Натали Альбертовна Якобсон
Амаранта – пленница короля эльфов
Союз с волшебным государством
Договор с неземной огненной печатью лежал у него на столе. Невиданная честь! Печать самого короля эльфов Дагды, но граф Ангус медлил.
– Заключить союз с ними, значит погубить всех нас, – шептал его приближенный по имени Теобальд. – Мы, люди, и волшебный народ, всегда были врагами. Ничего нельзя изменить одним договором. Ведь волшебные существа хитры. Они просто обманут нас, усыпят нашу бдительность.
– Но печать из огня для них священна, – граф впервые не прислушался к советам Теобальда. – Видишь, она до сих пор пылает и жжет нам пальцы, хоть стоит на бумаге. Но при этом сама бумага не горит! Разве не чудо! Даже они не смогут ее сломать, раз поставили на договоре, значит, он не будет нарушен. Печать самого Дагды!
Он благоговейно коснулся ее пальцами. Волшебный огонь печати пылал, но больше не обжигал. От него лишь слегка кололо пальцы, и по коже разбегались красивые цветные искры.
– Завтра я женюсь. Мне нужен мир, нужна гарантия, что на нас больше не нападут. По крайней мере, со стороны волшебного народа – того врага, которого не одолеть земным оружием. С обычными врагами мы можем справиться, но не с волшебными. Лучше заключить мир.
– Перемирие, – веско поправил советник графа, всегда носивший черное в знак траура по погибшей родне и похищенной невесте, которая, вероятно, давно уже мертва или заколдована. Граф мог его понять. Горе Теобальда было велико. Тем более он не хотел, чтобы нечто подобное повторилось и с Амарантой. Она уже ехала сюда, чтобы стать его женой. Ее свита незначительна. Но даже если б она была большой, эльфы легко могут напасть из леса, из степей, из вод, из гор, даже из холмов, не говоря уже о воздухе и небесах – они ведь живут повсюду. Не договориться с ними это значит стать жертвой. Сам он рыцарь и погибнет с достоинством, если придется сражаться. Главное, что б его не заколдовали. Ведь гибель от колдовства мучительна и ужасна. Владения Ангуса страдали от нападок волшебного народа еще с незапамятных времен. Сверхъестественные враги наступали внезапно, никого заранее не предупреждая о своем вторжении, что сильно отличало их от человеческих войск, которые вначале объявляют войну, а уж потом приводят войска. Жаль, что феи и эльфы жили исключительно по своим правилам. Если у них вообще были хоть какие-то правила. Их народ был разновидным, разномастным и необычайно сильным. То на графские поля прискакивали орды лепрехунов, вытаптывая и выжигая посевы, то феи обдували деревни сонной пыльцой, от которой у крестьян даже после пробуждение выступала необычная сыпь, и повреждались умы. Люди, пострадавшие от чар фей, потом всю жизнь ходили, как сонные мухи и болезненно реагировали на свет луны. А от лучников-эльфов вообще спасения не было. Они всегда брали, что хотели, оставляя после себя покрытые ядовитыми чарами луга и озера, да еще пепелища. На правах сильных волшебные существа творили все, что хотели. И управы на них не находилось. От их нападок страдали еще дед и прадеды Ангуса. А его отца они вообще свели на тот свет. Никто не смог спасти покойного графа от какого-то шутника-эльфа, который пришел в лунную ночь и затеял с ним игру в кости не на жизнь, а на смерть из-за какой-то кокетливой лунной феи. Естественно человек в волшебную игру проиграл и изнемог от неизлечимой болезни в считанные дни. Ведь ставкой в игре была не больше ни меньше, чем жизнь. У любого, кто поиграл в кости с эльфами, потом путались мысли, и кровь сочилась из-под ногтей. Волшебные существа приходили, играя и шутя, а люди потом погибали. Сверхъестественные болезни, посеянные их чарами, косили подданных графа, будто урожай. Сам Ангус терпел бы это годами. Но Амаранте он хотел обеспечить безопасность. Если б не его прекрасная белокурая невеста, он бы не задумался о безопасности всех окрестных сел и деревень, не говоря уже о безопасности всего мира. Старая знахарка, которую в округе считали еще и провидицей, как-то предрекла, что едва волшебный народец, играючи, обрушит все графство, то король эльфов и королева фей объединятся и пойдут войной на весь мир.
