Николай Леонов
Рецепт красивой смерти (сборник)
В кабинете на какое-то время повисла тягостная тишина, которую нарушил Гуров:
– Я могу тебя понять, но тогда у меня возникает ряд вопросов. Идя на компромисс с замаскированным беззаконием, мы тем самым его только усиливаем. Вправе ли мы идти на такие шаги даже ради благополучия нашей «конторы»? И второе. Согласившись с точкой зрения Дорохова, не переводим ли мы всю нашу работу в русло соглашательства с криминалом и работы не по закону, а по воровским «понятиям»? Как далеко могут зайти наши компромиссы с криминальными негодяями, пусть даже они носят генеральские погоны?
– Лева, к сожалению, наш реальный мир крайне несовершенен, и нам ежедневно приходится выбирать между «по закону» и «по понятиям». Помните громкое дело в Подмосковье, когда сотрудники одного очень сурового ведомства были пойманы на «крышевании» подпольных казино? Согласно букве закона, уволить и посадить следовало чуть ли не половину этого ведомства. Но тогда оголился бы немалый участок работы. Поэтому им влепили по выговору, и они остались на своих постах. Мужики, поверьте на слово: мне самому все это мерзко и отвратительно. Но… Такая уж у меня работа – маневрировать между Сциллой закона и Харибдой беззакония. Я постараюсь в ближайшее время изыскать какие-то окольные варианты, чтобы та хитрая риелторская шарашка в любом случае свое получила – даю слово! Ну, а теперь давайте, выкладывайте про тот случай, о котором хотели мне рассказать.
– Присаживайся… – указал Станислав на свободный стул. – Суть вопроса такова. В Институте минералогии я узнал о человеке, который запросто мог бы оказаться тем умельцем, который стряпает отличные синтетические алмазы. Но его лет десять назад посадили по предвзятому обвинению, а на зоне вроде бы убили…
Крячко подробно рассказал историю Владимира Захарова, которая Орлова очень заинтересовала. Потерев лоб, он поднялся со стула и, снова пройдясь по кабинету, задумчиво резюмировал:
– Да, похоже, что этот Владимир Захаров именно тот человек, который нам нужен. Сегодня же затребую его дело и попробую раздобыть хоть какую-то информацию о его судьбе.
Когда Орлов с задумчивым видом вышел от оперов, Лев негромко обронил:
– Слушай, не слишком ли резко мы отреагировали там, у него в кабинете? Ему ведь иной раз и в самом деле достается через край…
– Ничего, Лева, это полезно. И нам с тобой полезно «получать кренделей», когда Петро нас, бывает, «пилит» по делу. И ему полезно, когда мы с тобой слегка приземляем его генеральские настроения.
Слушая спич приятеля о пользе «получения кренделей», Гуров невольно рассмеялся:
– Ну, добро! Пусть будет так. Я вот что сейчас подумал… Если разобраться, то до вечера еще далеко. Есть время сгонять в Болотово к Арсению Лобуху и выяснить, что он за фрукт. У меня имеются серьезные подозрения, что один из сгоревших в «Форде» – это он и есть.
– Чур, я еду! – Поспешно вскочил с места Крячко.
– Ну, неопередимый ты наш! Любишь разъездные дела… – чуть иронично констатировал Лев, безнадежно махнув рукой. – Ну, хорошо… Ты, значит – ты. Тогда в довесок, может быть, доработаешь с Жандармовым, вернее, с теми, кто его знал? Насколько я помню, Болотово в той же стороне, что и Истра?
– В той, в той, – несколько скис Станислав. – Только смогу ли успеть сразу в два конца?
– Да я и не настаиваю! Это на тот случай, если вдруг появится возможность. Не появится – не заморачивайся. Так пойдет?
– Так – пойдет! – кивнул Стас и, изобразив указательным пальцем над собой нечто замысловатое, вышел из кабинета.
