Надежда Сергеевна Сакаева
Цвет крыльев. Серый
– Крис был в школе? – удивилась Анжела.
Вот уж чего она не ожидала, так это того, что, став падшим, Крис вернется к учебе.
– Ну да, он ведь, как и Дэймон, отсутствовал по семейным обстоятельствам, и вернулся, когда все разрешилось, – развела руками Дарси. – Он рассказал нам, что мистер и миссис Таннер уезжали в долгую командировку и решили взять его с собой, ведь у него всегда была хорошая успеваемость, а значит, он может и кое-что пропускать. Сейчас же они все вместе вернулись. А что тебя так удивило?
– Нет, ничего, просто я давно его не видела, – стушевалась Анжела.
– Он очень поменялся, – печально заметила Кайла. – Стал более раздражительным и мрачным. Кажется, даже после вашего расставания, он не выглядел таким агрессивным. Однако в чем дело он нам не говорит. Лишь отмахивается, что все в порядке, но возможно, в поездке у него что-то приключилось. Он же даже на день рождения к тебе не пришел, да и свой отмечать не стал. Поговори с ним, ведь вы все еще друзья, верно?
Действительно, ей надо было поговорить с ним прежде, но сегодня она точно наверстает упущенное.
Кстати, про сегодня…
– Надеюсь, что да, и я обязательно сделаю это, однако кажется, мне пора идти, – за разговором с подругами Анжела совсем забыла о времени.
– Да-да, ты же говорила о своей встрече с Дэймоном, – подхватила Кайла. – А я обещала тебя подвезти. Вот это мы засиделись! Пойдемте.
Все вместе они вышли из пиццерии. К счастью для Анжелы, мелкий дождь, ливший с утра, прекратился, как и ветер, и сейчас на улице было не слишком холодно, хотя довольно влажно.
Но не успели они погрузиться в машину Кайлы, как Анжелу окликнули.
– Эй, ведьмочка! – расслабленной походкой к ним приближался Азазелл.
Анжела закатила глаза.
Прежде она не знала, как объяснить девочкам свое общение с Люцифером, а теперь еще и этот.
– Кто он? – прошептала Дарси, восторженно глядя на ангела.
Тут, в принципе, Анжела могла ее понять. Падший, хоть и выглядел старше их всех, но был весьма симпатичен и настолько развязно-уверен в себе, что это привлекало.
– М-м-м… какая красота! – воскликнул подошедший Азазелл, избавив девушку от необходимости отвечать на вопрос. – Милая леди, вы необыкновенно прелестны, хотя, уверен, я не первый, кто это говорит. Анжела, немедленно познакомь меня с этой чаровницей!
– Э-э-э-э-э, – тупо зависла девушка, не ожидавшая такого напора.
Во-первых, она не знала, как представить этого наглого Падшего, а во-вторых, порядком удивилась такому потоку комплиментов. Ведь с ней Аз вел себя совсем по-другому.
– Я Дарси, – сама представилась покрасневшая подруга. – А это Кайла.
– Безумно, безумно приятно, – ответил Аз, едва взглянув на Кайлу, но продолжая при этом пялиться на Дарси. – Ну а я Азазелл, брат Аластэйра. Можно просто Аз.
Теперь уже зависли девушки.
– А-а-а-а, Дэймона, – первой сообразила Кайла, с трудом вспомнив, кто же такой Аластэйр. – Азазель и Аластэйр Хэвенли? Эти имена звучат так, будто вы ангелы.
– Да, наши родители знали в этом толк, – усмехнулся Аз, – но, дорогуша, запомни, не Азазель, а А-З-А-З-Е-Л-Л! И почему все добавляют этот ужасный мягкий знак? А то и вообще букву «О»! Неужели такое простое имя так трудно запомнить? Впрочем, не держи на меня зла, милая, я просто не люблю, когда так безбожно перевирают отцовский дар.
Несмотря на «дорогушу» и «милую», когда он обращался к Кайле, его голос звучал по-деловому сухо и даже будто пренебрежительно.
– Это его больная тема, – пояснила Анжела своим несколько опешившим от такой тирады подругам.
Она совершенно не знала, как себя вести, когда падший, тысячи лет проведший в клетке, и недавно вышедший на свободу, в открытую флиртует с твоей подругой.
