Михаил Веллер
Киев – Москва. Расхождение
Соображение о переписывании истории
Не надо думать, что предки наши были глупее нас. Они физики и алгебры не знали – но по части отношений с людьми, по части карьерных интриг и удержания власти – дадут нам сто очков вперед. На кону-то головушка стояла.
Первый титуловал себя «Господарь всея Руси» Великий Князь Московский Дмитрий Шемяка около середины XV века.
Титул сохранился за его наследником и двоюродным братом Василием II Темным.
Первым же царем титуловался Иван III. Впервые он подписывался так в письмах к Крымскому хану. В 1453 году пал Константинополь, и Восточная Римская Империя, Византия, прекратила существование свое. А в 1472 Иван III венчается в Успенском соборе с законной наследницей последнего византийского императора Константина XI Палеолога Софьей Палеолог. Император погиб при штурме Константинополя турками. Его брат и законный наследник Фома Палеолог умер в изгнании. Им и наследовала Софья Палеолог, дочь Фомы.
С этого момента Иван позиционирует себя как законного наследника византийских императоров. Он подписывается «самодержец». Его печатью становится двуглавый византийский орел, ставший позднее гербом России. И титул «царь», раньше применявшийся к ханам Орды, переходит к нему. Он объединил под своей рукой многие русские княжества. Казанское ханство признало вассалитет под Москвой.
Первое же венчание русского самодержца на царствование – это 1498 год. Иван III в Успенском соборе венчал на царство своего юного внука Дмитрия, который затем несколько лет являлся официальным соправителем. Чин венчания составили по основам византийских ритуалов. Иван возложил на Дмитрия шапку и бармы Мономаха. Митрополит, обращаясь во время службы к Ивану, величал его «самодержцем» и «царем».
А потом – а потом появляется Иван IV, Грозный. Он остался без отца в три года, без матери в восемь лет, рос круглым сиротой. Официально, де-юре – правитель, Великий Князь Московский и Всея Руси. Регентский совет, состоявший из дядьев малолетнего Ивана и знатных бояр, сотрясали склоки. Впоследствии Иван вспоминал унижения и лишения, которым его подвергали. В двух словах: с возрастом Иван IV стал крайне самолюбив, беспредельно властен, пререкания не мыслились, его жестокий деспотизм не знал никаких ограничений. Более того: его садизм и психопатия общеизвестны. Иван Грозный мыслил себя над людьми, полным владельцем всей Земли Русской с людишками, в ней обитавшими, что были его собственностью. Одна воля была на Руси – его.
Мог ли он, над людьми стоящий, не заботиться всячески о своем авторитете? Утверждая его не только силой и жестокостью, этого всегда мало. Но также – убеждением, словом, символикой, ритуалом? То есть – не только на политическом и экономическом, но и на информационном уровне?
Иное не мыслится. Любое действие имеет информационный аспект.
Итак. Идея о божественности власти правителя – никак не могла возникнуть в XVI веке в Москве, а равно в XV или любом ином за предшествующие тысячи лет – ибо известна, повторяем, со времен египетских фараонов.
В VIII же веке н. э. франкского короля Пипина Короткого короновал Папа Римский, а впервые в Реймсском соборе короновали и помазали Людовика I в 816 году. С тех пор повелось. Английские короли c XI века короновались в Вестминстерском аббатстве, и церемонию проводил Архиепископ Кентерберийский. И в конце концов, церемония коронации византийских императоров была на Руси известна с начальных времен.
И такой пример известнейший: в 1254 году князь Даниил Галицкий, перейдя в католичество, венчается Папой Римским Иннокентием IV как «Король Руси». Во владение входило обширное и мощное на тот момент княжество Галицко-Волынское, но просматривались и дальнейшие перспективы. Еще внук Даниила носил этот королевский титул. Так вот, венчание Даниила включало полный набор инсигний: корону, скипетр и державу.
…Так как же обстояло дело в Киеве? Ведь связи с Европой были многочисленны и давни. «Венец и бармы Мономаха» двести лет в Киеве плюс двести потом в Москве хранились без употребления?
