Николай Леонов
Охота на вампира
Глава 7
Несмотря на то что управляющий действительно старался быть кратким и не злоупотреблять вниманием отдыхающих, экскурсия неожиданно заняла довольно много времени. Потом уставшие отдыхающие разбрелись кто куда.
Гуров с Крячко поднялись к себе в номер, чтобы переодеться, захватить полотенца и солнцезащитный крем. Потом они прогулялись к берегу моря, немного поплавали, но в воде, да и на морском пляже надолго оставаться не стали, поскольку с моря дул сильный ветер, поднимая высокую волну. Поэтому решили переместиться к бассейну и немного поплавать в нем, а также насладиться спокойным отдыхом в шезлонгах. Стасу не терпелось скорее посетить бар и оценить вкус подаваемого в замке пива.
Из номера Лев позвонил жене, чтобы поинтересоваться, как у нее дела, рассказать о прибытии в замок и о первом впечатлении о курорте. В своем рассказе и описаниях Лев был довольно сдержан. Не потому, что был чем-то недоволен, наоборот, пока все увиденное и услышанное произвело на полковника очень благоприятное впечатление. И его даже не портил дизайн помещений в стиле старинного замка, который, как полагал Лев, был построен не раньше девятнадцатого века. А также увлечение мистикой, тематикой вампиров и всей атмосферой таинственности, которую старательно нагнетали управляющий и некоторые служащие. Просто Гуров не хотел расстраивать жену, напоминая ей лишний раз о том, что она не попала на курорт, куда так стремилась.
Лев скучал по жене, но Стас веселил его своими шутками, и приятели замечательно провели время, оставшееся до ужина. Они поплавали в бассейне, попробовали соленые закуски в баре, продегустировали несколько сортов пива.
Из-за сильного ветра все отдыхающие покинули морской пляж, и многие собрались у бассейна. Поскольку сосновый лес удачно гасил порывы ветра, создавая приятную атмосферу с легким бризом, здесь было действительно здорово, не жарко, но и не так свежо, как на морском побережье. Гуров видел уже знакомые лица и несколько незнакомых отдыхающих. Так, у бассейна находились молодожены, а также влюбленная парочка и веселые подружки бальзаковского возраста. Кроме них еще одна семья с детьми, шумная компания друзей, которые праздновали какое-то событие, и несколько человек, предпочитавших держаться особняком. И лишь немногие гости курорта в эти послеобеденные часы предпочли отдыху у бассейна чтение в библиотеке, прогулку в саду или моцион среди ярко цветущих клумб и куртин.
В развлечениях и болтовне время пролетело незаметно. Настала пора ужинать.
– Я совершенно не голоден, – проговорил Лев приятелю в номере, когда они приводили себя в порядок и переодевались, перед тем как идти в столовую.
– Перед обедом, помнится, ты то же самое утверждал, – с усмешкой парировал Стас. – Ручаюсь, что после того, как ты увидишь столы, сервированные различными горячими блюдами, посмотришь на красиво оформленные закуски, вдохнешь божественный аромат свежих булочек, сразу захочешь что-нибудь съесть.
– Само собой, так и будет. Французы вообще говорят, что аппетит приходит во время еды. Но должен заметить, если мы и дальше продолжим питаться таким образом, наберем гораздо больше лишних килограммов, чем приятельница Марии.
– Ерунда, – пожал плечами Стас, – мы с тобой работаем так, что пообедать некогда. И стоит только вернуться к привычному рабочему ритму, снова похудеем.
– Логично. Или можно заняться спортом прямо здесь, чтобы не поправляться. Плавание хорошо сжигает калории, или конный спорт. А здесь имеется возможность заняться и тем, и другим.
