Наталья Мазуркевич
Императорская свадьба, или Невеста против
– Вы меня так уговариваете, мастер, что я начинаю сомневаться в вашей беспристрастности, – заметила девушка.
– И ты права, – беззлобно улыбнулся фон Клейн, – я надеюсь на благодарность с твоей стороны и одну маленькую услугу.
– Услугу?
– Да, хотелось бы знать, что планирует император для невест. В противном случае я могу не успеть убрать своих людей из этих мест.
– О, тогда конечно, – легко согласилась девушка. – Интересы гильдии на первом месте.
Сайлейн добралась до города к полуночи. Легко вскарабкавшись по стене, застыла над воротами, приглядываясь, сколько нынче стражников на посту. Те, осознав важность момента, всхрапнули, сквозь сон выдав нечто среднее между «кто там еще» и «золотой, или убирайся». Мысленно поставив галочку в графу «ничего не изменилось», девушка, аккуратно цепляясь за выемки между камнями, спустилась на землю всего в паре метров от поста. Огляделась и припустила в сторону центра. Здесь, в трехэтажном особняке с высоким, увитым плющом забором обитал глава местной темной гильдии, знакомый ей по одному прошлому делу.
Дело было очень простым, если иметь определенные связи, и сложным, если бы ей предстояло на самом деле проникать во дворец принца Эрвина, среднего брата Корвуса. А так ее миссия ограничилась лишь двумя разговорами с обоими принцами и переправкой пакета со схемой потайных ходов одной из резиденций, которые в тот же день предусмотрительный оборотень приказал засыпать. Нет, мести девушка не боялась, Ториас сообщил ей, кто заказчик. А уж разведке не с руки жаловаться: всплывет, у кого они покупали сведения, греха не оберутся. Да и выполнила она свою роль. Документы нашла? Нашла. Передала? Конечно, иначе бы гонорар не дали. А уж за их собственную нерасторопность она не в ответе.
Так думала Сайлейн, прокрадываясь к дому, на ходу сжимая неприметный тонкий браслетик. Ее силуэт поплыл, пока полностью не исчез. На том месте, где еще недавно стояла невысокая девушка, появилась черная пума, которая нырнула в якобы случайную дыру в заборе. Мгновением позже плющ затянул отверстие. Охранная сеть вновь приступила к выполнению своей программы.
Ториас нисколько не удивился появлению в своем доме пумы. Оборотни преимущественно так и приходили, желая оставить свою человеческую ипостась неизвестной. Что же касается именно этой хвостатой представительницы гильдии, то ее возникновение слегка удивило лорда. На вверенной ему территории Котенок появлялась редко, предпочитая брать заказы или в Тааль-Ене, или в столице, где могли оплатить ее услуги. С другой стороны, если малышка решила подзаработать на смотринах…
– Кати, приятный сюрприз. – Он встал с кресла и подошел к улегшейся на диванчике дикой кошке.
Пума оскалилась, давая понять, что не собирается терпеть его нежности. Рука, уже протянутая, чтобы погладить, замерла и вернулась в прежнее положение.
– Хочешь взять заказ? – допытывался Ториас, вернувшись за стол. – К сожалению, самый достойный тебе не подходит, придется личико светить. – Пума выпустила когти. – Хорошо, лицо.
– Что за заказ? – поинтересовалась Сайлейн. Услышав собственный голос, порадовалась, что все-таки не сэкономила и приобрела трансформатор речи – маленькую сережку, почти незаметную, иначе бы засмеяли: пума с серьгой. Какие уж тут честные воры? Пираты и только пираты.
– На охрану, я уже отдал его Тарике. Но, думаю, его величество не откажется от еще одного специалиста.
– Тарика… – Сайлейн напрягла память, и ее сморщенный лобик вызвал со стороны лорда смешок, который, впрочем, тут же стих, стоило ей бросить на мужчину быстрый взгляд. – Она же боевик? Значит, задание не для меня.
– Не совсем верно, – поправил Ториас. – Тарика – специалист широкого профиля, а ты известна в своей сфере даже более нее. Интересует задачка?
– Расскажи. – Сайлейн вытянула вперед лапы, полностью занимая двухместный диванчик, и опустила на них голову.
