Мила Александровна Реброва
Фиктивная семья для Миллионера
Глава 2
Багир
– Ну ты и придумаешь… – протянул Максим, когда я изложил ему свой план.
– А что мне еще делать? Это единственный выход! Если я просто соглашусь жениться и приведу жену, дед же не отстанет, требуя правнука, ради которого вся свадьба и затевалась. А так готовый правнук и жена, какие ко мне вопросы? – довольный своим планом, спросил я.
– И как ты объяснишь наличие «жены и сына»? Твой дед не такой наивный, чтобы купиться на это.
– Я уже подумал над этим, – уплетая свой стейк в нашем любимом ресторане, делился я своими соображениями. – Скажу, что скрывал семью, так как он настаивал на осетинке. Ты же знаешь деда, он так и не принял маму. Буду давить на это. Он до прошлой недели и слышать не хотел о русской невестке. Скажу, что не хотел разбивать ему сердце, вот и женился тихо, по-тайному, когда понял, что стану отцом.
– Только вот ты не учел одного, друг мой.
– И чего же?
– Надежда может ведь и не согласиться.
– А куда она денется? Сам же сказал – нет у нее никого. Отец ребенка, видимо, бросил ее, как только понял, что заделал ребенка. Она еле-еле концы с концами сводит. Мое предложение будет для нее как манна небесная. Я ж деньгами не обижу. Мне для счастья деда ничего не жалко. Куплю ей квартиру, отцу с лечением помогу…
– И что дальше? Когда-нибудь твой дедушка узнает всю правду. И потом, Багир… Ты словно в магазине игрушку покупаешь, – замявшись, покачал неодобрительно головой Макс.
– Да ладно тебе, будем решать проблемы по мере их поступления. Вечно ты всё усложняешь. Я, можно сказать, доброе дело делаю. Ну вот кто от подобного предложения откажется?
– В том-то и дело, что ты не оставляешь девушке выбора. В ее теперешнем положении у нее просто не будет выхода, кроме как согласиться с твоей авантюрой.
– Выбор есть всегда, Макс. Вопрос в том, хватит ли ей ума воспользоваться представившимся шансом, – не согласился я.
Надя
– Малыш, ну ты чего? – отвлекшись в очередной раз от уборки, взяла я сына на руки.
Лёва ни в какую не хотел засыпать. Обычно в девять он отключался, но сегодня в него словно батарейки вставили! Он канючил и просился на руки, чего я сделать не могла, так как только приступила к уборке у большого начальника. Не дай бог, снова застанет нас в своем кабинете! Опять раскричится ведь!
– Ну ты же не голодный, – простонала я, когда сын, ухватившись за воротник моей униформы, попытался добраться до груди. – Хватит хулиганить! – притворно зарычала я, вызывая у него безудержный смех. – Будь хорошим мальчиком и дай маме поработать, а?
– Ня-я-я-я, – взвизгнул он, но, к счастью, после небольшой ласки позволил положить себя на диван.
Быстро закончив, время от времени возвращая сына, который так и норовил добраться до рабочего стола Багира, на место, я перешла в другой кабинет, находящийся по соседству. Сын наконец заснул, и я спокойно погрузилась в уборку, начав обдумывать свои следующие действия.
Мне нужен был дальнейший план действий. Я не могла продолжать жить в офисе вместе с ребенком.
– Добрый вечер, – прервал мои думы знакомый голос, и я тут же выпрямилась, продолжая сжимать свою швабру.
– Здравствуйте, – испуганно прошептала я, смотря на Багира и ожидая очередной взбучки, ведь не заметить Лёву, спящего в своей переноске, которую я установила на рабочем столе, было трудно.
– Надежда, мне нужно с тобой серьезно поговорить, – начал он, отчего у меня душа ушла в пятки. Его серьезный вид и тон не оставили мне никаких сомнений в том, что он узнал всю правду. Иначе какой еще разговор мог быть у хозяина компании к простой уборщице?!
