Надежда Игоревна Соколова
Графские земли для попаданки
Глава 1
– То есть зерна собрали меньше, чем рассчитывали? – задумчиво уточнила я и подавила желание побарабанить пальцами по подлокотникам кресла.
Не поймут.
– Да, ваша светлость, – почтительно поклонился управляющий, высокий широкоплечий детина с зычным голосом. Алек, как он всем представлялся. Просто Алек. – Уж крестьяне старались, даже при светильниках по ночам собирали. И все равно неурожай, ваша светлость.
Светильниками здесь называли круглые шары, горевшие с помощью магии и днем и ночью. Их развешивали на столбах вдоль основных дорог поместья, в том числе и чтобы отогнать от домов нежить и нечисть. Насколько эффективно это работало, никто не мог точно сказать, но от завещанных дедами правил и законов не уклонялись. Для меня оставалось загадкой, каким образом те шары сняли со столбов, чтобы ночью освещать поля крестьянам.
Однако же факт оставался фактом. Светильники сначала сняли, потом повесили назад на столбы. И все равно это почти не помогло. В этом крае был явный недобор зерна.
– Сколько деревень будет зимой голодать?
– Самые дальние, ваша светлость, три небольших деревушки.
– А жителей в них, в общей сложности?..
– Человек пятьдесят, ваша светлость.
Отлично. Просто великолепно. То есть этой зимой пятьдесят человек столкнутся с угрозой голода. И неизвестно, выживут ли. А ведь еще нет гарантии, что тем, кто проживает в поместье, продуктов на зиму хватит. Как бы мне самой голодать не пришлось. Ну, и что делать в подобной ситуации?
На языке крутилась сплошь нецензурная лексика, в том числе и иномирная. И была бы я одна, может, и выругалась бы, облегчила душу, как любил говорить мой отец. Но я не одна. А при Алеке ругаться нельзя. Для местных крестьян ругань – признак слабости. Мне же нельзя быть слабой. Никак нельзя. Я – хозяйка в этой местности. Мне принимать трудные решения, судить и миловать. А значит, я не имею права быть слабой. Не на людях.
– В лесу все собрали? Сады-огороды?
– Подчистую, ваша светлость.
Угу. То есть ничего не осталось. И, кроме овощей и круп, надеяться можно только на дичь. Впрочем, какая дичь снежной морозной зимой? По местным лесам можно сутками снег бороздить. Ни одно животное не увидишь. Вся крупная живность здесь в спячку впадает или по норам отсиживается, в самые дикие морозы. А мелкие прячутся так, что и не увидишь, даже вблизи.
Боги, ну вот за что, а? За что вы перебросили меня в непонятный чужой мир? За что поставили во главе не только поместья, но и всего края? За какие грехи?! Что и когда я умудрилась вам сделать?! Кому дорогу перешла?! Я, между прочим, всего лишь скромный клерк с Земли. У меня всю жизнь только и было, что работа-дом-работа-редкие посиделки в кафешках с сестрами. Мне не преподавали основы выживания зимой в мире без супермаркетов!
Боги традиционно молчали. Их мало волновали мои переживания. Подумаешь, ко-то там страдает. Так же только интересней. Пусть себе страдает, выкручивается, как может. Выкрутится – молодец. Нет – ну… На одну «умницу» меньше будет.
И я кивнула Алеку, показывая, что отпускаю его. Пока отпускаю. Мне нужно было время, чтобы все тщательно обдумать. И если не примириться с ситуацией, то постараться найти в ней выход. Придумать что-нибудь, что помогло бы избежать нам всем голода. Если, конечно, моих знаний и умений хватит для нахождения этого самого выхода…
В своей земной жизни я последовательно сменила несколько профессий, пытаясь понять, где же работать проще, ну и денежней, конечно же. Была и продавщицей, и почтальоном, и уборщицей, и кладовщицей, и кассиршей, и офисным работником. На последнем месте задержалась на целых семь лет. Рекорд для меня.
Мне, Нартовой Виктории Владимировне, совсем недавно исполнилось тридцать пять лет. Вот как раз в свой день рождения, вечером, после праздника, не совсем трезвая, я и очутилась в непонятном доме, которые прислуга называла поместьем.
Прислуга… В доме оказалась прислуга. Мало того, она еще и мне подчинялась. Обращалась ко мне «ваша светлость». Кланялась мне в пояс. Приказы мои выполняла беспрекословно. Спорить не пыталась.
