Наташа Эвс
Проклятие Рейнстронга
– Нужно найти выход из этой ситуации, – задумчиво произнес Богдан.
Яков вытер губы платком и предложил:
– Дайте ей браслет. В случае опасности ее можно будет легко отыскать. Инкуб лишился глаза, а значит половины воздействия, но Стефан сильный враг, ему помогает царь тьмы. В этом сложность, но будем надеяться на лучшее. – Старик подошел к Владимиру и положил свою сухую руку ему на лоб. – Завтра ты встанешь с постели. А вы можете идти, – обратился он к Богдану и Александру.
Когда Яков остался с внуком наедине, он покачал головой.
– Зачем ты так истязаешь себя? Ты хотел разбиться, бросаясь с высоты вороном?
Владимир медленно вздохнул.
– Я не хочу так жить. Не могу жить без нее, зная, что она предназначена не мне. Виктория, как выход из тупиковой ситуации нашего рода, она всего лишь переходник…
Яков закивал, опускаясь в кресло напротив.
– Я знаю, чем является эта девушка для нас. А что она значит для тебя?
Бросив взгляд на деда, Владимир тихо произнес:
– Я полюбил ее. Безнадежно. И, кажется, безответно. Я понял это в первый же раз, как увидел ее. Сначала злился, что она принадлежит не мне, и не может принадлежать. Ты же знаешь, о чем я. Но она сломала меня, признаю это. Я о многом размышлял, взмывая в небо и оставаясь в одиночестве. Впрочем, я обречен быть одиноким. Кто я такой? Я даже не человек… – Владимир закрыл глаза и сжал кулаки. – Готов вырвать свое сердце от боли при мысли, что она, спасая нас, должна умереть. Какая нелепая ситуация! Если спасти ее жизнь – кончатся наши. Если спасти наши – умрет она.
Яков поднялся и подошел к Владимиру.
– Не представлял, как больно тебе будет. Вижу, что тебе очень плохо. Нужно успокоиться. – С этими словами старик положил руки на голову внука и устремил застывший взгляд в пустоту. Через минуту тело молодого Фаерблэка расслабилось, веки закрылись, и он уснул.
***
В обед я вышла во двор и втянула носом воздух. Он пах травами и свежестью. Коснувшись изгороди белой беседки, я поняла, что не хочу покидать это место. Оно стало особенным для меня.
Неожиданно из конюшни вырвался Варлен, неся на себе ослепительной красоты наездника.
– Выполняю твое желание, – печально улыбнулся Владимир, поравнявшись со мной. – Ты все еще хочешь покататься?
Погладив жеребца по горячей груди, я вздохнула:
– Очень хочу. Знаешь, еще не уехала, но уже скучаю по вам. Наверное, вы стали семьей, которой у меня не было.
Владимир помог мне забраться на коня, и мы отправились в путь. Катались по зеленой равнине, просто молчали, наслаждаясь тишиной, и мне было так хорошо, как никогда, и от этого даже тоскливо, потому что все это скоро закончится.
Увидев поляну, усеянную красными цветами, я попросила остановиться, слезла с Варлена и опустилась на траву. Владимир последовал за мной. Легкий ветерок колыхал растения, отчего цветы вокруг нас словно кивали своими красными головами.
Я легла на спину и посмотрела в небо.
– Там, наверное, так хорошо… Тебе там нравится?
Владимир смущенно пожал плечом:
– Да. Это не объяснишь словами.
Потянув его за рукав, я заставила опуститься рядом и снова спросила:
– Что ты там чувствуешь? Расскажи.
– Легкость… Свободу… Единство с природой, – задумчиво ответил Владимир.
– Это, наверное, так интересно – быть в двух состояниях.
– Это проклятье, Виктория. Я обречен.
– Почему ты так говоришь?
– Потому что я – никто. Я не человек. Природа позаботилась о том, чтобы такие монстры не имели продолжения. Я бесплоден. У меня никогда не будет детей, семьи, любимой женщины…
– Откуда ты это знаешь?
Владимир помолчал.
– Знаю.
Я смотрела на него и думала, как это должно быть особенно больно: при такой красивой внешности знать, что ты единственный в своем роде и после себя никого не оставишь. Его душа изранена, сердце кровоточит, это ощущалось постоянно и почему-то отдавалось болью в моей душе.