***
– Мне нужна жена, – огорошил он меня.
Тысячи мыслей пронеслись в голове, но я так и не успела остановиться на чем-то конкретном, когда он невозмутимо продолжил.
– Фиктивная, разумеется, – скривился он так, словно одна мысль о том, что на мне можно жениться по-настоящему, вызывала у него отвращение.
И это обидно. Мало того, что он даже не помнит меня, так еще и смотрит как на женщину, к которой нельзя испытывать интерес.
– Ты и твой ребенок послужите идеальной картинкой семейной жизни, которую требует от меня дед. Заключим договор, скажем, на пять лет. За это время я найду какое-нибудь решение. Да и ты в твоем положении должна понять выгоду от моего предложения.
– Это безумие! Вы видите меня третий раз в жизни! – прошептала я, крепче сжимая швабру и пытаясь удержаться на ногах.
Подумать только! Мой босс-миллионер предлагает мне фиктивный брак! Да еще так уверенно, словно наверняка знает, что я соглашусь!
– Думаю, быть моей женой предпочтительнее, чем мыть полы в моем офисе, – отчеканил он. – Два года твоей жизни – и станешь богатой женщиной. Не придется больше драить туалеты.
Как объяснить безумцу, предлагающему мне спасение от нищеты, свой страх разоблачения? Что, если он узнает о забытой ночи, подарившей мне сына? Он ведь отнимет Лёву!
– Думаю, три миллиона и квартира в центре Краснодара более чем хорошая цена за пять лет твоей и сына жизни, – продолжал он сыпать своими щедрыми предложениями, не замечая моего состояния.
– Жизнь моего сына бесценна, и я не сдаю его на прокат, – разозлилась я на его самодовольство. – Может, я и в безвыходном положении, но это не дает вам права так со мной разговаривать! Вы не в магазине, где можете купить понравившуюся вам вещь!
Он заведомо был уверен в моем согласии! Как можно быть таким самоуверенным?! Чертов хозяин жизни, считающий простых людей ниже себя!
– Понравившуюся? – возмутился он. – Скажи спасибо за такое щедрое предложение! Я готов терпеть твоего несносного ребенка в своем доме, обеспечить вас всем необходимым, а по истечении договора щедро заплатить за предоставленные услуги…
– Никакие услуги я вам предоставлять не буду! – прервала я его гневно. – Я, может, и бедная, но не настолько отчаявшаяся, чтобы терпеть такие унижения! А сейчас извините, мне надо работать, наш разговор окончен.
– Да ты… Вот и отлично! – смачно выругавшись, выплюнул он. – Вот и продолжай драить полы! Такие, как ты, только для этого и горазды! Сами упускаете свой шанс, а потом сетуете на судьбу. Если передумаешь, знаешь, где меня найти. У тебя два дня. Может, еще мозги проснутся, – с этими обидными словами хозяин жизни развернулся и ушел.
Господи, что это было? Этот человек просто сошел с ума, предлагать мне такое! И он прав, не будь я такой глупой, согласилась бы. Да я давно могла бы улучшить свою жизнь, потребовав с него алиментов, но я слишком боялась того, что он отнимет у меня сына. Да и гордость не позволяла просить.
Я ведь сознательно родила Лёвушку, не спрашивая мнения Багира по этому поводу, так почему он должен нас обеспечивать? Неправильно всё это. Я здоровая, молодая женщина, не нужно мне чужого. Да, сейчас я переживаю трудности, но они временные. Отдам Лёву в ясли, когда он чуток подрастет, и найду нормальную работу. Если бог смилостивится, папа очнется, и мы снова заживем как раньше.