– Оставь свои намеки, Лева, и даже не проси меня ни о чем подобном! Плавать я, конечно, готов, потому что люблю это дело, и жара стоит жуткая. Но на лошадь я не полезу ни за какие коврижки! Ну подумай сам! С них ведь падать высоко! А кроме того, ты их жуткие копыта видел? С подковами?! Что, если я упаду, а лошадка решит еще и пройтись по моей спине?! Это же жуть и кошмар ночной! Так и на больничную койку угодить недолго вместо отпуска.
– По собственной воле лошадь никогда не наступит на человека, лежащего на земле, и сделает все, чтобы этого избежать. Это очень умные и благородные животные.
– Пусть так! Все равно, падать с высоты я тоже не любитель! – уперся Стас.
– Тогда я напрошусь в компанию к юной Светлане. Но, полагаю, нам обоим понадобится сначала взять парочку уроков в манеже, а также не помешает присутствие инструктора во время прогулки. Я бог знает сколько не садился в седло и позабыл, как управлять лошадью.
– Удивлен, что ты вообще умеешь ездить верхом. Впрочем, о чем я, Лев Гуров умеет постоянно удивлять окружающих людей и раскрывать все новые грани своих талантов.
– А ты не обидишься и не станешь скучать? Конные прогулки могут быть долгими.
– Наоборот, все складывается просто здорово, пока ты катаешься, я напрошусь в собутыльники к отцу Светланы. Думаю, в компании с настоящим ценителем, коим он, без сомнения, является, дегустировать пиво куда интересней.
– Да, наверное. Слушай, Стас, а о чем ты недавно шептался с коридорным? Дорогу к нашему номеру забыл?
– Нет, конечно. Я просто поинтересовался, зачем запирают дверь на внешнюю лестницу в такое детское время? В восемь вечера еще светло, и многие гуляют по территории комплекса. А чтобы зайти через фойе, приходится много обходить.
– Ага, а он что ответил?
– Он сказал, что после того, как солнце начинает клониться к закату и становятся длиннее тени, это место теряет большую часть своего очарования. А с наступлением ночи вообще превращается в замок кошмаров, где просто страшно находиться, а ветер частенько доносит шорохи и стоны, или вдруг ни с того ни с сего откуда-то как подует могильным холодом, что пробирает до дрожи. А смельчаки, которые поздним вечером рискнули покинуть свою комнату и побродить коридорами замка, рассказывают, что видели тень старого вампира, слышали его зловещий шепот в замке и вздохи, от которых оторопь берет. Или видели, как он бродит по аллеям парка в окружении клубящегося тумана. Еще что-то про цветы говорил, но это я уже не перескажу, поскольку не слишком хорошо смысл уловил.
– А, понятно, вампиры, – кивнул Лев, – туман и жуть ночная. Сказки о призраках.
– Сказку, вернее, старинную легенду, нам обещали вечером, после ужина, – усмехнулся Стас, – но знаешь, что странно? Парень, говоря со мной, перешел на свистящий шепот и все время нервно оглядывался, будто и впрямь чего-то боялся.
– Полагаю, его начальством поставлена именно такая задача: изображать страх и старательно нагнетать атмосферу.
– Может быть. Но парень действительно выглядел испуганным. А когда советовал не покидать номер ночью, чтобы не произошло чего, то сильно побледнел. Если это все является запланированным представлением, я бы ему «Оскара» дал бы. Вот ей-богу!
– Может, он начинающий актер, – пожал плечами Лев, – или студент театрального вуза. Подрабатывает здесь на каникулах и одновременно на доверчивых туристах, мастерство оттачивает.
– Может быть, может быть, – задумчиво пробормотал Стас, – но знаешь что? Слушая его, я пожалел, что, уходя в отпуск, сдал табельное оружие.
– Но ты же не отправился в незнакомое место с пустыми руками? – усмехнулся Лев.
– Спрашиваешь! Личный револьвер всегда при мне, а кроме того, небольшая финка с ножнами для ношения на щиколотке.
– Я от тебя тоже не отстал. Профессиональная деформация, ничего не попишешь, – задумчиво покачал Лев головой. – Слушай, Стас, надо бы наше оружие сдать на хранение в сейф отеля, так будет правильней всего.
