.
– М-да, рано мы радовались, – сказал Миша.
Я успокоилась и подошла к директору. Мне вдруг стало жутко неудобно.
– Алексей Дмитриевич, простите меня, я не должна была так кричать.
– Айко, вы уверены, что это не она? – директор был спокоен.
– К сожалению, да, Алексей Дмитриевич. Мне тяжело вам объяснить.
– А сколько вам лет, Айко?
– Да какая разница? – будто спасая меня от ответа на вопрос, парировал Миша.
– Тут происходит некоторая нестыковка.