Минти Бук
Небесный Ад
Сколько же я спала, что мне снится такой странно-приятный бред?
Темный ангел смерти, из личного легиона самого короля ангелов, забрал меня у Тартуса. Похитил. Сорвал мою золотую отметку. Лишил невинности. Поцеловал. Доставил оргазм. Помыл. И уложил спать. Фантастика, верно?
Просыпаюсь. Открываю глаза и понимаю, что тело не ломит. И не сводит от неудобного сна. Поворачиваю голову.
Где это я?
Понимание накатывает молниеносно. Неужели все это был не сон и не бредни пошатнувшейся психики?
Я лежу в постели. Другой постели. Точно не в той, в которой я засыпала вчера. В объятиях темного ангела, к слову. Срань господня, я спала с темным ангелом!
И не только спала, подсказывает мое сознание.
Ещё и оргазм получила.
Зарываюсь лицом в ладони, пытаясь не шуметь и не воспроизводить лишних звуков. Приоткрываю один глаз и осматриваюсь. Эта комната светлее, чем та, в которую меня притащил ангел после военного лагеря. И намного просторнее. Но чувствуется грубая мужская энергия хозяина помещения. Здесь есть даже низкий столик у большого окна. Диван и несколько кресел, заваленных подушками и пледом. Картины на стенах с неизвестным мне пейзажем. И растения в вазонах на полу. Видимо они и источают этот приятный и неизвестный мне аромат. Большая кровать с черным балдахином, на которой я сижу. И много света, исходящего от окон по всему периметру комнаты.
Может я на Небесах?
Нет, бред.
– Проснулась наконец-то? – Уверенной и пафосной походкой, входит в комнату темный ангел, в темной свободной одежде. Которая тем не менее показывает и подчеркивает больше, чем хотелось бы.
Я напрягаюсь всем телом.
Он точно что-то задумал.
Не может все быть хорошо. И просто. Хватаюсь за простыню, которая едва держится на моем голом теле. И суетливо отползаю назад. Упираясь в изголовье кровати.
И к моему удивлению, я не чувствую привычной боли и жжения в местах незаживших ран и шрамов. Хмурюсь. И бегаю глазами по лицу мужчины. Что он задумал? Это какой-то трюк? Я слышала, что темные ангелы склонны к магии.
– Что вы сделали со мной? – Слова вырываются прежде, чем я успеваю подумать. А когда мозг включается, я в ужасе захлопываю рот рукой, осознав, что нарушила главное правило смертных – не заговаривать с ангелами первой.
Ой!
– Подойди ближе, – отдает приказ темный. При этом его губы растягиваются в улыбку, больше похожую на хищный оскал.
Мамочки! Вот и начинается веселье.
Он точно меня накажет.
Трясу головой и не двигаюсь с места. Хотя знаю, что за непослушание наказание будет еще больнее и страшнее. Но я не могу ничего с собой поделать. Я напугана до чертиков. Тело окаменело.
Темный ангел хмурится, и наконец рычит. Без слов подтягивает меня за ноги к себе. Одним движением руки срывает с моего тела простыню. Оставляя меня полностью обнаженной перед собой.
Я закрываю глаза и молюсь, чтобы он поскорее закончил свое грязное дело. Тело прикрывать смысла нет. Он уже видел все, что ему было интересно увидеть.
Но вновь ничего не происходит. Я лишь слышу звук открываемой крышки от чего-то. И снова напрягаюсь всем телом. Даже дышать перестаю на мгновение. А затем на внутренней стороне бедра я ощущаю легкое молниеносное жжение. А затем приятную прохладу и облегчение. Именно там мои самые болезненные шрамы и порезы.
– Кто это сделал с тобой? – Сквозь рык спрашивает темный ангел, и я чувствую, как по моей коже бегут мурашки от страха. А комната будто воспламенилась от перепада температуры.