В этот момент Владимир опустил глаза, и тень от его ресниц упала ему на щеки. Сама того не понимая, я потянулась к нему и, обняв за шею, прижалась к горячим губам, но Владимир вдруг вскочил, как ошпаренный, и отошел, повернувшись спиной. Я поднялась следом и нерешительно тронула его за плечо.
– Что с тобой?
– Зачем ты это сделала? – не поворачиваясь, спросил Владимир.
Я растерянно оглядела его спину.
– Мне захотелось это сделать.
Он развернулся и хмуро посмотрел в мои глаза.
– Кому захочется целовать монстра? Наверное, ты смеешься надо мной.
– Влад, ты соткан из боли и закрыт от всех. Зачем твердишь, что ты чудовище? Это ведь неправда. Ты очень хороший, и у тебя доброе сердце, хотя прячешь его под броней. Прости, я сделала это, потому что захотелось прикоснуться к тебе. Честно. Не знаю, что на меня нашло. Жаль смотреть, как ты терзаешь себя.
– Так это из-за жалости…
– Нет. – Я не выдержала и опустила глаза. – Ты мне очень нравишься.
Владимир словно перестал дышать.
– Что? Ты… Что ты сейчас сказала? Это правда?
– Да.
Молодой Фаерблэк растерянно посмотрел вдаль, будто искал там ответ, и прошептал:
– Этого не может быть…
– По-твоему, ты не можешь кому-то понравиться? – удивилась я.
– Все идет не так… – пробормотал он, затем повернулся и обвел глазами мое лицо. – Все идет не так…
– Что с тобой? Что идет не так?
Взяв меня за руку, Владимир склонился и прижался к ней губами. Он простоял так долго, словно пытался скрыть эмоции, накрывшие его.
– Когда ты планируешь возвращаться домой?
– Теперь завтра утром, – ответила я, не понимая, что происходит.
Владимир снял свой браслет и протянул его мне.
– Надень, пожалуйста.
Взглянув на черные камни, которые на солнце отливали красным оттенком, я удивилась:
– Зачем?
– Поверь, так надо. Это наше родовое, зов крови. Эти камни заключают в себе кровь предка. Каждый содержит каплю крови Филиппа, прадеда Якова. Наша фамилия Фаерблэк, переводится как черный огонь. Эти камни так и называются – черный огонь. Браслет для того, чтобы я смог найти тебя в любом месте и при первой опасности помочь. Ты уедешь и останешься совсем одна. Мы все будем переживать.
Я покрутила браслет в руках, и Владимир помог мне его застегнуть.
– Зачем ты отдал мне вашу родовую святыню?
– Так надо, Виктория, поверь мне. А теперь я бы хотел вернуться, если ты не против. Мне нужно кое-что сделать.
Мы помчались домой. Ветер свистел у меня в ушах, сердце учащенно билось. Владимир крепко прижимал меня к себе, будто боялся, что я исчезну.
***
Дверь в комнату Якова распахнулась, и на пороге появился Владимир. Он быстрым шагом подошел к деду и сел напротив.
– Я не знаю, что мне делать, – выдохнул он. – Виктория поцеловала меня… Она призналась, что я ей нравлюсь. Я не смог ее оттолкнуть. И я не смогу ее избегать.
Яков покачал головой.
– Неожиданный поворот.
Владимир нервно закрыл лицо руками.
– Если бы ты знал, каких усилий мне стоило выдержать ее близость! Я еле сдержался… Не ожидал, что Виктория обратит на меня внимание. Я поражен… Я растерян… Но этот день станет самым счастливым в моей никчемной жизни.
Яков посмотрел на руку Владимира.
– Ты отдал ей браслет? Когда она уезжает?
– Завтра утром.
– Вопреки приданию Виктория выбрала не Александра… Ну что ж, – старик поднялся, – пусть все остается как есть. Пока так.
***
Остаток дня я провела в самой дальней и тихой комнате дома. Мне хотелось побыть одной, прийти в себя. Я забралась в кресло и стала смотреть в окно, обдумывать все, что произошло со мной за последнее время. Семья Фаерблэков ворвалась в мою жизнь, и теперь я не мыслила себя без них. Но мне все чаще казалось, что не достает чего-то важного. Они мне не все о себе рассказали. А странное поведение Владимира? Я вспомнила его горячие губы…
Вдруг раздался стук в дверь, и появился Александр.