– Ни за какие коврижки! Сначала нужно убедиться, что все эти видения-привидения и местные ужасы – вымысел чистой воды, для поддержания имиджа и привлечения туристов. Тогда можно будет и сдать. А сейчас давай лучше номер хорошенько осмотрим, ручаюсь, мы сумеем найти укромное место, где можно спрятать оружие.
– Давай. Таскать с собой оружие в бассейн или на пляж мы не можем. А оставлять его просто так в багаже безответственно.
– Согласен.
Глава 8
Во время ужина, как и предупреждал управляющий, была совсем другая сервировка. Блюда, закуски и десерты выставлялись на специальных столах. Каждый турист мог выбрать себе все, что пожелает, самостоятельно или при помощи официантов. То же касательно бара: чай, соки, кофе или горячий шоколад наливала одна девушка – бармен, алкогольные напитки или коктейли – другая.
Приятели с удовольствием отведали предложенные блюда и закуски, познакомились с соседями по столу, двумя романтично настроенными девушками-подружками и тремя парнями. Немного поболтали с ними.
А потом, после ужина, Лев со Стасом прогулялись по территории, прилегающей к отелю. В лес, разумеется, заходить не стали, поскольку уже быстро темнело, а он был освещен весьма скудно, лишь возле дороги и аллеи, ведущей к морю. Просто неторопливо прошлись, осмотрели сад, который оказался полон плодовых кустов и фруктовых деревьев, а ближе к горной гряде оканчивался небольшим виноградником. Потом побродили среди цветочных клумб и куртин, полюбовались многообразием растений и декоративных кустарников и искусственных прудиков, обложенных камнями. Немного посидели у фонтана, кстати, вечером он красиво подсвечивался цветными огоньками и выглядел очень нарядно. Позже, когда приятели слегка озябли в одних рубашках, направились в свой номер. С наступлением вечера с гор потянуло сыростью, да и сама температура значительно упала, а простудиться, да еще и в самом начале отпуска, никто не хотел.
В фойе Гуров с Крячко встретили коридорного, который сказал, что управляющий просил напомнить всем вновь прибывшим гостям о приглашении на вечерние посиделки у камина, которые начнутся примерно через сорок минут. Там в уютной атмосфере будет организован перекус, а также рассказана старинная легенда замка.
– Какой еще перекус? – ужаснулся Стас. – Мы ведь пару часов как из-за стола! Я за ужином наелся, будто впрок, почти как верблюд.
– О, там не будет ничего особенного. Сэндвичи, пирожки или булочки, бульон для тех, кто продрог на прогулке. Если кто-то хочет, может выпить чай с ромашкой и мятой для спокойного сна и лучшего пищеварения. А некоторые любят выпить перед сном чашку горячего шоколада или какао. В общем, вы обязательно найдете там что-нибудь по своему вкусу.
– Мы поняли, спасибо.
– Я определенно не хочу больше есть! Теперь уж совершенно точно! – негромко сообщил Стас приятелю, когда коридорный с легким поклоном удалился.
– Честно говоря, я бы вместо перекуса с гораздо большим удовольствием посетил бы местную библиотеку. Уверен, там есть что выбрать, на любой вкус. А потом повалялся бы с книгой в руках у нас в номере на диване, прежде чем уснуть. Тем более что местного колорита с меня на сегодня достаточно. Но за обедом Егор Иванович нас пригласил персонально, и мы обещали быть, так что не пойти было бы очень невежливо.
– Ладно, пошли. Надеюсь, этой историей здесь не пичкают каждый вечер, – буркнул Стас, поворачивая в сторону лестницы, ведущей в большую гостиную, – не то через пару дней захочется завыть на луну. И остальные прелести курорта не спасут.
