Надежда Игоревна Соколова
Предсказанный муж. Игры с драконом
Глава 1
Уже несколько дней Диаринис, столицу княжества, трясло, словно в тяжёлой лихорадке: сам эльфийский кронпринц Дорион изволит пожаловать на свадьбу сестры! Его высочество, после трагической гибели беременной супруги и двоих детей, считался пропавшим без вести в течение тридцати лет. Тридцать лет любящие родители оплакивали мужчину, тридцать лет его младший брат, Ридилий, с гордым видом носил титул наследника престола и собирался встать во главе государства после смерти нынешнего правителя. И вот совсем недавно, чуть больше года назад, Дорион неожиданно прибыл к отцу, был принят с распростертыми объятиями и мгновенно втянулся в политику. Теперь же принц собрался почтить своим вниманием свадьбу приемного сына князя людей и эльфийской принцессы. Вся высшая знать мужского пола дневала и ночевала при дворе, не только обмениваясь сплетнями, но и стараясь подготовить достойный прием его высочеству. Женщины спешно занялись своим гардеробом, наводили лоск на одежду и обувь, восстанавливали в памяти правила этикета при общении с эльфийской высшей знатью. Слуги помогали хозяевам, купцы исправно снабжали снедью: и дворец князя, и дома побогаче, не забывая класть лишний золотой в собственный кошелёк. В общем, город больше напоминал растревоженный пчелиный улей, а не тихую столицу, к которой я за эти месяцы успела привыкнуть.
– Эльза, – устав смотреть, как раз за разом нарезает круги по залу женская фигурка, позвала я подругу.
Да, уже не приятельницу. Мы давно жили под одной крышей, постоянно помогали друг другу, поэтому я, как ни странно, с полным правом могла называть жену эльфа подругой.
– Эльза, успокойся. Ковер протрешь.
– Вера! Вот как ты можешь быть такой равнодушной?! Это же принц! – подлетела ко мне молодая женщина. – Эльфийский! И он… Он играет на арфе!
– Боги… – устало вздохнула я. – Эльза, ты еще помнишь о том дурацком гадании? Да расскажи о нем мужу, пусть купит себе арфу и начнет учиться на ней играть.
– Не смешно, – на нежных щёчках появился румянец, накрашенные губки надулись, подведённые тушью глаза прищурились. – Год, между прочим, прошел! А вдруг там будет дракон!
– Где? – уточнила я, лениво покачиваясь в кресле-качалке и думая, что нужно будет чуть позже обязательно зайти к сыну, проверить, как справляются его няньки.
– На бракосочетании!
– Не будет, – я в очередной раз широко зевнула: по ночам всё же следует спать, хоть и изредка. – Он год нигде не появлялся. Так что тот бог слово держит. А значит, у меня в запасе еще двенадцать месяцев, чтобы все продумать.
– Что там думать, – фыркнула Эльза. – Сама нагадала. Между прочим, и я, по твоей милости, тоже!
– Так забудь. Что ты так переживаешь? Лориан вроде успел в тебя влюбиться, вы уже о детях думаете. Смысл нервничать?
– Вот именно! – нервно подскочила с дивана моя собеседница. – Уже думаем о детях! Какие там дети, если вдруг окажется, что моя судьба – его брат?!
– Судьба? – я иронично улыбнулась. – Знаешь, в моем бывшем мире бытует мнение, что каждый сам кузнец своего счастья. Сам, Эльза. Не хочешь ты жить с Дорионом – тебя никто не заставит. А ты ведь не хочешь, правда? – хитро прищурилась я.
Подруга вспыхнула:
– Естественно, нет!
– Тогда расслабься, – пожала я плечами. Пару секунд покачавшись, я все же встала:
– Пойду посмотрю, как там Берт.
На самом деле сына звали Бертанис. Но коверкать язык, произнося полностью имя годовалого малыша, я не собиралась, поэтому вслед за мной все домашние прозвали карапуза Берт. Парень оказался активным и любознательным: в десять месяцев пошел, и теперь несчастные няньки не знали ни секунды покоя, стараясь свести к минимуму всевозможные ушибы и падения.
Из детской, как обычной, слышались крики. Я с опаской приоткрыла дверь. Сын вырывался из рук одной из нянек и тянул руки к шторам. Маленький исследователь…
– Берт, – позвала я, заходя в комнату и присаживаясь в кресло, стоявшее неподалеку от входа. – Сынок, мама пришла.