– Виктория, ты здесь, а я тебя везде ищу. Когда ты хочешь возвращаться домой?
– Завтра утром.
Опустив глаза на мое запястье, Александр спросил:
– Чей это браслет?
– Владимир дал мне его.
Алекс с грустью улыбнулся, медленно прошел к дивану и присел.
– Я тоже хотел дать тебе свой. Брат опередил. Где ты была сегодня?
– Мы с Владом катались на Варлене, – ответила я, заметив, как изменилось лицо Александра.
– Вы были вместе… – он понуро покачал головой. – Можно отвезти тебя завтра на холм?
– Конечно. А почему именно холм?
– Это граница нашей территории. Когда-то нас хотели уничтожить вместе с имением. Яков своей силой отстоял наше место. Но осталось совсем мало: два дома, конюшня, дуб, беседка… Все остальное похоронила земля. Теперь это бескрайние поля, усыпанные алыми цветами, как воспоминание о пролитой крови.
– Сочувствую. Как много вам пришлось пережить. Об этом можно рассказывать? Хотелось бы услышать вашу историю.
– Когда-нибудь ты узнаешь об этом, – задумчиво произнес Александр и замолчал на какое-то время. Повисла неловкая пауза, после чего он поднялся. – Отдохни перед дорогой, Виктория. Буду ждать встречи. До завтра.
Когда мы попрощались, я побрела по коридору, потом прошла мимо открытой входной двери, где почувствовала прохладный свежий воздух и свернула, как лунатик, идущий неведомо куда. Уже на улице посмотрела на чистое звездное небо и вдруг уловила где-то сбоку движение. Пытаясь понять, что это, я вгляделась в темноту.
Вот кто-то в белом забежал за дуб, дальше белая фигура метнулась за конюшню, издавая звуки всхлипывания и плача. Мне пришлось последовать за ней, хоть она отходила все дальше от дома, и, когда мы очутились в поле, фигура упала на землю. Подбежав, я тронула ее за плечо, но в руке у меня осталась лишь белая материя, будто тот, кто был в ней, исчез. Я растерянно обернулась посмотреть, далеко ли ушла от дома, и тут же вздрогнула, увидев перед собой огненный шар. Шагнув назад от испуга, поняла, что это инкуб. Мое тело тут же оцепенело, и я не сопротивлялась, когда демон взял меня и стал подниматься вверх.
Вдруг чьи-то цепкие руки оторвали меня от инкуба, и я упала в траву. Это был Владимир. Он схватил демона за крыло и стал рвать перепонку из кожи. Тот извивался, пытаясь кинуться на моего защитника, но Влад вывернул тело инкуба, не давая ему дотянуться. Когда раздался хруст ломающихся костей крыла, демон растаял в воздухе.
Владимир отряхнул ладони и подошел ко мне, оглядывая со всех сторон.
– Ты цела?
Я только потрясла головой, выходя из оцепенения.
– Испугалась? – снова спросил он.
– Все так неожиданно произошло, – пробормотала я, озираясь по сторонам. – А как ты меня нашел?
– Почувствовал. У тебя мой браслет. Зов крови, забыла?
– Спасибо, Владимир. Я тебе до конца жизни обязана.
Мой защитник скромно улыбнулся.
– Ну что ты… Все это я делаю для себя, по большей части. Я ведь эгоист.
– Ты о чем?
– Если с тобой что-то случится, мне не нужна будет жизнь. Поэтому так стараюсь.
От смущения я опустила глаза. Наступила пауза.
– Сегодня днем ты так отшатнулся от меня. Я подумала…
– Нет! Прости меня, – перебил Влад. – Я столько лет жил с мыслью, что обречен быть одиноким, без взаимных чувств другого человека, что твой поступок выбил меня из колеи. Он показался чем-то невозможным, нереальным. Я не понимал, как себя вести и что об этом думать.
– Как странно. Мне тоже всегда казалось, что я рождена для одиночества и никому не нужна. И даже свыклась с такой мыслью.
– Выбрось эту мысль. Все не так, – покачал головой Владимир. – Ты нужна. Нужна миру. Людям.
