НеРеМарк НеТвен
Янки в союзе с Советским Союзом
© НеРеМарк НеТвен, 2025
ISBN 978-5-0065-8239-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ГЛАВА ПЕРВАЯ. Таинственный Человек
– Ладно, ладно! – проворчал Роберт Бовен и поудобнее устроился на гостиничной кровати, – Старушка Англия замечательна и прекрасна. Оказаться тут неплохо. Ладно, я согласен с каждым твоим словом. Боже, храни короля, и Англия навсегда останется Англией. Поспать-то уже можно?
– Но ты не понимаешь, что это значит для меня, Роберт Бовен, – послышался в темноте с другой кровати голос Рэда Ранделла, – Это моя родина, мой дом, и я…
– Совсем свихнулся! – огрызнулся Роберт Бовен, – Что за бред! Ты всего как пару дней оттуда. Всего-то на пару дней отучился, а ведёшь себя, будто годами не был. А теперь всего-то на пару дней во Францию, а ты уже решил размахивать флагом родной страны. Дружище, как бы ты мне ни нравился, ты доставляешь боль в семнадцати разных местах одновременно. Иди спать, кривоногий коммандос!
– Только то, что я говорил довольно часто, – спокойно ответил Рэд, – Англичанину нужно по-настоящему ценить свою родину. Два года или два дня, какая разница? Радость, которую он испытывает по возвращении домой, всегда одинакова. Ты понимаешь, что я имею в виду, Боб?
Роберт Бовен застонал, сел на кровати и включил настольную лампу. Но прежде чем сделать это, он машинально бросил взгляд на окна, чтобы убедиться, что плотные шторы задёрнуты и надёжно закреплены. Затем он повернулся в кровати и посмотрел на своего самого близкого и дорогого друга на свете.
– Этот день настанет! – прорычал он, – Да поможет мне Бог, этот день настанет!
Воздушный ас английского происхождения замигал и выглядел озадаченно.
– А? – переспросил он, – Что скажешь, Боб?
– В один прекрасный Господь поможет мне! – ответил Бовен и поднял указательный палец, – Настанет день, когда я забуду, что ты мне нравишься, и надеру тебе задницу. Ради всего святого, Рэд Ты хуже бабы, судя по тому, что я о них слышал. Ты никогда не заткнёшься?
Рэд Рэндалл подложил руку под голову и ухмыльнулся.
– Но я не чувствую себя сонным, – сказал он, – Я хочу поговорить. А ты? Ты ведь не спишь, Боб? В конце концов, у нас не было возможности поговорить с тех пор, как мы вернулись с того шоу «Коммандос» в оккупированной Франции. Мы… Погоди-ка! В чём дело старина?
Последнее вырвалось из-за того, что Бовен сложил руки в молитвенном жесте, а его губы беззвучно шевелились.
– Просто набираюсь сил, – сказал он своему приятелю, – На секунду я почти пожалел, что ты не остался дома, чёртова пластинка. Послушай, приятель, видишь эти морщины на моём лице? И эти мешки под глазами? Это не от возраста. Просто я устал.
Рэд Ранделл пристально посмотрел на него, и его лицо озарилось сочувствием. Однако в его глазах появился очень недобрый огонёк.
– Послушай, Боб, старина! – пробормотал он, – Мне бесконечно жаль… Я думал, что… Ну, как вы, янки, говорите, что прорвёмся. Я и не подозревал, что это маленькое шоу «Коммандос» в оккупированной Франции так на тебя подействует. Погаси свет, бедолага, и постарайся уснуть. Хочешь, я пошлю в аптеку за снотворным? Так вы их называете в Штатах, да?
Бовен осторожно сел, сложив руки на коленях, и начал считать.
– Раз – два – три – четыре – пять!
– Эй, Боб, что случилось? – встревоженно воскликнул Рэд Ранделл.
– Когда я досчитаю до десяти, ты всё узнаешь! – рявкнул Бовен. Затем, тяжело вздохнув, добавил, – Ладно, ладно, ты хочешь поговорить, так что у меня есть шанс? Сейчас я не смог бы уснуть, даже если бы меня сбил грузовик. Но вот что, Рэд Ранделл, запомни эту ночь навсегда!
