Никита Белугин
Притчи 1—28
КУСОЧЕК
Однажды, в столовой сидел мальчуган.
Он был не отличник и не хулиган,
Он был не богатый, не бедный он был.
Но плотно покушать весьма уж любил.
Подружки сидели
И ели.
Чирикали как свиристели.
Но вот дан звонок, – полетели,
Закинув за спины портфели.
Одна угощает ребёнка,
Мол вон накупили мы сколько.
А времени нет, да и впрочем
Мы не голоднЫ прям уж очень.
Толстяк наблюдает объедки
И «нет» говорит этой Светке.
А Светка ему отвечает:
– Да нет! Вот есть целый! На, чай пей!
И тянет ему пирожок.
Толстяк поразмыслив чуток,
Решается, ведь ему нравится
Всё что жевать получается.
Девочка тянет стряпню
И тут же смекает: «А ну!
Кусочек хотя б откушу…
И к толстого парня смущенью
От выпечки с сладким вареньем
Осталось две третьих и менье.
Толстый весьма огорчился:
Как он на это купился?
Но сожаленье конечно
Было не в похоти грешной.
Суть не в обжорстве парнишки,
А что доверился слишком.
Так как он сам дал согласье,
То опозорился в классе,
Мол поберошка – ест крошки,
Те что не влезли девчошке.
ВСЁ ПО ПРАВИЛАМ
У одной девицы
Рыба стала киснуть
И она решила покормить ей птицу,
Покормить ей кошек, покормить собак,
Вобщем там где бак
С мусором стоит,
Там и покормить.
Вот она выходит.
Жив не на природе,
А в бетонном шумном
Городе—заводе.
Узенькой тропинкой
Семенит блондинка.
Но и даже тут ей встретилась машина.
А водитель наглый
Бампером погладил
Её сумку с рыбой,
Дескать отойди ты!
Он с своей парковки
Выезжал по бровке
И блондинку напугав,
Дескать он всегда тут прав.
Та отпрянула в испуге,
Но пакет к такой натуге
Не рассчитан так как был,
То порвался—уронил
Весь свой неприглядный груз,
Зацепив собою куст.
Девушка так испугалась,
Что не думая рассталась
Со своим зловонным кладом
И пустилась по ухабам,
Обладая этим правом:
Раз водитель вечно правый,
Значит все кругом не правы,
Значит если вдруг дефект —
От пакета если след
Отпечатался на краске,
То платить ей штраф ужасный
Нечем, да и не под стать
Наглым деньги отдавать…
*
Так прошла неделя, месяц.
Всех пакет зловонный бесит.
А особенно водитьля,
Он ругает:
– Как не стыдно!
Нет почтенья у людей!
Хулиганят злые люди, хоть ласкай их ты, хоть бей.
Но пакет своей рукою
Он себе взять не позволил,
Отнести в утиль отдать.
Прав он! – значит злую рыбу
Должно нюхать и ругать.
*********************
Коллега коллегу не смеет судить,
Ведь как он осудит кто так же глядит,
Ведь он ему брат, он родней остальных, —
Первее работа намерений злых.
Впример: алкоголик, что пьёт меньше всех
Поднимет работой своею коллег
На смех, на проклятья и осужденья.
Он сам стал причиной пристрастного мнения…
Пьёт мало, чтоб дома жена, не узнала —
Поверила: трезвый, любимый, родной.
Не как остальные – недели запой.
Но сообразив, алкаши меж собой,
Что ихний коллега даёт неустой,
Решили, что «видно пацан молодой,
Женатый к тому же, а нЕ холостой.
Пусть пьёт как умеет,
Мы будем добрее.»
Иль вот посерьёзней пример для прочтенья.
Строитель строителя судит в забвеньи,
Мол как можно криво кирпич так ложить?
За это убить! За это убить!
Но позже смекает, что на его фоне
«Я сделаю так – конкурент не догонит.
Как я он не сможет стенУ выложить.
Он бедствовать будет, а я буду жить!»
Или вот: одна женщина хвалит подругу
За то что нашла молодого супруга,
За то что детей он зачал ей двоих,
За то что не пьёт он нА выходных,
За то что строителям крупный доход—
Ни как работягам, что ходят в завод.
