Николай Николаевич Самойлов
Есенинская грусть
«Мне сердце жжёт есенинская грусть…»
Мне сердце жжёт есенинская грусть,
Пусть шепчутся берёзы золотые,
Все речи их я помню наизусть,
Но им уже не выдумать другие.
Мне не скакать на розовом коне,
Любуясь по утрам весенней ранью…
Смотрю, как тает снег на целине,
И вспыхивают первые желанья
В глазах парней от удали шальных.
У девушек румянец от смущенья,
Но не вместит поток машин стальных
Ни ржание коней, ни наше пенья.
Пусть сердце жжёт есенинская грусть,
Пусть слышится:– Жива моя старушка?
Пусть каждый вечно помнит наизусть
И Пушкина с вопросом:– Где же кружка?
Не только чай ходили пить в трактир,
Порою доходили и до водки,
С друзьями начиная смехом пир
К концу не каждый оставался кротким.
Но нам сегодня важен не скандал,
А строчки, зажигающие душу,
От них, порой, и трезвый я рыдал,
Твердя, что с ними умирать не струшу.
Пусть сердце жжёт Есенинская грусть,
Пусть шепчутся берёзы золотые,
Все речи их я помню наизусть,
Но им уже не выдумать другие.
«Почему, то неведомо мне…»
Почему, то не ведомо мне,
С первых звуков я был очарован
Прозвучавшим таинственно словом,
Шаганэ ты моя, Шаганэ.
Не сумел побывать на Босфоре,
Не увидел ни разу Шираз,
Но любил приезжать на Кавказ,
И смотреть, как колышется море.
То ли видел, толь виделось мне
Что и пашня на вспаханном поле,
В русском сердце рязанских раздолий,
Не черней, чем глаза Шаганэ.
«Шаганэ ты моя, Шаганэ…»
Шаганэ ты моя, Шаганэ,
Я влюблялся в таких же пригожих,
На тебя они сильно похожи,
Пойдём вместе гулять при луне
Шаганэ ты моя, Шаганэ.
Я влюблялся в таких же прихожих,
И счастливым бывал не раз,
Как бы ни был прекрасен Шираз,
Я встречал на тебя похожих
И влюблялся в таких же пригожих.
На тебя они сильно похожи,
Мне, среди золотеющей ржи,
Хочешь кудри на пальцы вяжи,
Ласка в радость от милой, пригожей
На тебя очень сильно похожей.
Пойдём, вместе гулять при луне
Среди милых рязанских раздолий
Где я вырос во ржи, в русском поле
Не буди только память во мне
О любивших меня при луне.
Шаганэ ты моя, Шаганэ,
Дорогая, шути, улыбайся,
Быть всё краше для взглядов старайся,
Чтоб забыл я с тобой при луне,
Всех любивших меня, Шаганэ.
«Пой, тальянка, звонко, с песнею заветной…»
Сыпь, тальянка, звонко, сыпь, тальянка, смело!
Сергей Есенин
Пой, тальянка, звонко, с песнею заветной
Наша жизнь не будет больше беспросветной!
Не лихая тройка, мощная машина,
В наше время, носит по стране мужчину.
Ни к чему нам вожжи, сани и уздечка;
Газ прибавил – ёкает у девушки сердечко.
Глазки загораются весело и ярко,
Нажимаешь кнопку и поёт тальянка.
Крутятся колёса, с гордою осанкой
Обнимай девчонку и крути баранку.
Улетают вёрсты, громче пой, тальянка,
Чтоб любила милая искренне и жарко.
«Запоёт будильник, встану спозаранку…»
Запоёт будильник, встану спозаранку,
Вспомню свою юность с песней под тальянку.
Мне тогда хотелось, выйдя с песней звонкой,
Встретиться с красивой, русою девчонкой.
Тонкою и стройной , как в лесу берёза,
Чтобы вместе встретить жизненные грозы.
