Из записной книжки отставного приказчика Касьяна Яманова – Николай Лейкин

Чем это произведение является по формату – сказать трудно. Возможно – это такой разросшийся очерк или рассказ, возможно – даже повесть, хотя, скорее всего, это очень полный, в смысле упитанный, фельетон. Да, кажется, с вопросом формы я определился, теперь разобраться бы о чем это было?Пусть вас не вводит в заблуждение название, но это произведение, хотя, на первый взгляд, о купеческо-приказчичьей среде, но это только на первый взгляд. Вообще-то, Николай Лейкин, будущий крёстный литературный отец Чехова, очень любил купеческую и приказчичью тему, им в этом направлении написано очень много, из того, что я читал в его сборнике за 1874 год, в который, кстати, входит и рецензируемое произведение, почти все очерки и фельетоны о них, о купцах. Но не этот, потому что здесь главный предмет критики писатели – его собратья по перу, бомонд русской беллетристики конца 60 – начала 70-х годов теперь уже позапрошлого века.Надо сказать, что к коллегам-писателям Лейкин до невероятности строг, выставляя их никчемными бездарями, не знающими жизни, ничего толком делать не умеющими, оттого, видать, и подавшимися в беллетристику. Не знаю, какого он мнения был о себе, причислял ли он «писателя Лейкина» к критикуемой камарилье, или для себя он делал маленькое исключение, но кое-кто из тех, кого он нещадно критиковал, вошли в историю русской литературы на более весомых основаниях, чем фельетонист Лейкин.Но это черта многих творческих личностей: быть слишком суровым к конкурентам и слишком снисходительным к себе. В историю русской литературы сам Лейкин вошел больше благодаря своему «звёздному» подопечному Антоше Чехонте, чьим первым редактором и издателем он был. Кстати, в общении с Чеховым Лейкин показал себя как вполне доброжелательный и адекватный человек, хоть и не очень щедрый.Так вот, герой фельетона – приказчик Касьян Яманов – совершеннейшее недоразумение. Потеряв место, он ищет абы какой работы, но везде получает отказы, намерение выгодно жениться тоже терпит крах, не сегодня – завтра он пойдет с сумой, уже обдумывает вариант – податься в монахи, там за квартиру платить не надо и пропитание бесплатно. И, когда, казалось бы, вариантов на приличное существование не остается никаких, спасение приходит откуда не ждали.Некая барыня-генеральша по ошибке приняла его за медиума, так наш Касьян и рад стараться – в шарлатаны – самое оно для человека ни в чем другом не добившегося успеха. Так он становится приживальцем в доме генеральши, развлекая её гостей столоверчением и предсказаниями будущего. Но с генеральшей не всё так просто, иногда поругивает за пьянки, да за гулянки (какой же медиум без этого дела), глядишь – и выгнать может. Поэтому наш Касьян задумывается: где бы ему самому заработать? И додумался таки, где же еще шарлатану раздолье, как не в беллетристике.Первым делом он сочиняет пьесу под душераздирающим названием «Тайный плод любви несчастной». Пьеса целиком приводится в фельетоне, это нельзя пересказать, это надо читать, скажу одно – герои разговаривают названиями других пьес, идущих на русской сцене, но до чего складно получается. Достается не только разным Кукольникам и Дмитриевым, но и Островскому, Тургеневу, и даже иностранцу Шиллеру.А потом Касьян берется аж за роман под названием «Трущобы Невского проспекта, или Петербургские фальшивомонетчики». И сие творение вместилось в мега-фельетон, правда, Касьян успел написать всего несколько глав, но тут, что не глава, то пребольно высеченный популярный автор. Первым экзекуции подвергается донор названия романа господин Крестовский, потом наступает очередь беллетриста Каразина, следующий – популярный Боборыкин, в четвертой главе, не называя имени пародируемого, Касьян проходится по самому Достоевскому, в заключительной главе пародируется Лесков. Так и хочется переиначить Крылова: «Ай, лейка, знать, она сильна..» :)Опечалившись проблемой: где же теперь печатать нетленный роман, Касьян затевает издание собственной газеты «Сын Гостиного Двора», замахиваясь, ни много, ни мало, на самого «Сына Отечества». Теме добычи жареного материала для публикаций и отношениям с цензурой посвящена последняя часть фельетона. А закончилось всё так, как заканчивалось для большинства печатных изданий в Российской империи, – «Сына Гостиного двора» запретили, правда, запретил не министр, а та самая благодетельница-генеральша, когда ей показалось, что её ручной шарлатан не в том месте шарлатанит, ну, так это же фельетон!

нига написана в 1874 году и представляет собой, как видно из названия, выдержку из записной книжки отставного приказчика Касьяна Яманова.С присущими автору едкой иронией и сатирическим сарказмом, он бытописует жизнь богатой вдовы-генеральши и её людей, исполняющих прихоти барыни.Притомившись на лёгких хлебах, Касьян решил издавать газету «Сын Гостиного двора», попутно флиртуя то с одной, то с другой барышней, в надежде на хорошее приданое. Примечательна сама случайность, в результате которой Касьян попал в барский дом, случайность эта характеризует умонастроения скучающих дам и господ столичного света.Журналист Николай Лейкин критикует не только современную ему журналистику. На кончик его пера попались и собратья по литературному цеху, известный Всеволод Крестовский с его романом «Петербургские трущобы» и менее известные творцы бульварного чтива.Эта небольшая книга в виде записок отставного приказчика Касьяна Яманова, является литературным слепком жизни и быта различных слоёв общества Санкт-Петербурга конца XIX века.Мне книга понравилась, хотя читать было поначалу тяжеловато. Иной стиль, иное построение фраз, отличающиеся от современной стилистики, всё-же поддались мне и принесли удовольствие.