Агата Яд
Дело о бледных поганках

Полная версия

Глава 5

Упитанные рыжие курочки со свёрнутыми шеями лежали в ряд. Зрелище было не для слабонервных. Май с важным видом прошёлся по курятнику, заглянул в гнёзда и собрал с десяток яиц. Если бы лиса наведалась, то всё было бы в крови и перьях. Куница? Тоже не похоже, ведь яйца остались целыми.

– Что скажете, господин Зем? – обратился к нему мужичок.

– С соседями ссорились недавно?

– Думаете, это Мишаня моих курочек жизни лишил?!

– Не знаю, – многозначительно ответил Май. – Тушки надо бы сжечь от греха подальше. Утром придёте в полицейский участок и напишете заявление.

– На Мишаню?

– Нет, для протокола, – пояснил Май. – Я же не могу без вашего заявления приступить к расследованию.

– Ладно, – проворчал мужичок и принялся лопатой сгребать дохлых курочек.

Май забрал яйца, якобы для изучения, а сам уже мысленно смаковал яичницу с зелёным лучком и помидорами. Возвращаясь в полицейский участок, он прошёлся по городской площади. Она была небольшой, но ухоженной. Башня городской ратуши с остроконечной крышей, чуть поодаль два приземистых домика, один для заседаний совета, а второй – местная почтовая служба. Фонари, скамеечки с резными спинками и ножками, две большие цветочные клумбы – мило и красиво. Май зашёл на почту и прикупил белых конвертов, красивой бумаги цвета слоновой кости, два новых пера и марки с изображением лягушек.

– Господин Зем! – радостно завизжала Лиззи, когда он переступил порог участка. – Ой, Май! Простите, забылась! У нас новое дело!

– Мы ещё со старыми не разобрались, – Май сложил на стол свои покупки.

– Приходила Авдотья Никитична и написала заявление, – Лиззи подсунула ему лист бумаги, испещрённый мелким женским почерком. – Говорит, что у неё кто-то всех кроликов передушил и рядком сложил, чтобы у неё сердце из груди от страха выскочило.

– Кролики? – заинтересованно переспросил Май.

– Ага, – заулыбалась Лиззи. – Авдотья Никитична уверена, что на неё кто-то пытался навести порчу!

– Так уж и порчу? – усмехнулся Май.

– А у нас в Болотино это быстро делают, – печально вздохнула Лиззи. – Когда мы без полицейского остались, то нечисть в разгул пошла. Вы пока кого-нибудь не посадите в тюрьму, то все так и будут колдовством баловаться.

– А в Болотино разве есть тюрьма? – удивился Май.

– У нас всё есть, – закивала Лиззи. – Правда, папенька не очень любит туда людей сажать. Говорит, накладно это для городской казны.

Май посмотрел на девушку и подумал: «Интересно, и кто её отец»?

– Растопить печку? – смутилась Лиззи. – По ночам ещё холодно бывает.

– Я сам, – ответил Май. – Ступай домой.

– Может?..

– Пока, Лиззи, – Май вытолкал девушку из полицейского участка и закрыл за ней дверь.

Первым делом он он написал подробный отчёт о курятнике и мёртвых птичках, затем подложил к нему заявление Авдотьи Никитичны о несчастных кроликах. Явно в Болотино кто-то решил насолить соседям. Да и всё в один день приключилось.

– Злой умысел, – пробормотал Май и закрыл папку с новым делом. – Подождёт до завтра.

Он растопил печь и занялся ужином. Лиззи и об этом позаботилась, притащив ему из мясной лавки окорок и свежие овощи. Май пожарил мясо и уселся за стол, по дому разлилось живительное тепло. Что же, первый день в Болотино пролетел быстро. Май покончил с мясом, налил в чашку горячий чай и снова удобно устроился за столом. В этот раз он достал чистый лист бумаги, купленный на почте, подточил гусиное перо и принялся писать письмо прекрасное Ангелине.