Я отчаянно пытаюсь сжать ноги обратно. Конечно же, он не позволяет мне этого сделать. Лишь сильнее и быстрее наносит на мои раны какой-то мазью. Которая к слову, почти мгновенно впитывается и приятно холодит кожу. И останавливает постоянную и непрекращающуюся боль в моем теле.
Подавляю желание прикрыть глаза и застонать от наслаждения. Прикусываю щеку изнутри и вспоминаю, что ангел ждет ответ.
– Никто, сэр.
– Амбриэла, я ведь спрашиваю по-хорошему. Пока, – начинает злиться темный ангел. И комната на миг погружается во мрак. В прямом смысле. Раз и мы оказались в кромешной темноте. Словно свет поглотила сама тьма.
Я вздрагиваю от ужаса. А затем и от звука своего имени. Меня никто так давно не называл. Почему он называет меня по имени? Это новый метод пыток? Ну уж нет, я не куплюсь на это.
– Меня зовут, грязь 177, – упрямо твержу я.
Если я поддамся на эту уловку, от гнева этого ангела я не спасусь.
– Милая, кто вдолбил тебе этот бред в твою темную головку? – Сладко пропел бархатистым голосом темный ангел, принимаясь за другое бедро. Томно и медленно втирая чудо-мазь. Я на секунду теряюсь. И темнота отступает, вновь заполняя помещение светом.
В этой эйфорической минутке я не чувствую ничего, кроме рук ангела. И его запаха, взявшего меня в плен. Что-то сладкое и древесное с чем-то фруктовым. М-м-м… ваниль и табак с фруктовым оттенком, не думала, что это так возбуждающе пахнет. Или все дело в том, что это так пахнет темный?
Я молча открываю и закрываю рот. Кажется, я совсем поехала крышей! Но… как же хорошо, Мне никогда не было так хорошо. Его движения руками ужасно отвлекают. Мысли разбегаются. А его обволакивающая магия, сгустившаяся вокруг нас, до усрачки пугает. Мне жутко страшно. Но волна тепла, поднимающаяся из глубин моего тела, слегка притупляет этот страх.
– Значит будешь молчать? Похвально, – опасно усмехается ангел.
Я со смесью ужаса и интереса смотрю, как он запускает свои огромные пальцы в баночку с мазью. А затем без предупреждений вводит их в меня.
Со стоном и удивлением я распахиваю глаза. И растекшись от мгновенного наслаждения, распространившегося по всему моему телу, откидываюсь назад. Не ожидала я такого поворота событий. Не ожидала. Чего угодно, но не этого!
– Так что, милая? Кто это сделал? Кто оставил все эти шрамы? Кто разорвал твою попку изнутри и остальное тело снаружи? – Таранит меня темный ангел своими грубыми пальцами под каждый вопрос. Создавая одновременно слишком пошлые и приятные хлюпающие звуки.
Я не то, что не могу ответить. Я соображать, кажется больше не могу. В голове один шум. И мокрые шлепки его ладони о мое лоно.
Почему же его пытки так приятны и сладки?
Неужели у него все пытки такие? Очень странный, но как же хорошо.
– Я… – хриплю я, пытаясь собрать мысли в кучу. Пока его пальцы двигаются во мне с хлюпающими звуками, быстро, глубоко и жестко. Принося блаженство.
– Давай милая, скажи, – сипло просит мужчина.
А затем накрывает мой клитор ртом. Я вскрикиваю и стону одновременно. Святые угодники, что же он творит со мной?
Язык, пальцы, рот – я уже не понимаю, чем именно он доводит меня до грани сумасшествия такими греховными пытками. Я верчусь и трусь об него. Мне хочется больше. Я хочу его. Мне нужно ощутить намного больше, чем его пальцы. Мне это очень нравится. Я такая грязная. Пусть он не останавливается!
И когда я уже была близка к прыжку в пучину удовольствия – он отстранился.
Я, тяжело дыша, уставилась на него в недоумении. Что?
– Имя, Амбриэла! – Властно возвышаясь надо мной и пронзая меня своими сияющими ониксами, прорычал он.
