Николай Иванович Хрипков
Дом у Чёрной реки
Глава 1
Дом у Черной реки
РАССКАЗ
1
Нас было трое. Я не очень разбираюсь в машинах. Кажется, это «ландкрузер», который просто называют «крузаком». Машина, действительно, крутая. С телевизором, два ведущих моста. За рулем Иван. Вальд. Он русский немец. Или немецкий русский. Но по-немецки он ни бэ ни мэ. Рядом с ним на переднем кресле Вася Коршунов. Я сижу на заднем сидении.
Подъехали к речке. Искупались. Обсохли. Сели в машину. Иван стал сдавать назад, чтобы развернуться. Машина покатилась в речку. Он не успел даже затормозить.
Задний мост в воде. Самим нам не вытолкать.
– Нужен трактор,– сказал Иван. – Вон видите крыши. Деревня. Там обязательно должен быть трактор. Я пойду. А вы подождите меня.
Ушел.
– Интересно, а что вон в том доме,– сказал Вася.
В метрах ста от речки двухэтажный дом из черных от старости бревен. Делать нечего. Почему бы не узнать, что там. Поднялись.
Возле дома ходили ребятишки разных возрастов. Они поглядели на нас, но промолчали, когда мы их спрашивали. Зашли. Большая комната. И снова дети и подростки. Ни одного взрослого.
Меня дернули за штанину. Посмотрел вниз. Малыш лет трех-четырех.
– Дядя! Возьми меня на ручки!
– Зачем?
– Я хочу, чтобы ты поиграл со мной.
– Хорошо! Я сяду на лавочку, а ты ко мне сядешь на колени. И мы поиграем.
Он сел на колени.
– Во что мы будем играть, малыш?
– В сороку-воровку.
Я помнил хорошо эту игру. В нее играла со мной бабушка. Потом мне надоело. Я снял его с колен. Вышел на веранду. Почти одновременно со мной на веранду зашли трое подростков.
– Мы ходили с вашим дядькой в деревню за трактором, – сказал самый высокий.
На голове у него был капюшон. Я достал сигарету. И тут же ее выдернули у меня.
– Ребята! А не рано ли вам еще курить? Да и разрешение надо спрашивать, а не выдергивать из рук.
Тот, на котором был капюшон, с длинным смуглым лицом. Он мне почему-то сразу не понравился. Наверно, потому что у него был наглый взгляд. Он закурил и пустил дым в мою сторону. По-хамски. Но я сдержался. Место незнакомое. Неизвестно, с кем имеешь дело. Набежит толпа, так отметелят, что мама не горюй. В этом возрасте они особенно жестокие.
– Ну, у тебя же еще есть. Вот и кури.
Я кивнул. Но курить расхотелось.
– А где дядька-то, с которым вы ходили в деревню?
– А я почем знаю. Мы ему показали, где живет тракторист и пошли назад
– То есть он должен приехать на тракторе с трактористом. Так же?
– Ну, наверно. Мы ему только показали дом, где живет тракторист и пошли назад.
– А вот этот дом… Вы что здесь живете?
– Ага.
Разговаривал со мной только тот, что был в капюшоне. Понятно, что он у них за главного. Остальные стояли молча и глядели то на нас, то куда-то вдаль поверх наших голов. Тут вмешался в наш разговор Вася Коршунов.
– Типа тут детского дома у вас?
– Типа.
Кивнул подросток.
– А что-взрослых-то не видно?
– А на хрена?
– Ну, как на хрена? Если детский дом, обязательно должны быть взрослые. Ну, заведующая там, воспитатели, завхоз, работники.
– Не! У нас тут только пацаны.
– А девочки есть?
Почему-то они засмеялись. Мне это не понравилось.
– Не. Хотя не мешало бы. Мы бы их дрючили тут в хвост и в гриву.
– На хор бы ставили, – добавил круглолицый пацан с грязными губами, тот, который стоял рядом с вожаком.
– Ну, вообще-то нехорошо это, – сказал я.
– А ты чо учителем будешь?
– Ну, почему учителем?
– Ну, типа учишь нас, что хорошо, что плохо.
Мне не хотелось с ними говорить. И вообще хотелось побыстрей уйти отсюда, от этого непонятного бревенчатого дома, в котором живут только мальчишки разных возрастов и почему-то нет ни одного взрослого. Вася, наверно, тоже испытывал подобное чувство. Он тяжело вздохнул и пробормотал:
– Что-то они долго не едут.
Я поднялся.
– Пойдем, наверно, Вася?
Вася тут же подскочил.
– Конечно, пойдем.
Мы пошли к речке. Вася шел за мной.
– Слушай! Они идут за нами, – прошептал он.
– Пусть идут! Ты же им не скажешь, чтобы они не ходили за нами.
– Странные какие-то пацаны.
– Ты хочешь сказать: хулиганы?
– Ну, если хулиганы, то ничего хорошего от них ожидать не приходится.