Протрезвела я быстро. Сразу после того как служанка, высокая плотная девушка лет семнадцати-восемнадцати, одетая в серую форму, поклонилась мне в пояс.
– Ужин прикажете в спальню подавать, ваша светлость? – почтительно спросила она.
И я как-то очень быстро пришла в себя. Служанка молча ждала ответа. Я с опаской кивнула, думая, что это – розыгрыш. И сейчас мне сообщат, что меня снимают скрытой камерой.
Но служанка повторно поклонилась мне, в пояс, затем быстро разогнулась и вышла из комнаты. Я же осталась одна.
Оглядевшись, я решила, что для розыгрыша помещение слишком уж хорошо обставлено. Да и вообще оно излишне просторное. Если сняли на сутки-двое, то денег заплатили немеряно. А если не сняли?
Я вспомнила, как вышла из кафе, в котором мы с сестрами отмечали мой день рождения, как закружилась голова, как меня повело в сторону. И я даже упала. Ну, вроде бы.
А потом в глазах потемнело. И я очутилась здесь. В странной, богато обставленной комнате. Без сестер. Но со служанками, да.
– Тихо шифером шурша, – пробормотала я тогда и, не дожидаясь ужина, пошла осматривать дом.
Оказалось, что в нем несметное количество жилых комнат (больше десяти так точно), три этажа и люди, которые при виде меня сразу же складываются пополам – кланяются.
И я поверила. Почти сразу же поверила, что все по-настоящему. Что это не розыгрыш, а… Даже не знаю, что. Видимо, перенос тела из одного мира в другой.
Истерики как таковой не было. Я немного поплакала, словно бы прощаясь с прошлой жизнью, а затем начала привыкать к новой. И словно ничего не произошло, словно все как и надо. Мне и в голову не приходило пытаться вернуться на Землю, искать портал, мага, ворота, да что угодно, что поможет оказаться снова вместе с моей семьей. Нет, я старательно осматривалась, обживалась, решила, что пока не буду трогать третий этаж, даже не заходила туда, хватало первых двух.
Какое-то время я жила спокойно, осваиваясь, постепенно вникая в дела.
А сегодня в очередной раз пришел управляющий, Алек, попросил об аудиенции и огорошил меня новостями.
И теперь, сидя в кресле в просторной гостиной, я должна была придумать, как из всего этого выпутаться.
Глава 2
Моя семья была многодетной. Три сестры и старший брат. Почти футбольная команда, как часто шутил наш отец. Мы учились экономить на всем и всегда, занимались рукодельем и ремонтом, консервацией и соленьями-копченьями. В общем, были мастерами на все руки. Разве что не пели и не играли на музыкальных инструментах. Не дано было. Но жили мы в городе, столице края. И вокруг всегда были соцслужбы, не особо дорогие магазины, социальные аптеки, да даже простые люди, которые нет-нет, да помогали нашей семье. Ту же одежду или обувь для детей отдавали. И потому у меня никогда не было страха погибнуть от голода, например.
Здесь же я осталась, считай, один на один с жестокой реальностью. Да, меня называли «ваша светлость». Да, мне готовили, убирали за меня, помогали мне мыться и одеваться. Да, все мои приказы исполнялись мгновенно и слово в слово. Но при этом я несла ответственность за жизни этих людей, их благосостояние и, чаще всего, здоровье. Алек сам мне это сказал при первом знакомстве. Мол, ваша светлость, под вашей рукой столько-то людей. Мы вам полностью повинуемся.
Я, городская девчонка, никогда не жившая в деревне дольше недели, в восторг от этих слов не пришла. Да у нас в семье даже котов-собак не было! Мама отказывалась их заводить, утверждая, далеко не всегда шутливо, что ей хватает нас с отцом. И я никогда в жизни не несла ответственности ни за кого. Ну разве что за младшей сестрой присматривала, когда мама уходила к соседке поболтать, а старшие брат с сестрой были в школе.
Я никогда ни за кого не отвечала! Какие деревни, какие крестьяне, какие запасы продуктов?!
А самое страшное было то, что я не знала, к кому обратиться со своими проблемами. Дальним и ближним соседям, таким же аристократам, как и я сама, я не доверяла, не знала, что у них на уме, играла постоянно высокородную даму, которая полностью уверена в себе. Алек всех масштабов катастрофы не осознавал. А больше никого и не было здесь, в этой далекой провинции.