…Первая и крупнейшая на Руси библиотека при Софийском соборе в Киеве, основанная еще при Ярославе Мудром, была утрачена в войнах последующих веков. Вторая – при Софийском соборе в Новгороде: вспомним катастрофу, устроенную Новгороду Иваном Грозным с опричниками, – а Иван очень был внимателен к книгам, пополнял свою легендарную библиотеку, и цену написанному слову знал. Крупнейшая Полоцкая библиотека? – погибла и она. Русь не выходила из войн, и список потерь можно продолжать очень долго.
Что же все-таки знаем?
Выбирается преимущественно воскресный день. Князь с группой дружинников приближается верхами к городским воротам. Митрополит с духовенством встречают их, народ приветствует. Князя сопровождают в главный собор. Митрополит с причтом ведут торжественное богослужение. Князь совершает поклонение Христу и Богородице. В заключение князь символически садится на «стол», который стоит здесь же. Люди в храме восклицают несколько раз: «Господи помилуй!»
Затем князь выходит на площадь к собравшемуся народу. Происходит заключение «ряда» – договора князя с народом. (Это может происходить и позднее на вече, которое созывает князь, но должно быть обязательно). Народ – то есть люди от бояр, от купцов, от ремесленников – составляют список условий, которые Великий князь обязуется исполнять. Народ же ответно обязуется признавать власть князя в традиционных и оговоренных пределах. В подтверждение чего Великий князь клянется народу и целует крест, представитель же от горожан клянется в соблюдении договора князю и целует крест в свою очередь. (Таких «рядных грамот» немалое число сохранилось!)
После чего Великий князь следует на Княжий двор, где дает пир, на котором присутствуют «лучшие люди» от духовенства, боярства, купечества и, само собой, княжеской дружины.
Вопрос:
Что нам следует отметить?
Что венчание на царство Ивана IV имело тенденцию подаваться как нечто ранее на Руси не бывшее и буквально сконструированное и внедренное. Чем подчеркивался безграничный, беспрецедентный, божественный характер власти царя.
При этом не бралось во внимание ни то, что царем в Московской Руси титуловали Хана Золотой Орды – со времени Ярослава Всеволодовича и до середины XV века, когда существование Орды подошло к концу. То есть – простите! – еще как бралось. Но означало оно, что власть над Ордой из Сарая переместилась в Москву. (Не просто так Иван собрал улусы Орды уже под свою руку: Казанское, Астраханское, Сибирское ханства и Ногайскую Орду.) То есть на тот момент Московия идентифицировала себя более Ордой, нежели Русью, оставшейся в Великом Княжестве Литовском, Русском и Жемайтском.
Ни Даниил Галицкий, ни Владимир Мономах Грозному были не пример. Да и деда, Ивана III, поминать было лишний раз незачем.
Но именно эта царская власть позиционировалась как Высшая на всем русском пространстве. Придавался тот смысл, что это впервые на таком уровне – и более ни у кого из правителей русских княжеств такой власти не было никогда и нет. (Для понятности – более актуальная аналогия: так марксизм утверждал, что история начинается только с социализмом, а все, что было до того – это еще не история, а так, предшествующие события. Ну, не в абсолютном смысле утверждение – но на уровне политграмоты в людей вкладывалось.)
Власть венчаного царя Ивана подавалась так – что затеняла, затушевывала степень легитимности и полномочий ВСЕХ Великих Князей Руси до той поры. А инерция, консерватизм утвержденной и устоявшейся исторической оценки – очень велика.
И что там при Иване Грозном сгинуло навечно из летописей минувших времен – уже никто никогда не узнает. Что обычным путем сгорело при штурмах городов, что было растащено для продажи знатным людям как престижные вещи, а что отбиралось в легендарную царскую библиотеку с разными целями – и исчезло с ней.
И что было в первых, родных, текстах летописей, дошедших до нас в позднейших редакциях и списках, и что там редактировалось, то есть изменялось, дополнялось и изымалось – того нам тоже знать не дано.