– Все добавляют мягкий знак, потому что согласно еврейскому фольклору так звали ангела, давшего женщинам косметику, а мужчинам оружие. За это его изгнали из Рая и заперли в пустыне, лишив крыльев до Страшного суда, – проговорила Дарси. – Мы проходили это на факультативе. Но разве у Дэймона так много братьев? Кажется, раньше он упоминал, что единственный ребенок в семье, хотя потом Анжела повстречала его брата, Сэма, а теперь еще и ты.
– О-о-о-о, – протянул Аз. – Ты не только милая, но и начитанная, однако в этих дурацких книжках много чего написано совершенно неверно. Мы братья только по отцу, хотя Ал любит об этом забывать. А уж о Самаэле и вовсе не принято упоминать в приличном обществе, ведь он смертельно мрачен.
– Тебя слишком давно не было, Аз, и я успел позабыть о тебе. К тому же, говоря Анжеле о том, что у меня нет братьев, я лишь имел в виду, что у меня нет братьев, о которых бы я не знал, – усмехнулся невесть откуда взявшийся Дэймон. – Девчонки, привет. Анжела, нам пора, иначе мы опоздаем.
– Да-да, – девушка вздохнула с облегчением от того, что этот дурацкий и нелепый разговор окончился. – Пока, девочки, я позвоню вам вечером, обсудим завтрашние планы.
Появление Дэймона ее спасло. Она совершенно не знала, что говорить, да к тому же опасалась, что Азазелл ненароком сболтнет лишнего, а ей потом придется объясняться перед подругами.
– До встречи, Дарси, – Аз откланялся. – Надеюсь, она будет очень скоро.
Кайле же он слегка кивнул головой, и развернувшись, сел в машину Дэймона вслед за Анжелой.
Глава 5
– А что будет завтра? – заинтересовался Аз, едва Дэймон тронулся.
– Завтра будет вечеринка в честь Нового года, – неохотно ответила Анжела.
Она все еще не знала, как относиться к незваному ангелу.
– Ах, да, по григорианскому календарю, – поцокал языком Азазелл. – Странный праздник.
– Почему это? – возмутилась девушка, любившая этот день.
– Люди отмечают начало года, выбрав совершенно абстрактную дату, хотя, по сути, для каждого его год начинается в день его рождения. Вот скажи, почему именно конец декабря? Почему не лето? Почему не весна? Почему вообще декабрь кончается тридцать первого, а после начинается уже январь? И почему сутки считаются с полуночи, хотя даже полночь вовсе не полночь? – ангел вздохнул, закатив глаза. – Люди слишком любят раскладывать все по полочкам.
– Аз, не грузи, – фыркнул Дэймон, глядя на задумавшуюся Анжелу. – Сейчас еще слишком ранний час для философских рассуждений.
– Хорошо, – несколько недовольно согласился Азазелл, но, впрочем, тут же сменил тему. – Тогда расскажи мне про свою прелестную подругу. У нее кто-нибудь есть?
– Дарси?
– Ну конечно Дарси! Вторая-то уже по уши влюблена, а значит, априори не может быть для меня симпатична.
– А зачем она тебе? – подозрительно сощурила глаза Анжела, не удивившись, что он узнал о парне Кайлы.
Все ангелы могут читать чувства, а уж раз Аз, со слов Дэймона, так силен, то черт его знает, что еще входит в арсенал его способностей.
– Будем вместе играть в куклы, – ехидно ответил Азазелл. – А сама ты как думаешь?
– Аз, не будь таким… собой, – вскинул брови Дэймон. – Дарси хорошая девушка.
– И именно поэтому я ей заинтересовался, – ничуть не смутился Аз. – Можешь не переживать, ведьмочка, я не стану делать ее плохой. Ну, так?
– У нее никого нет, – подумав, ответила Анжела.
Эта информация не была какой-то тайной, и лишь потому девушка озвучила ее Азазеллу.
– Прекрасно, так я и думал, – удовлетворенно кивнул тот. – Тогда дай мне ее номер. Не хочешь? Ну ладно, я сам узнаю. В конце концов, для ангела это не сложно, тем более, она пылает так ярко, что я и отсюда ее чувствую. Столь же прекрасна внутри, сколь и снаружи. М-у-у-а-а.
И он зажмурился, точно кот, увидевший беззащитную мышь.
– Аз, – вновь вмешался Дэймон. – Пожалуйста, она действительно очень милая девушка, поэтому просто оставь эту затею, если только века в клетке не изменили тебя, и теперь ты не настроен действительно серьезно.
