Никита Киров
Волк 4: Лихие 90-е
Глава 3
Дверь точно выбил не хозяин, который потерял ключи, потому что в прихожей настоящий разгром: разбито зеркало, опрокинута тумбочка, сорваны вещи с вешалки. Была драка и, возможно, она не закончилась, судя по стону, который доносился из глубины квартиры.
А у нас не самое подходящее оружие, чтобы врываться в чьё-то жилище. Ладно, когда обороняешься в помещении с газовым, это одно дело, но если стрельнёшь, то не сможешь пройти через свою же завесу. У меня ещё был баллончик слезоточивого газа, но он аэрозольный, с ним та же история.
Но стоны продолжались, возможно, кто-то ранен или умирает, или кого-то мучают. Надо быстро решить, что делать, потому что всё это может быть связано с нашим делом. И скорее всего связано, сейчас я думал именно так.
Я постучал Женю по плечу. Он тоже не стал доставать газовый, а осторожно вошёл в прихожую первым и сделал мне знак, чтобы я подождал. Я решил ему довериться, у него опыта в таких делах больше. Под подошвами его кроссовок тихо захрустело стекло от разбитого зеркала. Из слетевшей трубки телефона, который лежал на полу, раздавались гудки. Свет не горел.
– Волк, – тихо позвал Женя. – Иди сюда. Он готов.
Я вошёл и выглянул в подъезд. Дверь в квартиру напротив лестницы, так что никто из соседей не мог разглядывать меня в глазок прямо сейчас. Но сломанную дверь я всё равно прикрыл.
В этой однокомнатной квартире давно не убирались. Воняло куревом и водкой, повсюду валялись бутылки и пивные банки. Пол грязный, на коврах прожжённые следы от сигарет. Битого стекла много, но оно, возможно, появилось недавно. В комнате был открытый шкаф, из которого кто-то вытряхнул бельё и одежду, телевизор с большой трещиной на экране и диван, на котором лежала маленькая подушка. Красное китайское одеяло свалилось на пол. Я окинул комнату взглядом, но внимательно разглядывать всё мне было некогда.
На кухне лежал человек, Вован, тот самый, который недавно приходил в зал. Он всё ещё стонал, зажимая руками живот. Кровь растекалась по грязному линолеуму и по серой майке. Рядом лежал кухонный нож, погнутый, с тёмным от крови лезвием. Женя покачал головой, мол, недолго осталось.
– Сейчас помрёт, – спокойным тоном сказал Женя. – Кто так тебя, Вован?
– Сука та, – прохрипел он слабым голосом, закрыв глаза. – Сука… это же я всё… это же я придумал, а он, сука такая… больно-то как, сука… он накосячил, урод отмороженный. Если бы не он…
– Я позвоню, а ты пока помоги и поспрашивай, – шепнул я Женьке. – И ничего не трогай. Потом валим.
– Валим? – удивился Женя.
Я кивнул и осторожно вернулся в прихожую, смотря под ноги, чтобы посмотреть, остаются ли следы. Подобрал трубку телефона через рукав куртки, сбросил звонок, осторожно набрал скорую, вращая диск так, что не оставить отпечатки. Позвонил не в городскую на 03, а в железнодорожную больницу, на 113. Это их район, приедут быстрее.
– Ранен мужчина, двадцать с лишним лет, – сказал я и назвал адрес. – Умирает, ткнули ножом в живот, рана опасная, много крови.
– А кто говорит? – спросила недовольным голосом диспетчер.
– Приезжайте.
Я положил телефон и протёр трубку рукавом ещё раз. За спиной послышался хруст битого стекла.
– Помер он, – шепнул Женя, вытирая руки о полотенце. – Ничего нового не сказал. Ждём, когда приедут?
– Кто тело нашёл, тот и становится первым подозреваемым, – сказал я. – Труп на нас вешать будут. Так что валим, ему уже не поможем. И к Лёне едем, советуемся. Осмотрись напоследок, может, я чего пропустил. Только быстро.
– Ладно, – Женя посмотрел по сторонам.
Вышел он вслед за мной, а я снова прикрыл дверь, всё так же, через рукав. Вот был бы смартфон с камерой, я бы снял и место преступления, и даже этот след от ботинка на двери. Но камер на мобилах ещё нет.