А что следует учесть?
Что к середине XII века интронизация Великих киевских князей, где доминантой являлась христианская церемония, была вещью общепринятой и необходимой. Это был важнейший акт легитимизации власти, высшей в державе.
Часть пятая. Предшествие
Княжеские междоусобицы
О них мы говорили выше. Их даже нельзя считать событиями. Это был образ жизни. Форма сосуществования князей Киевской Руси. Междоусобицы были постоянны. Причем князья то и дело приглашали на свою сторону против иных русских князей – то половцев в союзники, то венгров, то еще кого. А уж первые двести лет викингов из Скандинавии нанимать тысячами – обычнейшее дело.
Киевский бунт 1068 года
В 1068 году с юго-востока произошло половецкое нашествие. Сражение русские проиграли. Половцы придвинулись к Киеву и уже грабили окрестности. Народ с остатками ополчения собрались на вече и обратились к князю: раздать им оружие из запасов, запасных коней, включить весь вооруженный народ в войско – и отразить врага. Князь отказал: не то не верил в успех, не то опасался вооруженного народа – сможет диктовать князю, а то и свергнуть?..
Великим Князем Киевским был Изяслав, старший из живых сыновей Ярослава Мудрого, им и назначенный на Киев: абсолютно легитимный правитель. А в заключении у Изяслава сидел в Киеве князь Полоцкий Всеслав Брячеславич, правнук Владимира Красно Солнышко от злополучной Рогнеды. Он же Всеслав Чародей, овеянный слухами о своих необыкновенных способностях.
Всеслав был известен как агрессивный боец, водивший дружины на Псков, захвативший и сжегший Новгород – вначале союзник, а затем злейший враг Ярославичей. Три князя, братья Ярославичи с Изяславом во главе, воевали с ним, разорили входивший в Полоцкое княжество Минск. Пригласили Всеслава на переговоры, целовали крест, что вреда никакого не причинят – после чего схватили, привезли в Киев и посадили в поруб, то есть замуровали в деревянный сруб без двери, с открывающимся окошечком для подачи еды.
Восстание в Киеве началось с того, что часть народа двинулась к княжьему двору – уговаривать, а часть – к воеводе (либо то был тысяцкий, начальник ополчения и глава администрации, из бояр), он обычно заведовал запасами оружия для ополчения. Тысяцкий скрылся. И князь Изяслав бежал – в Польшу, к своему зятю, королю Болеславу II. Княжеское добро народ разграбил полностью.
А часть народа сразу бросилась к порубу, разнесла его – освободила Всеслава и объявила своим князем. Вече объявило. Это было неслыханно!
Мало того, что Изяслав был законным князем. Так вдобавок Всеслав был на поколение младше его с братьями: Ярославичи – внуки Владимира Крестителя, а Всеслав – правнук.
Далее летописи категорически молчат о том, как князь Всеслав разгромил и прогнал половцев от Киева. А иначе – куда бы они делись? И зачем иначе Всеслава бы в князья ставили? (Но – поскольку правили на Руси Ярославичи, то деяния полоцкой ветви рюриковичей, изяславичей, отнюдь не рекламировались…) (Вдруг вскоре после переворота Святослав под Черниговом разбил с тремя тысячами воинов двенадцать тысяч половцев! Которые недавно разбили всех трех Ярославичей вместе взятых. А информацию в «Новгородской летописи» кто контролировал? Ну-ну. А то не слыхали мы современных военных сводок.)
А только через семь месяцев Изяслав вернулся с польским войском. Всеслав бежал. И тогда! —
Киевское вече срочно потребовало братьев Святослава и Всеволода Ярославичей прибыть в Киев и принять власть. В противном случае – грозили! – «…мы сожжем город, а сами уйдем в греческую землю»!
(Ах, это отдельный тонкий момент. Стало быть, Святослав с Всеволодом совсем рядом были, коли встали в оборону Киева раньше, чем вошел Изяслав. Это значит: у Всеслава со спины были два брата с дружинами – а третий брат спереди с дружиной и поляками. Что должны сделать три брата Ярославича? Договориться между собой. Почему?