Я посмотрела на его светящееся и такое искреннее лицо и ощутила тепло. Много тепла. И это чувство было совершенно особенным.
– А тебе… я нужна? – вдруг сорвалось с моих губ.
В глазах Владимира снова появилась боль.
– Ты даже не представляешь как…
Неожиданно для самой себя я потянулась и прильнула к его губам, сделав это совершенно неосознанно. Сначала Владимир застыл на месте, как тогда днем, затем осторожно прикоснулся ко мне и обнял. Это было безрассудством с моей стороны. Почему я так себя веду? Неужели я влюблена? Ведь это так называется?
Оторвавшись от губ, я прижалась к его широкой мужественной груди и тихо произнесла:
– Прости. Не могу разобраться в своем поведении, но к тебе так тянет…
Влад крепко прижал меня к себе.
– Зачем ты оправдываешься? Ты сделала меня самым счастливым в мире! Хотя бы на миг я почувствовал себя кому-то нужным. И этот миг очень дорог. Ты подарила мне обычное, но недоступное человеческое счастье.
– Почему на миг? – переспросила я, подняв голову.
Владимир задумчиво провел рукой по моим волосам.
– Жизнь так изменчива, Виктория, все меняется. Завтра ты уедешь. И никто не знает, когда мы встретимся вновь. Но ты навсегда останешься в моем сердце. Прошу тебя, помни об этом.
С трудом сдерживая эмоции, я снова уткнулась в грудь Влада. Что-то происходило, что-то странное и ощутимое. Между нами, или в мире, или во мне – сложно было понять. Но я чувствовала: что-то меняется, и эта перемена имеет большую силу.
– Замерзла? Тебя всю трясет, – обеспокоенно заметил Владимир. Он взглянул в сторону дома и присвистнул, и через минуту к нам подбежал Варлен. Забравшись на коня, мы поехали обратно, не проронив больше ни слова. Влад прижимал меня к себе, время от времени нежно целуя в затылок и согревая особым теплом.
***
– Эта тварь выманила ее из дома! – возмущался Владимир, шагая по комнате, как черный маятник. – Но чувствую, это была последняя вялая попытка. Если бы не камни, я бы мог не успеть.
– Почему ты отдал ей браслет? – негодовал Александр. – Это должен был сделать я!
– Да кто тебе это сказал? – перебил его брат.
– Сам знаешь кто. А ты ведешь себя так, как не должен!
Огонь в глазах Владимира погас.
– Тут я бессилен, – сухо ответил он и вышел из комнаты.
Богдан посмотрел на отца и нахмурился:
– Ты знаешь, что происходит?
– Все идет не так, как мы ожидали, – ответил Яков. – Похоже, Виктория нарисовала себе другой путь. Но пока мы можем только наблюдать.
Александр поднялся с кресла и объявил:
– Я не намерен наблюдать, как брат уводит у меня женщину, которая важна для всего нашего рода. – После этих слов он вышел вслед за младшим Фаерблэком.
– Виктории понравился Владимир, – пояснил Богдану Яков. – Это усложняет ситуацию.
***
В это утро я долго нежилась в постели. Мне не хотелось вставать, но, вспомнив о суровых буднях, которые ждали дома, я неспешно поднялась, свесила ноги и вдруг почувствовала под ними хруст. Оказалось, что весь пол в спальне усыпан красными полевыми цветами. Я с удивлением опустилась на живой ковер и погладила прохладные листья. Здорово! Как в романах про любовь! И так невероятно…
Теперь осталось заправить постель, после чего я собрала цветы с пола в один угол и, оглядев напоследок комнату, отправилась искать обитателей дома.
Я тепло попрощалась со всеми Фаерблэками, с Марком и Анной. Но Владимира нигде не было. Его брат по договоренности повез провожать меня до холма. По дороге он о чем-то говорил, я слушала поверхностно, временами с чем-то соглашаясь. Но мои глаза с тоской оглядывали поле, в надежде увидеть грустного младшего Фаерблэка, который завладел моим сердцем.
Когда мы взобрались на холм, я увидела фигуру в черном. Это был Владимир. Высокий, широкоплечий, ослепительный брюнет с блестящими черными волосами, гладко зачесанными в «хвост». Он стоял в стороне и смотрел на нас.
– Прости, Александр, – обратилась я к своему спутнику, и, спрыгнув с коня, помчалась к Владимиру.