В холле, за дверью гостиной, послышался шум. Я отвлеклась от своих далеко не радостных мыслей и недоуменно нахмурилась. Вот что там могло произойти? Слуги подрались? Живность внутри дома очутилась?
Оказалось все гораздо проще: ко мне пожаловали гости.
За все время моего проживания здесь я не видела никого из соседей. Да и не желала видеть, если совсем уж честно. Меньше всего меня интересовали провинциальные аристократы с их многочисленным семейством. Я не была нелюдимой, но предпочитала общество тех, кто был мне интересен. И потому ни разу ни с кем не встретилась, к себе не приглашала.
Но здесь, видимо, было принято наносить визиты, особенно незнакомым соседям, даже без официальных приглашений.
А потому уже через несколько минут я знакомилась с семейством герцога Арнольда торн Шартака.
Высокий, широкоплечий, с выправкой военного, герцог Шартак выглядел внушительно и в то же время элегантно в своем темно-зеленом камзоле и черных штанах. Гораздо позже я узнала, что он был самым богатым человеком в крае. А заодно и владельцем охотничьих и рыболовных угодий. Дважды в год он принимал в своем поместье или самого императора, или его близких родственников, чем неимоверно гордился.
В общем, очень большая шишка для скромной и тихой меня.
Прибыл он в мое поместье с женой, двумя дочерьми и тремя племянниками, которые находились у него на иждивении с малолетства, после гибели их родителей.
Мы сидели в той же самой гостиной, в которой я недавно принимала управляющего, за накрытым к чаепитию столом. Угощать мне особо было нечем, только горячим чаем, да сладким пирогом. Но гостеприимство было оказано, что высоко ценилось в этих местах, по уверению то же управляющего.
– Ах, найра1 Виктория, мы были приятно удивлены, когда узнали, что у нас появилась соседка. Это поместье очень долго пустовало. Мы и не подозревали, что у его бывшего хозяина имеется наследница, – болтала без продыха Сесиль торн Шартак, супруга герцога, высокая плотная дама довольно приятной наружности. Она была одета по последней моде и не стеснялась демонстрировать мне, бедной соседке, свои шикарные наряды и драгоценности. Синеглазая шатенка, она старательно выманивала у меня информацию. Вернее, думала, что занимается этим. Но, конечно, шпионка из нее не получилась бы. Сесиль сама всем всё рассказала бы, не задумываясь о последствиях. – Мы появились у вас сразу же, как смогли! Вы же понимаете: дела в поместье требуют твердой хозяйской руки, особенно осенью! Как раз время урожая! Но при этом надо же обязательно нанести всевозможные визиты до зимы! Потом уже и не поездишь по гостям! Ах, как у вас мило! Найра Виктория, вы живете здесь одна?! Неужели вам не страшно?
Болтовня Сесиль могла вызвать головную боль у любого неподготовленного слушателя. Но я выросла в окружении болтливых женщин, а потому всю информацию делила как минимум на десять и, что было не интересно, пропускала мимо ушей.
Когда мне наконец-то позволили ответить, я мило улыбнулась.
– Не поверите, найра Сесиль, но я сама была крайне удивлена, когда оказалась здесь в качестве наследницы. Никто и никогда не поминал при мне об этом поместье. Здесь действительно мило, только, увы, довольно бедно. Но я, конечно же, собираюсь все привести в порядок. Я уже пообщалась с управляющим, многое у него узнала. Теперь вот надеюсь приложить все усилия к улучшению жизни здесь.
Судя по разочарованию, мелькнувшему в глазах Сесиль, она рассчитывала на более подробную информацию.
– Найра Виктория, – вмешалась ее дочь, старая дева Лисия, зеленоглазая брюнетка, фигурой напоминавшая мать, только не имевшая ее удачи и оставшаяся в своем возрасте никому из местных кавалеров не нужной, – вы не собираетесь устроить бал в честь вашего приезда? Как раз перед зимой? Было бы очень удачно.
«Я бы с удовольствием поприсутствовала там и, может, нашла бы себе наконец-то жениха», – так и читалось между строк.
Лисии можно было дать тридцать-тридцать пять лет. Если она и была красивой в юности, то сейчас уже, без должного ухода, ее лицо превращалось в маску вечно недовольной, уставшей от жизни женщины. И это, конечно, еще больше отталкивало всевозможных женихов, искавших в девушках в первую очередь миловидность и легкий характер.