И не нужны никакие деньги зарвавшегося богача. Это на словах у них всё просто. Соглашаться на подобное, каким бы ни был соблазн, я не могу. Мой сын мне дороже всех богатств. Сама мысль, что я могу его лишиться, ввергает в панику. Не могу я так рисковать. Да еще и обманывать старого человека… Не по-людски это. Так что придется Багиру Ахмедовичу искать другую жену и ребенка.
Багир
– Отказалась? – рассмеялся Макс, когда на следующий день я, влетев в его кабинет, поделился с ним этой новостью.
– Не вижу ничего смешного! – недовольно осадил его я.
– Прости, просто ты был так уверен в своей затее, что я просто не могу не злорадствовать по этому поводу! – продолжал он потешаться. – Что она хоть сказала?
– Не поверишь, но почти повторила твои слова про то, что она не продается и что я не в магазине. Несла еще какой-то бред, но я был так зол, что пропустил ее слова сквозь уши.
– А я говорил, – всё смеялся друг. – Зная тебя, ты наверняка преподнес ей всё в своем стиле. С такими девушками нужен другой подход.
– Какой, к черту, подход?! – взорвался я, получив вместо поддержки, на которую рассчитывал, одни нотации. – Она уборщица, еле сводящая концы с концами! Я предложил ей решение всех ее проблем, да она ноги мне должна целовать за такое щедрое предложение!
– Во-о-от! В этом-то и проблема, Багир, – покачал Макс головой. – Ты тот, кому она нужна, но ты представил всё в таком свете, словно она просящая сторона, а не ты.
– Еще бы я просил что-то у какой-то девчонки! Пусть порадуется…
– Господи, сколько же в тебе самолюбия! Ну нельзя так с людьми, Багир! Тем более с женщинами.
– Может, тогда ты попробуешь, раз такой знаток? Иди и уговори эту принцессу, раз такой умный, – взял я Макса на слабо.
– А вот и уговорю! Только вот ты всё равно всё испортишь!
Надя
– Ну а что еще я могла сказать? Не соглашаться же на такую авантюру? А, сынок? – переодевая Лёву в ярко-синий комбинезон, говорила я вслух.
Сын, конечно, не понимал моих слов, но мне всё равно становилось легче, когда я делилась с ним своими невзгодами.
– Думаешь я поступила эгоистично? Нас теперь точно выгонят, – вздохнула я, беря сынишку на руки и прижимая его теплое тельце к себе. – И с работы, и из этой каморки. Эх, и выплата еще нескоро… Глупая у тебя мама, Лёва… Только и может, что плакать…
Совсем упала я духом. Еще и эта слабость от недосыпания. О сне и речи не шло. За трое суток я спала от силы три часа, но как тут уснешь, когда навалилось столько проблем и голова просто кипит от попыток найти им решение?
«Решение само пришло к тебе, но ты его грубо отвергла!» – вклинился так некстати внутренний голос. Словно мне и без него не тошно.
Но как я могла согласиться? Это же афера! Еще и обманывать пожилого человека… А даже если отбросить всё это, еще ведь и есть отец моего ребенка, который может вспомнить ту ночь и понять, что Лёва – его сын. А потерять сына для меня равносильно смерти. Я ведь лишь для него и живу. Кто и что у меня есть в этом мире кроме Лёвы?
Надежда на возвращение отца гасла с каждым прожитым днем, хоть я и останавливала себя от подобных мыслей.
Если Багир узнает, он точно отберет у меня сына. Этот сноб по-любому решит, что его ребенок достоин большего, чем мать-уборщица, едва сводящая концы с концами. Папа не зря повторял, что с богатыми людьми лучше не дружить и не враждовать. Их надо держать подальше от своей жизни.
Именно он и уговорил меня не рассказывать Багиру о ребенке. Мне было непросто признаться отцу о той случайной ночи, но я знала, что он поддержит. И именно так и случилось. До той злополучной аварии нашей жизни можно было позавидовать. Папа так радовался появлению внука. Мечтал вырастить его, увидеть взросление. Первый шаг, первое слово.