– Ладно-ладно-ладно, – выставил вперед руки Азазелл. – Я слишком долго был взаперти, чтобы сейчас стать серьезно настроенным, пусть даже к самой красивой девчонке в мире. Ал, я уже говорил тебе сегодня, что моногамия – это весьма скучно. И раз уж вы так боитесь за милую Дарси, то я оставлю ее в покое, хотя, честное слово, я итак не собирался делать с ней ничего плохого.
Несмотря на печаль в голосе, он вовсе не выглядел расстроенным. Скорее, разочарованным от того, что не удалось развлечься.
Анжела вздохнула с облегчением. Личная жизнь Дарси и без того не ладилась. Не хватало еще, чтобы какой-то падший ловелас разбил ей сердце.
Остаток пути прошел за разглагольствованиями Аза о том, как изменился этот мир, и как он, Азазелл, рад наконец-то снова стать его частью.
Дэймон поддерживал беседу, а Анжела молчала, пытаясь все же понять, как ей относиться к незваному гостю.
Пока что, кроме излишнего интереса к девушкам в общем, и к Дарси в частности, ничего криминального она не обнаружила.
Аз выглядел ехидным и несколько манерным, но, кажется, к миру и людям относился вполне доброжелательно, и Конец Света вроде бы не замышлял.
Впрочем, выводы делать пока было рано – стоило послушать его историю.
Проехав сколько возможно, Дэймон припарковал свой корвет, и ребята вышли из машины.
– Крис уже там? – спросила Анжела, кусая губы.
Она так долго откладывала разговор с ним, что теперь опасалась, как бы ни было слишком поздно.
– Да, – на секунду прислушавшись, ответил Дэймон. – И Самаэль тоже. Идем.
И он, подхватив девушку на руки, побежал. Деревья замелькали, как в калейдоскопе.
Азазелл двигался рядом, при этом манерно стряхивая с себя невидимые пылинки и выглядя так, будто находится на послеобеденной прогулке. Для завершения образа совершающего променад аристократа ему не хватало лишь трости.
На поляне они оказались довольно скоро.
Дэймон не ошибся – их уже ждали. Едва завидев ребят, Самаэль вышел вперед.
– Азазелл, Дэймон, – он кивнул им. – Анжела. Рад, что мне не пришлось забирать тебя, хотя, уверен, ты заслужила бы рай.
– Я тоже этому рада, – неуверенно ответила девушка.
На самом деле Самаэль выглядел… ужасно.
Когда все закончилось и Крис остановил коварный замысел Люцифера, Анжела даже толком и не взглянула на первого ангела Смерти, слишком увлеченная мыслями об отце, а потому сейчас была порядком озадачена.
Грязные ботинки, брюки с пятнами травы на коленях и рубашка, мятая так сильно, будто ее пожевали – вот что осталось от прежде идеального облика Самаэля. Его старомодная прическа выглядела так, будто на него напали птицы, а когда-то безразличное ко всему лицо сейчас казалось слишком эмоциональным.
В целом ангел напоминал наркомана, которому только что дали новую дозу, а лихорадочно блестящие глаза и трясущиеся руки дополняли этот образ.
Дэймон присвистнул. Он так же не ожидал ничего подобного.
Кажется, ему стоило поговорить с Самаэлем гораздо раньше.
– Анжела, – теперь вперед вышел Крис, и девушка вновь ахнула.
Крис, ее знакомый до каждой улыбки, до ямочки на щеках и морщинки между бровей Крис, сейчас выглядел иначе. Теперь его серые глаза потемнели, отражая внутреннюю борьбу с мраком, а серьезно-спокойное выражение лица сменило горько-насмешливое. И он определенно стал куда более похож на Дэймона, чем когда бы то ни было прежде.
– Привет, – пробормотала девушка, обескураженная такими переменами.
– Прекращайте портить мне настроение своим удручающим видом, – похлопал в ладоши Азазелл, прерывая тягостное молчание, и впервые Анжела была ему благодарна. – Смотрите друг на друга, точно прежде не видели, и при этом пытаетесь глазами выговориться. А говорить надо сло-ва-ми.
– Давайте лучше устроимся поудобней, – поддержал его Дэймон.
Ему было неприятно смотреть на Криса – в нем он видел отражение себя. Только вот Крис нашел силы держаться от Анжелы подальше, чтобы не причинить ей вред, а он не смог.
– Устроиться поудобней это отличная идея, – царственно кивнул Азазелл.
Правда, непосредственного участия в процессе он предпочел не принимать, а лишь командовал Дэймоном, указывая тому, как расставить складной столик, и возмущаясь, почему никто не догадался взять пиво.