А потому что иначе власть уйдет к полоцкой династии, старшей ветви. Всеслав – он рода Изяслава Владимировича, старшего брата Ярослава Мудрого. И если сейчас уже сидит на Киеве наперед дядьев, волею бояр и веча, то власть постарается сыну передать. И необходимо его от Киева отодвинуть, да навсегда.
Вот попав в эти братские клещи – Всеслав и был изгнан братьями. А позднее борзописцы сочинили, что «бросил войско» и сбежал тайно. Ан есть закавыка: ни один факт в славной боевой биографии Всеслава не позволяет заподозрить его в тайном бегстве от своего войска ради спасения собственной шкуры.)
Прискакали братья и потребовали от приблизившегося Изяслава: поляков в Киев не вводить, городу зла не чинить, людям не мстить, – иначе они выступят против него в защиту Киева. Изяслав обещал и обманул. Посланный им сын Мстислав семьдесят человек казнил, многих ослепил и так далее. Вечевое место перенесло с рыночной площади в торговых кварталах – в боярский лояльный район.
Польское же войско разошлось по селам для прокорма и занялось грабежом, вызвав ожесточенное сопротивление. Приглашенные воины-интернационалисты. К холодам они с собранным добром ушли домой.
Запомним. 1069 год. Князь пригласил интервентов, чтобы захватить власть.
Княжеские пертурбации
Всеслав вне всяких правил заменил Изяслава.
Изяслав вернулся с поляками и заменил Всеслава.
Святослав и Всеволод Ярославичи согнали своего брата Изяслава с престола, и Святослав сел на Киевское княжение сам.
По смерти Святослава на Киевский стол сел Всеволод.
Вернулся Изяслав с поляками и занял Киевский престол, Всеволод уступил.
Против Изяслава и Всеволода Ярославичей выступили их племянники князья Олег Святославич и Борис Вячеславич (хотели вернуть отобранные у них владения) – Изяслав погиб в битве, на Киев опять сел Всеволод.
Ему законно наследует Святополк.
(Киевский бунт 1113 года – после его смерти и произошел: описан выше.)
А далее обстоятельства вокняжения Мономаха и все связанные с этим нарушения нам уже известны. Очередь же на Киев была Давыда, или Олега, либо же за ними Ярослава Святославичей – как старших рюриковичей по лествичному праву. Либо же Ярослава Святополковича по вотчинному праву как сына Святополка. Святославичи – сыновья старшего брата Мономахова отца, и как сыновья старшего брата садятся на Киев прежде сыновей младшего! Но – польза дела и личные качества… К случаю пришелся: мятеж подавить, порядок навести, и чтоб согласие сохранялось.
По закону Мономах не имел тогда права на Киевский стол. Он занял его в силу авторитета, влияния, могущества, возможностей, умения договариваться с людьми и политических способностей. И еще одно! Будем честными. Мономах уже стар. 60 лет. В те-то времена. И должен был восприниматься как фигура отчасти переходная. Компромисс. Ненадолго. Пусть посидит пока несколько лет, а там разберемся, как пойдет и кто его сменит.
Вокняжение в Киеве Мономаха в 1113 году – послужив к установлению порядка тогда – явилось причиной непримиримых междоусобиц через 30 лет, как мы вскоре увидим.
Потому что после Мономаха очередь пришла – по лествичному праву-то – уж со всей несомненностью Ярослава Святославича, князя Черниговского. Он – дядя сыну Мономаха, Мстиславу. Старшее поколение. Н-но… Великим Князем Киевским стал сын Мономаха, Мстислав Великий. И был он действительно силен характером, крепок умом, решителен и справедлив, и людям нравился. Но… Тут, значит, предпочли отчинное право, прямое наследование.
А вот ему наследовал младший брат Ярополк Владимирович.
А тому в свой черед – младший брат Вячеслав.
А через месяц Вячеслава сверг политик сильный и коварный, Всеволод Ольгович.