«Душа моя! Я соскучился по твоему звонкому и беззаботному смеху, соскучился по нашим прогулкам и столице. Но не буду жаловаться на свою судьбу, хотя хотелось бы. Занесло меня в Болотино, местечко дальнее, но люди здесь живут приятные», – Май ещё раз перечитал начало, остался доволен и продолжил описывать встречу с оборотнями, стараясь сильно не вдаваться в страшные детали. Закончил он писать почти за полночь, запечатал бумагу в конверт и приклеил марку с лягушками. Май затем старательно вывел адрес Ангелины, размял пальцы и всё же решил перед сном прогуляться до почты. А с рассветом его письмо уже полетит в столицу.

Май надел зелёный сюртук и вышел в ночь, прижимая конверт к груди. Мыслями он был рядом с прекрасной Ангелиной. Громкие голоса доносились со стороны трактира, видать, народ разгулялся. Кое-где в окнах горел яркий свет, у кого-то во доре хрипло брехала собака. Май добрался до почты, сунул конверт в узкую прорезь синего ящика и облегчённо вздохнул. Вдруг разом всё смолкло, а по земле заклубился туман. Май настороженно прислушался, за его спиной раздалось поскрипывание. Он резко обернулся и увидел в нескольких шагах от себя кучера.

Мужчина едва касался сапогами мощённой булыжниками мостовой. Бледные поганки тонкими нитями прочно осели на его штанах. Глаза кучера горели красным огнём, а рот застыл в жутком оскале.

– Вот же чёрт! – невольно выругался Май, ощутив, как по спине пробежали колючие мурашки.

Глава 6

Надрывно взвыла собака, Болотино вздрогнуло и очнулось от вязкого сна. Кучер, мелко перебирая ногами и почти не касаясь ногами мостовой, полетел на Мая. Сработал инстинкт выживания. Май отклонился назад и выставил вперёд правую ногу, подсекая нападающего на него кучера. Мужчина злобно зарычал, качнулся, но всё же удержался в вертикальном положении. Май отскочил в сторону, лихорадочно соображая, как отразить атаку нечисти. Никаких сомнений не осталось, кто-то обратил вчера кучера в кровопийцу. И несчастные курочки, и кролики были тому подтверждением. Но сейчас стоило подумать о спасении собственной шкуры.

Май продолжал пятиться от кучера, пока не упёрся в фонарный столб. Железо! Это могло на время остановить кровопийцу. Май сделал вид будто испугался и застыл на месте, кучер с воем устремился к нему, вытянув перед собой руки. «Ближе, – подумал Май. – Ещё ближе»! И когда пальцы кровопийцы едва не коснулись его, Мая отпрянул вправо, и тот налетел на фонарный столб. Железо сделало своё благое дело, кучер тоненько завыл от боли и завертелся на месте. Май наклонился и подобрал булыжник, конечно, серебро или хотя бы дерево значительно бы помогли ему, но приходилось обходиться подручными материалам. Он замахнулся, и в этот самый момент из темноты выскочило что-то визжащее и красное. Существо набросилось на потерявшего ориентиры кучера и замолотило по нему кулачками.

– Лиззи! – Май с трудом признал свою помощницу в красивом, нарядном платье.

Он кинулся к девушке, перехватил её за талию и оттащил подальше от кровопийцы. Минута промедления стоила ему глубокой царапиной на плече, кучер всё-таки сумел его достать и теперь радостно ухмылялся. Запах крови свёл нечисть с ума. Кучер выпучил глаза и прыгнул на Мая. Лиззи отчаянно закричала, закрыв лицо ладонями. «Вот же дурёха, – успел подумать Май, ударив кучера булыжником прямо в лоб. – Сбежала бы лучше». Голова кровопийцы откинулась назад, сам он жутко захрипел. Май воспользовался моментом, подбежал к дереву и отломил нижнюю ветку. Мгновение, и деревянное остриё пронзило грудь кровопийцы.