– Почему, Боб?
– Не обращай внимания, дорогой! – проворчал Боб, – Не сейчас. Что ты сказал?
– Ой, хочешь поговорить, старина? – эхом отозвался юный англичанин и злобно ухмыльнулся, – Замечательно! Приятно вернуться в Англию, да?
– Я мог бы ответить на это, но мои родители воспитали меня как джентльмена! – огрызнулся Бовен, – А ещё, Эдисон?
– Эдисон?
– Изобретатель фонографа, – пояснил Бовен, – Переверните пластинку и вставьте новую иглу!
– Ну, я тут подумал, – пробормотал юный англичанин, пропустив остроту мимо ушей, – Я тут подумал, что дальше, Боб?
– Ещё одна бессонная ночь, – бросил ему Бовен, – Из-за пустых разговоров до трёх ночи с одним придурком. И это я о тебе!
– И Вам того же, сэр! – ответил Рэд и скорчил рожицу, – Но мне всё ещё интересно, что будет дальше?
– Какая разница, главное, что мы действуем против этих грязных фашистов, – сказал Бовен.
– Конечно! – пробормотал молодой англичанин, – Но ты очень устал, малыш. Иди спать. Я расскажу тебе об этом утром. У нас будет достаточно времени. Спокойной ночи, Боб. Или, скорее, доброго утра.
Рэд потянулся к настольной лампе, стоявшей между двумя кроватями, но Боб вовремя схватил его за руку.
– Ничего! – сказал он, – Этот взгляд на твоём лице вызывает у меня подозрения, молодой человек. У тебя на уме что-то важное. Я вижу. Ну же. Давай поговорим, приятель!
– О, я думаю, он простоит до утра, – сказал Рэд Рэндалл с коварной ухмылкой, – Иди, поспи. В конце концов, он приехал после того, как ты легла спать. Так какая разница?
К тому времени Бовен уже проснулся и, вытащив ноги из-под одеяла, взглянул опасением.
– А ну-ка, стой, приятель! – проворчал он и погрозил пальцем, – Что было после того, как я уснул? Ты мне расскажешь или мне тебя через окно вышвырнуть, вместе с плотными шторами и всем остальным?
– О нет, только не это! – воскликнул молодой британец, вскакивая с кровати, – Успокойся, парень, и я тебе всё расскажу. Сиди смирно, а то ничего тебе не скажу!
Бовен расслабился и откинулся на спинку кровати.
– Ладно, но пусть это будет что-то стоящее! – проворчал он, зевая. – Ладно, в чём тут большая тайна?
– Это был телефонный звонок, – сказал Рэд Рэндалл, кивнув в сторону аппарата на стене, – Из Министерства авиации. Мы должны явиться в двенадцатый кабинет в восемь утра.
– Эй, они не могут так поступить с нами! – вскрикнул Боб, – Мы должны были быть в отпуске. Что там ещё на другом конце провода?
Рэд Рэндалл мотнул головой и скользнул обратно в постель.
– Ни слова, – сказал он, – Конечно, я задавал вопросы. Но это ни к чему не привело. Парень был очень груб. Доложишь в восемь, и всё.
Бовен вздохнул и печально покачал головой.
– Не то чтобы я не хотел внести свой вклад в борьбу с нацистами, – сказал он, – но, чёрт возьми, я бы не отказался от отпуска хотя бы на пару дней. Я уже несколько месяцев даже в кино не был. Ну да ладно, может, это и не так важно.
– Сомневаюсь, – решительно сказал Рэд Рэндалл, – Полагаю, ты забыл о двенадцатом кабинете в министерстве авиации, Боб.
– Что? – переспросил Бовен, вскинув голову, – Кабинет?.. Чёрт возьми! Это разведка Королевских ВВС! Но это бессмысленно, Рэд. Мы больше не в Королевских ВВС. Мы в войсках янки!
– Конечно! – хмыкнул английский лётчик-ас, – Но я думаю, что Министерство авиации не стало бы отдавать такой приказ, если бы сначала не получило разрешение от штаба янки. Но какая разница, штаб янки или министерство авиации? Любой из них мог бы поручить нам задание. Но для меня важно другое: что на этот раз?
