Наталья Дёмина
Принц, тыква и кроссовки…
– Пришла, – тихо произнесла она.
– Иди ко мне, – расставил руки в разные стороны Алексей.
На какое-то мгновение Лариса зависла. Она просто смотрела на мужчину, которого полюбила всем сердцем.
«Какой же ты красивый. Гордый. Сильный. Как жаль, что ты не для меня», – замелькали мысли в её голове.
Сердце девушки защемило.
– Я скучал, – добавил Алексей.
Лариса не выдержала и бросилась в объятия мужчины.
– Алиса, любимая, – он принялся осыпать её поцелуями. – Ты пришла. Ты пришла.
Она не могла произнести ни слова. Эмоции зашкаливали.
«Господи, – думала целуя его в ответ, – как же я смогу его оставить? Как смогу жить без него?»
– Ты пришла, – обнимал и целовал девушку Алексей, не веря своему счастью.
Лариса полностью отпустила себя.
«У меня ещё будет время, чтобы ругать себя и сожалеть», – размышляла она, прижимаясь к мужчине, вдыхая его запах. Её душа была в смятении. Хотелось запомнить каждую чёрточку на лице Алексея.
Мужчина усадил девушку рядом с собой на больничную койку, обнимая её за плечи.
– Я много думал, – произнёс он, – над нашей ситуацией. – Единственный выход, честно признаться Саше, что мы любим друг друга.
«Обманщик», – ругала его девушка.
– Не хочу обманывать брата, – продолжил он.
«А он меня обманывает и никто не переживает, ни ты, ни Саша», – сердилась Лариса, вздыхая.
– Не волнуйся, – по-своему расценил её вздох мужчина. – Я возьму ответственность на себя.
«Обманщик», – снова вздохнула она. Язык так и чесался, чтобы бросить ему в лицо, что знает всё и о нём, и о Саше, но промолчала. Ей не хотелось скандалить перед расставанием.
«Это наш последний раз», – шептала Лариса про себя.
– Всё будет хорошо, – тихо сказал ей Алексей. – Просто надо немного потерпеть.
«Да, – ничего не ответила она. – Надо потерпеть. Только как долго? И чего? Чтобы Саша развёлся? Ты женился? Так и состариться можно в одиночестве, ведь любовницей ни одного из вас я быть не собираюсь».
– Ты мне веришь? – мужчина посмотрел в глаза Ларисе.
«Нет», – промелькнула мысль в её голове.
– Верю, – отвела она взгляд.
– Люблю, – принялся целовать её он.
Сердце Ларисы то стучало, то замирало.
«В последний раз, – убеждала себя обнимая Алёшу. – В последний раз. В последний раз».
В палату, предварительно постучав, вошла медсестра, с которой девушка столкнулась в дверях.
– Ой, – улыбнулась она, увидев влюблённую парочку, – вы и сегодня останетесь ночевать?
– Нет, – ответила Лариса.
– Да, – одновременно с ней произнёс Алексей.
– Молодёжь, – улыбнулась женщина. – Я принесла лекарства.
Женщина отдала мужчине маленькую пластиковую ёмкость с таблетками.
– Спасибо, – поблагодарил он медсестру, сильнее прижимая к себе Ларису, которая заёрзала, пытаясь встать.
– Не буду мешать, – улыбнулась медсестра и вышла из палаты.
– Лёша, – нервничала Лариса, – что теперь о нас подумают?
– Что мы любим друг друга, – пожал плечами мужчина.
– Как у тебя всё просто.
– А зачем усложнять?
«Обманщик», – болело сердце девушки.
– Жизнь сама по себе сложная, – вздохнула она.
– Нет, – убеждал её он, – всё зависит от нас.
– Не знаю.
– Верь мне, – принялся целовать её Алексей.
«Хочу, – мучилась она, – но не могу».
Девушка промолчала. Лгать ей не хотелось. Поэтому она сама потянулась к губам мужчины.
«Это в последний раз, – повторяла она про себя. – Это в последний раз».
Время быстро пролетело. За окном зажглись уличные фонари.
– Мне пора, – промямлила Лариса.
– Уходишь? – вздохнул Алексей. – Может останешься?
– Не могу.
– Но ты же придёшь завтра?
– Ну, я…
– Я буду ждать.
Лариса почувствовала, что ещё немного и заплачет. Поэтому она вскочила с больничной койки и выбежала.
