Насиба Кипке
Серебряные яблоки
Лето
1.
Полдень у реки
Жар звенит полдневный.
Холмики песка.
Спящею царевной
Кажется река.
Все, что отразится
В зеркале воды,
Продолжает сниться
До ночной звезды.
Я дарю колечко
Сонной глубине:
Пусть увидит речка
И меня во сне.
Люди преходящи –
Это на века:
Мгла зеленой чащи,
Тени, облака…
2.
Вечер
Занавеска от ветра колышется.
Отступила за речку жара.
Почему-то сегодня не пишется.
День закончен. Ложиться пора.
Что поделать! Встаю с облегчением.
Утро вечера все ж мудреней.
Да, бывает несносным мучением
Белый лист из тетради моей.
Укоряя в ленивой беспечности,
В легкой праздности мыслей и слов,
Звонко падают капельки вечности
С циферблата настольных часов.
3.
Лето
Виноградной лозой завивается жаркое лето.
Зреют дни, словно грозди, пропахшие солнцем насквозь.
Речка, вдаль убегая, припевом звенит без куплета.
Лень моя беззаботна: живу и пишу на авось.
Звуки речи, как соты медовые, липки.
Как бывает отрадно вечерней порой замолчать!
И не мучат тогда совершённые прежде ошибки,
И звезда в синеве – на тревожное сердце печать.
4.
За книгой
Читала. Не заметила зарю.
Я вглядывалась в строки, как в морщины
Чужого, незнакомого мужчины,
А мне казалось: с другом говорю.
Был вечер ясен, по-девичьи ал,
Дарил покой, не думал об обидах,
Шептался с ветром, не подозревал,
Что в книге отражается в двух видах:
Один был в розоватости страниц,
Другой – в стихах, что пели звонче птиц.
И автору завидовала я,
Сумевшему, как дерево корнями,
Простыми и понятными словами
Удерживать частицы бытия.
И, наблюдая ласточки бросок,
Уже не сомневалась я нисколько,
Что книга есть кубический кусок
Горячей дымной совести – и только.
5.
Конец августа
А ночи уже холодны –
Земля отдыхает от зноя.
Летящие звезды видны
В окошко мое вырезное.
И в шуме листвы по утрам
Мне слышится нотка укора:
Ведь в небе откроется скоро
Дорога осенним ветрам.
И пахнут цветы, как саше,
И в прошлом дыхание моря…
Прощания сладкое горе
Во сне подступает к душе.
6.
Зов дороги
Тоскливо жить? Оставь родной порог.
Давным-давно подмечено не нами:
Тоска легко смывается волнами
И пылью засыпается дорог.
Мы все, друзья, покинем этот мир –
Срок жизни не зависит от налички.
Махнуть бы сдуру к черту на кулички:
В Сибирь, пожалуй, или на Памир!
А сколько есть прекрасных, чудных мест,
Где ясно слышен голос океана…
Я нахожусь в плену самообмана,
Но никогда мечтать не надоест.
Бродягой был далекий предок мой,
В ущелье диком протянувший ноги.
Теперь шумят в крови его дороги,
Ведущие к наречию «домой».
Осенняя мелодия
1.
Еще одна…
А сколько мне осталось осеней-
Неведомо. Я каждую встречаю
С блокнотом неизменным, с кружкой чаю,
Но провожать из года в год трудней.
О сердце неуемное! Позволь
Спокойной быть: ведь это все не ново.
Как хорошо, что выплеснуться в слово
Способна непредвиденная боль.
Какой-то миг заставит замолчать,
И я замру, наверное, на вдохе.
Стихи мои рассыплются на крохи,
Сорвать пытаясь немоты печать…
И Бог прочтет когда-то поутру
Из донесений ангельской разведки:
"Еще одна сгорела на ветру,
Как лист осенний, облетевший с ветки".
2.
Ночной дождь
Дождь ночной, моя любовь,
Плачет горькими слезами.
Скоро утро. Небо вновь
Глянет синими глазами
Прямо в душу. А потом
Я, наверное, услышу,
Как ореховым листом
Ляжет день на нашу крышу.
И мелодией простой
Повседневность нас закружит.
