Наталья Брониславовна Медведская
Я скажу тебе прощай
Так выяснилось: милее всего для неё обычные завтраки, приготовленные безо всяких вывертов и дурацкой романтики. Похвала моим умениям грела душу и радовала сердце. Не зря я просил мать поэтапно показать, как она колдует над моими любимыми блюдами грузинской и абхазской кухни.
Июнь сменил не менее горячий июль, я не заметил, как настал август. Мы с Алекс сидели в кафе-мороженое, когда туда зашла довольно колоритная компания: двое русских и трое азиатов, не смотря на жару, все мужчины были одеты в строгие тёмные костюмы. Они сели за столик рядом с нами. Взяв по креманке с мягким мороженым, мужчины принялась им лакомиться. Азиаты задавали вопросы старшему по возрасту русскому, а молодой пытался переводить. Бросив взгляд на покрасневшее лицо Алекс, я догадался, она понимает, о чём идёт речь.
Я прислушался к необычным для меня мяукающим звукам.
– Китайцы?
– Да. Говорят на распространённом пекинском диалекте. К сожалению, переводчик сильно лажает, – ответила негромко Алекс.
Пока посетители ели, она, если переводчик путался, только вздыхала и качала головой, но когда один из китайцев достал папку с бумагами и начал что-то объяснять, схватилась за голову.
– Речь о контракте на поставки сахара. Где они только взяли этого липового знатока?
Переводчик попытался донести до своего руководителя слова китайского представителя, но, вероятно, понёс такую чепуху, что Алекс не выдержала, встала и подошла к ним. Я смотрел на свою девушку и понимал: сейчас она в своей стихии. Алекс, видимо, так чётко и ясно изъяснялась, что спустя пять минут и русский руководитель и китайские товарищи буквально взмолились о помощи.
– Артём, не возражаешь, если мы отложим поход в кино. Я помогу с переводом. Парнишка с факультета иностранных языков только на втором курсе, поэтому плохо справляется. А тут довольно серьёзное дело.
Посмотрев на её раскрасневшееся лицо, на заблестевшие от удовольствия глаза, кивнул. Не помню, когда в последний раз видел любимую такой воодушевлённой, давно она не использовала свои познания в языках, и, скорее всего, сильно поэтому скучала.
– Не возражаю. Я буду в гараже. Позвони, когда освободишься.
Вернулась Алекс домой поздно, после её звонка я уже дважды подогревал картошку с мясом. Посмотрев на счастливую рожицу своей девушки, ощутил досаду. Зародилось подозрение: её тяготит пребывание в Гулькевичи, а работа продавцом точно не то, чем она мечтала заниматься. Что если ей надоест? Сколько ещё ради меня она согласна здесь оставаться? Беспокоило, что по сравнению с другими девушками с Алекс у меня всё иначе, прошло достаточно времени, но ни раздражения, ни усталости от отношений не возникло. Я привык к ней, иногда даже проскальзывала мыслишка, а не начать ли нам жить вместе. Уловив эту мысль впервые, я струхнул, если так дальше пойдёт, то прощай свобода. А это никуда не годится!
Признаю, Алекс сильно меня зацепила, но даже из-за неё не собираюсь менять ни жизнь, ни убеждения. Слишком хорошо себя знаю: пусть не скоро, но обязательно наступит день, когда увлекусь следующей девушкой. Поэтому нельзя ей позволять, влезать мне под кожу. Да и для неё менее болезненно, если не слишком затягивать отношения. Поигрались и хватит.
Мои опасения подтвердились на свадьбе одноклассника. С Андреем Карасёвым я, Бульба и Рюрик дружили с первого класса, но потом наши дорожки разошлись. Отучившись, мы вернулись домой, а Андрюха, после окончания военного училища, отправился служить в Североморск. Получив пригласительные открытки, наша троица не могла проигнорировать знаменательное для друга событие. Оказалось, свадьбу Сергей будет праздновать у родителей, в родном городе. Не задумываясь, я взял с собой на торжество Алекс, Рюрик пригласил Ксюню, Тарас пошёл без пары. Всё было отлично и весело, пока знакомые бабульки не стали докапываться, когда наша троица поведёт под венец своих девушек. Тарас то краснел, то бледнел, Рюрик отшучивался, я тоже. Однако меня насторожило задумчивое выражение и немой вопрос в глазах Алекс. Не тупой догадался, что крутится у неё в голове. Получалось, хоть она и молчала, но надеялась на брак. Я ощутил себя так, будто меня загоняют в ловушку. Нежно, мягко, лаской и неторопливым понуканием, но подталкивают в семейный капкан.