На улице до сих пор шёл дождь, никого во дворе не было. Глянул в окна, но не видел никого, кто мог бы там стоять и смотреть на нас. В такие времена мало кто готов рисковать и запоминать приметы посторонних людей. Но бывает всякое.
Глянул на подошвы, что не осталось крови, сел в машину и мы поехали. Вторая мобила, купленная недавно, сейчас была у Лёни, ему я и позвонил, сказал, чтобы срочно шёл в контору по важному делу.
Курилку рядом с конторой парни облагородили самостоятельно, я им ничего не говорил. Поменяли скамейки, вместо ветхих и рассыпавшихся досок поставили крепкую листвянку, сколотили стол и грибок над ним, чтобы можно было курить под дождём. Мы расселись туда втроём, так, чтобы видеть во все стороны, чтобы никто не подслушал.
Лёня качал головой, слушая наш рассказ.
– Давай с самого начала, – попросил он. – Вы поехали к этому парню, чтобы поговорить.
– Верно, Лёня, – произнёс я. – Надо было понять, в курсе он того дела в Шахтогорске или нет. Мы же тебя предупреждали вчера об этом, ты мне и сказал, что он так и не арестован. Звонил в дежурку при мне ещё.
– Ну да, – Лёня кивнул. – Я просто уточняю, чтобы всё воедино собрать.
– Савватеев его не расколол, раз не арестовал, но мы всё равно хотели поговорить. Может, нам бы он сказал больше, чем оперу. Поговорить не успели. Ждать там твоих бывших коллег тоже смысла нет, нас самих бы и стали колоть. Уехали сразу, вроде нас не засекли, я осматривался.
– Он точно умер?
– Да, – Женя кивнул. – Прям точнее не бывает.
– Пока наши приедут, – Лёня помотал головой. – Вечером в воскресенье ещё… и с бензином ещё напряг. Про скорую так вообще молчу. Но что там было, помните? Обстановка в помещении? Борьба была или нет? Хотя раз дверь выбита, то должна быть.
– Сейчас с Женей и расскажем, – я подпёр голову рукой. – Жалко, камеры под рукой не было.
– Ну давайте вспоминать, – Лёня закурил кэмэл. – У мужиков-то сфокусированное зрение, мы видим только то, куда смотрим. А у баб периферическое, они в большей зоне всё видят, но не так далеко. Вот они-то тебе все детали расскажут. Ë-моё, самому бы глянуть, но не поедешь же туда, свои и повяжут. Ну что там было, Макс?
– Он явно бухал, – сказал я. – И много. Жил один, диван не разложен, спал на нём.
– Угу, – Лёня кивнул. – Окурки в пепельнице смотрел?
– Там вся квартира – огромная пепельница.
– Имею в виду, были следы помады? Может его баба пырнула?
– Не обратил внимания. Но женщина бы вряд ли смогла так легко вышибить дверь.
– Там топор лежал, – Женя задумался. – В прихожей. Видел, Волк? Как у меня, маленький, советский, топорище изолентой перемотано. Не видел?
– Нет.
– За тумбочкой валялся. Может, взял топор…
– А следы на двери один или два? – спросил Лёня.
– Один, – сказал я. – Ещё думал, хорошо было бы его сфоткать.
– Так, – бывший опер задумался. – Кто-то выбивает дверь, убитый идёт с топором выяснять, но топор бросает за тумбочку. Почему?
– Пришли знакомые, – я тоже задумался. – Или кто-то угрожал оружием. Вот он и бросил топор. Они прошли на кухню или утащили его туда. Ну а там ударили ножом.
– А не в прихожей?
– Нет, там крови не было. А вот драка возможно была, всё разгромлено.
– Один или два человека пришло?
– Он здоровый парень, надо минимум двоих, чтобы такой шкаф утащить.
– А знакомые злые, – Женя хмыкнул. – Раз с пинка выбили. Ещё зеркало разбили. А ты заметил, Волк? Он в трусах и майке был. Наверное дрых, когда они пришли…
– Значит, – перебил Лёня. – Они выбили дверь не сразу, а сначала звонили…
– Звонка нет.
– Значит стучали, и он успел взять топор.
