Николай Александрович Добролюбов
Путешествие по Североамериканским штатам, Канаде и острову Кубе Александра Лакиера
Можно бы опасаться, что подобное право вмешательства в общественные дела, предоставленное всякому гражданину, поведет к беспрерывным кляузам и всякого рода беспорядкам. В Америке это могло бы произойти том скорее, что во многих случаях доноситель на противозаконные поступки пользуется частью штрафа, который взыскивается с обвиненного. Но устройство судов – словесных, с адвокатами, присяжными и с полнейшею публичностью – не слишком благоприятствует развитию кляузничества. Да притом же есть и еще обстоятельство, удерживающее американцев в пределах благоразумия и справедливости, – распространение начал образования в целом народе. Всякого рода вздорные и несправедливые притязания являются в обществах неразвитых, не имеющих правильных понятий о предметах; с развитием образования взаимные отношения определяются легче, разумнее и дружелюбнее. Это очень хорошо поняли в Америке, и потому-то там каждая община непременно обязана содержать школы для первоначального обучения. Образование детей совершается на счет государства, и в каждой общине есть свой школьный капитал. Все граждане должны жертвовать на школы часть своих доходов, потому что все пользуются плодами общего образования: если у кого и нет своих детей, то всё же школы для него полезны, потому что только при образованности граждан возможно в обществе поддержание порядка и благоденствия. Оттого человек, вовсе не бывший в школе, не принимается даже на фабрику; оттого для распространения грамотности в народе ничего не жалеют в Америке, и всякая небрежность в этом отношении строго преследуется. Кроме денежной подати, в пользу школ выделяется всегда, при заведении общины, одна тридцать шестая доля общинных земель; земля эта продается, и деньги, вырученные за нее, составляют школьный капитал, находящийся в распоряжении штата. В книге г. Лакиера приведены цифры из отчета за 1857 год провинции Массачусетс. Из них видно, что в пользу школ собирается в год более 2300 000 долларов (до 3 000 000 руб. сер.), а школьный капитал простирается до 1625 000 долларов; проценты с него, до 50 000 долларов, распределяются между школами отдельных городов. Но право на получение этого вспоможения имеет только та община, которая сама собирает не менее 1 1/2 доллара на каждого ребенка от 5 до 15 лет. В отношении к управлению – и здесь находим совершенное отсутствие всякой централизации. Каждая община управляет своими школами по собственному усмотрению; даже если община, особенно городская, очень велика, то она разделяется на округи и участки (приходы). Так, в Бостоне, по свидетельству г. Лакиера, «для большего удобства город разделен на округи, и в каждом сами граждане избирают членов в училищный комитет, числом шесть, и притом так, что двое из них, по исполнении своей обязанности в течение трех лет, выбывают и заменяются другими, буде на них снова не падет выбор. Эти шесть членов училищного комитета образуют для школ своего участка особый комитет (district committee) и затем для местного заведывания отдельными школами подразделяют между собою училища по своему усмотрению; так что в важнейших только и определенных случаях дела из местных комитетов доходят до участкового, и еще реже до общего городского». Нужно, впрочем, заметить, что не во всех штатах устройство школьного управления таково, как в Бостоне; в штате Нью-Йорке, например, существует нечто вроде наших учебных округов и местные школы подлежат начальственному наблюдению чиновников штата.
Общая тенденция образования в Северной Америке – приготовление детей к гражданской деятельности, ожидающей их за пределами школы. Оттого элементарные школы считаются необходимыми для всех; затем важнейшими считаются средние школы общего образования, в которых на первом плане стоят математика, новая география, история Соединенных Штатов и их конституция. Затем – знания классические, богословские, философские и пр. предоставляются каждому ad libitum, [2] и охотников на них является сравнительно не слишком много. «Но об этом американец и не сокрушается, – как замечает г. Лакиер, – он хлопочет о гражданах, образованных в такой мере, чтобы быть хорошими исполнителями народной воли, – а ученые для него роскошь…»
Вообще в образовании детей и в устройстве школ в Америке выражается то же направление, какое и во всем другом отличает эту страну: делать как можно больше для народа и как можно менее потворствовать аристократическим тенденциям. В этом отношении любопытна для нас наметка г. Лакиера, сопоставляющая воспитание американское с английским. «В Англии, – говорит он, – безграмотный вовсе не редкость, тогда как высший класе едва ли где-нибудь может сравняться в классическом образовании с английскою аристократиею. Но и до сих пор там воспитание сохраняло средневековой, монастырский характер, который оно имело в Англии целые столетия. Изучение древних языков, греческого и латинского, занимает большую часть времени в английских, особенно высших, школах и вытесняет языки живые и науки более практические. Очевидно, американцы не могли допустить ни такой ограниченности, ни односторонности воспитания; свет наук должен был по возможности просветить каждого по мере его способностей и стремления к образованию. Тем менее может быть речь о разделении воспитанников разных каст – не только по заведениям, но в одном и том же заведении по комнатам, костюмам и столам, как это делается в Англии».