А вместо этого уже четыре месяца лежит, превратившись в оболочку некогда сильного и жизнерадостного мужчины.
Когда же эти невзгоды кончатся?! Неужели я обречена на страдания и несчастья?
Глава 3
Надя
Неожиданный стук заставил меня вынырнуть из моих мыслей, и я, вскочив с места, направилась к двери. Видимо, барин уже прислал кого-то, чтобы попросить меня на выход.
Другого я и не ожидала.
– Здравствуйте, Надежда, – улыбнулся мне компаньон Багира. – Я бы хотел с вами поговорить. Не возражаете подняться в мой кабинет?
От неожиданности я застыла, смотря на него расширившимися от удивления глазами. Странно, что, вместо того чтобы гнать, как я ожидала, Максим Юрьевич предлагает мне разговор. Неужели меня всё же не уволят?!
– Конечно, Максим Юрьевич! Я только покормлю сына и спущусь, если вы не возражаете, – дрожащим от волнения голосом попросила я.
– Без проблем, Надя, могу я вас так называть? Надежда звучит слишком серьезно, – располагающе улыбнулся мужчина, демонстрируя милую ямочку на щеке.
Я лишь кивнула, слишком удивленная его дружелюбностью, чтобы говорить. К счастью, мужчина на этом развернулся и ушел, оставив мне несколько минут, чтобы собраться и покормить Лёву. Пока давала сыну грудь, только и думала о том, что же хочет сказать мне Максим Юрьевич. Неужели всё же уволит? Или его друг подослал? Попробуют угрожать, а если не соглашусь, уволят? Мысли так и крутились в голове, пока она не запульсировала от боли.
На дрожащих ногах я поднялась на верхний этаж, где секретарша тут же пропустила меня в кабинет.
– Садитесь, пожалуйста, Надя, – поднялся мне навстречу Максим Юрьевич.
– Спасибо, – поблагодарив, села я с сыном на диван.
– Думаю, вы уже догадались о предстоящей теме нашей с вами беседы, – сразу перешел он к делу.
– Не совсем, – осторожно ответила я.
– Между мной и Багиром Ахмедовичем нет секретов. И я бы хотел поговорить с вами о его предложении, которое вы отвергли, – обходя стол и упираясь в него бедрами, встал он напротив меня, скрестив руки. – Зная Багира, я понимаю, почему вы отказались, и всё же мне бы хотелось внести некоторую ясность в это дело.
– Послушайте, Максим Юрьевич, я уже сказала вашему начальнику…
– Багир прежде всего мой друг, Надя, и я обращаюсь к вам именно поэтому. Выслушайте меня, пожалуйста, прежде чем делать выводы, – не дав договорить, перебил он меня.
Нехотя кивнув, я застыла, ожидая его дальнейших слов.
– Дело в том, что дедушка Багира просто грезит правнуком. Он уже год пытается убедить друга жениться. Багир же не собирался исполнять эту просьбу, но несколько дней назад у деда случился приступ.
– Мне очень жаль… – прошептала я.
– Да… – грустно кивнул мужчина. – Именно поэтому Багир хочет оформить брак задним числом и предоставить ему готового правнука, как он это называет. Врач рекомендовал положительные эмоции, а их может дать ему только эта новость, ставшая уже наваждением.
Не ожидающая такого поворота, я застыла, обдумывая его слова. Я-то думала, что Багир затеял всё это для собственной выгоды, а оно вон как оказалось! Он старался ради близкого человека!
– Понимаю, что Багир наверняка преподнес всё это в своей излюбленной властной манере, но он действительно нуждается в вашей помощи. И судя по вашему финансовому положению, вам совсем не помешает его ответная помощь, которую он обещает оказать взамен. Не рубите сгоряча, подумайте о своем отце и ребенке. Багир очень щедрый человек, он ни в чем вам не откажет. Вы сможете перевести отца в частную клинику и отправить в Израиль. Я узнавал, что у него есть весьма неплохие шансы на восстановление после соответствующей операции на мозг. И будем честны, Надежда, сами вы никогда не заработаете на нее, – извиняясь, улыбнулся он мне.