Нянька отпустила ребенка. Годовалое чудо скоро оказалось у меня в руках.
– Привет, мой маленький, – я с нежностью погладила малыша по тёмной головке. Берт уже в год был очень похож на отца: и внешность, и характер – вылитый Димирий.
– Он обедал? – обнимая ребенка, повернулась я к одной из нянек.
– Да, госпожа, мы как раз собирались гулять, – последовал ответ. Я кивнула:
– Отлично. Одевайтесь. Я буду внизу. Вместе пройдемся.
На улице уже похолодало. Осень медленно вступала в свои права. Клумбы разбитого на заднем дворе сада практически опустели, трава пожухла, а деревья начали сбрасывать листья, заставляя садовника лишний раз потрудиться при их уборке. В воздухе витал запах сырости и прели вперемешку с нежными ароматами практически отцветших поздних лориносов, аналога земных роз. Скоро придется тщательно кутаться в пальто и шубы, прежде чем отважиться высунуть нос на улицу… Холод я не особо любила, предпочитала в это время года поменьше выходить из дома и как можно реже появляться на людях.
Рассеянно наблюдая за решительно топавшим по утоптанным дорожкам сада сыном, я думала о времени. Год… Пролетел, как минута. Казалось бы, еще вчера Диар поставил меня перед грозные очи одного из верховных богов… Я так и не поняла, с кем именно говорила. Впрочем, особой разницы и не было. Двухлетняя передышка, дарованная божествами, особо ничего моей жизни не изменила. Мы с Димирием все так же общались только за столом и по ночам. Видеть во мне человека муж не желал, в свои дела не посвящал, моими не интересовался. Не сказать, что меня устраивало такое положение дел. Мне хотелось более страстных и в то же время более доверительных отношений. Но, увы, супруг, обрадовавшись наследнику, меня посчитал чем-то вроде бесплатного приложения к ребенку. Пока рядом маячил дракон, Димирий еще пытался проявить лучшие свои качества. Когда же соперник исчез с горизонта, муж посчитал, что опасаться больше нечего, и с головой окунулся в работу и хобби.
Свое отвратительное настроение я, как и раньше, периодически выплескивала на полотна, продолжая создавать мрачные картины с несуществующими жуткими пейзажами. Портреты мне тоже заказывали, поскольку я, после памятного вернисажа и прогулки с лордом Шаринасом под ручку по залам, стала известным и модным в аристократических кругах художником. Салон картин Агнессы процветал, потому считалось хорошим тоном иметь в особняках что-либо из моих работ.
Посоветовавшись с баронессой Ларской, я открыла счет в одном из банков столицы и периодически вносила на него определенную сумму. Будучи замужней дамой старше двадцати пяти лет, я могла себе позволить финансово не зависеть от супруга, чем и пользовалась, считая, что нужно обезопасить себя от любых возможных капризов Димирия. Эльза, узнав о моем поступке, лишь недовольно фыркнула и заявила, что в глазах общества мы с графом будем считаться супружеской парой вне зависимости от моей будущей связи с лордом Шаринасом. Я выслушала подругу, спорить с ней не стала, собрала очередную круглую сумму и в положенный день пополнила счет. Жизнь на Земле научила меня необходимости всегда иметь под рукой некий неприкосновенный запас.
Ткм временем прогулка подошла к концу. Ребёнка удалось увести домой без особых усилий со стороны нянек. Поцеловав сына, я направилась к себе в «кабинет», как с иронией называла выделенную для моего творчества комнату. Большое помещение с высокими «французскими» окнами, выходившими на солнечную сторону, было заполнено эскизами, набросками, холстами и различными художественными принадлежностями.
Работа не шла. Мои мысли блуждали где угодно, но явно не в этой реальности. С каждым днем я все чаще вспоминала слова неизвестного божества: «Выкармливай наследника и думай, как будешь отбиваться от дракона. Он вернется за тобой ровно через два года».