– Так вот, – продолжил Женя, достав сигарету. – А вот на двери в комнате у него висели штаны камуфляжные, как у нас, только рисунок чуть другой. И рукав от куртки я в комнате видел под бельём.
– Хм, вот остался бы опером, я бы всё осмотрел, – сказал Лёня, задумавшись. – Савватеев приедет, наследит. Хотя может Федюнин успеет сам посмотреть. Думаю, завтра он к нам придёт, а я его разболтаю, что они на допросе покойного узнать успели. Женька, ну ты чего? – Лёня посмотрел на парня. – Расстроился?
– Ты про что, дядя Лёня? – Женя поднял голову.
– Ты фильтр прикурил.
– Блин, – Женя выбросил сигарету. – Да просто задумался, почему они приехали его мочить?
– Кто они?
– Да я бы знал!
– Может быть так, – сказал я. – Вован тогда припёрся к нам в зал, выделывался, много болтал, и той же ночью был грабёж в форме, а следователь пришёл к нему из-за этого. Если он с ними связан, а в первый раз не выдал, они всё равно испугались, что Вован их выдаст потом и пришли убивать. Если бы не хотели убивать, дверь бы не выбили, так позвонили бы.
– Хорошая версия, – похвалил Лёня. – Вполне может быть. Ты будто в прошлой жизни в милиции работал.
– Нет, в прошлой жизни я был железнодорожником, – мрачно сказал я. – А Коломбо мы тут все смотрим каждую неделю.
– Ну да. Ë-моё, знать бы ещё, кто это его знакомые.
– Ещё одна деталь, – я положил руки на стол. – Вот только сейчас подумал. Зеркало разбито, шкафы открыты. Они что-то искали.
– Возможно.
– И ещё. Ударили ножом, но не насмерть. И добивать не стали. Думали, что готов? Или не умеют бить ножом, а стрелять побоялись? Или не было огнестрела?
– У тех, кто грабил тот магазин, огнестрел был, – задумчиво сказал Лёня. – Но стрелять – это же все соседи услышат. Люди часто делают вид, что не замечают стоны и драки, или думают, что кто-то другой на помощь придёт. А вот выстрел – другое дело. Но то, что не добили сразу… не особо умелые, значит. Они сторожа-то застрелили, потому что пьяные были. Если это точно они.
– Не думаю, что совпадение. Вован точно был с ними связан, и его убили. Это не обычное ограбление. Чего там у него грабить? Безработный, бухает.
– Да, – Лёня вздохнул. – Хотя кто его знает, на что-то же он живёт.
– Уже вторая мокруха за этой бандой, – Женя наконец-то закурил, но сипло закашлялся. – Если во вкус войдут, – он снова раскашлялся, ещё сильнее и затушил сигарету. – Видел я уже такое. Ничего хорошего не будет.
– Да бросай уже это курево, Женька, кашляешь, как старый дед, – сказал я. – Всё пока запутано. Возможно, что они решили сами себя обезопасить, и избавились от опасного свидетеля… или соучастника, который мог их сдать. Лёня, как думаешь насчёт такого плана? В голове крутится один.
– Говори, Макс.
– Завтра мы едем в комбинат, потому что не ехать не можем. А ты идёшь к следователю, – я задумался. – Говоришь, что немного опасаешься, что эта банда бросает тень на нас, и что мы готовы следствию помочь в рамках возможного, чтобы их поймать. И заодно выяснишь, что с этим Вованом выяснили, и как он может быть связан.
– Да, есть смысл. Может, пройдут по его знакомым и сами всех найдут, так было бы лучше. Если нет, то… Витька всё равно придёт нас допрашивать или к себе вызовет. И тебя тоже будет, ты же дрался с покойным, был конфликт. Тебя вообще первого колоть будут. Если ещё машину узнают соседи…
– Может быть и такое, да.
– Ну так тогда, дядя Лёня, тебе бы сказать следаку, что мы ни при чём, – сказал Женя. – Мы завтра с самого утра уезжаем на комбинат, ещё по темноте, перехватить нас не должно. Алиби бы ещё…
– И какое? – спросил он.
– Пиво пили у меня, – предложил Женя. – Заедем в магазин, купим ящик. Спрошу, сколько время, вы ответите неправильно, а продавщица запомнит.