На удивление, в комнате оказалось довольно много народу, то есть собрались все туристы, что прибыли сегодня или вчера, видимо, их пригласили персонально. Кроме того, в гостиной присутствовали и другие отдыхающие: компания готов, как же им не послушать рассказ на любимую тему, две подружки, пара молодых людей, с которыми ни Гуров, ни Крячко не успели познакомиться. И чудаковатая супружеская пара.
Как успел разузнать у горничных общительный Стас, невысокий мужчина с залысинами и длинными жидковатыми волосами оказался писателем, автором романов ужасов. Он постоянно приезжал на этот курорт за вдохновением. А его жена, худая женщина довольно высокого роста с замысловатой объемной прической, была музой, трепетной поклонницей и верным соратником писателя. Она старательно организовывала быт «гения», а кроме того, старалась оградить его ото всех на свете проблем и огорчений.
Вот как сейчас, к примеру. Мужчина зябко ежился и кутался в объемный, крупной вязки кардиган с отложным воротником, устроившись в большом кожаном кресле, стоящем ближе всех к камину, а женщина, придвинув поближе маленький чайный столик, таскала ему то бульон с гренками, то чай, то кофе с пирожным, пытаясь то ли накормить, то ли согреть мужа. На что он отвечал негромким голосом с капризными нотками:
– Сегодня бульон слишком жирный, это вредно для печени, тем более на ночь! От крепкого чая у меня портится цвет лица! От кофе я потом не засну до глубокой ночи.
– Ты же хотел еще сегодня немного поработать, – с придыханием напомнила супруга.
– Да, конечно. Если не буду слишком сильно утомлен. – Писатель вздохнул, немного подумал и добавил: – Будь добра, принеси горячий шоколад. Его, пожалуй, выпью.
А когда женщина метнулась к мини-бару, в котором разливали напитки, и вернулась с кружечкой пахнущего ванилью шоколада, снова поежился и недовольно поинтересовался:
– Нет, ну откуда тут сегодня так безбожно сквозит?! Так недолго и миозит подхватить!
– Дорогой, а ты воротничок подними! Он теплый, вязаный, шею и прикроешь, или, если хочешь, я могу в номер за твоим любимым шарфом сходить?!
Мужчина ничего не ответил, лишь раздраженно передернул плечами. Но что это движение означало: «Сама могла догадаться и уже давным-давно сходить!» или «Не стоит приставать ко мне со всякими глупостями!», – было непонятно.
Гуров с Крячко, которые сидели неподалеку и слышали большую часть их диалогов, с улыбкой переглянулись. На улице, вероятно, продолжало холодать, и сейчас было довольно свежо. Но здесь, в уютной гостиной, где в большом камине, весело потрескивая, горела приличная охапка дров, было жарко и не ощущалось ни малейшего сквозняка.
В этой комнате были большие, до самого пола, окна, которые принято называть французскими. Вероятней всего, они такими задумывались с самого начала, при постройке здания, и во время капитального ремонта лишь заменили старые рамы на новые, прочные и удобные. К слову сказать, в замке нигде не было пластиковых окон, вероятно, чтобы сохранить аутентичность дизайна. Сейчас, когда за окном было совершенно темно, горничные задернули окна тяжелыми бархатными занавесками и зажгли свечи в высоких канделябрах. Кроме свечей и огня камина в комнате не было никакого освещения. Огоньки пламени тихонько колебались, отбрасывая причудливые блики на резные дубовые панели, которыми была отделана гостиная, старинные картины и гобелены, которыми щедро украсили комнату, и на рыцарские доспехи, что придавали образу «старинного замка» некую завершенность, хоть в нашей местности никогда не использовались и, разумеется, не могли принадлежать бывшим хозяевам поместья. Но это соображение никому из гостей отеля не приходило в голову. Сейчас кожаные диваны, кресла и банкетки, на которых устроились отдыхающие в ожидании вечернего развлечения, тонули в полутьме. Отсутствие привычного электрического освещения придавало помещению мрачную загадочность и будило воображение, к чему, вероятно, и стремились хозяева замка.