– Охрана одного важного для императора мероприятия, – начал издалека Ториас, но был прерван фырканьем пумы. – Что-то не так?
– Все так, просто слишком много с этим уже связано, – пояснила Сайлейн. – Охрана невест?
– В каком-то роде. Придется проверять все, что поступает в усадьбу, чтобы не подкинули ничего лишнего и не украли. Принцессу, к примеру.
– А не принцессу можно? – прищурилась девушка. В исполнении дикой кошки это смотрелось особенно устрашающе.
– Не стоит, с ними столько хлопот, – заверил Ториас, задумчиво глядя в никуда.
– Собственный опыт? – заинтересованно подалась вперед Сайлейн и даже спрыгнула на ковер.
– Было дело, – не стал отнекиваться лорд. – Так что с заказом? Пойдешь в пару с Тарикой?
– А если откажусь, вы найдете кого-то другого?
– Планировал задействовать Целителя.
– Он хорош, лучше отправьте его, – подумав, решила девушка.
– Как хочешь. Зачем ты пришла?
– А просто навестить вас нельзя? – поинтересовалась Сайлейн, запрыгивая в кресло.
– В другие часы – поверил бы. Сейчас – только по работе. Нужен напарник или хочешь получить информацию?
– Второе, – согласилась Сайлейн. – Хотелось бы взглянуть на портретики первых лиц государства. Есть?
– Как не быть, – усмехнулся Ториас. – Тайный отдел или всех просматривать будем?
– Тайный и свиту императора.
– Одну минутку, леди, – отвесил шутовской поклон лорд.
Они просматривали портреты вплоть до самого рассвета, когда небо начало окрашиваться первыми, еще несмелыми бледно-розовыми мазками художника-ученика. Поблагодарив старого лорда за помощь и пообещав зайти позже, Сайлейн выбралась из дома, так же миновала ограду и, уже не меняя ипостась, поспешила в резиденцию.
Девушка-пума бежала так быстро, что под конец, у самого дворца, у нее было ощущение, что лапы превратились в одну больную зону, которая медленно распространяется на все тело. Пообещав себе в который уж раз больше не засиживаться у знакомых, она решительно сменила размер до минимально возможного и маленьким черным котенком проскользнула сквозь прутья забора. Охранная сеть в очередной раз не среагировала на нее.
Впервые такой способ преодоления сетей она испытала совсем недавно на примере дома герцога Скольдивани, известного мецената и скупщика краденых картин. В его имении находилась одна из самых больших коллекций рисунков Пьедро Сальтони, художника, всю жизнь посвятившего изображению храмов Таоки.
Поначалу все складывалось как нельзя лучше: Сайлейн под видом новой служанки попала в дом, и, пока она выполняла свою работу, то бишь протирала пыль и натирала паркет, в доме произошла кража совсем не нужного никому, разве что какому-то маньяку, парика мессира. Кто это сделал, Сайлейн так и не узнала. Осознав, что при качественной проверке все ее алиби рассыплется в прах, она поспешила забрать из сокровищницы то, за чем, собственно, пришла. Небольшое полотно с ценнейшим изображением зала ритуалов – единственная деталь, которой не хватало для точной реконструкции, хранилась у герцога. Корвус четырежды пытался выкупить ее, но Скольдивани оставался непреклонен. Тогда Сайлейн и разрешили украсть полотно.
Аккуратно свернув холст, она вложила его в заранее приготовленный тубус, гасящий поисковые чары – он был у нее всегда с собой на случай непредвиденных обстоятельств, – и, уже спускаясь по лестнице, услышала, как ее позвали. За то время, пока она ходила «убираться», остальные служанки уже успели пройти проверку на кристалле истины. Не теряя больше ни секунды, Сайлейн обернулась в котенка и бросилась со всех лап во двор, где успели спустить собак.
