Николай Побережник
Эрта: Армия Акана
Глава пятая
Тяжелый люк лаза в подвал башни был закрыт на мощный засов, отодвинув который, Кинт спустил туда деревянную лестницу, что лежала у стены, присел у зияющей темнотой квадратной дыры и негромко сказал:
– Вылезайте, надо уходить… Ну, что молчите, есть кто?
– И ночью покоя нет, – пробасил кто-то снизу, – что, не терпится заработать еще монет за десяток рабов, что ты даже ночью приперся.
– Ты, похоже, от сырости спятил там, и не громыхай так голосищем, северяне услышат, – прошипел Кинт в темноту лаза.
– А ты кто? – исправившись и понизив голос, спросил тот же человек.
– Мастер-жандарм корпуса охраны дорог Кинт Акан.
Внизу громыхнула миска или что-то другое, и знакомый Кинту, но простудно сипящий голос спросил:
– Как звали твоего последнего капитана, дьявол его возьми!
– Вылезайте уже, капитан Брэтэ, – Кинт мысленно поблагодарил небеса за еще одного старого вояку и далеко не чужого ему человека, – время идет, а нам надо многое успеть, и не шумите.
Лестница затряслась, на верхнюю перекладину легла сначала одна, потом вторая рука, и в тусклом лунном свете из приоткрытой двери входа в башню показалось лицо капитана Брэтэ. Многодневная щетина, впавшие, но полные злости и решимости глаза.
– И почему я не удивлен, Кинт? Дьявол нас с тобой возьми! – вылезая, шептал Брэтэ.
– Я тоже рад вас видеть, капитан, поторопитесь… Сколько вас там?
– Дюжина доходяг… голодных и злых доходяг. Тем же путем, что и пришли, пригнувшись, цепью, Кинт и Локт с беглецами вернулись в башню с вырезанным караулом.
– Локт, поднимись, и соберите ранцы, оружие, снаряжение, чтобы у всех обувь была, нам по горам идти.
– Так есть, – кивнул Локт и, повернувшись к тесно набившимся в башню беглецам, тихо сказал: – За мной, наверх.
Все поднялись, кто-то, вероятно, поскользнулся на луже крови и грохнулся на пол, Кинт выглянул в бойницу и осмотрел форт… на конюшне несколько раз фыркнули лошади, громыхнули цепями у ворот собаки, но лаять не стали, чего лаять на истинных хозяев форта…
– Мясники! – Довольно улыбаясь, первым спустился Брэтэ, с ранцем, закинутым на плечо на одну лямку, и на ходу пристраивая кобуру с револьвером на поясе.
– У вас возражения, господин капитан?
– Никаких! – Брэтэ подошел к Кинту, развернул его за плечи, лицом к лунному свету, разглядывал несколько мгновений и сказал: – Все-таки я в тебе не ошибался.
– Но как вы здесь, Брэтэ? Разве вы не покинули форт после упразднения корпуса?
– Покинул, – вздохнул он, тоже подойдя к бойнице и выглянув в нее, – но понял, что сопьюсь и сдохну к дьяволу… Вернулся в форт через полгода и в должности мастера-оружейника продолжил службу, арсеналом заведовал да сопливых бойцов пограничного корпуса по ущельям водил, учил тому, что сам умею. А вы с Локтом со стороны старой фермы сюда проникли?
– Да, – кивнул Кинт и, пересчитав всех спустившихся сверху, сказал: – Дальше идем тихо, даже если что-то случится, в бой не ввязываемся, все уходим к арсеналу, а затем в казематы.
У арсенала стояли Ганье и двое его бойцов, они уже забаррикадировали проход по галерее бочками и ящиками, оставив узкое место, у которого Кинт остановился, пропуская всех вперед. И тут со стороны входа в галерею послышался приглушенный звон тревожного колокола.
– Наверное, те, что остались в башне, выбили дверь и подняли тревогу, – предположил Локт.
