Наталья Соболевская
Присвоенная невеста врага
Глава 4
Долго стояла у двери в темноте, не включая свет в комнате. Теперь, оставшись одна, могла позволить себе слабость и, закрыв лицо руками, горько расплакаться. В голове крутился целый ворох вопросов, один хлеще другого.
Если Дима в курсе, где я и у кого, почему его до сих пор нет? Кирилл и его отмороженная банда – не те люди, которые будут заранее договариваться, лишь бы обмануть девушку. Почему же они тогда в голос говорили о Диме так, словно он не тот, за кого себя выдаёт? Ещё эта проклятая платная любовь, будь она не ладна, неужели мой Димка – действительно постоянный клиент эскорт-служб?
Всё, хватит. Я просто свихнусь, если буду об этом думать. На вопросы нужно искать ответы, когда есть возможность, а проблемы решать по мере их поступления. Сейчас главное – выбраться из этого дома, а хороший Дима или не очень, потом разберусь.
Включила телевизор, нажимая на кнопки пульта, прошлась по всем новинкам кинотеатров и, не найдя ничего интересного, опять отправилась в душ. По знаку зодиака я рыба, может, поэтому, когда мне плохо, сразу ползу в ванную зализывать раны и, как ни странно, это всегда помогает.
Когда вышла из душа, обнаружила в комнате Глеба. Мужчина с остервенением вытряхивал из пакетов мои вещи, куда только придётся, создавая бардак. Похоже, в том, что он получил строгий выговор от начальства, виноватой назначил меня и теперь вот таким образом пакостит, как бы мстит.
Полгода назад подруга уговорила меня пройти тренинг по оптимизации продаж и работе со сложными клиентами. Лектор учил: если вам требуется договориться с рассерженным человеком, посмотрите собеседнику в глаза, дотроньтесь до него, ровным, спокойным голосом похвалите или скажите ему что-нибудь приятное. Сейчас проверим, работает ли метод или я зря потратила три тысячи и полтора часа просидела на сломанном стуле.
Потуже затянув пояс халата, что был мне велик на несколько размеров и волочился по полу, приблизилась к Глебу. Он, в свою очередь, упорно делал вид, будто не замечает меня, и продолжал с упоением творить безобразие.
Страшновато было прикасаться к этой высоченной горе мышц, но я всё же решилась и осторожно, словно можно обжечься, постучала пальцем по его плечу, пропищав:
– Вы могли бы остановиться? Мне нужно с вами поговорить.
Реакции ноль. Вместо того чтобы обратить на меня внимание, мужчина взялся за новый пакет.
Ладно, попробуем по-другому.
Подошла к Глебу со стороны лица и, крепко вцепившись в пакет, выпалила:
– Если вам попало из-за меня, простите. Честное слово, я не специально. И спасибо за вещи.
Мужчина сначала растерялся, видимо, никак не ожидал извинений, но быстро взял себя в руки.
– Да подавись ты, мелкая козявка, – незлобно проворчал он, отпустил пакет и вышел.
Разбирая и сортируя вещи, пришла к выводу – Глеб из моей квартиры перевёз сюда буквально всё, мебель только оставил. Он выгреб всю мелочёвку из косметического столика и даже не поленился забрать летние вещи с верхней полки шкафа. Да, в декабре мне наверняка понадобится соломенная шляпа и пляжная сумка.
Вынув из очередного пакета маникюрный набор, которым последний раз пользовалась чёрт-те когда, сначала равнодушно бросила его в кучу под названием: «Ненужное барахло», но затем вспомнила, что во время одной из генеральных уборок не могла придумать, куда пристроить три маленькие отвёртки, и, если память мне не изменяет, засунула их именно в этот маникюрный набор. Не поднимаясь, прямо на карачках доползла до «Ненужного барахла», раскрыла чёрный футляр и коварно заулыбалась.
Замок на двери, где меня держат, без ключа, простой, межкомнатный с собачкой. Без инструмента такой бесшумно не разберёшь, а с отвёртками запросто. Тем более опыт в мелком ремонте у меня есть, когда только начинала покупать квартиры для перепродажи, денег было в обрез, многое делала сама. Красила стены, клеила обои, меняла розетки с выключателями, также доводилось возиться с замками.