– Пили пиво в ожидание приезда гостей, с которым хотим заключить контракт? – я помотал головой. – Нет, лучше так. Мы сидели в конторе, готовились к визиту заказчика. Бумаг там лежит куча, покажем. Лёни не было, он пришёл к вечеру, зато был Рудской, который подтвердит, что мы были в конторе.
– Ну, пока так, – Лёня кивнул. – А я завтра поспрашиваю, что и как. Главное, чтобы ночью не пришли. Не должны, но мало ли.
* * *
Ночью никто не пришёл. Думаю, раз у милиции были проблемы оперативно приехать на место покушения Крюкова из-за нехватки бензина, тут такая же история.
Совсем ранним утром мы уже ждали на вокзале небольшой командой. На перроне стояли я, Женя, и Ярик. Славу брать не стал, пусть долечивается в спокойной обстановке, скатаемся с ним потом, отдельно. Но машины взял все, не помешало бы впечатлить будущих клиентов. Мой паджеро и две фирменные девятки ждали на стоянке у вокзала под охраной Артёма. А то там сейчас темно, а тачки постоянно угоняют.
Это не такая большая и важная экспедиция, как в прошлый раз. Но, как и тогда, за неимением официального оружия снова пришлось брать охотничьи ружья и газовые пистолеты, а ещё трофейный карабин, который ждал своего часа у меня под задним сидением. Не думаю, что прям в этот раз случится что-то опасное, в прошлый раз вообще обошлись без оружия. Но пусть лучше будет.
К нам вскоре должны устроиться Костя и его напарник Андрей, но они ещё работали в милиции. Если бы поездка выпала на выходной, взял бы их с собой, но сегодня понедельник. Они уже написали заявление на увольнение, а за счёт опыта работы им будет попроще получить лицензию частного охранника.
Остальных наберу, думаю, в течение пары недель, когда всё утрясём. Хотелось бы ещё поговорить с тем капитаном, который приходил ко мне в пятницу. Бывший военный из городского гарнизона, прошедший Афган и Чечню, спокойный и уверенный в себе мужик. Парни, кто его знал, хвалили. Но раз уж сегодня комбинат, то пришлось второе собеседование отложить.
Из тех, кто приехал на поезде, я знал только Семёна Белоглазова, заместителя нового безопасника, и главного инженера Михалыча, который приезжал и в первый раз. Остальные были новые. В основном технические сотрудники, никого из компаньонов-совладельцев фирмы сегодня не было.
Питерские гости зевали. Ещё не адаптировались после долгого перелёта, и в этот же день сели на поезд к нам. Уедут вечером, но через несколько недель приедет десант, который останется здесь до самого запуска комбината.
– А у вас неплохой автопарк, Максим Михайлович, – сказал Белоглазов, оглядев машины. – Даже не ожидал. Сделаем пару снимков для владельцев бизнеса, если вы не возражаете. Будут платить за охрану охотнее. Где взяли?
– Разжились, был подходящий случай недавно, смогли поработать по профилю.
– Ну, тем лучше, – Белоглазов закурил, едва мы прошли через вокзал и вышли на улицу со стороны города. – Знаете, по опыту скажу, когда есть форма и такие фирменные эмблемы, это очень выгодно смотрится в свете…
Он замолчал. У крыльца остановился чёрный крузак. Сначала оттуда вылезли три быка в кожанках, и потом с заднего сидения не спеша выполз невыспавшийся Душман в клетчатой рубашке. Он с любопытством посмотрел на меня и даже махнул рукой в знак приветствия, а потом уставился на моего гостя.
Но после пошёл дальше, иногда оборачиваясь. Белоглазов тоже следил за ним подозрительным взглядом. Я не стал спрашивать об этом, было очевидно, что они знают друг друга. Но через несколько секунд Белоглазов продолжил:
– Имею в виду, что форма и такие знаки немало помогают в охранной деятельности. Даже лучше. У человека в форме документы проверяют намного реже, такова статистика. А то у нас была одна точка, всё легально, но охранники там – люди в кожанках и адидасах, так их милиция постоянно проверяла, каждую неделю.
За рули девяток расселись Ярик и Тёма. Женя, как мой компаньон, остался со мной в джипе, сел впереди. Гости расселись по местам, мы тронулись.