Народ начал собираться на площади, кучер неподвижно лежал на мостовой, раскинув руки в стороны. Май приблизился к Лиззи и заставил её убрать руки от лица.

– Всё закончилось, – промолвил он и улыбнулся девушке.

Лиззи взглянула на поверженного кровопийцу, взвизгнула от радости и повисла на шее у Мая.

– Лизка! – к ним подскочил бледный Евграф Семёнович. – Ну-ка, живо домой! Шляется она тут по ночам!

Май внимательно посмотрел на городского голову и понял, кого ему напомнила Лиззи при первой встрече. Сомневаться в близком родстве не приходилось.

– Папа, я должна быть рядом с полицейским! – важно ответила Лиззи, отлипнув от Мая. – Я его помощница!

– Я тебе сейчас уши надеру, – пригрозил Евграф Семёнович дочери.

– Прошу прощения, – вмешался в перепалку Май. – Но я и правда взял Лиззи своей помощницей.

Евграф Семёнович схватился за сердце и закатил глаза.

– Пригляди за отцом, – попросил Май свою помощницу, а потом принялся обыскивать карманы кучера.

Ничего примечательного он не нашёл, только бледные поганки, которые аккуратно собрал в носовой платок. Дядя Веня, крестясь и проклиная всю нечисть в мире, вызвался сжечь кровопийцу. Май получил новую порцию народного обожания. Кто-то сунул ему в руки корзинку с копчёными колбасками, кто-то вознаградил свежим ржаным хлебушком, а кто-то притащил мешок с чесноком. Май с благодарностью принял подарки от горожан и пообещал и впредь охранять Болотино от нечисти. На том они и разошлись каждый по своим домам. Лиззи хотела пойти с ним, но Евграф Семёныч потащил упрямую дочь домой. И через несколько минут Май остался один на площади перед почтой.

«Ну, хоть письмо Ангелине успел написать и отправить, – он почесал затылок, глядя на тёмную лужицу, оставшуюся после кучера. – Интересно, злодей напал на меня, потому что был голоден? Или, наоборот, хотел избавиться от меня»? Май взял подарки и поплёлся домой. Лихие дела, однако, творились в Болотино! Гордость и любопытство зажглись в сердце Мая, и он решил вывести злодея на чистую воду. Он вернулся домой, сложил подарки от горожан на кухне, а сам взял со стеллажа новую папку, и на чистом листе написал: «Дело о бледных поганках». Почему именно они? Потому что Май уже дважды сталкивался с опасными грибочками, да к тому же они проходили по новому делу, как вещественные улики, добытые в пылу сражения с кровопийцей.

– Наведём порядок в Болотино! – промолвил он, довольный собой.

Глава 7

Ветерок развевал ситцевую штору, а под окном на сирени сладко пел дрозд, радуясь новому дню. Май лежал на постели, подложив руки под голову, и вспоминал минувшую ночь. И сейчас, когда ярко светило солнце, напрашивались неудобные вопросы. А по своей ли воле кучер пришёл в Болотино? Бледные поганки могли зацепиться за его одежду, когда он продирался сквозь лес. Но если верить дяде Вене, тот видел, как девчонки пошли за ягодой. Почему же кучер не тронул их?

– Май! – Лиззи ворвалась в спальню и плюхнула корзинку на стол.

Он едва успел прикрыться одеялом и покраснел от смущения до кончиков ушей.

– Лиззи! – укоризненно промолвил Май.

– Что не так? – недоумённо пожала плечами девушка и принялась доставать из корзинки провизию. – Маменька с утра напекла пирожков с капустой и картошкой. Я их в полотенчико завернула, чтобы они тёпленькие были. Или вы не хотите завтракать?!

– Хочу! – поспешно воскликнул Май, откинул одеяло в сторону и быстро надел рубашку. – Маменьке вашей мой нижайший поклон. Как там Евграф Семёныч?