Единственное, даже если выберусь из спальни, из самого дома всё равно не сбегу, там наверняка серьёзная дверь и такой же замок, но мне и не надо! Если найду свою сумку и телефон, Кириллу и его прихвостням придётся несладко: я свяжусь не только с полицией и женихом, но и во всех моих соцсетях опубликую пост с криком о помощи! Подробно расскажу об аварии, о похищении, кто меня держит и приблизительно где. Подписчиков у меня достаточно, уверена, начнётся шумиха. После этого какие бы высокие чины ни ходили у Кирилла в друзьях, соответствующий орган будет вынужден дать разрешение на обыск его дома.
Дождавшись ночи, а точнее говоря, половины двенадцатого, я приступила к миссии под кодовым названием: «Найти телефон». С замком справилась быстро. Правда, сломала его, но это мелочи. Когда открыла дверь и вставила замок обратно, внешне он выглядел исправным, так что любой мимо проходящий вряд ли заметит что-то неладное.
Далее меня ждала самая сложная часть – обыскать все три этажа дома и при этом не нарваться на Кирилла и Глеба. С одной стороны, мне повезло, все коридоры освещались нижней подсветкой и ориентироваться было легко, с другой, если кто-нибудь вывернет из-за угла, спрятаться, просто прижавшись к стене, не получится.
Чтобы нечаянно не сунуть свой нос в спальню Кирилла или того же Глеба, решила начать поиски с первого этажа, где, скорее всего, нет личных комнат. Осмотрела гостиную, кухню и столовую, но даже не открывала шкафы. Нет, мою сумку не оставили бы до такой степени на виду.
Обнаружив за кухней лестницу, ведущую вниз, я спустилась и попала в хозяйственный блок. Нашла там прачечную, кладовку и техническую комнату, но ничего, что было бы мне интересно. Поднявшись обратно, направилась в противоположный конец дома, где наткнулась на истинное сокровище – кабинет.
На мой взгляд, именно в кабинете может быть спрятана моя сумка. Это не место общего пользования, и в то же время не спальня, куда незачем чужое тащить.
На свой страх и риск включила свет и начала обыск. Действовала осторожно, но быстро. А ещё я плевалась: у Кирилла везде всё было до противного чисто и аккуратно. Вот если выдвинуть ящик моего рабочего стола, то сразу видно, что им пользуется живой человек, где-то загнулся кончик листа, где-то поверх маленького блокнота лежит большой, а у Кирилла документ к документу, папка к папке, всё как будто по линеечке выверено и расставлено по размерам и цветам.
Услышав в коридоре голоса, пригнулась, замерла и мысленно повторяла как мантру: «Проходите мимо, проходите мимо…».
Увы и ах, вселенная меня не услышала. Голоса приближались. Тогда выключила свет и рванула к единственному месту, где можно было спрятаться – к шкафу. Если открыть его правую дверцу, между верхней и нижней полками есть достаточно просторное место для одежды, и оно почти пустое, кроме одного пиджака, там больше ничего не весело. Туда я и запрыгнула.
Всё, плохо, очень плохо и даже ещё хуже, в кабинет вошли Кирилл и Глеб.
Мало того что сижу в тесном шкафу, согнувшись в три погибели, так ещё и дверцу до конца не успела закрыть, она приоткрыта на добрых двадцать – двадцать пять сантиметров. Это само по себе катастрофа, но отнюдь не самая большая проблема. Мне кажется, в комнате свет вновь загорелся до того, как я успела спрятаться, так что нельзя исключать, что тот, кто из мужчин вошёл первым, мог заметить, как я нырнула в шкаф.
Затаилась, практически не дышу и надеюсь на лучшее.
Пока вроде всё хорошо, мужчины обсуждают, что на каком-то объекте нужно срочно усилить охрану. Тоже мне нашли время, вообще-то, на дворе уже ночь. Трудоголики хреновы. Шли бы лучше спать, недаром же говорят, утро вечера мудренее.
Но хоть я не засветилась и то хлеб, видимо, всё-таки успела вовремя спрятаться.