Наконец, когда все было готово, ребята разожгли костер и расселись вокруг него. Это оказалось весьма кстати, ведь Анжела, как единственный из всех собравшихся человек, уже начала замерзать.
– Давайте я начну, – никого не дожидаясь, вызвался Азазелл. – А то от вас толку не дождешься.
– Начни с того, кто ты вообще такой, – хмуро ответил ему Крис.
Появление еще одного падшего в городе не внушало Таннеру доверия, тем более, что этого ангела он прежде никогда не видел.
Хотя, по большому счету, Крису было все равно. Он пришел сюда не слушать чьи-то рассказы, а лишь увидеть Анжелу. У него едва хватало сил держаться от нее подальше, и потому он с радостью уцепился за эту возможность взглянуть на девушку, согласившись, как только Дэймон позвал его.
– Но-но, – Аз надменно погрозил ему пальцем. – Будь повежливее, крошка-падший. Я Азазелл, если тебе это о чем-то говорит.
– Ага, а я тогда Создатель, – фыркнул Крис. – Нам рассказывали об Азазелле, и он выглядел не так.
– Приятно, что обо мне помнят, – холодно ответил тот. – Смотри внимательно, показываю первый и последний раз.
А потом…
Это длилось меньше секунды, но Анжеле показалось, что она ослепла.
Вместо вполне обычного Азазелла возник невероятной красоты ангел с длинными, алыми, как кровь, волосами и лицом эльфийского воина. За его плечами виднелась рукоять катаны, но на счет этого девушка уж точно не была уверенна.
– Позер, – дружески фыркнул Дэймон.
Его увиденное ничуть не удивило.
– Ты хорошо скрываешь свою суть, – серьезно кивнул Крис.
А вот он явно впечатлился.
– Не хочу, чтобы в меня тыкали пальцем. И уж точно не хочу никого ослепить своим видом, – изящно пожал плечами Аз.
И хотя последнее прозвучало хвастливо, Анжела вполне могла в это поверить. Истинный вид Азазелла по-настоящему внушал трепет.
– А теперь, когда мы разобрались с моей сутью, – он приложил ладони к груди, – давайте вернемся к сути нашей встречи. Конечно, я всегда рад видеть своих старых друзей, но все же мы собрались здесь не просто так. Поэтому для начала я проясню некоторые моменты, которыми недавно интересовался Аластэйр. Итак, когда были созданы люди, мне это не слишком понравилось, а скорее наоборот. Ведьмочка, не обижайся. И поэтому я выказал Создателю некоторые ммм… сомнения в правильности Его решений. Люди грешны и всегда все портят, а вот ангелы справились бы с жизнью на земле куда как лучше.
– Это было еще до того, как ангелы научились любить людей? – спросила Анжела.
Она не обижалась, ведь Аз был прав – люди действительно портили все, к чему прикасались.
– Тут такое дело, ведьмочка. Уметь любить это вовсе не значит полюбить. Я был, и есть, сильнее простых ангелов, и, как вы говорите, выше их по чину, и возможно поэтому умнее, – Азазелл засмеялся. – В общем, Создатель и другие ангелы нравились мне больше. И я не понимал, чем люди заслужили такие блага, если они грешны и потворствуют своим слабостям.
– И ты устроил бунт, как Люцифер? – недоверчиво проговорила Анжела.
Азазелл как-то слишком легко признавался в своей нелюбви к людям.
Злодеи делают так лишь в кино.
К тому же он столь активно жестикулировал, что будь они даже в кино, из него бы вышел самый манерный в мире злодей.
– Фу, не смей сравнивать меня с ним, – возмутился Аз, бросив быстрый взгляд на Дэймона. – Он упал от гордыни. А я вообще-то не падал вовсе.
– Разве такое возможно? – вскинул брови Крис.
Он знал про Азазелла достаточно для того, чтобы не иметь желания повторять его поступки, но подробности им не рассказывали, да они особо его и не интересовали. Несогласие – уже и этого хватило для светлого ангела, бесконечно преданного небесам, каким он был еще совсем недавно.
– А почему бы и да? – щелкнул пальцами Аз. – Но если говорить по порядку, то сначала было так. Я и еще пара ангелов, согласных с моей точкой зрения, были наделены плотью, человеческими эмоциями и спущены на землю для перевоспитания. Так Создатель решил показать нам, что мы не правы.
– Но почему он просто не изгнал вас за ваше непокорство? – продолжала удивляться Анжела.
В ее понимании за проступки должны были наказывать.