– Похоже… Локт, уводи всех, я с Ганье останусь. – Кинт прошел за баррикаду и пихнул ящики, окончательно завалившие проход.
– Иди, Кинт, десять минут продержимся, подожжем арсенал и уйдем, – ответил Ганье и сказал своему бойцу: – Сними со стен ближайшие светильники, полей маслом стеллажи в арсенале.
– Ладно, – согласился Кинт, – особо тут не усердствуйте, в нижнем каземате тряпье и хлам тоже подожгите, дымом всю галерею заволочет.
Уже пробираясь по подземному ходу замыкающим, Кинт услышал звуки разгорающейся перестрелки и, поправив на плече связку из нескольких карабинов, некогда принадлежавших пограничному корпусу, ускорил шаг.
– Проверить вьюки и груз! Капитан Брэтэ, присмотрите за своими несостоявшимися каторжанами! Всем проверить обувь, перемотать портянки, у кого их нет, рвать нательное белье! Идти будем без остановки несколько часов, нас будут преследовать, времени на сопли и мозоли не будет! Всем понятно? – негромко, но чтобы все услышали, сказал Кинт, подойдя к своей лошади и пристраивая связку карабинов. – Оправиться и попить сейчас, на переходе будет не до того. Локт, Акли, снимете охранение – и выдвигайтесь дозором.
Брэтэ с одобрением посмотрел на Кинта и, просунув руку за свободную лямку трофейного ранца, тряхнул им и пристроил поудобнее на спине.
Перестрелки со стороны форта уже не было слышно, и тут яркая вспышка, в которой разлетались камни стены форта, озарила небо, а через мгновение раздался раскатистый взрыв.
– Эх, сколько лет стоял… – с сожалением сказал Брэтэ.
– Да уж, – кивнул Кинт, – выстраивайтесь на тропе, начинайте движение, господин капитан, я дождусь Ганье, и мы нагоним вас.
Кинт уже начал волноваться, когда из подземелья, тяжело дыша, с болтающимся спереди на шее карабином с открытым затвором, боец вынес на закорках Ганье.
– Ну что же вы… – подбежал Кинт к бойцу и помог опустить Ганье на землю. – Где третий?
В ответ боец отрицательно замотал головой.
– Что с капитаном?
– Две пули, обе в живот, – с трудом проговорил Ганье. – Все, Кинт, моя война закончилась… и мне понравилось, как и где я ее закончил… а ты продолжай, не давай северянам спуску, у тебя получится… а мне, познав жизнь, уже не страшно ее потерять…
Веки капитана дернулись, он медленно и облегченно выдохнул, а голова свалилась на локоть поддерживающего капитана Кинта. Следующий вздох Ганье уже не понадобился…
– Помоги закинуть капитана на седло, – сказал Кинт, – он достоин уйти на небеса как воин и не достаться стервятникам.
Боец согласно кивнул, помог Кинту, и они отправились вслед за отрядом.
Двадцать три человека и одиннадцать обвешанных вьюками лошадей медленно, то выбираясь на каменные проплешины, то заходя в низкорослый горный лес, шли в предрассветном тумане по извивающейся узкой тропе, поднимаясь вверх, к перевалу. Но на самом деле это был не туман, а опустившиеся на горы облака. В седловине устроили привал на несколько часов. Там же похоронили капитана Ганье, его уже закоченевшее тело обложили камнями, и перед тем как продолжить путь, каждый еще раз прошел мимо могилы и положил маленький камень. Затем снова на тропу, до Черного ущелья было еще два дня пути, узкими тропами, перевалами… подальше от северного тракта, возможного преследования и поисков.
К вечеру второго дня отряд спустился в ущелье. До лагеря оставалось около двух часов пути, когда, спотыкаясь о камни, к тропе выбежал Акли, который шел в дозоре с Локтом.
– Кинт, кочевники!