Глава 9
Наконец, когда все собрались, расселись, перекусили и успокоились, появился управляющий и устроился в свободном кресле, неподалеку от чайного столика, на который официантка немедленно поставила для него чашку с горячим напитком.
– Я приветствую всех собравшихся в нашей уютной гостиной на вечерних посиделках, – начал Егор Иванович.
Ему ответом был нестройный хор голосов присутствующих:
– Добрый вечер!
– Здравствуйте.
– Мы очень рады быть здесь.
– И это здорово, – продолжил он, – для тех, кто не в курсе наших традиций, должен сообщить, что эти встречи – единственное время на протяжении всех суток, когда допустимо неформальное общение гостей нашего курорта с его персоналом. И все, кто в этот час свободен от своих обязанностей, может присесть на свободное место, перекусить, выпить чашечку чая, кофе или какао. Поболтать, а главное – послушать занимательные истории. Или даже что-нибудь рассказать, если есть настроение.
Говоря так, управляющий приподнял чашку и отвесил легкий поклон мужчине в просторных брюках и в блузоне со скошенным кроем рукава, настолько мешковато сидящем, что он казался снятым с чужого плеча. Не только этот забавный костюм бросался в глаза, чудной была и внешность незнакомца: длинные, черные, блестящие, словно напомаженные, волосы были собраны в хвост на затылке, а худое бледное лицо с горящими темными глазами украшали тоненькие черные усики в стиле голливудских героев-любовников тридцатых годов.
– Ему бы кисти и мольберт, – тем временем быстро прошептал на ухо Льву Стас, – а еще такой огромный бант на шею, и был бы вылитый художник. Как думаешь, они могли выписать сюда настоящего художника, как помещики девятнадцатого века?
Ответить Лев не успел. Незнакомец в ответ на поклон управляющего поднял вверх свою чашку и проговорил на ломаном русском языке:
– Ви, монами, я очень любить страшный история! Когда весь волос дыбом! – и поднял вверх растопыренные пальцы свободной руки, показывая, как именно поднимаются дыбом волосы.
– Это тот самый знаменитый повар из Европы, – тут же догадался Гуров, – Эжен, кажется.
Управляющий тем временем активно рекламировал успокаивающее действие мятного чая и его несомненную пользу для пищеварения, особенно в вечерние часы. Или кофе по-ирландски на сон грядущий.
– Смотрю, тут некоторые предпочитают кофе по-ирландски совсем без кофе, – снова шепнул Стас, – вон как Юрий, к примеру.
А Лев в ответ лишь молча пожал плечами, потому что считал, что это личное дело каждого. А управляющий уже начал свой рассказ:
– Не все знают, дорогие мои друзья, что в давние времена этим замком владели родовитые князья Острожские. Как раз эта часть замка, где мы сейчас с вами находимся, была построена первой. А комната служила гостиной еще при первом хозяине замка, и во время реставрационных работ ее постарались оставить в первозданном виде, заменив лишь те элементы интерьера, которые пришли в негодность за годы эксплуатации. Итак, основал этот замок предок Романа Владимировича Острожского после того, как получил поместье и прилегающие к нему земли в дар от короны за выдающиеся заслуги перед отечеством. Разумеется, родовитые князья были богаты и влиятельны и большую часть времени предпочитали жить в столице, Санкт-Петербурге, а замок был для них чем-то вроде летней резиденции. Уже в те давние времена люди научились ценить целительный морской воздух, а также благотворное влияние соснового леса на организм. Шли годы, Роман Владимирович унаследовал замок от отца, женился на известной красавице того времени юной Марии Барышниковой, и спустя некоторое время у них родился сын, которого нарекли Владимиром. Супруги искренне любили друг друга, растили сына и не знали горестей и бед. Должен заметить, что Роман Владимирович просто обожал свою супругу, да так, что об этом в свете ходили легенды и байки. Некоторые в дворянской среде того времени даже считали столь пылкую страсть, да еще и спустя годы после венчания, не совсем приличной. Но княжеская чета обожала друг друга и сына, и им не было дела до мнения других. Даже если это представители высшего света. И лишь одно омрачало счастье княжеской четы – хрупкое здоровье Марии Острожской. Спустя годы она и вовсе серьезно заболела. Врачи, сплошь столичные светила, в один голос твердили, что сырой, полный зловредных испарений климат Санкт-Петербурга категорически не подходит княгине. И ей нужно переселиться на юг, ближе к теплому морю. Тогда и только тогда есть шанс на выздоровление. Князь не стал медлить. Он уволился с государственной службы, навсегда покинул высший свет и поселился в этом замке вместе со всей семьей.
