Наталья Шагаева
Моя девочка
– Ну что дети, вам сок или молочные коктейли? – спрашиваю я, намереваясь сделать заказ.
– Я не ребенок, и мне просто воды, – обиженно вздергивает подбородок Лина.
– Леша. Она действительно уже не ребенок. Боже, Линочка, ты на самом деле так выросла. Такая красавица стала, – говорит ей Марина. – Наверное, от мальчишек нет отбоя, – усмехается она.
–Не знаю, я не обращаю на них внимания, – покручивая вилкой, отвечает Лина.
– А вот это правильно, – говорю я. – На первом месте должна быть учеба. А все остальное потом. Кстати куда и на кого ты поступаешь?
– В институт на переводчика. В понедельник первый экзамен. Но я давно к нему готова, – уверено отвечает она.
– А вот в этом мы и не сомневались, – смеется Маришка. – Ты знаешь Леша, – обращается она уже ко мне. – Ангелина у нас большая умничка. Школу закончила с золотой медалью. И она уже знает два языка. И то, что она поступит и удачно сдаст экзамены, в нашей семье никто не сомневается!
– Охотно тебе верю, – отвечаю я. – Ты будешь просто переводчиком? – спрашиваю я, обращаясь к Лине.
– А это имеет значение? – приподнимая бровь, немного дерзко, спрашивает она, чем вызывает мою улыбку.
– Имеет. Переводчиков сейчас много, а вот, допустим, в своей работе, мне очень не хватает нормального технического переводчика.
– Нет. Бумажки, это не для меня, – заявляет девочка, устремляет на меня свой взгляд, и я ловлю его, в очередной раз, поражаясь цветом ее нереально синих глаз, которые в данный момент кажутся темнее. И я понимаю, что это не линзы.
– Ясно, подростковый максимализм и большие амбиции. Это свойственно твоему возрасту, – подаюсь вперед, продолжаю смотреть ей в глаза, сам не понимаю, зачем я это делаю, но я просто не могу не смотреть в эти нереально красивые глаза. Ангелина теряется от моего взгляда, слегка отворачивается от меня, переводя взгляд на Маришку.
– Это плохо? И причем здесь возраст? – немного обиженно, спрашивает она. – Я не подросток. И мне кажется, в любом возрасте нужно стремиться к лучшему.
– Леша! – одергивает меня Марина. – Ну что ты? По-моему Линочка права. Дети всегда должны быть лучше нас, стремиться к большему. А мы должны их поддерживать.
– Я же не сказал, что это плохо. Я тоже когда-то был таким, юным и амбициозным, но жизнь, она сама диктует нам свои правила. Мне просто кажется, что простых переводчиков много, а вот технические переводчики, сейчас более востребованная профессия. Я сам с этим столкнулся и знаю о чем говорю, но я не смею возражать и спорить. Ты права милая, дети должны стремиться к лучшему. И мы, в любом случае, должны их поддерживать, даже если они принимают неправильные решения, – я не знаю зачем я спорю с этой юной особой, но мне безумно нравится ее реакция, вздернутый подбородок, дерзкий взгляд, и то, что девочка пытается мне доказать, что она не ребенок.
– Леша, ну хватит. Ангелина не глупая девушка. И несмотря на ее возраст, она всегда принимает очень верные и обдуманные решения, – Марина спешит смягчить наш маленький спор.
– Да, может мы уже закончим обсуждать мой возраст, – смотря на меня, произносит Лина. Усмехаюсь ей в ответ. А мне нравится этот маленький белокурый Ангел с характером.
– Не обижайся, Линочка. Я не хотел тебя обидеть. Я просто высказал свое мнение. И возраст у тебя просто замечательный, я многое отдал бы, чтобы вернуться туда, в свои восемнадцать лет. Давайте, наконец, сделаем заказ и поужинаем, – предлагаю я.
Дальнейший вечер проходит в теплой, семейной атмосфере. Как только мы прекращаем обсуждать возраст и выбор профессии строптивого Ангела, девочка тут же меняется, становится улыбчивой, жизнерадостной, как и положено в ее возрасте. Марина расспрашивает ее о своей сестре, об их жизни в маленьком городке. Лина с удовольствием все рассказывает. Я просто, молча, их слушаю. В какой-то момент, я ловлю себя на мысли, что подмечаю каждое действие девушки, ее жесты, улыбку, смех, ловлю ее интонацию, перемену в голосе. А самое главное, про себя, я зову ее Ангелом. А девочка, изредка, одаривает меня своим пронзительным, чистым взглядом, но как только наши глаза встречаются, она тут же опускает свои красивые глазки вниз. И мне совсем не нравится это наваждение, которое я не могу с себя стряхнуть.