– Я пока думаю об этом, найра Лисия, – вежливо ответила я.
Бал. Ну какой бал? Тут не знаешь, как будешь выживать зимой, а ты говоришь о бале, женщина. Я чувствую, что скоро начну экономить каждую копейку. Тут уж точно не до бала.
Глава 3
– Найра Виктория, а вы замужем? – подала голос из своего кресла самая юная дочь, двенадцатилетняя Дайра, миловидная блондинка с голубыми глазами и пухлыми губами. Уж в кого из двух родителей она уродилась, ясно не было.
– Дайра! – охнула мать, недовольная таким поведением.
Девочка мгновенно надулась.
– У меня есть жених, – нагло соврала я. – Но он приедет сюда чуть позже, когда уладит все дела в столице.
На самом деле ни на Земле, ни в этом мире жениха у меня не было. Как не было и мужа. И там, на Земле, я не особо страдала от этого. Да, хотелось бы отношений, причем серьезных, «с последствиями», но если их нет, то и так прожить можно.
Здесь же, в непонятном мне мире, судя по замашкам окружающих, насквозь патриархальном, мое одиночество могло стать проблемой.
И потому я выдумала себе жениха. Так, на всякий случай. Чтобы обезопаситься.
Моим ответом удовлетворились. И разговор переключился на соседей.
По словам Сесиль, вокруг жили исключительно благовоспитанные и уважаемые люди. Правда, ее супруг, услышав эти слова, едва заметно усмехнулся. Так что верить услышанному я поостереглась. Зато в подробностях узнала биографии графов, баронетов, маркизов и их детей.
– Ах, – вздохнула Сесиль чуть позже, – молодежь пошла совершенно неблагодарная. Не ценят чуткое к себе отношение, не видят добра, которое для них делаешь. – И многозначительный взгляд на племянников, которые мгновенно скривились. – Стараешься, для них же все делаешь. А они?!
– А это потому что они трудностей в жизни не видели, – пророкотал Арнольд, который за время визита не произнес и двух слов. – Вот пожили бы, как я, в палатке во время военных действий, сразу задумались бы.
– Дядя! – возмутился один из племянников, высокий статный брюнет с черными как уголь глазами. Видимо, предмет обожания местных девушек.
– Так пусть в деревне поживут, две-три недели, пока холода не начались, – пожала я плечами, вмешиваясь в их диалог. – Там уж точно трудностей хватает. Особенно если удобств мало и крестьяне неустроенные.
Арнольд с Сесиль изумленно посмотрели на меня. Племянники «одарили» негодующими взглядами.
– У меня вроде бы все устроенные, – ошеломленно пробормотал Арнольд. О таких перспективах ему не приходилось задумываться. Я своим предложением порвала ему все шаблоны.
– Зато у меня – нет. Я могу предоставить вам одну из дальних деревушек для жилья. В обмен на продукты для проживающих крестьян, хотя бы на месяц.
«Шок – это по-нашему», – именно так я могла бы описать состояние своих гостей, включая дочерей Арнольда. На меня смотрели круглыми глазами и явно сомневались в умственных способностях, как моих, так и своих.
На самом деле я была уверена, что меня пошлют. Вежливо, аккуратно, но пошлют. Потому что, ну какой аристократ, особенно богатый и именитый, отправит пусть не сына, а племянника, жить в деревню? Да даже если убрать возможные родственные чувства, слухи все равно разойдутся. И надо этим аристократом станут посмеиваться остальные, его же приятели, знакомые, родственники. Это ж такой удар по репутации.
Но, как ни странно, Арнольд согласился. То ли надоели ему племянники, то ли решил, что рациональное зерно в моем предложении есть. Но согласился, да. Мы ударили по рукам, фигурально выражаясь. И решили, что мой управляющий появится у Арнольда в поместье послезавтра. Тогда и обговорят окончательно все условия. Все же патриархальный мир. Мужчинам проще понять друг друга. Женщина для них партнером по переговорам не являлась.
Мне было все равно, кто станет вместо меня вести переговоры. Главное – спасти хотя бы часть крестьян от возможного голода.
Управляющему я доверяла, может быть, и напрасно. Но другого выхода у меня пока что не было.
Гости скоро откланялись, поспешили домой, пребывая в задумчивости.
Я же снова осталась в полном одиночестве.