Сам Ангус не был знаком ни с королем Дагдой, ни с его подругой повелительницей фей, о которой, между прочим, ходили довольно зловещие слухи. Но бродячий эльф, случайно встреченный на перекрестке, объяснил ему, что любая белая птица, выпущенная прямо на закате, долетит с посланием до самого Дагды.
– В закат врата в наш мир открываются, – оскалившись, пояснил он графу и весьма нелюбезно обжег его своим рукопожатием. Этот эльф сам по цвету напоминал закат, потому что его кожа была оранжевой, как огонь. Он мог соврать, ведь эльфы по природе лживы. Тем не менее, граф послушал его и отправил послание таким необычным образом. Почтовый голубь, выпущенный в закат, очевидно, достиг цели. Ведь ответ пришел. Ангусу польстило, что король эльфов среагировал так быстро и даже предложил свою дружбу. Он не видел в этом никакой хитрости.
– Я уважаю твой совет, но сейчас разумнее поступить так, – он глянул на искалеченную руку, которую Теобальд прятал под перчаткой – свидетельство нападения эльфов. Руку он вырвал, хоть и изувеченную, а семью спасти не смог. И теперь тосковал. Ничто его не утешало, будто эльфы, напав, посмеялись и заразили его сердце ядовитой черной тоской. Рука загнивала и начинала источать магию, терзая Теобальда еще больше. Он заговаривал ее у святых отцов.
– Если станет совсем плохо, я ее отсеку, чтобы через чары, запущенные ядом в нее, опасность не пришла в замок, – все время обещал он.
Лучше было не допустить опасности в корне. Обязанностью графа была следить за делами, как снаружи, так и внутри графства. Он тоже потерял родителей от нападения нечисти, но не озлобился. Он заботился о своих землях и подданных. Старые споры его предков с народом фейри не имеют больше значения. И Дагда считает теперь также. Ведь он поставил свою печать. Теперь нужна только подпись и печатка графа. Советники-кудесники, которых он встречал бродячими на дорогах графства и которые потом куда-то исчезали, оказались куда умнее всех его приближенных. Они посоветовали скрепить послание Дагде собственной кровью, ведь по одной капельке твой крови эльфы легко могут понять, что ты не лицемеришь. Как бы то ни было, ответ незамедлительно пришел, доставленный в окно замка крошечным драконом рубинового цвета и с серебристыми глазами. Вероятно, это он дохнул, чтобы поставить огненную печать под подписью самого великого правителя эльфов Дагды.
Заключить перемирие с эльфами куда умнее, чем без конца с ними воевать. Ведь силы неравны. Согласие Дагды надо принимать, как милость.
Сам граф не пошел бы на такое. Но ради своих людей… ради беззащитных стариков и детей графства, ради Амаранты… И он поставил печать с примесью собственной крови. Весь договор тут же вспыхнул пламенем, в котором, однако, не сгорел, а разделился на две копии. Одна для Дагды, повелителя волшебного народа, вторая для графа, покровителя местных людей. Так пришли к союзу человечество и волшебство. Граф надеялся, что союз будет благодатным и плодотворным. Ведь эльфы большие помощники в войне и в работе, если захотят, не говоря уже о волшебстве. А скоро в гости прибудет и посланник самого Дагды. Пора выпить за мир. Крошечный эльф уже сидел на бочонке с вином и шумно это отмечал, опустошая одну плошку за другой, каждую больше него размером. Пить эти существа умели, а прогонять их больше нельзя. Но цена стоит того. Ведь сюда уже едет со свитой Амаранта. Мир это главным образом для нее. Чтобы ее красота продолжала цвести в графстве в полной безопасности.