Стоило мне только порадоваться, как в приоткрытую щель шкафа просунулся здоровенный кулак. Судя по размеру, то была рука не Кирилла, а Глеба. Вытаращив глаза, я уже приготовилась к полному разоблачению и переезду в подвал, как вдруг кулак исчез, дверца шкафа бесшумно и плотно закрылась, а мужчины как ни в чём не бывало продолжили разговор.
Не поняла? А что это такое сейчас произошло?!
Сказать, что я в шоке – ничего не сказать. Глеб однозначно видел меня, но вместо того, чтобы вытащить из укрытия за волосёнки, помог мне, плотно закрыв дверцу шкафа. Видимо, он и правда добряк, как говорил.
– Как там Александра, ты ей привёз вещи? – спросил Кирилл у помощника, переключаясь с рабочего вопроса на меня.
– Конечно, привёз, ещё несколько часов назад. Всё спокойно. Сидит в комнате. Когда к ней заходил, она принимала душ.
– Кто за ней завтра приглядывает?
– Завтра Костян, послезавтра Андрюха, потом опять я.
– Передай парням, чтобы девчонку не обижали. Если что-нибудь натворит, без самоуправства, сразу звонить мне, а я уже сам решу, что с ней делать. И вот ещё что, мне из-за Александры пришлось всех домашних работников отправить в отпуск, поэтому срочно найди им временную замену. Двух-трёх человек. Одного на кухню, другие чтобы следили за домом. Сам понимаешь, люди должны быть проверенные…
Кирилл ещё что-то говорил, Глеб ему отвечал, но я уже не слушала их разговор: у меня появилась огромная, просто здоровенная проблема – полка подо мной хрустнула.
Обхватила обеими руками перекладину для плечиков и подтягиваюсь вверх, как на турнике, пытаюсь снизить давление на полку, но в то же время боюсь переусердствовать, чтобы штангу с корнем не выдрать.
Положение хуже – сложно придумать. Сердечный ритм зашкаливает, от перенапряжения мышц всё тело трясётся, эта сволочь полка подо мной всё больше и больше шатается, а мужчины, похоже, уходить из кабинета вообще не собираются.
Заплакать бы да тоже нельзя – услышат же твою мать…
Почувствовав, как левый угол полки, что ближе к стене, откровенно проваливается, попыталась исправить ситуацию, усилив нагрузку на перекладину – и это привело к плачевному результату.
Перекладина не выдержала и вместе со мной полетела вниз, как следствие полка треснула, и вся наша «весёлая компания» грохнулась – шумно, громко с моим визгом и руганью.
– Здравствуй, подвал, – обречённо проворчала я, когда всё вокруг меня, наконец, замерло.
Даже не успела понять, цела я или нет, как дверь шкафа нараспашку открыли.
– Здравствуйте, – выпалила я, встретившись с разъярёнными глазами Кирилла.
– Объяснись! – рявкнул хозяин дома, спустя несколько секунд, когда к нему вернулся дар речи.
– Да вот, погулять вышла, – нервно хлопая ресницами, пропищала я. – Как видите, не очень удачно.
– Как ты вышла из комнаты, кто открыл дверь?
Хм, хороший вопрос. Действительно как?
– Никто не открывал, дверь была не заперта, – соврала я и, вытянув руку, попросила. – Помогите, пожалуйста, выбраться, сама я, похоже, не справлюсь.
Кирилл с недовольством оглядел мою неудобную позу, но вскоре всё же помог переместиться из шкафа на пол. Под пристальными взглядами раздражённых мужчин чувствовала себя крохотной, беззащитной и страшно боялась ссылки в подвал. Поэтому принялась с жаром и пылом оправдываться:
– Клянусь, дверь в комнату правда была не заперта. Я просто так, на всякий случай потянула за ручку, и дверь открылась. Ничего плохого не задумывала, просто хотела прогуляться по дому и осмотреться. Из профессионального интереса, я же дизайнер. Зашла в кабинет, он, кстати, у вас высший класс – функциональный и стильный, – ввернула я комплимент, потому как люди зачастую падки на лесть, но на Кирилла мои слова не произвели впечатления, поэтому продолжила. – Потом услышала в коридоре голоса, поняла, что в кабинет сейчас войдут и застанут меня. Испугалась, растерялась и спряталась. Если бы вы меня не заметили, я бы тихо вернулась в спальню. Честное слово! Я даже не думала о побеге, иначе бы вы меня застали не здесь, а возле входной двери или раскрытого окна первого этажа.