С одной стороны – Всеволод силой восстановил справедливость: он внук Святослава Ярославича, старшего брата Всеволода Ярославича. А свергнутый Вячеслав – внук младшего брата, этого Всеволода Ярославича. То есть:
Святославова ветвь была старше ветви Всеволода Ярославича. (Дед Святослав был старшим братом деда Всеволода – так проще понять?) А посему Всеволод Ольгович, внук Святослава, сын Олега, имел преимущественное право перед троюродным братом Вячеславом Владимировичем, внуком Всеволода, сыном Мономаха.
Но есть и другая сторона вопроса: отец Всеволода Олег на Киевском престоле не сидел – и тем самым его сыновья потеряли право занимать престол, который не был занимаем отцом. Таков закон. Старинный договор. Лествичное право на Киев. Так что права лезть в Киев у Всеволода нет!
Однако есть и третья стороны этого дела. Олег был не по закону лишен Киевского стола! После смерти Святослава Ярославича – на Киеве должны были сидеть в порядке старшинства его сыновья Давыд, Олег и Ярослав! Но поскольку дела киевские были запутаны и доведены до мятежа и погромов – бояре с народом киевским решили пригласить на княжение исключительно и только Мономаха, который только и может справиться с возникшими трудностями.
Позднее летопись старалась как-то обосновать это с точки зрения закона: якобы по любеческому договору Святославичи лишались права на киевское княжение вообще: мол, и так много получили. Хотя один Мономах больше имел.
Я потому столько раз именно про эти династические отношения и перестановки повторяю, что их деталям и обстоятельствам редко придают слишком большое значение. А значение их огромно!
Потому что именно тогда, когда младшего мономахова сына Вячеслава сверг с престола сын Олега Всеволод Ольгович – и в 1139 году стал Великим Князем Киевским – вот тогда и начала вызревать следующая великая междоусобная война. Которая через 30 лет закончится великим разорением Киева. И никогда больше в истории Киев не будет тем великим городом, которым его знали.
Часть шестая. Точка распада Киевской Руси
Этот момент настолько важен, что заслуживает быть выделенным в отдельную часть.
Речь идет о справедливости. Той самой справедливости, которую Платон полагал «щитом государства». Трещина в щите чревата серьезными последствиями.
Поскольку к критическому моменту середины XII века на Руси насчитывалось не менее полусотни князей, родствнников-рюриковичей, а точнее посчитать невозможно за неполнотой сведений.
Поскольку многие из них, как в разных поколениях, так и в одном – деды и прадеды, сыновья и внуки, братья двоюродные и троюродные – часто носили одни и те же имена: Святослав, Ярослав, Изяслав, Мстислав, Владимир, Всеволод.
Поскольку для элементарного понимания исторических сочинений – какие исторические герои участвуют в каких событиях, необходимо визуально помнить генеалогическое древо рюриковичей в объеме сотни человек в десяти поколениях.
Поскольку за десять веков имена и события в кратких записях спрессовались до огромной плотности.
То нормальный человек, не профессиональный историк, разобраться в этой каше из исторического концентрата совпадающих имен, битв, меняющихся княжеств и нетвердых дат – практически не в силах.
А поэтому мы – по возможности коротко, последовательно и с разных сторон – рассмотрим важнейший момент. Как была потеряна вера князей в то, что столкновения интересов можно – и должно – решать по справедливости. По закону. И по совести. Храня верность договору и клятве на целовании креста.
Ибо где не правят справедливость и закон – там правит сила. И циничный расчет.
Итак.
Краткое жизнеописание князя Олега «Гориславича», Святославича то есть. Сына Святослава, третьего по старшинству сына Ярослава Мудрого.
Ко времени, нас интересующему, старший сын Ярослава Мудрого уже умер, и Святослав был вторым по старшинству после Изяслава.
Когда Святослав был князем Черниговским, там родился Олег. И несколько братьев его.