Он распахнул свои объятия, в которые я влетела, как безумная.
– Думала, что не увижу тебя, – шепнула я, прижавшись к его груди.
Владимир молчал. Только еще крепче прижал меня к себе, так крепко, что было слышно, как бьется его сердце. Или это был стук моего сердца… Будто одно сердце на двоих.
Я подняла голову и улыбнулась.
– Спасибо за цветы.
– Тебе понравилось? – улыбнулся он в ответ, оглядывая мое лицо так, словно пытался запомнить.
– Очень.
Это был он. Конечно он, кто же еще? Засыпать цветами весь пол комнаты… Я лежала на них и вспоминала свой поцелуй. Свой неловкий поцелуй, на который решилась однажды, утопая с младшим Фаерблэком в алых цветах.
– Я буду скучать.
– Я буду ждать тебя, – ответил он. – Всегда.
Раздалось ржание Варлена. Будто вернувшись в реальность, я оглянулась и увидела одиноко стоящего Александра. Его лицо сковала печальная маска. Я снова посмотрела на Владимира.
– Мне нужно уходить. Иначе, вообще отсюда не уйду.
Влад провел рукой по моим волосам и тихо произнес:
– Береги себя, прошу.
И когда его объятия ослабли, я подошла к Александру, почему-то чувствуя себя виноватой.
– До свидания, Алекс, и… прости меня.
После этого я побрела по траве, а через время остановилась и невольно бросила взгляд назад. Конь с наездником быстро удалялись. На холме осталась лишь одинокая фигура в черном. Это был Владимир.
Мне даже захотелось плакать, как же больно оказалось покидать это странное поместье, но еще труднее было расстаться с угрюмым брюнетом, который завладел моим сердцем, кажется, навсегда. Я отвернулась и ускорила шаг. Мне надо идти. Меня ждет еще одна жизнь, в которой остались дела.
Спустя время, я остановилась и снова оглянулась. Горизонт встречал восходящим солнцем, начинался новый день. Стало очень тоскливо, но я глубоко вздохнула и продолжила путь домой.
***
– Что ты делаешь?! – сокрушался Александр. – Объясни, что тобой движет?
– А что движет тобой? – Владимир пристально посмотрел на брата. – Это ревность? Зависть?
– О, Боже! – Александр вскинул руки. – Причем тут зависть? Ты намеренно рушишь наши планы? Что с тобой? Ты потерял голову!
Владимир отвел глаза.
– Тебе меня никогда не понять. Судьба подарила мне каплю счастья, и я осмелился взять ее. То, о чем даже мечтать не смел…
– Ты не должен себя так вести, Влад, возьми себя в руки!
– По-твоему, я должен избегать ее? И каждый раз, когда она окажется рядом – отталкивать?
– Ты пошел у нее на поводу, не нужно с ней играть. Что ты можешь дать ей? Что ты можешь дать нам всем? – Александр подошел к брату и с укором посмотрел ему в глаза. – По приданию Виктория должна родить мне сына…
– Да, и потом умереть, – продолжил Владимир.
– Мы все чем-то жертвуем. Будущий ребенок – спасение рода Фаерблэков.
Владимир покачал головой:
– Ты стал очень черствым. Ты говорил, что любишь ее, но это неправда. Тебе наплевать на Викторию.
– Брат, – выдохнул Александр, – мы оба знаем, что это единственный выход. Виктория отдаст свою жизнь за то, чтобы наш род продолжился, за то, чтобы снять проклятие Рейнстронга. И только два человека могут это сделать: я и она. Слышишь? Я и она. Все наши потомки будут боготворить эту женщину, и память о ней станет передаваться из поколения в поколение. Ты единственный хочешь прервать связь. Поверь, если бы мне ради этого нужно было отдать свою жизнь – я бы отдал.
Владимир опустил голову, со скорбью глядя в пол.
– Мне очень тяжело это слышать, – хрипло произнес он. – Лучше бы ты взял топор и разрубил меня пополам… Как я могу отталкивать ее? Где буду прятаться от ее глаз? Куда мне бежать от ее слов? Я бы предпочел умереть. Зачем вы спасли меня в прошлый раз? Я только мешаю вам и всему роду Фаерблэков. Я лишний элемент, ошибка природы, усмешка судьбы… Не человек. У меня нет права иметь детей. Я не имею права быть любимым. Я даже не имею права любить…
Александр развел руками.
