Мишель Бюсси
Код 612. Кто убил Маленького принца?
VI
Маленький Око мчался по улице Мфунди. На Яунде только что обрушилась гроза. Такого страшного ливня Око за все свои шесть лет еще ни разу не видел. Улицы превратились в потоки грязи, и босые ноги Око местами уходили в них до колен. Уличные торговцы пытались спасти свои фрукты, пачки сигарет, мешочки с пряностями и ощипанных кур. До маленького перепуганного мальчика никому не было дела.
Око промок насквозь. Он поискал глазами какое-нибудь укрытие, но ничего подходящего не увидел. До хижины его родителей было слишком далеко, Нтаба – в северной части города, у озера, туда не добраться, там, наверное, все затопило. Око боялся, что его смоет вместе с пальмами, велосипедами и собаками.
– Иди сюда.
Око обернулся.
– Иди сюда. Скорее. Входи.
Белая женщина стояла у двери большого каменного дома. Каменные дома в Яунде были редкостью. Как и белые женщины.
Око послушался.
В доме было прохладно. Он напоминал лабиринт из комнат и коридоров. И везде было тихо. Взрослые и дети, почти все – белые, двигались медленно и улыбались, как будто и не замечали грозы.
– Добро пожаловать во Французский культурный центр, – сказала белая женщина. – Меня зовут Натали. А тебя как?
Натали ему сразу понравилась. Она дала Око полотенце, чтобы он вытерся, и предложила ему переждать грозу. Сказала, что ненадолго оставит его одного, потому что ей надо работать, но он может посидеть в библиотеке, я скоро вернусь, сказала она, я очень скоро вернусь, хочешь, я выберу тебе книжку?
* * *
Когда она вернулась, Око все еще листал книгу. Натали смотрела на него издали. Он подолгу разглядывал каждую страницу, завороженный, как будто впервые видел картинки. А может, и в самом деле впервые. Она угадывала, какие рисунки сменяются сейчас перед ним – планета, стая перелетных птиц, баобабы, звезда в небе над пустыней. Что же при этом представлялось малышу?
– Хочешь, я почитаю тебе эту сказку?
Он поднял на нее глаза и робко кивнул.
Натали села рядом с ним.
Когда мне было шесть лет, в книге под названием «Правдивые истории», где рассказывалось про девственные леса, я увидел однажды удивительную картинку. На картинке огромная змея – удав – глотала хищного зверя.
К тому времени, как Натали дочитала «Маленького принца», гроза утихла. Натали закрыла книгу и встала.
– Мадам…
– Детка, называй меня, пожалуйста, Натали…
– Мад… Нат… Можно, я еще приду?
– Конечно, Око, Центр открыт для всех детей.
– Я… я хочу научиться читать.
* * *
Око часто приходил туда.
– В Камеруне около трехсот языков, – объяснила ему Натали. – Здесь говорят на французском и на английском, но есть еще пиджин, фульфульде, бакоко… Почти столько же языков, сколько во всем мире! С помощью этой книги ты сможешь выучить все. Эта книга переведена на все языки планеты, даже на самые редкие диалекты.
Сначала Око научился читать «Маленького принца» на французском. Потом на английском. Потом на бамбара, языке малийцев, потому что ему понравилась обложка с чернокожим Маленьким принцем. Потом на испанском. Португальском. Китайском.
* * *
Из всех персонажей «Маленького принца» Око больше всего привлекал деловой человек. Владеть звездами – надо же до такого додуматься! Он сам не владел ничем и потому все время думал о словах делового человека:
Если ты найдешь алмаз, у которого нет хозяина, значит, он твой. Если ты найдешь остров, у которого нет хозяина, он твой. Если тебе первому пришла в голову какая-нибудь идея, ты берешь на нее патент: она твоя.
* * *
Око был хорошим учеником. У него ничего не было, но он учился достаточно хорошо для того, чтобы камерунское правительство предоставило ему стипендию. Сначала он поступил в университет в Яунде. Потом – в Институт политических наук в Бордо.