Белая птица с янтарем во лбу
Амаранта вышла из кареты. Колесо кареты слетело с оси как раз на середине моста, перекинутого через пропасть. По легенде его выстроили лунные эльфы.
– Если останемся здесь на ночь, то увидим, как они танцуют, – шептались сопровождающие девушки. – Говорят, они уводят смертных с собой, если пригласят их на танец. Кого-то скидывают в пропасть, протанцевав минуту с ним в небесах под звездами, а кому-то даруют бессмертие.
Больше похоже на сказки, решила про себя Амаранта. Но мост действительно производил впечатление волшебного сооружения. Его основы выступали прямо из скал внизу и складывались в причудливые каменные арабески. Перил не было. За что только мост держался и почему он до сих пор не обрушился? Пропасть под ним казалась бездонной и ледяной. Стоило глянуть вниз и невольно разыгрывалось воображение. Казалось, что там мучаются и вопят сотни заледеневших существ. Кругом было прохладно. И сам мост казался сделанным не из камня, а изо льда.
Обычно Амаранта рассуждала здраво, но сейчас ее потянуло на фантазии. Предгрозовое небо выглядело так, будто по нему только что пролетел дракон, оставивший алую полосу огня в небесах. А по затейливым изгибам украшений моста ползло какое-то белое существо, лишь отдаленно напоминавшее ребенка. Его тонкие белые руки с жабрами поманили Амаранту вниз. Оно что хочет, чтобы она спрыгнула в пропасть? И это перед самой свадьбой? Похоже, оно совсем недоброе. Хорошо, что ее спутники его не заметили. Девушки были слишком увлечены болтовней, а мужчины починкой кареты. И кучер, и грумы, и даже лакей оказались впряженными в непосильную для них работу. Соскочившее колесо никак не хотело становиться назад на ось, будто его заколдовали.
– Хочешь, я тебе погадаю? – существо уже стояло на мосту. Оно напоминало большого белого паука с лицом и телом угловатого подростка. А перепонки и заледеневшие ресницы навевали мысли о зиме. – Я умею предсказывать будущее! Но у тебя может его не быть. Ты прямо сейчас можешь скатиться в эту пропасть. Ведь твоя жизнь угроза для благополучия нашего короля.
– Вашего короля?! – Амаранта чуть не рассмеялась. У них еще и король есть! Любопытно, он тоже живет в пропасти под мостом. Там холодно и неуютно. Откуда там взяться целому королевству?
– Приближается зима! – существо все-таки изловчилось и вцепилось ледяными когтями в руку Амаранты. Хоть девушка предусмотрительно успела спрятать обе руки за спиной, но теперь линии на ее ладони внимательно изучали белесые глаза без зрачков. Брови и ресницы странного существа тоже были белыми, как снег. А еще он говорил о зиме! Ну, разве не колдовство?
Амаранта глянула еще раз в пропасть. Лед тянулся из нее вверх, чертя замысловатые узоры, но не достигал моста. Лед вибрировал, а ей не удавалось рассмотреть; лед ли это на самом деле или ледяные существа, карабкающиеся наверх.
Гадающее по ладони существо, едва достававшее головой ей до плеч, каким-то образом забралось на мост, а другие этого не могли. Оно что среди них главное? Дорогие перстни на ее пальчиках его совсем не заинтересовали. А вот линии ее судьбы, которые оно, судя по всему, считывало, заставили его занервничать.
– Не зима приближается! Вы приближаетесь! – Амаранта кивнула на пропасть. – Там внизу все живые, хоть и сделаны изо льда.
– Мы не сделаны. Мы такими родились, – оно даже не проявило жадности, заметив массивную цепь из золота с вензелями Алуара, которую подарил ей сам король, когда сватался к ней. Как существо в такой убогой рваной накидке, едва прикрывающей его ледяные плечи, не может быть попрошайкой или вором?