***
– Тсс. Тихо, – шепчу Марине в губы. Целую, заглушая ее стон, и одновременно пытаюсь сдержать свой. Маришу отпускает оргазм, и она смеется мне в губы, слегка прикусывая мою нижнюю губу.
– Мы как шпионы, – говорит она. – Сначала мы боялись разбудить одного ребенка, а теперь их уже двое. А так хочется покричать и не сдерживаться.
– На выходных покричишь. Отправим твою племянницу погулять или в торговый центр. Сделаем подарок девочке, обновим ее гардероб. И тогда ты накричишься, это я тебе обещаю.
– Хорошо. Мне нравится твой план.
–А так, нам придется делать это тихо. Привыкай, тренируйся, – ухмыляюсь я, нависая над ней, убираю ее влажные волосы со лба. – Когда мы поженимся, ты родишь мне, как минимум, двоих детей.
– Двоих? Мы так не договаривались, – наигранно возмущается Маришка, слегка отталкивая меня от себя. – Я соглашалась только еще на одного, мне уже тридцать лет и после родов нужно будет сделать перерыв. А там я уже буду стара для этого.
– А мы сделаем небольшой перерыв, или постараемся и сделаем двойню сразу, – подмигиваю ей, и ложусь рядом с ней.
– Ну посмотрим, смотря как ты будешь стараться, – цокает в ответ, загадочно улыбаясь.
– Ты во мне сомневаешься?
– Ну что ты, как можно в тебе сомневаться? Ты самый надежный человек в моей жизни. И я каждый день благодарю Бога, что наши пути сошлись, – притягиваю Маришу к себе, нежно целую.
– Ты мне льстишь, но мне нравится. Хочешь воды?
– Да. Принеси мне, пожалуйста, минеральной воды с холодильника, – просит Марина. Поднимаюсь с кровати, надеваю пижамные штаны. Выхожу из спальни, прохожу на кухню, в которой горит тусклый свет от подсветки. Подхожу к холодильнику, не сразу замечая, что я не один. На подоконнике, с планшетом в руках, сидит Ангелина. Я вижу ее боковым зрением, попутно открывая холодильник. И она смотрит на меня, наблюдает. И я почему-то боюсь спугнуть момент, не выдаю себя. Беру бутылку воды, пью. Достаю еще одну маленькую бутылочку для Марины. Закрываю холодильник, оборачиваюсь к девочке. И ловлю Ангела, подсматривающего за мной. Лина тут же отворачивается, уставляясь в планшет.
– Не спится? – спрашиваю я, ставлю бутылку на стол, упираясь в столешницу руками, осматриваю девушку. На ней надеты короткие, хлопковые белые шортики, широкая белая футболка, с глубоким воротом, обнажающая ее плечо. Она прячется от моего взгляда в занавесе своих белокурых длинных волос, спадающих на лицо.
– Только не говорите, что детское время уже закончилось и мне пора в постель, – Ангел вновь показывает характер, поднимая на меня глазки, убирает волосы с лица.
– Я просто спрашиваю. Что интересного пишут? – указываю кивком головы на планшет.
– Вам будет не интересно, – отвечает она, слегка улыбаясь.
– Ну, во-первых, не «Вам», а «Тебе». Мы еще на вокзале перешли на Ты. Когда девочки называют меня на Вы, я чувствую себя старым.
– Я не девочка, – упрямо произносит она, чем вызывает мою усмешку.
– Ну не мальчик же, – уже откровенно смеюсь я. Ангелина обиженно хмурит бровки, ее глазки тут же темнеют. Отворачивается от меня, вновь утыкаясь в планшет, продолжает там что-то писать. – Хорошо, ты не девочка. Девушка. Прости, просто я не вижу ничего плохого в молодости. Не стремись вырасти, твои лучшие годы только начинаются.
– И Вы…, запинается она. – Ты, тоже не старый. Сколько тебе лет? – заинтересованно спрашивает она, закусывая губку.
– Тридцать три.
– Я думаю это прекрасный возраст для мужчины, – заявляет она. Скидывает ножки с подоконника, болтая ими на весу.
– Даже так!? И чем же мой возраст прекрасен? – приподнимая брови, спрашиваю я.