Крепкий лиственный настой
Будет ветер пить из лужи.
День вернется – ну и пусть,
А пока все дремлет чутко,
И звезды дрожащей грусть
Так близка, что сердцу жутко.
3.
Осеннее трио.
Утро
Молочный утренний туман,
В небесную налитый чашу,
Окутал снова в парке нашем
Деревьев стройный караван.
Пугливой стаей кружат звезды,
Что не успели догореть,
И прячутся в пустые гнезда,
Чтобы с рассветом умереть.
День
Надежд золотые лоскутья
Развеяны ветром седым.
В тяжелые серые жгутья
От листьев свивается дым.
Вдохнешь – и тоскою сердечной
Наполнен томительный день.
Какою счастливой, беспечной
Покажется летняя лень!
Но жить, задыхаясь от зноя,
Могу ли я вновь захотеть?
Есть в осени нечто иное:
Щемящая нежность и смерть.
Вечер
Где розовела полоса
Уже созревшего заката,
От глаз недобрых небеса
Закрылись тучей виновато.
Через каких-то полчаса
Все будет синей тьмой объято.
Звенеть устанут голоса,
И убегут домой ребята.
И в наступившей тишине
Осенний вечер обо мне
Вдруг вспомнит нежно и устало
и, дружески толкнув плечом,
Сверкнет приветливо лучом
На грани звездного кристалла.
4.
Печаль и я
Давным-давно сошлись печаль и я.
Был договор скреплен рукопожатьем.
Свидетели: дубок в зеленом платье
Да соловьев веселая семья.
Зачем же мы друг другу? Чтобы жить,
Не признавая важность эпитафий,
Большой альбом семейных фотографий,
Как кучу желтых листьев, ворошить.
Еще затем, чтоб написать стихи,
Потом гадать, с кем ими поделиться,
Страдать от глаз презрительно-сухих,
Во встречные заглядывая лица.
5.
Во владеньях желтой тишины
Знаешь, ничего на свете нет,
Кроме листьев, грусти и тумана.
Ведь отсюда через сотню лет
Не дойти пешком до океана.
Во владеньях желтой тишины
Лишь тебе недостает покоя-
Это искупление вины,
Это наказание такое.
Снова лист скользнул по волосам…
Из-под солнца мелочной опеки
вырвался, куда не знаешь сам.
Господи, хотя бы не навеки…
6.
Сентябрь
Сентябрь среди месяцев бастард:
Его улыбки жалобны и редки.
Как арлекин в комедии дель арт,
Бьет палкой ветер сломанные ветки.
Смятенных чувств сиротский неуют:
Боль от разлуки? Горечь от пропажи?
Как будто бы частями раздают
Все то, что ты годами в сердце нажил.
7.
По дороге
По-осеннему холоден дождь.
Тишина словно серое платье.
Клен, древесного племени вождь,
Шепчет листьям опавшим заклятья.
Всей душой, каждым вздохом груди
Ощущаю идущего рядом.
Это осень бредет позади,
Смотрит в спину невидящим взглядом.
"Не-до-гнать, не-вер-нуть, не-най-ти!"-
Повторяют часы многократно.
Это время встает на пути
И уже не пускает обратно.
8.
Осенняя мелодия
Осень крадется в усталые души.
Звуки все глуше… травы все суше.
Звездные ливни дарит прохлада.
День листопада… час листопада.
Встреч фейерверки… разлук неизбежность…
Странная нежность… горькая нежность…
Снежная прелюдия
1.
Зима
Синий сумрак, как море,
Полон снежной волной,
Дрожью давнего горя
И ущербной луной.
Там, за берегом плоским,
Слушать мне тишину,
Где идут отголоски
К каменистому дну.
Тишину, где немеют
В ожиданье сердца,
Где и ветры не смеют
Сдуть снежинку с лица,
Где бело и уныло
В самой частой из чащ,
Где зима расстелила
Нескончаемый плащ.
2.
Снегопад
Это легкие хлопья летят.
Это белых снежинок парад.
Выйду я, постою на ветру,
Чистым снегом лицо оботру.
Нет, не все еще кончено здесь!
Путь ногами измерен не весь.
Значит, снова собраться, идти,
Помогая упавшим в пути.