– И вы ползете наверх, в наш мир, – сделала вывод она. – Вы и правду ледяные эльфы, о которых в этих краях столько говорят. Я представляла себе эльфов чуть более красивыми существами.
Амаранта осеклась, запоздало подумав, что оно может расценить такую фразу, как личное оскорбление, но угловатое ледяное существо даже не среагировала на ее болтовню. Такое ощущение, что оно сочло благородную девушку пустоголовой кокеткой, к речам которой можно вообще не прислушиваться. Все равно ничего умного она не скажет.
Было довольно странным то, что ее драгоценности его не привлекли. Может, оно попросит оплаты уже после предсказания.
– Кстати, я не верю в гадание по руке. При дворе в Алуаре я уже встречала хиромантов, и они даже не смогли угадать, за кого я выйду замуж. Предрекли, что за короля, а я выхожу за графа.
Старому королю такое предсказание было очень лестно, вероятно, поэтому хитрые льстецы его и дали. Амаранта же тогда сильно поперхнулась вином. Она не хотела замуж за короля. Он был стар и некрасив. А его королевство находилось на гране войны.
Кстати, именно во время предсказания Амаранта впервые и увидела нечто необычное. Красивая птица из дворцового сада, залетела в окно, присела на спинку ее кресла и клекотала:
– Не переживай так! Король в мире не один. Вдруг встретишь еще одного?
Разве только того, который пойдет на нас войной, подумала Амаранта, но с птицей вступать в дебаты не стала, иначе придворные над ней бы посмеялись. Ведь птицы не умеют говорить человеческими голосами. Всем это известно. А вот Амаранте послышалась в птичьем клекоте именно человеческая речь. Вероятно, не стоило пить такого крепкого вина, которое подают при алуарском дворе. И не стоило верить хиромантам. Ради того, чтобы выслужиться перед каким-то влиятельным и богатым клиентом, они готовы произнести любую ложь.
Но существо изо льда уже само по себе было чем-то волшебным, а много таких же существ, ползущих из бездны вверх к мосту, казались мифической картинкой. От них темная пропасть окрашивалась белым сиянием.
Вдруг тут правда живет волшебство. А странное ледяное существо перед ней умеет провидеть будущее. От его прикосновения пальцы Амаранты замерзли и не слушались хозяйку, а оно вдруг захихикало над ее ладонью.
– Не бойтесь, госпожа, если ваш будущий супруг заключит союз, на который надеется, то мы не принесем вечную зиму в ваш благополучный край. Придется пойти куда-нибудь еще.
– Кто посадил вас в бездну? Или вы там родились? – Амаранту куда больше заинтриговали ледяные армии, чем ее собственная судьба, в которой пока и так все было понятно. – Вы можете выбраться сами или есть какое-то заклинание, которое вас выпускает наружу? Я слышала кое-что из разговоров в деревнях, мимо которых проезжала.
– Беспокоиться о нас весьма благородно. Особенно учитывая то, что сама погибнешь, заледенев, едва мои братья выберутся, – оно вдруг сжало ее ладонь так сильно, что Амаранта чуть не закричала.
– Мне больно!
– Привыкай к боли! У тебя впереди много трудных решений. Если не проедешь до конца по этому мосту, то мы не выберемся из пропасти никогда. Судьба дала тебе шанс сделать выбор, остановив твою карету.
Лошади за ее спиной пронзительно ржали, вероятно, ощутив присутствие нечисти. Грумы пытались их успокоить. Фрейлины жаловались на холод и требовали, чтобы экипаж починили как можно скорее. Девушки не могли понять, как до сих пор им приходилось обмахиваться веером от жары, пока они ехали по полям и лугам, а остановившись на мосту, они словно попали в ледяную полосу мороза. Не бывает такого, чтобы земля делилась на полосы лета и зимы. Но здесь такое есть.