– Тем, что ты уже не мальчишка. У тебя есть определенный жизненный опыт, ты уже нагулялся, но и до старости тебе еще далеко, – по-взрослому рассуждает она. – Если бы я, в данный момент, выбирала для себя мужчину, я бы выбрала тебя, – заявляет Ангел, заставляя меня сглотнуть и закашляться.
– Прости, я не это имела в виду, – растерянно оправдывается она, отводя от меня глаза. – Я имела в виду мужчину твоего возраста.
– Я понял. А тебе не кажется, что пятнадцать лет, это очень большая разница. И вообще, тебе еще рано выбирать мужчину, – делаю акцент на слове «мужчина»
– Мне не кажется. И я еще никого не выбирала. И в ближайшем будущем не собираюсь этого делать, у меня, в данный момент, другие приоритеты, – а Мариша была права, когда говорила, что эта девочка умна не по годам. Внимательно смотрю на Ангелу, продолжая улыбаться, и меня вновь начинает накрывать наваждением.
– У кого тут, какие приоритеты? – слышу голос Маришки позади себя. Она подходит ко мне, окидывает взглядом Лину, переводит слегка удивленный взгляд на меня, всматриваясь в мое лицо.
Глава 2
Ангелина
Лето в этом году вылилось жарким. Солнце палит с самого утра и до вечера. На небе ни облачка. У большинства людей это любимое время года. Мне их не понять. Я люблю весну, время, когда природа только просыпается. Растения оживают, все цветет и пахнет. Я люблю запах весны. А чем пахнет лето? Палящим солнцем, пылью. А запах весны он не какой-то определенный, он разный, тонкий, сплетен из разных ароматов. Весна пахнет талой водой, первыми еще незаметными ростками зеленой травы, ласковыми лучами солнца. И воздух весной всегда кажется чище. Весна пахнет свежестью и чистотой, она пахнет жизнью. Но главное, она пахнет надеждами и любовью. Я еще не ощущала чувства любви, но мне кажется, что у нее есть свой определенный запах. Любовь пахнет весной.
Я сижу на лавочке около детской площадки, возле дома Марины. Огромный старый тополь нависает надо мной, создавая тень, но прохладней от этого не становится. На мне легкий, воздушный, светло-голубой сарафан до колен, но, несмотря на его легкость и невесомость, он не спасает меня от зноя. Кожа покрывается бусинками пота. И в данный момент я жалею, что не собрала волосы в хвост, а оставила их распущенными. Они мешают мне, липнув к моей шее и плечам. Смотрю на Антошку, которому жара нипочем, он весело носится по двору, играя с местными мальчишками. Марина и Леша на работе. Они хотели отправить Антона к бабушке, но я предложила оставить его дома со мной. Чтобы я делала одна в пустой квартире целый день? А так нам целый день было весело. Ближе к вечеру я сама предложила Антону погулять, о чем я уже жалею, но мальчишку не затащишь домой, и мне приходится сидеть здесь, страдая от жары. Кручу в руках планшет, в очередной раз, перечитывая предполагаемые вопросы на собеседование в университет. Мне кажется, я все знаю наизусть и смогу ответить на любой вопрос, даже на тот которого здесь нет. Но я хорошо себя знаю, начну волноваться, и все вылетит из головы. Поэтому я уже, наверное, в сотый раз, просматриваю ненавистные вопросы.
– Извини за опоздание, все, можем идти, – слышу насмешливый голос. Отрываюсь от планшета, поворачиваюсь в сторону голоса. Рядом со мной сидит парень лет двадцати, может немного больше, хитро мне улыбаясь. Сероглазый, из тех, кто не вылезает из спортзала, носит футболки без рукавов, демонстрируя свои накаченные руки, и безмерно этим гордится. Хотя он определенно симпатичный парень, с ямочкой на подбородке и загорелой кожей.
– Что? – переспрашиваю его, не понимая, о чем он говорит.
– Я сказал, извини за опоздание, и мы можем уже идти гулять, – вполне серьезно повторяет он. Внимательно всматриваюсь в его самоуверенное лицо, понимая, что это его способ знакомиться с девушками. Отворачиваюсь, выискивая глазами Антона. – Ладно, хорошо. Не прокатило, – продолжает парень, ближе придвигаясь ко мне. – Ты просто сидишь здесь одна и скучаешь. Я решил скрасить твое одиночество, – не обращаю на него внимания, поднимаюсь с лавочки, намереваясь уговорить Антона пойти домой. – Стой, – говорит он, соскакивая с места, преграждая мне дорогу. – Скажи хотя бы свое имя. Меня Артем зовут. Но для тебя я просто Тема. Кстати я не многим разрешаю звать меня Тема, только самым близким, – задорно усмехается он.