– Кстати, привет вам от подполковника Ремезова, – Белоглазов, сидящий сзади, вздохнул. – Вот буквально в пятницу ему выдали новое звание, я его повидал вчера. Увиделись, наконец, вживую, а то всё по телефону, да по телефону.
– Ну, поздравьте от меня с назначением.
– Нам всем повезло, что у него хорошая память, – сказал безопасник. – И всегда помнит, кто и что ему сделал. Он мне даже напомнил о старом случае, когда мы были капитанами в комитете. Я ему там немного помог ускорить одно дело ещё в Ленинграде, а он помнит это. Хотя у меня вообще из головы вылетело.
– Нам же лучше, раз он всё ещё в области, – произнёс я, переключая передачу. – А вообще, больше таких случаев, как тогда, с комбинатом не было. Но сами понимаете, пока мы не заехали туда официально, то гарантировать ничего не можем.
– Да, понимаю, что нужно ускоряться с договором. У вас же есть наработки по плану охрану объекта?
– Да, я взял с собой. Но нам ещё нужно проработать видеонаблюдение, а это желательно смотреть на месте, а не по чертежам. Плюс все проходы, через которые воруют, их надо отметить все до одного и закрыть. Так что нас ждёт ещё несколько поездок сюда.
– Согласен. А что вам осталось ещё с оформлением? Потому что ваша фирма уже в реестрах, я уточнял.
– Верно, но нам осталось сдать оружейную комнату. Пока проверку переносят. Но в сроки мы укладываемся, а подготовительные этапы были согласованы с инспектором.
– Хм, понятно, – Белоглазов вздохнул. – Если что звоните, это возможно ускорить.
– Благодарю. Но в любом случае, мы делаем надёжно. Правила со временем ужесточат, а у нас уже будет всё готово.
– Рад, что вы понимаете, Максим Михайлович. Нам же работать долго.
Колонна выехала из Новозаводска и погнала по трассе на север. Там, за кафе, свернём в сторону комбината, поедем по просёлочной дороге. Сегодня должны управиться за день, но потом начнём ездить чаще, минимум пару раз в неделю. И не забыл я про просьбу Лёни поговорить с хозяином кафе, который искал охрану.
По пути Белоглазов разговорился сильнее:
– Нам ещё нужно обсудить угольный разрез в администрации области, но его охрана будет отложена на следующий год.
– Уже выкупили? – спросил я.
– Нет. Там просто интересная история, что какие-то московские дельцы заполучили его после приватизации, и теперь сидят с ним, как собака на сене. Они тогда привозили продукты и меняли их на ваучеры. Народ легко соглашался, есть-то нечего было. Вот так и получили разрез. Особо много сейчас не производят, почти всё идёт для местной ТЭЦ и частных хозяйств, но могут добывать намного больше. И всё равно нам выгоднее выкупить весь разрез целиком, чем покупать у них уголь.
– Там большая территория? – уточнил Женя.
– Да, но можно будет отправить туда меньше людей. Но это ещё обсудим. Ну а главное… а там же где-то кафе, я помню, до того, как сворачиваем? А то мы не завтракали.
– Да, – я кивнул. – Нам тоже нужно туда заехать.
До кафе доехали за полчаса. Припарковались у входа, вызывая любопытные взгляды дальнобойщиков и прочих водителей. Сторожить машины остался Женя, а мы вошли в зал, стены которого были отделаны лакированными досками. Кажется, именно здесь Богатов обсуждал какую-то схему с Лукой и Гошей. А вот за тем пейзажем должна находиться высверленная дырка, через которую снимали встречу.
Ладно, я утром завтракал, так что могу спокойно поговорить с хозяином, нужна ему охрана или нет, и подумаю, стоит ли вообще за это браться. Но едва я спросил у официанта, где хозяин кафешки, зазвонил мой телефон.
– Привет, Макс! – раздался голос Лёни. – Я тут был у нашего общего знакомого… как вчера договаривались. Обсудили по нашей теме. Короче, постараюсь кратко…
Лёня старался говорить осторожно, потому что такое нельзя передавать по телефону. Но он что-то выяснил по нашему делу с внезапно убитым Вованом и той бандой, которая маскируется под нас. Надо с ним поговорить вечером.