– Куда мы заехали? – шумно жаловалась Аделина, самая болтливая попутчица Амаранты. Только никому из провожатых не приходило в голову оглянуться и посмотреть, с кем беседует их госпожа.
– Если продолжишь свое путешествие и минуешь мост, то освободишь всех нас. И на твоей совести будет все то, что мы натворим.
Ее это слегка напугало. А холод, передававшийся от его ледяных пальцев к ее живым, стал почти невыносим. Он же ее обморозит до смерти, если не отпустит.
– Вы же пойдете или поползете, – она снова глянула вниз. – Не на земли моего нареченного, а куда-нибудь еще. Быть может, в безлюдные земли.
Ледяной смешок обдал ее холодом.
– Твой будущий супруг, скорее всего, заключит союз, от которого зависит неприкосновенность ваших земель. А вот ты этот союз, скорее всего, расторгнешь.
– Я не стану такого делать. Мир и спокойствие для меня главное. Я не люблю споры и войны.
– А ты знаешь, из-за чего люди воюют? Чаще всего из-за того, что нельзя получить мирным путем и без чего они никак не могут жить дальше.
– Не понимаю! Лично я всего, чего хотела, добилась мирным путем, – она лишь слегка лукавила. Тактика ссор, слез и семейных скандалов, была практически военной. Только война велась на домашнем фронте, когда Амаранта выбивала свое право выйти замуж не за старого короля, а за единственного молодого и красивого поклонника, который у нее был. Пусть он и был чужеземным аристократом, приехавшим в Алуар всего лишь раз из-за моря, причем с не вполне ясными целями, зато красота, юность, знатность и богатство у него имелись в наличии все сразу. Если бы претендент на ее руку обладал лишь одним из данных качеств, то родные вряд ли позволили бы ей выбрать его. Пожив при дворе Амаранта прекрасно знала, что молодость и богатство это слишком редкое сочетание даже среди приближенных короля. В основном юные ждут наследства, а пожилые и состоятельные тем временем сватаются к их избранницам. Такова жизнь в Алуаре, островном королевстве, расположившимся среди скал и морей. А на земном континенте иначе, ведь у Ангуса все пожилые родственники давно уже умерли. Он остался один и сам был владельцем графства. Амаранта краем уха слышала что-то о том, что в краях, из которых приехал Ангус, люди не живут долго. Вероятно, дело в климате. Или в постоянных войнах. Приехав сюда, она даже не подумала о том, что сама может не прожить долго, очутившись здесь. Ледяные создания, например, выбирающиеся из бездны, ничего хорошего не предвещали. Если они пойдут по поверхности, то все кругом замерзнет и все перемрут.
– Если Ангус заключил мир, то войн больше не будет. Ведь так? – хотя откуда ледяное существо могло это знать. Оно ведь не местный шпион? А предсказателям всего знать не дано. Они лишь видят перспективу и строят предположения, если вообще не притворяются.
– Не разрушь то, что он сделал, иначе мы к тебе придем. И старайся не засматриваться на нашего короля.
Амаранта даже усмехнулась. Тут можно не угрожать. Уродец изо льда ее точно не привлечет. Да, даже если б их король и был красив, то жить в постоянном холоде рядом с ним ни одна дама не пожелает. Но существо рядом с ней все равно беспокоилось.
– Тебе лучше выбрать смертного мужа.
– Но я уже его выбрала, волшебного мне никто не предлагал. Если только ты сейчас ко мне не сватаешься.
Ледяной предсказатель недовольно скривился от того, что его приписали к ее воздыхателям. Ему это, судя по всему, совсем не понравилось, хоть его гадания и смахивали очень сильно на ухаживания. Он, например, долго не выпускал руку Амаранты из своих ледяных пальцев. А она все больше замерзала.
– Линии на твоей ладони обозначились еще не слишком четко. Но уже и сейчас видно, что супруга у тебя будет сразу два.