– Алиса! Алиса! – кричал ей вслед Алексей, но она не могла вернуться. Не могла…
В растрёпанных чувствах Лариса вернулась в квартиру Светы. Подруга, увидев заплаканное лицо девушки, не стала ни о чём расспрашивать. Она сама знала, как это больно расставаться с тем, кого любишь, но с ложью, которого больше не в силах мириться.
«Эх, Лариска, – гладила по спине, плачущую подругу Светлана, – надеюсь в новом месте нам повезёт. Должно же счастье, в конце концов, найти нас, раз сами мы никак не можем отыскать его».
– Пойдём, – заговорила первой Света, когда Лариса немного успокоилась, – выпьем чего-нибудь крепкого и успокоительного.
– Я не пью, – тут же поморщилась девушка, отстраняясь от подруги.
– А я и не предлагаю тебе пить, – улыбнулась Света. – Примем по пять капель, чтобы лучше спалось.
– Ну, если только по пять капель, – без энтузиазма согласилась Лариса.
Женщины прошли на кухню. Света достала из одного из шкафчиков две стеклянные рюмки и поставила их на стол, захихикав, заметив удивление на лице Ларисы.
– Не в ложку же капать, – пошутила она.
– Не в ложку, наверное, – подозрительно смотрела на неё Лариса.
Света покачала головой и достала из холодильника бутылку с прозрачной жидкостью. Лариса сглотнула ком, который образовался в горле.
– Ты чего? – расхохоталась Света. – Лариса, ну, в самом деле, – наполнила рюмки хрустальной жидкостью. – Давай, – всунула в руки девушки рюмку, – пей.
– Я… Это…
– Пей, – залпом осушила свою Света, смешно сморщив носик. – Хорошо пошла.
Лариса недоверчиво покосилась на подругу, на рюмку и… закашлялась, когда горючая смесь попала ей в рот, обжигая горло, пищевод, проникая дальше… Из глаз брызнули слёзы. Однако, она почувствовала, как тело стало приятно расслабляться.
– Умница, – налила ей и себе Света ещё. – Давай, ещё по одной.
Лариса вздохнула и выпила ещё.
– Вот и хорошо, – Светлана убрала рюмки обратно в шкаф, а бутылку в холодильник. – На сегодня хватит. А теперь пойдём спать, дорогая моя. Выбрось все свои переживания. Скоро у нас начнётся новая жизнь в новом месте, где никто о нас ничего знать не будет. Может быть там мы обретём своё счастье.
– Хорошо бы, – вздохнула Лариса, гоня от себя мысли о Лёше и Саше.
– Пусть твои обманщики ищут себе другую дурочку.
– Пусть, – согласилась с ней Лариса.
Лариса улеглась на диванчик и долго-долго смотрела на потолок, на котором тёмные тени от веток деревьев рисовали причудливые узоры и устрашающе колыхались, под порывами ветра.
«Пусть ищут другую дурочку, – вновь и вновь повторяла девушка, прежде чем уснула. – А я дурой больше быть не хочу», – твёрдо решила она для себя.
А пока Лариса спала, двое мужчин не находили себе места, каждый сделал свои выводы из её поступков. Саша злился и ругал взбалмошную девчонку, которая решила показать гонор и сбежала, набивая себе цену. Алёша тоскливо смотрел в больничное окно, дожидаясь, когда наступит утро, решив, что обязательно поговорит с братом и расставит все точки над «и».
«Только не наделай глупостей, девочка моя», – мысленно уговаривал любимую Алексей.
А глупая взбалмошная «девочка» в это время видела десятый сон, разомлев от выпитого.
Утро встретило Ларису головной болью, неприятным запахом изо рта и затёкшей шеей, от неудобного положения во время сна.
– Доброе утро, соня, – произнесла вслух девушка, разговаривая сама с собой. Она потянулась и села, разминая затёкшие мышцы.
Солнце давно высоко поднялось, но в комнате было темно, так как окна были зашторены. Однако, через щёлку между шторами пробивался яркий свет, выжигая огненную полоску на выцветшем ковре.
Девушка встала, убрала постельное белье в шкаф, собрала диван и вышла из комнаты.
– Доброе утро, – встретила её на кухне Света с ребёнком на руках. – Выспалась?
– Даже не знаю, – вздохнула Лариса.
Света рассмеялась. Лариса схватилась за голову.
