Тойота-Креста – Михаил Тарковский

«Я живу в пустеющей Сибири

И люблю Марию из Москвы…»

М. ТарковскийПризнаюсь, после «Аномалии Камлаева» я взяла на себя добровольное обязательство читать хотя бы одну русскую книгу в месяц – просто так, из любопытства, и в целях более пристального знакомства с современной отечественной литературой. Это – вторая, и снова в точку! У меня в руках оказалась самая что ни на есть глубинная, сибирская проза, правда, конечно, бывшего москвича, племянника одного и внука другого знаменитого Тарковского. Вместе с трансмиссией таланта изначально и в ней, и в авторской биографии просвечивало что-то самовольное, истовое, осознанно маргинальное. А мне по душе и такие люди, и такие тексты. Так что, звезды, вроде как, сошлись.Сам автор, сумевший согнуть иначе, по своему хотению, линию уготованной ему судьбы, меня, безусловно, привлек. Его фотографии и интервью в Интернете – нет: я не чувствовала в них внутреннего счастья, только сильную упертость и изнуренность, как если бы он что-то доказывал всей жизнью себе и другим. Восхищенное предисловие, написанное другом, показалось убедительным и честным. Маскулинный, злой, русским духом пахнущий характер прозы – нет. Что-то бунинское, рефлексивно-нежное, мерцающее сквозь лирические фрагменты романа, вдохновило и заставило не бросить книгу, когда с первых же страниц на меня посыпались «спаськи», «воровайки», «хомяки», «зубатки», «чифири» и «кубики» – весь этот man's, man's, man's world. Почти хулиганский язык (и образ мысли) мужских территорий – гаражей, автомобилей, красноярских и иркутских трасс – нет. Глубинная, исконная, почти религиозная (или тотемная?) слитность героя с первозданной природой Сибири и Дальнего Востока в буквальном смысле слова заворожила. Простота, прямота, избыточная диалектальная диалогичность сюжета – нет. И пока я читала, я переживала внутри себя это маятниковое двоение, так и не прибив свои впечатления к какому-то одному полюсу.Но если вынести за скобки мои эмоции и склонность к критическому анализу, книга действительно хорошая, и, пожалуй, мне все в ней понравилось (есть, есть гении в русских деревнях!). Но все же это не моя литература, не мой жанр, не моя стилистика. И не моя реальность. Я понимаю, что взгляд из Москвы на великую, но находящуюся где-то там далеко, за горизонтом, и потому почти незнакомую Россию и из России на рафинированную и отчужденную от всего, кроме себя самой, Москву не могут совпасть и сойтись. И допускаю, что это способно стать источником писательского интереса и вдохновить автора поставить задачу поистине просветительского, если не миссионерского, плана: высветить, пусть даже в олдскульной манере, то, чем живет, дышит и спасается большая страна, показать, какие люди любят, верят, ждут (или наоборот, не ждут?) перемен, работают в ней, о чем думают, на что надеются, чего хотят, как чувствуют изнутри все то, что происходит там, «где родился и пригодился».М. Тарковскому, хотя и с некоторой долей романтизации и ностальгии, удалось показать такой глубинный срез российской ментальности, который ни за что не отыщешь в социологических и демографических исследованиях. Своей аутентичностью роман напомнил мне драму К. Шагаловой «Однажды в провинции» – может быть, той же смесью печали и радости, безысходности и надежды, финальности и, как ни странно, свободы (или просто отвязанности?). Книга очень зрелищная, атмосферная: и хотя обычно на трассах любоваться, кроме природных просторов, нечем, она эмоционально захватывает и не отпускает: кажется, что это ты гонишь сквозь тайгу, зиму и время рядом с главным героем – Женей, одним из трех братьев-сибиряков. С ее страниц на меня веяло чем-то отживающим, уходящим, handmade’ным, но остающимся ценностью и радостью, частью души тех, кто живет так далеко – чем-то от Ермака или от «Угрюм-реки». В этом актуальном ретро хотелось ненадолго остаться и… погреться, подышать, поглазеть, съесть красно-черный от икры бутерброд с японским маслом, глотнуть «владивостоцкой» водки или, может, выбрать себе вяленого омуля покрупнее. В то же время книга абсолютно контекстна, местечкова – какой там поворот на Братск по трассе Р-419, сколько осталось до Тулуна, какая погода встретила главного героя в Иркутске, какие фокусы-покусы с дверью автомобиля он проделал, чтобы познакомиться с женщиной-перегоном, и какие кафешки чем славятся, все же ближе тем, кто знаком с реалиями и способен пережить их романтику – это все равно как увидеть себя по телевизору и в этот миг почувствовать себя крупнее и значимее. Тому же, кто чаще сворачивает на Сан-Франциско с Пасифик Кост Хайвея или на Переделкино с Минского, практически нечего делать на страницах «Тойоты-Кресты», и тогда в книгу заходишь, как турист на экскурсию.Когда-то давно мне, как М. Тарковскому, хотелось сбежать от московской суеты в какую-нибудь «маленькую хижину на берегу очень дикой реки» и окунуться в повседневность, как в первозданность. Тогда то, что приснилось-пригрезилось, конечно, не сбылось, да и не могло сбыться, но сейчас вместе с этой книгой мне удалось совершить свой виртуальный побег, свой сентиментальный трип и лишний раз убедиться, что все в жизни свершается правильно, и чему не бывать, тому не бывать. «Тойота…» останется для меня очень русской и очень мужской книгой, полной одновременно бртуальности и романтичности, страсти и терпения, верности и порыва, милосердия и юмора. Сибирские мачо точно не плачут. И мне показалось, что метафора «жизнь-дорога» удалась М. Тарковскому лучше, чем заявленная метафора двухглавого орла (хотя правой голове определенно было о чем поведать левой), а вот экзотическая «философия праворульности» так и осталась любопытной декларацией о намерениях.Хорошие книги могут научить нас многому в жизни, и эта смогла дать мне пару уроков. Но у нас с ней все же очень разные дороги, «у нее судьба иная – не моя». И мне, видимо, никогда уже не привыкнуть к правому рулю.

