bannerbannerbanner
Мертвая заря

Алексей Макеев
Мертвая заря

Полная версия

– Так-так, понятно… И какой же совет Виктору Петровичу вы могли бы дать? Как ему избегнуть этой опасности?

– А я этот совет уже давала, – спокойно произнесла Варя. – Еще когда ему первый раз призрак явился и он к нам с Егором Демьяновичем прибежал за разъяснениями. Я тогда прямо сказала: уезжайте, Виктор Петрович, от греха подальше! И семью заберите. Не будет вам здесь ни отдыха, ни покоя.

– Ясно, – кивнул Гуров, выслушав это разъяснение. – Что ж, еще раз спасибо за молоко, за яйца. Я, пожалуй, пойду. А деньги завтра же занесу.

– До свидания, – попрощалась девушка.

На обратном пути Гурову встретились двое молодых людей – парень лет 20–22 и девушка, чуть моложе его. Они гуляли, обнявшись, и о чем-то разговаривали. Лицо парня показалось сыщику смутно знакомым, но он мог поклясться, что нигде раньше не встречал молодого человека. И лишь когда парочка осталась позади, сообразил, на кого похож парень – на Виктора Шаталова. Стало быть, это… «Ну конечно же, это его сын Костя! – сообразил Гуров. – Надо было бы с ним тоже поговорить. Хотя нет, сейчас это неудобно, но завтра – обязательно».

С этой мыслью он и вернулся к своему приятелю. Тот уже сварил картошку и теперь жарил рыбу на огромной сковородке.

– Давай мой руки – и за стол, – скомандовал он Гурову. – Сейчас все будет готово. Вот только твою любимую «Столичную» из холодильника достану…

– Погоди, дай и мне похозяйничать, – остановил его Лев. – Вон, смотри, что я купил. – И, показав на пакет с яйцами, пообещал: – Сейчас доведу твою рыбу до совершенства, сделаю ее в кляре. Помнишь, ты у меня на кухне такую ел и нахваливал?

– Да, помню такое дело, – подтвердил Труев. – Ладно, ради этого потерплю еще чуток. Я тогда салат пока порежу.

Гуров сменил приятеля возле плиты и начал хозяйничать. Спустя двадцать минут он подал на стол сковородку с готовой рыбой, и они сели ужинать. Подняли по стопке, отведали картошки, рыбы, салата. Когда с основными блюдами было покончено и Труев налил себе и другу по стакану чая, настало время поговорить.

– Ну как, познакомился ты с нашими деревенскими отшельниками? – спросил Глеб Павлович.

– Да, познакомился и весьма подробно побеседовал.

– И какие впечатления?

– Варя – обычная девушка, – ответил сыщик. – А вот Тихонов оказался совсем другим человеком, чем я ожидал. Гораздо более начитанным, эрудированным. Это не столько чудак, сколько деревенский философ.

– И что тебе дало это знакомство в плане твоего расследования?

– Кое-что дало. Я узнал, что легенда о призраке была широко распространена в этой деревне. Более того, она опирается на реальную историю, случившуюся здесь в XVI веке. А главное – я узнал, что Тихонов рассказал эту легенду целому ряду жителей поселка.

– Ну да, в их число вхожу и я, – кивнул Труев. – И что же?

– А то, что наш «шутник», изображающий призрака и пугающий Виктора Шаталова, скорее всего, входит в число тех, кто услышал эту легенду от Тихонова. Или же это сам Тихонов.

– И какие у него для этого мотивы?

– Особых мотивов нет, – признал Гуров. – Особой ненависти к приезжим я у него не заметил. К Шаталову он относится даже с сочувствием, но признался, что советовал Виктору уехать. И Варя тоже советовала. То есть если цель «шутника» – изгнать Шаталова и его семью из поселка, то этим «шутником» вполне может быть Тихонов или Варя. В таком случае они действуют не из корыстных побуждений, а на основе имеющихся у них завиральных идей. Но как-то в эту гипотезу не очень верится. Что-то мне подсказывает, что это пустышка и мотивы у «шутника» гораздо более серьезные.

– И что ты намерен делать дальше? – спросил Труев.