Когда Святослав стал Великим князем Киевским (через 5 лет после Киевского бунта и изгнания Изяслава, и его возвращения, – Святослав изгнал его вторично и сел на Киев сам) – в том же 1073 году Олег стал князем Волынским и правил во Владимире-Волынском. (После соответствующего передвижения князей на городах.)
В 1076 г., когда Изяслав опять борется за возвращение в Киев против князя Святослава – Олег вместе с двоюродным братом Владимиром, будущим Мономахом, отправляются с дружинами в Польшу. К князю Болеславу Смелому, без пяти минут королю Болеславу II. Именно к нему недавно вновь прибежал за помощью Изяслав. И тот уже принял от него щедрые дары за будущее повторное содействие в занятии Киева. Но тут Святослав, зорко наблюдая с высоты Киевского престола, принимает гениальное решение…
Вставная новелла, содержащая роман о том, как юные Олег с Мономахом шарашили Богемию и что из этого вышло
Мое перо, как изъяснялись встарь, не в силах далее терпеть смирительную рубашку академической благопристойности стиля. Ибо не может он и в малой степени передать все страсти и приключения давно минувших времен. А времена те оживают и взрываются в нашей обретенной памяти.
Итак. Повторно выгнанный из Киева Изяслав повторно бежит в Польшу к Болеславу. Степень их родства заслуживает отдельного внимания. Болеслав Изяславу – двоюродный брат и дважды племянник. Согласитесь, это встречается нечасто.
С одной стороны – он сын Изяславовой тети: сестры Ярослава Мудрого Добронеги.
С другой стороны – он муж Вышеславы, племянницы Изяслава, дочери его брата Святослава.
А с третьей стороны Болеслав – племянник жены Изяслава, Гертруды, сестры Болеславова папы Казимира.
Через маму свою Марию Болеслав – внук Владимира Красно Солнышко.
Но что нам сейчас важнее – через жену Болеслав – зять Олега нашего Святославича. Муж его сестры.
От этого родства голова идет кругом.
Густо они там жили в XI веке, весело!
Вот к этому Болеславу прискакали два дяди и один двоюродный брат, и все это Изяслав. И выкатил изрядные сокровища. Помоги отбить Киев – еще больше получишь.
Но собрать войско и двинуть в поход – это не на дачу съездить. Хлопоты, подготовка, – логистика. Требуется время.
А в это время сидит на Киеве Святослав. Высоко сижу, далеко гляжу. Набрался от отца, Ярослава, мудрости. И возникает с его стороны такое движение:
Сын его Олег, князь Владимиро-Волынский, плюс племянник Владимир, князь Смоленский, – дорогому зятю Болеславу придутся гораздо ценнее, чем беглый и никому не угодный Изяслав. Которому в Киев все равно не светит. Зря силы будут потрачены.
Что же они могут ему дать? А то, чего он больше всего хочет.
А чего хочет больше всего Болеслав? Кусок Чехии. Это не просто. Но все было возможно в те времена решительных мужчин. Истории слагались – куда там Шахерезаде…
Была Священная Римская Империя (не путать с той, величайшей) – крупнейшее государство Европы, занимавшее весь ее центр, и основой ее была Германия. Король Германии являлся императором всей этой Св. Римской Империи. Но не автоматически. Вот королем Германии он становился династически, как наследник. Но в империю же входили и другие страны, юрисдикция была сложная. А императором всей империи его должен был утвердить и венчать Ватикан. То есть: император и Папа, навершия двух ветвей высшей власти, иногда так обрывали листья друг с друга, что треск стоял.
Короче. В тот момент молодой король Генрих IV отчаянно ругался с Папой. Каждый хотел больше полномочий себе. Генрих был император, но еще не совсем: Папа не утвердил. А Генрих все равно управлял. Войска у него были. Вскоре Папа устроит ему такой цугцванг, что Генрих пойдет каяться в Каноссу – знаменитая история.
А пока – соседи и подданные амбициозного недоимператора старались устроить собственные дела, пользуясь двойственным положением Генриха.