Для начала будем долго целоваться,
Полюбив друг друга жить, не расставаться.
Пролетели годы, потерял осанку,
От мечты осталась песня под тальянку.
Берёза
Стою, обнимаясь с берёзой –
Нам здесь по семнадцать лет.
Зимой закалялись в морозы,
А летом вставали чуть-свет.
Я слал ей приветы стихами,
Она – шелестела листвой.
Ласкал её нежно руками,
Когда просыпалась весной.
Атласная кожа белела,
Из раны сок, капал мне в рот,
Целуя прекрасное тело,
Я знал, что разлука нас ждёт.
«Печка в доме не царица…»
Печка в доме не царица -
Печь – душа живой избы.
Можешь в этом убедиться -
Нету крыши без трубы.
Если дым над ней витает,
Кольца гнёт, спирали вьёт –
Дом душа не оставляет.
Дым исчезнет – дом умрёт.
Печка знала своё дело:
Щи варила, хлеб пекла,
По ночам хозяев грела,
От простуды берегла.
До костей могла пропарить,
Так, чтоб хворь бежала вон.
И блины умела жарить,
И клонить уютом в сон.
Печка в доме не царица.
Печь – душа живой избы.
Хочешь в этом убедиться-
Зайди в дом, где нет трубы.
Тризна
Гуляет чаша круговая,
То опорожнена до дна,
То снова полная вина,
Пьяна дружина боевая.
Могучий вождь не пьёт впервые,
Лежит готовый для костра,
Одежда празднично-пестра,
Блестят насечки золотые.
Не сберегли его кольчуга,
Булатный меч и крепкий щит,
Не в схватке яростной убит,
Сражён соратником и другом.
Когда удар не ожидая,
Его с улыбкой обнимал,
Он в грудь вождя вонзил кинжал,
Вождём дружины, быть желая.
Теперь висит вниз головою.
Коварный, на высокий сук,
Подвешен был, для долгих мук,
За ноги яростной толпою.
«Я не верю, что это напрасно …»
Я не верю, что это напрасно
И в закате есть свет и тепло.
Для чего полюбил, я, не ясно,
Одно знаю, что мне повезло.
Я смогу до последнего вздоха,
И печалясь, всем сердцем любить,
Чтобы всё от судьбы и эпохи,
Что положено мне получить.
Пусть мои будут тьма и сиянье,
И любовь до последнего дня,
Даже, если дана в наказанье,
И тогда не жалейте меня.
Я не верю, что это напрасно,
Что не нужно, став старым, седым,
Напоследок, влюбиться, так страстно,
Как не смог, не успел молодым.
«Гитара, коммуналка…»
Гитара, коммуналка,
Сменяет песни смех,
От поцелуев жарко -
Целуемся при всех.
Бутылочка портвейна,
Анапа, Солнцедар
Он не казалось скверным –
Всё было божий дар.
И смех, и поцелуи,
И крики;– Дай вина!
Смеялись мы: буржуи
Не пьют как мы до дна.
Глотают по глоточку
Боятся перепить,
Мы, опорожнив бочку,
Не просим закусить.
Какая была гордость,
Уверенность и прыть!
Мы ставили рекорды,
Умели и дружить.
Вставали спозаранку
Друзей опохмелить,
Готовые были танку
Дорогу преградить.
Подруги замуж вышли,
На кладбище друзья,
Дай им покой, Всевышний, -
Жизнь прожили не зря.
«Скамейка, девушка, улыбка, томный взгляд…»
Скамейка девушка, улыбка, томный взгляд
И сладкий голос: – Подожди немного.
Я полюблю потом, сильней сто-крат.
Так уже было много лет назад,
Когда любила, не меня – другого,
А он её – недолго и немного,
Не знаю, кто в разлуке виноват.
Я жду, терплю, не тороплю закат…
«Заалели цветы на ветвях без листвы…»
Заалели цветы на ветвях без листвы -
Вижу осень попала впросак.