– Прежде всего попросить у тебя еще один стакан чая, – улыбнулся Лев. – А если серьезно… Надо мне познакомиться со всей семьей Шаталова, разобраться в их имущественных отношениях. Кроме того, я хочу познакомиться еще с одной парой – Максимом и Людмилой Подсеваткиными. Они больше других жителей поселка ходят здесь по лесам, а к истории о дворянине Онуфриеве и его убийце Ваське Шаталове проявили особый интерес. Вот этим я завтра и займусь. Кроме того, я хочу настоятельно порекомендовать Шаталову рыбачить только вместе с нами. Надеюсь, он примет мой совет, и тогда, думаю, призрак больше не появится.

– Что ж, а я, как и обещал, познакомлюсь и поговорю с остальными жителями поселка, – сказал Труев.

– Вот у нас с тобой и план составился, – заключил Гуров.

Глава 5

Лев привык просыпаться рано, однако, как оказалось, Глеб Труев опередил его. Когда на следующее утро Гуров проснулся под пение птиц, с первыми лучами солнца, его друг уже был на ногах и собирался на рыбалку. Льву совсем не хотелось сидеть с удочкой – он бы лучше побродил по окрестным лугам и лесам, однако с рыбалкой был связан план расследования, и сыщик быстро поднялся, умылся и взял удочки и приготовленный Труевым пакет с едой.

– Там перекусим, на берегу, – буркнул Глеб Павлович, когда они вышли из дома. – Сейчас каждая минута на счету.

– А за твоими знакомыми заходить будем? – поинтересовался Лев.

– Обязательно, – кивнул Труев. – Виктор Петрович сказал, что без нас шагу никуда не сделает. А вот за Линевым заходить не надо – он позвонил и предупредил, что сегодня рыбачить не сможет, в Москву поедет.

Приятели дошли до коттеджа Шаталова. Виктор Петрович уже ждал, поглядывая на часы. Они наскоро обменялись приветствиями и быстро двинулись дальше. На речку пришли, когда солнце едва только встало.

– Давайте сегодня изменим дислокацию, – предложил Гуров. – Ты, Глеб, сиди где сидел, а я перейду на то место, где рыбачит Виктор Петрович. Вы как, не против? – обратился он к Шаталову.

– Совсем не против! – заверил его предприниматель. – Я сам хотел вас об этом просить.

Так и сделали. Труев остался в одиночестве, а Шаталов и Гуров прошли еще метров восемьдесят вверх по течению и обосновались на небольшой полянке – той самой, на которой бизнесмен сидел в прошлый раз и где ему явился призрак.

Размотали удочки, насадили червей, начали удить. Гуров не рассчитывал на рыбацкую удачу – он пришел сюда выполнять свою привычную полицейскую работу, но, как назло, у него начало клевать – даже чаще, чем у опытного Виктора Петровича. Так что им обоим стало не до разговоров. Но спустя час рыба наконец угомонилась и перестала с такой настойчивостью бросаться на червей обоих рыбаков. Паузы между клевом делались все больше, и Гуров решил, что теперь можно и поговорить.

– Виктор Петрович! – позвал он своего напарника. – Мне хотелось вас кое о чем спросить. О некоторых вещах, имеющих отношение к вашей семье.

– Спрашивайте, только я не обещаю, что отвечу на все вопросы. Если момент будет очень деликатный, я промолчу.

– Хорошо. Скажите, вы – человек состоятельный? Я имею в виду – ваш капитал достаточно крупный, чтобы кому-то захотелось на него покуситься?

– Да, пожалуй, я могу без ложной скромности назвать себя одним из самых успешных предпринимателей в своей отрасли, – ответил Шаталов. – Сейчас мое состояние оценивается в шесть с половиной миллионов долларов. И оно все увеличивается, дела идут хорошо.

– Следующий вопрос относится к разряду деликатных, но мне очень хотелось бы знать ответ. Скажите, а кому достанется это состояние в случае вашей смерти?

– Я понимаю вашу логику, поэтому отвечу. Я уже несколько лет назад составил завещание, по которому весь капитал будет поделен на три равные доли. Они достанутся моей жене Ольге, дочери Дарье – она сейчас живет и учится во Франции – и сыну Косте.