Эту гонку она не забудет никогда. Чуть не лишившись кончика хвоста, вымазавшись по самые уши в грязи, прыгая по веткам не хуже белок, но не потеряв драгоценную ношу, Сайлейн проскользнула к забору. Охранная сеть уже была активирована и переливалась едва заметной синевой. Помянув про себя всех демонов запретных миров, Сайлейн побежала было к воротам искать лаз или хоть какую-нибудь щелочку. Там ее нагнал один из псов. Инстинкты сработали раньше, чем она успела подумать. Вздыбив шерсть и вытянувшись на лапы, она отскочила назад и, больно ударившись загривком, вывалилась с противоположной стороны ограды. Синяк вскоре сошел, а вот опыт остался – не связываться с собаками и в своей самой маленькой форме пробегать сквозь защитные поля.
Вскарабкавшись по абрикосовому дереву, Сайлейн оказалась на крыше и спустя пару минут, запершись в ванной, приняла свой человеческий облик. Придирчиво оглядела ладони и ступни и тяжело вздохнула – придется надевать перчатки. Конечности успели пострадать при беге, и где-то виднелась запекшаяся кровь. Да, так пострадать во время сна нужно умудриться…
Прислушавшись, Сайлейн с неудовольствием поняла, что дом уже начал оживать и скоро ее могут прийти будить, застав в таком непритязательном виде. Поморщившись, она полезла принимать ванну.
Совести слуг хватило только до девяти часов. После чего они целой делегацией из четырех молоденьких девиц заявились в ее покои. Сайлейн, которая легла только два часа назад, недовольно открыла один глаз, все еще надеясь, что это сон и эти жестокие люди не заставят ее вставать и топать куда-нибудь. Но они не были так милосердны.
– Леди Остальд, леди, просыпайтесь. Через полчаса завтрак, а вам нужно хорошо выглядеть. Ну леди, вставайте… За завтраком будет сам император, разве вы не хотите ему понравиться? Леди, просыпайтесь.
Сайлейн чувствовала, что ее трясут в восемь рук, но вставать так не хотелось, что она была готова и дальше изображать труп, лишь бы от нее отстали.
– Леди, на завтраке будет присутствовать господин посол Тааль-Ена. Если вы хотите успеть поговорить с соотечественником до его ухода, то вам следует спуститься на общую трапезу, – на ушко прошептала ей одна из служанок, чей выговор и расстановка ударений выдавали в ней родственницу хвостатой братии.
– Спасибо, – одними губами произнесла Сайлейн и потянулась, открывая глаза и вверяя себя заботам служанок.
То, что получилось спустя полчаса, было далеко не прекрасно, но хотя бы не пугало окружающих ничем, кроме красных глаз.
Привычно поднявшись на высоту своей обуви, Сайлейн, держась за руку самой осведомленной служанки, спустилась к завтраку.
В просторном зале, рассчитанном по меньшей мере на двадцать – тридцать персон, степенно прогуливались леди, затянутые в корсеты, обсуждали последние новости шестеро мужчин из тайного отдела, слуги в спешке раскладывали столовое серебро и расставляли все новые кушанья, приносимые с кухни. В отдалении, у самого входа, разговаривали о чем-то герцог Майнл и советник его величества лорд Скайтер, присутствовавший на отборе в качестве смотрителя.
Заметив появление своей подопечной, посол раскланялся с собеседником и быстрым шагом направился к девочке. Она также поспешила ему навстречу, надеясь получить еще какие-нибудь указания от принца и сестры или хотя бы договориться о переправке сюда некоторых жизненно необходимых зелий.
Легким кивком в сторону посол указал направление, и они друг за другом вышли на застекленную веранду.
– Леди Каталина, – учтиво начал посол, давая понять, что их слушает еще кто-то. – Разрешите высказать вам свое почтение. Наши уважаемые монархи, да продлит Таока лучи их жизни, выражают вам свое расположение и надеются, что ваше участие в данном мероприятии укрепит связи между нашими государствами. Они рассчитывают на вас и ожидают, что вы не запятнаете честь Тааль-Ена, и она останется такой же чистой, как шкурка ящерки борки[1]. И дабы благословение их величеств не оставляло вас, мне велено передать вам сей скромный дар.
Майнл протянул ей небольшую, всего в пол-локтя по диагонали, шкатулку. Ни изящной вязи, ни золотых вставок на ней не было. Вряд ли ее купил бы кто-нибудь менее сведущий в развлечениях младшей сестры, нежели принц с Лузаникой. И хоть Сайлейн знала, что лучше не открывать подарок при посторонних, не сдержала своего любопытства и заглянула.