– Два? Вряд ли Ангус умрет так скоро.
И что значит сразу два? Она благородная девушка. Подобные намеки унизительны. Может у ледяных существ и возможно иметь сразу по десять супругов, но у высокородных земных господ так не положено. Он сильно ошибся, равняя свою расу с людьми. Когда сочиняешь для кого-то предсказания, нужно быть осторожнее, чтобы твою ложь не обличили. А он явно сочинял. Амаранта уже хотела дать ему совет не предрекать ничего в тех аспектах, в которых он в силу своего ледяного происхождения, совершенно не разбирается. Но он самозабвенно продолжал, будто и вправду что-то видел в ее будущем.
– Тебе придется неоднократно выбирать между волшебством и земной жизнью. И упаси тебя бог выбрать волшебство. Ты сильно об него обожжешься.
– Да, неужели. А личного дракона, чтобы запрячь его прямо сейчас в карету, и долететь до замка, я не получу.
Ледяной предсказатель шутки не понял.
– Драконов не предвидится, – вполне серьезно отозвался он. – Но будет одна дама, хозяйка драконов, которой тебе лучше остерегаться.
– Почему? – Амаранта заинтересовалась. Она ни разу в жизни не видела даму с драконами. Да, и самих драконов, если честно, тоже ни разу не встречала и сильно сомневалась, что они вообще существуют.
– Она будет, – ледышка медлил. – Как это называется, у вас, земных женщин… а, вспомнил. Соперница!
– Моя соперница! Дама с драконами! Ну, спасибо, ты меня порадовал.
Она бы присела перед ним в шутливом реверансе, если б не ощущала сковывающего все тело холода. Скоро она сама превратиться в ледяшку, если он не отпустит ее руку.
– А случаем, тут водятся драконы?
– Как же без них.
– И вам не страшно, что их огонь растопит ваш лед?
– Не все драконы дышат огнем, – загадочно отозвался он.
Амаранта решила, что не ей судить. Она-то о драконах вообще ничего не знала, впрочем, как и о ледяных созданиях. Первая встреча с таковым оставила неприятный осадок от гадальной лжи и обморожение на всей коже.
– А ты не можешь прочесть на моей ладони, скоро ли починят карету? – все же позволила себе очередную шутку она. Вдруг он опять не обидится.
Ледяной собеседник ничего не ответил. Видимо, такая легко подлежащая проверке в скором будущем тема, как предмет гадания не обсуждалась. Врать легко лишь о том, что произойдет очень нескоро, а стало быть, и обманщика поймать сразу за руку нельзя. Пока проверишь, что он солгал, уже годы пройдут.
– Кстати, давай встретимся через год и проверим, сбылось ли твое предсказание, – какой бес дернул ее предложить ему пари. – Если в моей жизни появятся соперница с драконами и второй супруг, я дам тебе все, что захочешь. А если нет, ты сделаешь все, что захочу я, даже заморозишь всю округу, если мне тут не понравится.
– Идет! – его белесые глаза зажглись лукавым огоньком. Он даже выпустил руку Амаранты и довольно потер ладони. – Люблю сделки со смертными и обещаю тебе, что где бы ты ни была, через год я к тебе приду.
Амаранта очень сомневалась, что он сможет найти ее в какой-нибудь уютной башне замка, но все равно вежливо кивнула.
– Я предупрежу слуг, чтобы ровно через год они тебя ко мне пропустили, как чрезвычайно почетного визитера, – пообещала она, хотя, разумеется, такое глупое обещание выполнять не собиралась. Но нужно же его хоть чем-то утешить перед вечной разлукой.
– Не стоит, – почти радостно отозвался он. – Обходить посты охраны мое любимое дело. А еще я дам тебе задаток.
– Задаток чего? – Амаранта насторожилась.
– Волшебства, чтобы ты охотнее верила в предсказания.