– Стало быть, всем поровну… – задумчиво произнес Гуров. – Отсюда можно заключить, что у вас в семье хорошие отношения…

– Да, отношения у нас теплые, – подтвердил предприниматель. – Никаких ссор, семейных конфликтов. И это во многом благодаря Ольге, моей жене. Она поддерживает в нашем доме атмосферу уюта. Я вообще очень доволен этим своим браком.

– Так он у вас не первый? – догадался сыщик.

– Да, не первый, – признался Шаталов. – Первый раз я женился совсем молодым. Мою первую жену звали Татьяна. Мы с ней вместе работали в геологоразведке. Тогда наш брак казался мне таким счастьем… Но потом, после рождения Кости, отношения у нас разладились, и под конец мы едва терпели друг друга.

– А как случилось, что Костя остался с вами? Ведь такое редко бывает…

– Он со мной и не остался, воспитывался у Татьяны. Но ему было там плохо, и когда Косте исполнилось 14, он сбежал ко мне. Татьяна, в общем, не возражала – мальчик ей мешал налаживать личную жизнь. С тех пор сын живет у меня.

– И у него нормальные отношения с мачехой?

– В том-то и дело! Я же вам говорил: Ольга сумела создать в семье теплую, уютную атмосферу. Она относится к Косте как к родному, ничем не отличает его от Даши.

– А ваша первая жена жива?

– Татьяна? Конечно, жива. Живет и здравствует. Насколько я знаю, сменила после меня уже третьего мужа.

– Вы не поддерживаете отношения?

– Пока Костя жил у нее, мы перезванивались, даже встречались: ведь мне надо было видеться с мальчиком. Но после того как он переселился ко мне, мы виделись всего два раза, да и то случайно.

– А ваша бывшая жена вам не звонила? Не требовала денег?

– Да, пару раз было такое, – признался Шаталов. – Причем каждый раз, когда у нее портились отношения с очередным мужиком. Да, она просила денег. И я давал. Какая-то тысяча долларов для меня ничего не значит, а ей это помогало.

– А больше она не требовала?

– Серьезных денег – нет, не требовала.

– Скажите, а в вашем завещании она упомянута?

– Да, я ей завещал 50 тысяч баксов, – подтвердил Шаталов. – Я об этом не сказал, потому что сумма небольшая. Такие же суммы я оставил и некоторым другим своим родственникам.

– И еще вот какой вопрос. Здешний житель Егор Тихонов ведь вам рассказывал про этого призрака?

– Да, он мне рассказал старинную легенду про деревню Онуфриево, про опричника – моего однофамильца и про проклятие Ольги Онуфриевой.

 

– Он вам советовал уехать отсюда?

– Да, было такое.

– И как вы отнеслись к этому совету?

– А как я мог к нему отнестись? – пожал плечами нефтяник. – Я это место долго искал. Объездил всю западную часть Владимирской области, пока нашел. Здесь все, чего мне хочется: речка, лес, поля… Дом хороший отстроил. Так какого же лешего я буду все это бросать? Из-за того, что кто-то решил надо мной подшутить? Нет, я и Ольге так же ответил: не уеду, сколько бы они ни пугали!

– А что, жена вам тоже советовала уехать?

– Ольга? Нет, она человек здравого ума. Она просто передала мне свою беседу с этим Тихоновым и спросила, что я об этом думаю. Ну, я ответил, и она со мной согласилась.

– Что ж, спасибо за откровенность. Пока что у меня вопросов больше нет. Теперь мне хотелось бы познакомиться с вашими домашними, а также с теми людьми, которые вас обслуживают.

– Желание вполне выполнимое, – ответил Шаталов. – Еще четверть часа посидим, закончим рыбалку и пойдем прямо ко мне. Там со всеми и познакомитесь.

– Хорошо, – согласился Лев.

На этом разговор закончился. Виктор Петрович вновь сосредоточил все внимание на удочках, а Гуров свои, наоборот, смотал и сидел, просто глядя на воду и размышляя. Беседа с предпринимателем не дала ему никаких зацепок в расследовании. Если отношения в семье Шаталова, а также с его бывшей супругой были именно такими, как он их описал, там не могла таиться опасность. Стало быть, «шутника» следовало искать где-то в другом месте. Впрочем, на слова бизнесмена полностью полагаться не следовало. Гуров знал, что семейные отношения – сфера чрезвычайно тонкая, и человек может сильно ошибаться насчет своих домашних. Здесь следовало полагаться не на слова, а на собственные наблюдения.