В принципе, выводы из сказанного следовали вполне однозначные: богам зачем-то нужно было попытаться свести нас с Шаринасом. Не исключено, что из-за скуки: за смертными наблюдать все же веселее, чем постоянно вариться в своем котле. Дракон обо мне не забыл и появится ровно в срок, чтобы предъявить права на заинтересовавшую его попаданку. Но шанс отбиться у меня все же существует. И вот тут, сразу же после третьего вывода, следует вопрос: а нужно ли мне отбиваться? Может, проще дать дракону то, что он хочет? При соблюдении определенных условий, разумеется: развестись с мужем, забрать ребенка и жить затворницей на окраине столицы? Как-то я намекнула на такой вариант Эльзе. Подруга высмеяла мои размышления и сообщила, что ребенка граф ни при каких условиях мне не отдаст, да и развод я не получу из-за больного самолюбия его сиятельства. Сама необходимость связи с полубогом жену эльфа ничуть не задела. Как раз подобный выход из сложившейся ситуации для подруги казался самым естественным. Вот только после этой связи Эльза предлагала мне вернуться к мужу и жить с ним как ни в чем не бывало, называя при этом имена тех дам, что в свое время так и сделали. Мне же такой взгляд на брак был противен. Изменила? Разводись. Казалось бы, что может быть проще, но только для меня, землянки. Здесь же, в этом мире, считали иначе…
Я и так, и этак крутила в голове ситуацию, пытаясь найти приемлемый выход для всех троих. Не получалось… И никто не желал подсказать что-либо путное… Диар, как назло, сразу после победы в Игре, исчез из моих мыслей и больше рядом не появлялся. Родила? Молодец. Дальше живи самостоятельно. Крутись, как можешь. Помощников не будет…
Отвлекшись от проблем, я вернулась на грешную землю, взглянула на холст и порадовалась, что не беременна – как минимум заикание, а то и выкидыш в таком случае точно были бы обеспечены. То, что нарисовало мое оставшееся без присмотра подсознание, больше всего напоминало этакую смесь Чужого1 и Хищника2. Уродец получился что надо: с мощными лапами, огромным хвостом, мощной головой и непонятных размеров телом. Нет, конечно, пока это был только эскиз, но при правильном подходе к делу… Я снова задумалась.
Агнесса смущала неокрепшие умы жителей столицы не только моими картинами, но и скандальными постановками. За прошедший год баронесса порадовала любителей театра необычной интерпретацией Ромео и Джульетты и сказки о Золушке. Герои в обеих постановках вели себя не так, как положено в патриархальном обществе: мужчины не сказать чтобы проявляли женственность, но были склонны переложить на хрупкие плечи своих пар решение важных вопросов. Женщины же… Наблюдая за жесткой и решительной Джульеттой, я поймала себя на мысли, что такой даме позавидовали бы многие феминистки с Земли…
Именно после постановок Агнессы в высшем обществе начались разброд и шатания и на улицах города все чаще можно было заметить женщин в брюках или юбках-шортах. Мужчины, естественно, возмущались, негодовали, были даже попытки закрыть театр. Но на сторону баронессы вполне ожидаемо встала свободолюбивая эльфийская принцесса, и князь, боясь сорвать намечавшуюся свадьбу, решил закрыть глаза на бунтовавшую Агнессу.
И вот сейчас, посматривая на своё творение, я старалась понять, насколько безопасной для психики дам будет постановка с участием такого чудовища.
– Вера!
Крик перешел в визг. Я вздохнула и перевернула холст «лицом» к стене.
– Вера!
– Я. Эльза, не верещи, – поднявшись со стула, я потёрла затёкшую поясницу. – Что-то случилось?
– Я пригласила модистку. Ты спустишься? – подругу ощутимо потряхивало.
Вот что значит слабая нервная система и не закрытая в мастерскую дверь. Урок мне на будущее.
Спускаться не хотелось – пустые комнаты на неиспользуемом третьем этаже влекли меня больше жилых на первых двух. Но и ударить лицом в грязь на свадьбе её высочества было нельзя. Поэтому я кивнула.
В четырехэтажном доме первый этаж был отдан для приема гостей, служебных помещений, комнат для прислуги и обеденного зала. На втором находились жилые комнаты для графа и его семьи, четвертый же использовался как хранилище для рукописей – хобби супруга. Третий пустовал, пока я всерьез не увлеклась живописью. Теперь все четыре этажа были, можно сказать, обитаемы.
Портниха Арина, высокая, худая, чрезвычайно подвижная женщина, обшивала чуть ли не полстолицы. Не знаю, как обстояло дело с другими клиентами, а у нас с Эльзой женщина появлялась в окружении помощниц и разнообразных, часто тяжелых, рулонов ткани.