Как же это жестоко – указывать на мою беспомощность и предлагать такое! Он ведь практически не оставляет мне выбора своими словами!
– Подумайте еще раз, Надя, своим согласием вы спасете две жизни. Нет ничего плохого во лжи во спасение.
– Я… мне нужно подумать, – сглотнув собравшийся в горле ком, прошептала я.
– Подумайте, Надя. И ознакомьтесь с договором. Я сам его составлял. Постарался учесть все мелочи, но, если вас что-то смущает, или вы хотите добавить какой-нибудь пункт, сообщите мне, – взяв со стола файл, передал он его мне.
Я встала и, поблагодарив его, вышла из кабинета, сжимая в руках бумаги. После его речи я чувствовала себя такой эгоисткой. Как я вообще могла отказаться?! Почему не подумала о жизни отца?
Ведь Багир давал ему второй шанс на жизнь! Я же из-за своего упрямства и жажды поставить его на место высокомерно отказалась! Да, я боялась того, что лишусь сына, но ведь, если я останусь без работы и крова, я и так его лишусь! Опека просто отнимет его у меня! Никто не оставляет ребенка с матерью, которая не может о нем позаботиться!
Багир
– Ну что? Уговорил нашу королеву полов? – нервно поинтересовался я, влетая в кабинет Максима после его звонка.
– Пока не знаю, но думаю, что да, – кивнул тот.
– Она что, не ответила? – присвистнул я, действительно удивленный. – Ну что за малахольная?! Кто отказывается от такого предложения? Причем дважды! – вспылил я.
– Честный человек? – предположил Макс.
– Честностью сыт не будешь, – фыркнул я. – Ее отказ свидетельствует об отсутствии ума и дальновидности. Ей повезло, что Манипулятор – вылитый я. Я даже испугался, когда увидел его в первый раз, подумав, что какая-нибудь бывшая ляля решила подбросить мне неожиданного ребенка! Судьба, можно сказать, преподнесла ей подарок, сделав сына, похожего на меня, а она так глупо от него отказывается.
– Господи, ты просто невыносим! Я даже рад, что она тебя послала. Как женщины вообще тебя терпят?
– Баблишко, друг мой, – хмыкнул я. – Ну и внешность, конечно же. Я и без денег с легкостью зажигал бы с самыми горяченькими цыпами, только вот длилось бы это не так долго, – самодовольно заявил я.
– Какая самокритичность.
– Скорее, правда жизни. Женщинам нужны деньги. Вот и всё. И эта твоя честная Надюша скоро поймет, что они намного важнее какой-то мнимой гордости и самоуважения, за которые она так держится.
Надя
– Ня-я-я! – старался выбраться сын из переносной люльки, рыча и размахивая руками.
– Лёва, прекрати! – рассмеялась я обессиленно.
Мы снова были в кабинете Багира, и сын просто с ума сходил от желания исследовать его кабинет.
– Нельзя, Лёва, злой дядя придет и будет ругаться, – пыталась я его угомонить.
Преодолевая ужасную слабость, я вытерла везде пыль и приступила к мойке полов. Трое суток без сна давали о себе знать, и делала я всё ужасно медленно, злясь на собственное предательское тело.
– Ня-я-я! – снова подал голос сын, и я вдруг поняла, что чуть не заснула стоя.
Встряхнула головой, но перед глазами всё начало расползаться, из ослабленных рук упала швабра, и я просто безвольным кулем свалилась на пол…
Багир
– И надо же было забыть убрать чертовы бумаги! – злился я сам на себя.