– Болит? – поинтересовалась Светлана.
– Очень, – вздохнула девушка.
– Держи, – подруга протянула блистер с таблетками. – Вот, это поможет.
– Хорошо бы.
– Я так понимаю, что завтракать ты пока не будешь.
– Воздержусь.
– Ну-ну, – снова засмеялась молодая женщина и вышла из кухни, унося с собой ребёнка.
Лариса смотрела на таблетки в своей руке и не знала, где взять силы. Взять силы, чтобы бороться. Взять силы, чтобы жить.
Светлана вернулась на кухню, оставив сына в комнате в кроватке.
– Вот что я скажу тебе, подруга, – она налила в стакан воды и поставила его перед Ларисой. – Хватит хандрить. Мы едем с тобой за новой жизнью. Так что всё прошлое надо оставить в прошлом. Только так. А ты изводишь себя жалостью.
– Жалостью?
– Конечно, ты жалеешь себя. Ах, я бедная. Ах, несчастная. Люблю одного, не люблю другого. Они меня обманывают. Ля-ля-ля… Ля-ля-ля… Всё это пустое. Чем больше думаешь, тем больше мучаешь себя.
– Я не…
– Нет, дорогая моя. Давай-ка, настраивайся на оптимистичный лад. Ты молодая, красивая, одинокая. Уверена, что где-то есть человек, которому будет под силу залечить твоё истерзанное сердце.
Лариса молча выпила таблетки.
– Подумай. У тебя есть время. Только от тебя зависит, как дальше сложится твоя жизнь. Если я смогла найти в себе силы, чтобы двигаться дальше, то и ты сможешь, – добавила Света.
Она улыбнулась Ларисе и вышла, оставив её одну.
Девушка уткнулась взглядом в пустой стакан.
«А ведь Светка права, – думала она. – Я, действительно, только и делаю, что жалею себя. Хотя сама виновата во всём, – вздохнула, помассировав виски. – А может и не надо винить себя? Будь, что будет».
Наконец таблетки подействовали и боль стала отступать. Лариса облегчённо вздохнула и поднялась со стула:
«Пойду-ка, умоюсь и почищу зубы, – потянулась девушка. – Стряхну с себя хандру. Надо жить дальше. Жить дальше, не смотря ни на что…»
Мужчина проснулся и первое время не мог понять, где он находится. Обшарпанный потолок, на котором виднелись жёлтые потёки. Розовые обои с маленькими сиреневыми цветочками. Синий ковёр с несуразными белыми разводами, колол ему спину. И девушка, которую он обнимал.
«Девушка!» – вздрогнул мужчина.
Он всмотрелся в её лицо с потёкшей тушью, размазанной по помадой, как у клоуна.
«Ой-ой», – часто-часто заморгал он глазами, вспоминая, как вчера разозлился на Ларису и, оставив машину на стоянке у своего дома, отправился снять стресс в ночной клуб.
«Видимо, эту я подцепил там, – угрюмо вздохнул, косясь на красавицу. – Или она меня подцепила, – он потёр лицо ладонью. – Надо бросать пить. Ничего не помню».
Раньше ему нравилось, вот так, просыпаться неизвестно где, в объятиях очередной обнажённой куколки, выслушивая её восторженный лепет и повышать свою самооценку, как мужчины. Он был красив, богат, фиктивно женат… И мстил всем красавицам, что пытались пробраться к нему в постель. Но сейчас…
«Если Лариса узнает, – вздохнул Саша, – то окончательно сбежит от меня. Она и так стала нервная, когда узнала, что я женат. Глупая, даже не выслушала. Да, и потом, разве это преступление любить женатого. Гордая, – хмыкнул, заставив завозиться девушку рядом с собой и перевернуться на другой бок. – Или наоборот, слишком продуманная и хитрая. Хочет, чтобы я развёлся. Будет теперь бегать от меня. Но сама не озаботилась даже поинтересоваться моим семейным положением, когда ноги раздвигала. Знаю я таких. Побесится и вернётся. Главное, мне удержаться и не пуститься во все тяжкие, – улыбнулся. – Лариса лучшее из возможного. Из неё получится прекрасная жена. Вот только следует её сразу поставить на место, чтобы хвост не поднимала. Эх, – начал перелазить, через спящую девушку, – где я ещё найду такую. Чистую. У которой буду первым мужчиной».
