Морвейн Ветер
Сокровище для Барса
Глава 1
Строго говоря, Наймире вообще не следовало путешествовать с одним из этих караванов. Но поскольку отец лишил её наследства в рамках очередного хода долголетней шахматной партии под названием «Образумься, вернись домой и выйди замуж», это казалось самым простым способом вернуться в Вальхарию, не слишком зарываясь в свой быстро истощающийся кошелёк.
Это было медленно, неудобно, и её попутчики были из тех людей, которые думали, что даже обычная лакернская колдунья (обличье, под которым она путешествовала) может превратить их в лягушек, но она ожидала чего-то подобного.
Северные банды варваров совсем не входили в число соискателей её бальной книжки. Обоз отправился в путь по Имперскому Тракту, и разбойники, конечно, никогда бы не ОСМЕЛИЛИСЬ.
Первый звоночек того, что этот этап её приключений пошёл совсем не так, как планировалось, прозвенел, когда Наймира высунула голову из кареты, в которой ехала, чтобы обнаружить, что они довольно сильно отклонились от главной дороги по причинам, которые никто не собирался ей объяснять. Однако Наймира не была дурой. На лицо было несколько других странностей, и все они указывали на то, что кто-то хотел избежать встречи с патрулями имперской армии, которые обычно прогуливались по тракту, проверяя, нет ли в повозках контрабанды или бандитов.
Это была не очень утешительная мысль. Ещё менее утешительной была остановка, которую они сделали в сумерках, и тот факт, что один из охранников откровенно внезапно грохнулся замертво со стрелой в горле. Крики, вопли, и кто-то говорит ей: «Если ты можешь сражаться, ведьма, я предлагаю тебе приступить!»
Наймира могла сражаться. Однако она никогда не была в битве, она никогда не сражалась так, как сейчас, когда кругом темно, тут и там полыхают языки пламени, люди мечутся туда-сюда, дым стоит столбом и царит такой хаос, что не отличишь своих от чужих. Кто-то, не более, чем тень в темноте, с очевидной лёгкостью выбил у неё из рук гримуар, а затем нанёс ей второй удар, который выбил воздух из её лёгких, прервал заклятье и сбил с ног.
«Моя книга», – пронеслось у Наймиры в голове, она протянула руку к гримуару… Если бы она просто смогла вооружиться, тогда, конечно…
Она не заметила мгновения, когда получила третий удар.
Наймира проснулась от боли во всём теле и медленно начала осознавать ситуацию. Она в какой-то палатке. Её руки связаны за спиной. Но не верёвкой. На ощупь как кожа. Что-то вокруг её горла – ошейник. Настоящий ошейник! И когда она села, то не сразу поняла, что к нему была прикреплена цепь, соединённая с шестом у Наймиры за спиной. Как будто она какое-то животное в загоне.
Наймира попыталась призвать свою магию и… Ничего не произошло. Вот на этом месте она действительно запаниковала.
– Глупая ведьма, – в тусклом свете Наймира едва смогла разглядеть лицо эльфа. Закованный в броню, свирепый на вид. Покрытый странными татуировками. Он бесстрастно наблюдал, как Наймира боролась в своих оковах. – Айма. Она очнулась.
По его зову откуда-то сбоку в палатку вошла женщина. «Северная ведьма», – предположила Наймира, потому что у этой Аймы был посох. «Дикая колдунья, полуобученное, жалкое существо, подчиняющееся прихотям и несправедливым милостям любого Стража или бандита, контролирующего местную территорию, не лучше рабыни». Однако ведьма не походила на угнетённое существо из имперских сказок. Она носила вместо плаща жутковатую меховую шкуру. Наймира никогда ничего подобного не видела, но предположила, что такое может быть в моде на этом проклятом варварском севере.
– Успокойся, – сказала ведьма Наймире и сделала шаг вперёд. В свободной руке её оказалась сумка, набитая тем, что выглядело как обычные лекарские принадлежности, бутылочки с чем-то вроде зелий и настоек. – Ошейник похож на те, что используют южные дикари изумрудники. Твоим способностями не нанесено непоправимого вреда. Ворон не так беспечен со своими пленниками.
Наймира испытала мгновенное облегчение. У них была магесса, целительница. С этими людьми, вероятно, можно договориться, бандиты они или нет. Они, наверное, просто хотят денег…
– Меня зовут Наймира из дома Лакшар. Я дочь магистра империи Эстер, – сказала она, обращаясь только к магессе. – Скажи своему лидеру, что мой отец заплатит за меня хороший выкуп.
