Мишель Смарт
Искушение на Фиджи
Michelle Smart
A Passionate Reunion in Fiji
Copyright © 2019 by Michelle Smart
© «Центрполиграф», 2021
© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2021
Глава 1
Ливия Бриаторе поднялась по металлическому трапу на борт блестящего самолета. Ее сердце колотилось так сильно, что ей казалось, будто она вибрирует всем телом. Солнце садилось, надвигающаяся ночь идеально соответствовала той тьме, которая окутывала Ливию в последние месяцы.
Летный экипаж, тот же самый, с которым она летела на этом самолете более двух лет назад, тепло приветствовал ее, но посматривал на нее с любопытством.
Ливия ответила им с натянутой улыбкой и подумала, что улыбнулась впервые за прошедшие четыре месяца.
От страха у нее скрутило живот. Стиснув зубы, она расправила плечи и подняла подбородок, а затем вошла в роскошную каюту, где ей предстояло провести двадцать шесть часов полета до Фиджи.
Она почувствовала знакомый запах дорогой обивки и мускусно-цитрусовый аромат мужчины на мягком кожаном сиденье с открытым ноутбуком перед ним.
Она едва не согнулась пополам от боли, которая пронзила ее живот.
Когда Ливия впервые поднялась на борт этого самолета, ее сердце дрожало от волнения и предвкушения. А тело изнемогало от совершенно непривычных ощущений.
В тот первый раз в этом самолете, вылетевшем из аэропорта в Риме, она переполнялась счастьем. Человек, чье внимание в настоящий момент было сосредоточено на ноутбуке, едва мог дождаться взлета, чтобы затащить ее в спальню и заняться с ней любовью.
Но всего через месяц после свадьбы их страсть чуть не погубила ее.
Она отмахнулась от болезненных воспоминаний и заставила себя передвигать ноги, которые казались свинцовыми.
Ливия дала обещание, и она сдержит его, как бы ей ни было больно.
В самолете было четыре роскошных сиденья у иллюминаторов с проходом между ними. Массимо отгородился от всех перегородкой, поэтому, когда Ливия уселась по диагонали к нему, ей удалось разглядеть только его обувь. Его туфли были до блеска начищены. Ее муж не был тщеславным, но всегда гордился своей обувью.
Она пристегнула ремень безопасности и сжала пальцы, чтобы не поддаваться искушению и не погрызть ногти. Позавчера ей сделали дорогой маникюр – она не хотела, чтобы Массимо видел ее обгрызенные ногти. Не надо, чтобы он понял, как она страдает.
Ливия зализала свои раны и научилась жить заново.
Она переживет и следующие четыре дня. А потом ей больше не придется видеться с Массимо.
Первый пилот сообщил, что самолет взлетает, и Массимо оживился. Перегородка в виде барьера опустилась. Он закрыл свой ноутбук и пристегнул ремень безопасности. Он ни разу не посмотрел на Ливию, но она чувствовала каждое его движение. У нее потеплело на душе при виде того, как его мускулы напрягаются под дорогой темно-синей рубашкой с небрежно закатанными рукавами и расстегнутыми пуговицами на сильной шее. Без сомнения, он снял галстук, который надевал на конференцию. Индивидуалист до мозга костей, Массимо подчинялся правилам только тогда, когда считал это необходимым. Ливия решила, что он надел деловой костюм только ради инженерной конференции в Лондоне, на которой он присутствовал как почетный гость.
Ливия узнала о том, что Массимо был в Лондоне, потому что его ассистентка случайно упомянула об этом в своем электронном письме, когда они договаривались о сегодняшнем полете.
Только в тот момент, когда самолет начал двигаться по рулежной дорожке, глаза Массимо карамельного оттенка, в которые она когда-то смотрела с удивлением, наконец встретили ее взгляд. Он почти мгновенно отвернулся и уставился в иллюминатор, но Ливия разволновалась, и у нее сжалось горло.