Ветер пахнет бедой. Улыбаешься ты.
Понял – это разлуки знак.
«До рассвета промучился зря…»
До рассвета промучился зря
Свои чувства к тебе проклиная,
А когда улыбнулась заря,
Я вдруг понял, что ты – другая.
Не стремишься, не станешь святой,
Неулыбчивой, словно монашка,
Но ведь мне и ненужно такой,
Ты мила мне – с душой нараспашку.
Пускай сердце, как алый цветок,
Любит только меня, понимая,
Что придётся увянуть в свой срок,
Как тюльпанам весёлого мая.
«Нежнее взгляда никогда не видел…»
Нежнее взгляда никогда не видел
И ласковей улыбки не встречал,
Теперь я на судьбу за то в обиде,
Что женщиной такой не обладал.
Она не только манит красотою,
Сияя неземною чистотой,
Пошёл бы на край света за – такою
Но, почему то, ей милей другой.
Жаль не меня ласкает этот взгляд,
Не для меня свет нежности в улыбке.
Но в том никто из нас не виноват-
Жизнь очень часто делает ошибки.
«Если можешь поверить, поверь…»
Если хочешь поверить, поверь -
От меня не услышишь обмана.
Для тебя я и трезвый и пьяный
Распахну обязательно дверь.
Входи смело, являйся без стука,
Тебя встречу и в холод, и в зной.
Ничего нет страшнее разлуки,
Никогда не прощайся со мной.
«За рекой, колыхаясь, как море…»
За рекой, колыхаясь, как море,
От цветов запестрел сонный луг;
Раскрыв небо, как синие шторы,
Облака полетели на юг.
Иду в брод, по цветочному морю,
Задыхаясь от новых стихов.
Мимо жизнь летит поездом скорым,
Обалдевшим от солнца и слов.
От зари золотистого цвета
И на травах сияющих рос,
Встрепенулось, вдруг, сердце поэта
И поверило в счастье всерьёз.
«Ты не напишешь, я не прочитаю…»
Ты не напишешь, я не прочитаю,
Поэтому зря сердце не тревожь.
Как ты живёшь, чем дышишь – не узнаю,
Ведь сплетни к нам приносят только ложь.
Давай, мои слова, навек забудем,
Считай, что это был больного бред;
Не так уж часто удаётся людям
Делиться сокровенным много лет.
Я не хочу расстаться торопливо,
И гнев, и спешка – поводы для бед;
Скажи, кто станет на земле счастливей,
Когда ты не напишешь мне ответ?
«Я ревновал несправедливо…»
Я ревновал несправедливо,
Напрасно голос повышал.
Но кто и где бывал учтивым,
Когда от ревности пылал?
Вы назовёте мне такого?
Я не смогу, не назову,
Но наказал себя сурово
Я без оглядки на молву.
Ругал и клял напрополую,
Ни тон, ни слов не выбирал,
Без вас я тратил жизнь впустую -
И днём, и ночью тосковал.
Вам оттого не легче было,
Хватало без меня забот,
Всё, что прошло, то станет мило
Сегодня, или через год.
Сейчас не нужно слов прощанья –
Для них ещё наступит час.
Сегодня, дайте обещанье
Простить меня на этот раз.
Я ревновал несправедливо,
Напрасно злился и ворчал.
Но кто, скажите, был учтивым,
Когда от ревности пылал?
«В улыбке губы, взгляд с прищуром …»
В улыбке губы, взгляд с прищуром
Ну, как душе не ликовать!
Не важно ясно, или хмуро
На сердце – радость, благодать.
Октябрь. Шагает осень споро,
Вот- вот придёт пора дождей…
С небес летит печальный говор,
На юг летящих журавлей.
Мне эта песня с детства свята,
Слова отца – не позабыть.
Он говорил, что сын солдата
Обязан родине служить.
«Скромностью лукавой…»
Скромностью лукавой
Соблазнила нас,
Но дурная слава
Догнала тотчас.