– Сдаётся мне, это ты забыл запереть дверь, – Кирилл с упрёком посмотрел на подчинённого. – Ты же последним у неё был.
О-ё, получается, я опять ненароком подставила Глеба.
Глеб сначала возмущённо выпучил глаза на начальника, потом зло на меня посмотрел и выдал в итоге:
– Исключено. Я хорошо помню, как закрывал!
После заявления Глеба, разбирательство переместилось на третий этаж, непосредственно к месту преступления, а именно к двери моей комнаты. Кирилл несколько раз крутанул ручку замка, но защёлка упорно не выдвигалась. Ещё бы, мои же ручонки сломали механизм, причём основательно, не факт, что теперь получится отремонтировать.
В итоге замок был признан неисправным, а происшествие сочли своего рода несчастным случаем. Тем не менее я получила от Кирилла строгий выговор и обещание, если ещё хоть раз без разрешения высуну свой любопытный нос из комнаты, тут же без суда и следствия перееду в подвал. Глебу он велел немедленно заменить замок.
К счастью, Кирилл не остался следить за процессом ремонта, и когда Глеб обнаружил на замке то, чего там быть не должно, мы в комнате находились вдвоём.
– Всё-таки ты козявка, – проворчал здоровяк, пристально рассматривая детали снятого и разобранного замка. – А как ловко врала, будто она тут ни при чём. Сашка, чего уставилась и замерла? Поди-ка сюда, кое-что покажу.
Пока мужчина возился с дверью, я, несмотря на поздний час, изображала бурную деятельность, делая вид, как будто сортирую вещи, а в действительности просто перекладывала одежду из одной стопки в другую. Теперь же, нервно сглотнув, бросила на кровать тёплый свитер, подошла к Глебу и, глядя на замок в его руках самыми невинными и честными глазами, спросила:
– А что не так-то?
– И как только в тебя такую мелкую, вмещается столько наглости, – хмыкнул Глеб и ткнул своим могучим пальцем в деталь, которую я несколько часов назад усердно ковыряла отвёрткой, отчего на ней отчётливо видны глубокие многочисленные царапины. – С замком явно химичили, и эти следы тому доказательство. Лучше по-хорошему признавайся, твоих рук дело?
А вот фигушки, не признаюсь даже под пытками. Царапины есть – это факт, но кто их оставил – под вопросом. С поличным меня никто не ловил, а если не пойман, значит, не вор. Может, во время ремонта, кто-то из работников вместо нового замка врезал в дверь бракованный или бэушный. Нет-нет, я тут вообще ни при чём.
– Глеб, а это не ты, случайно, только что поцарапал замок? А? У меня из инструментов зубы и ногти, а у тебя их полный чемодан. Ковыряй сколько душе угодно, – подозрительно прищурившись, вместо защиты я перешла в наступление.
– А мне на кой такое творить, не подскажешь?! – возмутился здоровяк.
– Ну, как по мне, ты самый заинтересованный в этих царапинах человек. Ты последним ко мне заходил, значит, прохлопал ушами сломанный замок тоже ты. Выходит, перед начальством виноват, пусть и косвенно. А что делают виноватые, когда хотят оправдаться? Правильно, перекладывают вину на другого. Вот ты и наковырял эти царапины, чтобы предъявить их начальнику: мол, это не я невнимательный, а она, коза такая, всё-таки хотела сбежать.
Глеб надулся, покраснел и, кажется, вот-вот взорвётся от злости. И его можно понять: несправедливые обвинения – гадкая и обидная вещь. Но он сам виноват: какая работа, такие же и трудовые будни. Нечего людей похищать.
– Ишь ты, как ловко ситуацию повернула, к себе лицом, а ко мне жопой. Молодец, не пропадёшь, – заявил здоровяк. – А теперь слушай внимательно и запомни каждое слово. Передо мной можешь выступать с фокусами сколько угодна. Я не поморщусь и схаваю, но если выкинешь что-нибудь подобное с Кириллом Александровичем, сразу падай на пузо и скоренько ползи в ближайшую щель. Выбесишь его – пожалеешь. Так что лучше сиди тихо и не отсвечивай. Тем более сидеть всего месяц, не такой уж великий срок.
