Мой муж – Осип Мандельштам – Надежда Яковлевна Мандельштам

«Привет, любимая! Как ты? Знаешь… Я соскучился по твоему взгляду и запаху. По ощущению тепла твоих поцелуев, через которые ты выражаешь свой своенравный характер. Когда я думаю о тебе, я невольно вспоминаю прикосновение к коже от рук, что словно маленькие змейки вились под ворохом ткани и пускали в меня, словно яд, все грани блаженства.Ты читаешь книги? Помнишь, как мы любили читать? Вдвоём это всегда дольше выходит, чем по-отдельности. Это другой вид чтения, который я полюбил, как и твои непослушные волосы, что доводят лицо до щекотки в ничтожных попытках уснуть. Какой к чёрту сон, когда ты рядом со мной вжимаешься в простынь?"Он уже тогда знал, что уклониться нельзя ни от чего и надо принимать то, что есть. Он пытался привить и мне такое отношение к жизни, но на это способен не каждый."(с) Надежда МандельштамСейчас ты далеко и я читаю один на том самом балконе, где ты пила крепкий чай, а я закуривал третью подряд сигарету, увлекаясь рассказом о своей прожитой жизни, чтобы тебя удивить. Ты звонко смеялась, а я рассказывал снова и снова, чтобы стать для тебя самым лучшим. Я хотел им стать для тебя, словно всё, что я сделал раньше было лишь причиной, чтобы тебе потом рассказать. Помнишь то время? Я тоже его не забыл…Хочу рекомендовать тебе одну книгу, надеюсь, что ты тоже её прочитаешь, а мы потом обсудим с тобой её лучшие строки. Их будет много. Она о любви… Всё как ты любишь. Почти, как меня… Безумно высокой и безмерно воздушной. Я редко видел, чтобы другой так любил, а может быть никогда, но я прочувствовал в строках. Пускай автор не всегда говорит о ней напрямую, но это чувство… Оно видно во всём, как запястье любимой руки. Практически в каждом написанном слове. Каждая грань и скрытый смысл от любви. Забота и нежность, брань и надежда, что спрятана в буквах, словно в этом письме."Мы сошлись с О. М. первого мая 19 года, и он рассказал мне, что на убийство Урицкого большевики ответили „гекатомбой трупов“… Мы расстались первого мая 38 года, когда его увели, подталкивая в спину, два солдата. Мы не успели ничего сказать друг другу – нас оборвали на полуслове и нам не дали проститься."(с) Надежда МандельштамОна написала три книги о своей любви и прожитых годах, где она вместе с гениальностью мужа кочевала по городам и странам, одалживала деньги и не прекращала бороться. Воспоминания, вторая книга, третья книга. Я не разобрался. Смутился объёмом в попытке узнать и докопаться до всего, что они пережили. В итоге выбрал не то… Главное, что я угадал с тобой, согласись? Но не всё так откровенно тошнотворно и плохо. Что-то из них есть в этом непонятном творении, слепленном из глав этой повести жизни, есть какой-то смысл и причина создания. Нет… Они совершенно не выглядят, как блеклый снеговик, не способный весной растопить сердце читателя или словно чудовище, которое будет пугать, заставив мгновенно захлопнуть странички в твёрдой обложке. Это что-то другое… Скорее эти главы, выглядят словно оборванные ветром листы с желтеющей кроны, пожухлого клёна и в них передана главная суть человеческой любви и нечеловеческих испытаний (страданий), словно этот текст был нацарапан на их основании. Выведен дрожащей рукой, чтобы поведать остальным о любви и презрении к жизни. Проникновенная поэзия в прозе. Моё сердце читая дрогнуло множество раз. Словно последний листок, на холодном ветру. Что за жизнь? Помнишь, как ты мгновенно делала завтрак каждое утро, чтобы не проводить весь прожитый день на голодный желудок? Примерно так автор компилировал главы из разных книг в сборник единственной выдержки. На выбор имелось много много вещей и моментов, чтобы втиснуть в страницы одной…– Допросы.– Эпоха и её влияние на судьбы людей.– Переезды и запрещённые города.– Любовь для двоих.– Характер и привычки гения.– Творчество поэта и как рождались стихи.– Друзья и заступники.– Запреты и обыски.– Отношения с властью.– Еврейский вопрос.– Заученные стихи.– Последнее письмо Мандельштаму.Всё ли правильно сделал автор, который создал этот сборник?Здесь мало прямых слов о любви, но ей пропитано так много прекрасного текста. Помнишь, как ты тогда прижимаясь ко мне сказала, что нашла то, что так долго искала? Помнишь, как ты боялась, что когда уйдёт страсть, я уйду следом за ней к чему-то другому? Я не уйду в трезвом уме и потрёпанной памяти, пока ты не станешь бить меня палкой, как непослушного пса, что разучился понимать команды того, кто кормит его с нежной руки. Может однажды меня тоже заберут среди ночи… Прошу, тогда не смей меня ждать… Сохрани только лишь способность терпеть.