Он слегка махнул заледеневшими пальцами, а карета вдруг починилась сама. Грумы только ахнули. Они уже опустили руки и стали спорить, кто поедет в замок за подмогой, а тут вдруг сломанная ось сама исправилась и встала на место.
– Как это? – Амаранта обернулась на существо, но оно уже уползало назад с моста, ловко, как паук.
– Да, помни, твой приезд в эти края ознаменует начало войны. А война не кончится, пока ты не сделаешь выбор между волшебным и земным, – ледяшка захихикал, оставляя за собой паутину морозных узоров, он полз по арабескам моста. – Выбирать между земным и неземным правителем это сложно, Амаранта! Но лучше тебе не приставать к нашему королю. Иначе, мои ледяные когти вцепятся в твое прелестное горло до крови. И это будет через год в ночь нашей новой встречи.
Он хихикал еще долго. Звуки смешков были такие, будто бились льдинки. За время их разговора белые существа из бездны, кажется, успели подобраться почти вплотную к мосту.
Амаранта стряхивала ворох снежинок с заледеневшего веера и ругала про себя, на чем свет стоит и зиму, и всех ледяных созданий. Ну и шутники! Зачем только нужно было вступать в разговор с этим безумным существом? Но ее вечно тянуло на приключения.
Ледяшка, как она его про себя прозвала, нес полную чушь. Как и любой предсказатель! Нужно же хоть чем-то задурить людям мозги за хорошую плату. Кстати, платы он с нее как раз и не взял.
А вот коробейник, тоже забредший на мост, предлагал какое-то барахло исключительно за деньги. Ее спутницы, как назло, заинтересовались его товаром и стали что-то выбирать. Амаранту же больше интересовала ось, починившаяся сама по себе. Она присела и глянула на колесо. Ось на нем оказалась сделанной изо льда. И она не таяла. Куда же делась сломанная ось? И почему ее вдруг заменила льдинка? Действительно, волшебство.
– Красивой даме не нужна подруга?
Кто это сказал? Амаранта оглянулась. Спутниц у нее хватало. Кто может, видя ее эскорт, так нагло навязываться.
– Подруга, которая может предсказывать будущее, это то, что тебе необходимо, – голос как будто исходил с небес, по которым плыли перистые облака, пересеченные красной полосой заката.
– Нет уж, спасибо, предсказаний с меня достаточно, – она осеклась, заметив, что коробейник оказался настоящим кудесником. Он показывал фокусы, а девушки аплодировали. Одежда на нем была, как на восточном чародее: тюрбан с пером, шелковый халат, бисерные украшения и подвески, даже шаровары. И она приняла его за обычного коробейника! Всего миг и он выудил из пустоты белую садовую лилию, чтобы подарить ее Амаранте. Зрители аплодировали, а лилия раскрылась в ее руках, и с сердцевины цветка упорхнуло ввысь какое-то светящееся насекомое, подозрительно напоминавшее крохотную фею.
– Чудеса! – Амаранта видела уже при дворе в Алуаре различных трюкачей и фокусников, но на такое они способны не были.
– Кто вы?
Он прятал лицо за полупрозрачной тканью, не закрывавшей лишь глаза. Разумеется, он ей не ответил. Зато роскошная белая птица, сидевшая у него на плече, затрещала:
– Хочу к ней! Хочу предсказать ее судьбу!
Ну и чудеса! Похоже, это птица хозяйка кудесника, а не он ее.
– Как ее зовут? И сколько она стоит? – Амаранта протянула руку к белой пушистой птице, ожидая, что та гордо цапнет ее клювом. Уж очень по-королевски она выглядела. А крупный янтарь, как оказалось, росший прямо у нее во лбу, вначале показался затейливым украшением. Вместо того, что нахохлиться, птица радостно перелетела на руку Амаранты.
Какая она прелестная! У нее хвост роскошней, чем у павлина. Перья пушистые и нежные на ощупь. Есть ли еще райские птицы, белые, как облака? Или эта такая единственная.
– Она великая предсказательница судьбы, – представил кудесник.
– Да, разумеется, я вам верю, – Амаранта уже прикидывала в мозгу, насколько от этой нереалистичной похвалы возрастет цена птицы. Если денег, взятых в дорогу, не хватит, то можно расплатиться за нее драгоценностями. Она уже приготовилась расстаться с перстнем или с ожерельем.
– Это подарок! – опередил ее хозяин птицы.
Амаранта даже не смела ему поверить. Как можно отдать кому-то такое чудо, да еще забесплатно.
Кудесник между тем поцеловал ее заледеневшую руку с галантностью знатного кавалера.
– Вы красивы, как фея, заблудшая далеко от своего родного волшебного царства, – прошептал он так, чтоб окружающие не слышали. – Уж я то, поверьте, знаю, как они выглядит. И птица знает, поэтому она будет вас слушаться. Таких птиц почти невозможно приручить, кроме как феям. У нее до сих пор не было хозяев, поэтому считайте ее своей подругой.
– Как она называется?
И не сокол, и не ястреб, и не коршун.
– Это птица-гадалка. Волшебная птица. Ее так называют неспроста, а потому, что она дает предсказания.
И птица действительно заговорила почти человеческим языком, чередующимся с соловьиными трелями. Чистое волшебство! Амаранта улыбнулась, а кудесник исчез.
Или его утянули под мост ледяные существа? Хорошо, хоть птица осталась.
– Пойдем, белая подруга с янтарем во лбу, – Амаранта хотела понести ее на руке, но птица вспорхнула и полетела за ней сама.
Плевать на предсказания! Амаранта собиралась миновать ледяной мост и отогреться на лугу от пронзающего холода. Пусть ледяные существа вопят в бездне под ним. Одно из них ее предупреждало не ездить. Ну и пусть! Она свой выбор сделала. Пора ехать на свадьбу! Все же едва карета тронулась, Амаранта обернулась, чтобы глянуть назад на мост, не стоит ли там все тот же ледяшка, грозя ей на прощание. Но там стоял лишь какой-то красивый белокурый кавалер в одежде похожей на восточный халат кудесника и отряхивал снежинки со шляпы, подозрительно похожей на тюрбан. Кудесник был стар, кавалер на мосту молод и статен. Чем же они показались ей так похожими? Пригожий незнакомец улыбнулся Амаранте и помахал на прощание, как будто хорошо ее знал. Не странно ли, что он вдруг оказался на мосту в глухой местности без экипажа и без коня?
Амаранту отвлек от него какой-то гром с небес. Там надвигается гроза или летит дракон? Чуть высунувшись из окна, девушка заметила летящее существо, чем-то похожее на белого дракона с крошечным силуэтом наездницы на загривке. За ним тянулась по небу алая полоса огня или заката? Вероятно, то был и не дракон, а просто принявшие затейливую форму облака. Амаранта отвлеклась от наблюдений, потому что птица снова с ней заговорила. И ее язык был человеческим. Хорошо, что спутницы в карете спят. Можно побеседовать с великой предсказательницей судьбы в птичьем оперении.
– Ну, что мы с тобой подружимся? – Амаранта попыталась отогреть заледеневшие пальцы, коснувшись ее пушистого хохолка.
– Никогда не подружимся, если ты будешь такой наивной, как сегодня, – нагло заявила роскошная птица. – Но поскольку ты сама очень бестолкова, я собираюсь во всем стать твоей советчицей.
– Ну, спасибо, – Амаранта обиженно насупилась. Не была бы птица такой красивой, она бы тут же прогнала ее за грубость. Карета катила вперед, а пернатая подруга начала без спросу поглощать остатки фруктов из корзины. Она так высоко ценила свои советы, что даже не заметила сарказма в голосе новой хозяйки. Хотя нет, как там сказал кудесник. Хозяйкой этой птице быть нельзя, можно стать ей только подругой.