Её отец также будет напоминать об этом Наймире примерно до конца её жизни, но прямо сейчас это казалось ценой, которую она готова была заплатить.
Эльф смотрит на неё довольно мрачным и сердитым взглядом, учитывая, что Наймира только что пообещала им уйму денег.
– Выкупить тебя? Чтобы в банде случился бунт?
– Я не помню такой суеты, когда я присоединилась, – фыркнула Айма с лёгким раздражением. Она была стройна, крепка и по-своему красива – мягкие золотистые волосы северянки были собраны на затылке. Если б не излишне обветренная кожа… Наймира мысленно оценила перспективу того, что могли сделать с такой девушкой, когда она попала в плен, и у неё по спине пробежал холодок.
У Наймиры была хорошая кожа. Ничего обветренного, это точно. Чёрные, густые волосы, глубокие тёмные глаза и ярко-алые губы. Она всегда гордилась своей красотой – даже на фоне других ухоженных молодых аристократок Эстера, Наймира всегда сверкала как звезда. «И всё-таки», – подумала она. «За хорошие деньги можно купить десять таких, как я». Это было не высокомерие, а элементарный голос разума.
– Нет таких дураков, чтобы оспаривать решение Ворона, – вопреки её мыслям закончил эльф. Он бросил на Айму странный взгляд: наполовину собственнический, наполовину раздражённый, наполовину… любящий? – Или моё. На мой вкус, одной ведьмы нам вполне достаточно. Так что ты просто наш маленький трофей без каких-либо явных полезных свойств.
Айма прижала бутылочку с зельем к губам Наймиры.
– Пей, – сказала она тем мягким, требовательным тоном, который, видимо, используют все целители, даже северяне, и зелье пахло на вкус достаточно знакомо, чтобы Наймира повиновалась не задумываясь. – Я полагаю, у Ворона есть план, как всё уладить? Турнир или что-то в этом роде? Бьёте друг друга дубинками, чтобы у меня было побольше работы?
– Голыми руками, – эльф ухмыльнулся. – Тебе меньше лечить, и кроме того – это традиция для такого рода трофеев.
Наймира допила зелье и по очереди посмотрела на двоих людей, разговаривавших о ней так, как будто её там не было.
– Кто-нибудь из вас, пожалуйста, объяснит мне, что происходит? Трофей? Турнир? Что голыми руками?
Эльф снова фыркнул и встал.
– Я собираюсь найти Ворона, – сказал он, игнорируя вопросы Наймиры.
– Я… – Наймира заговорила, но Айма тут же запихнула ей в рот ещё одно зелье так быстро, что пленница чуть не подавилась. Эльф просто ушёл.
– Захарель – второй после Ворона, – прошипела ей Айма. – Прояви немного уважения. У тебя должно хватить здравого смысла понять, что ты не в том положении, чтобы предъявлять здесь требования. Если ты проявишь неуважение к Захарелю в присутствии Ворона, он может просто объявить тебя общей собственностью, а с остальным пусть мужчины разбираются сами.
«Общая собственность?» Наймира нахмурилась, обдумывая это. «Ворон объявит». То, как Захарель смотрел на Айму…
– Могу я задать вопрос?
– О, так они учат вас манерам там, в вашем Эстере? – хмыкнула Айма немного насмешливо, но кивнула.
– Каков твой статус здесь? Кроме целительницы, я имею в виду?
Айма мягко улыбнулась.
– Я бы сказала, что я возлюбленная Ворона и Захарэля, – она сделала паузу. – Официальный термин, который здесь используют – «наложница».
Она сказала это так легко. Наймира не могла не нахмуриться.
– И это нормально?
Она, конечно, слышала рассказы о развратных северянах, но никогда не знала, насколько они близки к истине.
– То, что нас трое? – Наймире показалось, что в глазах целительницы заискрились смешинки. – Но это не так уж много. Однако, Ворон любит выделяться.
Айма пожала плечами.
– Как и ты, я была трофеем. Хотя Ворон выиграл меня на дуэли. Он хотел целительницу, а Маран не позволил бы мне уйти по доброй воле.
Снова это слово.