Она знала Массимо в лицо задолго до того, как они познакомились. Работая личной медсестрой его деда, она часто смотрела на большой семейный портрет Бриаторе, висевший в гостиной. Ее взгляд всегда приковывал Массимо – единственный член семьи, который улыбался вымученно. Он был красивым мужчиной: с удлиненным лицом, высокими скулами, римским носом и большим ртом. Такими лицами, по мнению Ливии, обладают инженеры, банкиры и поэты. Ей было все равно, что это лицо принадлежит одному из богатейших людей мира.
Впервые увидев Массимо во плоти – в церкви, в которой выходила замуж его сестра, Ливия почувствовала, что у нее из легких выкачали весь воздух.
Как только он ей искренне улыбнулся, она обмякла и потеряла голову. Она даже не помнила, что сказала после того, как они несколько часов косились друг на друга на свадебной церемонии, а потом пошли в бар отеля, где проходил банкет. Обычно остроумная, Ливия потеряла дар речи. Все, что она говорила в те первые неловкие моменты, спровоцировало у Массимо улыбку, от которой вся ее неловкость испарилась. Ей показалось, они знают друг друга вечно.
А теперь он даже не может заставить себя посмотреть на нее.
Она понятия не имела, как они проведут уикэнд с его семьей, празднуя девяностый день рождения дедушки и притворяясь, что они по-прежнему вместе.
Массимо наблюдал, как освещенный Рим исчезает под облаками, и старался собраться с мыслями.
Согласившись выступить на инженерной конференции в Лондоне, он решил после этого вылететь в Рим и по пути забрать Ливию. Это было логично.
Он предполагал, что после четырех месяцев разлуки с ней не произойдет ничего страшного. Он нисколько не скучал по ней. Избавившись от вспыльчивой жены, требующей его внимания, он сумел посвятить себя множеству дел. Но, как и раньше, Ливия вторглась в его жизнь, и все перевернулось с ног на голову. В тот день, когда она ушла от него, он купил кровать для своего кабинета в офисе. С тех пор он почти постоянно там ночевал. Это было гораздо удобнее, чем лежание на диване в те ночи, когда, работая допоздна, он не возвращался домой.
И вот теперь Ливия здесь, в салоне его самолета, и каждая клеточка его тела ожила.
Оставалось только проклинать свое решение. Почему он не настоял, чтобы она полетела в Лос-Анджелес одна? Он не мог заставить ее лететь до Фиджи самостоятельно – это разрушило бы всю цель ее пребывания там, – но он мог сделать так, чтобы они провели вместе минимальное время, а не целых двадцать шесть часов полета на другую сторону света.
На обратном пути он вылетел бы с ней в Австралию, а оттуда отправил бы ее обычным рейсом в Италию.
Массимо обдумал все возможные оправдания не брать Ливию с собой, но все сводилось к одному: он обязан это сделать ради своего дедушки, Джимми Сейбуа. Его смертельно больной дед, который отправился в круиз из Рима на Фиджи со своей семьей и армией медперсонала, приехал на остров три дня назад. Предстоящий уик-энд – последний шанс Джимми посетить родину, которую он оставил, будучи двадцатидвухлетним парнем. Джимми будет отмечать свой девяностый день рождения на острове, который теперь принадлежит Массимо, в кругу любимой семьи. Его дедушка считает Ливию членом своей семьи и любит ее как внучку. Единственное сожаление Джимми по поводу того, что Массимо женился на ней, заключалось в том, что он потерял личную медсестру, которая так о нем заботилась.
И каковы бы ни были его чувства по отношению к бывшей жене, Массимо знал: Ливия тоже любит Джимми.
– Ты будешь игнорировать меня весь полет?
Массимо стиснул зубы, услышав хрипловатый голос Ливии.
Его жена всегда была прямолинейной. Если ей что-то не нравилось, она сразу говорила об этом. Долгое время объектом ее недовольства был Массимо. Ее заявление о том, что она уходит от него, не стало неожиданностью, а принесло ему облегчение. Брак с Ливией превратился из страстного и бодрящего романа в эпицентр военных действий. Она снова и снова спрашивала: почему он проводит так много времени на работе? Ночами, в которые они были вместе последние несколько месяцев, Массимо лежал спиной к Ливии. Она даже стала надевать ночные рубашки.