– На том конце провода хотя бы намекнули? – настаивал Бовен.
Юный англичанин покачал головой.
– Понятия не имею, – ответил он, – Боюсь, нам придётся подождать и выяснить это.
Бовен застонал и посмотрел на часы на ночном столике. Стрелки показывали ровно шестнадцать минут пятого. Осталось всего четыре часа шестнадцать минут ожидания!
– Чёрт! – вздохнул он и забрался под одеяло, – Лучше бы я не заставлял тебя рассказывать мне, приятель. Теперь вряд ли я ещё посплю! У тебя случайно нет колоды карт? Мы могли бы скоротать время за игрой в рамми1.
– Извини, – сказал Рэд Рэндалл, – У меня нет карт. Но я спою тебе, если хочешь.
– Ни за что! – воскликнул Бовен в притворном протесте, – Пожалуйста, избавьте меня от этого, сэр. Кроме того, я не хочу, чтобы сюда вломились власти и арестовали за изображение сирены воздушной тревоги. Ни за что! Петь будешь только через мой труп. Я… О, чёрт! Как вы думаете, что они приготовили для нас в двенадцатом кабинете министерства авиации?
– Хотел бы я знать! – мрачно вздохнул Рэд Рэндалл, – Но если прошлый опыт что-то значит, то в одном мы можем не сомневаться.
– Что бы это могло быть? – хмыкнул Бовен.
– Чьи-то грязные делишки, – высказал своё мнение английский юноша, – Похоже, они приберегают такие вещи специально для нас
– Проверь и перепроверь! – пробормотал Бовен, – У тебя что-то есть, приятель. И как!
С этими словами оба мальчика замолчали и задумчиво уставились в потолок гостиничного номера.
ГЛАВА ВТОРАЯ. Кабинет 12—100
Время идёт всегда, пусть даже кажется, что тянется бесконечно. И вот наконец настало восемь утра. Два воздушных аса стояли перед дверью кабинета 12—100 министерства авиации, задержавшись перед входом, будто по молчаливой договоренности. Их взгляды встретились, они усмехнулись и, по старой привычке, скрестили пальцы – на удачу.
– Ну, чтоб всё прошло гладко, – пробормотал Боб Бовен, подмигнув.
– Или хотя бы без лишних неприятностей, – отозвался Рэд Рэндалл.
Ещё секунда-другая колебаний, и Боб, глубоко вдохнув, повернул ручку. Дверь отворилась, пропуская их в небольшую приёмную. За столом сидел лётчик в звании лейтенанта. Он бросил взгляд на их американскую форму и сразу понял, кто перед ним.
– Доброе утро, капитаны, – приветствовал он их с улыбкой, – Сейчас доложу вице-маршалу Земану и полковнику Кребсу, что вы прибыли.
Боб и Рэд переглянулись. Им обоим показалось, что они ослышались.
– Простите, кого вы назвали? – спросил Боб, – Полковник Крэбс? Вы имеете в виду начальника разведки американских вооруженных сил?
– Именно его, – подтвердил лейтенант, – Он прилетел в Англию вчера. Подождите минутку, я доложу о Вас.
Он постучал в массивную дубовую дверь, вошёл внутрь и закрыл её за собой. Боб и Рэд удивлённо уставились друг на друга.
– Ну и дела, – выдохнул Бовен, – Полковник Крэбс! Кто бы мог подумать!
– И не говори, – покачал головой Рэд, – Я вообще о нём не вспоминал. Но если он здесь, значит, нас ждёт что-то серьёзное.
– Это точно, – кивнул Боб, – Но будет здорово снова его увидеть. Он всегда был настоящим профессионалом.
– Полностью согласен, – пробормотал Рэд.
Но развить мысль не успел – дверь снова открылась, и лейтенант жестом пригласил их войти. Боб шагнул первым, и его тут же встретил крепким рукопожатием худощавый офицер в форме полковника пехоты США.
– Бовен, рад тебя видеть! – сказал он с мягкой улыбкой, – Рэндалл, Вас тоже, конечно. Вижу, Вы не изменились.