Здесь нет о заученных стихах. Ты знала, что она всё запомнила? Переписала по памяти, то что всегда боялась забыть. Сохранить его речь навсегда… Я не виню тебя за то, что ты не смогла выучить и самый короткий стишок из тех, что я написал, и я не меряю нашу любовь через их чувства и способность запомнить.Здесь мало про зарождения отношений и то, каким человеком был Мандельштам. Не знаю, может этот пункт только лишь мой каприз, но мне было мало. Мало признаний, привычек, сказанных слов, поведения. Нет описаний пощёчины графу и то, что он заступился на честь, мало слов о том, что не видел жизнь без неё, пускай порой на словах лишь от лени нового поиска и списка удобства, признаний о том, как он был дорог и какой была жизнь без него.Нет… Пожалуй, хватит твердить о незначительных минусах. Не проси, я всё равно не скажу. Это только лишь нелепые придирки, чтобы показать, что в мире, даже во всяком прекрасном есть свой недостаток, но это не мешает любить. Я хочу восхвалять эту книгу, словно музу, что спустилась с небес, озаряя планету. Она открывает дверь в мир светлых чувств, унижений и радости. В мир ожидания, веры, надежды, любви… Каждый из нас отдал бы всё, чтобы найти того, кто будет столь слепо любить.Надежда Мандельштам помимо всех своих достоинств, полученных в рамках жены была сама по себе выдающейся личностью. Слог и манера писать мне напомнили черты, что я видел раньше в книге „Подстрочник…“ Здесь не просто жизненный путь, но и взгляд на эпоху. Доносы, аресты и обыски. Привычки держать язык за зубами, поиски неугодных и стихи, которые не нужно было писать. Автор обладает широкой способностью мыслить и разбирать жизнь по кусочкам."Я никогда не могла понять, как Маяковский, настоящий художник, мог говорить зверские вещи. Вероятно, он настраивал себя на такие слова, поверив, что это и есть современность и мужество. Слабый по природе, он тренировал свою хилую душу, чтобы не отстать от века, и за это поплатился. Я надеюсь, спросят не с него, а с искусителей."(с) Надежда МандельштамОна рассуждала о том, как люди отличаются в Киеве, как выглядят привилегии Грузии, как считала за счастье отправиться в ссылку с любимым. Ты бы поехала со мной хоть куда? Или осталась? Хотя ты тогда отказалась сидеть даже на кухне, покинув меня среди тьмы и оставив в ней навсегда…Я прошу тебя, прочитай… Не смотри, что эти главы потом найдутся в её других воспоминаниях и что чёрт пойми откуда вылезла суть этой книги. Этого хватит, чтобы понять, что тебя ждёт. Больше, чем яркая вывеска или сборник скомканных мыслей. Да… В нём не всё., потому что всё слишком трудно вместить, словно любовь, а может и в тех книгах нет того, что я ждал. Попробуй вот эту, а дальше вместе прочтём остальные… А может это вовсе и не твоё и ты так сэкономишь время на жизнь, которую ты так полюбила. Не захочешь о лагерных муках, больном сердце, попытках творить, любить и выжить. Тебе будут тягостны переживания автора и ненависть к советской элитной верхушке. Эта книга во мне оставила след. Словно мне наступили на грудь, невообразимо грязной подошвой с запахом первой лаванды. Но этот след оставила наша любовь. Поэтому я не могу испытывать другие чувства, кроме смятения и благодарности за то, что меня посвятили в тайну способности слепо любить, пускай всё было вопреки этим чувствам. Мне позволили подсмотреть в замочную скважину, как двое не перестают бороться против событий, как творит гений, какие были люди, власти и время. Как давали существовать, но не жить, на какое-то время надламывая, но не ломая хребты неугодных. Тяжелый текст и скопище скомканных мыслей. Я хочу так любить и получать такие же чувства в ответ… Но я никогда не желаю читать наизусть заученный текст последнего письма, как она написала ему. Хочу хранить чью-то речь и обрывки воспоминаний в трудный момент, когда кажется, что жизнь потеряла всяческий смысл и всё до боли обрыдло. Мне нужно, чтобы когда я стану искрой, меня снова кто-то раздул до состояния пламени. Хочу верить в людей… И прочитать все три книги, что она написала, несмотря на объём. Эта та часть литературы, ради которой стоило полюбить процесс чтения, словно время, что было с тобой. Я безмерно благодарен тому, что она смогла сохранить его речь и я смог однажды прочесть её прекрасные строки. Это стоило каждой секунды, наполняя сердце любовью и болью… Можешь не отвечать. Просто прочти, не разорвав мой текст на мелкие куски и осколки, уничтожая крупицы того, что мне было действительно дорого. Знаешь… Теперь я даже на небо не смотрю. Кому показать, если увижу тучу?»"Читайте хорошие книги!" (с) 11:10

