Наталья Александрова
Веер княгини Юсуповой
– Любовницу твою?
– Да не любовницу! А так… ничего особенного у нас с ней и не было… – бывший отвернулся, – но развелись они, она потом мне звонила… в общем, нервов убил на это дело ужас сколько…
«Как от меня он гулял, так и от второй жены гуляет, – подумала Надежда сердито. – Ох, верно все-таки говорят, что горбатого могила исправит!»
Тут подъехало Надеждино такси, и бывшие супруги распрощались; кстати, довольно холодно.
Утро началось со звонка мужа. Так уж у них повелось: муж из командировки звонил каждый день. Кто-то может подумать: какие там новости? А им было интересно все узнать друг про друга, да и просто голос послушать. Надежда звонками никогда не манкировала, всегда радовалась и говорила, что скучает и с нетерпением ждет возвращения Сан Саныча. Так оно и было, но иногда неожиданно подворачивалось какое-нибудь расследование, которое требовалось держать в секрете, так что отсутствие мужа было весьма кстати.
Как уже говорилось, Сан Саныч криминальные расследования жены очень не одобрял, говорил, что это опасно и когда-нибудь кончится плохо. Так что Надежда тщательно следила, чтобы он ничего не заподозрил.
Это было нелегко, потому что муж был умным и проницательным, но не родился еще тот мужчина, которого жена не смогла бы обвести вокруг пальца и не задурила бы ему голову. При надлежащем старании, конечно.
Сан Саныч поинтересовался, как прошла встреча институтских друзей, и Надежда замешкалась с ответом.
– Что-то не так? – тотчас отреагировал муж.
Надежда ответила, что все прошло хорошо, ресторан шикарный, кормили неплохо, и долго расписывала, какой Димка Шапиро стал крутой и преуспевающий. Про убийство неизвестной блондинки она, ясное дело, промолчала.
Потом позвонила Люся Симакова и сообщила бодрым голосом, что все устраивается как нельзя лучше: в ресторане администратором работает жена Лени Белугина, и она ответит на все вопросы Надежды: муж так велел. Зовут ее Алина Сергеевна, и на месте она бывает часов с одиннадцати.
Надежда только вздохнула и стала собираться. Муж сказал, что надолго в Нижнем не задержится, так что рассиживаться было некогда, надо было успеть до его возвращения.
Уже возле двери ее настиг звонок Димы Шапиро.
– Надя, я в Москву уезжаю, деньги на карточку тебе перевел, через три дня вернусь, если что надо – обращайся. И не удивляйся, могу себе позволить…
Надежда проверила, поступили ли деньги, и слегка обалдела от суммы.
«И раньше Димка отличным парнем был, – подумала она, – сам в учебе соображал круто и никогда помочь не отказывался, девчонок дурами не считал, не заносился, презрительно не смотрел…»
Погода нынче стояла не то чтобы хорошая – когда это в нашем городе была настоящая зима? – но все же не было ни дождя, ни мокрого снега, и ветер не сбивал с ног. Во дворе Надежда очень удачно столкнулась с Вероникой Павловной, которая сразу уразумела суть и поинтересовалась только, в каких пределах возможна оплата. Надежда уверила, что деньги есть, вспомнив добром Димку, и Вероника Павловна обещала к вечеру решить вопрос с адвокатом.
Администратор ресторана по телефону ответила приветливо, но как только узнала, по какому вопросу обратилась Надежда, вся любезность куда-то испарилась, однако она согласилась отдать некоторые распоряжения.
От разговора с ней осталось неприятное впечатление, так что Надежде пришлось напомнить себе, что делает она это исключительно для того, чтобы помочь Галине, и доброе дело обязательно ей потом зачтется.
Надежда открыла тяжелую дверь ресторана и подошла к гардеробу.
Представительный гардеробщик – рослый, подтянутый, с бравой выправкой, роскошной серебряной шевелюрой и пышными, тщательно ухоженными седыми кавалерийскими усами – находился на своем боевом посту.
Надежда знала, что в приличных оперных театрах, а также в драматических театрах, имеющих долгую, еще с дореволюционных времен историю, нанимают капельдинерами бывших артистов. Они импозантно выглядят, умеют хорошо носить одежду, в общем создают еще до начала спектакля соответствующий колорит, гармонируя с бархатной обивкой кресел и расписными пилястрами потолков.
Владельцы этого ресторана тоже позаботились о создании колорита – а конкретно обстановки помпезного советского ресторана пятидесятых годов прошлого века, в стилистике культового сериала «Место встречи изменить нельзя». И для полноты картины они наняли импозантного мужчину, должно быть, отставного военного. Был, правда, в этой картине один не предусмотренный хозяевами штришок – в те давние времена гардеробщики в дорогих ресторанах служили по совместительству в органах и докладывали своему начальству обо всем интересном и значительном, что происходило на вверенной им территории.
По раннему времени посетителей в ресторане было совсем немного, и гардеробщик отдыхал. В прежние, уже упомянутые времена он, скорее всего, читал бы газету (не «Правду», а непременно «Известия» или «Вечерку»), но на дворе давно стояло новое тысячелетие, так что в руке у гардеробщика был смартфон. В большом зеркале в резной золоченой раме отражалась спина гардеробщика, и Надежда заметила на темном пиджаке рыжие кошачьи волоски. На мгновение она испытала к гардеробщику родственные чувства – у нее самой дома обитал пушистый рыжий красавец Бейсик, но тут же их отбросила: то, что у человека есть рыжий кот, еще не делает его добродетельным.
Надежда негромко кашлянула, чтобы привлечь внимание гардеробщика. Он неспешно, без суеты убрал телефон в карман и строго оглядел Надежду.
– Я вас слушаю! – проговорил он доверительным баритоном, каким католические священники или врачи-психологи с большим опытом предлагают начать исповедь.
– Это я вас послушала бы! – отбила Надежда пас гардеробщика. – С вами ведь говорила Алина Сергеевна, предупреждала… пожалуйста, расскажите мне, что вы видели вчера вечером.
В глазах гардеробщика что-то изменилось, он приглушил вальяжную самоуверенность и изобразил почтительную, глуповатую готовность к сотрудничеству.
– Да-да, конечно… Алина Сергеевна говорила, что вы можете задать мне несколько вопросов… но только я вчера почти ничего не видел… вы же понимаете, такое место… гардероб, он на отшибе… отсюда ничего не видно…
– Так… вы меня, видимо, неправильно поняли. Вас, извините, как зовут?
– Арсений, – доверительно сообщил отставник.
– Арсений… а по отчеству?
– Арсений Аристархович! – гардеробщик слегка зарделся. Видимо, он немного стеснялся своего вычурного отчества, но в то же время и гордился им, почти как усами.
– Арсений Аристархович, вы в каком чине вышли в отставку? Подполковника?
– Майора, – скромно потупился отставник.
– Ясно. Значит, должны понимать, с кем имеете дело. И лапшу мне на уши не вешайте.
Надежда решила сразу поставить его на место.
Отставник быстро и опасливо взглянул на Надежду, оценив ее намек, и встал по стойке «смирно».
– Так вот, давайте начнем сначала. Будем считать, что я только что подошла и начала задавать вам вопросы. Арсений Аристархович, что вы видели вчера вечером?
Гардеробщик задумался и левой рукой принялся машинально подкручивать усы.
Надежда решила задать наводящий вопрос и уточнила:
– Начнем вот с чего. Та женщина, которую вчера убили, с кем она пришла?
– Одна, – не задумываясь, выпалил гардеробщик.
– Вы уверены?
Гардеробщик чуть заметно улыбнулся, при этом кончики его усов приподнялись, как у кота при виде сметаны.
– Уж ежели я в чем уверен, так в этом… если, извиняюсь, парочка приходит – так они разоблачаются совместно. Кавалер иногда даме помогает. Ежели, конечно, воспитанный. Это потом они могут разойтись, а тут непременно…
Тут гардеробщик запнулся и потерял нить разговора. В глазах его промелькнуло беспокойство. При этом смотрел он на что-то или на кого-то за спиной Надежды.
Надежда Николаевна, разумеется, не стала вертеть головой, а украдкой взглянула в большое зеркало за спиной гардеробщика, в котором отражалась входная дверь ресторана: помпезная, как и все здесь, из поддельного красного дерева, со вставками цветного стекла и латунной, ослепительно сверкающей ручкой. В данную минуту дверь слегка приоткрылась, а в образовавшуюся щель заглянул человек с густыми темными бровями. Брови эти были вопросительно подняты, а взгляд незнакомца был направлен, несомненно, на Арсения Аристарховича.
Благодаря зеркалу Надежда одновременно могла видеть и спину гардеробщика, и его лицо, в частности глаза. И этими глазами он подавал бровастому незнакомцу предупреждающие знаки. Вроде красного сигнала светофора. Тот эти знаки уверенно прочитал, верно расшифровал и тут же испарился, тихонько затворив за собой ресторанную дверь.
Надежда прищурилась. Где-то совсем недавно она видела это лицо, эти густые темные брови… Она уже почти вспомнила, где именно, но тут гардеробщик сбил ее с мысли.
– Значит, – поспешно продолжил он свою речь, – значит, я вам точно говорю – одна была эта дамочка! Совсем одна!
– Одна? – недоверчиво переспросила Надежда. – Разве приличные женщины ходят вечером в ресторан одни, без спутника?
– Это конечно, – согласился гардеробщик, незаметно покосившись на дверь. – Ну, так она же не одна была в ресторане…
– Извините, не понимаю, – фыркнула Надежда. – То вы говорите, что одна, то – что не одна…
– Как вы меня спрашиваете, так я вам и отвечаю! Вы меня спросили, с кем она пришла? Пришла она одна, без спутника, а здесь уже пошла к своим…
– К каким это – своим?
– Она меня сразу спросила: где отмечают юбилей Котовича, я ей и сказал: в зеленом, значит, зале. Она туда и пошла. Значит, к Котовичу на юбилей…
– К Котовичу? – переспросила Надежда Николаевна. – Это кто же такой – Котович?
– Вот чего не знаю, того не знаю. Должно быть, бизнесмен какой-нибудь или кто-то в этом роде. Только у нас на эту фамилию был зарезервирован зеленый зал.
Гардеробщик отвечал как-то сбивчиво, рассеянно и то и дело косился на дверь. Надежда прекратила расспросы, достала телефон и набрала номер Алины.
Та ответила сразу, но ждала явно не Надежду.
– Ах, это вы…
– Да, Алина Сергеевна. Я хотела с вами поговорить…
– Ох, мне сейчас нужно с одним срочным заказом разобраться. Это займет примерно полчаса. Извините… может, вы пока поедите? Я распоряжусь, чтобы вас обслужили, бесплатно, разумеется…
– Ну, если только кофе…
Надежда нажала на телефоне несколько кнопок, сунула телефон в карман пальто и снова перевела взгляд на гардеробщика, который нетерпеливо поглядывал то на нее, то на дверь.
Надежда сняла пальто, протянула его отставнику, взяла номерок и прошла в бар. Там она расположилась так, чтобы видеть входную дверь ресторана, и заказала чашку капучино. Официантка предложила ей меню десертов, но Надежда, тяжело вздохнув, мужественно отказалась.
Через несколько минут ресторанная дверь открылась, и в нее, воровато оглядываясь, проскользнул высокий темноволосый мужчина с густыми бровями.
В эту секунду Надежда вспомнила, где его видела.
По ее просьбе все участники злополучной встречи выпускников должны были прислать ей фотографии, сделанные в тот вечер. Спасибо Люське – она расстаралась и всех обзвонила, уж очень хотела помочь. Кое-кто отреагировал быстро, и фотографии стали приходить, когда Надежда ехала в ресторан. На одном из снимков и промелькнуло это самое лицо – темные волосы, густые брови, похожие на двух жирных гусениц…
Бровастый тип пробыл в ресторане недолго – минут через пять он уже выскользнул обратно.
Надежда допила кофе, вышла в холл перед гардеробом и протянула Арсению Аристарховичу номерок.
– Как? Уже уходите? – тот изобразил вежливое сожаление.
– Я еще вернусь, – пообещала Надежда.
Выйдя на улицу, она огляделась по сторонам и, не увидев никого подозрительного, достала из кармана телефон.
Прежде чем сдать пальто гардеробщику, она включила на телефоне аудиозапись и теперь собиралась ее прослушать.
Первую минуту ничего не было слышно, затем раздался негромкий скрип открывшейся двери и быстрые шаги. Наконец прозвучал приглушенный голос гардеробщика:
– Я тебе говорил – не приходи пока! Тут сейчас опасно! Сам знаешь, что тут случилось.
В ответ раздался другой голос – тихий и слегка заикающийся:
– Да оч-чень нужно… я п-проверил – ментов нет…
– Ментов-то нет, но тут какая-то женщина разнюхивает – может, она еще хуже ментов.
– Ч-что за женщина?
– А я знаю? Управляющая велела ей рассказать все, что я видел. А ее попробуй не послушайся…
– Все?! – в голосе незнакомца прозвучал испуг.
– Ну, ты не волнуйся. Само собой, про наши дела я ей рассказывать не собираюсь. Я себе не враг. Так ты говори – чего пришел? Я ведь уже сделал, что ты просил.
– С-сделал… только там что-то не сработало. То ли сломалось, то ли что. Так что нужно повторить.
– Повтори-ить? – недовольно протянул гардеробщик. – Об этом уговора не было…
– Не было – значит, будет!
– Ну, сам понимаешь – больше работы, больше денег. Рыночные отношения. Тем более обстоятельства изменились. Мне за риск премия положена.
– Будет тебе премия! Только сначала дело сделай. Вот держи, сделаешь, как прошлый раз.
– Да как же я сделаю? А если он не придет?
– Должен прийти! Он ведь на ланч к вам все время ходит!
– Ну, ходит, а теперь, может, не будет ходить, раз такая петрушка вчера получилась…
– Не каркай!
Снова раздались быстрые шаги, на этот раз удаляющиеся, и наступила тишина.
Надежда еще раз огляделась и прямо у себя над головой заметила ритмично мигающий глазок видеокамеры.
Она снова набрала номер Алины. Та уже освободилась и пригласила Надежду к себе.
При ее появлении в ресторане лицо гардеробщика вытянулась. Надежда приветливо ему улыбнулась, протянула пальто и направилась в кабинет Алины.
Управляющая приподнялась ей навстречу.
– Простите, что заставила вас ждать – сами понимаете, дела… работа напряженная… – сухо заметила она.
«Ага, а я здесь, значит, груши околачиваю!» – промелькнула у Надежды мысль.
– Я вам чем-то могу помочь?
«Вообще-то это я вызвалась вам помочь… вернее, замутила всю историю Люська…» – подумала Надежда, но вслух сказала другое:
– Я видела у вас над входом видеокамеру…
– Ну да, там же стоянка для клиентов. Мало ли что случится, потом разбираться легче.
– Я хотела бы просмотреть записи с этой камеры. Вы ведь их храните?
– Ну да, конечно… я попрошу Вадима вам показать. – Управляющая сняла трубку старомодного телефонного аппарата без диска и проговорила: – Вадик, зайди ко мне!
В ответ что-то неразборчиво пробормотали, и Алина едва заметно поморщилась.
– Ну никто не хочет работать. Он, видите ли, занят и будет только минут через двадцать! Работу потерять не боится, знает прекрасно, что я его уволить не могу – специалист хороший, всю технику отлично знает! Сейчас официанта хорошего и то не сразу найдешь.
– Ну… вы, я так понимаю, тоже работу потерять не боитесь… – не удержалась Надежда и тут же опомнилась: – Простите, это, конечно, не мое дело… Но зачем вам вся эта нервотрепка? Сидели бы дома, при таком-то муже обеспеченном.
– Как вы? – прищурилась Алина, и Надежда скрипнула зубами – Люська все про нее разболтала.
Она посмотрела на свою визави и улыбнулась.
В принципе, Алина ей нравилась. Люська говорила, что она вторая жена Белугина, а первую Надежда и не знала совсем, так что сейчас им с Алиной вроде бы и делить нечего. Алина была моложе лет на десять и выглядела вполне себе ничего. Лишнего веса не наблюдалось – видно, что следит за собой, но не было этого нарочитого лоска, когда сразу становилось ясно, что женщина только на себе, любимой, и сосредоточена, больше ничем не занимается. Ну, тут все понятно, работа много времени отнимает.
– Вам тоже скучно дома? – осмелилась спросить Надежда после небольшой паузы.
– Детей у меня нет, муж с утра до вечера на работе, приходит совсем никакой, даже разговаривать со мной иногда не может. Язык, говорит, не ворочается…
– Да, бизнес – дело тяжелое.
– А я тут буду к нему с разговорами да всякими проблемами лезть… Только на хамство нарвешься…
– Понимаю.
Алина посмотрела на нее и уверилась, что Надежда говорит вполне искренне, что не завидует и не злорадствует.
– А так я хоть на работе его вижу…
– Ну, раз так, то правильное решение приняли насчет работы.
Алина взглянула на часы и поморщилась:
– Ну ни за что не придет вовремя! Может, пока кофе?
– Да напилась уже! – брякнула Надежда и, тоже взглянув на часы, рассердилась. Чего она тут валандается, время впустую тратит, дома дел невпроворот!
– Кстати, кофе ваш парень варит так себе… – не утерпела она.
– Да я знаю. Тогда чаю с булочками? У нас выпечка хорошая.
Булочки и правда оказались выше всяческих похвал. Проклиная свою слабохарактерность, Надежда съела две штуки. И запила все это сладким чаем. Ужас какой!
Технически грамотный Вадик все не шел, и понемногу между женщинами установились вполне дружеские отношения. Ну, или, по крайней мере, приязненные.
– Скажите, Алина, а вот этот Котович, который юбилей справлял… вы его хорошо знаете?
– Ну да, он наш постоянный клиент. Фирма у него, называется «Проминвест», и офис неподалеку. Он к нам на ланч часто приходит, потому и юбилей здесь отмечал – как постоянному клиенту мы ему скидку приличную сделали.
– Значит, вы и сотрудников его знаете? – осторожно поинтересовалась Надежда.
– Нет, сотрудники сюда не ходят, у нас для них дорого, – усмехнулась Алина. – Говорила я Леониду, чтобы сделал не такой шикарный ресторан, а что-то попроще, а он уперся, ни в какую. «Ты еще, – кричал, – предложи мне открыть предприятие быстрого питания! Мне не нужно, чтобы студенты и школьники тут целыми днями паслись и бомжи грелись! Хочу, чтобы все пристойно было, красиво и дорого, тогда приличные люди ходить станут».
– Ну и как? – улыбнулась Надежда. – Ходят? – И тут же опомнилась: – Простите, что это я… Бизнес – не мое дело…
– Да ладно, – Алина вздохнула, – идут дела потихоньку… Вот, юбилеи, встречи старых друзей…
Последние слова она произнесла сквозь зубы, чуть ли не с ненавистью.
– Что, не понравилась вам наша компания? – напряглась Надежда. – Неужели вы действительно верите, что Галина и правда ту женщину из ревности убила?
– Да мне дела нет, убила или не убила! – вдруг выкрикнула Алина. – Вот уже где у меня эти подруги юности!
Память у Надежды всегда была хорошая, просто сейчас голова работала не в том направлении, иначе она давно сообразила бы кое-что. Точнее, вспомнила.
Была у них в институте одна признанная красавица. На первом курсе вчерашние школьники, несколько обалдевшие от экзаменов и другой, взрослой, как они думали, жизни, выглядели так себе. А эта, рано похорошевшая, видно, еще в школе все про себя поняла. Да тут особого ума и не надо было – в зеркало посмотри и все поймешь. И развилась у этой красавицы некоторая мания величия. Ее подружка, с которой они рассорились на втором курсе, рассказывала девчонкам, что в школе творилось что-то невообразимое. Говоря словами из старого фильма, мальчишки при виде красотки все как один падали и сами собой в штабеля укладывались. Примерно в таком духе. Так что красавица и в институте держалась как королева, а это, как известно, половина успеха.
Она и вправду была хороша – глаза большие, носик прямой, точеный, на губах играет загадочная улыбка. Голос тихий, говорила всегда мало, так что хотелось наклониться ближе и прислушаться. Не Надежде, конечно, боже упаси, а личностям мужского пола.
Надежда с красоткой мало общалась – интересы были разные. Одевалась та очень хорошо, что в те годы стоило больших трудов и денег. Говорили, что родители у нее были с возможностями. А у Надежды папа – инженер, мама – простой преподаватель. Ни денег, ни связей особенных не имели, так что с одеждой мама выкручивалась, как могла. А могла она немногое. Шить-вязать не умела, но в магазине очереди отстаивала, хотя очень это дело не любила. Так что лет с пятнадцати Надежда вязала жилетки да свитера. И с тех пор возненавидела вязаные шапочки, хотя сейчас они снова вошли в моду. Даже сегодня, как вспомнит ту, в полосочку и с помпоном, что на первом курсе носила, и красоткину из чернобурки, так и расстраивается, хотя и понимает, что это глупо.
Крутились вокруг красотки многие, только после первого курса кое-кто отпал – опять-таки интересы стали несколько иными, да и девчонки некоторые подросли и похорошели. На втором курсе среди всей пестрой свиты явственно выделялся Леня Белугин, но потом и он куда-то делся. А на третьем красотка вышла замуж за парня постарше, никто его толком не знал, и на свадьбу никого из институтских не позвали.
– Так ты про Ольгу, что ли? – Надежда сама не заметила, как перешла на ты.
– Черт, как мне все надоело!
Очевидно, у Алины накипело, потому что слова посыпались из нее, как греча из мешка.
– Представляешь, все ее вспоминает. И мне рассказывает, как он ее любил! Стихи ей писал, под окнами стоял, с крыши хотел броситься, когда она замуж вышла!
– Вот как! – удивилась Надежда. – А с виду такой спокойный, толковый мужчина, собственный бизнес вот создал.
Хотя… может, в бизнесе он и соображает, а так… Это же надо додуматься – жене такое рассказывать! Нет бы промолчать… Впрочем, все мужики в этом смысле идиоты, ничего у них не держится.
– Кстати… – Надежда оживилась, – по моим наблюдениям так получается: если он тебе про это рассказывает, стало быть, все прошло. Потому что, если бы не прошло, он бы все в себе держал, воспоминания берег, стишата свои перечитывал…
– Ты думаешь? – Алина смотрела с надеждой.
– Точно знаю! А еще… вот ты знаешь, почему она на встречу не пришла? Ведь Люся ей звонила, приглашала, про ресторан рассказывала, который Леня открыл.
– И почему же? Я и то удивилась…
– А тут все просто. Ведь пришли те, кто в жизни хоть чего-то достиг. Ну вот твой муж, Димка Шапиро, Ирка Левашова за каким-то там крутым перцем замужем, у Ивана своя фирма крупная и так далее. Улавливаешь? Ну, еще мы с Люськой, она очень общительная, а я…
– А ты просто хорошая, невредная, никому не завидуешь, ко всем хорошо относишься, – с улыбкой закончила Алина. – Это мой муж так говорит.
– Ну, спасибо на добром слове, – растрогалась Надежда. – Я тебе тоже приятное скажу. Эта самая Ольга три раза замужем была, со всеми мужьями развелась и теперь живет с сыном. Работает в какой-то зачуханной фирмочке и жутко растолстела!
– Да ну? – Алина взвизгнула от восторга. – Точно?
– Сведения верные, от Люськи. И вот, вместо того чтобы взять себя в руки и похудеть, она сказала, что ни на какие встречи старых друзей не ходит, потому что ничего хорошего во время учебы у нее не было… в общем, ерунду какую-то несла.
– Ну, ты меня обрадовала! Теперь хорошо бы подстроить так, чтобы Ленька ее своими глазами увидел, – сразу вся любовь пройдет!
– А вот этого не надо, – серьезно сказала Надежда. – Он ее увидит, расстроится, поймет, каким дураком был все это время, и тебе же еще и достанется. Потому что жена всегда виновата, что бы ни случилось. Кого ему еще винить-то, на ком злость сорвать? Что идиотом был, он ведь ни за что не признается даже себе! Так что очень советую тебе помалкивать. Даже можешь проявлять сочувствие, для виду…
– Точно. Умная ты, Надя, не зря тебя мой муж так уважает.
Тут Надежда осознала, что занимается обычной бабской трепотней, вместо того чтобы выяснить хоть что-то про убийство блондинки. Галка в камере мается, а она чаи распивает и сплетни старые пересказывает. Нехорошо!
Наконец открылась дверь и на пороге появился технически грамотный Вадик. Был он не то чтобы толстый, но какой-то пухлый, с круглой головой, темные волосы плотно прилегали к черепу и были похожи на короткую шерсть. А сам Вадик напоминал медвежонка. Не настоящего – плюшевого. Снять очки, надеть клетчатые штаны на одной лямке – вылитый Винни-Пух.
Алина велела ему оказывать Надежде всяческое содействие и отпустила обоих мановением руки.
– Вот здесь у меня вся техника, в этой кладовочке… Я себе здесь оборудовал рабочее место.
Вадик открыл дверь и пропустил Надежду вперед. Кладовка была настолько мала, что Надежда с трудом в нее протиснулась, но еще и под завязку оказалась набита всевозможной техникой – мониторами, компьютерами, осциллографами, источниками питания и вовсе не понятными приборами. Вся эта техника мигала, пищала и пульсировала, как лампочки на новогодней елке. Надежда Николаевна вспомнила те годы, которые провела в научно-исследовательском институте.
– Это похоже не на кладовку при ресторане, а на секретную лабораторию или даже на пульт управления космического корабля! – проговорила она льстивым голосом.
– Ну, уж вы скажете! – отозвался Вадик, протискиваясь вслед за Надеждой в свой «кабинет».
– А вообще, Вадим, зачем вам так много техники? Только для наблюдения за входом в ресторан?
– Ну, не только… я тут вообще-то кое-какие собственные идеи обдумываю… стартап хочу создать… только вы Алине Сергеевне не говорите, ладно?
– Что за вопрос!
– Вот, вы хотели посмотреть записи с видеокамеры перед входом… – Вадим включил один из мониторов.
На экране появилось черно-белое изображение стоянки перед входом в ресторан и пятачка перед самой дверью.
– Вам, я так понимаю, нужна вчерашняя запись, начиная где-то с пяти вечера, когда начали подходить гости?
– На всякий случай пораньше.
Сначала на экране почти ничего не происходило, только время от времени мелькали случайные прохожие. Запись шла в ускоренном темпе, и люди двигались быстро, рывками. Это выглядело комично, особенно когда мимо ресторана прошел крупный мужчина с крошечным терьером на поводке.
Наконец начали появляться посетители ресторана, и Надежда попросила Вадима уменьшить скорость просмотра.
Одна за другой подъезжали машины, из которых выходили нарядные люди. Кто-то приехал на такси, кто-то – на своей машине, кто-то подошел пешком от станции метро.
Надежда узнала институтских знакомых. Вот появилась сама Надежда, вот пришли Сизовы… Галя держит Виктора за локоть и что-то ему говорит. Видимо, просит держать себя в руках… Вот она поправила шарф на шее Виктора… Надежда прочитала на лице Галины искреннюю заботу о муже… Нет, невозможно, чтобы она через час в припадке ревности разбила ему голову! Пришли они пешком, стало быть, приехали на метро или на маршрутке. Ну да, Витьке в его состоянии за руль небось нельзя. А Галка, интересно, водит? Надо будет у Люси спросить.
Вот подъехало очередное такси, из него вышла высокая стройная блондинка.
– Остановите! – проговорила Надежда.
Вадим нажал на паузу.
Надежда всмотрелась в изображение на экране. Да, это, несомненно, та самая женщина, которую убили. Пальто хорошее, дорогое, расстегнуто, из-под него виднеется платье персикового цвета.
– Можно продолжить…
Один за другим к ресторану подходили и подъезжали люди. Вот среди них снова мелькнуло знакомое лицо…
– Остановите!
Надежда вгляделась.
Высокий темноволосый мужчина с густыми бровями, похожими на гусениц. Ну да, он был вчера в ресторане, Надежда видела его на фотографиях. А сегодня снова пришел, и у него была подозрительная беседа с гардеробщиком.
– Можно вернуться? – попросила Надежда Вадима. – На пару минут…
– Да ради бога…
Он вернул изображение назад, и Надежда увидела, как на стоянку въехала темная машина, из которой появился тот самый бровастый тип.
– Остановите!
На застывшем кадре Надежда Николаевна смогла разглядеть номер автомобиля.
Она и сама не знала, почему ее интересует этот человек. Казалось бы, он не имеет отношения к убийству. Тем не менее Надежда повернулась к Вадиму и спросила:
– А можно как-нибудь пробить этот автомобильный номер по базе данных? Узнать, кому он принадлежит?
– Если нужно – пробьем, нет вопросов!
Вадим молниеносно пробежал пальцами по клавиатуре компьютера, открыл какой-то сайт, еще один, повозился несколько минут и сообщил:
– Эта машина зарегистрирована на фирму «Антарес».
– Чем эта фирма занимается?
– Минутку…
Вадим снова деловито застучал по клавиатуре и очень скоро доложил:
– Поставки медицинской техники. Томографы, аппараты для ультразвукового исследования и прочее. Подробности нужны?
– Да нет, наверное. Я в этом все равно не слишком хорошо разбираюсь. Давайте смотреть дальше…
На экране снова замелькали машины и люди, с каждой минутой их становилось все больше.
Вот подъехала большая представительная машина, из которой вышел квадратный, коротко стриженый мужчина в модном пальто и уверенно зашагал к двери ресторана.
Его лицо показалось Надежде знакомым.
– Кто это, вы случайно не знаете?
– Почему не знаю? Знаю… это Котович, бизнесмен, он наш постоянный клиент.
– Котович! – повторила Надежда за Вадимом. – Ну да, мне Алина про него говорила.
– Он почти каждый день у нас обедает, а вчера отмечал день рождения… то есть юбилей. Алина Сергеевна ему как особому клиенту сделала большую скидку.
– А вам откуда это известно?
– Да Котович мужик прижимистый, они так громко это обсуждали, что весь персонал был в курсе!
Надежда вспомнила конфиденциальный разговор гардеробщика с бровастым типом.
«Он сюда каждый день на ланч ходит…»
Уж не о Котовиче ли они говорили?
– Вы говорите, он у вас каждый день обедает?
– Ну, или почти каждый.
– А в какое время?
– Да вот же он как раз приехал! – Вадим показал на другой монитор, куда поступало изображение с камеры.
Действительно, на стоянку подъехала та же большая представительная машина, из которой выбрался квадратный человек в стильном пальто и направился к двери ресторана. Очевидно, господин Котович был либо очень в себе уверен, либо и правда жадноват, если не сменил ресторан. Не испугало его вчерашнее убийство.
– Пойду-ка я с ним поговорю… – протянула Надежда.
– Я не возражаю! – усмехнулся Вадим, вспомнив известный анекдот.
Надежда направилась было в общий зал ресторана, однако в голове роились сомнения. Станет ли такой бывалый и опытный бизнесмен, как господин Котович, откровенничать с неизвестной женщиной? Не пошлет ли он ее куда подальше?
И тут у нее мелькнула плодотворная дебютная идея.
Надежда повернулась к Вадиму и спросила:
– А нет ли у вас такой специальной штуки, которая находит спрятанные жучки и прочие скрытые электронные устройства? Я такие в кино видела.
– Почему же нет? – Вадим усмехнулся. – Для хорошего дела у меня много чего найдется.
– Тогда я вас вот еще о чем попрошу…
Надежда подошла к гардеробу и озабоченно проговорила:
– Алина Сергеевна просила вас срочно подойти.
– Меня? – удивленно переспросил отставник. – А зачем я ей понадобился?
– Вот чего не знаю, того не знаю. А только она очень, очень сердита. Прямо рвет и мечет.
– Ладно, схожу… А вы пока тут побудете, приглядите за вещичками?
– Не вопрос!
Едва гардеробщик скрылся в служебном коридоре, из-за угла появился Вадим. В руках у него был небольшой прибор в темном металлическом корпусе. Вадим зашел в гардероб, включил свой прибор и повел им из стороны в сторону. На панели прибора замигала красная лампочка.