Вышел и Гуров, направляясь к криминалистам. Нужно было узнать предварительные результаты идентификации биологических проб, найденных на месте перестрелки. Но, как оказалось, специалистам лаборатории пока не удалось найти хоть чего-то похожего в своих базах данных. Начальник лаборатории, подполковник Цыганов, на вопрос Льва лишь огорченно развел руками:
– Работаем, Лев Иванович, – исследуем, сопоставляем, анализируем… Но что-то определенное сказать сможем не ранее чем дня через два-три. А генетическая «дактилоскопия» – и вовсе процесс долгий. Недели только через две дадим заключение по образцам крови. Сейчас смогли выяснить лишь самые общие параметры: группу крови, резус-фактор, отчасти болезни, которыми страдали эти люди.
– Ну, и это неплохо! – Гуров изобразил оптимистичную улыбку, хотя на душе ощутимо скребли кошки.
– Хорошо. Тогда изложу то, что уже установлено. Итак, людей, пробы крови которых были взяты для исследования, мы обозначили условными «именами» – Икс, Игрек и Зет. Начнем с Икса. Группа крови у него вторая, резус – отрицательный, судя по специфическим антителам, несколько лет назад он перенес малярию. Скорее всего побывал где-то в тропиках. У Игрека группа крови первая, резус положительный, судя по наличию в крови повышенного содержания билирубина, у него проблемы с печенью. У Зет – третья группа, резус отрицательный. Не так давно лечился от сифилиса. Видимо, большой поклонник секса с представительницами «группы риска». Кроме того, у всех троих в крови следы каннабиатов. То есть парни из числа любителей «забить косячок» с марихуаной. Что еще? А! У Икса – повышенное содержание сахара, что говорит о начальной стадии сахарного диабета. Вот, пока и все… Уж извините, что так мало.
Но Лев был доволен и этим результатом.
– Ничего, это уже может послужить какой-то зацепкой. Случись, появятся подозреваемые, для их идентификации эти данные пригодятся.
Выйдя из лаборатории, он отправился к информационщикам – как их иногда именовал Орлов, «те, что всё знают». Гуров решил выяснить состояние Федора Шуркина – пришел ли он в себя и позволят ли врачи хотя бы недолго с ним пообщаться. Начальник информационного отдела Жаворонков оказался на месте. Он быстро разыскал нужные телефоны и связался с больницей в Королеве, где лежал пенсионер Шуркин. Как сообщил лечащий врач, старик уже несколько оправился, и он мог бы разрешить минут пять общения со своим пациентом.
Не теряя времени, Гуров тут же отправился в Королев. Двигаясь в плотном потоке машин, он непрерывно думал и думал о расследуемом деле, по сути «на автопилоте» минуя перекрестки и транспортные развязки. Лев уже не раз замечал за собой такую особенность – полный, без остатка, уход в решение той или иной проблемы и непрерывное перемалывание в сознании уже имеющихся фактов, аналогий, личных и чьих-то наблюдений. Порой это происходило с ним даже во сне. Для него любое расследование было чем-то сродни сложной шахматной партии. И он всегда пытался осмыслить, понять внутреннюю логику выпавшей ему очередной криминальной шарады.
Увидев перед одним из перекрестков что-то наподобие батальной сцены, Лев был вынужден остановиться. Как явствовало из развивающейся прямо на проезжей части скандальной ситуации, молодой торопыга на синей «Мицубиши» «подрезал» пожилого водителя на зеленой «четверке». Тот, не успев среагировать на опасный (к тому же дурацкий) маневр юнца, своим бампером поцарапал ему заднее крыло. А тот, как видно, привыкший всегда и всюду «качать права», причем, скорее всего, совершенно безнаказанно, ринулся выяснять отношения с хозяином пикапа. Выскочив из кабины своего авто с бейсбольной битой в руках, парень угрожающе размахивал этой американской дубиной, чего-то требуя от своего «оппонента». Тот, судя по его жестикуляции, пытался достучаться до бараньего сознания автохама, объясняя тому, что он сам виноват в происшедшем.
Поняв, что эта разборка надолго, Гуров вышел из машины и решительно зашагал к месту спонтанной разборки. Теперь он слышал, что именно выдает на-гора не в меру расходившийся сопляк:
– Да я тебя, старого козла, тут же, прямо сейчас в асфальт урою и закатаю, и мне ничего не будет! Ты знаешь, кто мой пахан? Да тебя, пидора, сегодня же поставят на такие бабки, что и правнукам хватит платить!