– Я НЕ трофей. Пожалуйста, не могла бы ты просто поговорить с Вороном? Я не лгу, мой отец и правда…
– Ворон не будет заключать сделку с магистром, – категорично отозвалась Айма. – Выбрось эту мысль из головы. Было бы лучше, если бы ты вообще перестала об этом говорить. Достаточно того, что ты рассказала Захарэлю, – она покачала головой. – «Трофей» означает всё, что приобретено в рейде и не является частью общего котла. Прекрасное оружие, хороший боевой конь, необычные украшения, или – симпатичная магичка. Воины предъявляют на них права, ссорятся, играют в азартные игры и сражаются за них, потому что так могут выделиться. Последнее слово, конечно, за Вороном.
– Ты сравниваешь меня с ЛОШАДЬЮ, – голос Наймиры звучал настолько трагически, насколько это только было возможно, хотя часть её разума всё ещё не могла поверить, что это действительно происходит.
Айма улыбалась.
– Ты ждёшь, что я пошучу насчёт того, чтобы «оседлать» тебя? – её улыбка стала ещё шире, когда Найрима побелела от ярости. – Если это заставит тебя чувствовать себя лучше, то некоторые из лучших бойцов Ворона будут среди тех, кто борется за тебя. Теперь я должна вернуться к работе. Я пришлю кого-нибудь проведать тебя и вскоре принесу тебе что-нибудь поесть.
Это НЕ заставляло Наймиру чувствовать себя лучше.
Или, по крайней мере, не должно было. Она не должна испытывать ничего отдалённо похожего на зависть к северной колдунье, носящей уродливое пернатое нечто на шее, к кому-то, кто говорит о своих любовниках так, как будто в этом нет ничего постыдного – даже если они сильнейшие в банде.
Ей НЕ нравится, когда её называют желанной и она НЕ видит ничего приятного в том, что лучшие из этих северных воинов готовы бороться за неё, как за нечто редкое и желанное. «Иначе будет мятеж». Так сказал Захарэль.
Она определённо не должна думать о той книге, которую контрабандой пронесла её соседка по Колледжу и о девочках, смеющихся при виде полуголых северных варваров на картинках. Наймира смеялась вместе с ними, чтобы никто не узнал, что её реакция на гравюры обнажённых по пояс мускулистых воинов отличалась от их.
Но одинокая и скованная по рукам и ногам, она обнаружила, что не может думать ни о чём другом.
Глава 2
На обед девочка-рабыня принесла ей миску с тем, что Наймира могла описать только как кашу, и накормила её с ложки, как няня маленького ребёнка. Это было отвратительно – как по вкусу, так и по отсутствию достоинства, но Наймира понимала, что ей нужно поесть.
– Айма говорит, что это полезно для больных, – пояснила девочка.
– Потому что они так возненавидят это, что тут же поправятся сами по себе? – поинтересовалась Наймира, отворачиваясь от миски с ужасной жижей.
– Знаешь, они все говорят о тебе, – проговорила девочка, широко распахнутыми глазами разглядывая пленницу. – Рамирос и Сантьяго чуть было не подрались прямо за завтраком, но Кристиан остановил их, прежде чем Ворон или Захарель узнали. Все будут так завидовать мне… Видишь ли, сюда никого не пускают. Особенно Сантьяго, потому что он мошенник.
Последнее девочка произнесла тоном, явно призванным скопировать чьи-то интонации.
– Всё это звучит весьма увлекательно, – отозвалась Наймира. – Потому что мне «действительно» нравится быть в центре внимания.
– Всем нравится смотреть турнир. Я поставила недельный заработок на Рамироса, – продолжила девочка доверительным полушёпотом, подсовывая ей ещё одну ложку каши. – Ларс сказал, что у него хорошие шансы. Рамирос и Сантьяго – главные фавориты, но Мартин говорит, что выиграть может и Кристиан. Но, возможно, он говорит так просто потому, что хочет вступить в тройку Кристиана, когда станет достаточно взрослым.
– Ты понимаешь, что я не знаю никого из этих людей? – уточнила Наймира. – Так ведь?
– О! – девочка поставила миску на стол. – Хм, итак… Ворон – наш командир, а Захарель – его заместитель. Затем под ними находятся вожаки банд и их помощники, и если ты боец, ты назначаешься к одному из них. Рамирос, Сантьяго и Кристиан – все атаманы. Все трое хотят бороться за тебя. Ларс и Мартин – мои друзья.