Только меньше бы черной тоски,
Рвущей глупое сердце в куски.
Дайте лучше не место в раю -
Снежной свежести в душу мою!
3.
Рождество
А выпал снег под Рождество.
Собачка рыжая, купаясь
В сугробе (что за существо!),
Глядит оттуда, улыбаясь.
Имбирный пряник на столе
Печален, что его не съели;
Вино искрится в хрустале,
А дети все еще в постели.
Проснутся, выйдут и поймут,
Увидев праздника приметы,
Что можно множество минут
Бездельничать и есть конфеты,
Что время прыгать, плакать, петь
И требовать к себе вниманья,
А дому старому терпеть
Капризы, смех и ликованье.
Но сон пока что не спешит
Спуститься по ступеням лада,
И тишина, как мышь, шуршит
Оберткою от шоколада.
4.
Стужа
А зима еще не истекла,
И мороз не тает в птичьем гаме.
Как осколки битого стекла,
Тонкий лед хрустит под сапогами.
За двором – ореховые пни.
Ветер оборвал с крыльца клеенку.
И тревожны желтые огни
"Скорой", что приехала к ребенку.
Прохожу по улице спеша.
Старый снег. Над ним седое небо.
Как зверек, озябшая душа
Ищет уголок, свернуться где бы.
Лютой стужи пламень голубой
Отвергает, словно иноверца,
Жаркой исходящее мольбой,
По теплу тоскующее сердце.
5.
Зимняя тоска
Этой южной зимы худосочье и жалкая праздность
День за днем вычитают надежду и трепет мечты,
Жизнь мою уменьшая… Осталась ничтожная разность.
Вот и вся математика: правила слишком просты.
Небо словно потрескалось голыми ветками вишен…
Тучи будто полотнища серо-лиловых знамен…
В этом замкнутом мире мой голос не будет услышан -
Значит, нужно покамест умолкнуть до лучших времен.
Боже мой! Ни улыбки, ни теплой руки, ни просвета!
Даже странно подумать, что там, в океанской дали,
Шоколадные жители острова с лаской привета
Осыпают цветами входящие к ним корабли.
6.
Снежная прелюдия
Серебристой снежной пылью
Суетливый дышит город.
Пахнет сдобой и ванилью.
Каждый третий пьян и молод -
Пьян весельем беспричинным,
Молод нежностью девичьей.
Машет день крылом грачиным,
Изумив повадкой птичьей.
И атласными зонтами
Всех немыслимых расцветок
Блещет радуга над нами.
Облетают хлопья с веток,
Дети сна и зимней тучи,
Внуки севера седого…
Так стремительно летучи
Лишь мелодия и слово,
Так милы душе бывают
Только первые игрушки
И секрет, что доверяют
Самой искренней подружке.
7.
Живу в феврале
Разлюбить бы мне ветер,
Да обуза тяжка:
Веток ивовых плети,
Нежный холод снежка…
Он лежит, словно вата,
на усталой земле.
Признаюсь: виновата,
что живу в феврале.
В феврале, а не в марте,
Не по календарю.
Свое место на старте
Я другим подарю.
Пусть бегут, коль неймется!
Я привыкла одна.
То, что мне остается,
пью по капле до дна.
Мне останется синий,
Зябкий, что ни надень,
Полный резаных линий
И стремительный день.
Знать бы что-то заране,
Но слова неясны
На пронзительной грани
Всесожженья весны.
Параллели
1.
Филомела
Ласточка, колдунья, Филомела!
Яркий щебет слышится во сне.
В феврале напомнить ты сумела
О себе и будущей весне.
Серый ветер обрывает тучи.
Сеет дождик, безотраден, тощ.
Ах, каким зеленым и певучим
Может быть он в мае, этот дождь!
И закружат в легкий час досуга,
Если ты сбежишь из дома в сад,
Нежная жасминовая вьюга,
Вишен лепестковый снегопад…
Как дожить до этого – не знаю,
Из постылой вырваться тюрьмы:
Я уже весной заболеваю,
Не приняв лекарство от зимы.
2.
Начало весны
Расплавлен зимних туч свинец,
Но мир весны до боли хрупок,
Как будто голенький птенец
Освободился от скорлупок.