Пошли четвёртые сутки, как Уланов Кирилл Александрович незаконно и бессовестно лишил меня самого ценного в жизни – свободы. За это время я успела немного освоиться и сделать несколько выводов.
Первый и самый важный – без тщательно продуманного плана мне отсюда ни за что не сбежать. А ещё даже не стоит тратить время и силы на поиски сумки, у каждого из своих надзирателей, – аккуратно так из-за угла спрашивала, где она может быть, прямого ответа, разумеется, не получила, но, скорее всего, она в сейфе Кирилла.
Мои тюремщики – Глеб, Костя и Андрей – в целом не такие уж отморозки, если забыть, как они избили Димку и бросили его одного зимой ночью в овраге. Костя, самый молодой и весёлый, когда приглядывает за мной, постоянно флиртует, в ответ я пусть с осторожностью, но тоже строю ему глазки, мало ли вдруг пригодится. Андрей где-то на пять лет старше Кости и главный любитель поговорить. За один день успел рассказать мне всю свою жизнь. Подозреваю, даже если ему вставить в рот кляп, он всё равно не заткнётся, а просто продолжит мычать. Ну а Глеб – это Глеб. Суровый снаружи и мягкий внутри, отходчивый и незлопамятный. По крайней мере, боссу про исцарапанный замок не наябедничал и на меня, после известных событий, не смотрел волком.
Самого Уланова мне пока раскусить не удалось. Знаю о нём только то, что он пользуется большим авторитетом у подчинённых, уезжает из дома ни свет ни заря, возвращается поздно, а со мной ведёт себя так, как будто я ему что-то должна, хотя денег я у него точно не занимала и никаких особых услуг он мне не оказывал.
Из положительных моментов – только один. С помощью нытья и подхалимства я добилась разрешения завтракать, обедать и ужинать не в своей запертой комнате, а как все нормальные люди – на кухне или в столовой. Это дозволение мне лично дал его императорское величество Уланов.
– А ну, брысь, – прошипела я в сторону Глеба и шлёпнула его по руке, он буквально за одну секунду до последней крошки проглотил свой завтрак и теперь тихим сапом целился вилкой в мою тарелку.
– Сашка, ну ты чего. Всё равно ведь не доешь. Отдай мне хотя бы одно яйцо. Я не наелся, – проворчал он, обиженно надувшись.
– Вот когда не доем, тогда и отдам, – твёрдо заявила я и добавила – Да и одно яйцо твой ненасытный аппетит всё равно не успокоит. Включай плиту, доставай сковородку и колоти яйца.
– Санька, может, ты… – Глеб явно собирался уговорить меня приготовить за него, но вдруг замолчал, уставившись в окно. – Твою ж мать, Лерка приехала.
Он резко вскочил со стула, едва не опрокинув его, и, несмотря на свои габариты, быстро подбежал к окну.
– Точно она. И чего, спрашивается, припёрлась? Санька, а ну, дуй к себе в спальню.
– А кто такая эта Лера? Чего ты так всполошился?
– Девушка Кирилла Александровича.
Глава 5
– Девушка Кирилла! Серьёзно? – воскликнув, я спрыгнула со стула и тоже подбежала к окну. Любопытно же посмотреть на возлюбленную упыря.
Окно в кухне отнюдь не маленькое, но могучая спина Глеба хоть что собой заслонит, к тому же он встал возле него ровно по центру.
– Пододвинься, – пробурчала я, пытаясь отпихнуть мужчину в сторону, но когда это не удалось, быстро притянула стул, взобралась на него и теперь во все глаза рассматриваю девушку, выглядывая из-за плеча Глеба. – Красотка. Уланову повезло, – заметила я, на что здоровяк неодобрительно фыркнул:
– Врагу такого везения не пожелаю. Лучше платить сразу за пять ипотек, чем иметь под боком Лерку.
– То есть, у тебя не только одна я плохая, подружка начальника тоже. Глеб, может, ты в принципе недолюбливаешь наш женский пол? Признавайся, мы все для тебя – зло?