– Взаимно, сэр, – ответил Боб пожимая его руку, – Честно говоря, не ожидал этой встречи.
– Полностью согласен, сэр, – добавил Рэд, – Надеюсь, перелёт прошёл спокойно?
– Всё прошло отлично, – кивнул полковник, – Но позвольте представить. Вице-маршал авиации Земан, перед Вами капитаны Бовен и Рэндалл. Хотя, возможно, вы уже знакомы?
Офицер Королевских ВВС, сидевший за массивным столом, тут же поднялся и протянул руку.
– Нет, но столько слышал, будто знаю Вас лично, – пожал он им руки, – Впрочем, кто о Вас не слышал? Гитлер?! – рассмеялся он, – Присаживайтесь, джентльмены. Вижу по вашим лицам, что вам не терпится узнать, зачем вас вызвали. Ну что, полковник, расскажем?
Полковник Крэбс улыбнулся, кивнул и дождался, пока вошедшие поудобнее устроятся в креслах.
– У меня для вас задание, – сказал он без лишних предисловий, – И, возможно, это самое сложное, что вам когда-либо поручали. Готовы взяться за действительно трудную работу?
Боб подался вперёд, нетерпеливо кивнув. Мысли об отдыхе мгновенно вылетели из головы. Одного только появления полковника Крэбса было достаточно, чтобы стало ясно – впереди их ждёт что-то по-настоящему важное.
Решимость прибавилась сильнее, чем когда-либо.
– Чем сложнее, тем лучше, сэр, – сказал он с ухмылкой, – Говоря за себя, конечно.
– О, и за меня тоже ответ! – подхватил Рэд Рэндалл, – Кроме того, придётся взять меня с собой, присматривать в случае чего.
Все посмеялись над этим замечанием, а затем худое лицо полковника Крэбса стало очень серьёзным и суровым.
– Я так и предполагал, но тем не менее, – сказал он мрачно кивнув, – Задание не из лёгких, и ваши шансы успешно справиться с этим составляют примерно один к шести миллионам, грубо говоря.
– В прошлом наши шансы были довольно велики, сэр, – тихо отозвался Боб, – Но куда мы направляемся на этот раз, или пока не стоит спрашивать?
– Стоит, и я отвечу, – ответил полковник Крэбс, – На этот раз в Россию.
Оба молодых человека выпрямились и замерли на краешках стульев.
– Россия? – выдохнул Боб.
– Россия? – недоверчиво повторил Рэд Рэндалл, – Боже мой!
– Верно, Россия, – повторил полковник Крэбс, – Но куда именно в Россию, одному Богу известно, если быть совершенно откровенным, вполне возможно, что я посылаю вас всего лишь за горсткой русского духа. Вот почему считаю, что шансы на ваш успех составляют примерно один к шести миллионам. однако, если по какой-либо возможной случайности вы справитесь с этим, тогда…
Командующий американской разведкой умолк, разведя руками.
– И тогда, – продолжил он мгновение спустя, – Весь мир будет у вас в долгу.
Ни один из парней ничего не сказал. Они просто сидели тихо, устремив взгляд на старшего офицера, и ждали, когда он продолжит. однако, когда полковник снова заговорил, он обратился в противоположную сторону. А именно, к вице-маршалу авиации Земану.
– Поразмыслив, сэр, – сказал он, – Возможно, Вам лучше сначала рассказать свою часть. а потом я продолжу.
Старший офицер Королевских ВВС пожал плечами и кивнул.
– Очень хорошо, полковник, – сказал он. И затем, повернувшись к двум воздушным асам, он начал, – Всё это началось летом 1939 года, как раз перед тем, как Гитлер вторгся в Польшу. Конечно, каждый краем глаза или вполуха, мог и увидеть, и услышать вещи, которые не оставили бы никаких сомнений относительно того, что фашисты припрятали в рукаве. Мы же, разведчики, прекрасно знали, что никакое перемирие ни на йоту не изменит планов Гитлера. мы знали, что этот человек как бешеный пёс, и что только пуля в голову могла остановить его. Однако правительство, находившееся у власти в то время, считало иначе и пыталось… Но, все эти проклятые дела со встречей в Мюнхене теперь мертвы для истории. так что ничто не поможет, если снова вытащить их на свет.