– Молодой человек, прекратите хамить! Это ваша прямая вина! – как видно, не желая обострять конфликт с этим ничтожеством, примирительно уговаривал хозяин «четверки», как определил Гуров, скорее всего, то ли учитель-трудовик, то ли почтальон. – Давайте вызовем ГАИ, пусть они разберутся.
– Заткнись, чмо! – в упоении своей самостью не унимался тот. – С тебя тысяча баксов! Понял? Ты…
Что он хотел сказать дальше, для зрителей осталось неизвестным, поскольку подошедший к нему высокий, плечистый мужчина без каких-либо церемоний схватил наглеца за ухо, из-за чего тот визгливо взвыл и безуспешно попытался вырваться. Однако хватка незнакомца оказалась железной. Он так стиснул крепкими пальцами ушную раковину, что у хозяина «Мицубиши» от боли из глаз брызнули слезы. До него вдруг дошло, что такое «больно», чего он, видимо, еще никогда не испытывал. Он вдруг осознал, что есть такие люди – сильные и жесткие, которые и его «всемогущему» папочке, пожалуй, не по зубам. А еще он понял очень простую истину: не стоит «лезть в бутылку», если не знаешь, как потом из нее будешь выбираться.
Чуть ослабив нажим, Гуров сурово поинтересовался:
– Опамятовался? А теперь извинись перед человеком! Живо!
Поскольку юнец медлил, железные пальцы снова стиснули его ухо. Издав очередной взвизг, автохам поспешил скороговоркой протараторить:
– Из… Извините, я… Я больше не буду-у-у!
– Вот это уже лучше… – кивнул Лев и, за ухо подведя его к «Мицубиши», непререкаемым тоном распорядился: – Сел в свою жестянку и немедленно смылся отсюда! Время пошло!
Прыгнув за руль, юнец злобным волчонком покосился в его сторону и, дав газу, покатил прочь, на ходу о чем-то тараторя по дорогущему телефону в корпусе цвета золота.
Вернувшись к своему «Пежо», Гуров поехал в сторону Королева, продолжая размышлять о сложностях выпавшего им со Стасом расследования. Сейчас у них идет процесс первичного накопления информации, поэтому важен каждый, самый вроде бы малозначащий факт. Постепенно из больших и малых фактов будет выстраиваться мозаика реальной картины случившегося. И тогда они смогут установить доподлинно точно: кто, когда и как именно совершил то, что на языке закона именуется преступлением. Смогут расставить все точки над «i», назвать поименно всех фигурантов и определить роль каждого из них. Но как же много для этого предстоит сделать!
Лечащий врач, проводив Льва в палату отделения реанимации, где под капельницей лежал пожилой мужчина с отрешенно-рассеянным взглядом, заранее предупредил, что время их беседы ограничено пятью минутами, причем каких-либо травмирующих психику вопросов задавать нельзя. Сидевшая на табуретке рядом с больным пожилая женщина в накинутом на плечи белом халате встретила визитера неодобрительным взглядом. Лишь взглянув на нее, Гуров сразу же догадался, что это жена Шуркина.
Вежливо поздоровавшись, он положил на прикроватную тумбочку заранее купленный пакет с апельсинами и, повернувшись к врачу, произнес:
– При инсульте это полезно. Я прав? Вот и доктор говорит то же самое. Позвольте представиться: меня зовут Лев Иванович Гуров, я работаю в угрозыске, но сразу же хочу заверить, что к Федору Максимовичу у нас абсолютно никаких претензий нет. Нет, нет, нет! А я пришел сюда лишь потому, что хотел бы услышать личное мнение Федора Максимовича о том гражданине, который оформил на него свою машину. Нас интересует только тот человек. Вас, простите, как величают? – вопросительно взглянул он на женщину.
– Клавдия Викторовна… – не очень охотно ответила та. – А он что, чего-то натворил, набедокурил?
– Видите ли, Клавдия Викторовна, у нас есть подозрения, что этот человек мог погибнуть. Нами был обнаружен автомобиль «Ситроен» зеленого цвета в одном из лесов Подмосковья… – О том, что в обнаруженной там же сгоревшей машине были найдены обгоревшие, все еще не опознанные трупы, он говорить не стал. – Мы пробили это авто по базам данных, установили, кто владелец, кто пользователь. А теперь пытаемся разобраться: почему новенькая иномарка была брошена в лесу и где тот человек, который на ней туда приехал? Вот, собственно, и все. Того человека звали, случайно, не Арсений Лобух?