– Много?
– Много! Человек тридцать, встали лагерем, тысячи две шагов по руслу на юг.
– Капитан Брэтэ!
– Что, Кинт, – старый вояка, сообразив по поведению Акли о неприятностях, подошел и снял с плеча карабин, – расходимся фланговой цепью?
– Да, капитан, возьмите десяток бойцов, обходите русло справа, впереди лагерь кочевников, подойдите на расстояние выстрела, и внимательно, они наверняка выставили охранение. Вступаете в бой после моего отряда.
Брэтэ кивнул, молча развернулся и по очереди, указав рукой на нескольких бойцов, увел их в сторону подножья горы, возвышающейся справа от тропы. Кинт, оставив троих жандармов охранять лошадей, остальным скомандовал приготовиться к бою и следовать за ним.
– Веди, Акли.
Кочевники расположились на ночлег, они пришли в ущелье, скорее всего, с запада, по одной из троп, ведущих с южных предгорий, вероятно, война заставила их покинуть места, где они обычно промышляли налетами на маленькие деревушки и отдельно расположившиеся на южных склонах фермы овцеводов. Горело несколько костров, у которых расположились вечные скитальцы терратоса, занимаясь приготовлением ужина. Три десятка низкорослых, но выносливых лошадей северных пород стояли у берега речки, со связанными ногами, а рядом суетилось несколько кочевников, обихаживая их – осматривали копыта, обтирали щетками…
– Смотри-ка, заботливые какие. – Кинт присел за густым кустом, растущим меж камней, разглядывая лагерь кочевников в подзорную трубу. – Брэтэ еще не успел обойти, подождем немного.
– Хорошо, что от тракта далеко, – сказал Локт, присевший рядом на корточки, – боя не избежать, да и нет тут другого пути, только по руслу.
– Передай бойцам по цепочке, чтобы лошадей поберегли…
– Так есть, – тихо ответил Локт и плавно переместился к рядом сидящему бойцу.
Тут справа, со стороны горы, наверняка потревоженные звеном Брэтэ, поднялись в небо несколько стервятников и стали кружить, а их вскрики, многократно отражаясь от гор, эхом понеслись по ущелью. Кочевники сразу же, бросив все приготовления к ужину, схватили оружие и укрылись за камнями.
– Стареешь, Брэтэ, – с досадой процедил сквозь зубы Кинт и, убрав подзорную тубу, приложился к карабину: – Огонь!
Смерть настигала кочевников совсем не с той стороны, с которой они приготовились встречать возможных гостей. Бой был недолгим, кочевники, сообразив, что находятся в невыгодном для обороны положении, стали отходить по руслу на юг. На камнях осталось немного тел, расстояние увеличивалось, и Кинт приказал прекратить огонь. Теперь стреляло лишь звено Брэтэ, напрасно расходуя патроны и сразив только двоих убегающих противников, наконец, они все скрылись за деревьями.
– Дьявол! – сплюнул себе под ноги Кинт. – Так они и до нашего лагеря добегут. Локт, Акли, вернитесь к лошадям и спускайтесь к лагерю кочевников, я пришлю человека.
– А ты? – спросил Локт, набивая в магазин карабина патроны.
– А я с остальными в погоню, надеюсь, Григо хоть немного продержится…
Но вдруг со стороны леса, справа от русла, куда ушли кочевники, стали доноситься звуки разгорающейся перестрелки, стреляли часто, а затем кочевники снова стали появляться на каменистом берегу.
– Огонь! – снова скомандовал Кинт.
Опять разносясь эхом по ущелью, часто захлопали выстрелы. Кинт посмотрел в подзорную трубу на горы справа и очень удивился, не обнаружив там никого из звена Брэтэ…
– Ты что, правда так подумал? – Брэтэ сидел на большом камне у шумящей на перекатах Черной речки, и с недовольной миной разглядывал сапог, который «раззявил пасть», скалясь кончиками часто набитых гвоздиков.