Речка была неширокая. Такую я за раз перенырну. А вода в ней черная. Нет! Вода-то, скорей всего не черная, но такой цвет придавал ей грунт. Издалека даже казалось, что это бежит широкая струя мазута. Машина стояла всё на том же месте. Задние колеса целиком в воде, передние наполовину. Мы с Васей остановлюсь у самой кромки воды. Услышали, как подошли пацаны.
– Крутая у вас точила! – сказал старший.
Он встал рядом со мной. От него пахло старой заношенной одеждой. Руки он держал в карманах джинсов, раздвинув фалды курки. Смуглое лицо его не выражало никаких эмоций. «Как мумия», – подумал я.
– Как вас угораздило-то?
– Водила хотел подъехать поближе, не успел нажать на тормоз.
– У!
– Что же они не едут? – снова простонал Вася.
– Ну, мало ли что, – проговорил я. – Может, какие проблемы. Трактор там не могу завести. Или еще что-нибудь.
2
Мы сели с Васей возле низенького кустика у берега. Пацаны по-прежнему стояли сзади нас.
– Заждались, мужики?
Голос за спиной.
Это был Иван. Он улыбался, только улыбка была грустная. Так улыбаются, когда объявляют о неожиданном увольнении.
– Где трактор? – спросили мы с Васей хором.
– Был да весь вышел.
Иван подошел к воде, пнул голый прутик. Вроде он был причиной всех наших несчастий.
– В смысле?
– Да поломался. Поршневая, говорит, полетела. А это, говорит, хоть бы за день сделать.
– Больше в деревне нет тракторов?
–– Да какая там деревня!
Иван махнул рукой. Машину он купил год назад. И день покупки счи тал ч уть ли не самым счастливым днем в своей жизни.
– Хутор какой-то. Всего четыре двора. И люди какие-то странные. Знаете, как в присказке «Да и нет не говорите». Прямого ясного ответа не добьешься. Все околесицей, вокруг да рядом. Говорить с ними всё равно, что сопли жевать.
Мальчишки рассмеялись. Иван повернул к ним голову и смотрел так, как будто в первый р аз их здесь увидел. Он переводил взгляд с одного на другого, потом остановился на смуглолицем в капюшоне и спросил:
– Я вижу, ты тут за старшего.
Тот хмыкнул. Не понятно, что это было: презрение или такая манера отвечать на вопросы.
– Тебя как зовут-то? Меня Иваном.
– А тебе зачем?
Подросток отвернул лицо в сторону и через тонкие губы выпустил длнную струю слюны.
– Просто хочу обращаться к тебе по имени.
– Ну, Паша. И чо?
Подросток исподлобья смотрел на Ивана и медленно потряхивал головой. Так делают, когда слушают медленную музыку.
– Слушай, Павел! Ты, смотрю, крепкий пацан.
– И чо?
Он продолжал потряхивать головой. Я видел, что Ивану это не очень-то нравится.
– Это же хорошо! А ты бы подобрал с десяток крепких пацанов?
– И чо?
Что он затвердил одно и то же, как попугай, словно других слов не знает. Это раздражало.
– Да мы без всякого трактора вытащим машину.
Это была идея! Молодец Иван. Мы с Васей поднялись и встали р ядом с ним. Вроде как поддержка.
– Это…
Это уже Вася.
– Одни будут сзади толкать, а другие спереди за трос тянуть. Должны вытащить. Это же не танк, в конце концов.
– Что, Паша, сделаем? Мы тоже в долгу не останемся.
Паша почесал подбородок и поглядел на свою гвардию. О чем они думали, понять было невозможно.
– Пацаны! Поможем!
Те пожали плечами. Мол, как решишь, командир. Нас любое твое решение устроит.
– Кузьма! Сходи в дом! Позови пацанов, тех, что покрепче, и быром сюда1 давай дуй!
Кузьма побежал, почему-то то и дело подпрыгивая. Пробежит немного, затормозит, подпрыгнет и дальше бежать.
– Спасибо, Паша! Люди должны помогать друг другу. Сегодня ты мне, завтра я тебе.
Иван протянул руку. Паша поглядел на его кисть и неохотно пожал его. Чувствовалось, что делал он это без всякой охоты.
– Музыка-то у вас есть?
– Музыка? Что за музыка?
– Ну, в машине-то музыка у вас есть? Вон какая крутая точила, неужели нет музыки?
– Ну, да! Конечно!
– Хорошая?
– Ну, как кому. Как говорится, на вкус и цвет товарищей нет. Каждому ведь свое нравится.
– Включи!
– Да как-то… Хотя, ладно…
Иван снял туфли, затолкал в них носки, задрал брючины до колен и пошел к машине. Осторожно, медленно открывал дверку. Боялся, что от резких движений машина могла сдвинуться с места.
– Извини, Паша! Аккумулятор сел. Как говорится, беда не приходит одна. Но это дело поправимое. У меня есть прикуриватель. Немецкий. Заводится с полпинка. Отличная штука.
– Вон и пацаны идут.