– Я, конечно, польщена, но мы вряд ли станем близкими, Артем, – отвечаю я, пытаясь его обойти. Но он вновь преграждает мне дорогу и меня начинает это злить. – Пропусти меня! – требую я.
– Пропущу, если скажешь, как тебя зовут. Просто назови свое имя. Я же должен знать кого мне звать по ночам, когда буду тосковать по тебе, – усмехаюсь, закатывая глаза. Но это действительно смешно. И почему все парни думают, что весь этот бред должен привлекать девушек? Снова пытаюсь его обойти, но этот нахал хватает меня за руку. Дергаю рукой, пытаясь вырваться. И мне уже становится не по себе от его наглости.
– Отпусти меня немедленно! – почти кричу я.
– А ты знаешь, что когда злишься, становишься еще красивее? – спокойно отвечает он, не выпуская моей руки.
– Отпусти, или я начну кричать! – оглядываюсь по сторонам в поисках защиты. И нахожу ее. По дорожке в нашу сторону, идет Алексей. Сводит брови, прищуривает глаза, устремляя их на мою руку, которую я пытаюсь вырвать.
– Отпусти ее, – не громко, но очень убедительно говорит он парню. Артем тут же выпускает мою руку, оглядываясь на Лешу. Незамедлительно подхожу ближе к Алексею. – Какие-то проблемы? – спрашивает он парня, осматривая его с ног до головы. – Ангелина? – переводит на меня вопросительный взгляд, как бы спрашивая, что произошло.
– Нет, все хорошо. Никаких проблем, – отвечает парень, улыбаясь. – Я просто хотел узнать имя красавицы. И я его только что узнал.
– Я видел обратное, – говорит ему Леша. – Ты удерживал ее против воли. Чтоб я больше не видел тебя рядом с ней, – угрожающе произносит Леша.
– Я понял, – поднимая руки, насмешливо отвечает Артем. – А если девушка будет сама не против находиться со мной?
– А вот если вдруг тебе настолько в жизни повезет, – усмехается Алексей. – Тогда мы с тобой еще раз поговорим и уже на другие темы, – не дожидаясь ответа, Леша неожиданно берет меня за руку, и уводит в сторону. У него такая теплая, сильная рука. От его неожиданного прикосновения, по моей коже начинают разбегаться мурашки. Мы медленно идем в сторону Антона, и впервые, находясь в такой близости от него, я понимаю, что от него пахнет весной, ранней чистой весной. Чем-то новым и свежим. Полной грудью вдыхаю этот аромат и не могу им надышаться. Украдкой посматриваю на мужчину, подмечая, как ему идут мелкие морщинки в уголках глаз, когда он щурит их от яркого солнца. Я не знаю, что на меня нашло и как так вышло. Но этот мужчина привлек мое внимание с первого взгляда. Еще там, на вокзале, он показался мне очень привлекательным. Нет, его нельзя назвать красавчиком в прямом смысле этого слова, но в нем есть что-то такое располагающее и привлекающее взор с первых минут знакомства. На него хочется смотреть, и бесконечно долго с ним разговаривать, не важно о чем, лишь бы только слышать его голос. Мне хотелось рассматривать его не украдкой, как я делаю это сейчас. Мне хотелось делать это открыто, не отрываясь, посмотреть в его теплые карие глаза. Долго любоваться его красивой улыбкой. Он такой высокий, статный, подтянутый и мужественный. Никогда не засматривалась на мужчин, да и парней моего возраста тоже. Но с этим мужчиной все оказалось по-другому. Я смущалась и терялась, когда он на меня смотрел. И в тоже время мне хотелось разговаривать с ним и даже спорить. Я сама не понимала, что я ему несла вчера на кухне. Но меня ужасно злило, что он смеется надо мной и не воспринимает всерьез. Я понимала свои чувства к нему. Он мне нравился. Очень нравился. Никогда не думала, что способна вот так, с первого взгляда воспринимать мужчину, старше меня на пятнадцать лет. Когда смотришь на него, все внутри переворачивается. Я понимала, что это плохо, что так не должно быть. Это неправильно, он мужчина моей тети, он взрослый, он не для меня, но ничего не могла с собой поделать.