– А что мне еще оставалось думать? – Кинт сидел рядом и набивал трубку. – Я еще это и вслух сказал.
– Я тех стервятников специально спугнул, оставил двоих бойцов, чтобы пошумели, а с остальными сразу начал спускаться, перерезая путь отступления.
– Хитро! – Улыбаясь, Кинт раскурил трубку и посмотрел в сторону лагеря кочевников, где Локт командовал сбором трофеев.
– Не все мозги-то пропил. – Брэтэ похлопал Кинта по плечу, встал и швырнул сапог в сторону. – Дьявол! Пойду, сапоги себе поищу, мои совсем на камнях разбились.
Боевой опыт Брэтэ, именно в части горных засад и вообще по действиям в горах, был просто бесценен, и, думая об этом, Кинт просто нарадоваться не мог, а заодно и мысленно пристыдил себя за то, что усомнился в капитане. В лице Брэтэ отряд получил пусть строптивого, немолодого, но опытного и грамотного командира. За все боестолкновение отряд не потерял ни одного бойца, даже раненых не было.
Лошадей забрали всех, пригодятся и как вьючные, и конечно же на мясо. Достались приличные запасы фуража, а также вроде незначимое, но так нужное отряду бивачное снаряжение – котелки, посуда, бочонки и бурдюки под воду. Оружия было много, хоть и старого, а вот боеприпасов почти не досталось, вероятно, это не первый бой кочевников, и, скорее всего, северяне и их неплохо потрепали в предгорьях. А еще обувь, в горах она быстро превращается в лохмотья. Но не в случае с кочевниками, их обувь сделана из кожи диких буйволов, многослойная прессованная подошва… и как они это делают? Тела кочевников оставили стервятникам да диким зверям, и после того, как весь отряд был готов двинуться в путь, вновь выслав Локта и Акли в качестве дозора, пошли дальше.
Глава шестая
Сарт вышел из-за большого валуна у реки и встретил дозорных шагов за пятьсот от лагеря, а потом, не скрывая волнения, стоял и перетаптывался с ноги на ногу, выглядывая в тянущейся по тропе колонне Кинта.
– Ну как у вас тут? – Кинт подошел к Сарту, ведя в поводу навьюченную лошадь.
– У нас хорошо, и ваш поход, гляжу, удался.
– Удался… Ты в охранении?
– Так есть! – вытянулся Сарт и, приставив к ноге карабин, кивнул. – Заступил на сутки!
– Понятно, людей прибавилось, так что с караулами будет проще… А пока дежурь, где ты там прятался?
– А вон там, за валуном.
– Правильно, – одобрительно кивнул Кинт и пошел дальше.
Он думал, что удастся отдохнуть после перехода, однако не случилось такого счастья. Под напором Брэтэ Кинт сформировал штаб, куда вошли он сам, Брэтэ, Григо и еще несколько вояк. Затем закрутилось все до глубокой ночи. Были организованы фуражирская и трофейная службы, и не важно, что в них по паре человек, главное, есть отвечающие за это люди. Локту было поручено собрать звено разведки, которым ему и предстояло командовать. Брэтэ, призвав себе в помощники и заместители Акли, занимался перевооружением и формированием остальных звеньев. Наконец, когда все командование отряда закончило с решением важных краткосрочных задач, Кинту удалось поковыряться в котелке с уже остывшей кашей и хоть немного поспать, свернувшись на лежанке из жердей.
Разбудил Кинта голос Брэтэ. Капитан, с присущими ему интонациями и бранными словами, прохаживался рядом со строем бойцов и выдавал одно за другим распоряжения относительно распорядка дня…
– Вот, – прибежал Сарт с котелком в руке, – позавтракай.
– Спасибо, – ответил Кинт, взял котелок и поставил его на землю, затем расстегнул бушлат и потянул за цепочку хронометр из внутреннего кармана. – Ого! Одиннадцать. Чего не разбудил?