– Да, все. Но ты хоть и чудаковатое, но терпимое зло. Тебя не так часто хочется придушить, а эту, – кивнул он в сторону улицы, – постоянно. И почему ты до сих пор здесь? Сказал же, чеши в спальню, – с этими словами мужчина развернулся ко мне, подхватил под подмышки и аккуратно снял со стула на пол. – А мне надо мадемуазель выпроводить.
– Я никуда не пойду, – с возмущением скрестила я руки на груди. – Мне ещё нужно доесть.
– Санька, завязывай кочевряжиться, а то я тебе пинком под зад помогу ускориться, – прозвучало в ответ.
– Если заставишь уйти, яйца сам себе жарь, – пригрозила я, решив прибегнуть к проверенному методу – шантажу.
– Ладно, чёрт с тобой, – махнул он рукой. – Оставайся, только сиди тихо, как мышь.
Глеб исчез, а я снова прильнула к окну, но Лера уже поднималась по ступенькам крыльца, так что рассмотреть её как следует не удалось. Хотя чего её разглядывать? Она мне понравилась с самого первого взгляда: высокая, стройная, стильная, с копной рыжих волос. Уверена, куда бы она ни вошла, все головы поворачивают в её сторону, потому как уж очень она яркая и эффектная.
Только вернулась обратно за стол, как из гостиной послышались голоса.
– Валерия, я не знаю, почему телефон Кирилла Александровича выключен. Возможно, он на важной встрече. Но если он свяжется со мной, я обязательно передам, чтобы вам перезвонил.
– А домой Кирилл во сколько должен вернуться? – теперь раздался женский голос, причём до безобразия слишком высокий и с явными стервозными нотками.
Почему-то голос Леры совсем другим себе представляла, более низким, бархатным и спокойным.
– Это я тоже не подскажу, – отозвался Глеб.
– И для чего тебя только Кирилл держит? Толку полный ноль, как и мозгов. Ничего не знает, никогда не в курсе… Скажи, чтобы мне кофе приготовили, я подожду Кирилла здесь.
– Вот же курица, – тихо пробормотала я, злобно протыкая вилкой желток яйца и воображая, что это глаз Леры.
Если её взбесил Кирилл, не отвечающий на звонки, то, при чём тут Глеб? Зачем она моего верзилушку оскорбляет просто так из-за плохого настроения? Рыжая гадина. Нет, не так. Ржавая гадина.
– Какой кофе вам принести? – смиренно спросил Глеб.
– Такое же, как всегда, – рявкнула девушка. – У вас тут есть одна маленькая, страшненькая, ей скажи, что я кофе хочу, она знает какой именно.
Нет, это Лера действительно мымра, она вдобавок ещё и девушку какую-то обидела. И опять просто так.
– Кирилл Александрович всех помощников по дому отправил в отпуск, их заменяют временные сотрудники, но они приезжают позже. Вот я и спросил, какой кофе вам приготовить, чтобы самому его сделать, – объяснил Глеб, отчего у меня возникло желание дать ему подзатыльник за излишнюю вежливость с этой девицей.
– Всё, забудь. Не надо ничего. У тебя не хватит извилин, приготовить хороший кофе. Сама сделаю, – вслед за этим заявлением раздался стук каблуков.
Скосила взгляд на кофемашину и тяжко вздохнула. Похоже, мне всё-таки удастся рассмотреть ржавую мымру Кирилла вблизи.
– Не поняла, а это ещё кто?! – через несколько мгновений раздался за спиной возмущённый женский визг.
Я медленно обернулась, держа в руке вилку и направив её зубчики строго в сторону девушки. Лера замерла у входа на кухню, её шикарная рыжая шевелюра, которая ещё недавно выглядела идеально уложенной, теперь почему-то растрёпана, а в глазах читалось явное недовольство. Она определённо никак не ожидала встретить здесь кого-то вроде меня.
– Да, это так, племяшка моя, – вслед за рыжей появился Глеб. В отличие от неё, он не стал задерживаться у двери, уверенно вошёл внутрь, подошёл к столу и по-отечески положил свою огромную лапу мне на плечо. – Сессию сдала раньше срока и приехала на каникулы погостить к дяде. Нынче же вся молодёжь рвётся в большие города.