Чтобы не скучать, я отправилась в библиотеку, или книгохранилище, как говорили местные.
Книг здесь имелось мало, очень мало, всего лишь около сотни. Они сиротливо стояли на полках в просторном зале и ждали, пока я их все перечитаю.
Вот этим я и занималась все свое свободное время. Читала, старалась впитать в себя как можно больше информации, не особо фильтруя ее. То, что казалось ненужным сейчас, могло пригодиться уже в ближайшем будущем.
Пока что я узнала, что забросило меня в мир Артакас, что переводилось как «Любимый богами», в империю Ройтас, что означало «много существ». Жили здесь разные расы, не только люди. Магия подчинялась исключительно высокородным аристократам, независимо от расы.
Ну и, конечно же, здесь имелись боги. Целый пантеон. Двенадцать основных и больше двух десятков не особо важных богов.
С этими знаниями в голове я уселась в кресло за столик у окна, взяла в руки лежавшую на столешнице книгу и продолжила чтение.
Глава 4
«Вначале было только ничто. Пустота и тьма заполняли пространство, и ничто не смело нарушить эту традицию. Но однажды, прямо из глубин вечности, возникла искра творчества – божественная искра, которая разлетелась на бесконечные частицы и озарила существование Артакаса, – сообщала мне книга. – Боги – сущности величественные и всемогущие, воплотившиеся в самых разных формах, – собрались в высшем совете, чтобы создать магический мир, который стал бы творческим воплощением их потенциала. Тщательно все обдумав и обсудив, боги начали свою работу. Они увлеклись творчеством и экспериментами, оживляя всё, что создавалось и вдохновлялось на совете. Легендарные звери возникали под их руками, моря разливались, наполняя Артакас своими волнами, цветы цвели, а горы возвышались до небес. Но боги не останавливались только на создании материального мира. Они воссоздали еще и магию, из которой они буквально соткали суть Артакаса. Заклинания, мистические артефакты, магические существа – все это было соткано из самой сути божественной силы, которая проникала каждый уголок этого волшебного мира. Вампиры, феи, эльфы, гномы – все они были частичками божественного вдохновения, которое они придали миру. Они даровали своим подданным уникальные способности, и каждое существо питалось магической энергией, которую боги влили в этот обширный мир. С течением времени боги взирали с высот небес на этих созданий, которые столь идеально вписывались в их магический мир. Испытывая радость и гордость от собственного творения, боги жили рядом со своими подданными, наблюдая, как они исследуют Артакас, обнаруживая его секреты и развивая собственную магию».
– В общем, везде боги и магия, – пробормотала я, перелистнув несколько страниц. Как и в любой летописи, здесь все было преувеличено. Но до правды все равно сейчас уже не докопаться.
Я остановилась на географии. В мире имелось четыре континента, на котором располагалось по десятку разных стран. Я находилась на самом южном, там, где и климат мягче, и условия благоприятней, и рек с лесами побольше. И если уж здесь были снежные и морозные зимы, то что творилось на остальных континентах, я даже представить себе боялась.
В империи Ройтас было множество не только рас, но и климатических зон. Пустыни, степи, горы… тут можно было найти что угодно.
Книга не скупилась на описания.
«Гористые пейзажи государства расположены в северных областях. Величественные вершины, покрытые снегом, простираются в горизонте, словно ледяные стражи небес. Здесь можно встретить окутанные туманом лесные ущелья, где между зелеными шатрами древних деревьев скрываются удивительные существа. Эти вершины обладают особыми магическими полями, отражающими и повышающими силу магии, что делает эти земли желанным местом для колдунов и волшебников.
Здесь, в гористых областях севера, великие маги и колдуны обращаются к природным силам и стихиям, изучая древние тайны и исследуя магические поля вершин. Они проводят ритуалы и обряды, чтобы настроиться на потоки магии, пронизывающие эти земли, и взять в свои руки силу, способную изменить мир.
Лесные ущелья, покрытые туманом, скрывают в себе многочисленные загадки и чудеса. Здесь обитают сказочные существа, древние духи леса и мистические сущности, которые только избранным дано увидеть. Исследователи и путешественники собираются здесь, чтобы раскрывать секреты природы и познавать магию этого мира.
Снежные вершины, возвышающиеся над миром, напоминают о величии и могуществе природы. Они служат символом силы и стойкости, укрепляя веру в сверхъестественные силы и таинственные магические потоки, текущие сквозь все живое. Северные горные области – это место, где прошлое и будущее переплетаются, где магия витает в воздухе, и каждый камень хранит в себе древние тайны.