Идет без шапки человек-
Колючий шарф ему не нужен.
А солнце топит грязный снег
и улыбается из лужи.
Печаль весенняя легка.
На все вопросы есть ответы,
Как будто друг издалека
шлет в письмах мудрые советы.
3.
Параллели
Из плена снежного и льда,
Ликуя, вырвется вода,
И побежит она, искрясь,
Дороги превращая в грязь.
А сквозь обыденности мхи
Прорвутся новые стихи…
Сходя от радости с ума,
Пойму: закончилась зима!
4.
Зеленый кентавр
Зима незаконно на март заявляет права:
Морозы, сосульки и долгие снежные дали.
От сладкого детского сна не проснулась трава,
И солнце не сыплет на звонкие крыши медали,
И вязаный шарф не теряет своей новизны,
И разум по-прежнему с чувством не делится властью…
А где-то он скачет, зеленый кентавр весны,
Навстречу заре и крылатому нежному счастью.
5.
Нике Турбиной
Горечь недетских глаз…
"Я полынь – трава!"-
Слышу который раз.
Где ты нашла слова?
Между каких звезд
Путь твой теперь лег?
Ты к небесам мост,
Тоненький стебелек…
Болью звенящих строк
Не диктовать в тетрадь.
Жаль, что никто не смог
Верно тебя понять.
Сколько словесной трухи!
Смерть твою судит всяк.
Просто ушли стихи,
Чистый родник иссяк.
Незачем стало жить,
Видно, осталось одно:
Вечный полет совершить -
Встать и шагнуть в окно.
6.
На цыпочках лукавая соната…
На цыпочках лукавая соната
Вдруг подбежала к запертой двери,
Что душу мою спрятала когда-то.
Теперь она распахнута – смотри!
Гремит соната ржавыми ключами,
Смеется: "Заточению конец!"
Щебечут звуки с вешними лучами,
Каморку превращая во дворец.
Нет места только грусти – птице черной.
Она спешит укрыться в глубь садов.
И целый мир подобен ветви, полной
Стихов и листьев, песен и плодов!
7.
Сад Пречистой Девы
Где золотятся небеса,
Где Путь закончен Млечный,
Цветет Пречистой Девы сад,
Таинственный и вечный.
В глубокой, словно сон, тиши
Крылом не машет птица -
Здесь человеческой души
Живет в цветах частица.
Когда же полная луна
Плывет над водопадом,
Любви и нежности полна,
Проходит Дева садом.
В лучах небесной доброты,
В ее чудесном свете
Трепещут радостно цветы,
Заждавшиеся дети.
И дарит всем она покой,
В котором горе глуше,
Ласкает тонкою рукой
Младенческие души:
Подснежник, яркий василек
И полевую кашку,
Тюльпана алый огонек
И скромную ромашку.
Девичье многоцветье грез
Шлет Божья мать влюбленным:
Кустам прекрасных гордых роз,
Жасмину и пионам.
И в отдаленные углы
Всегда зайдет Мадонна,
Оттуда тянутся из мглы
К ней плющ и беладонна.
Годами помнят лепестки,
Как их коснулись пальцы, -
То души, полные тоски,
Изгои и скитальцы.
Ползучий хмель и мох лесной-
Все те, кто в круговерти
Не верит радости земной
И ждет угрюмо смерти, -
Сейчас свободны от стыда
И горечи признаний.
Смывает благости вода
С них боль воспоминаний.
Я повторяю, как в бреду,
(Сегодня мне не спится):
– Кем я цвету в твоем саду,
Небесная Царица?
Звенит сиянием ответ:
– Вы все равны: забытых нет!
8.
В пасхальную ночь
Деревьям плохо видно. Им помочь
никак нельзя: на месте держат корни,
Хотя у церкви в праздничную ночь
Нет прихожан смиренней и покорней.
Они не произносят слово "Бог",
Не смеют попросить благословенья.
Им только свет, струящийся у ног,
И величайшей тайны дуновенье.
Пора домой, но лучше подождем.
Мы постоим тихонько у ограды.
Деревья причащаются дождем,
И любопытством их смущать не надо
9.