Валерия сначала демонстративно оглядела меня с головы до ног, затем слегка отошла в сторону и повторно скользнула по мне презрительным взглядом.
– Зачем ты притащил эту деревенщину в дом Кирилла? – набросилась Лера на Глеба.
– Ну а кому от этого плохо? Пусть девочка посмотрит, как люди живут.
– А если она что-нибудь сломает или украдёт? Если уже не украла. Так что проверь у своей родственницы карманы и сумку, а потом пусть выметается отсюда, – заявила Валерия, указывая рукой на выход.
– Моя племянница – приличная, хорошая девушка. Ручаюсь за неё. Да и, прежде чем привести в дом, я спросил разрешения у Кирилла Александровича. Он был не против.
– А-а-а, вот оно в чём дело, – протянула Валерия с такой интонацией, будто подловила здоровяка на нечестной махинации или обмане. – Разрешение он, видите ли, спросил… Вот зачем ты приволок сюда эту деревенщину – чтобы познакомить её с Кириллом. Хочешь её под него подложить?! Чтобы родственницу пристроить и извлечь из этого свою выгоду, да?
Лера продолжила нападать, Глеб – оправдываться, а я изо всех сил боролась с приступом ярости. Как такое вообще возможно? Эта особа видит меня впервые в жизни, но уже успела записать в воровки и с чего-то решила, что меня можно хоть под кого подложить. Глеб служит Уланову верой и правдой, в этом я сама убедилась, и тем не менее Валерия позволяет себе не только его оскорблять и откровенно унижать, но и ставить на одну ступень чуть ли не с сутенёром.
Я, правда, старалась унять вспышку гнева, дышала медленно и глубоко, прикрыв глаза, считала до десяти, представляла себя в другом месте. Ничего не помогло, и меня понесло…
– Дядя, а кто вообще эта женщина? – спросила я, подняв взгляд на Глеба, и тут же сама предположила, – Мама Кирилла?
– Ополоумела, что ли? Как я могу быть его матерью?! – мои слова подействовали как надо, рыжая тут же впала в истерику.
– Ну, если не мать, тогда старшая сестра, тётя или кто-то из родни, да? – с милой улыбкой продолжила я пинать самооценку рыжей мымры.
– О чём ты вообще? Я на пять лет младше Кирилла! И, конечно, я ему не родственница.
– Да? – хмыкнула я и снова посмотрела на Глеба. – Дядя, если эта тётка не родня Пусику, почему она позволяет себе на меня кричать? Я ведь тут почти хозяйка, у нас с Пусей скоро будет ребёнок.
Думала, Глеб сейчас заткнёт мне рот, схватит за шкирку и утащит, причём не в спальню, а прямиком в подвал. Но он настолько обалдел, что просто уставился на меня и часто-часто моргал.
– Не поняла, от кого ты беременна? – тяжело дыша, словно только что пробежала стометровку, прошипела Валерия.
– От Кирилла, конечно, от кого же ещё, – высоко подняв подбородок, словно ребёнок от Упыря – это мой повод для гордости, ответила я и добавила. – Пусик просто счастлив, и мы скоро поженимся. Я ему четыре дня назад сказала, что в положении, он меня сразу сюда перевёз. А ты, рыжая, чего так нервничаешь? Строила планы на Кирилла? Ну, так поезд уже ушёл. Ту-ту… И тебе пора валить в том же направлении, тут тебе больше ничего не светит.
Разумеется, я видела, что Лера на грани, и была готова к тому, что на мою голову полетит сотня проклятий, но никак не ожидала, что девушка полезет в драку.
– Потаскуха, – крикнула она и, вцепившись мне в волосы, принялась мотать голову из стороны в сторону.
– Ах ты дрянь, – завопила я, но отбиться никак не могла, сидя на стуле, трудно противостоять тому, кто стоит, да ещё выше и крупнее тебя.
– Лерка, ты что творишь, отпусти её, – пробасил Глеб и оттащил от меня фурию.
– Ага! – издала я победный клич, вскочив на ноги. – Молодец, дядя! Сейчас я этой гадине покажу.
Глеб резко отпустил Леру, видимо, сообразив, что неправильно удерживать руки невесты босса, в то время как пленница выцарапывает ей глаза.