– Владимир, брат, мне, как и тебе, тяжело слышать такие вещи. Мне дорога эта девушка. С первой же встречи я проникся к ней чувствами. Но давай будем думать более шире, более дальше, чем мы с тобой. Мы должны думать о будущем. Пожалуйста, будь сильнее, не мешай сбыться пророчеству. Весь наш род ждал этого веками. Переступи через свое эго…
– Ты так и не понял меня, – сухо перебил брата Владимир. – И никогда не поймешь.
Он хмуро посмотрел в глаза Александра и ушел, оборвав разговор.
***
Возвращение домой не спасло меня. Мой мозг отказывался думать о чем-то, кроме Владимира Фаерблэка. Я работала день и ночь, старалась поглотить себя заказами, заглушить память, переключить сознание. Восемь картин удались мне с легкостью. Остались два пейзажа и натюрморт. Пытаясь меньше спать, я пила огромные дозы кофе, и через неделю усталость дала о себе знать. Я опрокинула на себя коробку с красками, и когда оттирала краску с рук, мой взгляд упал на браслет из черных камней. Владимир отдал мне часть себя, и в случае опасности он пойдет на зов крови, он придет ко мне. Как все странно и непонятно. Как много вопросов к этой семье.
Шагнув в ванную, я включила кран и устало посмотрела на свое отражение в зеркале. Почему это случилось со мной? Для чего? И самое главное: как мне с этим жить? Я нагружала свой мозг, отвлекала себя, как могла, отводила на сон минимум времени, чтобы позже отключиться без памяти, без возможности вспоминать Владимира Фаерблэка. Но мое сердце ныло, не переставая, моя рана в душе еще больше кровоточила. Я обманывала сама себя, но не могла его забыть. Да и зачем? Он словно моя родственная душа. Но что мне делать дальше? Мы живем в разных местах и даже, кажется, в разных мирах. Фаерблэки выглядят не как все, одеваются странно, ведут себя необычно. Кто они? Их существование, будто сон, в который я попала случайно, но с началом нового дня наступает пробуждение, и реальность этой семьи рассеивается вместе с ночной мглой.
Закутываясь в халат после душа, я мельком взглянула в зеркало и обомлела, увидев лицо Владимира, но спустя секунды раздался хриплый смех инкуба, и разом все исчезло. На следующий день я снова видела Владимира в зеркале. В другой раз видела его в окне, потом в отражении воды в кружке. Каждый раз видение обрывалось смехом инкуба и исчезновением образа. Демон решил свести меня с ума, раз физически одолеть не мог. Он искал слабые места.
Через пару месяцев мой мозг решил, что галлюцинаций слишком много и время от времени отключался, что приводило меня к потере сознания. Путая границы реальности, я редко контролировала свое поведение. Однажды бросилась за Владимиром в окно, но какие-то белые крылья подхватили меня, выпавшую с восьмого этажа, и я очутилась опять в комнате. А в какой-то день пришла в парк и в совершенно глупой надежде вглядывалась там в каждого ворона.
Из всех работ у меня остался один пейзаж. Близилась ночь. Я водила кистью по холсту, временами поглядывая на ночное небо через открытое окно. Моя память уже не выдавала образ младшего Фаерблэка порционно, она повесила одну картину навсегда. Владимир был со мной каждую секунду. Я с трудом заставляла себя работать, сил у меня совсем не осталось.
Вдруг за спиной послышалось сопение. Я медленно обернулась и увидела инкуба. Его пустая глазница зияла чернотой, расправленные крылья местами висели лохмотьями. Демон шумно выдохнул, и по комнате распространился его ужасный невыносимый запах. Внезапно стены моей мастерской стали таять. За пустотой появилась бескрайняя глиняная земля. Осталась лишь стена с окном и пол, который сросся с этой землей. Я посмотрела вокруг и содрогнулась, разве такое возможно в реальности? Сумасшествие.
– Что тебе от меня нужно? Почему ты мешаешь мне жить? – спросила я демона.