– Тартус, – на выдохе сказала я. Все еще балансируя на грани безумия от неудовлетворенного желания.
–Хорошая девочка, – расплылся в дьявольской улыбке ангел, обнажая свои зубы.
И резко развернув меня к себе спиной поставил на колени. Сзади я услышала, как зашуршала его одежда. И через пару секунд его большой и толстый член уперся в мою попку. Я занервничала. Эта махина туда точно не пролезет.
– Расслабься, милая, – хрипло прошептал ангел, и накрыл мой клитор рукой. Начав кружить и надавливать на нервное окончание.
Я прижалась к нему, как раз в тот момент, когда он раздвинул мои складочки и медленно вошел. Я выгнулась ему навстречу.
– Моя, – вновь сказал он с внутренним рычанием. И по моему телу прошлась дрожь. От интонации, с которой он сказал это. И от наслаждения, когда его член растянул и заполнил меня до приятной боли.
А дальше был провал в памяти. Нет, я не стукнулась головой. Снова. Хотя, как еще модно объяснить тот факт, что я, как кошка трусь и насаживаюсь на его член с удовольствием и ярым фанатизмом. Ненормальная, не иначе!
Так что, я помню лишь хлюпающие звуки наших тел. Сладкое напряжение внизу живота, которое несколько раз взрывалось яркими огнями. И приятную боль между ног, когда он скользил внутри меня. Внутрь и наружу. Растягивая и заполняя собой. А затем я помню блаженное горячее давление, когда его сперма, выстрелив, заполняла меня всю изнутри.
Наверное, мне стоит испугаться. Или как минимум задуматься. Почему этот ангел ведет себя со мной так странно? Трахает, словно я его женщина. Но по факту, я всего лишь грязь под его ногами. Это странно. И должно пугать. Но, моя голова и мысли просто улетели прочь. Не в состоянии больше анализировать и думать, особенно после стольких оргазмов.
– Я скоро вернусь, – сказал темный ангел и натянув одежду, вышел на балкон и взмыл в небо. Расправив свои массивные крылья. Черные крылья.
Я же, сглотнув от этого пугающего и одновременно завораживающего зрелища, так и осталась лежать в его постели. Ошеломленная. Обессиленная. Удовлетворенная.
А что ещё я могу? Я все ещё рабыня ангела. И если я выйду за пределы этой комнаты, я точно не жилец. Так говорил Тартус. А этот ангел страшнее. И я не хочу испытывать судьбу, пока она ко мне более или менее благосклонна. Хоть и в своей странной и извращенной манере.
Под вечер, я успела вздремнуть и отдохнуть. И повалявшись на невероятно мягкой и теплой постели, поняла, что до сих лежу вся в доказательствах своего греховного падения. И было бы неплохо привести себя в порядок. Поэтому, осторожно решила пройтись по комнате. Разведать обстановку.
Натянув простыню на голое тело. Я осторожно сползла с постели. Ноги приятно холодило от мраморного пола. Стены не вызывали чувства удушения и обреченности. Наоборот. Здесь красиво. И все помещение в целом, не вызывает страха. Все красиво и богато обставлено. Весь набор необходимой мебели. Плюс огромная терраса и несколько кресел и уютный диван у окон. Завораживает и подкупает. Но мало ли, что может скрываться за этой роскошью и красотой? Я не верю в красивую картинку. За ней обычно скрываются самые ужасные монстры.
Я подошла к окну, из которого вылетел темный ангел. Оно так и осталось открытым. Свежий воздух проникает из него. Заставляя укутаться в простыню посильнее. Но не до скрежета зубов от холода. А просто вызывая легкие мурашки от перепада температур. Но я до этого и не понимала, что это не окно вовсе. Это дверь. Стеклянная дверь. Никогда такого не видела. Что за чудеса?
Странные ангелы. Кто же делает прозрачные двери?
Неужели не боятся, что их могут обокрасть?