За то что он любит её и не бьёт.
****************
В маршрутке сидел
Чел,
Не в меру, а в беспредел
Сложил ноги, «спачкав сиденье,
Дескать ну-ка выскажи мненье.
Но мненье сложилось отдельно
От всяческого проявленья.
Я понял и ненароком:
Родился убогий убогим.
Ведь знает же, что согрешает.
Но жажда о славе толкает
На «подвиги» всяких ничтожеств
Заместо любви и художеств.
******************
Жизнь есть доска, а на ней уравненье,
Где каждый имеет к решенью стремленье,
Каждый имеет понятье о цифрах,
Каждый плюсует себе очень хитро,
Каждый не любит сомнений каких-то
И вычитать у себя не спешит.
Он любит жить! Он так любит жить!
Там в небесах где-то строгий учитель
Знает как учится здесь всякий житель.
Знает как кто у кого тут списал —
С завистью к умным себя же предал.
*******************
Бумага не краснеет,
Поэтому злодею,
Преступный план имея,
Свою злую затею
Не сложно воплотить.
А лучше анонимно,
Чтоб стих было всем видно,
Но не было бы стыдно
За это получить.
Итак бумага терпит,
Ведь были б у ней нервы,
Она б как сигарета
Сгорела от стыда,
Но не задев огня.
**********************
Город родной подобен одежде.
В нём так уютно, тепло домов между.
Пусть он не моден, пусть не богат,
Но в другом городе кто тебе рад?
Да.
Здесь врагов в сто раз больше чем братьев.
Ну а надень неудобное платье
И сам поймёшь что своё хоть в заплатах,
Но поносить лет на сто ещё хватит.
*********************
Идя, я встретил инвалида.
Подумал, что ему обидно.
Ведь будь он так как я здоров,
Ох натворил бы он делов!
Сидит в тюрьме, мотает срок свой
Преступник,
Что когда-то был крутой.
Он думает, как будет счастлив
Хоть в ясный день, хоть в день ненастный
И всякий день бы был как праздник,
Когда он выйдет безобразник.
Но почему, я сыт, свободен,
Здоровый и одет по моде
Никак не нахожу в народе
Своего места в свои годы?
И мне завидует убогий,
А для чего мне мои ноги?
**********************
Вам нравится здороваться с людьми?
при встрече с ними на пути?
И много ли знакомых вИдели,
Что так же рады вам они?
По пальцам взять и посчитать
Кого охота повстречать.
Но тех людей – их как песка,
При встрече с кем берёт тоска.
И для чего желать здоровья
Тем кто и так не кашлет кровью?
И что за воинский устав
Чтобы желать что б всяк был здрав?
*********************
Счастье людское секретная штука.
Его не отыщет земная наука.
Земные учёные только способны
Найти эйфорию чтоб сделать подобным
Земного калеку тому человеку,
Что знает по жизни особенный вектор.
***********************
Людям которым нет времени жить,
Писатель, о жизни своей расскажи.
Актёр, разыграй им своё преключенье.
Политик, озвучь им учёное мненье.
3
Жалоба
1
У одного парня по имени Алексей был школьный знакомый, – знакомый никогда не уважавший его. Алексей был неудачником и одиночкой; для пущей картины ему не хватало только очков. Знакомый же Алексея был напротив: популярен, высок, черноволос и с щетиной. И вот этот красавец, сидя с двумя девицами в квартире, – из коих одна была его любовница, а вторая подруга любовницы, – решил сделать почти доброе дело, то есть подшутить – свести подругу своей подруги с недоноском Алёшей. Но шутка предназначалась вовсе не Алексею, а как раз этой подружке; ибо она была довольно сексуальна и в данный момент одинока. Егор- так звали «красавца» – отрекомендовал, зевая и смеясь, Алёшу как… как почти себя самого, то есть популярного, сильного и с богатыми родителями. На самом же деле Алёша был из рабочей семьи, в которой папа был учителем в школе, а мама простая уборщица; сам же Алексей учился на милиционера, о чём мечтал ещё со школы, будучи нередко в ней унижаем. И кстати можно рассказать один случай.