Всё в тебе притворно:
Нежность, гордость, стыд -
Молодость проворна,
Хороша на вид.
Приласкала взглядом,
Поманив кивком.
Посулив в награду,
Полюбить потом.
«Ветры в берёзовых рощах не гости…» песня
Ветры в берёзовых рощах не гости -
Свищут и ждут запоздалый ответ:
Есть ли для русских земля на погосте?
Может, земли для могил больше нет?
В русской Москве поселилась измена,
Тянутся нити её до Кремля,
Ждут эмигрантов всем нам на замену,
Чтобы не русскою стала земля.
Русское имя сегодня не свято,
Гляньте на лица, живущих в Кремле-
Там нету бедных, но много богатых,
Строящих рай свой на нашей земле.
Было, когда Русь сжигали пожары,
Знали, что страшною будет цена,
Но и тогда пропадали не даром,
Снова вставала из пепла страна.
Тучи врагов, замирая от страха,
В поясе гнулись, при виде гостей –
С пляской и песней, в крестьянских рубахах,
Бивших, пришедших на Русь королей.
Где же теперь то весёлое время,
Всё на продажу: от недр, до людей!
Где ты, упёртое Вятское племя,
Ставшее главным в России моей?
Рождённым во аремя войны
Что тебе мои печали?
У тебя своя тоска…
При рожденье нас встречали
Свистом пули у виска.
У тебя своя дорога
У меня свои пути,
На двох одна тревога,
Чтоб хватило сил дойти.
Хватит силы до могилы
Дойти гордо, без крюки,
Значит жизнь тебя любила,
Как улыбку шутники.
«Высока, полногруда, красива…»
Высока, полногруда, красива -
Ног длинней и стройней не видал.
И к тому же совсем не спесива,
Подошёл для любви сеновал.
Понимая, что время на речи
В эту ночь не отпущено нам,
Она долго не стала перечить,
Потянулась устами к устам
Самым первым своим поцелуем…
Не забыть эту дивную ночь.
Встречных женщин мы часто балуем,
Не пытаясь любимым помочь.
Оттого рядом столько печали,
Одиноких, отчаянных слёз,
Если б с каждой вначале венчались
Многим плакать, потом, не пришлось.
Мусульмане – пример и наука,
Многожёнство издревле в чести,
У них жёны не маются скукой,
Знают нужно детишек растить.
А у нас многих манит налево,
Верят, что от измен благодать.
Не спасают ни Вечная Дева,
Ни в мученьях, родившая мать.
Страсть сильнее молитв и науки,
Я пытался себя удержать,
Но тянулись вновь жадные руки
Одиноких красавиц ласкать.
Сколько было таких сеновалов
И родившихся после детей…
Мне то, радости в жизни хватало -
Хватит ли для моих сыновей?
«Придут прощанья, после встреч…»
Придут прощанья после встреч,
А с ними обещанья
В разлуке вновь любовь беречь
До нового свиданья.
Но выполнять и обещать -
Две разные задачи;
Поэтому учись прощать
Любившего иначе.
«Нежным словом, украшая ласки…»
Нежным словом, украшая ласки,
Я не только правду говорил,
Иногда рассказывал и сказки -
Клялся, что другую не любил.
Не возникла даже тень сомненья,
Искренняя – верила словам!
Я любил восторг и восхищенье
Глаз твоих и сказкам верил сам.
«Я, топилась, но живая…»
Я, топилась, но живая -
Не взяла меня река.
Вот и рана ножевая
На груди не глубока.
Потеряла ночью друга,
Я его любила год
Увела с собой подруга
Смерть зову, но не идёт.
«Я скучаю. Пиши иногда…»
Я скучаю, пиши иногда,
Когда будет с другими тоскливо.
Милый друг, и беда – не беда,
Если делает сердце счастливым.
***
Любовь и грусть, порою, неразлучны,
Мир друг без друга кажется им скучным.