Бью себя по лбу. Да кто ж в здравом уме решит обокрасть ангела? Тем более темного. Таких сумасшедших на Земле точно нет.
С этими мыслями, я присаживаюсь на приглянувшийся мне диван у открытого окна. Устраиваюсь поудобнее. Он такой мягкий и теплый, что я на миг прикрываю глаза от приятных ощущений. И не замечаю, как засыпаю.
Просыпаюсь я от назойливого ощущения, что за мной следят. Резко сажусь на диване. И замечаю темного ангела. Наблюдающего за мной. Жуть какая! Но затем, мой взгляд цепляется за его вид. Вот это точно жуть. Он стоит всего в паре шагов от меня. Весь из себя грозный и опасный, весь в голубой и красной крови. Я вскрикиваю и отшатываюсь. Неосторожно падаю с дивана. И ползу подальше от него. Экстренно пытаясь вжаться в стену, слиться с ней.
– Это не моя кровь, – зачем-то говорит он.
Я молчу. Мои глаза раскрыты в неподдельном ужасе. А язык просто не шевелится. Мне страшно. Не каждый день я привыкла видеть кровавый окрас на мужчинах. Хотя, признаюсь, что мне очень хочется ответить ему. Что уж в том, что это не его кровь, я и не сомневалась.
Но отвечать как-то страшно, когда перед тобой воин весь в чужой крови. А сам целый и невредимый. Без единой царапинки.
– Почему ты сидишь здесь?
Вновь молчу. Сидя на полу. Сердце стучит так сильно, а в ушах звенит так громко, что я начинаю сомневаться, что переживу этот вечер и эту ночь. Таких вопиющих проступков я еще не совершала. Я уснула на диване. Я позволила себе вольность. Мне хана!
– Ну же! Ответь мне, Амбриэла! – Кричит он, теряя свое терпение. Его лицо искажает оскал и он, подрываясь с места, нависает надо мной.
Я пугаюсь еще сильнее. Кричу от переполняющего меня ужаса и отползаю назад, больно ударяясь всем телом об стену. Шиплю от боли и страха одновременно. И в голове лишь одна мысль: я сейчас либо умру, либо обмочусь от страха. И когда он опускается на один уровень со мной, закрываю лицо руками. Я знаю, что бывает, когда ангел срывается.
– Я задал вопрос.
– П-п-простите, сэр. Я-я-я случайно. Я вычищу ваш диван, – заикаясь отвечаю я, захлебываясь слезами.
– Срать я хотел на этот гребаный диван! Я задал один конкретный вопрос. И хочу услышать внятный ответ, – рявкнул темный так, что повеяло адским холодом.
Я растеряно поднимаю глаза, все еще прикрывая голову и дрожащим голосом заикаясь выдаю:
– Я-я-я не понимаю. В-в-вы ушли. Я была н-н-на своем месте. Я не покидала этой к-к-комнаты. Мне стало просто интересно. И я у-у-уснула, я прошу прощения. Это не п-п-повторится. Умоляю, пощадите! Я… не… просто не понимаю… Что вы х-х-хотите от меня? Что я должна для вас с-с-сделать?
Ангел громко выдыхает. Встает и уходит. Я боюсь даже дышать, не то, чтобы шевелиться. Прикрываю рот рукой, чтобы не издавать громких звуков. Слезы текут ручьями. Сердце скоро точно выпрыгнет из груди. Я рыдания душат и сотрясают мое тело.
Спустя пару минут темный возвращается полуголым. Лишь его самая выдающаяся часть тела прикрыта полотенцем. Обернутым вокруг его массивных бедер.
– Одевайся, – командует он, не глядя на меня. И вновь скрывается за дверью.
Выходит, он уже одетый в свой привычный черный цвет – свободные рубашка, брюки и начищенные ботинки.
Пошатываясь, я встаю и заворачиваюсь в простыню. Собственно – я уже одета. Подхожу к ангелу с опущенной головой. Наказания не избежать. Я знаю. Понимаю. Но не хочу этого.