После этой свадьбы нормально не спал пару ночей, всё размышлял, что делать дальше. Чувствовал, Алекс скоро поставит вопрос ребром, а мне этого точно не надо. Я не мог связать с ней свою жизнь, но и расставаться не хотелось. Прямо тупик какой-то. Осознавал, чем дальше тяну, тем хуже и для неё, и для меня. Но сам её бросить не могу, сил не хватает. Решил, пусть это сделает сама Алекс. Не придумал ничего лучше, как показать, будто разлюбил её. При ней стал делать комплименты другим девушкам. Преодолев нежелание, в пятницу обнял Душку, погладил её по заднице. Даже Еву тронул за грудь. Удивительно, но то, что раньше для меня было в порядке вещей, теперь давалось с трудом. Прежде с лёгкостью мог доставить удовольствие любой представительнице слабого пола, хоть словесное, хоть физическое, а сейчас я прилагал для этого немаленькие усилия. Чёртова душа противилась и ныла. Хмурое и расстроенное лицо Алекс маячило перед глазами и не давало покоя. Утешался тем, что в первую очередь делаю лучше для неё. Чем быстрее разойдёмся, тем раньше вернётся она к любимой работе, найдёт того, кто даст ей семью и детей. Я же из породы вольных птиц, никогда не соглашусь накинуть ярмо на шею. Росказни о вечной любви – басни для терпил и дураков.
Когда Алекс поведала, что забронировала номер в доме отдыха, я аж язык прикусил до крови, чуть не ляпнул:
– Здорово!
Едва не испортил всё. Видел, из-за моих манипуляций она уже дошла до кондиции, и подумывает о расставании. Нельзя давать задний ход.
Алекс уехала. И хоть на душе кошки скребли, я похвалил себя за силу воли. Не размазня и не слюнтяй. Не раскис. Не поддался на провокации слабой грудной мышцы.
Пока она отсутствовала, времени зря не тратил, всё заново хорошо обдумал. Я не готов покинуть друзей, потерять общий бизнес, уехать из родного города и оставить родителей, но главное, не согласен быть окольцованным и брать ответственность за другого человека. Пусть я ещё та сволочь, но в одном уверен: если Алекс останется со мной, счастливой не станет. Я отпускаю её. Так лучше для обоих.
Но легко решать, когда не видишь человека. Встретив Алекс, я поразился произошедшим с ней переменам: лицо осунулось, в глазах тоска напополам с холодным равнодушием. Мне даже не по себе сделалось.
«Ничего, – сжал я зубы. – Ты мужик. Соберись. Не показывай вида. Засунь свою жалость куда подальше».
В полном молчании мы отправились к дому именинницы. Тишина в машине не была приятной и умиротворяющей как прежде, она предвещала неприятности. Меня бросало то в жар, то в холод, ладони вспотели. Припарковавшись, на ватных ногах я выбрался из машины. Алекс внимательно осмотрела дом Тимофеевых, её лицо выглядело странно запрокинутым и отчуждённым. Не касаясь друг друга, мы прошли в дом. Я приблизился к Душке, вручил подарок. Хотел чмокнуть в щёку, но она, будто вампирша, впилась в мои губы, а я не стал её отталкивать, позволил целовать. Когда удалось выбраться из цепких рук именинницы, посмотрел на Алекс. И едва не отшатнулся: в её глазах пылала ярость и жгучая обида.
В горле у меня пересохло, кровь застучала в висках. Я плюхнулся на стул. Алекс молчала, но от неё веяло таким арктическим холодом, что у меня по коже побежали мурашки. Крепко сжав вилку, сдерживая дрожь в пальцах, я положил на тарелку закуски, поставил её перед Алекс. Она встала и, держа бокал с вином, направилась к выходу из комнаты. Спустя несколько секунд за ней вышла Душка.
– Я так понимаю у влюблённых не всё ладно, – хмыкнул Рюрик.