На дне, укрытом лиловым бархатом, покоился небольшой кусочек пергамента с четким росчерком, оставленным когтями сестры – их тайная договоренность предусматривала такое доказательство подлинности. Перевернув карточку, Сайлейн чуть прищурилась, чтобы разглядеть мельчайшие записи, оставленные уже Корвусом – его минимальная форма была даже много меньше котенка Сайлейн.
«Малыш, мы решили, что будет странно, если вдруг герцог Майнл зачастит к тебе с передачами, а потому решили подарить тебе пространственный карман. Когда тебе что-нибудь понадобится, напиши список и положи его в коробочку, закрой крышку и подожди. Артефакт привязан к твоим личным вещам. Если среди них не окажется нужного предмета, список перейдет в канцелярию и в ближайшее время тебе вышлют все необходимое.
С тревогой и надеждой на твою рассудительность и осторожность,
Любящие тебя Лузаника и Корвус».
Пока Сайлейн читала, ее лицо стремительно менялось. Уже не было сосредоточенности и доли раздражения, которые вызывали у нее все присутствующие в этом цирке, кроме разве что своих. По мере прочтения у девушки разглаживались морщинки на лбу, а озадаченность сменялась умиротворением и даже толикой счастья, если так можно сказать.
– Леди, – к ним тихо подошел Скайтер, – если вы закончили беседу, прошу к столу. Не хватает только императора и вас. И будет неуместно с вашей стороны прийти после его величества.
– Да, благодарю, – отозвалась девушка, быстро пряча записку. – Господин посол, передайте, пожалуйста, их величествам, что я понимаю возложенную на меня ответственность и постараюсь достойно представить нашу страну. Прово́дите меня к столу?
– Сочту за честь, – церемонно поклонился Майнл и улыбнулся, заметив, как дернулись скулы у придворного. Видимо, советник Скайтер тяжело переживал такое пренебрежение со стороны женского пола.
Они прошли в зал, и посол вежливо отодвинул стул для своей подопечной, после чего сел рядом. Кроме того, Майнлу пришлось напомнить господину советнику, что хоть по законодательству обеих стран брак его подопечной с императором ли или с любым подданным Таски возможен, но в ближайшие три года осуществить его можно только с согласия ее официальных опекунов, коих ввиду отсутствия в Таске временно заменяет он.
Заняв свое место, Сайлейн чинно возложила салфетку на колени и, подражая присутствующим здесь леди, принялась свысока осматривать «конкуренток». Прямо напротив, буравя ее недобрым взглядом, восседала, иначе не скажешь, принцесса Велисская, печально известная в узких кругах Астония Глена. Несколько месяцев назад принцессу застукали за вызовом демона, и терпение родителей лопнуло. Астония, несколько лет посещавшая одну из ведьминских общин Велиссии и готовившаяся стать жрицей, теперь должна была выйти замуж, чтобы «муж выбил из тебя всю ту дурь, что мы не смогли». Интересно, кто-нибудь еще слышал о скромном хобби принцессы, или только она, присутствовавшая в тот день во дворце вместе с послом Кауряком, знает о падении этой особы?
Оскалившись в ответ на пренебрежительно поджатые губы принцессы, Сайлейн спросила:
– Ваша светлость, я так рада видеть вас. Это правда, что в Велиссии сменилась мода, и нынче надлежит носить антрацитовые тона вкупе с черной вышивкой?
– Думаю, вам, леди…
– Каталина Остальд, – быстро представилась Сайлейн.
– …они не будут к лицу. Но если желаете, после трапезы мы могли бы уединиться и подобрать более достойные вас цвета. Как вы на это смотрите?
– Сочту за честь получить консультацию у самой принцессы Глена, – заверила Сайлейн, понимая, что ее высочество теперь тихо ненавидит пронырливую оппонентку.