– Амбриэла, я конечно ценю твое стремление к легко срываемым вещам. Но тебе не кажется, что наши грязные дела должны оставаться там, где им и место? – Хмыкает ангел, вызывая во мне волну смущения и укол обиды.
Обхватываю себя руками. Что и требовалось доказать, прямое напоминание о том, насколько я грязная. Во всех смыслах.
– И чего мы застыли? Не можешь выбрать, что надеть? – Наклонив голову набок, ухмыляется он, хищно осматривая мое тело.
– Я готова, сэр.
– Хм! За что мне это? – Обреченно выдыхает он, и крепко схватив меня за руку ведет за ту же дверь, в которой сам скрывался недавно.
Я дергаюсь и брыкаюсь, но ангел с легкость держит меня. Продолжая тянуть меня волоком туда, куда ему нужно.
А затем отпускает меня, и я открываю рот от удивления. За страшной дверью вовсе не пыточная, как я успела подумать секундой назад. Это большой шкаф.
– Одевайся, – приказывает он.
А я так и стою в ступоре. И что мне надо делать? Я скоро сойду с ума. Может именно этого и хочет темный ангел? Свести меня с ума своими изощренными играми?
– Или тебе помочь? Хотя, должен сказать, что срывать одежду с женщин у меня получается куда более профессионально и изящно, чем ее надевать.
Округляю глаза и сглатываю. Господи, это прозвучало так грязно. И почему мне это так понравилось?
– Просто скажите, что мне нужно сделать. Я больше не могу играть в эти странные игры разума. Давайте сразу перейдем к наказанию, пожалуйста. Я все осознала. И принимаю любое ваше наказание, – умоляю я, падая перед ним на колени.
Он недовольно рычит, и я закрываю глаза. Сейчас он точно меня накажет.
– Вот, думаю, тебе подойдет, – говорит ангел и бросает в меня ткань.
Приоткрываю глаза и вижу в своих руках самое настоящее платье из тонкого и невесомого материала. Я, не понимая, хлопаю глазами.
–Тебе все-таки помочь надеть его, милая?
От его сладких слов и тона, по моему позвонку ползут мурашки. Как-то нехорошо прозвучал его вопрос.
– Нет, пожалуй, я сама справлюсь.
Он пожимает плечами и хитро хмыкает. Я же, быстро сбрасываю простыню. Не ощущая при этом неловкости или смущения. Какой смысл? Он уже видел все, что у меня есть. К чему ненужная драма?
И молча натягиваю легчайшее платье. Из самого мягкого и приятного материала, который я только ощущала. Платье белое с серебристым орнаментом, длиной до пола и небольшим шлейфом. С двумя вырезами до бедра и глубоким вырезом на груди. Небесной красоты вещь. На секунду замираю, чтобы пропустить между пальцами эту роскошь.
Темный покашливает и кивком головы указывает мне на сандалии. Я киваю и быстро надеваю их. Ничего себе! Мне еще удобную и по размеру обувь дали. Возможно есть некоторые плюсы, чтобы быть рабыней у этого темного ангела.
– Шевелись, мы итак задержались.
Я вновь замираю на месте. И громко вскрикиваю от смены его настроения и тона.
– Особое приглашение нужно? – Рявкает темный и нетерпеливо открывает передо мной дверь.
Он пропускает меня вперед? То есть, предлагает выйти за дверь? Я ошеломлена этим поступком. Он не потащит меня за волосы? Или за руки или ногу позади себя? Мне нужно идти самой? Рядом с ним? Не получив больше никаких приказов, я осторожно делаю шаг. Потом еще один. И оказываюсь за порогом его покоев. Он недовольно качает головой, и я молча следую за ним. Удивлённая тем, что темный не тащит меня на поводке хотя бы.