Начальник разведки королевских ВВС сделал паузу, чтобы перевести дух и попить воды, затем он сделал небольшой жест рукой и продолжил.
– Я пытаюсь донести, – продолжал он, – Что хотя в определенных кругах и была надежда, что с самого начала можно было что-то сделать, чтобы остановить Гитлера без кровопролития, мы – разведчики, вели себя так, как будто уже была война. Или, по крайней мере, угроза войны, да так оно и было. В любом случае, наши агенты были по всей Европе, собирая всю возможную информацию и налаживая подпольные связи, которые могли оказаться полезными, если начнут палить орудия. Ну, одному из моих агентов – и мы назовем его пока Джойсом – повезло на редкость. Это было одно из тех событий, которые случаются, скажем, раз в сто лет. Это произошло в результате не прилагаемых с его стороны усилий. Это – ну, это было просто немного удачного совпадения.
– Этот Джойс, выполнив небольшую миссию в Праге, в Чехословакии, направлялся на поезде в польский город Краков, когда прямо на границе Германии, Чехословакии и Польши поезд разбился. причиной крушения стали расщепленные рельсы, погибло около шестидесяти человек. к счастью, Джойс был в одном из трех вагонов, оставшихся на путях, и он отделался лишь сильной тряской.
– Забавно, но на том поезде ехала немецкая торговая миссия в Москву, и двое ее членов погибли, – начал Земан, – Так что это было не просто обычное крушение. По словам Джойса, немцы моментально заполонили весь район аварии. Формально место катастрофы находилось в миле от границы, уже на территории Польши, но кого это волновало? Нацисты считали эти земли своими и сразу взяли все под контроль. Польские власти попытались возразить, но их никто не слушал. Кстати, в газетах об этом случае не писали, но, если заглянуть в архивы, можно увидеть, что это была первая из череды так называемых «пограничных провокаций», которыми Гитлер оправдывал последующее вторжение в Польшу.
Земан ненадолго замолчал, глядя в одну точку, будто собираясь с мыслями. Когда он заговорил снова, в его голосе прозвучала легкая горечь.
– Был ли этот инцидент случайностью или хорошо спланированной операцией, теперь уже не выяснить. Но немцы моментально объявили его диверсией и, в привычном стиле, начали хватать всех подряд. Арестовывали пассажиров, арестовывали местных жителей – просто кто под руку попался. Любой, кто пытался возразить, тут же получал удар прикладом по голове. Такого человека сразу же записывали в «преступники», в «враги Рейха». Представьте себе этот хаос: трупы, умирающие, раненые люди, отчаянно пытающиеся помочь друг другу, а среди всего этого немецкие каратели, зверствующие без разбору. Если вдуматься, то это была генеральная репетиция войны, которая вскоре развернулась по всей Европе.
Он снова замолчал, давая слушателям переварить услышанное, затем продолжил:
– Джойс, который почти не пострадал, сразу принялся помогать раненым. Среди них он заметил мужчину, зажатого обломками вагона. Тот был еще в сознании, но дышал с трудом, а изо рта у него шла кровь. Грудная клетка буквально раздавлена. Джойс сначала принял его за немца, но в тот момент это не имело значения – он попытался его вытащить. Однако малейшее движение вызывало у пострадавшего такую боль, что он сам умолял оставить его в покое. И сказал это на безупречном английском.
Земан посмотрел на Бовена и Рэнделла и чуть усмехнулся.
– Да, знаю, что вы сейчас думаете. Что это похоже на сюжет дешевого военного романа, каких сейчас выходит сотнями. Но это правда.
Он наклонился вперед, чуть понизил голос и отчетливо произнес:
– Этот человек оказался русским, большую часть прожившим в Германии. И перед самой смертью он успел раскрыть страшную тайну. Ему удалось узнать о заговоре, который должен был стереть Советский Союз с лица земли. Он знал все подробности безумного плана Гитлера: как тот собирался захватить мир, как намеревался поработить все народы.