Получив свободу, рыжая вновь вцепилась мне в волосы, я тоже в свою очередь усердно таскаю её за шевелюру и при каждом удобном случае пинаю.
– Что здесь происходит?! – раздался на всю кухню громкий голос, и я поняла, всё мне конец, потому как это голос Кирилла.
Мы с рыжей, продолжая удерживать друг друга за волосы, не сговариваясь, притихли и замерли.
Представляю, как впечатляюще выглядим – стоп кадр кошачьей драки в самом разгаре. Однако уже через пару секунд, опять одновременно, как по мы команде отпрыгнули друг от друга в разные стороны.
Ого, оказывается, я здорово расцарапала ей щёку. Ничего серьёзного, конечно, через пару дней заживёт, и следа не останется, но всё это время, глядя в зеркало, она волей-неволей будет вспоминать полученный урок.
Мне, разумеется, тоже досталось. Валерия не зря выглядит такой стройной и подтянутой – силовыми нагрузками с растяжкой она явно не пренебрегает. Лягалась, будь здоров. Судя по ощущениям, у меня на бедре созреет громадный синяк.
– Повторяю вопрос: что здесь происходит? – так и не дождавшись внятного объяснения, рявкнул Кирилл.
– Знаешь, Кир, мне тоже очень интересно, что тут творится! – приглаживая волосы и поправляя одежду, произнесла Валерия, причём выглядела и звучала она как истинно оскорблённая женщина. – Я никак не могла до тебя дозвониться, была в офисе, но тебя там не оказалось. Приехала сюда, а тут родственница твоего работника заявляет, что беременна от тебя. Это правда?
Уланов вмиг догадался, что конкретно я его подружке тут наплела и насколько правдоподобно это прозвучало, учитывая, что я завтракала на его кухне в уютном домашнем костюме и пушистых тапочках-сапогах.
Нет, он не просто посмотрел на меня – он взглядом хлестанул, как кнутом.
По-хорошему мне бы сейчас отмотать ситуацию назад настолько, насколько получится. Сказать: «А чего вы все так напряглись? Пошутила я. По-шу-ти-ла. Ой, а вы не поняли, да? Ну тогда извиняюсь и за себя, и за своё специфическое чувство юмора».
Но нет же, какой там – кровь плещется, адреналин бурлит, и я никак не могу заставить себя прекратить игру под названием: «Расколоти вдребезги личную жизнь своего похитителя».
– Пуся, как хорошо, что ты пришёл, – широко распахнув руки, я несусь прямиком в объятия Кирилла, а когда прижимаюсь к нему всем телом, поднимаю на него перепуганные глаза и дрожащим голоском жалобно лепечу. – Это тётка чуть не покалечила меня и нашего малыша.
Уткнувшись носом в грудь Уланова, зажмурилась и мысленно молюсь: «Только бы не зашиб с психа».
– Кирилл…, – в оглушительной тишине, раздался горестный всхлип Валерии.
Девушку я не вижу, но отчётливо её представляю: сгорбившуюся, с глазами на мокром месте и прикрывающую ладонью рот.
Сразу после этого отмер Кирилл, крепко схватил меня обеими руками за плечи, резким движением отстранил от себя, ненамного, буквально на несколько сантиметров и так сильно встряхнул, что я испугалась, как бы не отвалилась голова. Но по-настоящему мне стало страшно, когда выпрямилась и сфокусировала взгляд на Уланове.
Ни разу я ещё не видела столько злости в глазах человека. Его пальцы, впивающиеся в мои плечи, дрожали. Дышал он рвано, прерывисто, как будто воздуха не хватало. Я буквально чувствовала, как он отчаянно борется с самим собой, и лишь тонкая грань самоконтроля сдерживает внутри его ярость, которая, вырвавшись наружу, грозила смести на своём пути абсолютно всё, а не только меня.
– Я ничего такого не хотела. Честное слово. Оно как-то само по себе получилось, – попыталась я оправдаться, но от страха говорила так тихо, что даже не уверена, услышал ли Кирилл.
Судя по тому, что градус взрывоопасности взгляда Уланова немного понизился, мой жалобный шёпот всё же дошёл до нужных ушей.