Это долгая книга. И читала я её долго, и это -удивительно!-совсем меня не тяготило. Порой я перечитывала заново огромные куски, вновь погружаясь в них. И когда она закончилась- как-то взгрустнулось. В этой книге можно жить))) Хочется жить. И вот к ней-то подойдёт и чашка чая, и тёплый плед, к чему я обычно отношусь с иронией.Атмосфера, воздух, звон дорог, дух странствий, музыка шаманских бубнов, яркость сиреневых ирисов, нежность любимых губ, запах бензина и морозного утра. И, конечно, праворульки с удивительными их именами ( какое, оказывается, множество их модификаций). Ведь эта история о «неевропейской» России.Главный герой- Евгений Барковец- енисейский таксист-перегон, да и просто хороший человек- мыслящий, верующий, болеющий за своё отечество.Три брата, церковь с поломанным кедром рядом- и жаркая любовь к машинам-праворулькам- символу той, неевропейской России- вот набросок к его портрету. Перед нами разворачивается захватывающе красивая и трепетная история любви Жени и столичной красавицы Маши. (эти моменты тоже перечитывала, давненько не встречала столь пронзительных чувственных любовных историй).

Понятно, что они из разных миров.

Он разговаривает с батюшкой- Енисеем и со своей верной боевой подругой- белой крестой- а она… не может вынести его неказистые ботинки, любовь к немодным книгам да и вообще – измеряет в основном деньгами. Да ещё эти чёртовы вездесущие его праворульки!… и тем не менее…Лю-бовь…Как и эта Маша-Жене- противопоставляется «проевропейская бюргерская Москва»– той России," после камня" ( за Уралом). Сибирь, Амур, Алтай, Курилы, Сахалин, Владивосток…Ощущение, будто на протяжении чтения «Кресты» я вдохнула воздух всех этих неведомых мест. В книге удивительное ощущение пространства…Вспоминаешь только- и оно вновь заполняет тебя, кружит голову…

Ну и хорошая русская проза не была бы русской, кабы ни сакраментальный русский вопрос:… ну как это всё?… Как… вообще… дальше-то жить будем?Ну и классический ответ:– Да так и будем… С Божьей помощью.

P.S. Возможно, для особо циничного читателя книга покажется и где-то затянутой, а тема патриотизма, православия- педалированной…

Мне же она на редкость пришлась к душе. Хотелось бы познакомиться и с другими произведениями продолжателя славной династии Тарковских.

Не знаю, откуда у этой книги столько хвалебных отзывов и за сколько этих людей купили.Как уже писали ранее – первые сто страниц можно было понять, но потом автора понесло. Изначально книжку подарили мужу, но он не осилил и тогда ему на помощь пришла тяжелая артиллерия – Я. До этого никогда не была знакома с творчеством автора, так что не могу сказать, лучшая это его книга или нет, но есть одно большое «НО». Тарковский, как тот самый взрослый дядька, который пытается влиться в компанию подростков: надевает кепку, спускает штаны, ходит с магнитофоном на плече. Вот только он не знает, что на дворе уже 21 век и подростки так себя не ведут. Так произошло с приморцами и китайцами, которых описывает автор. Он лихо орудует каким-то терминами, которые якобы используют в обиходе приморцы… Я не танкист, знаете ли, но живя в Приморье больше двадцати лет (при этом имея средние познания о японском автопроме и культуре Приморского дрифта), могу сказать, что слышала эти слова впервые. Кто так себя ведет? Кто говорит? Где он это услышал и зачем вставил?Все его эти вставки выглядят так неумело, словно он так и не проникся, приезжая к нам несколько раз. Персонажи все как один. И все никакие. Мотивации ни у кого нет, зато в Москве козлы, в Приморье перегонщики и китайцы, в Сибири сильные и стойкие. Сюжет и его персонажи это невероятный набор стереотипов, который даже никак юмористически не обыгрался (тогда бы это хоть как-то сгладило все остальные косяки).Про остальное. Муж (как и я) ожидал там (если судить только по аннотации) хоть что-то, связанное с машиной (в честь которой, мать твою, и называется книга), но опять мы сталкиваемся с большим НО. Главный герой, как оказалось, вообще никак не привязан к своему автомобилю, в конце он вообще ее продает. Даже спустя такое большое количество времени «проведенного вместе». У них, несмотря на сухой сюжет, были какие-никакие приключения. Тогда смысл названия совсем не понятен. После прочтения я очень долго отходила, пыталась не выколоть себе глаза вилкой, но пересмотрев свое отношение к автору – нашла достойное применение этой книге. Теперь «Тойота Креста» подпирает ножку стола, хотя иногда очень хочется вырвать из нее листы и подтереть жопу.