Ребята, в числе которых был и названный Егор, курили за школой, – но не сигареты, а кое-что покрепче. Алёша, имевший представление о употреблении наркотиков, как раз проходя в это время мимо, сразу понял что к чему. И неизвестно для чего, тут же, не раздумывая, пошёл жаловаться директору. Может быть он, как большинство доносчиков, надеялся на анонимность, но анонимность к его сожалению в дальнеешем соблюдена не была…
– Здравствуйте, Татьяна Ивановна.
– Здравствуй, милый, что тебе.– ответила добрая директорша.
– Там мальчики за школой коноплю курят.
– Как коноплю? Какую коноплю? Откуда ты это знаешь!
– Я видел! Они бутылку друг другу передают и из неё дым идёт.
– Нука пошли вместе, показывай! – встала со своего места, как солдат, услышавший сигнал тревоги, Татьяна Ивановна.
У Алёши что-то потяжелело в груди и глаза потемнели. Но деваться уже было некуда и он ватной походкой побрёл по направлению к преступникам. Придя за школу они ещё успели застать тех ребят, – они кажется прогуливали урок; заметим, что ребята были из разных классов и разных годов рождения. Увидев директрису, зашедшею из-за угла и с ней маленького Алёшу (будто мать с сыном), ребята, недолго думая, рванулись убегать.
– Смирнов, стой! Захолустьев! – крикнула Татьяна Ивановна, откуда-то знавшая фамилии двух из пяти ребят. Смирнов с Захолустьевым и остальными, не думая слушаться, убежали – благо стояла на дворе тёплая осень – и в этот день из них никого уже в школе никто не видел. На следующий день тоже. Но на следующей неделе наркоманы-малолетки всё-таки явились. И что же? Никаких последствий не настало, о которых с трепетом грезили Смирнов с Захолустьевым и в меньшей мере, но тоже грезели остальные трое. Добрая директриса давно забыла и простила малышей, отнесясь с лояльностью, выработанной за долгие годы с детьми, беря в расчёт, что все дети разные: одни хорошие, другие плохие, но ведь всё равно они все дети и все милые и глупые.
А вот для Алёши настал настоящий ад. Его караулили после школы те ребята: плевали в лицо, бранили и давали пинки. Более того со временем он прославился даже на всю школу и его стали унижать даже вовсе не знавшие его школьники, и даже девочки. Он всё терпел, таков был характер. И замечательно то, что на собственные лишения он не жаловался, не доносил. Стало быть действительно в сердце он был истинно милиционером, стремящимся к порядку, не заботясь о собственной выгоде.
2
Шутка над Алексеем не удалась, точнее удалась лишь отчасти. Однажды вечером у Лёши зазвонил телефон с незнакомого номера.
– Алло, привет, это Лёша? – сказал девичий голос и почему-то хихикнувший после вопроса.
– Да. Кто это?
– А мне твой номер дал знакомый, сказал что ты ни с кем не гуляешь. И я как раз так же ни с кем не гуляю. Вот я и подумала предложить тебе встретиться.
Надо заметить, что в юном возрасте такие звонки вполне реальны, для взрослого же человека они почти невозможны, а только лишь по переписке.
– Ну давай.– слегка загоревшись ответил Лёша.
– Давай завтра в семь напротив здания городского Суда?
– Хорошо. А как тебя зовут?
– Валя.
– Ладно, Валя, тогда до завтра.
– Пока.
– Пока.
Говоря каждое своё предложение, Валя беспрерывно чему-то хихикала. «От волнения» – думал потом, ложась спать Алексей.
На следующий день Алексей весь день был погружён в мысли о предстоящем свидании, так что раз даже поймал сам себя на том, что не слушает преподавателя, сидя на занятиях, то есть слушает, но не знает о чём толкует преподаватель. Вечером, придя как назначились без пяти семь к зданию Суда, Алексей никого не застал. Не застал и через пол часа. «Девушки всегда опаздывают» – подумал он снисходительно. Но когда прошёл уже час и время было двадцать ноль ноль, он наконец решил набрать её номер. Странно, но трубку никто не брал, не смотря на то что номер был набран несколько раз подряд. «Позвоню последний раз и если тишина, то пойду обратно, делать нечего» – подумал он. Трубку никто не взял и пятнадцать минут девятого, – Алексей озадаченный побрёл домой.