Земан откинулся в кресле и выдержал паузу, наблюдая за реакцией собеседников. Бовен и Рэндалл сидели, не шевелясь, затаив дыхание.
– И самое важное, – наконец произнес Земан, – Этот человек успел передать половину добытой информации агенту британской разведки по имени Джойс. Как раз заа месяц до начала войны.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Насмешка Судьбы
Казалось, что эхо последних слов вице-маршала авиации Земана повисло в воздухе на долгие секунды. А потом внезапно эхо затихло, и в комнате воцарилась такая тишина, что если бы упала булавка, все это услышали. Боб Бовен тихо сглотнул, выпуская воздух из лёгких, и подался вперёд на краешке стула.
– Только половина информации, сэр? – переспросил он, – Значит, это не принесло никакой пользы агенту Джойсу?
Старший офицер Королевских ВВС грустно улыбнулся и, казалось, подчеркнул свои чувства тихим вздохом.
– Позвольте мне продолжить рассказ, и, думаю, тогда Вы получите ответ, Бовен, – отчеканил он, – Да, раненый мужчина сообщил Джойсу только половину собранной им информации. Но даже эта половина не помогла. Видите ли, этот человек записал всё, что узнал. По словам Джойса, он, должно быть, делал это перьевой ручкой под увеличительным стеклом. Это заняло два обычных листа писчей бумаги с обеих сторон. Документы зашили в его пальто, так что Джойсу поручили найти их. Найденные два листа разорвал пополам, отдав половину Джойсу. Затем он разорвал свою половину на кусочки, положил их в рот и проглотил!
– Ну, ради всего святого! – выпалил Боб Бовен, прежде чем успел себя остановить.
– Именно! – отрезал вице-маршал авиации со слабой улыбкой, – Учитывая все обстоятельства, это было почти безумно. Но мы должны предположить, что бедняга, вероятно, уже наполовину безумел от боли, которую он испытывал. И, конечно же, Джойс, естественно, не раскрыл свою истинную личность. Ну, как бы то ни было, этот человек велел Джойсу убираться с этого места как можно скорее и как можно скорее добраться до поселения Нечаев. Нечаев не обозначен ни на одной из наших карт, это крошечный городок, расположенный примерно в ста тридцати километрах к западу от Сталинграда на Волге. Он велел Джойсу передать его половину этой ценной информации крестьянину, который жил в Нечаеве. И… Вот тогда начались настоящие трудности.
– Прошу прощения, сэр, – пробормотал Рэд Рэндалл, когда старший офицер внезапно замолчал и мрачно уставился на стол, – Вы хотите сказать, сэр, что агент Джойс не смог связаться с этим крестьянином в Нечаеве?
– Я имею в виду гораздо больше! – ответил другой с гримасой, – Я имею в виду, что все просто становилось все хуже и хуже. Начнем с того, что Джойс не смог расслышать имя человека, с которым он должен был связаться в Нечаеве. Он попросил раненого вспомнить его, но тот не вспомнил. Раненый потерял сознание. У Джойса не было возможности попытаться привести его в чувство или дождаться, пока тот придёт в себя, потому что в этот момент на него набросилась группа фашистов, оттолкнула в сторону и начала вытаскивать раненого из-под обломков. Кажется, они внезапно решили, что этот бедняга был причастен к крушению. Я знаю, это звучит невероятно. Но я спрашиваю вас, есть ли хоть что-то разумное в фашистском мышлении, не говоря уже об их действиях?
– Не те, с которыми я сталкивался, – хмыкнул Бовен, покачав головой.
– Определённо нет! – согласился Рэд Рэндалл, – Но как же не повезло агенту Джойсу!
– И это только начало! – прорычал вице-маршал авиации Земан, – Пока Джойс стоял там, совершенно беспомощный, фашисты вытащили этого беднягу из-под обломков и утащили его, вот так просто. Джойс ничего не мог с этим поделать, не попав при этом в неприятности. В конце концов, он не мог рисковать и допустить, чтобы его арестовали. Гиммлер, конечно, прекрасно знал, что у нас агенты по всей Европе, и с приближением войны всё могло закончиться для любого из пленных бедолаг. Война или нет, мы бы точно больше никогда о них не услышали. И мы не могли просто признать, что они были нашими агентами, и попросить правительство Германии освободить их. Как только агент отправляется на задание, он полностью предоставлен сам себе. Если он попадёт в затруднительное положение, он сам должен из него выбраться. Если мы ему поможем, это просто выведет нас на чистую воду и, несомненно, разрушит всю нашу шпионскую систему. И…
Офицер разведки Королевских ВВС коротко рассмеялся.