Разглядывая себя в напольное зеркало, я вспоминала, как еще полтора года назад жила с покрытым прыщами лицом. Мелкая, худющая, красная, чистый бес. Сейчас лицо очистилось, с той стороны зеркала на меня смотрела черноволосая миловидная девушка с зелёными глазам, чуть вздернутым носом и пухлыми красными губами. Не красавица, скажем прямо, но уже и не уродка, каковой я себя считала до появления в этом мире.
– Госпоже не понравилась расцветка? – вывел меня из задумчивости почтительный вопрос швеи.
Я посмотрела на ткань, перевела взгляд на оставшиеся рулоны и уверенно качнула головой.
– Лиловое платье я точно не хочу. Или песочное, или тёмно-голубое.
Выдрессированные служанки мгновенно достали из горы рулонов нужные расцветки, и обсуждение наряда продолжилось. Помня о настроении, царившем в обществе, я решила в будущем тщательней следить за языком при разговоре с Агнессой, так как та же Эльза, судя по доносившимся до меня отрывкам разговора, собиралась заказать платье длиной выше положенного. Некоторое время подумав, я решила внести некоторые коррективы в уже обговоренный фасон. Тем более, дракон в ближайшее время появиться точно не должен…
– Бордовое платье будет смотреться на мне идеально! – подруга довольно улыбалась, заранее предвкушая тот фурор, что произведет среди аристократов своим нарядом.
Бордовый цвет действительно выгодно оттенял ее синие глаза и тёмно-каштановые волосы. И я заранее посочувствовала Лориану. Ходила молва, что его брат, кронпринц Дорион, питал слабость к красоткам типа Эльзы. Если же в предсказании была хоть капля правды…
– Госпожа, – вывел меня из задумчивости голос служанки, – к вам пожаловали баронесса Ларская. Просят срочно принять.
Недоуменно переглянувшись с Эльзой, я оставила модистке последние указания насчет наряда и спешно спустилась в гостиную, гадая по пути, что такого страшного могло произойти, чтобы Агнесса появилась здесь «вне графика».
– Вера, – ее милость поднялась мне навстречу с застеленного бархатным покрывалом диванчика, – Вера, ты не поверишь, что случилось!
Невысокая полная шатенка средних лет, баронесса Ларская ожидаемо нанесла визит в брюках и мужской блузе. Предводительница движения «младо-феминисток», как в шутку я называла ее приятельниц, выглядела взволнованной, если не сказать перепуганной.
– Ты слышала последние сплетни? – поинтересовалась Агнесса, едва служанка, накрывавшая стол для чаепития, удалилась.
– Откуда? – я налила в чашку зеленый чай из заварника и с наслаждением выпила несколько глотков.
– Вера, нельзя вести затворнический образ жизни, – попеняла мне гостья, – ты все же модная художница…
На этой фразе женщина запнулась, побледнела, отставила в сторону свою чашку и тихо произнесла:
– Вера, ходят слухи, что твои картины обрели души!
Я поперхнулась и долго кашляла, пытаясь прийти в себя. Агнесса терпеливо ждала, когда приступ кашля закончится.
– Вы сейчас пошутили? – последовав примеру гостьи и тоже от греха подальше отставив чашку, спросила я, внимательно вглядываясь в темно-синие глаза баронессы.
– Увы, – последовал ответ, – барон Аринский утверждает, что ему по ночам снятся деревья из того проклятого леса, а графиня Верская… Она полагает, что дворецкий твоего безумного замка убил ее служанку!
Графиня Верская была мне не знакома, а вот барон Аринский… Лично я этого мужчину не знала, но зато слышала о его репутации этакого местного «барона Мюнхгаузена». Верить словам человека с буйной фантазией?
– Вера, я понимаю, о чем ты думаешь, но, боюсь, Сыск с тобой не согласится… Его сотрудники появятся на аукционе, – губы Агнессы искривились в презрительной усмешке – работники правоохранительных органов явно не вызывали у нее уважения. – Тебе тоже придется там присутствовать.
– Где присутствовать? – не поняла я, все еще осмысливая услышанную новость.
– На аукционе, – начала было баронесса, затем уточнила. – Я не сказала, да? Семьи с детьми сдают твои картины, и наоборот, одинокие мужчины, а иногда – и женщины, стремятся приобрести их, особенно те, за которыми уже закрепилась дурная слава. Поэтому послезавтра состоится аукцион для всех желающих. Там же, в салоне. Форма одежды… Не парадная. Скорее, деловая. Ты ведь придешь?
– Судя по всему, придется, – кивнула я. – У меня только сегодня мелькнула мысль о новой постановке, но, боюсь, не совсем вовремя говорить об этом…
Агнесса оживилась. Следующие минут сорок – час мы обсуждали сюжет и декорации. Уехала баронесса с моим последним эскизом, так напугавшим Эльзу, а я «разбогатела» еще на несколько монет.
Жена эльфа уже освободилась после общения с модисткой и сидела в своей комнате, в кресле у окна, рассеянно наблюдая за портившейся за окном погодой.
– Что нужно было Агнессе? – повернулась ко мне подруга.
Я уселась в кресло напротив, с удовольствием вытянула ноги и пересказала наш с баронессой разговор.
– Аукцион? – оживилась Эльза. – Отличная возможность показаться в свете перед свадьбой принцессы. Жаль, новые наряды сшить не удастся. Придется идти в том, что есть.
– То есть, тебя не смущают все эти рассказы об оживших картинах? – уточнила я.
– Ах, – отмахнулась от меня подруга, – твоя живопись, конечно, своеобразна. Но убить кого-то? Глупости.
Спорить я не стала.
Вечером, как обычно, в моей спальне появился супруг.
– Аукцион? – удивился он, услышав новости. – Зачем тебе присутствовать там?
– Понятия не имею, – честно ответила я. – Может, это лишь блажь Агнессы, а может, кто-то из Сыска решил пообщаться с автором картин, так сказать, в неформальной обстановке.
Последнюю фразу я произнесла шутливо, вот только Димирий шутки не понял.
– Мы с Лорианом будем сопровождать вас, – сообщил муж. – Еще не хватало тебе общаться с этими людьми в одиночестве.
Я удивилась подобной реакции, но спорить не стала. Хочется мужчинам прогуляться – их дело. Да и нам с Эльзой не так скучно будет.
Следующие сутки прошли, как обычно, за исключением примерки нарядов. Потом настал день аукциона. И почему-то собирались мы в салон Агнессы как на казнь. Вернее, наши мужья ожидали нас хмурые и чем-то явно озабоченные. Понять, какая муха их укусила, я была не в состоянии, а подруга на подобные моменты не обращала внимания.
На этот раз наши с Эльзой платья выглядели почти точной копией друг друга: длиной до щиколоток, прямые, закрытые. Различались только цвета: у меня – тёмно-синее, у нее – светло-коричневое.
Служанки помогли надеть легкие плащи в тон одежде, и мы все вчетвером уселись в поджидавшую нас карету.
Ехать было недалеко, минут десять, не больше. Как обычно, подъезд к салону перегораживали кареты. Пришлось выйти за два дома и пройти пешком целых три минуты. Неслыханное дело для местной аристократии! Пока шли, я заметила очередной подъехавший экипаж и чуть не споткнулась, разглядев, кто именно из него вышел. Рядом тихо охнула Эльза. Да уж, похоже, аукцион ожидается веселым…
– Он же не должен… – еле слышно пробормотала подруга.
Я не стала уточнять, о ком конкретно шла речь: о кронпринце Дорионе или о поднимавшемся рядом с ним по мраморным ступенькам лорде Шаринасе.
Как и в прошлый раз, залы были переполнены. Только на этот раз в салоне бродило больше мужчин, чем женщин. Зато мои картины висели везде. С ценами. Я посмотрела на один из ценников и поняла, что Агнесса все это время безбожно меня дурила.
– Вера, – к нам уже спешила владелица галереи. Небрежно кивнув моим спутникам, баронесса, снова одетая по-мужски, подхватила меня под локоть и повела в сторону сцены, устроенной, как и в прошлый раз, перед входом. – Давно пора начинать. Ты видела?
– Что? – не поняла я.
– Кого! Лорда Шаринаса!
Еще одна сплетница на мою голову…
– И что? – как можно более равнодушно спросила я.
– Вера! – глаза баронессы блеснули. – Я очень надеюсь, что он, как поклонник твоего творчества, поможет мне распродать твои картины по выгодной цене!
Читай: «Скупит все сам, потому что хочет тебя добиться».
– Тут еще и кронпринц, – пожала я плечами, садясь в кресло рядом с Агнессой.
– Это не то, – небрежно качнула головой женщина. – Его высочество – не любитель живописи.
А дракон, значит, любитель? Только живописи ли?..
Аукцион проводился немного не так, как это делалось на Земле. Мы с баронессой сидели на импровизированной сцене, рядом с нами расположился носитель Силы. Он, при необходимости, подсвечивал очередную картину и цену к ней, а посетители галереи выкрикивали свою сумму.
И дракон, и кронпринц из толпы особо не выделялись и картины не покупали, и все же мне казалось, что знакомые глаза цвета кофе с молоком постоянно следили за мной. Возможно, это были нервы, но сидела я, как на иголках.
Картины расходились быстро. Покупали их мужчины-одиночки, как потом объяснила мне Агнесса, чтобы пощекотать себе нервы и похвастаться перед знакомыми и друзьями силой воли, выдержкой и прочими качествами «настоящего джентльмена».
Когда на стене остались две последние картины, те самые деревья из проклятого леса, искривленные и жуткие, плюс дворецкий на фоне безумного замка, произошла некая заминка. Вещи с дурной репутацией желали приобрести сразу двое: герцог и маркиз. Цена все повышалась и повышалась, мои глаза потихоньку перекочевали на лоб, где и застыли в изумлении. Цена обоих полотен уже сравнялась с ценой породистой лошади, когда из толпы раздался спокойный голос:
– Беру обе.
Народ расступился. А я… Я уже знала, кого увижу. Конечно же, лорда Шаринаса. Во всей красе, так сказать.
Дракон выглядел потрясающе. Неудивительно, что практически все дамы высшего света мечтали заполучить его в любовники. Костюм-тройка то ли черного, то ли темно-коричневого цвета, явно был пошит искусным портным и сидел на Шаринасе идеально, объемная, сверкавшая драгоценностями булавка на галстуке подчеркивала состоятельность его сиятельства, осанка и манера держаться сообщали всем вокруг, что мужчина прекрасно знал себе цену. Перечислять плюсы дракона можно было очень долго. Минус, в моих глазах, существовал только один: лорд Шаринас зациклился на моей скромной персоне. И одно это заставляло меня держаться подальше от мужчины.
Спорить с полубогом или перебивать ему цену самоубийц не нашлось, и картины нашли нового владельца. Рядом довольно улыбнулась практически счастливая Агнесса. Еще бы. Такое событие. Практически скандал: якобы любовник купил скандальные картины якобы любовницы. И где? В салоне картин!
– Твою часть денег я пришлю завтра, – сообщила сиявшая баронесса и тут же, не сдержавшись, скривилась. – Вера, идут.
«Кто?» – хотела спросить я, но заметила темно-зеленые фраки работников Сыска.
– Ваше сиятельство, – один из высоких мужчин, «сыскарей», как их назвали в народе, поклонился, разглядывая меня, равнодушно и вместе с тем внимательно, – нам необходимо с вами побеседовать.
– В моем присутствии, – рядом появился Димирий. Возле него стоял Лориан.
– Ваше сиятельство, – если работник Сыска и удивился такому сопровождению, то виду не подал, – не думаю, что это необходимо. Мы всего лишь зададим вашей супруге пару вопросов…
– Задавайте, – Шаринас подошел и встал с другой стороны, лениво разглядывая вмиг напрягшихся «сыскарей». – Давно хотел посмотреть на вашу работу.
В последней фразе слышался неприкрытый сарказм.
Понятия не имею, что вообразили себе сотрудники Лориана, но они отделались дежурными вопросами о моем творчестве и поспешили удалиться.
– Я заеду к вам завтра, – все так же лениво бросил дракон и отправился за «сыскарями».
Домой мы ехали молча. Мужчины мрачно поглядывали друг на друга, мы с Эльзой тоже переглядывались. Вот только общего разговора, увы, не получилось.
Приехали к ужину. Переодевшись, все четверо спустились к столу.
– Дамы, – начал Димирий, дождавшись, пока слуги отойдут на приличное расстояние, – в городе орудует отступник, довольно сильный и искусный, поэтому прошу вас никуда не выходить без сопровождения и принимать у себя только хорошо знакомых людей.
Подруга испуганно охнула:
– Их же всегда быстро вычисляют и ловят!
– Обычно, но не всегда, – хмуро ответил Лориан. – В этот раз кто-то явно нацелен на месть, причем далеко не всем представителям высшего общества.