Успокоившись насчет принцессы, Сайлейн посмотрела правее и натолкнулась на изучающий колючий взгляд еще одной девушки. В отличие от светловолосой и бледной Глена, эта особа имела рыжие вьющиеся кудри, которые, судя по блеску, стали таковыми лишь несколько часов назад, и смуглую кожу, на которой к тому же недавно отметился южный стидарийский загар.
– Прошу прощения, леди… мы не представлены, но я хотела бы надеяться на ваше расположение, – начала было Сайлейн, но ее прервал Майнл, прошептавший: – Сейчас появится император.
Беспомощно разведя руками и так и не сняв перчаток, Сайлейн, как и все остальные гости, приподнялась, приветствуя его величество императора Вильгельма.
Внешне он ничем не выделялся из своей свиты: такой же высокий, подтянутый, темноволосый, как и советник, с бледным, слегка осунувшимся лицом и кулоном, висящим на шее. Решив не рисковать, Сайлейн оставила мысль о сканировании его ауры – единственный магический навык, который она удосужилась получить. К сожалению, чтобы осваивать чародейство на более высоком уровне, нежели уличные фокусы, необходимы были разрешение рода и проверка на кристалле истины. И если разрешение Корвус бы дал, то проверка на кристалле Сайлейн, постоянно вравшей о своем прошлом, ничего хорошего не принесла бы.
Когда император занял свое место во главе стола, все сели. Разговоры завязались вновь, но Сайлейн молчала, с величайшим вниманием разрезая кусочки мяса на тарелке. Она чувствовала, как на пальце проявляется кольцо и начинает выделяться под перчаткой.
– Прошу меня извинить, – поднявшись со своего места, сказала Сайлейн и спешно ушла, сопровождаемая молчанием. Вслед за ней вышел и Майнл, желая убедиться, что с сестрой их принцессы ничего не случилось.
Они не говорили до самых дверей отведенных ей покоев. И только перешагнув порог, Майнл позволил себе проявить чувства и обеспокоенно спросил:
– Как ты?
– Все нормально, только не выспалась.
– Почему ты ушла? Император может принять на свой счет и обидеться.
– Пусть лучше так, чем правда, – неопределенно ответила Сайлейн, уходя к окну. – Он мог почувствовать то, чего не следует.
– Вы пробудете здесь месяц и не всегда сумеете избежать его внимания. Более того, после сегодняшнего случая за вами могут начать наблюдать особенно пристально, моя госпожа.
– Пусть наблюдают, главное, чтобы не подходили. – Она сжала кулачки и прошептала: – Исчезни.
Наблюдая, как исчезает бугорок на пальце, Сайлейн успокаивалась. Дождавшись полного исчезновения, быстро сняла перчатки и, протянув ладони Майнлу, спросила:
– Вы все еще носите крем для меня?
– Разумеется, – заверил посол, извлекая из внутреннего кармана камзола небольшую склянку. – Вы, госпожа, никогда не отличались аккуратностью ни на работе, ни тем более в жизни. Постарайтесь хоть здесь не проявлять этой своей черты.
– Гарантий дать не могу, – виновато пожала плечами девушка, с удовольствием следя за действиями посла и их последствиями. Царапины исчезали, как будто их никогда и не было. К сожалению, травмы, полученные зверем, не исчезали при обороте, и их приходилось вот так лечить.
– Тарон, узнай, что случилось, – тихо отдал распоряжение Вильгельм, провожая задумчивым взглядом девочку и посла. Она ушла без всяких видимых причин. Еще мгновение назад ела, задумчиво глядя то в тарелку, то перед собой, а спустя доли секунды сбежала к себе в комнату.
Он бы с удовольствием поступил так же, если бы мог. Но что позволено простым людям, не позволено правителю. К концу завтрака, когда гости успели обсудить все значимые и незначимые детали, с десяток раз выразить неудовольствие по поводу поведения ушедшей девочки, он наконец-то получил возможность высказать то, что должен был:
– С сегодняшнего дня начинается новый отбор. Испытания продляться ровно месяц. По истечении этого срока вы станете либо моей законной женой, либо вернетесь домой с подарком, достойным статуса императорской невесты. Все сопровождающие должны покинуть усадьбу до полудня. Обеспечение безопасности берет на себя департамент безопасности короны.