– Папенька с утра сердится, – Лиззи смешно выпучила глаза, изображая отца. – Говорит, кто-то ночью пытался забраться на водонапорную башню. Дядя Веня, когда кровопийцу вёз в лес, то вспугнул злодеев.

– Ну, поскольку взлома не произошло, то и дело заводить не будем, – Май впился в пирожок с капустой, наслаждаясь его неземным вкусом.

– А что мы сегодня будем делать? – поинтересовалась Лиззи.

– Надо наведаться к вашей знахарке, да поговорить с ней.

– Весея – добрая женщина, – щёчки Лиззи порозовели. – Может, не будем её зря беспокоить?

– Вчера ты была иного мнения, – сощурился Май, поглядывая на девушку.

– Ну, я просто хотела помочь. Что в этом плохого?

– Поэтому следила вчера за мной?

– Я?! – вспыхнула Лиззи и виновато спрятала руки за спиной.

– Или на свидание бегала? – улыбнулся Май.

Лиззи горделиво вскинула голову и дрожащим голоском промолвила:

– Думаете, я не могу никому понравиться?!

– Извини, я неудачно пошутил, – постарался замять свою неловкость Май.

– Я, между прочим, вполне обеспеченная невеста. И папенька мой мне уже и приданое приготовил.

– Лиззи, я не имел права вторгаться в твою личную жизнь.

– Да что уж! – язвительно отозвалась девушка. – Я же всего лишь помощница!

– Могу освободить от этой непосильной должности, – фыркнул Май, почувствовав себя уязвлённым, ведь Лиззи неспроста завела разговор о приданном.

Отец прекрасной Ангелины всегда пренебрежительно смотрел на него, стоило ему появиться в их доме. Земляничкины были благородных кровей, но вот богатством похвастаться не могли. И сейчас вот Лиззи, сама того не понимая, хлопнула его по носу.

– Ладно, не будем терять время. Ты знаешь, где живёт знахарка?

– Да, – кивнула Лиззи. – Но…

– Разберёмся на месте, – перебил девушку Май.

Он доел пирожки, выпил две чашки горячего чая, а вот шоколадной конфеткой, которые ещё оставались у него в запасе со столицы, поделился с Лиззи. Девушка от радости аж на месте подпрыгнула. Май воспринял это, как перемирие между ними, и они выдвинулись к знахарке.

Воздух был наполнен тягучим благоуханием сирени и жужжанием пчёлок. Май и Лиззи миновали городскую площадь, свернули под сень остролистных клёнов и пошли по узкой улочке. Низкие заборчики огораживали палисадники, где уже колосились тугие бутончики ирисов, россыпью желтели нарциссы и благородно стояли тюльпанчики. Чистые дорожки из гравия, полукруглые крылечки, ровно подстриженная зелёная трава – умиротворяющее зрелище. Лиззи, уже насмотревшаяся местных красот, не обращала внимания на цветы. Май же невольно замедлил шаг, чувствуя, как сердце наполняется весенним трепетом. «Ах, моя прекрасная Ангелина, – подумал он, прижав руку к груди. – Тебе бы обязательно понравилось в Болотино».

– Началось?! – Лиззи подскочила к нему и прижала ладонь к его лбу.

– Ты о чём? – Май оттолкнул её руку.

– Крови хочется? Или сырого мяса? Клыки прорезаются?

Май сообразил, на что ему намекает помощница и побагровел от возмущения.

– Уволю! – прохрипел он.

– Ой, папенька меня сто раз на дню из дома прогонял, но как видите, ничего страшного не случилось, – захихикала Лиззи.

– Со мной всё в порядке, – процедил сквозь зубы Май.

– Жаль, – печально вздохнула Лиззи и мечтательно добавила: – а-то бы я вас на цепь в подвале посадила, кормила бы с ложечки, молочко по утрам приносила.

– Лиззи! – Май едва удержался от порыва, отвесить девушке подзатыльник.