За его спиной вдруг образовалось облако тумана, откуда вышел молодой мужчина. Он походил на юношу, но в его облике проглядывались века. Выглядел он весьма привлекательно: высокий блондин в старомодной странной одежде, с вьющимися волосами чуть ниже скул и с огромными медовыми глазами.
Мужчина устремил свой взгляд на меня.
– Здравствуй, Виктория, – холодно поприветствовал он. – Я могу ответить на твой вопрос. Ты хочешь жить спокойно, для этого тебе нужно сделать всего одну вещь – перестать мешать мне.
Я напряженно оглянулась на окно. Там кусочек звездного неба. А что же творится у меня в комнате?
– Чем я могу вам мешать? – хрипло вырвалось у меня.
– Ты должна забыть о Фаерблэках. Исключи их из своей жизни и получишь покой.
Тяжелый взгляд незнакомца пригвоздил мои ноги к полу.
– Забыть о Фаерблэках? – растерянно повторила я. – Причем здесь они?
Мужчина смягчил взгляд и усмехнулся.
– Святая простота! Ты не настолько глупа, насколько кажешься. Фаерблэки используют тебя, девочка, для своих целей. Ах да! Они же предусмотрительно забыли тебе сказать об этом. – Незнакомец легко двинулся ко мне, скользя по полу. Остановившись рядом, он протянул руку и коснулся моего подбородка холодным пальцем. – Хороша! – прошипел он. – Мне жаль тебя.
– Что все это значит? – напряженно произнесла я, пытаясь скрыть жуткий страх.
Странный гость переместился в сторону и остановился поодаль.
– Род Фаерблэков проклят. А ты нужна им, как овца на жертвенник. Своей смертью ты можешь снять проклятие. Но это они так думают. – Лицо блондина вдруг оказалось перед моими глазами. – Ты хочешь так умереть? – вкрадчиво спросил он.
– Этого не может быть…
Незнакомец широко улыбнулся.
– Эти жестокие люди прикормили тебя, как свинью. Ты нужна им на убой. Беги от них, дитя, ты можешь прожить счастливую жизнь!
Я наконец обрела свое тело и вышла из ступора.
– Это неправда!
Мужчина гневно махнул рукой в сторону и выпустил молнию в пол.
– Ты смеешь сомневаться в моих словах?
– Я не верю в это.
Тяжелый взгляд медовых глаз устремился на меня, обдавая холодом.
– Не советую тебе заводить врага в моем лице. Я легко тебя уничтожу. – Не отрывая от меня глаз, незнакомец жестом руки воспламенил деревянную коробку для кисточек. Она за секунды превратилась в пепел, а кисточки, стоявшие в ней, рассыпались на подставку без повреждений.
– Вы меня не напугаете, – твердо произнесла я, памятуя о том, что нельзя бояться.
Странный блондин поплыл по комнате.
– Детка, я вовсе не преследую такой цели. Обещай, что забудешь этих людей, и спокойная жизнь тебе обеспечена. И, если хочешь, я исполню твое желание, – он с улыбкой склонил голову.
Инкуб все это время находился рядом и ждал указания.
– Да, у меня есть одно желание, – подтвердила я, на что мужчина довольно сцепил руки в предвкушении. – Желаю, чтоб вы оба убрались из моей жизни! – закричала я и швырнула в них кисточки, первое, что попалось в руки.
Глаза блондина яростно вспыхнули. Он подал знак инкубу, и тот кинулся на меня, но я с силой оттолкнула подлетевшего демона. Незнакомец сделал движение рукой в мою сторону, и воздушная волна сбила меня с ног, отчего я полетела спиной к окну, как тряпка. Вдруг чьи-то сильные руки поймали меня. Я оглянулась и увидела Владимира, он бережно опустил меня на пол и прошел вперед, закрывая собой.
– Ну что, Стефан, без помощника не справляешься? – обратился он к блондину, махнув головой в сторону оскалившегося инкуба.
– Владимир Фаерблэк… – медленно произнес Стефан. – Что же вы так нехорошо поступаете с дамой? Не говорите ей о ее предназначении. Она пребывает в неведении. Впрочем, счастливица!
Вдруг рядом со мной, будто из пустоты, появился Александр.
– В этом мы сами разберемся, – ответил он. – А ты потерял покой от появления Виктории?
Лицо блондина стало мрачным.