– Ведьмочка, какое непокорство? – закатил глаза Аз. – Почему все считают, что я падший? Мы выразили лишь недоумение. НЕДОУМЕНИЕ! Мы не шли против Его воли! Я все еще искренне люблю Отца, но это не означало, и не означает, отсутствие у меня собственного мнения. В общем, в итоге я оказался на земле, чувствующий все, как человек, да и в целом уже гораздо меньше похожий на ангела. Те, кто был вместе со мной, сразу же переобулись, изменив мнение, и благополучно вернулись на небеса. Но я остался непреклонен.
– И за это тебя изгнали? – вновь спросил Крис.
– Сколько можно повторять? Меня НЕ ИЗГОНЯЛИ! – по слогам произнес уже начавший кипятиться Аз. – Да, я больше не ангел, я перестал быть им в полной мере, едва ступил на землю. Но при этом и падшим я не стал. Я уникален. Неповторим. Так мне продолжать, или вы так и будете вставлять свои дурацкие комментарии?
– Продолжай, – улыбнулся Дэймон.
– Спасибо уж, – фыркнул Аз. – В общем, мнения я не изменил, и чтобы доказать Отцу свою правоту, я предложил людям оружие, которое они с радостью приняли! Но даже это не заставило Отца принять мою сторону. Зато он разозлился на меня. «Ты ангел и наоборот должен понимать больше, но ты ведешь себя, как ребенок, поэтому иди-ка в угол».
Азазелл недовольно затрепетал ноздрями. Было видно, что ситуация до сих пор его задевает.
– Люди сами должны менять дарованный им мир, а оружие было слишком мощным толчком, – развел руками Дэймон.
– И это говорит тот, кто пошел против Его воли ради человека, – возмутился Аз. – Твои поступки еще менее рациональны, чем мои, Ал. Хотя, наверное, если бы я ограничился оружием, думаю, до заточения бы дело не дошло. Куда больше Отца смутило то, что я, по его мнению, сам поддался греху.
– А ты не поддавался? – изогнула бровь Анжела.
Азазелл рассказал уже довольно много, но понятней ничего не стало. Суть терялась за его манерным тоном, активной жестикуляцией, напыщенным возмущением и привычкой растягивать слова.
– Ни в коем разе, – замотал головой Аз. – Я лишь выводил наружу грехи людей.
– Особенно девушек? – неожиданно вмешался Самаэль.
Слышать его голос, окрашенный эмоциями, было все еще непривычно. Равно как и понять, что именно он вкладывает в свои слова – переполненный чувствами сверх меры, он пытался выразить их все, одновременно.
– Земные девушки прекрасны, не стану этого отрицать. Но почти все они подвержены греху. Правда, даже это не убедило Отца. Он сказал, что я сам совращал их, а уж мой дар косметики… короче, меня попросили вернуться обратно, заметив, что земля в общем, и людские чувства в частности, слишком портят мою светлую суть.
– И что сделал ты? – спросил Дэймон, уже догадываясь.
Чувства ангела неизменно склонялись в сторону света, падшего – в сторону тьмы, и только человек сам решал, куда ему повернуть. А ангел, способный чувствовать весь спектр эмоций, не скатываясь во мрак, не ценя свет, но при этом по-прежнему зависимый от них… да уж, Азазелл действительно был уникален.
– Конечно, я отказался. Не скрою, людские чувства мне нравятся, но, разумеется, это не главное. Ведь это было бы просто несправедливо, лишить меня шанса отстоять свою точку зрения! Понятное дело, я не хотел возвращаться домой ни с чем, и чтобы у них не было возможности привести меня на небеса раньше срока, я отрезал себе крылья. К тому времени Отец уже был зол на меня за оружие, и потому запер в пустыне, чтобы я отстал от дочерей человеческих и прекратил предаваться разврату.
– Отрезал крылья? – охнул Крис.
– Я думал это все выдумки, – покачал головой не менее впечатленный Дэймон. – А ты реально сделал это?
– Шрамы видно даже в этом теле. Впрочем, шрамы лишь украшают мужчину, верно? – фыркнул Аз.
И не дожидаясь других вопросов, он стянул с себя жилетку, а после, развернувшись спиной к остальным, задрал рубашку.
Анжела тихо выдохнула. На спине бывшего ангела красовались два огромных рубца, приходящихся прямо на лопатки, и в пляшущем свете от костра выглядели они весьма жутко.
– И что это изменило? – встрепенулся Самаэль.
– Крылья поводок для ангела. Особенно для падшего. Без них я стал свободен, – оперев о ладонь подбородок, ответил Азазелл.