Вот и сейчас, мое сердце не слушает меня и так громко стучит от того, что он до сих пор держит меня за руку. Я хотела вырвать свою руку, но эти приятные ощущения и порхающие бабочки в моем животе, не давали мне этого сделать. Как только мы подходим к Антону, он сам отпускает мою руку, переводит на меня свой теплый взгляд, смотрит на мою руку, которую только что отпустил, как будто только что осознал, что держал меня все это время. Алексей сглатывает, и тут же отворачивается от меня. Зовет Антона домой, на что мой двоюродный брат просит дать ему погулять еще пять минут. Алексей соглашается, кивая в ответ, слегка улыбаясь. А я в этот момент почему-то подмечаю, как ему идет эта белоснежная рубашка, с закатанными рукавами и стильными мужскими часами на сильном запястье.
– Он обидел тебя? – спрашивает Леша, продолжая смотреть на играющего Антона.
– Нет. Он просто хотел познакомиться.
– А ты не хотела?
– Нет, я хотела уйти, но он схватил меня за руку. Но в принципе, он не сделал ничего плохого. Просто был сильно настойчив. Я бы справилась сама, – заявляю я, и сама же теряюсь от своей дерзости.
– Значит, мне не нужно было вмешиваться? И твои глаза не просили меня о помощи? – снова с какой-то иронией говорит он. А мне не нравится, что он разговаривает со мной как с маленькой девочкой. Был бы на его месте кто-то другой, я бы, наверное, не обратила на это внимание, но с ним мне хочется спорить и доказывать, что я не ребенок.
– Мои глаза ничего не просили, – лгу я, и мне кажется, что он все читает в моих глазах, потому что смотрит в них, не отрываясь. А я не могу себе позволить вот так же, не отрываясь смотреть в его карие глаза. Я боюсь, что он поймет, что нравится мне. – Но спасибо за помощь, – добавляю я, нехотя отводя от него взгляд.
– Пожалуйста. В этом городе у тебя есть мы с Мариной, если что, ты всегда можешь на нас положиться в любой ситуации, – он говорит «мы» «можешь положиться на нас», но я слышу совсем другое. Или хочу слышать того чего нет, и мое воображение играет со мной. Я слышу в этих словах, предложение только о его помощи и заботе обо мне.
– Хорошо, – киваю головой в знак согласия. Его губы замирают в полуулыбке. А у меня от этой улыбки, бабочки в животе вновь просыпаются.
***
Руки прекращают трястись только после того, как я покидаю здание университета. Я прошла собеседование! Меня переполняет гордость и какая-то эйфория. На этом мои испытания не закончены, через неделю я должна буду сдать пару работ на заданные темы. Но за это я уже не переживаю, работы легкие для меня.
Я направляюсь к остановке, попутно набирая номер мамы, чтобы поделиться с ней новостью. Мама тут же отвечает на звонок. Я знаю, что она ждет от меня звонка и очень волнуется. Делюсь с ней хорошими новостями, объясняя какие работы мне надо сдать, краем глаза, замечаю медленно едущую за мной машину. Не обращаю на нее явного внимания, ускоряю шаг, продолжая разговор. Слышу, как машина останавливается, звук захлопывающейся двери. Заканчиваю разговор с мамой, обещая позвонить ей вечером.
– Ангелина! – окрикивает меня уже знакомый голос. О Боже! Только не это. Меня догоняет парень со двора. Артем. Парень равняется со мной и просто идет рядом, как будто мы гуляем вместе. – Привет, – здоровается он.
– Пока, – отвечаю я, вырываясь вперед. Но парень навязчиво догоняет меня.
– Ангелина. Стой. Пожалуйста, остановись на пару минут, – недовольно вздыхаю. Неужели ему нравится навязываться девушке, которая не проявляет к нему интерес? Останавливаюсь, вопросительно смотрю на парня, который, мило улыбается. – Я видел тебя в институте. Ладно, сознаюсь, – усмехается он. – Я уже узнал, что ты будешь учиться у нас. Оказалась у нас много общего, будем учиться вместе, жить в одном дворе. По-моему, это судьба. Моя девушка будет всегда рядом, – самоуверенно заявляет он.
– Мне все равно, где будет твоя девушка. Твои две минуту прошли, – обхожу его, продолжая свой путь к остановке.