– Милый, ты куда? – открыла свои ещё мутные ото сна глаза и выпитого вчера алкоголя красавица.
– Домой, – хмыкнул Саша, сморщившись от боли, что пронзила его голову, когда он оказался в вертикальном положении.
«Надо бросать пить, – снова пожурил себя Александр. – Иначе, хорошим это не закончится. Хорошо, что я не могу иметь детей, а то выстроилась бы очередь из шантажисток и вымогательниц».
Он нетвёрдыми движениями оделся, мысленно благодаря незнакомку, что она не порывалась встать следом за ним, не путалась под ногами и не верещала о том, какой замечательной была их ночь любви. Однако, проверяя портмоне отметил, что наличных в нём нет. Даже мелочи.
«Умная куколка, – решил для себя Саша. – Люблю таких понятливых».
Он разорвал подкладку портмоне, вытаскивая несколько крупных купюр, которые были зашиты специально для таких случаев, кражи.
«Пожалуй, она заслужила небольшую премию, – улыбнулся он, терпя новый приступ головной боли, заметив несколько использованных презервативов, которые валялись на полу. – Люблю таких, чистоплотных крошек».
Мужчина положил на стол, что стоял посередине комнаты, одну купюру, самого большого достоинства.
– Уходишь? – с трудом ворочая языком спросила девушка, снова закрывая глаза.
– Угу, – ответил Саша, внутренне приготовившись к слезам и заверениям любви.
– Захлопни дверь на защёлку, – пробормотала она и отвернулась к стенке.
«Идеальна», – обрадовался мужчина, выходя из однокомнатной квартиры и проверяя пропущенные звонки на телефоне. Но их не было. Лариса не звонила ему.
«Ничего, – ожидая такси на улице, думал он. – Отосплюсь и разберусь с ней. Хватит быть тюфяком, пора показать ей своё настоящее лицо».
Александр сбился с ног, разыскивая Ларису. Прошло два дня, а ему так и не удалось ничего узнать о девушке. Её мать таинственно молчала, не называя санаторий, в котором якобы решила отдохнуть Лариса.
– Забудь её, – как заведённая твердила женщина.
Легко сказать «забудь», если внутри всё горит от злости, отчаяния и растерянности.
Мужчина хотел заняться воспитанием своей будущей жены, ломая и подстраивая под себя глупышку, а в итоге ломали его. Выкручивали руки. Выворачивали внутренности.
Это стало делом принципа. Найти её и… Что? Александр ещё не решил, что сделает, когда отыщет беглянку.
«Принципиальная, – злился он. – Не хочет быть любовницей! Вот назло не женюсь на ней. Разведусь с Томой и сойдусь с Ларисой. Буду с ней жить, но не женюсь. Пусть знает своё место!»
В итоге он целыми днями дежурил под окнами дома, в котором находилась квартира Ларисы. Боялся покинуть свой пост и ночью. Вдруг она вернётся.
Саша не верил, что она в санатории. Скорее всего пережидает у какой-нибудь подруги, плача в подушку. Вот только он не знал ни одной её подруги, Женя была не в счёт.
Принципиальная.
Александр не находил время ни на брата, ни на компанию. Он стал одержим. Одержим Ларисой.
Алексей тоже сходил с ума, но в больнице. Он наконец обзавёлся телефоном, ноутбуком, секретарём и погрузился в дела компании. Мужчина понимал, что Тома не шутила, поэтому искал варианты для решения возникших проблем. Превратил палату в переездной офис, проводя совещания и встречи.
У него было достаточно времени, чтобы всё хорошо обдумать и прийти к выводу, что он ни за что и никогда не женится на Виолетте. Только Лариса-Алиса была в его сердце. Только она. Одна. Единственная.
Но девушка исчезла. Из дома. Из города. Из его жизни.
Сашка тоже куда-то пропал. Не появлялся в компании, не отвечал на звонки.
Алексей добился того, что его выписали из больницы. Он обзавёлся симпатичной медсестричкой и счастливый вернулся в свой загородный дом. Дело в том, что элитный многоэтажный дом с просторной квартирой на последнем этаже оказался не приспособлен для человека с ограниченными возможностями. Узкие входные двери, высокие пороги и неправильный угол пандуса.
А ещё мужчина столкнулся с тем, что для того чтобы попасть в здание, в котором располагался офис компании, служащим придётся на руках поднимать инвалидную коляску вместе с ним. Но на этом проблемы не заканчивались. Дверные проёмы и здесь были слишком узкие, коляска не проходила.