Так торопился на свидание, что забыл убрать в сейф важные расчеты, которые ни в коем случае не должны были попасть в посторонние руки. Хорошо еще, что Анжела была весьма понимающей и согласилась подождать меня в ресторане, пока я съезжу и проверю. Еще и Макс трубку не брал, словно чувствовал, что я попрошу его об услуге.
Сегодня мне просто необходимо было расслабиться, но не-е-ет, опять что-то шло не по плану, как, впрочем, и всё за последний месяц! Прямо какая-то череда неудач!
– Опа-а! – протянул я, застыв на пороге своего кабинета от увиденной картины. – Что это у нас такое?
Манипулятор сидел в луже, которая образовалась в результате опрокинутого ведра с водой для мытья пола. А вот кто набедокурил, оставалось под большим вопросом. То ли мисс Честность, когда падала в обморок, то ли сам ребенок.
– Ну супер, кажется, мой ужин, как и моя ночь, отменяются, – вздохнул я, наклоняясь над безвольным телом моей будущей женушки.
– Ня-я-я-я! – испугал меня визг манипулятора, который аж весь позеленел от ярости, стоило мне подхватить его маман на руки, для того чтобы перенести на диван.
– Бли-ин! Так и до сердечного приступа недалеко! – прорычал я, удивляясь тому, какой невесомой ощущалась женщина на моих руках.
В ней хотя бы сорок килограммов будет? Ей что, есть нечего? Как вообще можно довести себя до такого состояния?!
Вся бледная, с впавшими глазами и выделяющимися скулами. Налицо явное истощение. И в таком состоянии она отказывалась от моего предложения? Видимо, нерадивая мамаша не отличалась большим умом!
– Ня-я-я-я! – переходя на крик и плач, снова взревел ребенок, доводя меня до белого каления.
И помощи попросить не у кого! Ночью офис был совершенно пуст, не считая охранника и уборщицы. Которая, кстати, и валялась в глубоком голодном обмороке! И что делать? Еще и ребенок этот…
– Че-е-ерт! Вот за что мне это наказание? – цепляясь пальцами за свою густую шевелюру, простонал я. – Эй! Подъем! – попытался я растормошить ее, но куда уж там, как лежала безвольным кулем, так и продолжала.
Манипулятор тем временем, продолжая плакать и кричать, подполз к дивану и попытался на него взобраться, цепляясь за рабочую униформу матери.
– Тсс… тише! – попытался я урезонить его, боясь взять на руки.
Да и не дался бы он мне. Слишком уж воинственным выглядел в своей смешной синей одежонке с медведями, так не подходящей его серьезной мине.
– Ну чего ты ревешь? – сменив тон, попытался я зайти с другой стороны. – Мама спит. Понимаешь? Так что не реви!
Видимо, человеческого языка он не понимал, так как мои слова не оказали на него никакого воздействия, и он всё продолжал завывать, мешая мне думать.
Когда, так и не сумев добудиться до этой спящей красавицы, я решил вызвать скорую, мне наконец перезвонил Максим.
– Ты чего трезвонил? – спросил запыхавшийся друг.
– Это ты чего трубку не брал?! – сразу же наехал я на него.
– Бегал… Это что за шум? Я сейчас действительно слышу детский плач? – удивление друга передавалось даже через телефон.
– Сейчас же дуй в офис! Тут твоя Надежда валяется в глубоком обмороке, а ее сын в истерике! Я не знаю, что с ним делать! Он уже минут пять не замолкает! Уже весь красный!
– Так, стоп! Что значит не знаешь, что делать?! Возьми на руки и укачай! Детям нельзя долго плакать! – отчитал он меня.
– Я бы и укачал, если бы знал как! Я, в отличие от тебя, по выходным нянькой не подрабатываю! – зло рыкнул я в ответ на эту нотацию.
– Черт, Багир! Просто возьми его на руки и покачай! Неужели это так сложно?
