Наталья Юрьевна Гори
Бутылка
– Мать, до тебя не дозваться. Скоро обед, а занавески не открыла.– С раздражением проговорил мужчина, освобождая окна от штор.
Повернувшись и посмотрев на освещённое светом помещение, его взгляд упал на софу – с неё спадало на пол старое одеяло. Оно будто уползало и напоминало огромную змею. Мужчина вздрогнул и резко отвернул голову. Лицо его осунулось, будто он увидел призрака. Софа была шрамом, старой зажившей раной в череде ушедших событий.
Он поволочился из комнаты и решил умыться.
«Нужно немного остудить голову. Не то она лопнет. Ещё эта проклятая дверь…»
Дверь в ванну открылась. Зажёгся свет. Мужчина выпучил глаза, взялся за голову и попятился назад. Он прижался к стене, лицо его исказилось от ужаса.
Он выскочил из квартиры как чумной. Соседка, с которой он столкнулся на лестничной клетке, недоверчиво посмотрела ему вслед: весь взмыленный, майка мокрая. Ужасный едкий запах пота и перегара валил из распахнутой настежь квартиры.
Мужчина напоминал медведя шатуна, который проснулся среди зимы и ищет на ком бы выместить свою злобу. Чтобы затем обратно залечь в берлогу.
Соседка заглянула в квартиру. И позвала свою пожилую подругу. На её зов никто не откликнулся. Женщина хотела уже прикрыть дверь, чтобы неприятный запах не шёл в подъезд, но оставленный в ванной свет её привлёк. Она вошла, быстрым уверенным шагом проследовала к выключателю, но, не доходя, издала истошный крик и ринулась из соседской квартиры в таком же ужасе, как вышедший ранее хозяин.