Как и обещал Шаталов, спустя четверть часа он вынул удочки, смотал их, и они двинулись обратно в поселок. Вскоре бизнесмен открыл своим ключом калитку, и они вступили во двор усадьбы. Гуров уже видел раньше участок перед домом Шаталова, но теперь он находился на самом этом участке и вновь поразился, как здесь все ухожено.

– Красиво у вас тут! – сказал он, обводя взглядом живописный газон, стоявшие на нем ели и туи, заросли кизильника и рододендрона и особенно цветники. – Это ваша жена так старается?

– Нет, что вы! – воскликнул бизнесмен. – Ольга, конечно, тоже к этому руку прикладывает, но одна она не смогла бы поддерживать сад в таком порядке. Это все Алексей, наш садовник. Да вот и он сам.

В эту минуту из-за дома вышел человек не совсем обычной внешности. На вид ему было лет пятьдесят. Совершенно лысая голова, шишковатый череп, задумчивый, даже рассеянный взгляд делали его похожим на какого-то античного философа. Одет этот «философ» был в рабочую спецовку со множеством карманов. Из одного торчал секатор, из другого – маленькая лопаточка, в третьем виднелась какая-то баночка.

– Вы что, со слугами тоже будете разговаривать? – спросил Шаталов у Гурова.

– Да, мне необходимо поговорить со всеми, кто живет в доме, – подтвердил сыщик.

– В таком случае вот вам Алексей. Беседуйте, а я вас оставлю. Пойду отдам улов нашему повару Гене. Он такие блюда из рыбы готовит – вы никогда ничего подобного не пробовали. Кстати, если уж зашли к нам, надеюсь, вы у нас пообедаете?

– Ну, для обеда вроде пока рано, – заметил Гуров.

– Тогда хотя бы чаю попьете?

– Чаю попью с удовольствием.

– Я распоряжусь насчет чая, заодно и Ольгу предупрежу, – сказал Шаталов. Затем повернулся к садовнику и произнес тоном, не допускающим возражений: – Алексей, этот господин из полиции. Он задаст тебе несколько вопросов. Ты не пугайся и отвечай ему все точно, все, что знаешь. – После чего скрылся в доме, и Гуров остался с садовником Алексеем наедине.

– Значит, вас Алексеем зовут? – спросил он. – А по отчеству как?

– Федорович я, – ответил садовник, с недоверием глядя на сыщика.

– А фамилия?

– Петренко.

– А меня зовут Лев Иванович Гуров, я – полковник полиции. Хочу выяснить все, что связано с появлением здесь какого-то призрака, который пугает Виктора Петровича. И мои вопросы будут связаны в первую очередь с этим. Но после слов вашего хозяина у меня возник еще один вопрос. Объясните, почему он сказал «не пугайся»? Почему вы должны меня пугаться?

– Причина известная, – сказал Алексей, продолжая все так же неприветливо смотреть на сыщика. – Срок у меня был. Два года на зоне отбыл. Должен был еще два сидеть, да по УДО вышел.

– И за что был срок?

– За хищение собственности.

– Вообще-то на расхитителя вы не похожи, – заметил Гуров. – Если не секрет, что именно вы похитили?

– В обвинении значилось, что я в составе организованной группы похитил три миллиона рублей из кассы аграрного института, где я работал.

– Судя по тону вашего ответа, я заключаю, что вы с этим обвинением не согласны. Так?

– Как же мне быть согласным, если я этих денег в глаза не видел? В институте все знали, что наш директор приворовывает. А тут он хапнул куш побольше, а потом быстро уволился. Приехала следственная группа – и нас, троих ученых, обвинили в том, что это мы украли.

– И осудили?

– Да, ничего мы доказать не смогли. Так всех троих и осудили. А я, как самый старший, был определен в руководители этой группы и получил больше всех. Денег, правда, так и не нашли, но судей это не смутило.

– И теперь вам, ученому, приходится работать садовником у богатея?

– Да, это вы верно сформулировали, – согласился Алексей, – именно, что приходится. Хотя жаловаться грех, Виктор Петрович платит неплохо и всегда исправно – не то что у нас в институте.