– Ладно. Хорошо. Согласен, – вновь догоняет меня он. – Пойдем длинным путем. Давай будем друзьями, – предлагает он. Ничего ему не отвечаю, но моя злость проходит. Этот парень невольно вызывает мою улыбку. – И я как твой друг, не могу позволить тебе идти пешком. Позволь тебя подвезти, – оглядывается на стоящую позади меня машину.
– Нет, спасибо. Я доберусь сама.
– Слушай, Ангелина. Пощади меня. Моя машина стоит в запрещенном месте, мне выпишут штраф по твоей вине.
– Я не просила тебя останавливаться здесь.
– Не просила. Не бойся меня. Поехали, я просто довезу тебя домой.
– Артем, – начинаю я.
– Тема, – поправляет он меня.
– Артем. Ты хороший, симпатичный парень, но нам не стоит дружить.
– Почему? – удивленно спрашивает он.
– Ну, наверное, потому что ты уже озвучил свои намерения, – улыбаюсь я.
– А ты забудь, про то, что я говорил. Мало ли что я там нес. Если ты сама не захочешь перейти грань, мы навечно останемся друзьями. Но скажу по секрету, ты первая не выдержишь, – хитро улыбается он.
– Настолько самоуверен?
– Да. Это плохо? – спрашивает он меня. Не отвечаю ему, качаю головой.
– Ну все, договорились. Поехали, – не церемонясь, берет меня за руку и ведет к машине. И я еду с ним домой, он прав, друзья мне нужны. Да, по сути, он не плохой парень. Веселый, общительный, у которого всю дорогу не закрывается рот. Он рассказывает, что перешел на третий курс, о своей будущей профессии, о том, что он с рождения живет в районе Марины, и знает что Алексей ее новый мужчина. И я даже не удивляюсь, когда он рассказывает, кем я прихожусь Марине, и когда приехала. Бабушки на лавочке хорошо выполняют свою функцию. Не могу сдержать серьезного лица, с Артемом это невозможно, он забавный, местами смешной. Как обещал, он подвозит меня домой, обманным путем выманивает мой номер телефона, говоря о том, что его телефон разрядился и просит меня дать срочно позвонить мой. А по факту, он просто набирает свой номер и делает дозвон. Снова злюсь на него, вырываю свой телефон, и, не прощаясь, выхожу из машины. А Артему весело, он кричит мне вслед, что позвонит вечером.
Прохожу в пустую квартиру. Алексей с Мариной на работе, Антона отправили в летний лагерь. К такой тишине в квартире я не привыкла, в моем доме всегда шумно и суетливо. Захожу в ванную, несколько раз убеждаюсь, что закрыла дверь на замок, поворачивая его до конца. В квартире никого нет, но неизвестно кто и в какое время может прийти. Вчера мне было ужасно стыдно и неловко, когда Марина намекнула мне, что мы живем с двумя мужчинами, и мне стоит закрываться, когда я принимаю душ. Выяснилось, что в день своего приезда я не заперла замок до конца, и при сильном нажатии, он открывается.
Раздеваюсь, принимаю прохладный душ, наслаждаясь свежестью. Выхожу из душевой, вытираюсь, надеваю заранее приготовленный сарафан на бретелях. Хочу закинуть свою одежду в стирку, и замечаю на стиральной машине белую футболку Алексея. Я сама не понимаю, что со мной происходит, но мои руки тянутся сами по себе. Осторожно веду рукой по хлопковой ткани, вспоминая, что вчера весь вечер он ходил в ней. Беру ее в руки, подношу к лицу, и глубоко вдыхаю, исходящий от нее запах весны. Я не могу дать точное определение этому аромату, но точно знаю, что так пахнет мое любимое время года. Меня саму удивляют собственные ощущения, и реакция тела на этот запах, мне хочется всегда его вдыхать, постоянно, каждый день. Я вдыхаю этот аромат снова и снова, и не могу им надышаться. Даже сейчас, когда его нет рядом, и я просто держу в руках его футболку, моя кровь бешено несется по венам, и сердце готово выпрыгнуть из груди. И одновременно меня не покидает ощущение, что я делаю что-то запретное, боясь, что меня могут застать за этим занятием. Нехотя отрываюсь от футболки, оставляя ее на машинке.
Побродив по пустой квартире, я решаю приготовить для всех ужин. Марина целый день на работе, а я дома, и благо, мама научила меня готовить. Холодильник забит, просмотрев наличие продуктов, решаю запечь курицу в духовке, с маминым фирменным медовым соусом.