Часто-часто закивав, женщина подтвердила:
– Да, да, Арсений. А фамилию не запомнила. Федя, ты нас хорошо слышишь? У Сени фамилия была Лобух?
Не открывая глаз, Шуркин чуть заметно утвердительно кивнул и, с трудом произнося слова, спросил:
– Что с Сеней?
– Этого мы пока не знаем. Возможно, машина у него была угнана, а он сейчас где-нибудь в командировке, поэтому сам не в курсе происходящего. У меня к вам обоим вопрос об Арсении: он мягкий человек или жесткий? Щедрый или прижи… Вернее, экономный? Что о нем могли бы рассказать в общем и целом?
Женщина, пожав плечами, сказала, что с Лобухом встречалась всего несколько раз, но и этого хватило, чтобы он оставил о себе весьма позитивное впечатление. На ее взгляд, человек он был нежадный, сговорчивый, предупредительный. Как-то на их адрес пришло уведомление от операторов камер видеофиксации нарушений ПДД о наложении штрафа на владельца «Ситроена» за неправильный проезд перекрестка. Клавдия Викторовна позвонила Арсению, и он вскоре примчался в Королев, извинился за доставленное беспокойство, забрал уведомление и, судя по всему, тут же оплатил штраф.
– Насчет этого он очень аккуратный. Приходит извещение из налоговой на оплату налога за автотранспорт – он уже тут как тут. И никогда не приедет с пустыми руками. Обязательно привезет каких-нибудь гостинцев. Да-а-а…
– А кого-то из его друзей вы не знаете? Может быть, они в курсе дела, где он сейчас может быть?
– Ну, мы одного только Лешу Данилеева и знали, – сокрушенно вздохнула женщина. – Он нас с Сеней и познакомил. Ну, сейчас-то его уже нет в живых – этой весной умер от укуса клеща. Ой, как жаль! Поехал по грибы в сторону Истры, там клещ его и подкараулил. Леша грибник был первостатейный, любой гриб мог определить с первого взгляда. Собирал их с весны до поздней осени.
– А разве весной грибы растут? – Прекрасно осведомленный о грибах, Гуров изобразил удивление. – Я, вообще, грибник никакой…
– Конечно, растут! – воодушевилась Клавдия Викторовна. – И строчки-сморчки, и коллибия весенняя, и майский гриб, и… Да полно даже весной. У Леши в Истре, кстати, был один знакомый, так тот тоже грибник непревзойденный. Они с ним частенько по лесам на пару ходили. Но мы с ним не знакомы, нам о нем Леша заочно рассказывал.
Благоразумно умолчав о том, что грибник из Истры, вполне возможно, угрозыску уже знаком, Лев поинтересовался:
– Но, я так понимаю, походы за грибами были всего лишь увлечением Алексея, а так-то чем он занимался?
– Он был очень хорошим автомехаником. Любую рухлядь мог превратить в новенькую машину. У нас есть старенькая «тройка», так он, бывало, так ее наладит, так отрегулирует, что хоть на выставку! Сейчас уже и не знаем, к кому обратиться. Да и до машины ли теперь, после того, что с Федором Максимовичем случилось? Видно, придется продавать… Как-то, помню, он к нам приехал, наладил мотор, а потом как бы в шутку спросил: «Дядь Федь, а стать хозяином иномарки не хотите?» И тут же разъяснил, что к чему. Вроде на его друга, у которого свой бизнес, наезжают «крутые», хотят, чтобы он платил им дань. Но он отказывается, и они за это у него уже две машины сожгли. Арсений хочет купить уже третью – ему без машины никак нельзя, но оформить собирается на стороннего человека, чтобы хотя бы эту не трогали. Мы подумали и согласились. Вот так с Сеней и познакомились…
В этот момент подал голос лечащий врач, который счел, что общение и так слишком уж затянулось, но старики запротестовали:
– Нет, нет, пусть Лев Иванович останется! Он хочет помочь другу нашей семьи, поэтому мы готовы с ним говорить и дальше!