Но как же он был обрадован, когда вечером получил смс: «Прости, я задержалась у подружки, а телефон забыла дома. Давай на выходных?» (тогда был вторник) «Хорошо, тогда ближе к выходным созвонимся или спишемся и договоримся.» – ответил в смс Лёша.
На самом деле «парень» у Валентины был. Хотя она и говорила всем и абсолютно всерьёз, что она с ним «рассталась», но кажется она просто виляла хвостом и, сама не зная чего хочет от жизни, очередной раз поссорилась и размолвилась «с Игорем» – так его звали, впрочем не суть. Этот Игорь был старше её лет на десять как минимум (ей было восемнадцать) и кажется его эти обиды Вали даже забавляли. А бросить его на самом деле было бы не так безболезненно, как может быть считала Валя, в плане опасности даже и для физического здоровья; уж больно привязчивы часто такие господа к таким, с позволения сказать, детям женского пола…
Валя в тот вечер сидела дома и не брала трубку с номера Лёши. Пока шутка была только на словах ей было весело, но когда дело дошло до действий, то она поджала хвост, смекнув своей неумной головкой все последствия, которые неминуемо случатся в её жизни. А именно действительная измена «Игорю», и стоит ли оно того? Таким образом к выходным, на которые намечалось второе свидание, Валентина уже успела помириться с Игорем.
Лёша, дабы не быть навязчивым, не напоминал о себе до самой субботы. В субботу в двенадцать часов, он наконец решился и написал смс: «Привет. Как дела? Всё всё ещё в силе?» По воле судьбы первым заметил смс Игорь, который уже пару дней и ночей жил с Валей, как и прежде до их размолвки. И может быть не стоит пенять на судьбу, ибо Валя кажется и сама не боялась, что «муж» заметит нечто… Чтобы может быть очередной раз его поддразнить, чему он и сам был несколько рад, как мы знаем.
– Это кто? – спросил, нахмурив брови, здоровый детина Игорь.
– Да, привязался один… Я пошутила, а он всерьёз воспринял…
– А как вы с ним познакомились?
– Да ему мой номер кто-то дал, а я в шутку ему подыграла.– засмеялась Валя.
– То есть он тебя не знает даже?
– Ну да! Я же говорю, привязался, я даже не знаю как он выглядит. И он тоже меня не видел, а ищет просто с кем погулять.
И вдруг, после некоторого молчания Игоря посетила одна мысль, от которой он загорелся и сказал:
– Слушай, назначь ему свидание, а вместо тебя придёт одна знакомая… Какая ему разница? Ха-ха-ха!
Валентина тоже расхохоталась – идея мужа ей понравилась.
– Да, и назначь в месте где-нибудь побезлюднее. Например возле военкомата на Машзаводе. Знаешь где это? – добавил он.
– Ха-ха! Хорошо! Знаю.
Свидание было назначено, – как и предыдущее, только с отличием в месте встречи и часом, – на этот раз было назначено на девять вечера. «А что так поздно» – спросил Алексей, договариваясь с Валей о встрече. «Да у меня занятия…» – отмазалась она.
Алексей пришёл ровно к назначенному часу и вновь никого не встретил. Он стал думать всерьёз, что его разыгрывают. Но он ошибся… Пятнадцать минут десятого, или около того, подъехала красная колымага, в которой можно было заметить сквозь запотевшие окна пассажиров. Колымага стояла минут пять, после чего двери её раскрылись и оттуда вышли несколько человек-подростков мужского пола. Алексей стоял и молча наблюдал за ними. Они как-то нехотя направились в его сторону, после чего, подойдя уже совсем близко, один из них, по видимому самый смелый, нанёс Алёше удар кулаком в лицо. После чего подбежали все остальные и стали пинать сбитого с ног Лёшу. Когда они убедились, что он потерял сознание, обыскали его карманы, забрали из них портмоне, в котором было пару тысяч и забрали телефон. После чего с самыми серьёзнейшими лицами бросились в колымагу и с шлифом тронулись вон, оставив воле судьбы замерзать бесчувственного Алексея, ибо держался крепкий мороз на дворе: минус двадцать.