Наймира попыталась уложить всё это в своей голове – по крайней мере, хорошо было узнать немного больше о том, с чем она столкнулась. В целях побега, конечно. И вовсе не потому, что ей было приятно видеть, как некоторые из самых уважаемых здесь воинов будут бороться за её благосклонность. «Бороться за мою благосклонность?!» – повторила она про себя и почувствовала, что начинает мыслить штампами из романов, которыми её подружки зачитывались в общей спальне после отбоя.
Айма заходила ещё пару раз, чтобы проверить её, особенно шишку на голове. По-видимому, ничего серьёзного она не нашла. Она болтала о всяких пустяках, и Наймира обнаружила, что понемногу объясняет свою ситуацию – ну, по крайней мере, она не думала, что станет ещё хуже, если она объяснит другой почти-пленнице, что она вообще случайно оказалась в караване контрабандистов в северных пустошах, и что она чувствует необходимость оправдаться по этому поводу.
Может быть, это была особенность её дара, но северной магессе удалось заставить её почувствовать себя маленькой, глупой девочкой. Конечно это, возможно, был не самый лучший план для Наймиры, и он действительно должен был закончиться её похищением, но по мнению Наймиры Айме было совсем необязательно останавливать внимание на этой теме.
Хуже всего было то, что Айма мягко принялась расспрашивать об опыте Наймиры с мужчинами.
– Требование может быть оспорено, если не будут выполнены определённые м… ритуалы… Поэтому даже если победитель турнира изначально был склонен к терпению, он…
– Мы НЕ говорим об этом, потому что этого НЕ происходит! – отрезала Наймира, зажмурив глаза и жалея, что у неё нет столько рук, чтобы зажать ещё и уши.
Айма сделала паузу.
– Всё, что я хочу выяснить, это нужно ли мне объяснять тебе механику?
Наймира яростно покачала головой: нет, нет и нет, потому что этого не происходит, и потому что да, она не девственница, и потому что этого не происходит, и потому что даже если это так, она не говорит об этом с северянкой! К счастью, Айма просто вздохнула, пробормотала что-то о разговоре с тем, кто победит, себе под нос, что Наймира твёрдо решила проигнорировать, и после этого оставила тему в покое.
Затем приходила ещё девочка, чтобы помочь ну… с некоторыми естественными функциями организма, которые усложнялись тем фактом, что она всё ещё была привязана к столбу. Наймира подумала, что ей, возможно, и не стоит беспокоиться об этом проклятом турнире, потому что она умрёт от стыда ещё до того, как он начнётся.
Наконец спустя неопределённое количество времени Айма вернулась снова, на этот раз в сопровождении кого-то высокого, темноволосого и о… очень впечатляющего.
– Я – Ворон, – сказал брюнет с короткой колючей бородой и пронзительным взглядом голубых глаз, а затем решительным движением отсоединил цепь от наручников и расцепил звенья, удерживавшие запястья Наймиры вместе. Она увидела, что браслеты сделаны из кожи, когда пошевелила руками – кроме того, боль теперь как будто усилилась, оставалось радоваться тому, что руки хотя бы вернули подвижность. Кожаные наручники на её запястьях, которые почти могли бы сойти за декоративные, если бы не было так очевидно, что они были сделаны для того, чтобы к чему-то прицепляться.
– Только не пытайся сбежать, Сантьяго испытывает моё терпение весь день, и я действительно не в настроении сегодня выбивать дурь из кого-либо ещё.
Айма ухмыльнулась и добавила:
– О, вы друг другу подойдёте. У тебя сейчас такой вид, как будто мы имеем дело с дикой чёрной кошкой.
– Если она начнёт царапать мои ботинки, ей придётся уйти, и на этот раз я серьёзно, – Ворон бесцеремонно поднял Наймиру на ноги, не спрашивая, сможет ли она стоять самостоятельно. – Наполовину надеюсь, что он выиграет этот бой. Он будет невыносим в течение нескольких дней, но, возможно, хотя бы ненадолго перестанет гоняться за каждой юбкой.
Наймире пришлось почти буквально прикусить язык, потому что этот человек, по-видимому, держал всё её будущее в своих руках, и это были, к тому же, довольно большие и весьма сильные руки, и у Наймиры возникло чувство, что ей, вероятно, не стоит злить Ворона «по-настоящему». Она не игрушка, которую можно вручить какому-нибудь непослушному ребёнку, чтобы заставить его замолчать.