Он сглотнул подступивший к горлу ком и оглядел Ливию с головы до ног.
– Ты постриглась, – протянул он.
Ее красивые густые темно-каштановые волосы, ниспадавшие, как облако, до поясницы, теперь были длиной до плеч, с отдельными прядками, выкрашенными в медовый цвет. Ливия не была первой красавицей, но Массимо считал ее ошеломляющей. Она напоминала ему чувственный фейерверк с хрипловатым смехом. Он услышал этот смех в церкви, пока они ждали его сестру, а потом заметил женщину у себя за спиной и понял, что его жизнь изменилась. Он воспользовался первой же возможностью поговорить с ней и поразился тому, какой у нее пытливый ум. В Ливии он нашел женщину, которую всегда искал, не подозревая об этом. Вернее, так ему казалось.
Ее темно-карие глаза, всегда такие выразительные, округлились. Она сдавленно хохотнула.
– Это все, что ты можешь сказать? – спросила она.
Не дожидаясь ответа, она расстегнула ремень безопасности и вскочила.
Массимо мрачно заметил, что она похудела.
Поджимая соблазнительные, пухлые губы, она прошла мимо него в ванную и резко закрыла за собой зверь.
Массимо потер пальцами подбородок и постарался перевести дыхание.
Он не ожидал, что ему будет легко, но все оказалось в тысячу раз сложнее.
Ливия села на закрытое сиденье унитаза, обхватила себя руками и постаралась сдержать слезы. Она не предполагала, что эмоции поглотят ее, а в груди появится такая сильная боль.
Она пролила достаточно слез из-за этого человека.
Массимо никогда не любил ее – об этом она должна была постоянно напоминать себе.
Но она любила его – искренне и безумно сильно.
А взамен он просто сломал ее.
Хуже всего то, что он ни о чем не догадывается. Несмотря на высокий интеллект, Массимо – бездушный человек. Она поняла это слишком поздно.
Закрыв глаза, она три раза глубоко вздохнула.
Нет смысла изводить себя воспоминаниями. Она любила его однажды, и, хотя отголоски этой любви все еще трепетали в ее сердце, они не были реальными. Она его больше не любит. Она поехала с ним только для того, чтобы выполнить обещание, данное ему в тот день, когда он отпустил ее на все четыре стороны, даже не попросив остаться.
Он хотел, чтобы она ушла. Она поняла это по его взгляду.
Сделав еще три глубоких вдоха, она встала и нажала на кнопку слива бачка.
В конце концов, она – Ливия Бриаторе. Она – дочь Пьетро Эспозито, доверенного члена клана дона Фортунато; бандиты убили ее отца, когда ей было всего восемь лет. Она выросла в окружении наркотиков и жестокого насилия и с раннего детства научилась ничего не бояться.
Сбежав из Неаполя в Рим, чтобы обучиться сестринскому делу, она словно заново стала дышать. Забыть о том, что ее постоянно охраняли, было нелегко: она еще долго поглядывала через плечо, идя по улице. Но ей удалось создать для себя новую жизнь. Радость, которую она испытывала, превзошла беспокойство из-за разлуки с братьями и сестрой. Ее жизнь превратилась в приключение. Она научилась смеяться. А с Массимо она научилась любить.
Но ее привычка отгораживаться от людей осталась. Она терпеливо сидела в ее душе и ждала своего часа.
Чтобы пережить следующие четыре дня, ей надо вспомнить об этой привычке. Ей следует защищать собственное глупое сердце.
Усевшись в кресло, она не удивилась, что Массимо снова работает с ноутбуком.
На этот раз он поднял глаза от монитора и посмотрел на нее:
– Я заказал нам кофе. Ты проголодалась?