– Сейчас вы скажете, что, несмотря на все эти жертвы, бедная женщина все равно умерла, а безутешный князь погиб от тоски, – вытирая с глаза слезинку, произнесла Марина.
– Вовсе нет. Наоборот, княгиня поправилась и прожила еще много лет в этом поместье.
– Но позвольте, – теперь уже вмешалась Вера, – где же здесь трагедия или несчастная любовь, ведь именно на них и основываются все легенды на свете?!
– Вы совершенно правы, трагедия в этой семье, к сожалению, случилась, и она произошла не только из-за любви, но и из-за нарушенной клятвы. И будет эта история овеяна мистикой и ужасом. Но запаситесь терпением.
– Да, да, конечно.
– Как вы можете заметить, эта местность довольно безлюдна, и даже до небольшого города нужно добираться долго. Так было и в те давние времена, о которых я рассказываю. Разве что деревня, которая находится совсем рядом, за горной грядой, раньше была больше. Она входила во владения князя Острожского, и к ней вела совсем другая дорога. Она заходила с другой стороны, начиналась намного северо-восточнее от замка и по большей части шла через горную гряду. Дорога эта была крепкой и добротной. Несколько лет назад, уже в наши дни, в результате землетрясения произошел обвал в горах, который совершенно уничтожил дорогу, что и привело к быстрому упадку когда-то многолюдного поселка. Впрочем, я отвлекся. Старый князь же, когда планировал постройку замка, велел заложить и отдельный тракт, ведущий в его поместье. Он не хотел, чтобы постоянная езда телег с крестьянами нарушала уединенность этого места или дорогу в горах считал небезопасной. В любом случае чета Острожских стала жить в тишине и уединении. Деревенские жители не могли считаться достойной компанией для них, кроме того, Острожские крайне редко принимали гостей и так же редко и неохотно выбирались куда-то с короткими визитами. И обоих супругов это устраивало, они жили друг другом и друг для друга, в любви и гармонии. Единственным, кого угнетала жизнь в глубокой и глухой провинции, был сын князя, юный Владимир. Парень подрос и грезил военной карьерой, битвами, приключениями, а также стремился повидать мир. И супруги отпустили от себя сына, но с одним условием: что он вернется к ним через несколько лет, женится, остепенится, подарит родителям внуков и станет заниматься делами семьи и поместьем. Отец потребовал, чтобы Владимир ему в том поклялся на крови. Что парень и сделал, а потом уехал учиться за границу, затем вернулся в Россию, поступил на военную службу. Правда, с карьерой военного что-то не задалось. И спустя еще несколько лет юный Острожский уволился из армии. Но вместо того, чтобы исполнить клятву и вернуться к родителям, он снова уехал за границу и остался там навсегда.