Всё это порядком раздражало Алексея Сергеевича.
Даже в собственном загородном доме, он не мог попасть на второй этаж. Поэтому пришлось срочно переделывать гостиную в кабинет, а гостевую комнату в спальню.
Жизнь для него изменилась. Навсегда? Неизвестно…
Мужчина отчаянно хотел встать на ноги. Отчаянно хотел стать здоровым. Обычным. Как все. И чем больше Алексей находился не в стенах больницы, тем больше он боялся, что Алиса бросила его, испугалась, поэтому и исчезла. Зачем ей такой… Разбитый жизнью пень?
И пока мужчины сходили с ума, каждый по-своему, девушка, вместе со Светой и её сыном, покинула город.
– Ты не пожалеешь, – постоянно твердила Света подруге. – Вот увидишь, жизнь переменится к лучшему.
– Не пожалею, – убеждала себя Лариса-Алиса, и только её сердце каждый раз сжималось, когда она думала об Алёше. О мужчине, который похитил её душу. О мужчине, которого она полюбила. По-настоящему.
Глядя на проносящиеся мимо деревья, девушку не покидало нехорошее предчувствие. Её даже укачало, чего раньше никогда не было.
– Хватит нервничать, – успокаивала Света.
– Не могу, – вздыхала Лариса в ответ.
– Отпусти, – настаивала подруга. – Так надо. Отпусти.
«Легко сказать», – грустила девушка. Ведь стоило ей закрыть глаза, как перед ней возникал образ Алексея. И ей не хотелось открывать глаза. Хотелось слиться с мужчиной в одно целое. Навсегда.
Незаметно прошла неделя… А потом и ещё одна…
Света и Лариса разместились в небольшом домишке, почти напротив школы. Сына Светы определили в садик. Поэтому, когда Светлана уходила на работу, Лариса была предоставлена сама себе. Вначале она сильно тосковала по городу, по суете, по ночным огням… Нет… Она тосковала об одном человеке… Об Алексее.
Первые дни постоянно искала в новостях хоть какую-нибудь информацию о нём и его свадьбе. Но, то ли компания была не слишком большая и известная, то ли с датой свадьбы молодые не определились, так как никаких сообщений о грядущем торжестве не было.
И если днём девушка ещё находила себе занятие: готовила, убирала, гуляла, то ночью её терзали сомнения. Правильно ли она поступила, сбежав? Может быть надо было остаться и посмотреть трудностям в лицо? Или хотя бы поговорить с Алёшей и Сашей? А то сбежала, как трусиха. Хотя, почему «как»? Она и была самая настоящая трусиха.
Масло в огонь подливала и мать Ларисы. Женщина словно чувствовала, что дочь совсем не в санатории. Она несколько раз заговаривала, что хочет приехать навестить своё неразумное чадо, но девушке удавалось её убедить, что всё у неё хорошо и приезжать не надо, ведь «путёвка» и так скоро закончится.
Время, действительно, быстро летело. От отпуска сталось всего три дня.
– Ну, как? Тебе здесь нравится? – снова решила спросить Света, видя, как мрачнеет её подруга. – Останешься?
– Не знаю, – только пожимала плечами Лариса.
– Значит, вернёшься? – недоумевала собеседница. – Неужели решила всё простить и забыть? А ведь так убивалась.
– Да, не знаю я. Понимаешь. Душа у меня болит. Стоит глаза закрыть и я вижу его, – вздохнула.
– Кого?
– Алёшу. Сердце кровью обливается. Чувствую себя предательницей, трусихой. Сбежала, даже, не поговорив.
– И что? – хмыкнула Света. – Он-то с тобой тоже не спешил поговорить. Объяснить.
– Он ведь не знает, что я подслушала разговор.
– А, – протянула подруга. – Это же всё меняет. Если ты не слышала, значит тебя можно и дальше обманывать. Нет, Лариска, не понимаю я тебя. Мужики о тебя ноги вытирают, а ты готова собачонкой за ними бегать. Один врёт и не говорит, что женат. Другой молчит, что женится, причём не на тебе. А ты? Себя ты спросила, где твоё место в их жизни? Быть любовницей? Грелкой в постели? Ты готова потерять себя, своё «я» и стать никем?