– Хорошо, раз мы все выяснили о вас, давайте теперь поговорим о так называемом призраке. Скажите, вы о нем слышали?

– Слышал, конечно, – ответил садовник. – Виктор Петрович пришел тогда с рыбалки сам не свой… В доме только и разговоров было, что об этом призраке… Как тут не услышишь?

– Но сами вы его не видели?

– Нет, я же в лес не хожу.

– Совсем не ходите?

– Ну, иногда бываю… – признался Алексей. – Все-таки я биолог, лес мне не чужой… Хожу, воздухом дышу, флору здешнюю изучаю… Но глубоко не забираюсь. И на рыбалку не хожу.

– И что вы думаете об этом призраке?

– Даже не знаю… – пожал плечами Петренко. – Я, знаете, материалист, во всякую там эманацию духовной энергии не верю. Полагаю, что у Виктора Петровича нервы шалят, вот ему всякая чертовщина и является.

– А у него есть причины, чтобы нервы шалили?

– Не понимаю, что вы имеете в виду…

– Я имею в виду всякого рода неприятные ситуации, в частности в семье…

– Вы намекаете, не ссорятся ли они? – догадался садовник. – Если вы об этом, то зря – ничего такого нет, живут очень дружно.

– И молодая жена с пожилым мужем, и пасынок с мачехой – всегда дружно? – не поверил Гуров. – И никаких конфликтов, никаких «скелетов в шкафу»?

– Ну, полная гармония, как известно, существует только на кладбище, – усмехнулся Алексей. – Конечно, кое-какие шероховатости случаются… да и секреты у каждого свои есть… – Он на минуту задумался – как видно, в нем происходила какая-то внутренняя борьба, затем все-таки принял решение и твердо закончил: – Но никаких серьезных конфликтов нет. А в чужие секреты я стараюсь нос не совать.

– А про местную легенду о проклятии, что тяготеет над родом Шаталовых, вы слышали?

– Нет, не слышал, – покачал головой садовник. – Я, знаете, мало с кем здесь общаюсь.

– Я вас понял, – кивнул Лев. – Спасибо за информацию. Скажите, где хозяин пьет чай – в доме?

– Нет, чай они обычно пьют на веранде. Войдете в дом, пересечете гостиную, там будет вторая дверь – на веранду. Впрочем, вы в гостиной наверняка кого-нибудь встретите – или Руслана, или Елизавету Николаевну, или Настю. Они вам подскажут.

– А кто эти люди, которых вы только что перечислили?

– Руслан Магомедов – это охранник и водитель Виктора Петровича, – объяснил садовник. – А Елизавета Николаевна и Настя – горничные. Елизавета Николаевна – старшая, она вроде домоправительницы, а Настя – младшая.

Гуров вошел в дом и оказался в гостиной. Стены здесь были отделаны мореным дубом, над зеркалами висели оленьи рога. Он постоял, оглядываясь, и тут услышал женский голос:

– Вы Виктора Петровича ищете?

Лев обернулся и увидел женщину лет сорока, она была в фартуке и протирала пыль с подоконников.

– Да, меня Шаталов пригласил на чай, но я во дворе немного задержался, – объяснил Гуров. – Вот теперь ищу его. И его, и его жену.

– Виктора Петровича вы найдете на веранде, – ответила женщина. – И Костя там же. А вот Ольгу Григорьевну вам увидеть не удастся – она в Киржач уехала, за покупками.

– А мне Виктор Петрович говорил, что жена его дома… – сказал Лев, изображая сильную растерянность, которой вовсе не испытывал.

– Она с утра вроде не собиралась никуда, а потом выяснила, что фрукты кончились, соки тоже кончаются, и решила поехать.

– А вы, я полагаю, Елизавета Николаевна? – догадался Гуров. – Старшая горничная?

– Да, это я.

– А я – полковник полиции Гуров, – представился сыщик. – Я взялся помочь Виктору Петровичу справиться с нечистой силой, которая его здесь преследует.

– А что, нынче полиция и с нечистой силой справиться может? – с усмешкой спросила горничная.

– Ну, не то чтобы совсем справиться… но какую-то помощь оказать, я думаю, смогу. А вы и вправду считаете, что тут виновата нечистая сила?