Помещаю курицу в духовку, засекаю время. Делаю легкий овощной салат, мою руки. Прохожу в гостиную, ложусь на диван. Включаю телевизор, щелкаю пультом, листая каналы…
Просыпаюсь от шума на кухне, совершенно не понимая, что происходит и где я нахожусь. Я уснула! Соскакиваю с дивана, прихрамывая на затекшую ногу, бегу на кухню. Застываю в дверном проеме, на кухне стоит запах гари. Я уснула и курица сгорела, покрылась почти черной корочкой, а не золотистой, как было запланировано. Она стоит на столешнице. А на кухне находится Леша, включает вытяжку, раскрывает настежь окно. Я понимаю, что это просто курица, ничего страшного не произошло, но мне становится до слез обидно, что я не смогла нормально приготовить ужин, и стыдно от того, что об этом узнал Алексей. Переминаюсь с ноги на ногу, приглаживаю растрепанные волосы, боясь произнести слово. Леша оборачивается, весело улыбается, как ни в чем не бывало.
– Думаю, стоило немного раньше вытащить эту курицу из духовки. Или так и было задумано? – с насмешкой, спрашивает он.
– Так не было задумано, – отвечаю, проходя на кухню. – Я просто уснула. Не знаю, как так вышло, я просто смотрела телевизор… – мой голос становится тише, от обиды на него за то, что он надо мной смеется, и от злости на себя за то, что не смогла сделать все нормально. Отворачиваюсь от него, осматриваю мой неудавшийся ужин. Беру губку, моющее средство и начинаю мыть духовку. Алексей выходит из кухни, и я слышу, как он разговаривает с кем-то по телефону в гостиной. А я мою духовку со слезами на глазах, пытаюсь их сдержать, но ничего не выходит. Предательские слезы льются сами по себе. Говорю себе, что ничего страшного не произошло и сгоревшая курица, это не конец света. Но ничего не выходит. И я понимаю, что причина этому, мужчина, который разговаривает в соседней комнате. Который, в очередной раз, убедился, что я глупый ребенок, который даже не в состоянии приготовить ужин. И ему было весело.
– И что мы будем делать с этим кулинарным шедевром? – спрашивает Леша, возвращаясь на кухню. После его слов, мои слезы уже бесконтрольно льются из глаз. За что я себя ненавижу. Ничего ему не отвечаю, продолжая мыть духовку.
– Ангелина, отвлекись на минуту, посмотри на меня, – уже вполне серьезно просит он. Качаю головой, не могу ему ответить, глотая слезы. Он подходит ко мне сам, аккуратно берет за плечи и разворачивает к себе. Я пытаюсь отвернуться от него, вырываюсь, подхожу к раковине, мою руку, быстро утирая слезы.
– Лина, ну ты что? – спрашивает он, подходя ко мне так близко, что я теряюсь. Резко разворачиваюсь, хочу выйти из кухни для того, чтобы он не видел моих глупых слез. Он так близко, что я, буквально, врезаюсь в его сильную грудь. Леша, вновь, берет меня за плечи и заглядывает в глаза.
– Ты расстроилась из-за сгоревшей еды? – мягко и нежно спрашивает он. А я головой мотаю, и ничего ответить ему не могу. – Или из-за моих слов?
– Все нормально, – выдавливаю из себя, почти шепотом.
– Извини. Я не хотел тебя расстраивать. Я шутил, чтобы поднять тебе настроение, теперь я понимаю, что шутка не удалась. Ну не получилось у тебя приготовить ужин, так это не страшно. Не стоит из-за этого плакать, – утешает он меня. Мои глупые слезы нарастают с новой силой. Я уже не понимаю, что со мной творится, мне просто обидно, что эта чертова курица сгорела, я старалась. И в глубине души, я понимаю, что старалась я именно для него. Когда я ее готовила, я представляла, как он будет меня хвалить, что это вкусно.
– Ну что такое? Не плачь. Прости меня.
– Ты здесь не при чем, – всхлипываю я. – Я просто хотела помочь, приготовить ужин. И уснула…
– Не все так плохо. Уверен, что все еще можно спасти, мы снимем корочку и все.
– Нет. Ничего нельзя спасти. Она вся пропиталась гарью, ее надо выкинуть.