– Я потерял свой покой многим раньше. Теперь он мне не нужен. А виноват в этом – Фаерблэк! Один из ваших. Коварный Филипп… – Стефан повернулся ко мне и продолжил: – Род Фаерблэков и порядочность не имеют ничего общего. Они всегда все делают с выгодой для себя. И эти два представителя не исключение. Ты думаешь, что нужна им для чего? Кто-то из них тебя любит? – блондин ядовито усмехнулся. – Вот он, – Стефан направил свой палец на Александра, – ждет от тебя рождения сына, зная, что после этого ты умрешь. Но ему не жаль. Он закопает тебя на своем цветущем поле и не вспомнит больше. А этот получеловек, – он махнул на Владимира, – вообще не сможет тебе ничего дать. Он завершающее звено этого проклятого рода. Когда их совсем не станет, земля вздохнет с облегчением. Ей тяжело носить таких…
Владимир бросился на незваного гостя и схватил его за горло.
– Закрой свой рот, Стефан, иначе я вырву твой язык! – прохрипел он ему в лицо.
На спину Владимира прыгнул инкуб. Изрыгая пламя, он старался обжечь младшему Фаерблэку лицо. Александр схватил Стефана со спины, и весь этот клубок закружился по полу. Первым в сторону отлетел Владимир. Он ударился головой о стену с окном и сполз на пол. Алекс отлетел вторым.
– Спроси у него, – кивнул в его сторону Стефан, – правду ли я говорю о тебе?
Я посмотрела на Александра.
– Это ведь неправда?
Алекс замешкался, поднимаясь на ноги.
– Мне нужно тебе все объяснить, это будет выглядеть не так…
Мое сердце неприятно вздрогнуло. Я перевела взгляд на Владимира, но он молча поднялся и только печально на меня посмотрел.
– Помоги мне, Виктория, – сладко произнес Стефан. – Ты избавишься от меня, я избавлюсь от них, и все забудется, как страшный сон.
Какая-то сила заставила меня сорваться с места и броситься на Стефана. Уже в полуметре от него страшный гость остановил меня жестом, и я упала на пол. Владимир и Александр бросились на Стефана следом, но тот взмахнул обеими руками, и огромный поток воздуха снес нас троих. Мы полетели в стену с окном, но я вдруг увидела белые крылья, которые подхватили меня и мягко опустили вниз, отчего Стефан ошарашенно попятился назад. Вокруг стало светло и тепло. Я ощутила, что проваливаюсь в забытье, только успела увидеть исчезновение Стефана, как тут же отключилась.
Ощутив нежное поглаживание по щеке, я открыла глаза. На меня с тревогой смотрели два одинаковых красивых лица. Оба перепачканные кровью, но это совсем не портило их завораживающей красоты. Они очень похожи: черные волосы, жгучие черные глаза, алые губы и белая кожа. Но одно лицо мне было ближе и роднее. Лицо Владимира.
– Ты ушиблась? – спросил он, убирая с моего лица прядь волос.
– Нет… Вовсе нет.
Братья помогли мне подняться.
– Все кончилось? – спросила я, оглядываясь вокруг.
Александр погладил меня по плечу.
– Ты справилась.
– Это был тот самый Стефан?
– Да, это Рейнстронг.
– Он что, до сих пор жив? Пять поколений! Это что, шутка?
Александр обнял меня за плечи.
– Это все очень серьезно, Вики.
– Он говорил страшные вещи. Это ведь неправда?
– Там не все правда. То есть она есть… Правда в том, что только ты можешь спасти наш род. Ты и я. – Александр взял меня за руки и поцеловал их.
Я оглянулась на Владимира, который стоял в стороне и холодно смотрел на нас. Его поведение показалось мне странным.
Я снова повернулась к Александру.
– Значит, мне нужно умереть?
– Ты не умрешь, Виктория, ты будешь всегда в продолжении нашего рода…
– Нам пора, Александр, – хмуро прервал его Влад. – Виктория, если захочет, сама найдет нас.
Алекс отпустил мои руки, качая головой:
– Да, так и есть.
Я растерянно посмотрела на Владимира. Не так давно с этим человеком мы очень тепло попрощались. Его будто подменили.
– Влад… – с надеждой окликнула я его.
Но в черных глазах легла тоска и печаль. Заметив мою готовность подойти, он остановил меня словами:
