Надежда Попова
Юбилейная жена
Лада сидела за столиком в ресторане. С любимым мужчиной. На столе была какая-то вкусная еда, шампанское, букет цветов. Вот в таком банальном антураже она теряла то, что другие женщины в нём же приобретают. Надежду на долгую счастливую совместную жизнь. В руках она держала бархатную коробочку с красивым кольцом, а глаза её медленно наливались слезами. Вот и всё. Не прямо сейчас, конечно. Сейчас всё прекрасно. Сейчас счастье. Но именно с этой минуты пошёл обратный отсчёт, который продлится неизвестно, сколько, и закончится не словом «старт!», а словом «конец».
Стас, довольный собой, обстановкой, ситуацией, с улыбкой смотрел на неё и терпеливо ждал. Счастливых глаз, смущённого «да!..», любования кольцом на пальце. А не вот этого побледневшего лица, молящего взгляда и дрожащих губ.
Делать предложение он умел. У него был в этом богатый опыт. Четыре раза. Сегодня – пятый, можно сказать, юбилейный. И он от души надеялся, что последний. До этого все его невесты вели себя примерно одинаково – радовались, мерили колечко, охотно соглашались стать его женой. Потом они целовались, пили шампанское, ужинали, болтали, строили планы на будущее. Все они его любили. И Лада любит. Это он знал точно. Любит, как, наверное, никто.
– Ладочка, – сказал он, и голос его дрогнул. – Давай поженимся и проживём вместе счастливо до конца жизни, пока смерть не разлучит нас… – и совсем уже упавшим голосом закончил: – На меня никто никогда не смотрел так, как ты…
Что она могла сказать ему? Что любит его безумно, хочет быть с ним до конца дней своих и что разлучит их не смерть, а он сам?..
Лада увидела его в гостях, куда попала совершенно случайно. Заскочила на минутку к подруге что-то передать, а та с мужем собиралась в гости к родственнику на день рождения. Ладу решительно взяли в оборот – ехать с ними. С родственником этим она знакома, он будет рад её видеть. А подарок у них приготовлен, будет от нас всех, общий. Если тебе так принципиально, давай стольник. Вот и скинулись. Поехали!
Обычное домашнее застолье. Среди гостей оказался весьма приятный мужчина, севший рядом и оказывавший ей знаки внимания. Всё было очень мило и приятно, Ладе, действительно, были рады.
В середине праздника пришёл ещё один гость. Поздоровался разом со всеми присутствующими, поцеловал ручку хозяйке и ещё двум дамам, сел рядом с хозяином. Оживлённо разговаривая с ним и ещё с несколькими мужчинами, побыл за столом примерно полтора часа, съел большой кусок запечённого мяса с разными соленьями, выпил чуть-чуть коньяка и много минералки, сделал комплимент хозяйке, отказался от чая, попрощался со всеми и ушёл.
Ни разу взгляд его не пересёкся со взглядом Лады. Она вообще не была уверена, что он её заметил. Они с именинником сидели на другом конце длинного стола, Лада слышала только отдельные произносимые им слова. И видела его, в основном, в профиль. Правую щёку, ухо, висок, мелкие завитки тёмных, с проседью, волос, орлиный нос, крупные, чётко вырезанные губы, которые в сомкнутом виде складывались в трогательное сердечко. Голос низкий, густой, волнующий и успокаивающий одновременно.
Мужчина был очень высокого роста, корпулентный, даже чуть грузноватый. Одет был в хорошо сидящий костюм, туфли и белую рубашку с тремя расстёгнутыми пуговицами. Однако ворот рубашки широко не распахивался и не демонстрировал окружающим вульгарного зрелища типа волосатой груди с золотой цепью. Нет, вид запоздавший гость имел весьма приличный и даже элегантный.
Лада рассеянно поддерживала разговор с соседом слева. Кажется, он был слегка разочарован. Её слух и взор были обращены на этого незнакомого человека, в котором было столько… знакомого.
Очень похожий голос был у её папы, а папа был и оставался главным человеком в жизни Лады. Форма рук точно такая же, как у папы и у сына, какие-то жесты, манера барабанить пальцами по столу, прикладывать руку кончиками пальцев ко лбу. Волосы, губы, глаза, фигура, походка – всё было таким знакомым, своим, родным. На него было так приятно смотреть и так приятно слышать.
Подруга заметила её интерес и сказала, что это Стас, старый друг хозяина. Личность, безусловно, яркая, интересная, но бесперспективная.
– Даже не думай в эту сторону. Лучше присмотрись к Алексею, с тобой рядом сидел. Хороший мужик, давно разведённый, с квартирой.
Лада тоже была давно разведена, и все родные и знакомые не оставляли надежды выдать её снова замуж.