– Поискали в той квартире, кой-чего нашли интересного. И самое главное – другие наши общие знакомые ночью были там, куда ты едешь, и наследили там. И надо поспрашивать, пока туда никто из наших не уехал. А то с бензином сам понимаешь.
– Серьёзно наследили? – с опаской спросил я. – Как в тот раз?
– Не, в этот раз спокойнее, без жесткача. Но спросить надо. Знаешь у кого?
– Найду.
Значит, банда ночью рванула в Краснозаводск. Так, пока решаем вопросы с комбинатом, мне нужно поговорить с двумя людьми, местным участковым и местным авторитетом. Ох, ну и тёплая же встреча меня ждёт, особенно, если они решат, что в этом замешаны мы.
Глава 4
Не вовремя это всё случилось, но всё равно со всем этим нужно работать. И с комбинатом, и с этими придурками, которые колесили по району и грабили людей. И убивали. Так что надо разбираться со всем одновременно.
Поговорив с Лёней по телефону, я подошёл к хозяину кафе «Кедр», пожилому армянину, передал ему привет от бывшего опера. Хозяин сразу предложил платить нам за крышу. Ох, ну и подкинул мне Лёня задачку.
Вписываться в это я не хотел, о чём и говорил напрямую. Мы не можем где-то делать свои дела, а потом приезжать по звонку на стрелку, если кто-то нам её забьёт. Так работает братва, но не мы. Поэтому или пульт, а пока их нет, нужен человек на посту.
Нельзя забывать, что это трасса, тут останавливается множество людей. Любой отморозок с обрезом или ножом может попытаться ограбить кассу. Так что внутри всегда должен сидеть человек с оружием. А этого человека надо где-то брать каждый день, ослабляя другие места.
И этого дежурного нельзя оставлять одного, нужно будет держать группу на комбинате, чтобы в случае проблем рвали сюда. На это уйдёт около получаса, и это быстрее, чем приехала бы милиция. У них путь займёт от двух часов до бесконечности. Хотя отдельные экипажи вневедомственной охраны вполне можно мотивировать ехать сюда намного быстрее, у них есть объекты на трассе, но это надо договариваться с ними, а для начала на них выйти.
Пока я не говорил твёрдое нет. У хозяина были крепкие родственники, которые вполне могли самостоятельно утихомирить буйного пьяницу или хулигана, так что в одиночку они оставаться могли. Единственное, что я мог им предложить – связь с нашей группой, чтобы в случае проблем свободные люди приехали с комбината и разобрались. И мой контактный номер, если кто-то наедет и потребует платить за крышу.
В любом случае, пока мы не начнём работать на комбинате, сюда мы даже не будем соваться. Так что пока расстались с намерением обсудить всё ещё раз в начале осени, когда будут заключены все договоры.
Гости как раз позавтракали, мы собрались ехать дальше.
– Женя, ты походи с безопасником, – тихо сказал я ему, пока все усаживались. – А мне нужно будет сорваться по нашему делу. Потом присоединюсь.
– В одиночку? – он нахмурился. – Лучше я с тобой.
– Ты погружен в дела больше остальных, займись, сопровождай Белоглазого. Ярик пусть ходит по территории, думает про сигналку и камеры. А я возьму Артёма на всякий случай.
Новый сторож комбината с трудом открыл ржавые ворота, и мы заехали на территорию. Первым же делом осмотрели тот гараж, где тогда хранили оружие, но оттуда уже вывезли всё подчистую, не осталось ничего.
Следов шин нет, на территорию с тех пор никто не заезжал. Приходили только местные пьяницы, которые воровали остатки ценного, больше никого. Хотя сторож божился, что сюда вообще никто не проникает, но я не верил. Дыр в заборе тут предостаточно.
– Мне нужно встретиться с местными, – сказал я Белоглазову. – Обсудить пару вопросов как раз по нашей деятельности. Можно обращаться к Евгению, если что, потом отвечу я.
– Учту, – Белоглазов достал из кожаной сумки, с которой приехал, видеокамеру. – Всё равно пока надо запечатлеть самое важное для отчёта.
Ворота снова душераздирающе скрипнули, когда сторож открыл их, выпуская мой джип. Я доехал до ближайшего магазина, рядом с которым на пыльной дороге играли дети, пиная резиновый мячик с заплатой на боку, и опустил окно.
– Пацаны, где живёт участковый? – спросил я.