– Эм…
– Вот чтобы в первый и в последний раз! Не на прогулке. И кстати, а ты почему не в строю?
– Я хотел, но Григо…
– Что Григо?
– Я сказал, что он будет при тебе, адъютантом. – Сзади подошел Григо и, кивнув, поздоровался.
– Хм… ну раз уж ты в адъютантах, сбегай найди Локта.
Сарт убежал к одному из навесов в лесу, а Брэтэ, распустив строй, тоже подошел к Кинту.
– Сегодня все занимаются фортификацией, – сказал капитан и присел на лежанку, – надеюсь, не против?
– Нет, Брэтэ, все правильно, только для разведки будет задание, – сказал Кинт, громыхая ложкой по котелку, – и раз у нас такое заседание штаба получается, то надо разведать тропы на юг, через перевал, а также организовать постоянное наблюдение за трактом.
– Думаешь выходить в предгорья?
– Да, долго нам тут находиться бессмысленно, а зимой и подавно, через пару месяцев уже первый снег ляжет.
– Верно, – кивнул Брэтэ и, прищурившись, посмотрел, как играет на перекатах Черная речка, отчего из уголков его глаз разбежалось множество морщин, – тракт хорошо бы перекрыть, прежде чем уходить на юг, хоть прервем ненадолго снабжение, а дирижаблями много не навозишь.
– Можно устроить завал, – сказал Григо, если найти чем взорвать… а хотя бы на склоне, где Мертвый лес, насыплет на дорогу так, что северяне неделю разгребать будут.
– Очень близко к Теку, патрули, разъезды могут быть, – ответил Кинт.
– И что? Нам времени не особо много нужно, только взрывчатку заложить и рвануть, хорошо бы, конечно, заодно какой-нибудь конвой северян присыпать… а потом уйдем в ущелье и оттуда тропами на юг, – хлопнул ладонями по коленям Брэтэ.
– Хорошо, – кивнул Кинт, – но сначала разведка… А вот и Локт идет.
Долго объяснять задачу Локту не пришлось, сообразительный он, ловкий и умный. Уже к обеду, собравшись, звено Локта выехало на разведку на юг с приказом искать надежные тропы и в бои не вступать. Затем Григо попросил выделить ему звено для рейда…
– Зачем? – спросил Кинт.
– Крови жажду, Кинт, за Тек, за свой дом… Ты не волнуйся, я аккуратно, наскочим, ужалим максимально сильно, и в горы.
– Локт забрал себе всех, кто более или менее в горах ориентируется.
– Я научу бойцов чему надо, пока дойдем.
Не позволить Григо сделать то, что он попросил, конечно, было в силах Кинта, но крови жаждал не только Григо…
– Хорошо, только жалить будешь севернее по тракту, на выходе в долину, – сказал Кинт, – и не сразу… люди хоть и рвутся в бой за унижение пленом, но многие еще слабы.
– Кинт дело говорит, верно, слабы многие, – согласился Брэтэ, – завтра возьмешь звено из пограничников, они хоть как-то эти места знают, от работ их освободим, пусть отъедаются и отдыхают дня три, а потом можешь отправляться в рейд.
– Хорошо, три дня потерплю, – расплылся в довольной улыбке Григо.
– Откуда-то я тебя знаю… но ты ведь не из вояк, – обратил внимание на улыбку Григо капитан.
– Лет десять назад мы встречались в ледяной седловине… во время пурги.
– Точно! А я все думаю, вроде знакомое что-то, а вспомнить не могу.
– Странно, – хмыкнул Кинт, – насколько я знаю, встреться вы десять лет назад, то все закончилось бы плачевно для одного из вас.