– Но я не имею права говорить это вам, двум парням, которые на самом деле не раз оказывались в подобной ситуации, – кивнул он, – Конечно, вы понимаете, с чем столкнулся Джойс. Ему связали руки, и тот просто не мог пошевелиться, не попав прямо в лапы фашистов. Однако его здравый смысл не принёс ему никакой пользы. Он был арестован фашистами!
– Арестовали? – ахнул Рэд Рэндалл, – Боже мой! За что?
– По той же причине, по которой были арестованы другие пассажиры поезда, – ответил вице-маршал авиации, – Просто так, без всякой причины, кроме того, что нацисты решили, что они не будут действовать по плану, если не произведут арест. В любом случае, Джойс был арестован вместе с остальными, возможно, потому, что его видели разговаривающим с раненым. В любом случае, его арестовали и затолкали в один из нескольких полицейских фургонов, которые таинственным образом появились из ниоткуда. Только представьте, что, должно быть, творилось у него в голове! В одном из его карманов лежали две половинки листа бумаги, содержавшие данные о военных планах Гитлера по завоеванию мира. И вот он в нацистском тюремном фургоне под охраной, и его везут обратно в Германию.
– Ничего себе! – импульсивно проворчал Бовен, – Вот шестёрки!
– А? – переспросил начальник разведки Королевских ВВС, приподняв брови.
– Американское выражение, сэр, – с усмешкой произнёс полковник Крэбс, – Бовен имеет в виду, что Джойс определённо был между молотом и наковальней. Так сказать, на краю пропасти.
Вице-маршал авиации слегка моргнул, услышав эту череду описательных прилагательных, но решил оставить всё как есть, не вдаваясь в подробности.
– Да, Джойс был в затруднительном положении, – сказал он, кивнув, – У него были две половинки бумаги, но, конечно, не достало времени их изучить. Дело в том, что у него не было возможности узнать, было ли то, что он слышал, правдой или нет. Возможно, эти разорванные половинки бумаги в его кармане, исписанные мелким почерком, ни для кого ничего не значили. Короче говоря, лучше всего было бы скомкать их в комок, незаметно выбросить через борт полицейского фургона и забыть об этом. Содержали ли они что-то важное или нет, для нацистов не имело бы значения, если бы эти мерзавцы нашли их у него. Фашистские ищейки по крайней мере, дотошны. Как вы говорите в Америке, они не упускают ни одной возможности. Они действуют по наитию, а о допросе позаботятся позже.
– И часто они даже не утруждают себя допросом! – вмешался Бовен, понимающе кивнув, – Они могут быть мясниками и убийцами, но они не дураки.
– Далеко не так, – мгновенно согласился вице-маршал авиации, – Так что Джойс был на волоске от провала. Должен ли он был избавиться от этого и сосредоточиться на спасении собственной шкуры? Или он должен был рискнуть всем, пока у него не появился шанс извлечь пользу из записей на двух разорванных половинках бумаги? Что ж, позвольте мне сказать, что он был офицером британской разведки, так что принятое им решение очевидно. Он рискнул и оставил обе половинки. И в кои-то веки удача была на его стороне. Незаметно для охранника в фургоне ему удалось свернуть две половинки очень тонкой бумаги в трубочку и спрятать их слева подмышкой, заклеив пластырем, который носят все агенты, как вам хорошо известно.