Сначала князь переписывался с сыном, пытаясь его урезонить и уговорить вернуться, потом между ними произошли несколько серьезных ссор, и они совсем перестали общаться. Нужно сказать, что князья Острожские были не только родовиты, но и довольно богаты. За несколько поколений до этой истории они, кроме всего прочего, получили во владение уральские прииски, на которых добывали изумруды, аметисты, топазы и александриты. К тому времени, как случилась эта история, князь продал прииски, но семья все равно была богата, ибо владела огромной коллекцией драгоценных камней и великолепными ювелирными изделиями, что по красоте и ценности могли равняться королевским драгоценностям. Кроме того, Острожские получали регулярный доход со своих земель. Только повлиять на сына у Романа никак не получалось. В запале князь лишил Владимира всяческого содержания, резонно полагая, что молодой человек, привыкший жить на широкую ногу, вернется в родовое гнездо, если не движимый чувством долга, то из меркантильных соображений. Но оказалось, что Владимира этим было не пронять. Он нашел какие-то свои источники дохода или жил в лишениях, но к отцу на поклон так и не пришел.
Шли годы, князь с супругой старели и дряхлели, сын к ним так и не ехал. Иногда до них доходили слухи о том, что Владимир поступил служить в Иностранный легион, а после чуть ли не сделался солдатом удачи, что для родовитого дворянина того времени считалось неприемлемым и приравнивалось к падению. А князь и вовсе счел это позором и проклял сына. Но правдивы были эти слухи или не слишком, наша история умалчивает.
Прошло еще несколько лет, князь и княгиня упокоились один за другим. Вернее, первой ушла из жизни Мария, любящий муж не смог пережить потери жены и за несколько месяцев истаял, словно свеча. Среди челяди даже ходили поначалу слухи, что безутешный вдовец уморил себя голодом, только чтобы не оставаться на этом свете без любимой жены. Правда, врачи эти слухи не подтвердили. Разумеется, адвокаты и поверенные разыскали наследников, сообщили о смерти княжеской четы и пригласили их в Россию. Но, к всеобщему удивлению, вступать в права наследования приехал не Владимир Острожский, а его сын, Дмитрий, соответственно, внук старого князя. Чтобы развеять всеобщее недоумение, молодой человек пояснил, что его отец скончался несколько месяцев назад от старого ранения, которое получил на одной из войн и которое его очень беспокоило в последние годы жизни. И представил соответствующие бумаги. Так что к его личности, а также к правам на имущество, вопросов не возникло, и молодой человек стал владельцем поместья.
Но вот что было странно, оказалось, что князья Острожские не оставили своим наследникам ничего, кроме недвижимости, то есть замка. А также утвари и посуды, мебели, картин сомнительной художественной ценности, изображающих аляповатые пейзажи, натюрморты или портреты родственников. А еще старой кареты да пары вороных лошадей. Конечно, в сейфе, принадлежащем Роману Владимировичу, обнаружилась некая сумма наличными. Но она была невелика, скорее всего, князь держал эти деньги на повседневные расходы и плату слугам. А все состояние словно сквозь землю провалилось. В то время как, по слухам, это состояние было несметным. Как я уже упоминал, в него входила коллекция драгоценностей и редких самоцветов, кроме того, последние годы князь активно вкладывал деньги в золотые слитки и монеты, ибо ценные бумаги и ассигнации не вызывали у него доверия. И семья Острожских никак не могла все это потратить. Они не делали крупных приобретений, да и образ жизни вели тихий, уединенный, что предполагает экономию средств.
– Так это, наверное, он в банк положил все ценности, для сохранности, – предположил кто-то.
– Или прокутил, проиграл, к примеру! Говорят, это очень быстро и незаметно случается.
– Или он мог скрывать, что давным-давно разорился.
– Роман Острожский был примерным семьянином, не страдал пороками, никогда не заводил женщин на стороне, пил очень умеренно и равнодушно относился к азартным играм. То есть прогулять или проиграть все свое состояние он никак не мог. Также не нашлось никаких бумаг, говорящих о том, что он мог арендовать банковский сейф или открыть счет на крупную сумму. Впрочем, адвокат, к которому обратился Дмитрий за советом, предложил молодому человеку разобрать и тщательнейшим образом изучить семейный архив в поисках дневников или писем, способных пролить свет на сложившуюся ситуацию.
