Наталья Владимировна Харина
Поезд is gone
Было два случая на том направлении, произошедшие с разницей в три дня, как раз в мои последние смены, которые, если бы среди пассажиров были какие-нибудь журналисты, обязательно попали в прессу и тогда даже страшно представить, что они там написали бы о нашей бригаде.
Первый случай. В вагоне-ресторане напилась какая-то девица. Прибегает ко мне от Степаныча(тот самый начохраны), прямо с выпученными глазами, молоденький проводник.
– Мария Рудольфовна, чепэ! Там баба голая валяется, Степаныч говорит, вас надо. Срочно.
Пока шли по вагонам, я его расспросила. Оказалось, перед вагоном-рестораном в тамбуре кто-то из проводников чуть не споткнулся о пассажирку. Живая? Да,спит.Что сделали? По инструкции вызвали Степаныча с бригадой, они там на месте. Кто в ресторане? Одна компания. Пьяные? Да нет, вроде не совсем бухие, так, вменяемые. Что буфетчик? Говорит, что бухала тут одна какая-то, потом пыталась к людям приставать, её отшили, потом ушла. Решили, что проститутка.
В общем, прекрасно, спать сегодня, судя по всему, не придется. Завтрашний выходной– тоже под вопросом, придется писать отчет.
Пока дошли, от расспросов проводничок мой немножко в себя, вроде, вернулся. Перед нужным тамбуром меня вперед пропустил, сам как-то лицо отворачивает, краснеет, что-ли? Видно, еще не очень опытный. Ладно, разберемся…
Картина, которая предстала перед моими глазами, как говорится, была маслом: голой задницей кверху, уткнувшись лбом в угол тамбура, спит совершенно пьяная девица. Похрапывает, слава Богу. Значит, живая. Уже хорошо. Вокруг стоит бригада Степаныча, мужики смущены, прячут друг от друга глаза. Увидели меня, обрадовались, один начал нервно смеяться.