– А так и случилось бы, – кивнул Григо и посмотрел сквозь крону дерева на медленно плывущие по небу облака, – только вот обстоятельства сложились такие, что места неприязни и выяснению отношений не было. Это была моя последняя перед зимой проводка каравана с самоцветными камнями, снега намело уже прилично, но пройти еще возможно… только вот началась пурга, и, потеряв половину людей и груза, я кое-как успел довести оставшихся до седловины с вечно ледяным озером…
– А я как раз с дальнего патруля возвращался, – добавил Брэтэ, – и тоже решил переждать пургу в той седловине с огромной глыбой льда посередине и с небольшим хвойным лесочком, спустившись в который, мы обнаружили лагерь контрабандистов…
– Нас всего четверо было да пара лошадей… смотрим, звено дорожной жандармерии к нам спускается, на мушку взяли, но стрелять не стали…
– Это еще кто кого на мушку взял! – По интонации Брэтэ было слышно, что Григо говорит правду… но ведь обидно!
– Значит, на время снежной стихии было перемирие, – сделал вывод Кинт.
– Точно, – ответил Григо, – и даже потом, откапывали друг друга наутро… топили снег, отогревались горячим чаем, делились едой.
– Да… – согласно кивнул и о чем-то задумался Брэтэ.
Так и пошло… каждое утро Брэтэ, как назначенный Кинтом начальник штаба, ставил задачи отряду – делать секреты для караула, укреплять огневые точки на подходах к лагерю, ну и, конечно же, занимались хозяйством и бытом, что немаловажно. Всех удалось обуть и одеть, собрать минимум проходного снаряжения каждому бойцу и, естественно, боеприпасов. С оружием проблем не было, карабинов хватало даже с излишком. Лошадей тоже разобрали и еще оставались те, которых можно под вьюки на переходе задействовать.
Проводив Григо в рейд, Кинт и Брэтэ по памяти, на шкуре угольками пытались восстановить карту предместий Тека и предгорий, сидя у реки под бдительной охраной Сарта, который так и остался адъютантом Кинта. Более или менее сносная карта получилась, были основные ориентиры, как то: хребты, дороги и реки.
– Ну вот, осталось Локта дождаться, – Брэтэ пыхтел трубкой и двигал густыми бровями, глядя на получившуюся карту, – а потом можно сниматься, устраивать завал на тракте и уходить на юг.
– Если ничего не случилось, то сегодня-завтра вернется, – сказал Кинт и добавил несколько штрихов углем, изобразив мост через реку: – Этот мост взорван.
– Значит, у нашего терратоса нет никакой возможности доставить войска в эту долину. – Брэтэ ткнул мундштуком в шкуру, где была схематично изображена долина меж двумя холмами, а также несколько ферм.
– Получается так… Знаете, Брэтэ, я ведь знал про готовящиеся диверсии, но что-то предпринять уже не было времени, да и не было у Треста таких связей с комиссией парламента по обороне.
– Северяне, конечно, умыли нас, – вздохнул Брэтэ, затянулся и выпустил дым вверх. – Ты-то сам что думаешь?
– Вам, капитан, не понравится то, что я думаю.
– Говори, – Брэтэ сделал вид, что ищет кого-то на берегу Черной речки, – тайной жандармерии не видно.
– Шутите… сколько вас знаю, нечастое явление. Так вот, думаю я, что за пару лет до вторжения все началось… а может, и раньше. Действовали шпионы, да и с некоторыми нашими представителями торговых гильдий и шпионов не надо. А теперь северяне получили территорию, которую сложно будет отбить, наступая с равнины. Получили рабов, которые будут работать в шахтах рудников, которых с этой стороны перевала в предгорьях хватает. Еще путь на Майнг северянам теперь открыт, и если они возьмут этот город, то наш терратос в плане промышленного производства и науки очень сильно осиротеет.
– Верные выводы, – кивнул Брэтэ.
– Есть еще одно, но не уверен… На юго-восток от Тека, дней на десять пути, некоторое время назад было сделано важное открытие, из-за которого потом погибло много людей.
