Николай Александрович Добролюбов
Природа и люди. Книга I
Уроки географии, читанные в Николаевском сиротском институте Книга. 1. Выпуск II. СПб., 1858
С иными господами ужасно мудрено иметь дело, особенно литературное. Вдруг, ни с того ни с сего, подымутся на дыбы и, забывши всякую осторожность и гуманность, во всеуслышание наговорят вам таких вещей, какие иной раз и наедине-то выговорить побоишься. Такой уж, видно, задор заключает в себе русский литератор и в особенности публицист (модное словечко, не совсем удачно примененное к русским нравам)!.. Коли уж пустится в полемику, так откуда что у него возьмется… Диво, да и только. Недавно, например, одному журналу, обыкновенно очень степенному и умеренному, не понравилось, что кто-то не похвалил что-то в Англии. Так ведь в какой он азарт вошел, как кусал и рвал недовольных Англиею, – просто не поверите. Какие он им прозвища давал! Гидрофобами (то есть укушенными бешеною собакою) называл и даже до того забылся в своей ярости, что взводил на них такие преступления, за которые следует непременно в острог посадить: не довольствуясь бранью, он вдруг начал их всенародно обвинять – в поджигательстве! Вот до чего дошел в своей ярости! Только что «караул!» не закричал и полицию на помощь не призвал… Да, бедовые бывают иногда русские публицисты!..[1]