Когда Око основал свое первое предприятие, ему не исполнилось тридцати. Поскольку звездами уже завладел деловой человек из «Маленького принца», а могущественные французские, английские и американские мультинациональные корпорации завладели нефтью, ураном, алмазами, бокситом и никелем, ему пришло в голову владеть тем, чего не увидишь, – границами. Границами между странами, регионами, реками, морями. Он понимал, что люди готовы платить много денег за то, чтобы их пересечь. И он стал строить мосты, дороги, порты, вокзалы, поезда, корабли, самолеты и заработал огромные деньги. В Яунде он жил в большом доме с бассейном, потом, устав от соседства с нищетой в родной стране, стал покупать другие дома, сначала во Франции, затем – по всему миру.
* * *
Теперь он хорошо одевался, ездил на дорогих машинах, но никогда не забывал про маленького босоногого Око. Почти каждый день он перечитывал «Маленького принца». Как только выдавалась минутка, заглядывал во Французский культурный центр в Яунде. Натали состарилась. По ее совету он создал фонд. Он давал деньги. Много. Капля в море его огромного состояния. Капля в море нищеты мира.
* * *
Во время своих путешествий, а путешествовал он часто, Око повсюду покупал переводы «Маленького принца». У него уже собралось сто девяносто пять, почти все существующие, хотя это все еще было меньше, чем число языков в Камеруне. Он нанимал людей, чтобы они отыскивали для него по всему свету уникальные издания. Некоторые экземпляры на редких языках – например, тибетском дзонгха или амазонском шипибо-конибо – обходились ему очень дорого, дороже, чем провести водопровод или электричество в деревни, где он находил эти драгоценные книги.
* * *
Око было сорок, когда к нему обратился географ. Географ никогда не был любимым персонажем Око в «Маленьком принце», но предложение создать клуб самых больших поклонников книги ему понравилось. Международный клуб. «Клуб 612». Совсем не для того, чтобы коллекционировать издания или устраивать выставки. Нет, совсем наоборот. Тайный клуб. Всего лишь для нескольких посвященных. В него войдут те, кто умеет читать между строк. Кто догадывается об истинном смысле «Маленького принца». Кто готов посвятить свою жизнь тому, чтобы проникнуть в его тайну. Ответить на главный и великий вопрос, который задает эта сказка…
* * *
Око встал, держась за ноющую спину. В последние несколько дней он часто задумывался. Маленький босоногий Око стал для него почти незнакомцем. Как внук, которого у него не было и которого он должен приручить. С тех пор прошло более шестидесяти лет. Натали давно покоится на кладбище Мволие.
«Алмаз островов» мягко покачивался на волнах. Око смотрел на камбуз напротив, где лежала прямоугольная коробка с единственным указанием на отправителя.
Клуб 612.
Не пора ли ее открыть?
Нет…
Надо действовать осторожно. Он слишком стар, слишком болен и слишком устал, для того чтобы продолжать поиски. Сначала он должен убедиться, что есть кому передать факел.
* * *
Око, прихрамывая, подошел к столу и приподнял прозрачный чехол. Взял авторучку «паркер 51», снова сел. Положил перед собой листок бумаги, начал писать. Улыбнулся: для авторучки, якобы пролежавшей на дне морском семьдесят пять лет, она писала довольно прилично!
Такая грубая наживка. Умничка Анди быстро раскроет обман. Неважно…
Он продолжал составлять список.
Мари-Сван, Нью-Йорк, Манхэттен, Пятая авеню, Эмпайр-стейт-билдинг, 79-й этаж
Мойзес, остров Кончагуита, Республика Сальвадор
Изар, Автономное Королевство Герминия, Оркнейские острова, Шотландия
Хоши, маяк Джидды, Саудовская Аравия
Географ…
* * *
Анди и Неван будут хорошо работать в паре. Даже если Неван пока этого не знает. Даже если ему пока ничего не известно о сути его задания.
О путешествии.
О стае перелетных птиц.
