Карпов хохотал:
– Несчастный автор чахнет и худеет с каждым днем.
«Несчастный автор» молчал и старался не заплакать.
И вот наступило неотвратимое. Наступил день спектакля.
«Идти или не идти?»
Решила идти, но залезть куда-нибудь в последние ряды, чтобы никто меня и не видел. Карпов ведь такой энергичный. Если пьеса провалится, он может высунуться из-за кулис и прямо закричать мне: «Пошла вон, дура!»
Пьеску мою пристегнули к какой-то длинной и нудной четырехактной скучище начинающего автора.
Публика зевала, скучала, посвистывала.
И вот, после финального свиста и антракта, взвился, как говорится, занавес и затарантили мои персонажи.