На редкость точное название у этой книги, при всей его тривиальности. Не «Поэт О.М.», не «Я, Надежда М.», а именно так. Потому что она в точности об этом.

Не анализ поэзии Мандельштама, не «портреты эпохи». А рассказ о том, как система раздавила гения, каково это- стоять рядом при чьей-то погибели, что чувствовали живые конкретные люди и почему не приходится удивляться, что всё было именно так.

Такое очень трудно читать. Мне до сих пор не попадались книги, рассказанные от первого лица с такой интонацией- очень жёстко, очень резко, без малейшего желания смягчить или оправдать, не заботясь об особой литературности, хронологии. И, при этом,– про другого, не про себя.

В целом- говорить тут не о чем, кому надо- тот её прочтёт, конечно. Кто интересуется Мандельштамом- уже, полагаю, прочёл, а кто интересуется тем временем- вряд ли тоже сумеет обойти.

Есть ли какой-то смысл читать её, не Шаламова или Гинзбург, Солженицына или Аксёнова? Не знаю. Есть смысл читать их всех.

И- есть что-то совершенно невыносимое в том, что тонкокожий, эмоциональный, лёгкий, теплолюбивый ПОЭТ шёл в толпе, спал в бараке, ел баланду, сошёл с ума, умер именно так. Конечно, судьба каждого там- равно чудовищна, но тут какое-то сочетание факторов, о котором вообще думать невозможно.

Сначала вот это

Я скажу это начерно, шепотом,

Потому, что еще не пора:

Достигается потом и опытом

Безотчетного неба игра. И под временным небом чистилища

Забываем мы часто о том,

Что счастливое небохранилище –

Раздвижной и прижизненный дом.– а потом ужас, безумие и смерть.

Прочла. Очень больно, страшно, горько.

Я преклоняюсь перед этой женщиной, которая положила свою жизнь на то, чтобы стихи ее мужа не были утеряны, забыты, уничтожены . Заучивала наизусть, прятала архив по знакомым, возила с собой по всей стране. Неприкаянная, одинокая, страдающая, затравленная. Она и жила все эти годы без Него, чтобы сохранить его память, его произведения, чтобы все, что от него осталось не кануло безвозвратно, чтобы он продолжал жить в своих стихах и в памяти людей!За гремучую доблесть грядущих веков,

За высокое племя людей

Я лишился и чаши на пире отцов,

И веселья, и чести своей.

Мне на плечи кидается век-волкодав,

Но не волк я по крови своей,

Запихай меня лучше, как шапку, в рукав

Жаркой шубы сибирских степей.Чтоб не видеть ни труса, ни хлипкой грязцы,

Ни кровавых кровей в колесе,

Чтоб сияли всю ночь голубые песцы

Мне в своей первобытной красе,Уведи меня в ночь, где течет Енисей

И сосна до звезды достает,

Потому что не волк я по крови своей

И меня только равный убьет.