– Ангелина, недавно ты доказывала мне, что не ребенок. А сейчас ведешь себя, как маленькая. Все хорошо. Мы приготовим новый ужин или сходим поужинать куда-нибудь. Ты прошла сегодня первое собеседование, это надо отметить, – уверенно говорит он, даже не зная результаты собеседования. Ничего ему не отвечаю, глубоко вдыхаю, пытаюсь прийти в себя, и прекратить плакать, как ребенок. А он смотрит в мои глаза, с такой нежностью и теплотой, что дух захватывает, и я как завороженная, не могу отвести от него взгляд. Впервые, так долго смотрю в его красивые глаза. Совсем неожиданно, Леша обхватывает мое лицо, и ласково стирает мокрые дорожки слез. Но не останавливается, продолжая нежно касаться моего лица.
– У тебя невероятно красивые глаза, маленькая, – тихим, чуть охрипшим голосом, произносит он. И мои бабочки начинают порхать, поднимаясь все выше и выше. Разнося мелкую дрожь по всему телу от его теплых, ласковых рук на моем лице. «Маленькая» проносится эхом в моей голове, и я понимаю, что это обращение ни как к ребенку. Уже сама трусь об его руку щекой, получая от этого прикосновения невероятные ощущения, от которых все тело начинает наполняться его теплом. Продолжаю смотреть на него, и вижу, как меняется его взгляд, темнеет, загораясь блеском. Он ведет пальцем по моей нижней губе, невесомо касаясь, ниже по скуле, к шее, задерживаясь на пульсе. И я понимаю, что он чувствует, как хаотично бьется мой пульс под его пальцами. Тело мгновенно покрывается мурашками от его ласки. Между нами происходит что-то удивительное, нереальное, я не знаю, что это значит, но я не хочу, чтобы это прекращалось. Потому что, мое сердце начинает щемить и заходиться от радости. Я понимаю, что его тоже ко мне тянет. Иначе, он бы не касался меня сейчас так нежно, продолжая держать мой взгляд. Боже! Я схожу с ума! Леша медленно наклоняется ко мне, глубоко вдыхает запах моих волос.
– Ты пахнешь жасмином. И этот запах кружит голову, – так же хрипло тянет слова. А я тону в его близости и от его невероятного запаха весны, который в тысячу раз сильнее, чем от его футболки. А он уже, лицом к моим волосам прижимается, продолжая глубоко вдыхать. Он настолько близко, что я чувствую его всем телом, в изнеможении закрываю глаза, наслаждаясь его близостью. Отстраняется от моих волос, вновь осторожно обхватывает мое лицо, а глаза у него настолько темные, почти черные. Леша сглатывает, тянется к моим губам, невесомо к ним прикасаясь своими. И все, мир уходит из-под ног. Я полностью растворяюсь в нем, до безумного головокружения. Его руки зарываются в мои волосы, прижимая теснее к себе, впивается в мои губы таким сладким поцелуем, что по телу идет волна тока. Ноги подкашиваются, цепляюсь за его рубашку, стискивая ее руками. И так горячо становится. Кажется, мои бабочки начинают пылать у меня в животе, опаляя все тело жаром. Он целует мои губы, лаская их языком, заставляет меня открыться ему. И я поддаюсь этому безумию, уже сама, отвечаю на поцелуй, языки наши сплетаю. Я даже не могла себе представить, что поцелуй может быть таким нежным, и в тоже время, страстным и дико безумным, невероятно сладким. Леша всасывает нижнюю губу, тут же проводя по ней языком, хаотично гладя, перебирая мои волосы. Мне кажется, что я очень быстро лечу в пропасть в его руках, так что дух захватывает. Алексей продолжает ласкать мой рот, лишая кислорода, а я интуитивно отвечаю ему, не сдерживаюсь, всхлипывая ему в губы от захвативших меня чувств. И тут все заканчивается, так же резко и неожиданно как началось. Он разрывает наш поцелуй, тяжело втягивает в себя воздух, как будто тоже не дышал все это время. Вынимает руки из моих волос. Закрывает глаза. И вся реальность происходящего резко обрушивается на нас двоих. Не знаю что сказать, слова застревают в горле. Разум включается, мысли наслаиваются одна на другую, а тело по-прежнему дрожит и горит, требуя его внимания. И я понимаю, что он меня уже не держит, а я до сих пор сжимаю его рубашку, и онемевшие пальцы не слушаются меня, не желая его отпускать. Алексей открывает глаза, обхватывает мои запястья, отрывая мои руки от себя, но запястья не выпускает, слегка их сжимает.