– Почему я должна потерять себя?
– А ты сможешь раз за разом смотреть, как твой любимый поворачивается к тебе спиной и уходит к другой? Я хоть и не была любовницей, а законной женой, но знаю это мерзкое чувство, когда приходится наступать на себя, делая вид, что веришь лживым словам, зная, куда, к кому, и зачем уходит человек, которого любишь. Подумай, Ларочка, крепко подумай. Стоит только один раз наступить себе на горло, переступить гордость и потом вернуться будет невозможно. А через какое-то время не только ты себя уважать не будешь, но и твой любимый перестанет. Да и зачем? Если у тебя не останется ни стыда, ни гордости, ни самолюбия. Станешь куклой, игрушкой в его руках. А игрушки, знаешь ли, иногда, ломаются, а иногда их меняют, на другие, новые.
– А может мы и не встретимся? – робко произнесла Лариса-Алиса. – Город большой.
– Ты сама в это не веришь, – вздохнула Света.
Женщины молча смотрели, как сын Светланы играет в кубики, сидя на цветастом одеяле, которое было расстелено на полу.
– А здесь тебе и работу предлагают, секретарём в администрации. И кавалер уже нашёлся, – первой заговорила Светлана.
– Скажешь, тоже, кавалер, – махнула рукой Лариса.
– А чем Максим Николаевич не жених? – подмигнула Света. – Да, ещё какой жених. Или тебе не нравится, что он простой парень?
– Ну, допустим, он не простой парень, а владелец компании по производству корпусной мебели.
– Тем более, – улыбнулась подруга. – Да и возраст у него самый-самый. Всего-то тридцать пять лет. Зато не вдовец. Не был женат. Да и детей нет. Родители тоже умерли, царство им небесное, как говорится. Это же золото, а не мужик. И в тебя влюбился с первого взгляда. Хвостом ходит, ухаживает, – кивнула в сторону стола, на котором стояла ваза с нежно-розовыми розами. – Эти цветочки ему дорого обошлись. Их из города, специально для тебя, глупой, доставили.
– Да? – удивилась Лариса, бросив взгляд на букет. – Я и не знала.
– А что ты вообще знаешь-то?
– Ничего не знаю, – понурила голову Лариса. – Ничего не знаю. Только это неправильно всё.
– Что?
– Использовать Максима. Я ведь не люблю его.
– Максима, значит, – улыбнулась Света.
– Он сам просил, – смутилась девушка.
– Ой-ой, – покачала головой Светлана. – Уже и просил.
– Света! – вскинула голову Лариса.
– А что Света? Что Света? Ты о себе подумай.
– Да, я только о себе и думаю. И всё правильно ты говоришь, но душа. Душа, понимаешь, болит. Ноет. Тянет меня, хоть глазком увидеть Алексея. Не могу так жить, не зная, что с ним, как он.
– Дура, – по слогам произнесла Светлана.
– Может и дура. Но я всё равно не могу обманывать Максима. Не честно это. Не по-человечески. Он ведь тоже хочет, чтобы его любили.
– Ой-ой, – всплеснула руками молодая женщина. – Голова садовая!
– Какая есть, – уныло ответила Лариса.
– Значит, вернёшься?
– Да, – как-то обречено ответила она.
– Что ж, – поднялась женщина с дивана и подхватила сына на руки, – немаленькая. Уговаривать больше не буду. Но если, вдруг, станет невмоготу, приезжай. Я тебя всегда приму.
– Спасибо, – вяло улыбнулась Лариса.
– Максиму-то Николаевичу скажешь? Или снова сбежишь? – прищурила глаза Света.
– Скажу, – выдохнула Лариса.
– Ну-ну, – пробурчала женщина и вышла из комнаты, унося сына.
– Так будет правильно, – убеждала себя девушка. – Бегство – не выход.
Город встретил Ларису пасмурным небом и мелким дождём.
«Будто небо плачет вместе со мной», – думала девушка, глядя в окно рейсового автобуса.
Тёмные сумерки обнимали всё вокруг. Жёлтый свет фонарей играл в прятки с тенями от домов и деревьев. Огни ночного города завораживали, нашёптывая о любви, волшебстве и страхе. Страхе потеряться где-то между светом и тенью.
Весь путь она только и дела, что размышляла, размышляла, размышляла…
Вот только слова и мысли – это одно, а смелость и действия – это совсем другое.