VII
«Алмаз островов» плескался в каланке Моржиу, перед молом, сложенным из больших камней. Анди примостилась в углублении между камнями, а я, стоя рядом с рыжей сыщицей, смотрел, как волны разбиваются у моих ног. Бухта была почти безлюдна, только паренек в бейсболке, обняв за талию загорелую девушку, хвастался своим новеньким спортивным кабриолетом.
Любить – это не значит смотреть друг на друга.
Любить – значит смотреть вместе в одном направлении.
Око Доло, стоявший рядом, протянул Анди какую-то бумажку:
– Ваш путевой лист. Следующий этап расследования.
Я попробовал прочитать через плечо сыщицы, что там написано. На листке были пять имен и четыре адреса. Мне удалось разобрать только первые строчки.
– Мари-Сван, Нью-Йорк, Манхэттен… следующий этап? – спросила Анди.
Лысину изнемогавшего от жары старого камерунца прикрывала соломенная шляпа. Солома золотилась на солнце, как пшеничное поле.
– Думаю, пришло время рассказать, почему, когда нашли эту авторучку, обратились ко мне, старому баобабу, выброшенному на берег Средиземного моря, и почему я обратился к вам.
Око грузно опустился на камень. Мне показалось, что он уже не сможет встать, что он обратился в статую у входа в маленький порт, этакую Русалочку из черного дерева.
– Всю свою жизнь, все свои силы и все свое богатство я отдал «Маленькому принцу». Объяснять было бы слишком долго, но эта сказка изменила мою жизнь. Я разделил эту страсть с пятью другими помешанными. Из разных мест. Мы основали клуб, назвали его «Клуб 612». И сделали это только с одной целью, вернее, целей было две, но они сливаются в одну: разгадать тайну гибели Сент-Экзюпери и тайну смерти Маленького принца.
Я чуть не упал, поскользнувшись на мокрых камнях.
– Тайну смерти Маленького принца?
– Именно, – совершенно серьезно подтвердил Око. – В конце сказки Сент-Экзюпери Маленький принц умирает. Вам не кажется это очень странным для детской сказки? Вы уже задумывались над тем, кто убил Маленького принца? Уже заметили сходство между смертью Маленького принца и гибелью Сент-Экзюпери всего через несколько месяцев после выхода книги?
Анди кивнула:
– Да, оба исчезли таинственным образом, и тела не были найдены…
Меня это не слишком убедило, и я возразил сыщице:
– Но ведь Маленького принца ужалила змея, а Сент-Экзюпери сбил немецкий летчик.
Анди улыбнулась:
– Вы ни одного детектива в своей жизни не прочитали? Вам не кажется, что все было не так просто? Почему эта змея ползала по пустыне? Почему Маленький принц с ней заговорил? Зачем Маленький принц предупредил читателя – покажется, будто я умираю, но это неправда. Вам не захотелось узнать, что произошло на самом деле? За пределами видимого?
– За пределами видимого? – тупо повторил я, ничего не понимая.
Анди переглянулась с Око и снова повернулась ко мне:
– Господин авиамеханик, вы, должно быть, в детстве читали «Маленького принца»? Один-то раз точно прочли! Можете процитировать самую известную фразу из этой сказки?
– М-м… «Самого главного глазами не увидишь»?
– Совершенно верно. И Маленький принц, незадолго до того как его ужалила змея, тоже сказал: самое главное – то, чего не увидишь глазами; капля здравого смысла подсказывает, что это можно понять как «главное скрыто, на самом деле все не так, как кажется»! Да ведь и сказка начинается с того, что за видимостью, изображением шляпы, может скрываться другая картинка, удав, который проглотил слона. Сент-Экс с самого начала втолковывает нам: надо искать за пределами видимого.
– Мне казалось, что…
Анди не дала мне договорить.
– Кто в «Маленьком принце» учит нас, что самого главного глазами не увидишь?
– Лис! – без запинки ответил я.
– Разумеется, лис. Но как по-вашему, господин авиамеханик, почему Сент-Экзюпери выбрал лиса, а не кролика, медведя, белку, птицу и даже не кота или собаку?