Я иду и исподтишка бросаю взгляды ему в спину. Боюсь смотреть куда-то ещё. Вдруг все же есть какой-то подвох. Мы петляем в коридорах с высоченными потолками. И удивительными расписными стенами. И спустя некоторое выходим на открытую площадку, с видом от которого захватывает дух. И рот раскрывается непозволительно широко. Но рассмотреть ничего не успеваю. Мой взгляд цепляется за богато накрытый большой стол с мягкими стульями вокруг него. Стол наглухо завален разной едой, которая источает ужасно вкусные ароматы.
Сглатываю. И стараюсь не смотреть так нагло и открыто на это чудо съестного великолепия. Но живот предательски урчит от вида и запаха еды. Я хватаюсь за него. И ловлю недовольный взгляд темного ангела. Еще один прокол. Может, он копит мои проколы и ночью накажет меня за каждый?
Сглатываю. От голода. И страха. И слегка предвкушения.
– Когда ты в последний раз ела? – Неожиданно спрашивает темный с прищуром.
Это проверка. Точно проверка.
– Недавно. Я не голодна, сэр, – выпаливаю я. С жадностью смотря на еду на столе.
– Я бы так не сказал. И врать нехорошо, – слышу новый голос. Ехидный.
– Да, девчонке бы точно не помешало наесть с десяток килограмм, – ещё один голос. Скучающий.
И тут я понимаю зачем я здесь. Долго же до меня доходило. Больше нет никаких преград. В прямом смысле.
Он привел меня для них. И именно за этим столом они и будут пировать. А их основным блюдом буду я.
Я отшатываюсь назад, активно мотая головой. Сильно врезаюсь в твердую спину темного ангела. Резко разворачиваюсь и вскрикиваю. Смотрю на него испуганными глазами.
Вот где был подвох.
Я здесь не для него. Я здесь для них. Или для них всех. Эти ангелы будут пользоваться мной все вместе. Поэтому темный вел себя так странно. Не хотел замотать товар.
– Умоляю, не надо. Лучше убейте меня сразу. Я не вынесу больше двух. Только не снова, – плачу навзрыд я. Медленно падая к его ногам и склоняясь к его ботинкам. Лучше быть униженной, но живой.
С ужасом и болью вспоминаю, что было со мной, когда Тартус и его дружок впервые взяли меня вдвоем.
– Больше двух? Кто ещё прикасался к тебе? – Рычит темный ангел, агрессивно поднимая меня на ноги.
– Пожалуйста, – шепчу сквозь слезы я, умоляя темного сжалиться.
– Кто? – Заорал темный так, что стены сотряслись от его голоса. И черные змейки тьмы заструились на его коже.
Это что еще за хрень?
Это подействовало не хуже пинка.
– Барратиель. Заместитель Тартуса, – выпаливаю на одном дыхании я от испуга, едва не теряя сознание от увиденного на его лице.
– Присмотрите за ней. У меня появилось неотложное дело, – скалится ангел и толкает меня в руки похожим между собой мужчинам.
Я вся сжимаюсь и со страхом смотрю вслед улетающему ангелу с черными крыльями. Что же я наделала?
– Пойдем, накормим тебя.
Слышу рядом с собой голос мужчины.
– Не пугай малышку, а то у нее такой вид, будто она сейчас хлопнется в обморок. – усмехается второй.
И он оказался прав. Почти. Из-за стресса я буквально сгибаюсь пополам и извергаю рядом с большой вазой с цветами содержимое своего желудка. И к слову кроме желчи там давно ничего не было.
– Вот же срань, – шипит один из похожих мужчин.
– Простите, сэр. Я сейчас все уберу, – мямлю я в полуобморочном состоянии от ужаса содеянного. Волоски на коже встают дыбом. Чувствую, как потихоньку тело становится ватным, и я начинаю терять связь с реальностью.
– Эй, эй, ты чего? – Слышу другой голос. Мне показалось или он слегка взволнован?
– Простите, сэр… я сейчас, – язык плохо слушается. Меня шатает, и я ещё тише мямлю свои извинения. А затем, мои ноги неожиданно резко подгибаются. А дальше звенящая темнота.