Дорогие гостьи, – Вильгельм обвел глазами всех невест и улыбнулся, глядя, как влюбленно на него таращится девушка от темной гильдии, прибывшая на рассвете. Пожалуй, если бы он не знал, что это игра, Тарика имела бы все шансы стать его новой фавориткой. Но выбирать профессиональную воровку в жены… Нет, такого он не совершит. – Сегодняшний день у вас отведен на выбор нарядов, украшений, обуви – всего, что вы посчитаете нужным иметь, чтобы достойно представлять свой город, княжество или страну. Помните, что в вашем наряде должна учитываться не только придворная мода, но и традиции вашего дома. Желаю всем успехов.
Вильгельм поднялся и вышел. Вслед за ним провел инструктаж Скайтер:
– Третий этаж и крыша закрыты для посещений. Любой, кто будет замечен на запрещенной территории, выбывает из соревнования. Любой, кто будет замечен в порочащей честь и достоинство деятельности, также выбывает из соревнования. Удачи, дамы.
Подмигнув, он скрылся тем же путем, что и сюзерен.
– Леди Остальд, я могу войти? – постучавшись, спросил Тарон, замирая у дверей в покои графини.
– Входите, – разрешил фыркающий мужской голос.
Тарон незамедлительно прошел в покои и застыл, боясь пошевелиться. В комнате, развалившись на полу, отдыхали две кошки. Черная, как сама тьма, пума, фыркая, лениво катала клубок ниток по ковру. Тигр с королевским спокойствием следил за развлечением самки.
– Проходите, не нужно стоять на пороге, – прервал переживания телохранителя Майнл. О наличии у него амулета, трансформировавшего язык животного в человеческую речь, знали все, и Тарон успокоился. О выдержке посла Тааль-Ена также было известно многим. Даже в животной форме этот оборотень сохранял разум, которому завидовали многие.
– Его величество хотел узнать, что произошло с графиней? – спросил Тарон, избегая смотреть на пуму, которая, потеряв интерес к ниткам, перекатываясь с лапы на лапу, приближалась к нему.
– О, – посол фыркнул, – Кати всего лишь перенервничала слегка, и ее зверь захотел прогуляться. Вот мы и решили переждать приступ в комнате. Это все, что вы хотели знать?
– Да, благодарю, – поспешил откланяться придворный.
– Ты хорошо придумал, – удостоверившись, что шпик ушел, произнесла Сайлейн, становясь человеком.
– Опыт, девочка моя. Поживешь с мое и быстрее научишься пользоваться своей природой. На переговорах очень помогает.
– Я учту, – серьезно кивнула девушка.
– Боюсь, мне пора уходить, – прислушавшись к общему шуму внизу, проговорил посол. – Император выставляет посторонних, но помни, ты в силу своего возраста и статуса можешь требовать моего присутствия, если посчитаешь это необходимым.
– Я знаю, – с грустью откликнулась Сайлейн. – Передай детишкам привет.
– Обязательно, – заверил ее Майнл, обернувшись в дверях.
Сайлейн проводила его грустным взглядом и опустилась на диванчик, пахший мятой, – еще один знак присутствия здесь посла. Она надеялась доспать, но судьбе было угодно иное.
Стоило Сайлейн задремать, как в дверь снова постучали. Раздраженная, в помявшейся тунике и босиком – обувь она сняла перед превращением – девушка поспешила узнать, кто решил вторгнуться в ее обитель. И, рванув на себя дверь, застыла, с недоумением глядя прямо в серые глаза императора. Она прямо чувствовала, как медленно с ее лица сползает злость, сменяясь недоверием и паникой. Вильгельм тоже это заметил, но выдал свое отношение только уголками губ, которые дернулись, но так и не превратились в улыбку.
– Я могу войти? – забавляясь ситуацией, спросил император. Еще мгновение назад, стоя за дверью, он ощущал, что непрошеного гостя хотят как минимум покатать по полу, ныне же леди казалась такой растерянной, словно ее щелкнули по носу, забрали любимую игрушку и одновременно напугали до потери пульса.
– Да, – разрешила Сайлейн, отскакивая от двери и пряча руки за спину.
Вильгельм, решивший, что леди прячет выступившие когти, не уделил жесту должного внимания.