По словам четы Шуркиных, Арсений с самого начала предложил оплату за то, что Федор Максимович является формальным хозяином «Ситроена», но они отказались. И тогда Лобух подарил Клавдии Викторовне золотые серьги с крупными бриллиантами.
– Я их не ношу – боюсь надевать, – смущенно призналась женщина. – Вдруг отнимут какие-нибудь гопники? Лев Иванович, а вы Сеню разыщете?
– Для этого и работаем… – скромно улыбнулся Гуров.
Из дальнейшего разговора с Шуркиными он узнал, что новость о смерти Данилеева старики получили чисто случайно, созвонившись с СТО, где тот работал. С какого-то момента телефон Алексея перестал отвечать, и обеспокоенные супруги позвонили ему на работу. Известие о том, что Данилеев умер предположительно от укуса клеща, к тому же уже и похоронен, для стариков стало шоком. А теперь вот еще и неизвестно, куда запропастился Арсений. Что, если и с ним стряслось что-то очень скверное?! Пообещав им сделать все возможное, чтобы в ближайшее время хоть что-то узнать о судьбе Лобуха, Лев оставил Шуркиным свою визитку и откланялся.
Выйдя на улицу, он немедленно созвонился с Крячко. Тот откликнулся почти сразу же, хотя по его голосу чувствовалось, что в данный момент он что-то жует.
– Да, Лева, что там у тебя? – спросил Стас.
– Уже ужинаешь? – насмешливо поинтересовался Лев, приблизительно догадываясь, где именно в данный момент может находиться его приятель.
Уловив в его голосе оттенок иронии, Станислав даже закашлялся:
– Гм-гм! Я? Да, решил немного подкрепиться. Видишь ли, я как бы… э-э-э, в гостях, вот… А ты что-то хотел сообщить?
– Да, Стас, есть такое намерение. Просто информация к размышлению. Как выяснилось из разговора со стариками Шуркиными, их знакомый Алексей Данилеев, который и свел Шуркиных с Лобухом, предположительно был знаком с Жандармовым.
Пару секунд в телефоне царило молчание. Наконец Крячко выдавил:
– Охренеть! Да, Лева, интуиция у тебя феноменальная. Тогда, может быть, в том, что случилось с Данилеевым, никакой клещ и не виноват вовсе?
– Вот и я о том же… Так что пообщаться с теми, кто знал Жандармова, очень даже стоило бы… – избегая ноток назидательности, констатировал Гуров. – И последнее. Ты уж как-нибудь там не слишком увлекайся… Хорошо? Ну, я думаю, ты меня понял!
Сразу же после разговора со Стасом Лев созвонился с информационщиками. Он поручил им собрать максимум информации об автомеханике, работавшем в одном из СТО в Королеве, по имени Алексей Данилеев.
– Лев Иванович, как срочно это нужно? – пообещав сделать все возможное, уточнил Жаворонков.
– Ну, до завтра было бы желательно… Справитесь?
– Сделаем, Лев Иванович! – бодро пообещал майор.
– И еще, Валера… Как бы нам получить распечатку телефонных контактов Лобуха и Жандармова? Срочность – завтра, в течение дня. Осилите?
– Попробуем… – снова пообещал Жаворонков, но уже с некоторым сомнением в голосе.
– Валера, я понимаю, что вы сейчас и так заняты выше крыши. Но это очень нужно. Постарайтесь!
– Поднажмем!.. – откликнулся тот.
Сунув телефон в карман, Гуров направился к парковке, оборудованной рядом с небольшим сквериком. Он решил заехать в Главк, обсудить там с Петром некоторые вопросы, возникшие после общения с Шуркиными, а потом уже ехать домой. Однако когда он подошел к своему «Пежо», то неожиданно услышал донесшееся сзади:
– Гражданин! Предъявите-ка документы!
Оглянувшись, Лев увидел полицейского в звании капитана, который в сопровождении двух сержантов неспешно шел в его сторону. Позади них с заносчиво-мстительной ухмылочкой шествовали уже знакомый Льву юнец и какой-то тип лет сорока пяти при усах и в дорогом костюме, с чванливо-высокомерной миной на обрюзгшей физиономии. Лишь взглянув на него, Гуров сразу же вспомнил – не так давно этого типа обсуждали на заседании городской Думы в связи с подозрениями о вымогательстве крупной взятки. Окинув капитана невозмутимым взглядом, он достал из кармана удостоверение и холодновато представился:
– Полковник Гуров, Главное управление угрозыска.
Услышанное полицейских явно несколько огорошило. Поправив фуражку, капитан издал растерянное «гм!» и, оглянувшись в сторону усатого, укоризненно представился:
– Капитан Егарин, ОВД Клюквино. Товарищ полковник, к нам поступила жалоба на то, что владелец данного автомобиля «Пежо», то есть вы, применили рукоприкладство в отношении гражданина Кударышкина. Руководством ОВД мне поручено расследовать это происшествие, поэтому просил бы вас пояснить данный инцидент.
– Нет ничего проще! – чуть пожал плечами Лев. – Данный гражданин на оживленном перекрестке сознательно учинил ДТП, подрезав другое транспортное средство. Но вместо того чтобы, признав свою вину, принести извинения потерпевшему, он публично совершил агрессивные хулиганские действия с бейсбольной битой, угрожая убийством. Поэтому мне и пришлось вмешаться, чтобы не допустить реальной уголовщины… Я верно излагаю? – Он вновь взглянул на заметно скисших жалобщиков.
– Нет! – дернувшись, пискляво возразил юнец. – Это все неправда! И вообще, это тот мужик виноват! Но даже если я и нарушил ПДД, то рвать меня за уши никто не давал права!
Снисходительно усмехнувшись, Гуров кивнул головой в сторону машины и все так же невозмутимо поинтересовался:
– Может быть, прямо сейчас просмотрим запись видеорегистратора? Там все есть – и изображение, и звук. И мы сейчас послушаем, как некто излишне «крутой» угрожает человеку, годящемуся ему в отцы, а то и в дедушки, «урыть и закатать в асфальт». То есть жестоко расправиться и даже убить. Ну, а вы, господин Кударышкин-старший, что на это скажете? Вы же здесь не просто так? Вы же прибыли со своим отпрыском для того, чтобы при помощи полиции разделаться с тем, кто впервые в юной жизни вашего сынка выполнил вашу отцовскую работу – надрал ему уши за свинское поведение? Хотя, вполне вероятно, подобные его выходки вы одобряете, а может, даже поощряете?
– Вы напрасно язвите, господин полковник! – топорща усы, огрызнулся тот. – Если мой сын умеет постоять за себя, то это не означает, что у вас появляется право применять к нему жесткое физическое воздействие, причиняющее сильную боль, что можно смело приравнять к пыткам. Имейте в виду, что сейчас не тридцать седьмой, эпоха всевластия и произвола НКВД! Я завтра же поставлю вопрос о ваших действиях на пленарном заседании городской Думы!
– Ах, да! Вы же все еще депутат! Знаю, знаю, знаю… Вчера прошла информация о закрытом заседании Гордумы, где вы фигурировали в качестве «именинника». Если СМИ не врут, с вас же, кажется, едва не сняли депутатскую неприкосновенность в связи с обвинением в получении взятки? Но каким-то чудом не сняли. Просто жуть, как интересно: это кто ж так удачно подсуетился-то, чтобы спасти вас от следственных органов? Уж не депутат ли с Охотного ряда по фамилии Фанфуров от партии «Народное счастье»? А?
На этот свой язвительный «спич», в котором сквозил откровенный сарказм, Лев ожидал достаточно агрессивной реакции. Но, к его удивлению, усатый, вместо того чтобы снова огрызнуться и выдать что-нибудь высокомерно-пренебрежительное, лишь ошарашенно захлопал глазами, как видно, не зная, что ответить, словно мелкий карманник, схваченный за руку.
«О-го-го! – отметил про себя Лев, глядя на внезапно побагровевшего папашу начинающего отморозка. – А этот-то типчик, бывший следак, оказывается, у Кударышкина в «корешах» – вот это прикол! Выходит, Фанфуров уже и в городской Думе успел наследить, придя на выручку такому же, как и сам, хапуге? Прыткий, однако, «народный избранник»! Надо бы, выдастся время, поплотнее заняться этими «слугами народа». Ну, и чего ты завис? Уж гавкни хоть что-нибудь в ответ!»
Словно отвечая на его мысли, Кударышкин-старший наконец-то разродился ответным гневным выпадом:
– Не зарывайтесь, господин полковник! Слишком много на себя берете! Вот такие же, как и вы, устроили в отношении меня гнусную провокацию и состряпали ложные обвинения. Да, меня поддержал депутат Госдумы Фанфуров Еремей Гавриилович! Он донес до членов комиссии городской Думы обеспокоенность международной общественности тем, что в России, усилиями наследников советской гэбни, вновь возрождаются порядки тридцать седьмого!..
Он набрал в грудь побольше воздуха, чтобы продолжить излияние своих эмоций, но его неожиданно перебил капитан:
– Вениамин Яковлевич, я так понял, чего-то конкретного инкриминировать товарищу полковнику вы не можете? А если согласиться с тем, что ваш сын и в самом деле совершил агрессивные хулиганские действия, угрожал убийством постороннему гражданину, то, будучи совершеннолетним, он теперь уже сам рискует оказаться фигурантом уголовного дела по статье двести тринадцать. Ну что? Мы, наверное, пойдем? Нам тут явно делать нечего. Вы же не хотите, господин депутат, чтобы я составил протокол о происшествии на пересечении улиц Памирской и Канатной, с изложением всего того, что вытворял там ваш сынок?
От услышанного Кударышкин на несколько мгновений словно онемел, но тут же вновь разразился потоком слов:
– Вот и подтверждение мудрости народной: ворон ворону глаз не выклюет! Я буду жаловаться! Я дойду до министра! Я этого так не оставлю!..
Сдержанно усмехнувшись, капитан козырнул Гурову и со словами: «Желаю здравствовать, товарищ полковник!» – направился восвояси.
Приложив руку к форменному кепи, следом за ним зашагали и сержанты, о чем-то на ходу со смехом негромко переговариваясь.
– И вам удачи! – пожелал им Лев и обернулся к Кударышкиным: – Ну, что, господа хорошие, встретимся в суде? Координаты потерпевшего у меня есть, свидетелей я записал, полная аудиовидеозапись происшествия имеется. Будем судиться?
Бросив на Гурова взгляд, полный бессильной ненависти, Кударышкин-старший зло процедил:
– Ничего… Земля, она, как известно, круглая. Как-нибудь еще встретимся!..
Круто развернувшись, он, не оглядываясь, зашагал прочь, в сторону большущего, слоноподобного иноземного авто, припаркованного в самом конце автостоянки. Окончательно скисший юнец уныло потащился вслед за своим папашей.
Приехав в Главк, Гуров сразу направился к Орлову. Увидев Льва, вошедшего в его кабинет, генерал обрадованно отметил:
– Вовремя! А я уже собирался тебе звонить. Что у вас нового, как там дело движется?
– Пока только по-пластунски… – садясь в кресло, коротко махнул рукой Лев.
Он вкратце изложил итоги своего визита в Королев. Орлов выслушал его, не проронив ни слова, после чего задумчиво резюмировал:
– Ну, ты смотри, до чего тесен мир! Выходит, ты был прав: Жандармов во время перестрелки в лесу оказался не случайно. К тому же он скорее всего был знаком с Данилеевым. Только что нам это может дать? Их обоих уже нет, как, скорее всего, и участников перестрелки. Нити оборваны.
– Ну, как это – «что может дать»? У каждого из них были родственники, знакомые, которые гарантированно что-то могут знать. Завтра я буду иметь более-менее полную информацию о Данилееве. Начну отрабатывать все его связи и контакты. Вот и Стас сейчас чего-то должен накопать по Лобуху. Что-то где-то обязательно просочится…
– Хорошо бы! – Орлов мечтательно вздохнул. – Кстати, прислали мне дело Владимира Захарова. Да, шито оно белыми нитками, что ни довод обвинения, то – демагогия, притянутая за уши. А еще, что бросилось в глаза, его адвокат оказался или совершенно некомпетентным как юрист, или попросту продажной тварью. То, как он вел защиту, может говорить только о том, что он, по сути, сознательно «слил» своего подзащитного.