Я не имел об этом ни малейшего представления…
– Что говорят про лис в детских сказках? – Анди не унималась.
Это-то я знал!
– Ну… что они хитрые?
– Вот именно! Во всех сказках лисы обманывают. Лис лжет в «Романе о лисе», льстит в баснях Лафонтена. Это зверь, которому верят дурачки. Но тогда, если мораль сказки вложена в уста лиса, не значит ли это, что в ней заключен обман, что это иллюзия? И Сент-Экс на этом не останавливается! Второе существо, которому Маленький принц решает довериться, – это змея! Змея, у которой он спрашивает: почему ты все время говоришь загадками?
Я поискал, что бы ей на это возразить, но не нашел. Да и не успел бы, Анди меня опередила:
– Загадки, сплошные загадки! В этой сказке их полным-полно. А есть еще и те, что окружают смерть Сент-Экзюпери, или архивы его любовницы Нелли де Вогюэ, недоступные на несколько десятилетий вперед, или знаменитые пароходные чемоданы его жены Консуэло, в которых заперты все личные секреты Сент-Экзюпери и которые никто больше пятидесяти лет не открывал. Вам еще мало тайн? А что думать про письмо, которое мать Сент-Экзюпери получит через год после гибели летчика? И в котором он пишет: хочу вас успокоить, у меня все прекрасно!
Анди не давала себе передышки, лишь быстро глянула на камерунца, будто ждала одобрения, будто он был председателем комиссии на вступительных экзаменах в академию Сент-Экзюпери. У меня набралась куча вопросов насчет этих пароходных чемоданов, насчет этого посмертного письма, насчет… но Анди снова меня опередила.
– Это завещание Сент-Экса! – выкрикнула она. – Его спрятанное завещание! Завещание, которого никто так и не нашел. – Она явно разволновалась. – Око, я хочу вступить в ваш «Клуб 612». – Анди посмотрела на листок, который он ей дал. Еще раз прочитала имя и адрес: Мари-Сван, Манхэттен.
– Вы должны отправиться туда немедленно, – только и ответил камерунец.
Слегка удивившись тому, что Око, который по возрасту годился Анди в дедушки, обращается к ней на «вы», я чуть отступил в сторону. Вот уже несколько минут, понимая, что больше им не нужен, я ждал удобного момента, чтобы попрощаться, сказать, что меня ждет жена и что они могут ко мне обратиться, если им снова потребуется специалист по обломкам «Р-38 Лайтнинг».
– Я готова, – ответила сыщица-стажерка. – Мы пойдем на вашей яхте?
Око улыбнулся и взглядом показал на такси, припаркованное на стоянке за молом.
– В Нью-Йорк на такси? – удивилась Анди.
– Такси довезет вас до Мариньяна, до аэропорта. Там вас уже дожидается частный самолет, «Фалькон 900». Я открыл счет на ваше имя. В кабине пилота вы найдете доллары и кредитную карту, а в багажном отсеке – все архивы «Клуба 612». Во всяком случае, мои. Я… – Око замялся. – И еще я должен предупредить вас, что ваша миссия может оказаться опасной. Мне угрожали. Похоже, кому-то очень не хочется, чтобы нашлось завещание Сент-Экзюпери. И у меня есть все основания думать, что этот кто-то – один из пяти в моем списке…
Ой! Как не вовремя Око Доло заговорил про угрозы! Я буду выглядеть трусом, если уйду теперь. И все же я отодвинулся от них еще на несколько шагов.
– Неван, куда это вы? – удивился Око.
– Так я пойду уже… Я… У меня нет клубной карты…
Око нескрываемо изумился.
– Вы не поняли, что «фалькон» поведете вы?
VIII
– Прощай!
Я как раз собирался отключиться, поскольку во всех деталях уже рассказал Веронике про необычную миссию, порученную мне камерунским миллиардером, и тут услышал от нее это «прощай!» – как будто лопнула натянутая между нами резинка. Захотелось переспросить, она ведь часто говорила, что речь – источник недоразумений.
– Почему «прощай», дорогая моя? Я только туда и обратно, доставлю детектива на Манхэттен и вернусь! Завтра буду дома.
– Ты пятнадцать лет не летал.
Я чуть было не ответил «вот именно», но осекся. Не осмелился сказать, что хочу этого и что Око Доло это понял. Что чинить самолеты – увлечение по доверенности. Обихаживать самолет на земле, все проверять, говорить, что все в порядке, смотреть, как он взлетает, и не успевать даже помечтать, пока не приземлился следующий. Только и сказал:
– За это очень хорошо платят, дорогая моя.
– Почему ты? Почему этот камерунец обратился именно к тебе?
– Не знаю.
Я и в самом деле не знал.
– И ты согласился?
Я мог бы еще раз повторить, какую сумму назвал мне Око Доло, даже в долларах пересчитать, но Вероника слишком хорошо меня знала, я бы этим банкирским объяснением не отделался. Вероника избавила меня от необходимости что-то говорить, сама себе ответила:
– Все так таинственно и непостижимо, что ты не смог отказаться.
Странный ответ. Такое впечатление, что фраза выдернута из «Маленького принца», надо проверить. Перечитать. Время у меня будет, лететь больше десяти часов.
Вероника кашлянула. Меня удивило отсутствие упреков. Я не решался ни заговорить, ни отключиться.
– Да не тяни же, это просто невыносимо. Решил уйти – так уходи.
Она отключилась первой.
Наверное, не хотела, чтобы я слышал, как она плачет.
IX
– Вы умеете этим управлять?
Анди устроилась рядом со мной в кабине «Фалькона 900».
– Я получил летное свидетельство пятнадцать лет назад.
– А с тех пор летали?
– Раз или два…
Я соврал. На самом деле – ни разу.
– Это не забывается?
Я не ответил. Был занят – разбирался с приборной доской. Глядя на меня, Анди прибавила:
– Нет, не забывается. То, что любишь, не забывается. Потому что скучаешь без этого. Точно так же, как с людьми.
* * *
«Фалькон 900» летел над облаками. Анди дремала. Понаблюдав за мной, она без особого пиетета объявила, что вести самолет, похоже, проще, чем машину, за пустой и прямой дорогой в сельской местности и то надо следить внимательнее. Я не стал говорить, что она права.
– Когда полетим над Атлантикой, почитаете мне «Маленького принца»?
– Да, если хотите… Все в какой-то момент своей жизни его перечитывают.
Она закрыла глаза, самолет ее усыплял.
– Не забудьте, что вам надо просмотреть десять тюков архивов, – ехидно заметил я.
– Попозже.
Я решил, что не дам ей поспать.
– Вы несколько ночей перед этим зубрили? Браво, вам удалось сильно удивить Око! После вашей стажировки «Фокс Компани» точно предложит вам работу.
– Зубрила? – С Анди весь сон мгновенно слетел. – Зубрила? Вы серьезно? Я с детства люблю «Маленького принца». Я создала блог, посвященный ему. Я переписываюсь с фанатами со всего мира. На свете не найдется и десятка человек, так же хорошо знающих эту сказку, как я, и тут, во время моей стажировки, какой-то странный миллиардер предлагает «Фоксу» разобраться в истории с паркеровской авторучкой… Вы же понимаете, что я никому это дело не уступила!
Подобное совпадение поначалу заинтересовало меня. Но ненадолго. Когда совпадения настолько таинственны и непостижимы, не смеешь проявлять недоверие.
– В таком случае, мадемуазель специалистка по Сент-Эксу, вы сможете мне объяснить, зачем нам в Нью-Йорк?
– Я к вашим услугам, господин авиатор! Сент-Экзюпери написал «Маленького принца» в эмиграции, на Манхэттене, в 1942 году.
* * *
Казалось, «Фалькон 900» не движется, летят лишь облака под ним и можно выйти размять ноги, прогуляться по этой небесной сахарной вате. Только с наступлением темноты, когда мы уже были над Атлантикой, слой ваты стал расползаться. Похоже, ветер ждал появления пастушьей звезды, чтобы разогнать барашков.
Я повернулся к Анди:
– Не боитесь?
– А должна? Почему? Вы забыли прилепить на кабину наклейку с буквой «У»?
– Я имел в виду последние слова Око Доло. Что ему угрожали… Кому-то не хочется, чтобы нашлось завещание Сент-Экзюпери.
– Напротив! Это только подстегивает! Вы заметили, что нам надо встретиться с шестерыми, с шестью членами «Клуба 612», один из которых, возможно, опасен. Это ведь в точности как Маленький принц побывал на шести планетах до того, как оказался на Земле, – у короля, у честолюбца, у пьяницы, у делового человека, у фонарщика и у географа. Только у нас вместо планет – острова…
– И Маленький принц не летел на частном самолете, а странствовал с перелетными птицами.
Анди захлопала в ладоши.
– Вот видите – вы не все позабыли! Только в последнее путешествие он отправился не с птицами. Чтобы вернуться с Земли на свой астероид… – И Анди произнесла тоненьким детским голоском: – Видишь ли… это очень далеко. Мое тело слишком тяжелое. Мне его не унести. – И добавила уже своим обычным голосом: – И Маленького принца ужалит змея…
Я стал припоминать. Маленький принц соскучился на Земле, он хотел вернуться на свою планету, к своей розе. Анди тем временем продолжала говорить:
– Я всегда думала, что змея оказалась в этой пустыне не случайно. Что кто-то ее послал. Кто-то ее попросил ужалить Маленького принца.
– Кто? И зачем?
– Может быть, Маленький принц увидел на одной из шести планет, которые посетил, что-то такое, чего не должен был видеть?
X
«Алмаз островов» шел по маршруту, проложенному Око Доло на морской карте, от мыса Моржиу к острову Риу. Камерунский миллиардер был на яхте один. Он в последний раз проверил курс, оглядел пустынный берег в нескольких километрах впереди и включил автопилот.
Скорость и траектория стабилизированы.
Медленно, морщась и держась за поясницу, он повернулся и положил на палубу прямоугольную коробку. В последний раз попытался угадать отправителя по почерку.
Клуб 612.
Женский почерк Мари-Сван? Неровный почерк Мойзеса? Прямой и угловатый почерк Изара? Восточные завитушки Хоши? Или это рука географа, о котором он ничего не знал?
Никто из них так не пишет.
Он снова взвесил на ладонях коробку – легкая, будто пустая, – поочередно сунул палец в каждую из трех дырок, ничего не почувствовал и решил ее открыть. В последний раз поглядел на приближавшийся остров Риу и подумал: не был ли этот бесплодный, словно метеорит, остров той самой последней картинкой, которую Сент-Экзюпери унес с собой в небытие?
Око открыл коробку.
И выпустил на волю змею, которая тотчас взвилась к его шее.
Точно желтая молния мелькнула у его шеи.
Мгновенье он оставался недвижим. Не вскрикнул.
Потом упал – медленно, как падает моряк.
Медленно и неслышно, ведь волны заглушают все звуки.
Влюбленные, которые целовались на пляже Риу, купальщики, которые брызгались водой, сёрферы, которые скользили по волнам, дети, которые строили песочные замки, – все, кто брел вдоль берега, все мечтавшие, читавшие и дремавшие, все они едва успели отскочить.
Им показалось, что яхта приближается слишком быстро, несется, будто лихач-мотоциклист по людной улице; потом они подумали, что она в последний момент затормозит и пристанет к берегу, подняв мини-цунами. Но яхта не сбавляла ход, и они поняли, что она вот-вот разобьется.
Люди попрыгали в воду, влезли на камни, кинулись в соседнюю безопасную бухточку или вскарабкались на приморскую сосну… Словом, когда яхта налетела на скалы, на пляже никого не было.