К речке приближалось восемь подростков. Шли они, не торопясь, молча. На лицах никаких эмоций. На всех куртки, но каждом курточка своего цвета. Да и покроем куртки тоже отличались. Джинсы черные, серые, синие, и только на одном спортивные штаны с модной защитной окраской. Сейчас в такие даже пенсионеры переоделись. Иван помахал рукой.
– Ну, с такими орлами и танк из болота можно вытянуть. И зачем нам трактор. Вон силища как4ая!
Он засуетился. Стал отдавать команды.
– Вот трос. Вот еще один. Сейчас соединим их. Будет что-то вроде упряжи, чтоб тащить удобней. Вы, ребята, впрягайтесь и тяните спереди за трос. А мы, все остальные, будем толкать сзади с боков. Это… раздеться придется. Водичка, конечно, прохладная. Но я, думаю, что мы быстро управимся. С такими-то богатырями и не управиться! Это… мужики! Вы крепко держите. А то, когда сниму с тормоза, она может назад покатиться. Упирайтесь, что есть сил. Никак нельзя, чтобы она назад покатилась.
Я с Васей и еще пятеро пацанов стали сзади, твердо уперлись пятками в мягкий илистый грунт. Не заскользим ли мы по нему, как конькобежцы по льду? Хоть бы какой-нибудь бугорок, чтобы упереться. Если машина пойдет назад, то вряд ли мы ее удержим. И тогда только одна надежда на трактор, который еще нужно отремонтировать. Если еще и пацаны напугаются и отскочат, тогда уже точно не удержим. Надо было бы прошептать какую-нибудь молитву, но я ни одной не знаю, кроме «Господи! Спас и помилуй!» Надеяться приходилось только на слаженность действий и добросовестность каждого, то есть каждый должен был напрячься, что есть сил.
– Ну, ребята! Приготовились! Напряглись! Держим, что есть сил!
Иван медленно убрал тормоз. Машина чуть коснулась, но осталась на месте.
– А теперь тянем! Эх, дубинушка, ухнем! Эх, родимая, сама пошла! Подернем! Подернем! Да ухнем!
Как мы ни упирались, машина оставалась на месте.
– Постой, ребята1
Иван вытер пот.
– Колеса провалились в ил. Значит, делаем так! Вы держите, чтобы не пошла назад. А мы – идите сюда, пацаны! – раскачиваем ее.
Принялись качать машину из стороны в сторону.
– А теперь, – скомандовал Иван, – вперед и с песней!
Машина на полшага продвинулась вперед. Это был большой прогресс, который убедил нас, что все должно получиться. мы опять раскачивали и толкали. и машина потихоньку выбиралась на берег. Вот уже передние колеса на суше. А это значит, что сейчас у нее зацепление лучше. Был бы берег более пологий, мы бы ее вытолкнули за пару рывков. Но сейчас он шел почти под углом в сорок пять градусов. А значит, нужно было машину удержать, не дать ей скатиться назад и постепенно проталкивать вперед. Через четверть часа все выдохлись. Сил никаких не оставалось. Иван опять поставил на тормоз и дал команду передохнуть. Пацаны сели полукругом. Недовольных голосов я не слышал. А это было уже хорошо. Могли бы плюнуть и уйти. Но они остались.
Со второго захода удалось вытолкать машину целиком на берег. Здесь берег уже становился пологим. И без больших усилий мы продвинули машину на два метра от воды.
Иван довольно потирал ладони.
– Ну, вот и все, ребятки! Делов, как говорится, на сто рублев. А вы молодцы, пацаны. Без вас бы у нас ничего не получилось.
Он полез во внутренний карман и достал пятисотрублевую купюру.
– Возьми, Паша! Купите там чего-нибудь! Ну, а дальше мы уж сами.
– Ты уверен? – тихо спросил Паша, покачивая головой.
– А чо там? Сейчас прикуривателя ему дам. Только так заревет. Дело проверенное.
– Ну! Ну!
Иван полез в багажник.
– Блин! Намокло всё!
Прикуриватель для аккумулятора был небольшой коробочкой размером с пластмассовую коробочку, в которой продаются домино. Иван присоединил провода, нажал на кнопку.
– Блин! Индикаторная лампочка не горит. Значит, вода попала.
– И что теперь, Иван?
– Что? Что? Сниму крышку! Просушить надо! Может, заработает.
– А если не заработает?
– Тогда нужен толкач. Или аккумулятор зарядить.
– Слушай, Иван! – сказал я. – Но у фермера есть трактор. Машина должна быть. Значит, и зарядное должно быть.
– Ну, вообще-то….
– Значит так! Вы тут с Васей разбирайтесь с машиной. А я смотаюсь до фермера. Давай аккумулятор. До темноты, думаю, управлюсь.
– Ну…
Иван н пожал плечами.
– Хотя делать-то нечего. Давай!
Он снял аккумулятор.
Пацаны все еще стояли.
– Чего они стоят? – спросил Вася.