– И где же Захаров отбывал свой срок? – заинтересовался Гуров.
– Средневолжская колония номер тридцать три. Назначили ему строгий режим, без права на УДО. Отбыл он там пять лет, пока не случилась массовая драка, в ходе которой Захаров был убит. Во всяком случае, как явствует из информации, присланной из ИТК, он умер на месте, вследствие прямого удара заточкой точно в сердце…
– М-да, похоже на тупик. Но вот странный случай, два года назад происшедший в Институте минералогии, как-то не вписывается в мозаику этой истории, – обронил Лев.
– Что за случай?! – мгновенно насторожился Орлов.
Положив ногу на ногу и покачивая носком туфли, Гуров поведал об их со Стасом визитах в научные учреждения, изучающие алмазы. Попутно сообщил и о том, что НИИ «Алмаз» хотел бы получить некоторую толику камешков-вещдоков для их углубленного изучения в своей лаборатории.
– Ну что, сможем людям пойти навстречу? Тем более что полученная ими информация может оказаться очень полезной для нашего расследования… – заключил он, завершая свое повествование.
– Ну, конкретно в этом русле выделить, конечно, сможем… – пообещал генерал, глядя в пространство и, как видно, думая о чем-то совсем другом. – Значит, в Институте минералогии был человек, чем-то похожий на Захарова? Занятный случай! А видеозапись посетителей у них ведется? Хотя… Вряд ли она могла бы храниться больше месяца – это в лучшем случае! А два года… Кто ее будет столько хранить? Но и с другой стороны… С той поры, как Захарова упрятали за решетку, прошло уже около десяти лет. Если все эти годы он провел в заключении, то внешне мог сильно измениться. Да, надежд мало на то, что он выжил и сейчас где-то на свободе. К сожалению, чудес не бывает… Но вы со Стасом, я так понял, все равно собираетесь работать в этом направлении?
– Разумеется! Попробуем разыскать Валерию – вдруг ей что-то известно? В ближайшее время рискнем встретиться с ее бывшим мужем… Надеюсь, о своей бывшей «половине» хоть какую-то информацию он даст? – Лев снова покачал ногой.
В этот момент входная дверь распахнулась, и в кабинет величественно шагнул Станислав Крячко.
– Что, не ждали?! – хохотнул он, подмигивая. – А я – вот он! Ну, Лева! Ну, ты и садюга! Такую свиданку мне сегодня обломил… Такую женщину из-за тебя пришлось обмануть в ее самых лучших ожиданиях! Да-а-а! Видел бы ты ее лицо, когда я, помахав ручкой на прощание, покинул ее жилище… Даже небо, не выдержав, разразилось дождем.
– Там что, идет дождь? – обеспокоенно поинтересовался Орлов, взглянув в окно.
– Нет, в Златоглавой дождем и не пахнет, он прошел только в Болотово и его окрестностях… Кстати, очень даже живописный поселок. А какие там женщины! М-м-м… Как на подбор!
– Поня-а-а-тно… – покачал головой Лев.
– Что – «поня-а-а-тно»?!! – язвительно фыркнул Крячко. – Вот потому я тебя и назвал садюгой. Нет, ну надо же! Только все, так сказать, «срослось» и появилась четкая перспектива, говоря словами Некрасова, «дать жажде сердца утоленье», как вдруг звонит Лева: «Але, але, тырым-пырым, бе-ме и кукареку». Ну и все! Кирдык горячке чувств, кирдык безумствованию сердец…
– Ты еще помнишь Некрасова? – изобразив недоуменный вид, всплеснул Лев руками.
– Ну, да! – Стас широко улыбнулся и ностальгически зажмурился. – Это была моя единственная пятерка по литературе за все годы школьной учебы. Как там? А! «Суров ты был, ты в молодые годы умел рассудку страсти подчинять. Учил ты жить… Э-э-э… Для славы, для свободы, но более учил ты умирать. М-м-м… Сознательно мирские наслажденья ты отвергал, ты чистоту хранил, ты жажде сердца не дал утоленья; как женщину, ты родину любил…»