– Я могу присесть? – Он указал на покинутый ею диванчик. Дождавшись ее кивка, император присел и, втянув носом воздух, отметил: – Очень приятный аромат.
– Кошачья мята. – Сайлейн улыбнулась и опустилась в глубокое кресло напротив, подтянув под себя ноги. – Не думала, что оцените.
– Значит, пора поискать в своей родословной оборотней, – развел руками Вильгельм. – Вы, наверное, удивлены моим визитом?
Сайлейн кивнула, размышляя, что она такого совершила, что к ней пришел сам император.
– Все очень просто. Вы так напугали моего друга, – Вильгельм откинулся на спинку дивана и погладил место рядом, еще хранившее чье-то тепло, – что он наотрез отказался возвращаться, чтобы рассказать вам некоторые детали, которые мы объявили за завтраком.
Он пытливо посмотрел на нее, выискивая следы заинтересованности, но ничего, кроме прежней тревоги, не заметил.
– Вы меня боитесь, – констатировал он, когда Сайлейн зарылась глубже в кресло, реагируя на его приближение. – Ваш страх имеет основания? Или я не нравлюсь зверю?
– Нет, вовсе нет… – запротестовала девушка, не зная, как вежливо отвязаться от пристального внимания мужчины.
– Тогда дайте мне руку, – попросил Вильгельм, протягивая ей свою ладонь.
Обрадовавшись, что он не уточнил, Сайлейн с облегчением протянула ему неокольцованную.
– И вовсе не боюсь, – по слогам произнесла девушка, улыбаясь, довольная тем, что так просто избежала объяснения.
– Я рад, – сказал Вильгельм и про себя отметил, что действительно рад этому. – В связи с моим присутствием в резиденции мы приняли решение, что третий этаж будет закрыт для посещений гостий, как и крыша, чтобы вы случайно не ушиблись.
– А ходить по лестнице в одиночку нам можно? – весело осведомилась девушка. Сейчас, когда он не выискивал в ее поведении каких-то смыслов, она почувствовала себя свободнее. – Или только по трое? И непременно с охраной?
– О, как я рад, что не пришлось вас на это уговаривать. Другие девушки так упрямились этому нововведению, что я решил обойти его своим вниманием в нашей беседе, но если вы согласны…
Император, нет, сейчас он был именно Вильгельм, рассмеялся, заметив, как вытягивается у его собеседницы лицо и сквозь ошарашенную маску проступает негодование.
– Это шутка, успокойтесь. По лестницам можете передвигаться и в одиночку, но если захотите вечером выйти в парк, то лучше сообщить охране. Ваши стражи зайдут к вам сразу после моего ухода. Кроме того, на сегодня назначено посещение девушек портными. Подумайте, что бы вы хотели носить в это время.
– Хорошо, – кивнула Сайлейн, подтверждая, что приняла это к сведению. Но он так и не ушел.
Сидя перед ней на корточках и не выпуская ее руки, он задумчиво смотрел на нее, запоминая каждую черточку чуть хмурого, недовольного таким пристальным вниманием личика. Оно казалось ему донельзя забавным и милым. Даже когда сквозь человеческую маску начал проступать гнев зверя.
– Вам лучше уйти, – хрипло произнесла Сайлейн, понимая, что еще немного, и она не сдержится и сорвется, вцепившись ему в горло. Зверь не желал терпеть подобного внимания от кого-то за пределами семьи. Для него это был вызов, и он вынырнул, сметая все преграды, выстроенные благоразумием своего носителя.
Когда на него бросился зверь, Вильгельм так и не успел понять. Только инстинктивно ушел с траектории прыжка, не давая пуме вцепиться в горло. Но одним ударом животное не ограничилось, бросившись на него снова и повалив на пол.
Впоследствии он не мог вспомнить, почему не позвал на помощь стражу, едва девочка обернулась. Не мог объяснить и того, почему вместо попыток сбросить зверя, прижал его к себе и гладил до тех пор, пока не размылись очертания животного, и вместо него не оказалась лежащая без сознания девушка.