– Почему? – спросила она, игнорируя информацию об Алексее.
– Потому что он не для семейной жизни. Рокер. Байкер. Бабник. Сейчас с четвёртой женой разводится. И будь уверена, опять женится! А может, ещё и не раз. На мотоцикле гоняет. На какие-то слёты ездит. Там у них какие-то вселенские тусовки. А однажды с такими же ненормальными чуть не до Байкала на мотоциклах доехали. И годы его не берут! Не уймётся никак. А ещё на барабанной установке играет. С какой-то группой до сих пор иногда выступает. Я была как-то на их концерте. Нет, ну это классно, конечно. Энергетика сумасшедшая!
– А вообще он чем в жизни занимается? Ну, не только же барабанами и мотоциклами.
– Нет, конечно. Вообще он конструктор, всю жизнь на оборонку работает. Изобретает чего-то, даже патентует.
Это Ладе было понятно. Она сама инженер.
– Смотри, Ладка, я тебя предупредила. Кстати, если интересно, могу ссылку прислать, там есть несколько записей с их концертов. Качество, правда, не очень, но так, для интереса.
– Пришли.
Концерты группы с ничего не говорящим ей названием Ладу потрясли. Ничего подобного она никогда не видела. Маленькое помещение, темно, мечутся острые лучи света, на сцене беснуются несколько человек с электрогитарами, одетые в чёрную кожу со шнуровками, шипами, черепами, на барабанную установку направлен свет, там восседает Стас, совсем не похожий на того, какого она видела в гостях. Этот сидел, широко расставив ноги в чёрных кожаных штанах и «казаках» с заклёпками и цепями, ещё из одежды на нём была такая же жилетка на голое тело и туго повязанный на голове чёрный же платок с черепами – бандана. На шее, запястьях, пальцах всё та же атрибутика. Лицо покрыто примерно трёхдневной щетиной. Палочки мелькали в его руках с бешеной скоростью, обрушивались на барабаны, тарелки, или как они называются, сам он был весь во власти сумасшедшего ритма, ещё при этом пел, что-то выкрикивал, сверкая глазами и крупными белыми зубами, и вид у него был свирепый и бесшабашный. Звук оглушительный. Как зрители выдерживают такие децибелы?
Вспомнилась старая стиляжья песенка, которую иногда напевал папа:
– Был бы ты лучше слесарь
или какой-нибудь сварщик,
в крайнем случае, милиционэр,
Но только не барабанщик!..
Лада просмотрела записи несколько раз и сделала несколько открытий.
Во-первых, если поставить звук почти на минимум, то слушать вполне можно.
Во-вторых, некоторые исполняемые песни оказались знакомыми ей ещё с юности. Их крутили на вечерах в школе, на танцах в пионерском лагере, слушали у кого-нибудь дома всей компанией, а потом и по телевизору иногда показывали в программе «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады». Вот уж никогда Лада не думала, что, оказывается, слушала рок. Причём, какие-то песни ей тогда нравились, и сейчас она их с удовольствием узнавала.
В-третьих, благодаря крупному плану, которым иногда брали ударника, она рассмотрела его лицо и обнаружила, что глаза у него такие же, как у неё и у её сына – не тёмно-серые и не серо-голубые, а, как она называла, цвета грозового неба. И, несмотря на общую свирепость и отвязность облика, взгляд этих больших глаз иногда казался растерянным и каким-то… извиняющимся. И ещё он время от времени прикусывал с левой стороны нижнюю губу, словно не позволяя расползаться в улыбке.
В-четвёртых, в этих глазах, губах, голосе явственно проглядывал мальчишка, который удрал без спросу на взрослый концерт, захватил ударную установку и наслаждается, лупя палочками по барабанам, дёргаясь под забойный ритм и горланя во всю глотку.
И этот мальчишка был ей знаком, мил и понятен.
Пропала разумная, серьёзная женщина Лада, мать двоих детей и бабушка четверых внуков.
С четвёртой женой, значит, разводится. Но в гостях был с кольцом на пальце. Значит, ещё не развёлся. Хотя, ей-то какая разница? Не собралась же она за него замуж!
Но он был ей очень интересен. Она видела его – барабанщика, играющего рок. А работает конструктором. Это серьёзная профессия. А он ещё и изобретает что-то. Посмотреть бы на него, какой он на работе. Интересно, а какой он в семье, в быту, в любви?..