То, что чехи настойчиво считают Чехией – немцы и все западные народы называли Богемией. И входила Богемия в Священную Римскую Империю: король Богемский ходил под императором, и Генрих IV на своем праве сюзерена настаивал.
В двух словах: на границе Богемии и Польши располагалась Лужицкая марка. Спорная территория. На нее претендовали: герцог Богемии Вратислав II и князь Польши Болеслав II (вскоре оба станут королями). Вратислав ориентировался на Генриха: подчинение в обмен на покровительство, моя Богемия – в составе твоей империи и зависима от нее. А Болеслав, напротив, решил поставить на Папу. Время сплошных восстаний и переделов границ.
…И вот князь Руси может послать серьезную подмогу для захвата Лужицкой марки. Это тебе не подарки от дважды дяди. Хотя и подарки возвращать жалко.
В общей европейской склоке и сумятице дружины Олега Волынского и Владимира Смоленского четыре месяца грабили Лужицу и прилегающую часть Богемии (то есть все это сегодня Чехия). Только набрав добра и получив выкупа столько, сколько по их мнению подобало, они «усталые, но довольные» вернулись домой.
События же эти происходили на фоне и как эхо чуть более ранних:
У Болеслава была, как мы упоминали, тетя Гертруда. И это была всем тетям тетя! Сестра короля Польши Казимера. Дочь короля Мешко II. Он уже умер? Э. Гертруда – дочь также и королевы Ричезы Лотарингской, осчастливившей упомянутого короля честью стать его женой. Ну, может, не совсем королевы, но ее отец – знаменитый пфальцграф Лотарингский Эццо – наместник императора Священной Римской Империи Оттона II и муж его дочери, владения его были обширны, власть огромна, богатства несметны.
Так что Гертруда, на минуточку – внучка Императора Священной Римской Империи Оттона II, короля Германии и короля Италии; и правнучка Оттона Великого. Выше уже некуда. Изяслав прилично женился.
А потому? А потому он после отказа Болеслава бежит в Германию! С женой и сыном. К королю Генриху IV. И преподносит дары. В обмен на помощь.
Гертруда и Генрих IV – кровные родственники, одного императорского рода, правнуки Оттона Великого, только он – в пятом поколении внук, а она – в четвертом. И какое интересное совпадение: через несколько лет Генрих женится на сестре Владимира Мономаха красавице Евпраксии Всеволодовне. Евпраксия под именем Адельгейда станет императрицей Священной Римской Империи.
Генрих IV богатейшие подношения взял, из уважения к родственникам, не иначе. Но проявил государственный ум: в качестве помощи отправил в Киев к Святославу посольство: выражаем озабоченность, предлагаем вернуться за стол переговоров, это же твой брат как-никак. Святослав истолковал намек грамотно и со своей стороны отвалил Генриху столько даров, сколько тот в жизни своей не видел ни до, ни после; а повидал он многое.
Генрих правильно понял Святослава и больше Изяслава видеть не пожелал, вид голодранца сделался ему неприятен. Бедные родственники – это бич монархов.
Но у дважды выгнанного, дважды обобранного и дважды обманутого Изяслава мошна была бездонная. Он поскреб по сусекам и отправил сына Ярослава к Папе Римскому. Тому самому Григорию VII, которого ненавидел унижаемый король Генрих.
Ярославу было велено ради помощи соглашаться на все. Изяслав просил защиты и готов был признать не только духовную, но и мирскую власть Папы на Руси. Из-под Константинополя переходит под Ватикан. И Ярослав от имени отца, Великого Князя Киевского и Всея Руси Изяслава, временно в изгнании, сладил дело так:
«Король русинов Димитрий», как обращается теперь Папа к Изяславу, в обмен на помощь приводит Киевскую Русь в лен Св. Петра, то есть на Русь и ее короля распространяется власть Ватикана. А Болеслава просят деньги вернуть и «Государю Российскому» помочь. В чем составлены две буллы для обоих, каковые и вручены Ярославу.
…Когда Святослав умер и Изяслав вернулся на Киевский стол, он счел за благо об этой булле не распространяться.