Чумазые мальчишки переглянулись друг с другом, но никто ничего не сказал. Один наступил на мяч, скрестил руки и настороженно опустил брови.
– Тогда где живёт Метла? – задал я другой вопрос.
– На той улице! – все показали пальцем направление. – Дом с железными воротами! Не пропустите!
Сначала я подумал, что Метла неплохо тут устроился, раз построил дом с железными воротами, но это только звучало хорошо. У него был старый серый дом из брёвен, с косым палисадником, за которым торчала засохшая черёмуха без листьев.
Ворота и правда были железные, но очень ржавые. И, похоже, их когда-то стащили на комбинате, потому что они похожи на те, что стоят там. Они были сдвинуты наполовину, показывая двор. Там стояла серая тойота-марковник с открытым капотом и дверьми. Рядом с ней бегала громко тявкающая дворняжка на цепи. Цепь звенела, скользя по векше – тонкому стальному тросику, лежащему на земле, чтобы собака могла бегать через весь двор.
– Погоди здесь, – передал я Артёму и начал вылезать. – И осторожно, чтобы никто не подобрался.
– Ко мне не подберутся, – ответил парень, поглаживая приклад лежащего у него на коленях ружья.
На завалинке у дома сидело несколько парней в китайских спортивных костюмах. Один, который жевал жвачку, смотрел на меня исподлобья.
– Передай Метле, к нему Волк с Новозаводска приехал, – сказал я и вылез из машины.
Парень нахмурился, но спорить не стал и зашёл во двор, оттуда поднялся в дом по крыльцу. Через несколько секунд он вернулся и махнул мне рукой. Собака меня облаяла и начала дёргать цепь, пока парень не прикрикнул на неё матом. Тогда она успокоилась и улеглась у тойоты, грызя мозговую кость, которая там валялась.
Сначала я вошёл в сени, в которых почти не было места из-за ящиков с пустыми бутылками, горшками и какими-то тряпками. Вроде бы и чисто, нет грязи с пылью, но всё равно, выглядело как-то неряшливо. Из сеней прошёл в дом, прямо в густое облако табачного дыма. Курят и курят.
Здесь так же чисто, но как-то грубовато. На полу струганные доски, в маленькое окно почти не проникал свет, но лампочка, висящая под потолком, не горела. Часть комнаты занимала печка, отделанная плиткой, летом её не топили. Посреди стоял длинный раскладной стол, за которым сидели местные авторитеты. Чуть дальше ещё один проход, закрытый плотной занавеской. Пахло жареным мясом.
Хозяева и их гости что-то отмечали. На столе стояли стеклянные бутылки с водкой и самогоном, и пластиковые с китайским спиртом. Ещё здесь были тарелки с порезанными помидорами и луком, хлеб, колбасный фарш из армейских консервов и обычная краковская колбаса, лежащая на изрезанной газете, пропитавшейся жиром. Ещё было сало, свежий зелёный лук и укроп. С краю стола стояла миска с варёными куриными яйцами.
Тут семь человек, все они смотрели на меня. На самом почётном месте сидел лысый мужик почти без бровей. Одет он был в майку, которая показывала всем обширную коллекцию зэковских наколок на плечах. Метла уставился на меня. Трезвый, но с похмелья.
– А я сначала думаю, какой Волк? – хрипло произнёс Метла. – Потом понял, что это ты. Всё утро тебя вспоминал.
Никто не ел, все ждали команды авторитета. Из другой комнаты, откинув занавеску, вышла женщина с помятым от пьянок лицом, одетая в красный халат. В руках она держала парящую кастрюлю, которую грохнула на стол.
– Разговор есть, Метла, – сказал я.
Женщина налила ему в чашку пельменей с бульоном, как их было принято есть в наших краях, и положила рядом с ним ложку. Он взял перечницу и обильно посыпал в чашку.
– Ну садись, – произнёс он и махнул головой.
– А он не мусор? – спросил тощий и лысый мужик с седыми бровями, который сидел рядом с Метлой.
– Захлопнись, – не глядя на него бросил Метла, пробуя пельмени. – Он не мусор, мусоров я в свой дом не приглашаю.