Злобная инфекция
Жена пробудилась в плохом настроеньи,
Любви не дала к мужьему сожаленью.
Поэтому муж усадясь на сиденье,
В машине своей газ нажал в нетерпенье.
По зебре прохожий лениво шагал
И муж тот не вытерпил – стукнул сигнал.
Прохожий сквозь зубы брань пробормотал,
Пошёл к остановке, где сел, – ведь устал.
Стоит с папироской и мирно курИт
Сосед в остановке, – лет тридцать на вид.
Уставший прохожий не вытерпел плюнул.
Сосед в остановке бычок в урну сунул.
Заходит сосед тот в трамвай, сел в сиденье.
А позже заходит старуха с давленьем.
Сосед так как мало до входа скурил,
То в злом настроении не уступил.
Старуха вздыхает, а суть понимает:
Что наглый мальчишка ей не уступает.
Подходит кондуктор. Старуха: «А нука
Возьми посчитай всю мою мелочугу.»
Кондуктор вздыхает, но мелочь считает.
Ведь это работа её – она знает.
Но так как она вроде тоже не робот,
То внешне спокойна, а внутрь её ропот.
Подходит к водителю: «Малый, будь бдительней
Пусть пробегут! Видишь этих родителей.»
Действительно мамочки две шли с колясками
И заболтались такие прекрасные.
Водитель озлился, но оттормозился,
А мамочкам тем кулаком погрозился.
Мамочки далее шли и болтали
И чувства любви ими преобладали.
«Любви» надо думать к самим лишь себе
И места для злобности в их сердце нет.
*********************
Вы осуждаете чинуш —
Они имеют крупный куш.
Теперь представьте: на работе
Вы испекли превкусный тортик.
Неужто пальцы не оближешь,
Когда весь день тем тортом дышишь.
И депутат будто кондитер.
И у него есть свой водитель,
И у него огромный дом,
И у него тревожный сон —
Он мыслит ночью, мыслит днём
Сработает ли тот закон,
Что изобрёл в госдуме он.
*********************
«О, Моська, —
Знать она сильна,
Коль лает на слона.»
А есть другие моськи
И этим нет числа.
Та что слона облаяла —
Трусливая была,
Ведь знает расстояние.
И что слона внимание
Даже собак компания
С трудом бы увлекла.
А есть моськи со школы,
Те что всегда готовы
Все преступить законы,
Как-будто их в род-доме
Мать взрослых родила.
И вот творят дела,
Хоть нет в мозгах ума,
Но умничают страшно,
Хоть не расти трава.
Они подобно взрослым
Скорее папиросы,
Скорей портвейн и женщин,
Не задавшись вопросом,
Спешат пока не поздно
Любить, как любят воздух.
И вот подобно крупным псам
Сплошные моськи тут и там.
**********************
Все вы, кто любит Пушкина,
Скажите, деды и старушки, нам:
Стали бы вы почитать его,
Если б он жил бы не так уж давно?
Если б он жил даже скажем сейчас,
Сильно б стихами сразил бы он вас?
Я прочитал очень много поэтов
И не нашёл в них отличий от предков.
Только без славы все канули в лету,
Так как достойнее Пушкина нету.
***********************
Зачем судить друзей:
Кто вор из них, кто гей,
Кто глупый, кто разумный, —
Себе скопляет суммы;
Кто модник до забвенья,
Но бедный тем не менье;
Кто занял – не отдал,
Кто врал и сочинял
Про всех друзей упрёки,
Чтоб чистым быть в итоге;
Про умных и отсталых,
Тех что всегда неправы,
Так как читали мало.
Скажите, люди, право:
Зачем вам эта слава?
*********************
Мнение подростков
По-сути очень просто.
Тот кто имеет деньги
Тот купит даже воздух.
Тот кто купил машину
Не попадёт в трясину.
Тот кто купил большущий дом
Всегда спокоен будет в нём.
Тот кто завёл свою семью
Услышит только «i love you».
*********************
Наш президент сочинил своё слово:
«В этой связИ» любит говорить Вова.
Пусть. И не плохо звучит ведь из уст.