Здесь нужно сказать, что в незнакомую страну Дмитрий приехал не один, с ним было несколько преданных друзей-европейцев. Так что сей деликатный момент слугам решили не доверять, но, чтобы было проще и быстрее, приятели занялись коллективными поисками богатства сами и тщательно обыскали рабочий стол и бюро старого князя. И снова не нашли ничего полезного. Разве что бухгалтерские книги, глядя на которые можно было с точностью сказать, что земли и поместья приносили стабильный доход на протяжении десятков лет. То есть это было еще одним подтверждением, что деньги у семьи Острожских имелись.
Поиски было решено расширить, так, Дмитрий с друзьями осмотрели все покои, включая гостевые и хозяйские, а также парадные залы. И наконец за старинным портретом предка и основателя рода, висящим в кабинете старого князя, был обнаружен небольшой пакет, запечатанный печатью Романа Острожского. В нем оказалось письмо, адресованное Владимиру Острожскому. Но поскольку отца уже не было в живых, а Дмитрий являлся наследником обоих родственников, он рискнул прочесть это послание. Не стану здесь приводить весь его текст. Скажу только, что то было горькое письмо, полное сожалений, слез, душевных мук и даже проклятий. Старый князь писал, что предательство сына сделало его родителей столь несчастными, что они провели оставшиеся годы в скорби и слезах. Больше всего страдала Мария, она ведь даже не ссорилась с сыном и мечтала его увидеть, особенно перед смертью. Князь даже решил попрать свою гордыню и написал сыну письмо с просьбой матери увидеться. Но женщина умерла, так и не дождавшись визита или какого-то ответа. Дмитрий предположил, что письмо могло где-то затеряться. Ведь их семья была вынуждена часто переезжать, сначала из-за службы отца, а потом в поисках подходящего для него климата. И, может, к тому времени, как старый князь отправил последний призыв к сыну, тот был тяжко болен или даже при смерти. Но Роман Острожский этого не знал. И после смерти жены его настигли скорбь, горе от утраты, и его обуяла ненависть к сыну. И он решил наказать своего неблагодарного отпрыска. В том письме, что обнаружил Дмитрий, старый князь писал, что не станет лишать сына наследства официально, чтобы не устраивать скандала в обществе и не плодить пересуды. Но он намерен устроить все так, что его наследники не получат практически ничего от родовых богатств. Князь сообщил, что собрал все драгоценности, камни, золотые монеты и слитки и спрятал этот клад в своем огромном поместье. Но горе тому, кто рискнет искать эти сокровища в надежде завладеть ими. Страх, морок и болезни настигнут того, кто потревожит покой клада, ибо проклятие падет на голову храбреца! Поскольку сам старый князь будет вечно стоять на страже сокровищ, продав душу дьяволу за эту возможность.
– Сказано странно, высокопарно и весьма размыто, – вмешался Юрий.
– Дорогой, не отвлекай рассказчика, – попеняла ему жена.
– Нет, погоди, ну мне же интересно. Как вы полагаете, Егор Иванович, что это все значит?
– То, что клад, без сомнения, был. И что князь решил наказать своих потомков.
– Ну, допустим. Спрятал он сокровища и не оставил ни карты, ни подсказок, способных помочь до них добраться. А что там с проклятием, проданной душой и разговорами о вечном стражнике?! Это как понимать прикажете?!
– Понятия не имею, – пожал управляющий плечами, – только с тех пор люди стали видеть в окрестностях замка или в его темных коридорах силуэт старого князя, который стал вампиром, нежитью, восставшей из могилы, чтобы мстить, ходить по земле и пить кровь живых людей.
– Чушь! В этом очень легко убедиться и еще легче пресечь! – заявила юная Светлана. – Ведь со дня смерти старого князя прошло несколько месяцев? Ну, пока наследника нашли, пока Дмитрий смог приехать, парочка уж точно прошла.