Подружка сказала, что все четыре жены ушли от него сами. Значит, чем-то он плох? Но все четыре сохранили с ним хорошие отношения. Или он с ними. Перезваниваются, поздравляют друг друга со всеми праздниками, обращаются за какой-то помощью, иногда встречаются. Короче, высокие отношения. Это насколько же он должен быть хорош, чтобы четыре ушедшие от него жены, причём, ушедшие наверняка не беспричинно, продолжали поддерживать с ним отношения? Сама Лада, как развелась со своим мужем двадцать пять лет назад, так и не видела его с тех пор даже случайно, хотя долгое время жили в одном районе. Правда, расстались они очень плохо, некрасиво. Но она и разводилась именно для того, чтобы век его не видеть.
Через всё ту же подружку узнала его фамилию и год рождения. Оказалось, они ровесники. Значит, общее детство, одни книги, фильмы, песни. Это очень важно. Лада не представляла, как можно близко общаться с человеком другого поколения. О чём с ним говорить? Что вспоминать? Что общего у них может быть изначально?
– Смотри, Ладка, я тебя предупредила, – сказала подружка, – забыла, как тебе дался развод с Колей? И по какой причине? Так вот, Коля твой Стасу в подмётки не годится. Он просто был бабник, причём дурак, а Стас бабник большими буквами, вообще сексуальный террорист.
– Ты откуда знаешь? – удивилась Лада.
– Слышала, – туманно ответила подружка.
Она нашла его в соцсети. Аккаунт был открыт несколько лет назад, его практически не поддерживали, последний пост трёхлетней давности. Но несколько фотографий там всё-таки обнаружилось. Мотоциклы. Компании. В городе. На природе. Фото с концерта, с репетиции. Она сохранила их и с пристрастием рассматривала, находя всё новые и новые знакомые, милые сердцу черты. Делала для себя какие-то выводы, дополняла своими фантазиями и в конце концов создала образ мужчины своей мечты. И это в возрасте, в котором, как она была уверена в двадцать лет, думать следует исключительно о душе.
По той же ссылке, куда Лада каждый день заходила в надежде на что-то новенькое, вдруг всплыла информация о предстоящем концерте. Какой-то клуб на окраине. Лада никогда не бывала ни в каких клубах. Прилично ли и до какой степени безопасно туда пойти? Какой там контингент? Небось, отвязная молодежь. А может, ещё алкоголь, наркотики, она читала, их часто распространяют в клубах. Под балдой да под такую музыку… Как там себя ведут завсегдатаи таких тусовок? Наверное, лучше туда не соваться, лучше посмотреть дома в записи. А вдруг её не будет? Очень хотелось увидеть Стаса «живьём» в его любимой стихии. Да и песни в их исполнении послушать, окунуться во времена своей юности… Но как-то неудобно. Будет там, как белая ворона. Поколебавшись, она всё-таки зарегистрировалась и оплатила электронный билет. В конце концов, всегда можно не пойти.
Но она пошла.
Первое, что бросилось в глаза – почти все зрители примерно её возраста, плюс-минус, были и явно старше. Попадались очень колоритные персонажи – длинные седые волосы, собранные в хвост, ухоженные бороды, чёрные кожаные куртки, штаны, жилетки, конечно, «казаки», атрибутика. В основном, мужчины. Но и пожилые женщины, одетые в таком стиле, тоже присутствовали. Что интересно, обстановка в небольшом зальчике была очень дружелюбная, и публика выглядела не только прилично, но даже респектабельно. Из обрывков разговоров Лада поняла, что концерты группа даёт уже очень редко, в основном, для узкого круга «своих».
Концерт, два небольших отделения с перерывом, ей понравился. Пели много незнакомых песен, но и несколько известных даже ей, которые сладко растревожили душу. Участники группы со сцены обращались к кому-то из зрителей, из зала кричали что-то на сцену, постоянный обмен репликами, взрывы смеха – понятно было, что практически все здесь друга знают. Завершением концерта было соло на барабанах, после которого долго не смолкал оглушительный рёв, топот и аплодисменты восторженной публики. Энергетика на концерте была, действительно, сумасшедшая.
С гудящей головой Лада одна из последних вышла на крыльцо и увидела, что на улице ливень. Постояла под маленьким козырьком, глядя на потоки воды, полезла в сумку за зонтиком. Открылась дверь, и рядом с ней оказалась могучая мужская фигура. Стас!.. Он посмотрел на улицу, потом на Ладу, снял с себя косуху, под которой обнаружилась белая рубашка, и, растянув её над головой, скомандовал:
– Держитесь! Бегом!
Лада ухватилась за свой край куртки и, как в омут, бросилась за Стасом под дождь. Они пробежали несколько метров по лужам навстречу призывно подмигивающим фарам громадного джипа. Стас открыл дверь и буквально забросил в салон Ладу. Обошёл машину, открыл свою дверь, накинул куртку на спинку своего сиденья. Наконец, сел сам, закрыл дверь. Голова его была мокрая, рубашка прилипла к телу.