– Представь себе, сложно! Он орет как резаный! А это горе луковое всё не просыпается! Я уже и водой ее облил, но ей хоть бы что!
– Ты скорую вызвал? – обеспокоенно спросил он, пока я, всунув наушник в ухо, чтобы освободить руки, пытался подступиться к рыдающему ребенку.
– Как раз собирался, когда ты позвонил.
– Я выезжаю, скорую сам вызову, успокой ребенка! – положил он трубку, не дожидаясь моего ответа.
– Господи! Вот почему я не собираюсь заводить детей! – простонал я, неловко перехватывая Манипулятора на руки и пытаясь его покачать.
Только вот ребенок разревелся от этого еще громче.
– Ну что такое? Что ты хочешь, а? Дать тебе провод? Хочешь под стол? – пытался я понять, как его успокоить.
С каждой пройденной минутой беспокойство всё больше охватывало меня. Надежда лежала не шелохнувшись, несмотря на громкий плач сына, способного и мертвого поднять. Но она… Я даже проверил ее пульс, который, слава богу, хоть и не сразу, но всё же смог прощупать.
– Вот ведь! Да ты весь мокрый! – только тут, перехватив извивающегося ребенка одной рукой, я заметил, что одежда-то на Манипуляторе вся насквозь мокрая! – Как я мог не заметить?! – начал корить я себя.
Попытался снять странную штуку, напоминающую скафандр, но и тут ребенок, начав размахивать руками, не давал мне выполнить затеянного. Кричать он, судя по всему, устал, и лишь изредка издавал недовольные возгласы, всё так же продолжая лить слезы.
– Эх ты, неразумное существо, я ж помочь тебе пытаюсь, – покачал я головой, наконец сумев расстегнуть ряд кнопок.
А вот стянуть эту штуку с маленького извивающегося тельца оказалось еще той задачкой. Поняв по дрожи, что ребенок замерз, я стянул с себя пиджак и, завернув его в него с руками, крепко прижал к себе и вновь попытался укачать.
И чудо! Он успокоился!
– Ты что же, из-за холода кричал? – удивленно воззрился я на него. – Ну ты и Смышленкин! – покачал я головой, невольно восхитившись. Малой, а донести свою проблему попытался.
– Смотри-ка, можешь же быть не таким противным, когда захочешь, – протянул я, довольный тишиной.
Смышленкин лишь лениво хлопнул глазенками и уснул. Чудеса, да и только!
– Багир! – вскочил в кабинет Максим вместе с врачом скорой помощи.
Тот, достав тонометр, померил Наде давление, которое оказалось слишком низким из-за переутомления и нехватки сахара, который также был понижен.
– И что делать? – нахмурился Максим.
– Хорошо питаться и не пренебрегать отдыхом. Судя по синякам под глазами девушки, спит она явно меньше положенного, если вообще спит, – покачал неодобрительно головой врач. – Я выпишу витамины и кофеин на случай, если давление вновь понизится… Укол я ей сделал, так что давление скоро нормализуется. Постарайтесь обеспечить ей уход, – наставлял врач, перед тем как уйти.
– Да ты прям папаша, – улыбнулся Максим, проводив врача.
– Не смешно. Я чуть душу богу не отдал, пока пытался добудиться эту спящую уборщицу и успокоить этого Смышленыша!
– Опаньки, новый позывной? – ухмыльнулся удивленно друг. – Я смотрю, у вас наметился прогресс! От Манипулятора до Смышленкина, весьма неплохо.
– Хватит болтать! Бери эту и пошли! – скомандовал я, кивнув в сторону бесчувственной девушки и подхватывая одной рукой люльку, класть в которую ребенка я не решился, не дай бог, еще проснется.
– Куда? – недоуменно нахмурился друг, нерешительно встав над всё еще спящей Надеждой.
– Домой, куда же еще? Хочет или нет, но после сегодняшнего ей придется признать необходимость во мне и принять мое предложение.