– Ворон подумал, что ты, возможно, захочешь поужинать с нами, – продолжила Айма, отвечая по крайней мере на один из вопросов Наймиры. – Потому что он злюка и любит создавать проблемы.
– Это будет вдохновляюще в преддверии турнира, – отозвался Ворон, но ухмыльнулся Наймире так, что невольно зародилось подозрение, что Айма права. – Вот, Кассандра пожертвовала их на общее дело, – он вложил в руки Наймиры свёрток ткани. – Переоденься.
Что ж, чистая одежда улучшила бы её настроение. Ванна была бы ещё лучше, хотя на это, вероятно, не стоило и надеяться.
– Спасибо, – сказала она вслух, вытряхивая содержимое свёртка – внутри обнаружилось свежее и неношеное нижнее бельё, узкие женские брюки и что-то вроде туники. Лето было на исходе, и Наймира, привыкшая к жаре Эстера, предпочла бы что-нибудь поплотнее, потому как тут и без того было заметно холоднее, чем дома, но, по крайней мере, вещи были чистыми. Через мгновение, когда она обнаружила, что Ворон не отворачивается и даже не пытается отвести глаз, как это сделала Айма, она услышала собственный крик:
– Ты собираешься смотреть?!
– Я не собираюсь давать тебе лишние возможности для побега или ждать, пока ты попробуешь снять с себя этот ошейник, – сказал он. – Получите. Распишитесь.
Наймира шумно выдохнула, и принялась за дело. Она постаралась сделать всё быстро и в таком порядке, чтобы мужчина не успел разглядеть слишком много. Сначала, не раздеваясь, поменяла бельё и натянула под старую юбку новые брюки. Потом повернулась к нему спиной и, сбросив платье, основательно пострадавшее в драке, сверху надела принесённую ей блузку и замшевую безрукавку. Одежда сидела подозрительно хорошо, так что она задалась вопросом – когда у этой Кассандра было время узнать, какой у неё размер? Вещи также оказались довольно хороши по качеству: брюки были мягкими, блузка нежной и почти прозрачной, безрукавка доходила до середины бёдер и приятно поддерживала тонус, её полы были расшиты незнакомыми узорами.
Однако Наймира обратила внимание, что на верхней части нет застёжек, кроме пары цепочек на уровне живота, которые всё равно не держали эту вещь так, чтобы она закрывалась на животе, и вырез блузки был очень глубок по меркам большинства известных ей стран – успокаивало только то, что в Эстере вечерние наряды бывали и более экстравагантны.
Наймира закусила губу, задаваясь вопросом, помогут ли делу жалобы.
– Так и должно быть, – сказала Айма, делая шаг вперёд, чтобы успокоить дрожащие руки девушки. – Мода реймов. Кажется, что грудь вот-вот выпадет, но этого не случится, пока кто-нибудь не попытается её пощупать.
Ворон хихикнул, когда Айма произнесла последнюю реплику, и та бросила на него косой взгляд.
– Я не мог устоять. Ты выглядела та-ак очаровательно. Ладно, погнали. Я голоден.
Похоже, ей также не полагалась обувь. К счастью, идти оказалось недалеко – выйти из палатки на поздний вечерний воздух, пройти через лагерь к другому шатру, побольше. То немногое, что она видела по дороге, на самом деле выглядело довольно прилично. Но Наймира в себе не сомневалась. Главным препятствием к побегу был ошейник. И лошадь. Ещё нужно было обзавестись лошадью. Хватит и одного обстоятельства, хотя два в одном всегда лучше.
Кроме того, надо будет как-то обойти гигантского изумрудника, стоящего у входа в палатку. Тот выпрямился, когда они приблизились.
– Привет, босс. Айма. Все уже на месте.
Его взгляд скользнул туда, где стояла Наймира (ну, скорее всего туда, потому что Ворон стоял к ней так близко, как будто готовился схватить за шиворот в любой момент, как только она попытается дать дёру)
– …и прерывистое хихиканье Кассандры в течение всего последнего часа, как я вижу, имеет объяснение.
– Подумал, что это может оживить вечер, – пожал плечами Ворон.
– Ты имеешь в виду: вы с Кассандрой подумали, что было бы забавно подразнить мальчиков? – уточнил дикарь.
– Вроде того, – подтвердила Айма с довольно усталым вздохом. Ворон просто подтолкнул Наймиру вперёд, и дикарь отступил в сторону.