Центральные области империи славятся своими просторными лугами. Здесь, на бескрайних прериях, живут стаи диких животных, а вдали виднеются города и деревеньки, окутанные магией и таинственностью. Это место, где собираются путешественники со всего государства и делятся своими приключениями во время праздничных ярмарок. Здесь, среди зеленых лугов и пышных лесов, царит особая атмосфера радости и свободы. Путешественники и торговцы собираются на ярмарках, чтобы продать свои товары, обменяться новостями и поделиться своими историями приключений. Здесь можно встретить мудрых волшебников, исследователей и отважных рыцарей, которые поклялись защищать мир и порядок в этом удивительном месте.
Города и деревни в центральных областях империи изобилуют историческими памятниками, великолепными зданиями и таинственными уголками, скрывающими в себе древние секреты и тайны. Здесь цветет искусство, звучит музыка и пахнет ароматами цветов и пряностей.
Южные районы империи – это земли бескрайних пустынь, где жжёт солнце и магия течет настолько густо, что по вечерам скачущие огоньки превращают дюны в фейерверк звезд. В этих районах жизнь течет медленно и спокойно, словно вечность здесь застыла, ожидая чего-то великого. На песчаных дюнах встречаются оазисы, где растут пальмы и цветут экзотические цветы, а в их водах живут загадочные создания, о которых ходят легенды.
Местные жители – народ пустынь, знающий все их тайны и умеющий выживать в суровых условиях. Они верят в духов и демонов пустыни, приносят им жертвы и молятся за защиту. Их культура богата и разнообразна, а магия, пронизывающая всю эту землю, делает их сильными и непоколебимыми.
В этих районах царит самобытная атмосфера, и воздух напоен магией и таинственностью. Скитаться по пустыне под жгучим солнцем, наблюдая, как звезды зажигаются на небе, и огоньки танцуют среди дюн – это незабываемый опыт, который оставляет в душе глубокий след и пробуждает дух приключений».
Я вздохнула, закрыла книгу, откинулась на спинку кресла. Магия, магия… Везде она. И только у меня ее нет. Не сказать, чтобы я сильно переживала по этому поводу. Но когда постоянно слышишь о чем-то, поневоле желаешь это заполучить.
В дверь постучали, прервав мое самообразование.
– Войдите! – откликнулась я.
Порог переступила служанка.
– Ваша светлость, – поклонилась она, – найра Мириса просит вас о встрече.
Кто? Ох уж эти местные имена… Не сразу, но я вспомнила, что Мирисой звали мою экономку. Высокая плотная шатенка в годах, она проживала в поместье несколько лет, прилежно вела хозяйство и отвечала за зарплату прислуге. Мы с ней общались буквально позавчера и вроде бы решили все вопросы. Но вот теперь она снова просила о встрече.
– Пусть подходит к моей гостиной, – приказала я, поднимаясь со своего места.
Служанка снова поклонилась и убежала.
Я же направилась к тем, комнатам, в которых жила.
Попав в этот мир, я первым делом прочитала все, что было в библиотеке, о местном этикете. И уяснила для себя, что с прислугой и гостями надо общаться исключительно в гостиной, на первом или втором этажах. В спальне я могла принимать только мужа и несовершеннолетних детей.
Вообще, правил было много, не все из них запоминались с первого раза. И потому я периодически заглядывала в учебник по этикету, чтобы не опозориться перед окружающими.
У меня, как у хозяйки поместья, имелось в распоряжении сразу несколько комнат, связанных друг с другом дверцами в стенах. Среди них – гостиная, в которой я и приняла экономку.
Она, одетая в темно-коричневое платье, закрытое и немаркое, опустилась по моему знаку в кресло и сразу же перешла к делу.
– Ваша светлость, в поместье нужны еще служанки. Те, что сейчас работают, не справляются со своими обязанностями.
Эх… Я бы и не против нанять больше слуг, чтобы убирали во всем поместье, а не в строго определенных комнатах. Но те несколько серебряных монет, которые я случайно нашла в ящичке стола в гостиной, почти полностью ушли на оплату работы нынешней прислуги, за предыдущие полтора месяца, включая ту же экономку и управляющего. И если нанимать новых слуг, то надо думать уже сейчас, как им платить.