– Вы всегда можете на меня положиться! – с жаром произнесла Лиззи.

Май укоризненно покачал головой, с такой помощницей и враги не нужны.

Глава 8

Домик знахарки ничем не отличался от других, если, конечно, не знать, кто здесь живёт. Лиззи толкнула калитку и первой вошла во дворик, через мгновение на крыльце появилась миловидная женщина в ситцевом зелёном платье с мелкими жёлтыми цветочками. Тёмные волосы, собранные в пучок на макушке, большие, миндалевидные глаза карего оттенка с прозеленью.

– Доброе утро, – вежливо поздоровался Май.

– Весея, мы пришли тебя допросить, – важно проговорила Лиззи, шумно принюхалась и полюбопытствовала: – Ты пирожка с яблоками испекла?

– Да, – улыбнулась Весея. – Хотите выпить по чашечке чая?

Май смутился, Лиззи опять его подвела, но, наверное, в Болотино не принято бояться полицейского. Да и он сам стал местным героем.

– С удовольствием, – улыбнулся Май, проникшись доверием к женщине.

Весея излучала спокойствие и доброту, она никуда не торопилась, провела их в сад и усадила за круглый стол под раскидистой яблоней. Лиззи достала из кармана штанов блокнот и огрызок карандаша, а затем обратилась к радушной хозяйке дома.

– Весея, это ты передушила кроликов Авдотьи Никитичны?

Знахарка поставила на стол пустые чашки и потянулась за чайником.

– Ты же знаешь, Лиззи, что я не могла этого сделать, – в голосе женщины не было злобы.

– Знаю, – захихикала девушка. – Но я должна была тебя об этом спросить. Да, господин Зем?

– Да, – проворчал Май и надкусил пирожок.

Сладкая мякоть яблока, терпкий аромат корицы с ванилью, нежное тесто – невозможно оторваться от угощения!

– Скажите, Весея, а часто вы ругаетесь с соседями? – поинтересовался Май.

– Недоброжелателей полно везде, – промолвила знахарка. – Авдотья Никитична живёт одна, порой ей бывает очень скучно. Я не злюсь на неё. Её бы энергию да в мирное русло направить. В последние месяцы всем нам было несладко. Мы даже по вечерам перестали в гости друг к другу ходить.

Май взглянул на Лиззи, и щёчки девушки окрасились в яркий пурпурный цвет. «Вот же непоседа, – укоризненно подумал он. – Небось, жаждала в одиночку кровопийцу изловить».

– Теперь же всё изменилось, – Весея пододвинула чашку с горячим чаем. – Люди стали успокаиваться, но злоба ещё плещется в их сердцах.

– Упыря поймали, – важно проговорила Лиззи. – Оборотни разбежались после смерти вожака. Чего ещё может плохого приключиться?

Весея перестала хлопотать и села за стол вместе с гостями. Май заметил, как женщина о чём-то задумалась. И пока гостеприимная хозяйка пребывала в своих мыслях, он с удовольствием поглощал пирожки с яблоками. Лиззи не отставала от него, спихнув локтем блокнот на землю.

– У нас красивые леса, но и опасные, – нарушила молчание Весея. – Когда-то давным-давно молодой князь привёз невесту из дальнего края. Она была красивой и гордой, но в тоже время и одинокой.

– Это сказка о Болотной деве? – перебила Лиззи знахарку.

Май легонько пнул под столом ногу помощницы, но, видимо, удар для неё был ощутимым и болезненным. Лиззи выпучила глаза и покраснела до кончиков ушей, борясь с желанием закричать, она ещё и губы скривила. Май укоризненно покачала головой и повернулся к знахарке. Весея же бродила мыслями далеко отсюда.

– Они сыграли свадьбу, невеста стал женой, да только покоя она никак не могла отыскать. Год прошёл, другой, а ребёночка у них так и не появилось. Девушка стала чаще гулять одна по лесам, а вскоре и на болото повадилась ходить.