– А что же еще думать? – пожала плечами горничная. – Я сама этого призрака, правда, не видела, но слышала, как Виктор Петрович об этом рассказывал. Жуть, да и только! Крик, а потом сам призрак… И без лица! Это надо же! У меня самой после его рассказа плохо с сердцем стало. А уж что про него говорить.

– Значит, вы призрака не видели. А кто-нибудь из обслуживающего персонала его видел?

– Да вроде нет. У нас в лес мало кто ходит. Руслан, охранник, точно не ходит, Гена-повар тоже, Настя тем более… Разве что Алексей Федорович, наш садовник. Но он ничего мне не рассказывал. А если человек такую страсть увидит, то вряд ли станет это при себе держать, как вы считаете?

– Да… – неопределенно протянул Гуров. – А сами вы, как я понял, в лес ходите?

– А разве я это говорила? – удивилась Елизавета Николаевна.

– Мне кажется, что говорили.

– Ну да, иногда хожу, – призналась она. – Грибов поискать или душицы набрать, в комнате пучок повесить – я, знаете, люблю, когда душицей пахнет.

– А на речку не ходите? В те места, где хозяин рыбачит?

– Нет, зачем? Я рыбалкой не интересуюсь.

– Так как мне пройти на веранду, чтобы чаю попить?

– А вон в ту дверь, – показала старшая горничная. – Там они сидят. А Настя прислуживает.

Глава 6

Гуров толкнул указанную Елизаветой Николаевной дверь и оказался на просторной веранде. Вся она была обвита плющом и побегами клематиса, со всех сторон виднелись лиловые и розовые цветки. Посредине стоял овальный стол, на нем возвышался самовар, а за столом сидели Виктор Петрович Шаталов и очень похожий на него молодой человек. Это и был Костя, которого Лев встретил на дороге.

Увидев Гурова, Виктор Петрович приглашающе махнул рукой:

– Скорее идите, садитесь! Что-то вы задержались с нашим садовником, мы с сыном уже первую чашку чая выпили. Вот, кстати, знакомьтесь: мой сын Константин. А это, Костя, тот самый полковник Гуров, о котором я тебе говорил.

Молодой человек встал, чтобы пожать сыщику руку. Шаталов-младший был черноволос, спортивно сложен, улыбчив. Видимо, изучал навыки общения в какой-нибудь школе бизнеса, которых теперь так много расплодилось. Он подвинул Гурову стул и негромко позвал:

– Настя! Ты где?

Из других дверей, ведущих на веранду, вышла миловидная темноволосая девушка лет двадцати.

– Я здесь, Константин Викторович, – произнесла она, улыбнувшись Косте.

– Поухаживай за нашим гостем, – велел молодой человек.

Гуров сел, Настя налила ему чай, предварительно осведомившись, пьет он с лимоном или с молоком и много ли надо наливать заварки. Чай у Шаталова был хорош, и Гуров после рыбалки с удовольствием выпил чашку.

Тем временем Шаталов-старший поднялся и обратился к Гурову со словами:

– Ну, Костя за вами поухаживает и займет беседой, а я отправлюсь на кухню, посмотрю, как рыба готовится.

Гуров остался вдвоем с младшим Шаталовым.

– Я очень рад, что вы решили помочь папе справиться с его фобией, – начал Костя. – Призрака вы, конечно, не поймаете, поскольку его не существует. Но папе так будет спокойнее. А если призрак не появится дней десять, то, может, и вообще его страх пройдет.

– Значит, ты считаешь, что никакого призрака нет? – уточнил Гуров.

 

– Ну, вы ведь человек здравомыслящий и не станете верить в бредни насчет родового проклятия семьи Шаталовых, которые распространяют этот полоумный Тихонов и другие деревенские. Я считаю, что у папы просто нервы не в порядке. И Ольга тоже так считает.

– Это вы про мачеху?

– Ну да. Я ее Ольгой с самого начала зову, как у отца поселился.

– Значит, призрака, как считаете вы с мачехой, не существует и отец все выдумывает?

– Ну, не совсем так… В лесу много разных звуков… явлений… и мы не всегда можем их объяснить. А если у человека нервы разыграются, то немудрено и вообразить что-нибудь. Заметьте – этого призрака, о котором рассказывает отец, больше никто не видел. Значит, я могу сделать вывод, что его нет и он существует только в папиной голове.