В том, что смелости ей не хватает, девушка узнала сразу, как только переступила порог квартиры, в которой жила вместе с матерью.
– Вернулась, – недовольно произнесла женщина, окидывая презрительным взглядом дочь. – Уняла свой зуд. Долго же ты! Видно сильно чесалось.
– Какой зуд? – опешила Лариса, так и застыв у входной двери.
– Какой-какой, – пробурчала Дарья Михайловна. – Между ног.
– Мама! – ахнула девушка, чувствуя, как ноги подгибаются в коленях.
– Не мамкай! Надеюсь, хоть оно того стоило.
– Я…
– Была в санатории, – скривилась женщина. – Не ври! Не ври мне в глаза, бесстыжая! – она накинулась на дочь и дала ей пощёчину. – Бесстыжая!
– Мама, – девушка схватилась за щёку, которая горела. – Я… не делала ничего предосудительного.
– А! – завизжала Дарья Михайловна, – значит, ты не отрицаешь, что не была в санатории.
Лариса потупила взгляд и молчала. Что тут сказать?
– Убирайся! – закричала женщина. – Убирайся к тому мерзавцу, с которым была. Не хватало, чтобы ты пузо нагуляла.
– Мама, я, действительно, не была в санатории. Я была со Светой, – прошептала Лариса.
– Это с той неудачницей? Боже мой! Куда катится этот мир!
– Почему неудачницей? Она сейчас неплохо устроилась. Правда, в деревне. Но. у неё свой домик, работа, да и ребёнок в садик устроен.
– И ты хочешь, как она, прозябать на задворках!
– Почему прозябать? Там вполне нормальные люди.
– Так говорят неудачники.
– Света не неудачница.
– Она неудачница, если не смогла мужа богатого удержать. А ты такая же. Разменять Александра на невразумительное времяпровождение в деревне.
– Мама, Александр женат.
– И что? – пожала плечами мать. – Как женился, так и развестись может. Не вижу проблемы. Главное, чтобы тебя любил.
– Я не хочу быть его любовницей.
– Ещё лучше. Не спи с ним. Подогревай интерес. Быстрее разведётся.
– Ты не понимаешь!
– Я всё понимаю. Ты хочешь безоблачного счастья, а его не бывает, тем более, если у мужчины в кошельке деньги водятся.
– Это не моё. Я так не могу.
– Дура! Господи, какая же ты, дура!
– Пусть дура, но зато меня совесть не гложет.
– Совесть? Не смеши меня.
– Я не люблю его. Не люблю!
– Знаешь, что доченька, на одной романтике долго не проживёшь, ноги протянешь.
– Но вы с папой.
– Мы с папой ничего в этой жизни не нажили. Так, с голым задом, всю жизнь и провели.
– Но вы были счастливы. Я же помню.
– Счастье для дураков, – хмыкнула женщина. – Можно прожить и без любви, и без счастья, а вот без денег. Без денег не проживёшь.
– Я буду работать.
– Конечно, будешь. И сдохнешь, как загнанная лошадь.
Женщина махнула рукой и ушла в свою спальню.
«Лучше быть загнанной лошадью, чем никому ненужной куклой», – решила для себя Лариса и направилась в свою комнату.
Лариса включила свет в комнате и ахнула. На столе лежало несколько завядших букетов. Когда-то белоснежные розы теперь были ржаво-серыми. Нежные лепестки скрючились и высохли.
Девушка провела рукой по былому великолепию.
К каждому букету была прицеплена маленькая карточка-открытка: «Люблю тебя. Жду. Твой Алекс».
Содержание было одинаковым, равно, как и каллиграфический почерк, который не принадлежал ни Саше, ни Лёше. Видимо надпись сделали в цветочном магазине.
«И как мне догадаться от кого цветы?» – задумалась девушка.
А её сердце шептало: «Алёша. Это он. Цветы от него».
Лариса вздохнула и, собрав букеты в охапку, одним махом, и отнесла их на кухню, чтобы выбросить в мусорный пакет.
«Так даже лучше, – убеждала она себя. – Лучше разорвать всё сейчас, чем мучиться потом», – вот только сердце не хотело внимать голосу разума, поэтому Лариса отцепила все карточки и прижала их к груди, словно они были самое ценное, что у неё осталось в этой жизни.
Шмыгая носом она вернулась в свою комнату. На душе было гадко.