Но блюдолизы, словарь чей не густ
Так безобразно коверкают часто
Русский язык «президентским указом».
В той же «связИ» есть вопрос у меня:
Как появилося слово «связя»?
Умные люди решили, так лучше,
Как президент если резать всем уши,
То разделяют как-будто и кущи.
САМОЛЮБИЙЦА
Когда нечего хотеть,
Охота в пропасть полететь.
Когда поздно жизнь исправить,
Пропасть тоже к себе манит.
Вопреки закону жанра, объявляю самую концовку в самом начале, и плюс краткое содержание. Самоубийство из-за несчастной любви. В наше время сложно, вообще говоря, заинтриговать, – то есть заинтриговать можно, но не надолго. Хорошо, даже и надолго можно. Но только лишь на время самого чтения; по прочтении же читатель забудет всю интригу минут через тридцать, ибо таких (как и любых других) историй каждый слышал в своей жизни с избытком.
В качестве «вступления» уместно было бы порассуждать хоть чуть-чуть о самоубийцах. Тема эта опасная и даже крайне опасная – каковой она считается в обществе. «Того кто хочет жить – жить учить не надо» – говорят; так может быть и того кто хочет убить себя – учить убивать не надо, – по аналогии? Например поэт Есенин с самого детства предпринимал попытки суицида, и даже в большом количестве и самых разнообразных. Не будь порочен ум, то не появилось бы мысли, что может быть оно бы было и лучше – осуществить задуманное в раннем возрасте? «Лучше» конечно для него, а не для нас, людей, которым он оставил столько богатства в виде своих стихов и поэм. А вот для него?.. По крайней мере не мучился бы всю свою жизнь и не нагрешил бы столько. Беря в расчёт то, что всё-таки же сбылась мечта его в старшем возрасте; значит отнюдь не была виной в этом невозможном желании малолетняя глупость.
В том-то и дело, для обывателя, не вдающегося в подробности организации души самоубийц, всегда кажется, что фатального поступка можно было избежать и спасти беднягу; как и всегда можно найти виновного – повлиявшего, так сказать подтолкнувшего к гибели сумасброда. Второй тезис кажется ближе к истине, но возвращает опять же к началу, то есть чего хочет сам-то человек?
1
Героя нашего зовут Михаил. Героем его можно называть хотя бы и потому, что он всё-таки решился на давно манящий его «подвиг». Но что за подвиг, если о нём никто не узнает! (Кроме родителей разумеется.) Поэтому, прежде чем наглотаться таблеток, он настроил камеру на своём ноутбуке, чтобы она запечатлела весь позорный финал его жизни: то есть как он будет мучится, загибаясь от боли в животе на своём диване. Ну а видео разумеется прямиком в сеть. О, не для подписчиков, не для зевак, и даже не для славы, а для своей любимой, дабы служить ей укором до конца дней её. Хотя и сам бы мог понять, что ей глубоко наплевать на его смерть, и что ей это напротив очень даже польстит, ибо не ради всякой совершают подвиги, то есть преступления. Морды конечно часто бьют, а убивают за женщин куда реже, а особенно самих себя. Но герою нашему не до подобных праздных рассуждений, да и вообще, если задумываешь подвиг – не только со знаком минус, но и настоящий, – то рассуждения только мешают. К тому же это была его мечта и он не хотел ломать ей крылья. Он упивался мыслями о том, как будут его жалеть после смерти, как будут сокрушаться о том какую невосполнимую потерю понесли все знакомые с ним люди. «Да, – думал он, – я вас всех люблю, но мне нет места, мне здесь тесно», – и всё в таком роде. И всё это конечно было ложью, а истинные мысли он никогда не проговаривал, и даже не проговаривал мыслей об этих мыслях. Хотя и мысль-то эта состоит из всего одного слова: самолюбие, самовлюблённость. Но любовь творит чудеса и толкает на подвиги. Поэтому он как и все самоубийцы, – за исключением камикадзе, или как у нас они называются: подвижники, – он нашёл благородный предлог, то есть разбитое драгоценное сердце своё, и в качестве доказательства решает убить себя; в этом есть даже некоторый символизм, что-то вроде как в церкви преломляют хлеб и пьют кагор и прочее; так как душе от неразделённой любви наносится смертельная рана (и это правда), но душа всё-таки невидимая и получается, что смерти-то никто и не заметил, включая и убийцу, то есть девушку, в нашем случае. И чтобы хоть как-то отомстить, отвергнутый любовник мстит самому себе, – он не может и не в силах мстить обожаемому предмету, как может задаться вопросом не любивший никогда читатель, дескать если ты любишь самого себя, то обидь тех, кто тебя не любит. Нет, хотя он и понёс оскорбление, но обвинил во всём самого себя, – это куда выше любой мести…
ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОЙ ГЛАВЕ
Тщеславие свойственно талантливым людям, это как бы побочный эффект таланта, или лучше сказать болезнь таланта. Ну и конечно же такой больной талант производит и искусство заражённое. Многие талантливые… да что там талантливые, люди прямо называют их гениями, и эти гении (при всём уважении) накладывали на себя руки, накладывают и без сомнения будут накладывать. Тут есть нечто опять же таки библейское, вроде как в книге Бытие, при всём блаженстве и всеобщей любви, приходит время и для скорби, для трагедии. Многие потом задаются вопросом: «Ну чего же ещё не хватало? Зачем было прибегать к такому низкому самолюбованию, к самоубийству?» Кто знает, может быть даже и из искусства, – правда в своём микро мире, а не наяву, ибо на яву всей этой картины никто и не увидит. Но что же делать, художник, настоящий художник готов рисовать не только собственной кровью, но и собственным позором и унижением. Те кто видел трупы самоубийц, поймёт о чём идёт речь.
2
В детстве Миша с другими мальчиками, как-то раз гулял летним жарким днём. У всех было игрушечное оружие, но в войнушку всем вдруг коллективно надоело играть. И вот они шли по улице обдумывая и обсуждая чем бы занять себя, и никак не могли придумать какой-нибудь другой игры, где бы можно было использовать автоматы и пистолеты. Оружие было у всех новенькое, красивое и может быть поэтому, по причине этой красоты им не хотелось с ним расстаться, чтобы поиграть в какие-нибудь обыкновенные игры, вроде догонялок или пряток и проч. Миша был младше большинства из той компании и поэтому его предложение «чем бы заняться» никто не услышал. А он, слушая старших мальчиков, как они предлагали поиграть или в дуэль, или «каждый сам за себя» и так далее, предложил следующее: «А что если нам просто пойти шеренгой, то есть все рядом друг с другом, направить оружие вверх и пусть на нас все смотрят, а мы будем идти и иногда постреливать у кого стреляет, а у кого не стреляет, тот просто для виду будет идти.»
Хотя его никто не услышал, но он отчасти воплотил свой план: идя в компании так и не находивших достойное занятие ребят, он поднял свой голубой блестящий автоматик и, как говорится «под шум волны», иногда нажимал на курок, подняв дуло в небо, созерцая при этом самого себя…
Прошло сколько-то лет, Миша уже учился в школе. Одним тёмным праздничным вечером он возвращался домой с подвыпившими родителями и их друзьями с Дня города. Родители почти не обращали на него внимания, разве только чтобы не потерять его из виду. А сами громко пели весёлую песню, что между прочим не часто случается с современными людьми, – когда вокруг столько всего, то уж и лень делать что-то самому… Прохожие с одобрением смотрели на их компанию, но вот только Миша немного подыспортил их умилительное впечатление своим выходом… Он, видимо уже успев насмотреться немало на зарубежных артистов, и на наших, подражающих зарубежным, вдруг ни с того ни с сего, надев чёрные солнечные очки, несколько отделясь от общей массы своей компании (видимо для того чтобы солировать), выбрал первого попавшегося, идущего навстречу прохожего, и стал исполнять ему какую-то, видимо полюбившуюся ему, песню, жестикулируя при этом руками и смотря ему прямо в глаза, как смотрят в зеркало, в собственное отражение, то есть нимало не стесняясь. Прохожий понимая, что малый ещё дурачёк, никак не отреагировал и, отвернувшись прошёл мимо. Миша разумеется не стал на нём останавливаться и продолжал читать свой рэп следующим, другим прохожим.