– Я поела, – ответила она с напряженной вежливостью, не уточняя, что съела за день только половину тоста. От волнения у нее совсем пропал аппетит.
– Как твои дела?
Его лицо вытянулось, и он снова уткнулся в ноутбук.
– Я занят.
Она вонзила ноготки в свои бедра. Как же она ненавидит эту его фразу: «Я занят»!
– Ты так занят, что не можешь прерваться на пять минут и поговорить?
– Мне надо проверить данные и отправить отчет.
Два года назад он объяснил бы ей, что представляют собой эти данные и отчет, правильно предположив, будто Ливии это интересно. По правде говоря, ее интересовало все, что было связано с Массимо. Она поражалась его уму. Этот человек, получив диплом инженера в сфере цифровых технологий, создал сетевую платформенную игру, которая мгновенно захватила весь мир. Он продал эту игру после окончания университета за двести миллионов долларов США. Благодаря этим деньгам он переехал в Америку и основал там свою компанию «Бриаторе технолоджиз», одновременно обучаясь в докторантуре в области физики высоких энергий, а затем в аспирантуре по прикладной физике и материаловедению. Его компания, которой он владеет единолично, в настоящее время нанимает тысячи людей по всему миру, решая проблемы, связанные с углеродосодержащими веществами. Его изобретения буквально спасают планету. То, что он заработал на этом целое состояние, было почти невероятным. Всего месяц назад он вошел в тридцатку самых влиятельных людей мира и в пятерку богатейших людей мира.
Массимо без труда мог заставить Ливию чувствовать себя дурой, но он никогда этого не делал. Все, что она не понимала, а это касалось его работы, он объяснял ей терпеливо, но не покровительственно, и его лицо сияло, когда она улавливала смысл.
Ливия была так взволнована, что этот человек – умный, богатый, успешный, с лицом и телом, которому позавидовали бы боги, – по всей видимости, тоже очарован ею. Но, как только страсть между ними немного утихла, он сбежал во всепоглощающий мир, который создал для себя, скрывшись от своей жены.
Чем больше она пыталась разговорить его, тем сильнее он от нее отгораживался.
Тишина, прерываемая щелчками клавиатуры ноутбука, с которым работал Массимо, становилась все более удручающей.
Ливия наблюдала за тем, как он работает. Он привычно хмурился.
Она заметила, что он изменился внешне. На его висках виднелась седина, он отпустил короткую бороду, а вокруг глаз были темные круги, явно от недосыпа.
Ливия отмахнулась от угрызений совести. Массимо тридцать шесть лет. Он уже достаточно взрослый, чтобы самостоятельно заботиться о себе.
Он рассеянно взял кружку с крепким черным кофе на столе рядом с ноутбуком и сделал большой глоток. При этом он не отрывал глаз от монитора и продолжал стучать по клавиатуре.
Внезапно Ливии это надоело. Вскочив, она быстро подошла к Массимо и захлопнула крышку его ноутбука.
Глава 2
Массимо стиснул зубы и закрыл рукой ноутбук, чтобы Ливия не схватила его и не бросила на пол.
– Что с тобой? – спросил он.
Несмотря на небольшой рост, сейчас, нависая над Массимо, она казалась огромной.
– Мы летим уже час, а ты обмолвился со мной только десятью словами.
– Семнадцать, – уточнил он сквозь стиснутые зубы. – Я произнес семнадцать слов.
– Ты не только грубиян, но и педант. Как мы убедим твоего деда и всю твою семью, что мы по-прежнему вместе, если ты не смотришь на меня и не говоришь со мной?
– Я не грубиян. Сейчас очень важное время для меня. В понедельник мы запускаем прототипы…
– Мне наплевать! – заорала она. – Мне все равно, над чем ты работаешь. Я здесь потому, что сделала тебе одолжение ради твоего дела. Самое меньшее, что ты можешь сделать, – это относиться ко мне с уважением.
– Если я отношусь к тебе неуважительно, то прошу прощения, – сухо ответил он, едва не сказав: «А чего ты ждала?»
Именно Ливия ушла от него, а не он от нее. Именно она рассмеялась ему в лицо, когда он предложил ей родить ребенка.
Работа с ноутбуком помогала ему избавиться от бурных эмоций. Только Ливии удавалось вывести его из себя. Она занимала слишком много места в его голове и отвлекала его.
– Твои извинения не принимаются. Ты не считаешь себя виноватым. И никогда не считал.
Это обвинение, которое она бросала ему много раз, всегда сопровождалось яростью, если Массимо отказывался вступать с ней в бой. Он не любил бессмысленную конфронтацию и считал это пустой тратой энергии. Он просто уходил, когда Ливия отказывалась слушать доводы рассудка.
К сожалению, сейчас ему некуда уйти.
Он медленно вдыхал через нос и смотрел на разгневанное лицо Ливии.
– То, над чем я работаю, важно. Я закончу работу до того, как мы приземлимся в Лос-Анджелесе. Во время перелета из Лос-Анджелеса на Фиджи мы поговорим, если ты этого хочешь.
Она с грустью рассмеялась, плюхнулась на сиденье напротив Массимо и уставилась на него.
– Отлично. Ты сделаешь мне огромное одолжение и поговоришь со мной, если я захочу. Спасибо. Ты такой добрый.
Она сложила руки перед собой, привлекая внимание к своей груди. Он знал: она сделала этого ненамеренно. Близость между ними закончилась задолго до расставания, но сейчас жест Ливии взбудоражил Массимо и спровоцировал у него желание.
Фигура Ливии могла свести с ума любого мужчину. Узкие потертые джинсы и черный джемпер с круглым вырезом удачно подчеркивали ее женственное тело. Когда Массимо впервые занялся с ней любовью, он подумал, что умер и попал на небеса. Ее девственность удивила и обрадовала его. Удивила потому, что он никогда не предполагал, будто самоуверенная двадцатичетырехлетняя женщина с таким хрипловатым смехом может быть неопытной. И обрадовала потому, что до него к ней не прикасался ни один мужчина.
Секс никогда не был для него острой необходимостью. Превратившись из тощего подростка в солидного мужчину, он внезапно обнаружил: все больше женщин бросаются ему на шею, особенно после того, когда он продал свою веб-игру и разбогател. Если бы он мог, то считал бы секс легким отвлечением от работы. Ливия оказалась первой женщиной, с которой он был по-настоящему близок. Как только они познакомились, они не переставали целоваться и прикасаться друг к другу. Впервые в жизни Массимо поддался страсти.
Он потерял эту близость не по своей воле. Их отношения разладились до такой степени, что по ночам, когда Массимо возвращался домой, они спали с Ливией спиной к спине.
Ему стало любопытно: появился ли у нее любовник? От этой мысли ему стало не по себе.
Хотя неразумно ожидать, что она будет одна после их разлуки. Если бы не его дедушка, они бы уже развелись.
– Когда ты в последний раз видел своего дедушку? – внезапно спросила она, наблюдая его попытки сосредоточиться на мониторе.
Он мельком взглянул на нее:
– Почему ты спрашиваешь?
– Потому что за день до того, как отправиться на Фиджи, он жаловался, что ты не выходишь с ним на связь. Я написала об этом Линди по электронной почте.
Линди была ассистенткой Массимо. Настоящая женщина-дракон, управляющая его деловой жизнью. Она была единственной, кто знал, что Массимо и Ливия расстались.
Когда они поженились, Ливия надеялась, что теперь Массимо будет чаще видеться со своей семьей, но это не сработало. За два года совместной жизни они провели с его семьей только одно Рождество. Ливия часто ездила одна к его родственникам, которых обожала, в Лос-Анджелес и в Италию.
Хотя они расстались, ее частые визиты продолжались. Родня Массимо привыкла к ее посещению в одиночку, поэтому его отсутствию не придавали значения. Только Мадлен – сестра Массимо – подозревала, что что-то не так; но, поскольку у нее родился ребенок, ей было не до проблем в отношениях Ливии и Массимо. Страдание, которое пронзало сердце Ливии, когда она брала на руки ребенка Мадлен, только усиливало давно укоренившуюся там боль.
Никто из членов семей Бриаторе и Эспозито не подозревал, что она вернулась в Италию навсегда. Всякий раз, когда ее спрашивали о Массимо, она отвечала, что он занят на работе. Массимо постоянно работал. Ливия жила с его дедушкой как личная медсестра, а за девять месяцев Массимо ни разу не приехал домой. Она решила, что Массимо слишком занят, чтобы регулярно прилетать домой из Калифорнии, но во время замужества поняла: это никак не связано с его рабочим графиком, мешающим ему проводить больше времени со своей семьей. Он просто не хотел с ними видеться.
С какой радостью она сообщила бы его семье, что они расстались! Она ненавидела ложь.
– Линди упомянула об этом, – сухо ответил он.
– И что ты сделал?
– Я позвонил ему на корабль. Кажется, он в порядке. – Массимо уставился в монитор.
– Он не в порядке. – Сердце Ливии сжалось, когда она увидела, как сдал Джимми. Старик, боровшийся с раком, угасал и не мог самостоятельно долететь до Фиджи. Поэтому решили, что морской круиз – самый безопасный способ доставить его на другой конец света. Джимми хотел отметить девяностолетие со своей семьей, увидеть разные уголки мира и ступить на родную землю.
Все это ему предстояло сделать в последний раз.
– Я знаю.
– Ты побудешь с ним в этот уик-энд? – спросила она.
Было бессмысленно уточнять, что проводить с Массимо время – величайшее желание Джимми. И его родителей.
Массимо думал, что родственникам достаточно его подарков. Разбогатев, он купил каждому члену своей семьи отдельный дом и автомобиль. Чем больше он богател, тем щедрее становились его подарки. Именно Массимо оплатил частное лечение Джимми и все связанные с этим расходы, включая зарплату Ливии как его медсестры. Именно Массимо купил остров, где родился его дед, и потратил целое состояние на строительство курорта, на котором могла отдыхать вся семья. Массимо оплатил круиз, в который отправились члены его семьи вместе с Джимми, чтобы добраться до острова. Он зафрахтовал океанский лайнер для их личного пользования.
И все же, несмотря на щедрость, он не понимал, что родственники предпочтут общаться с ним лично, а не получать от него подарки.
– Да.
– Ты выключишь свой ноутбук и телефон?
– Ты знаешь, я не смогу этого сделать, – ответил он.
– Ты просто не хочешь этого делать.
Он стиснул зубы.
– Мы можем поговорить об этом позже?
Она усмехнулась:
– Конечно. Ты все откладываешь на потом, да?
Массимо ударил кулаком по панели рядом с сиденьем:
– Ты никак не уймешься. Я сказал: мы поговорим, как только я закончу работу, но, как всегда, ты меня не слышишь. У меня важное дело. Если ты не можешь терпеливо подождать, иди в спальню и поспи.
Массимо запретил себе чувствовать вину за то, что Ливия вдруг побледнела.
Она медленно встала, злобно глядя на него:
– Если у кого-то есть проблемы со слухом, то только у тебя. Тебе наплевать на все, что не связано с твоей драгоценной работой. Мы виделись четыре месяца назад, а ты даже не спросил, как я живу. Если бы у меня оставались сомнения в том, правильно ли я сделала, уйдя от тебя, то сейчас я понимаю, что поступила верно. Ты никогда не заботился обо мне. Ты вообще никогда ни о ком не заботился.
Она ушла не в спальню, а на свое первоначальное место. Массимо смотрел, как она двигается, и злился. Ливия была одновременно упрямой и уязвимой.
Она подняла перегородку у своего сиденья и скрылась из вида.
Массимо облегченно вздохнул и потер глаза. Он не спал более суток и был измотан.