Тогда он сделал то, что не смог объяснить самому себе и в чем не признался Тарону, когда тот, напуганный порванной одеждой друга, спрашивал причину. Он уложил ее на кровать, коснулся лица и, не удержавшись, под влиянием какого-то глупого сиюминутного порыва поцеловал, нежно коснувшись губами ее губ. В тот момент он был счастлив, что девочка смогла сохранить одежду при обороте.
Первым, что ощутила Сайлейн, приходя в себя, была боль. Всеобщая и всепоглощающая, она раздирала все ее тело. Нельзя было выделить ни ее источника, ни свободного от нее места. Девушка с трудом открыла глаза, пытаясь понять, где она находится и что случилось. Память возвращалась постепенно. Сайлейн помнила, что минуту назад разговаривала с императором, что он подошел слишком быстро, чтобы зверь не отреагировал… Демоны запретных миров, она бросилась на него. Зверь хотел любой ценой отстоять свою территорию и не слушал доводов человека.
Сайлейн протяжно выдохнула, представляя, что с воздухом уходит и боль. Пара вдохов, и она уже может спокойно лежать. Попыталась пошевелиться и вновь пришлось сжимать зубы, чтобы не закричать в голос. Но не это оставалось для нее загадкой. Сайлейн не понимала, почему она лежит под уже знакомым балдахином, без ограничителей оборота, а не сидит под стражей или, что в такой ситуации было наиболее правильным вариантом, не лежит мертвая в гробу. Ведь по законам Таски нападение на любого представителя монаршей фамилии каралось смертью на месте… Неужели император Вильгельм так боится осложнения отношений с Тааль-Еном?
Надеясь избавиться от неприятных ощущений, Сайлейн обернулась, рассчитывая, что правильная смена ипостаси восстановит безболезненную связь со зверем, и она, наконец, сможет подняться с кровати. Как говорил император – «посещение портными»?
Вернувшись в человеческую форму, Сайлейн с радостью констатировала отсутствие боли и села. Перед глазами все поплыло, намекая на необходимость ограничения резких движений, и девушка уже собиралась так поступить, улегшись обратно.
– Леди, леди, вы очнулись. Как вы? Полежите, я сейчас позову целителя, – сказала разбуженная служанка, перемежая речь охами-ахами. Она подорвалась со своего места и, не слушая возражений, уложила Сайлейн обратно в кровать, обещая привязать одеяло к кровати, если девушка продолжит протестовать.
– Как вы не понимаете, – взывала к ее совести служанка, – что я скажу Вильгельму, если вы упадете и поранитесь? Он же отвечает за всех невест перед их родственниками. Как думаете, посол Майнл скажет ему спасибо, если вы свернете шею на лестнице?
– Прикажете теперь брать охрану, чтобы спуститься? – прыснула в кулачок Сайлейн, вспоминая беседу с императором.
– Я рада, что среди этого курятника нашлась хоть одна здравомыслящая леди, – на полном серьезе сообщила служанка и тихо добавила: – Надеюсь, Вильгельм хоть раз послушает свою тетушку.
С этими словами она вышла, оставив Сайлейн осмысливать сказанное. То есть эта немолодая женщина в скромном сером платье – тетя императора? Тогда почему она сидела с ней? Вознамерившись задать этот вопрос, как только женщина вернется, Сайлейн послушно лежала в кровати, думая, что ей теперь делать. Слишком странные вещи творились вокруг нее. Во-первых, император пришел сам, хотя мог приказать, если не этому пугливому стражу, то советнику или еще кому-нибудь из свиты… У него, в конце концов, есть целый отдел. Во-вторых, ей даже не прочитали нотацию за оборот, хотя обычно за такое в лучшем случае полагалось ограничение свободы. Хотя передвижение ей ограничили, приставив сиделку, готовую привязать ее к кровати. В-третьих, сама сиделка. С каких пор монаршие особы подрабатывают столь недостойным их статуса занятием? Или сейчас проходит следующий этап отбора – понравиться родственникам? Стоит уточнить у остальных девушек, но сначала… выпутаться из одеяла и получить разрешение покидать комнату. И последний вопрос: почему изображения этой тетушки не было среди просмотренных ею портретов? Или была, но Сайлейн не запомнила? Вряд ли.