– Но ведь крик слышали и другие люди. А если был крик, то мог быть и призрак…

– Да, я тоже слышал этот ужасный крик, – признался Костя. – Но так может кричать какая-нибудь птица. Призрака ведь никто не видел.

– А как ты думаешь, выдуманный призрак может оставлять следы? – поинтересовался Гуров.

– Следы? – удивился Костя. – Нет, конечно! А разве там были следы?

– А ты какое именно место имеешь в виду? – самым невинным тоном спросил Лев.

– Место? Не знаю… – пожал плечами Костя. – Ну, там, где вы с отцом вместе были… А почему вы так спрашиваете? – Тут в его глазах мелькнула догадка, и он, нахмурившись, гневно воскликнул: – Так вы, стало быть, подозреваете, что это мог я подстроить? Думали, что я проговорюсь?

– Я, парень, по профессии оперативный работник, – спокойно объяснил ему Лев, – и мой долг – подозревать всех, пока не собраны неопровержимые улики, указывающие на преступника. Так вот, скажу тебе главное: когда вчера твоему отцу в третий раз явился некий призрак, испугав его до смерти, я осмотрел указанное место и обнаружил там следы.

– Чьи – мужские или женские?

– В том-то и дело, что человек, изображавший призрака, оказался хитрым и умелым. Он надел на обувь толстые носки, которые скрыли отпечатки подошв. Я не могу сказать, кто это был – мужчина или женщина. Одно определенно ясно: там был человек. Он носит обувь небольшого размера, он хитер, изворотлив, и он совершенно точно хочет причинить вред твоему отцу.

– Значит, призрак действительно был… – медленно произнес Костя, осмысливая услышанное. – И он хотел довести отца до сердечного приступа…

– Да, довести до приступа… А может, свести с ума. В общем, этот «шутник» – на самом деле совсем не шутник, дело пахнет серьезным преступлением. И в связи с этим у меня к тебе есть ряд вопросов.

– Спрашивайте, – кивнул Костя. – Я расскажу все, что знаю.

– Вопрос первый: кому может быть выгодна смерть твоего отца или признание его невменяемым?

– Ну, смерть… Если папа умрет, то вступит в силу его завещание. И мы – я, Даша и Ольга – получим каждый треть его состояния. Тогда выгодно нам троим. А если сумасшествие… Тогда состояние не делится, оно все поступает в управление Ольге. Но этого не может быть! Поймите, у нас прекрасные отношения в семье, никто здесь никогда ничего не сделает во зло папе!

– Допустим, что так, – согласился Гуров. – Тогда вопрос второй: кто мог желать ему зла? То есть не получая от этого прямой выгоды.

– Желать зла могут многие, – сказал Костя. – Например, конкуренты нашей компании. Отец их всех опередил, перехватил самые выгодные заказы, а это никому не нравится. Он поэтому и уехал из Москвы сюда, в глушь, где нас трудно найти. И нанял такого опытного охранника, как Руслан.

– Значит, конкуренты… Скажи, а первая жена Шаталова… твоя мать не могла желать смерти отцу?

– Моя мать? – В голосе Кости прозвучало искреннее удивление. – Нет, что вы! Кто вам мог такое сказать?

– Но ведь не каждый день бывает, чтобы при разводе родителей сын сбегает от матери, желая жить с отцом, – напомнил ему Гуров.

– Ах вот вы о чем! Да, это было… – признался Костя. – Да, моя мать – совсем не святая. Когда они с отцом еще жили вместе, она устраивала ему такие скандалы! И могла в запальчивости грозиться его убить, разорить… да что угодно могла обещать. Но сделать это – никогда бы не сделала. Понимаете, моя мать – безвольный, слабый человек. А этот «шутник», который изображает перед отцом призрака, если я вас правильно понял, человек с твердой волей.

– Да, это совсем не слабак, – подтвердил Лев.

– Вот видите! К тому же матери смерть отца или его разорение совершенно не выгодны, наоборот: пока он жив, он дает ей деньги. Она знает, что всегда может рассчитывать на его помощь. Зачем же ей его убивать?

– Да, это логично, – согласился сыщик. – Ну а мачеха?