Мне освободили место за скамейкой. Я сел за стол, стараясь не касаться рукавами липкой скатерти. Остальные напряглись, рассматривая меня. Всё же, что ни говори, это опасные люди. Хорошо, что в джипе Артём с моим дробовиком и карабином. Как резерв на всякий случай.
– Ты же, говорят, завалил самого Майора, – сказал Метла, швыркая бульоном. – Был в городе, слышал про тебя. А ещё с Игорем Иванычем, базарят, хорошо живёшь.
– Много чего говорят.
– Но я не понимаю, – продолжил он. – Мы с тобой тогда добазарились, что комбинатом занимаются твои большие люди, а вот всё остальное наше. Но что-то ночью сегодня на мою территорию полезли. Хорошо, что ты пришёл сам, я уже хотел сам к тебе ехать, чтобы ты мне пояснил за ночное.
– Давай так, Метла, с начала, – твёрдо сказал я. – Был разговор, что комбинат работает, мы его охраняем. Что в посёлке у вас – дело ваше, нас не касается. Что у каждого свой кусок, который он может осилить.
– Был базар, – он кивнул.
– А кто-то лезет на чужое, – продолжил я. – Выставляют себя за других, грабят людей, уже убили одного в другом месте. Что ты знаешь о них, Метла? Группа парней на машине приехала сюда, кого-то ограбили, могли угрожать пушками. В похожем камуфляже, – я подёргал свою куртку. – Говорят, что охрана, но на деле обычные отморозки. Я их ищу.
– Значит, это чужие? – Метла нахмурился. – Вот беспредел творят. Не понятиям так делать, сразу видно, отморозки. Таких сейчас много стало.
– Кто был, и что они ограбили? – спросил я, глядя на него.
– Расскажи ему, Марат, – местный авторитет кивнул на коротко стриженного морщинистого мужика, который держал в руках старый гранёный стакан с водкой.
– А чё рассказывать? – тот повернулся ко мне, окатив перегаром. – Трое, на восьмёрке, с волынами. Приехали в ларёк, наехали на Люську продавщицу, чтобы бабло выгребла и ящик водяры им дала. Та форму увидела, подумала, менты какие-то, испугалась.
– Они не трогали её? – спросил я.
– Да я бы их урыл, – с напором сказал Марат. – Там наши приехали за водкой, спугнули. А Люська, дура, к участковому побежала, нет бы сразу нам сказать. Не выехали бы они тогда. Протупила и всё, свалили они.
– Какая машина, какое оружие?
– Да откуда я знаю?
– Мент знает, – сказал Метла, внимательно слушая нас. – Он вызывал своих, только так никого и нету. Но хорошо, что ты сразу ко мне пришёл, Волк. Порешали всё правильно, претензий нет. Но если приедут они, больше не уедут.
– Никто не против. Но они вряд ли сюда сунутся. Район большой, куда угодно могут приехать.
– А они грамотно делают, – сказал мужик в очках, который всё это время молчал. – Хитрая схема, должен я вам сказать, очень любопытная.
– Поясни, Скрипач, – Метла посмотрел на него, потом на меня. – Это интеллигент наш, голова. Книжки читает.
– Спасибо, – мужик в очках сложил на столе руки с длинными, тонкими пальцами. – Я вот про что думал сегодня. Вот когда мы услышали о случившемся…
Он очень сильно окал, но голос у него очень вежливый и спокойный, особенно чувствуется на фоне блатных интонаций от остальных и хрипа самого Метлы.
– Я ещё подумал, – Скрипач посмотрел на меня. – Если бы они приехали в милицейской форме, тут бы сейчас к обеду от мусоров продыху бы не было. Такое-то они не спускают.
– А мусора всегда так, – прохрипел Метла и тяжело закашлялся. – Нет бы работать, а они людям жить не дают. Зато когда всякие отморозки лезут, ничего они не делают.
– Вот и про что думаю. Замаскировались бы под мусоров, мусора бы их нашли и закрыли бы, чтобы неповадно было. Или вообще грохнули бы по тихой грусти. А тут форма есть? Есть! Пушки есть? Есть! Мусора? Нет! – он замотал головой. – Люди-то разницы не видят, боятся, все деньги отдают, лишь бы не тронули, а мусора-то и не при делах. И самое главное – помнят только про форму, остальное-то уже в глаза и не бросается. Двойная выгода!