Два ангела
( притча)
Два ангела-бродяги как-то в ночь
Остались спать в одном богатом доме.
Ворчун-хозяин их не выгнал прочь,
Но лечь велел в сарае на соломе.
Устроились. Заснуть давно пора,
Но видит старший, что в стене дыра.
Поднялся он, взял в руки мастерок
И эту дырку залепил как смог.
А вечером дорога привела
К другому дому. Снова постучали.
Достатка нет. В избытке лишь зола,
Но здесь гостей улыбками встречали.
За стол их усадили бедняки.
Был сладок хлеб, печали далеки.
Отдав усталым путникам кровать,
В сарай ушли супруги ночевать.
А утром, только небо посветлело,
Глядят они: корова околела.
Ох, как же детям быть без молока!
На сердце тяжело у бедняка.
И младший ангел старшему сказал
(поверить он не мог тому, что видел):
– Несправедливый! Где твои глаза?
Помог ты злыдню, доброго обидел!
– Поверхностен бывает первый взгляд,-
ему другой с улыбкой отвечает.-
В дыре стены запрятан древний клад.
Теперь богач об этом не узнает.
А к добрым людям приходила смерть,
И, чтоб ребенку их не умереть,
Я заплатил владычице суровой
Хозяйскою пятнистою коровой!
10.
Ворожба
За лешачьими лесами,
Под немыми небесами,
В тишине стоячих вод
Лебедь черная живет.
Высоту крылами мерит,
Слову льстивому не верит,
На приманку не идет,
Чуя лжи колючий лед.
И чудна же птица эта!
Ищет тьмы, не хочет света,
То грустна, то весела.
Ей защитой – два крыла.
Как на той лебедке черно платье -
На тебе, боярыня, заклятье
От хулы и от привета,
От лихого человека!
(Перстенек в святую воду положи!
Нитку на запястье привяжи!)
Разобьется, словно синь-хрусталь,
Молодой боярыни печаль!
11.
Такая сумасшедшая весна
О, девочка, резвушка, хохотунья!
Проснувшись рано, скачет допоздна
Такая острокрылая летунья,
Такая сумасшедшая весна!
Заглядывать в нахмуренное небо
(Так дети смотрят взрослому в лицо),
Догнать, куда б ни шел и где б ты не был,
И с ног сбивать, бросаясь на крыльцо.
И улыбаться нежно первоцветом,
Тянуть за кудри сотни разных трав…
Она дитя: обязанностей нету,
Зато как много радости и прав!
Весна – из нудных правил исключенье!
Весна – такая в сердце кутерьма,
Что требуется срочное леченье,
Которое назначила сама!
То были мы все
1.
То были мы все
А кто-то на лестничной клетке курил.
А кто-то купил тараканам отраву.
Папаша зевал, а ребенок хандрил:
Молочная каша пришлась не по нраву.
А кто-то привычно ругался с женой:
Язык есть во рту, почему не ругаться?
А кто-то, обнявшись, стоял под луной-
Пришла им фантазия поцеловаться.
А кто-то забытую книгу читал
И думал, что прежде все было иначе.
А кто-то во сне, словно птица, летал.
А кто-то икал в истерическом плаче.
То были мы все – с кожурою и без -
Писали стихи, в подворотнях валялись…
А звездные звери смотрели с небес
Так чудно и странно…и не удивлялись.
2.
В больницу
Так, не забыть: одежда, книги, чай.
Мы снова отправляемся в больницу.
Ах, куст калины, перестань ворчать,
Что будто бы нам дома не сидится.
Тоскливо двор калиткой заскулил,-
Не удержать в глазах соленой влаги.
Кто секретарь, что нас определил
С рождения в больничные бродяги?
Но дни пройдут унылой чередой.
Визжа от счастья, пес оближет ноги,
И мой ребенок, бледный и худой,
Несмело улыбнется на пороге.
3.
***
Я боюсь, что не вспомнить мне в жизни другой
Этой полной, как небо, и чистой разлуки,
Эти вёсны и осени, краски и звуки -
Мир, такой ненавистный, такой дорогой!
Я боюсь, что забуду скользящую речь.
Холодна, словно ветер, слепой, безуханный,
Буду тенью летать над землей безымянной,