Лиззи отчаянно боролась со своими демонами, но все же проиграла им и выпалила:

– Говорят, что она в водяного влюбилась и бегала к нему тайком от мужа.

Май бросил строгий взгляд на помощницу, Лиззи схватила пирожок и сунула его в рот, показывая, что занята важным делом.

– Может, и так, – согласилась Весея. – Только вот князь положил глаз на местную красотку, которая и родила ему сына. Тогда в Болотино и пришло зло. Жена затаила на князя лютую обиду, начала порчу на людей наводить, пыталась со свету сжить любовницу и её сына.

Май вдруг ощутил холодок, пробежавший по спине. Он оглянулся и увидел старого пса, тот сидел у будки со вздыбленной шерстью и смотрел на забор.

– Волки первыми пришли, – голос Весеи наполнился низкими нотками. – Почуяли силу, стали верными псами колдуньи. Болото поползло на лес, близко подобралось к поселению. Князь осознал, какую беду может принести его жена людям, позвал на помощь ворожей, знахарок и ведунов. Три дня они ловили в лесу колдунью, три ночи не спали, и всё же сумели её догнать. Зло было повержено, но и сам князь распрощался с жизнью, оставив сына сиротой.

– Грустная сказка, – произнёс Май, тряхнув головой и прогоняя наваждение.

Солнечный день одарил его теплом и сладким ароматом сирени.

– Надо бы старый склеп проверить, – едва слышно вымолвила Весея. – Как-то тревожно на душе.

– Что же, благодарим за вкусные пирожки, – Май поднялся из-за стола и потянул за собой помощницу. – А мы наведаемся к Авдотье Никитичне и всё уладим.

– Спасибо, – улыбнулась Весея, но в её глазах осталась печаль.

Глава 9

Идти к Авдотье Никитичне после сладких пирожков знахарки как-то не хотелось, но Май был преисполнен решимости. Всё-таки должность полицейского обязывала свершать благие дела. «И ещё бы не забыть про водокачку», – подумал он, вспомнив, что дядя Веня кого-то там вспугнул. Лиззи шла впереди Мая, указывая путь. Он заметил, что задний карман штанов девушки подозрительно топорщится. И этот предмет напоминал нечто круглое и немного выпуклое. Линза? Или какой другой прибор?

– Май?! – смущённо позвала Лиззи, заметив его пристальный взгляд.

– Что у тебя в кармане? – спросил Май.

Лиззи смутилась ещё больше, но через мгновение сдалась и показала…

– Амулет?! – возмутился Май, скрестив руки на груди.

– Маменька сказала, он прогоняет злых духов, – затараторила Лиззи. – А работа у нас с вами опасная!

– Тогда сиди дома, – посоветовал Май.

– Вот уж скажете тоже! – обиженно фыркнула Лиззи. – Я же не только о себе стараюсь, но и о вашем благополучии. Вдруг у вас клыки начнут прорезаться посреди белого дня?

– Лиззи! – Май от досады аж ногой топнул.

– Простите, – промолвила Лиззи, только в её голосе не было ни капельки раскаяния.

Дальше они пошли молча, Май злился на суеверную помощницу, а девушка отвечала ему колкими взглядами. Они подошли к дому Авдотьи Никитичны, и даже не успели толкнуть калитку, как радушная хозяйка устремилась им навстречу в пышном, цветочном платье.

– Ах, господин Зем! – женщина весьма внушительных размеров дёрнула Мая за руку и буквально потащила за собой. – Как же хорошо, что вы пришли! Я уже думала, вы не захотите разбираться с моим делом. Подумаете, будто я выжила из ума! А у меня сердце тревожно бьётся, давление высокое, перед глазами всё плывёт…

– Авдотья Никитична, где ваш крольчатник? – сдавленно спросил Май, чувствуя, как его рука немеет от железной хватки женщины.

– Вот здесь, – Авдотья Никитична толкнула его куда-то вперёд.