Анжела не успела заметить, когда он оделся.
– Меня больше волнует то, как ты смог сделать это, – вскинул брови Крис. – Люцифер сжег свои перья, но даже сожженные, они остались за его спиной. Крылья не материя. Это связь с небесами, оборвать которую можно лишь став демоном.
– Да, так оно и есть для всех прочих. Но в тот момент я, посланный на землю, дабы лучше понять чувства и поступки людей, был похож на них несколько больше, чем следовало. А у людей нет крыльев. И поэтому я смог отрезать свои. А еще потому, что я, напомню, и без того сильнее многих, – пояснил Азазелл.
– Давай подытожим. Ты посчитал людей слишком грешными для земли, и выразил свои сомнения Создателю. Поэтому Он отправил тебя вниз, наделив людскими эмоциями, чтобы ты понял, каково им. А вместо того, чтобы признать свою неправоту, ты стал предаваться разврату с человеческими девушками и погряз в земных грехах так, что не захотел обратно, и даже отрезал себе крылья. И за все это тебя заперли в пустыне в качестве наказания, а едва не начавшийся Конец Света отпер твою клетку, позволив выйти по амнистии. Верно? – скрестив на груди руки, проговорил Крис.
Даже став падшим, он не желал, чтобы при нем оправдывали собственные грехи, прикрываясь чужими.
– Я не предавался разврату, а лишь хотел доказать Отцу свою правоту, – оскорблено проговорил Аз. – Но суть ты уловил верно. Теперь ваша очередь.
– Я начну, – вызвался Дэймон.
А после подробно изложил все события, начиная от появления Люцифера на пороге дома Анжелы, и заканчивая своим превращением во Всадника Апокалипсиса.
Азазелл слушал все это крайне внимательно, на время позабыв о своей привычке к активной жестикуляции. Наоборот, казалось, он даже моргать перестал.
Потом пришел черед Криса, который изложил версию событий со своей стороны, не умолчав и о том, как он стал Падшим.
– Это показалось мне оптимальным решением, – закончил Таннер, виновато глянув на Самаэля.
– Ну да, – хихикнул Аз, вновь возвращая лицу подвижность. – Вернуть самому могущественному ангелу Смерти его чувства… что может быть более оптимальным для спасения человечества.
– Вряд ли бы Крис смог найти другой выход, – растрепав рукой волосы, протянул Самаэль. – Ведь не факт, что смерть Анжелы остановила бы Конец Света. А вот Дэймон после такого мог натворить немало бед.
И вновь голос его выражал слишком много эмоций разом – и вину, и сомнения, и симпатию. Все это было крайне непривычно.
– Ну да, ну да. Аластэйр доволен, а вот ты пострадал, – поцокал языком Аз. – Что ж, Сэмми, твой рассказ я уже слышал, выходит, сейчас очередь ведьмочки.
Хотя теперь Азазелл внушал девушке чуть больше доверия (по крайней мере он не собирался уничтожать этот мир), ей все равно не слишком хотелось признаваться ему в своей глупости, поэтому рассказ вышел сухим и коротким.
Но бывший ангел не стал смеяться.
– Ты продержалась долго, – уважительно сказал он. – Люцифер… он вливает в уши отравленный мед, а его умение убеждать в собственной правоте поражает. Человеку невозможно устоять перед ним. А будь у ангелов столько же чувств, сколько есть у людей, то все небо упало бы вслед за ним. Он великий обманщик.
В голосе Аза звучали нотки восхищения. И, в отличие от Дэймона с Крисом, никакого презрения, или ужаса.
– Ты так говоришь о нем, словно он тебе нравится, – протянула девушка.
Похвалой ей он прибавил себе еще несколько очков.
– Нет, не нравится. Но он силен и этого нельзя отрицать, – пожал плечами Азазелл. – А я уважаю силу. Люцифер категорически неправ в своих мотивах, но его мастерство не вызывает сомнений. А вот чтобы нравиться… нравится мне твоя подруга. Может, все же дашь ее телефон?
И Аз подмигнул, возвращаясь к образу манерного ловеласа.
– Нет уж, – фыркнула Анжела, невольно улыбаясь. – Никогда без ее разрешения!
– Ну, уверен, что я ей понравился, – он самодовольно вскинул подбородок. – Иначе у нее просто нет вкуса.
Некоторое время девушка и бывший ангел препирались, потом Аза отвлек Дэймон, а Анжела повернулась к Крису.
Им предстоял долгий разговор.