«Как же больно! – думала она. – Как больно отказываться о любви».
Машинально Лариса достала из ящика стола свою прежнюю телефонную карточку, которую поменяла перед отъездом, боясь, что не сможет выдержать разлуки с Алёшей.
Дисплей телефона замигал, когда стали загружаться сообщения.
Лариса удивлённо распахнула глаза:
– Ой-ой! Сколько непринятых вызовов от Саши и Лёши. А ещё сообщения звуковые и текстовые.
«Сотри всё не глядя и не слушая», – уговаривала она себя, но… кто же внимает голосу рассудка…
«Где ты. Перезвони. Нам надо поговорить», – прочла первое сообщение от Саши.
«Люблю тебя. Скучаю», – от Алёши.
«Лариса. Перезвони. Я жду. Что за детский сад!» – от Саши.
«Где ты? Я волнуюсь» – от Лёши.
«Где же ты?» – снова от Алексея.
Через полчаса Лариса была выжата, как лимон. Телефон пискнул, требуя освободить память.
Лариса устало потёрла виски. В голове была неразбериха.
Алексей продолжал признаваться в любви, заверяя, что им надо встретиться и он всё уладит, а вот Александр в последних сообщениях стал ей угрожать, обзывать и намекать, что она ещё пожалеет о своём побеге и молчании.
Единственное, что поняла девушка – Лёша ничего не рассказал брату ни о поцелуях, ни о чувствах, которые возникли между ними. Он молчал.
Это настораживало её.
Она хоть и была воинственно настроена, но после чтения любовных и гневных тирад, растеряла весь свой запал. Вот сейчас она бы с удовольствием оказалась подальше от обоих мужчин, которые давили на неё. Только Саша требовал, чтобы она беспрекословно подчинилась его желаниям, а Лёша настаивал, чтобы она сама приняла решение с кем ей быть, намекая на свою персону. И девушка не знала, что труднее: плыть по течению или против.
Мать девушки демонстративно не выходила из своей комнаты. Такая явная демонстрация угнетала Ларису. Она вдруг осознала, что прежних отношений больше не будет. Ни мама, ни она не смогут забыть неприятный разговор, который произошёл между нами.
«Как жить дальше? Что делать?» – метались мысли в голове Ларисы-Алисы.
Она вздрогнула, когда в её руке неожиданно зазвонил телефон.
«Саша», – высветилось на экране.
Девушка вздрогнула и решила, что отмолчаться не удастся.
– Да, – ответила она на вызов.
– Лара! Наконец-то! – кричал в трубку Саша. – Нагулялась? Где ты была? Я столько тебе звонил, писал, приходил к тебе домой. Где ты была!
Девушка промолчала, ей не хотелось вести полемику.
– Молчишь? Правильно, молчи. Скромность украшает любую девушку. Но ответить тебе всё равно придётся.
Лариса растерялась ещё больше. Такой Саша был ей чужд и неприятен. В памяти всплыли обрывки его сообщений, в которых он был груб и невежлив.
– Через минут двадцать буду у тебя.
– Что? – девушка поняла, что так задумалась, что пропустила слова мужчины.
– Буду у тебя через восемнадцать минут, – он проскрипел зубами и сбросил вызов.
– Саша, нет! Саша, – воскликнула Лариса, но он уже не слышал её.
Девушка ждала, что Алексей ей тоже позвонит, но он не звонил.
Зато через пятнадцать минут зазвонил домофон.
«Саша», – ёкнуло сердце, но Ларису как будто парализовало. Она стояла в коридоре перед входной дверью, но не могла снять трубку домофона.
«Выходи», – пришло сообщение от мужчины.
Девушка ахнула, когда к ней из своей комнаты вышла её мать.
– Ну, – с презрением произнесла Дарья Михайловна, – что теперь делать будешь? Сбежишь через окно? Этаж всё-таки не первый.
– Не знаю, – выдохнула дочь.
– Раньше надо было думать.
«Я жду», – пришло новое сообщение от Саши.
– Алексей Сергеевич, – в кабинете, который был оборудован на первом этаже загородного дома, появился молодой мужчина в простом, но сидящем по фигуре, тёмном костюме, самого обычного чёрного цвета, – звонит Владислав Иванович. Говорит, срочно.
– Срочно, – отложил в сторону какой-то документ мужчина и протянул руку, чтобы забрать телефонную трубку у вошедшего.