Май по инерции сделал несколько шагов и чуть было не влетел в натянутую сетку. Он посмотрел вниз и увидел тушки кроликов, сложенных в рядок. Но больше всего внимание Мая привлекли бледные поганки, они уже успели почернеть, но всё же сохранили внешний вид. Он наклонился, подобрал их и бережно завернул в носовой платок, мысленно сокрушаясь, что у него скоро не останется ни одного чистого платка.

– Сожгите их, – посоветовал Май женщине.

– А пепел закопайте в лесу при полной луне, – неугомонная Лиззи втиснулась между ним и сеткой, взглянула на кроликов и протяжно выдохнула, выражая ужас и сочувствие.

Май выпрямился и хотел было отстранить девушку, чтобы она невзначай не наступила на улики, то бишь, дохлых кроликов. Вдруг Лиззи побледнела и истошно завизжала, мгновение, и она запрыгнула к нему на руки.

– Что там происходит?! – разволновалась Авдотья Никитична, изнывая от любопытства, ведь подойти ближе у неё не были никакой возможности. – Лизка, не молчи!

– Чудовище! – пропищала девушка.

Май поставил помощницу на землю, раздвинул кусты и увидел спящего ёжика, тот сопел шевелил лапками во сне.

– Ах! – покраснела от стыда Лиззи.

– Ох! – передразнил Май помощницу. – Кровопийцу ты не испугалась.

– Но я же его видела перед собой, – начала оправдываться Лиззи. – А ёжик спрятался в траве и напугал меня до чёртиков.

– Лизка, не призывай чертей в мой дом! – строго вымолвила Авдотья Никитична. – Иначе бате твоему пожалуюсь.

– Я при исполнении, – с гордостью ответила Лиззи.

– Тихо, – приструнил Май разбушевавшуюся помощницу и вручил ей носовой платок с поганками.

– Это улики, храни их пока при себе, потом сдашь в участке мне.

– У-и-и! – восхищённо прошептала Лиззи и приняла платок.

Май развернулся и вышел к Авдотье Никитичне, напустил на себя важный вид и пустился в объяснения:

– Кроликов ваших погубил кучер, но вам больше нечего опасаться. Вчера ночью я убил кровопийцу.

– А дядя Веня его в лесу захоронил, – поддакнула Лиззи.

– А как же Весея? – подозрительно сощурилась Авдотья Никитична, уперев руки в бока.

– Непричастна, – выдал вердикт Май.

– Что-то мне в это плохо верится, – возмутилась Авдотья Никитична.

– Чего же не заняли свободное место полицейского?

– Ну, я же всего лишь женщина, – Авдотье Никитичне нечем было крыть доводы Мая.

– Вот! – проговорил он. – А я провёл расследование. Не вы одна пострадали от рук кучера. Но!..

Май резко воздел указательный палец к небу, и Авдотья Никитична с воплем ужаса отшатнулась от него. Лиззи похлопала его по плечу, призывая к спокойствию.

– Но я устранил кровопийцу, и теперь вы можете спать спокойно.

– А ежели чего страшного случится?

– Тогда придёте в участок, напишете жалобу, и я снова приду к вам на помощь.

Авдотья Никитична прослезилась, обняла его, а когда они с Лиззи уходили, то поделилась с Маем колечком копчёной колбаски.

– Это ни к чему, – он хотел отказаться от подарка, но женщина замахала на него руками.

– Господин Зем, сама вчера коптила. Уж уважьте меня, попробуйте колбаску.

– Благодарю, – вежливо ответил Май и вышел со двора.

– Что дальше? – поинтересовалась Лиззи, подпрыгивая от нетерпения на месте.

– У меня по расписанию обед.

– А потом?

– Послеобеденный сон, – Маю уже не терпелось вернуться домой и попробовать копчёную колбаску.

– Но столько нераскрытых дел, – затараторила Лиззи.

– Подождут, – усмехнулся Май и отправился домой с чувством выполненного долга.