Старший офицер замолчал, словно ожидая, что два лётчика кивнут. А затем продолжил:
– Что ж, Джойса и тех, кто был с ним, доставили в город Опельн на территории Германии и бросили в тюрьму. В течение тридцати часов пленных ни кормили, ни поили, и четверо несчастных умерли. А может им даже повезло, что умерли, учитывая то, что пережили остальные. В любом случае, Джойс был в безопасности в течение тридцати часов. И можете быть уверены, он в полной мере воспользовался этим временем. Он одолжил у одного из заключённых пару толстых очков и, используя линзу как увеличительное стекло, прочитал то, что содержалось в двух половинках бумаги. И я прямо здесь скажу, что это было самое захватывающее чтение, которое когда-либо попадалось Джойсу или кому бы то ни было. Перед его глазами предстала значительная часть планов Гитлера. И, заметьте, именно то, что он сделал с начала войны! Конечно, из-за того, что у него была только половина, Джойс не мог узнать точных деталей. Он читал, что мог, и догадывался о том, что содержалось в другой половине. Но если бы Джойс смог передать нам недавно полученную информацию, то… Ну, я могу сказать вам, что история этой войны до сих пор была бы совершенно иной.
– Вы хотите сказать, что он не передал Вам, сэр? – выпалил Рэд Рэндалл.
– У него не было возможности, вот незадача! – ответил другой и ударил сжатым кулаком по ладони другой руки, – Но он сделал единственное, что мог. За те тридцать часов, что его никто не видел, он не только прочитал все незаконченные предложения, но и запомнил каждое слово, прежде чем уничтожить и выбросить две разорванные половинки бумаги. Однако судьба, по-прежнему смотрела на него косо. По истечении тридцати часов заключённых согнали в кабинет начальника тюрьмы и стали допрашивать. Допрашивали, пиная в разные стороны, пытаясь получить ответы, которые их устраивали. Джойс был не в лучшем положении, чем остальные. На самом деле, оказалось, что ему было хуже. Ответ, который он дал на один вопрос, не понравился фашистскому надзирателю, который вышел из себя и ударил Джойса кулаком по лицу. Джойс, чтобы не упасть навзничь, вскинул обе руки, и его правая рука, к несчастью, задела одного из мелких фашистских чиновников по лицу. И, конечно, он порвал его. Больше Джойса не допрашивали. На него тут же набросились, избили почти до смерти, а затем заковали в кандалы и отправили в фашистский концлагерь.
Старший офицер Королевских ВВС вдруг умолк. Его губы сжались, ладони свернулись кулаками, а в глазах сверкнул холодный стальной блеск.
– Мне не нужно описывать вам то, через что прошёл и что перенёс Джойс после этого! – наконец выдавил он сквозь стиснутые зубы, – Так называемая жизнь в концлагере в настоящее время хорошо известна во всём мире. Но я заканчиваю свою часть этой истории. Шесть дней назад агент Джойс вернулся в Англию. Он был лишь тенью того человека, которого я отправил в Европу три года назад, но британский дух, как и американский, не знает такого понятия, как поражение. Он никогда не сдавался. Он трижды пытался сбежать и был пойман. Он сам говорит, что никогда не узнает, как ему удавалось жить от одной попытки побега до другой. Но в четвёртый раз у него получилось. Его побег сам по себе – захватывающая история, но здесь это неважно, так что я не буду на этом останавливаться. И он действительно вернулся в Англию шесть дней назад и смог записать каждое из выученных им слов.
– Вот это парень! – с энтузиазмом воскликнул Рэд Рэндалл, – Он определённо заслуживает Крест Королевы Виктории, если такой вообще существует. Так что теперь вся эта бесценная информация у нас!
Вице-маршал авиации Земан печально улыбнулся и покачал головой.
– Нет, Рэндалл, это не так, – медленно произнёс он, – У нас есть только половина. И та половина, что у нас есть, практически бесполезна без другой половины. Как и Джойс, когда он впервые прочитал её, мы можем только догадываться, что раскрывает другая половина. Но не знаем. А догадки на войне зачастую так же бесполезны, как и отсутствие информации.
– Но, боже мой!! – воскликнул Бовен, – Вы хотите сказать, сэр, что он прошёл через все это напрасно? Что он с таким же успехом мог вообще выбросить все это за борт?
– Нет, не совсем, Бовен, – ответил вице-маршал авиации. Затем, взглянув на полковника Крэбса, добавил, – Полагаю, Вам лучше рассказать вторую половину нашей истории, сэр.