Тарас ехидно добавил.
– Переводчица и так долго продержалась. Раз ты Душку выцеловываешь, твоим отношениям с Алекс наступили кранты.
Не собираясь ничего объяснять, я промолчал.
Вскочив с места, Ксюня всплеснула руками.
– Вы как хотите, а я пойду проверю. Что если злюка обидит нашу Душеньку. Она девочка добрая и нежная, давать сдачи не умеет.
Загремели стулья, все заторопились на улицу.
Посидев немного в одиночестве, я отправился за всеми.
– Ксюня и Молоток боялись, что Душка с Алекс на улице разборки устроили, волосы друг другу повыдирали, а они мирно беседуют. – Тарас поглядел на меня. – Ты знал, что твоя девушка завтра уезжает?
Вот ведь сам всё сделал, морально приготовился к этому. Но почему же так печёт в груди? И какая-то хрень под лопатку колет. Я кашлянул, прочищая горло, но всё равно вышло хрипло:
– Не знал. Это правда?
Алекс усмехнулась.
– Верно. Я уже уволилась с работы и даже хозяйку квартиры предупредила. Через пару минут и тебе бы сообщила, что возвращаюсь домой.
Я понимал, что задаю глупые вопросы, а тут ещё голос повёл, дрогнул.
– Ты расстаёшься со мной или уезжаешь на время?
Алекс смерила меня уничижительным взглядом, лёд в её глазах замораживал.
– Первое. Но это и так понятно. Ты же не думал, что я буду терпеть пренебрежение и твои выходки. Конец наших отношений закономерен.
– Не пожалеешь? – выдавил я из себя.
– Точно нет. Не о чём жалеть. В последнее время ты отлично продемонстрировал свои чувства, вернее их отсутствие. Я всегда была понятливой – выводы сделала. – Алекс шутливо поклонилась. – Прощайте и не поминайте лихом.
– Что вот так и уйдёшь? – Пожар в груди разгорался сильнее и уже добрался до головы. Внутри черепушки будто кто-то бил в набат. Я взял Алекс за руку, тонкие холодные пальцы чуть подрагивали.– Отвезу тебя на квартиру, и мы поговорим.
Не знаю, зачем я это сказал, ведь всё шло по моему собственному плану. Но отчего-то хотелось орать и крушить всё вокруг. Волны боли вкупе со злостью как цунами накатывали на меня, грозя поглотить воспалённый разум.
– Не стоит. – Алекс вырвала руку из моего захвата. Пристально посмотрела мне в глаза, как будто пыталась что-то в них прочитать.
– Не люблю долгие проводы, – буркнула она. – Особенно когда в них нет смысла. Счастья тебе не желаю, не настолько добрая, а вот здоровья: могу. Будь здоров и не кашляй. Надеюсь, больше не встретимся.
Мне почудилось, что стук сердца и шум крови в ушах слышали все вокруг. Я помассировал пальцами лицо. Раздался звук хлопнувшей дверцы. Успел заметить, как Алекс садится в такси. Едва удержал себя от порыва рвануть за машиной.
– Наконец-то она смылась, – с ехидцей протянула Ева. – Достала всех как горькая редька. Считала себя самой умной, куда нам провинциалкам до неё.
Рюрик ухмыльнулся.
– Радуетесь, что на одну конкурентку меньше стало?
Душка обняла меня за плечи.
– Прохладно. Пошли в дом. Скоро горячее подам, утку с яблоками. Тебе понравится.
Я покосился на её довольное, счастливое лицо и стало тошно.
– Иди. Постою ещё.
– Не задерживайся. Ветер слишком свежий.
Я провожал огоньки такси, пока они не скрылись за поворотом. В голове молоточками бились мысли.
Я всё правильно сделал? По-другому было нельзя? Я же не совершил ошибку? Не пожалею о расставании с Алекс?
Поморщившись от боли под лопаткой, прислушался к сердцу – сбоит чего-то, неужели и на меня, как на дряхлого старика, влияют дурацкие магнитные бури и всякие там пятна на солнце.
Возвращаться к друзьям не хотелось. Просто не мог никого видеть, говорить, общаться. Сев за руль, завёл мотор и поехал по дороге без всякой цели, лишь бы от всех подальше.