Выпив свежий кофе, он все равно не мог сосредоточиться. Цифры на мониторе расплывались у него перед глазами. Вопреки здравому смыслу, он начал вспоминать первые дни своего брака с Ливией, когда ему казалось, что их ничто не разлучит.
Ливия старалась сосредоточиться на фильме, но никак не могла уловить сюжетную линию. Даже громкий звук в наушниках не сумел заглушить непрерывное клацанье пальцев Массимо по клавиатуре.
Как же получилось, что их брак, основанный на бурной страсти и радости, закончился крахом?
К ней подошла стюардесса, и Ливия сняла наушники и попросила принести одеяло. Когда одеяло принесли, в салоне наступила тишина.
Опустив перегородку, она посмотрела на Массимо.
Он уснул.
Его ноутбук был открыт, но Массимо крепко спал, слегка приоткрыв рот.
Не задумываясь, она встала и подошла к нему.
Она долго разглядывала мужчину, которого когда-то так любила. От предков с острова Фиджи он унаследовал темно-оливковый оттенок кожи и черные густые волосы. Ей нравилось, когда он забывал вовремя постричься. Массимо разговаривал с ней, лежа на диване и положив голову ей на колени, а Ливия просто слушала его чудесный глубокий голос и гладила по голове.
Она так старалась сохранить то, что у них было, но оно ускользнуло от нее с той же легкостью, с какой ее пальцы погружались в волосы Массимо.
У нее сжалось горло. Ливия осторожно накинула на колени Массимо одеяло, которое принесли для нее. Ей хотелось разложить его кресло, но она боялась разбудить Массимо. Судя по темным кругам под глазами, он не высыпался и плохо питался.
Стремление протянуть руку и провести пальцами по его высоким скулам, почувствовать мягкость его кожи и густоту волос было почти непреодолимым. Она вовремя одернула себя, запрещая прикасаться к нему.
Ее сердце бешено колотилось, на мгновение она затаила дыхание.
Прижав руку к груди, она шагнула назад.
Массимо открыл глаза и моргнул, не понимая, где находится.
Его ноутбук перешел в спящий режим.
Поднявшись, он почувствовал внезапный холод на бедрах и с удивлением уставился на упавшее на пол одеяло.
Откуда это взялось?
Он посмотрел на Ливию. Ее перегородка все еще была поднята, но он отчетливо видел ее. Она откинулась в кресле и что-то смотрела по телевизору, на ней были наушники. Она закрылась одеялом до подбородка.
– Ты укрыла меня одеялом? – почти с упреком спросил он.
Она повернула к нему голову и сняла наушники:
– Ты что-то сказал?
Прежде чем Массимо успел ответить, вошел бортпроводник.
– Мы приземлимся через двадцать минут.
Как только они снова остались одни, Массимо повернулся к Ливии:
– Я долго спал?
Она пожала плечами.
Он выругался себе под нос, потому что не закончил отчет. Черт побери, он пообещал руководителю проекта прислать отчет сегодня.
Он не стал спрашивать Ливию, почему она не разбудила его, и принялся за работу.
Ливия укрыла его одеялом. Мысль об этом не давала ему покоя.
Зачем она это сделала?
Его глаза отдохнули после недолгого сна. Когда самолет пошел на снижение, Массимо убрал ноутбук и сложил стол.
До приземления они с Ливией не обмолвились ни словом.
Желая вырваться из лихорадочной атмосферы, Массимо схватил ноутбук и встал. Но в тот момент, когда он покинул свое место, Ливия встала лицом к нему в проходе, крепко держа свою сумку.
Он отступил в сторону, позволяя ей пройти. Она тоже шагнула в эту сторону.
Их взгляды встретились. Массимо увидел обиду в ее глазах, которую она мастерски скрывала.
У него сдавило грудь, словно ему в сердце вонзили шипы.
Ливия моргнула, уставилась на пол, тихо извинилась и прошла мимо него.
Массимо сглотнул ком в горле и вышел из самолета через другую дверь.