– Ольга? У нее выгода ровно такая же, как у нас с сестрой – получить треть наследства. Но зачем? Я же сказал: у нас в семье прекрасные отношения. Конечно, Ольга намного моложе отца, и на этой почве возможны какие-то трения… Но отец – человек покладистый, совсем не ревнивый. Он дает Ольге большую свободу. А у нее, насколько я понял, нет амбиций деловой женщины. Ей совсем не хочется получить доступ к управлению, самой командовать в компании. Ей отлично живется с отцом – так зачем что-то менять? – Тут Костя прислушался к шуму, донесшемуся с другой стороны дома, и добавил: – Впрочем, вы сами сейчас можете все проверить. Я слышал, как подъехала ее машина, так что сейчас моя мачеха будет здесь. Вот вы с ней и познакомитесь поближе.

Действительно, в доме послышались голоса, они переместились в кухню, и спустя короткое время оттуда показались Виктор Шаталов и его жена.

– А вот и наш спаситель! – воскликнула Ольга, подходя к сыщику. – Тот, кто оберегает моего мужа от страшного видения! Герой, который может его прогнать или даже поймать!

– Я вижу, Виктор Петрович передал вам наш с ним разговор, рассказал, что я решил выследить этого «шутника», – заметил Лев.

– Ну да, у меня от жены секретов нет, – подтвердил Шаталов. – А что, это надо было держать в тайне?

– Вовсе нет, наверное, так даже лучше. Ведь я не ставлю целью непременно выследить и поймать этого «шутника». Будет достаточно, если он прекратит свои «шутки». И чем больше людей будет знать об этом, тем скорее он прекратит свои проделки.

– Так мы можем надеяться, что эти ужасы закончатся? – спросила Ольга.

– Я в этом уверен, – твердо произнес Гуров.

– Как я рада! – воскликнула она. – Я бы с удовольствием посидела с вами, попила чаю, поговорила обо всех этих явлениях… Но вы, я вижу, уже закончили чаевничать?

– Да, меня вот Костя угостил, – ответил Лев. – Но побеседовать с вами я бы тоже хотел.

– В таком случае давайте погуляем по саду, там и поговорим, – предложила Ольга.

Они спустились с веранды и пошли между деревьев. В этой части участка в отличие от той, что находилась перед домом, росли в основном «старожилы» здешних мест – яблони, груши, несколько молодых лиственниц и раскидистый дуб.

– Раз Виктор Петрович вам все рассказал, – заговорил Гуров, – то вы знаете и о том, что я обнаружил на месте, где явился призрак, следы. То есть там был человек. В связи с этим у меня возник вопрос, который я задаю всем знакомым Виктора Петровича: кто в поселке может желать ему смерти? Или, допустим, кто хочет, чтобы он уехал отсюда?

– На первый вопрос так сразу не ответишь, – произнесла Ольга, – уж слишком он серьезный. Так что я лучше начну со второго. Да, есть такие люди, которые хотели бы, чтобы мы отсюда поскорее уехали. Я имею в виду деревенских. Знаете, я говорила с этим Егором Тихоновым. Виктор Петрович, да и ваш приятель Глеб Павлович считают его безобидным чудаком, а вот у меня сложилось совсем другое впечатление. Мне показалось, что передо мной хитрый и злобный фанатик, который только притворяется тихоней. Он просто помешан на всех этих древних легендах, на спасении дикой природы от нашествия городских варваров – то есть нас. И потом, он постоянно ходит в лес, знает там каждую кочку. Вполне мог припрятать какой-нибудь плащ или другую одежду и являться в ней в виде призрака.

– Значит, главный ваш подозреваемый – это Тихонов, – заключил Гуров. – А другие, помимо него, имеются?

– Другие… – задумалась Ольга. – Знаете, мне неприятно об этом говорить, потому что это затрагивает близких нам с мужем людей…

– Вы имеете в виду его бывшую жену? – спросил Гуров.

– Татьяну? Нет, что вы! Танька, конечно, существо далеко не такое простое, как полагает мой муж, но на такую каверзу она не способна. Да у нее просто ума на это не хватит. И потом – зачем? Зачем ей гнать Витю назад в Москву или тем более стараться его убить? Нет, я имела в виду другого… Ладно, – наконец решилась она, – я вам скажу. Я имела в виду моего пасынка, Константина.

Рейтинг@Mail.ru