– Из-за открытия?
– Точнее, из-за того, чтобы те, кто про это знал, ничего никому не смогли никогда рассказать.
– А тебе про это откуда известно?
– Я единственный, кто выжил там.
– Вот, значит, как… Ладно, это все вопросы для умных голов из столицы, а наша задача бить врага.
– Точно, – улыбнулся Кинт, – дождемся Локта, затем Григо и выступаем.
Локт привел свое звено разведчиков на следующее утро, измотанных, уставших, но все живые и довольные. Все целы, только вот трех из семи лошадей потеряли – сорвались в пропасть. Как и было приказано, в бои не вступали, оттого и чуть задержались – обходили группу неизвестных вооруженных людей. Было непонятно, кто это, а рисковать и выяснять приказ не поступал. Разведчики нашли три тропы на юг, две из которых, соединяясь уже за перевалом, переходили в старую дорогу по предгорьям, вдоль устья высохшей реки.
А вот Григо вернулся с потерями… один из бойцов, вопреки науке Григо, пытался спасти коня, точнее, навьюченный на него скарб, и сорвался со скалы. Случилось это еще по пути к тракту, отчего настроения у бойцов вовсе не прибавилось, но Григо одному ему ведомым способом вернул боевой дух бойцам, и они совершили два дерзких нападения – сначала обстреляли большой отряд пехоты северян и, по словам Григо, убили не меньше трех десятков врагов, а потом опять досталось артиллеристам, пять орудий было сброшено в пропасть, а одно небольшое, странной конструкции, прибыло в лагерь в разобранном виде и с двумя ящиками боеприпасов к нему.
– Странная пушка, – сказал Кинт, стоя у сгруженных у навеса штаба частей трофейного орудия.
– Точно, – ответил Григо, – артиллериста северян для того и прихватили, чтобы научил.
– Так пусть ведут его, чего время терять, – сказал Кинт и уселся на ящик с боеприпасами от трофейного орудия.
Молодой крепкий парень в потрепанном красном мундире и с изрядно помятым лицом стоял перед Кинтом спустя пять минут.
– Жить хочешь?
– Это смотря как… рабом – нет, не хочу!
– В нашем терратосе не принято держать рабов, – безучастно ответил Кинт, внимательно разглядывая шесть стволов, чуть толще, чем винтовочные, но калибром, похоже, таким же.
– Парень, выбор вообще-то у тебя небольшой, – это Брэтэ, – я хоть и стар, но последняя моя должность оружейник, так что не хочешь – не надо… может, и не сразу, но разберусь.
Пленный с минуту поразмышлял, потом махнул рукой и сказал:
– В какую сторону стрелять будем?
– А вот через реку и будем, видишь дерево, весенними водами подмытое?
– Да. Помогите на лафет поставить и развернуть.
– Сарт, помоги, – сказал Кинт.
– Встаньте, пожалуйста, – попросил пленный, когда орудие на узком лафете и с колесами, как у конной повозки, было собрано, – надо патроны в магазин заправить.
– Давай заправляй. – Кинт встал с составленных один на другой ящиков.
Пленный открыл один ящик, достал из крепления длинный латунный магазин, очень похожий на те, что у Кинта в пистолетах, только под винтовочный патрон и в длину полтора локтя. Из промасленных бумажных упаковок, разорвав их, парень начал набивать в магазин патроны, комментируя:
– Это механическое малокалиберное орудие Тарта, десять стволов, до трехсот выстрелов в минуту, правда, это от силы механика-стрелка зависит, в магазин помещается сорок патронов…
Пленный отложил набитый магазин и стал было набивать другой, но Кинт его остановил:
– Достаточно, показывай.
– Вы же должны увидеть, как менять магазин…
– Хорошо, выщелкни из того магазина, что уже набил, десять патронов и снаряди ими второй… У нас тут, как видишь, склада нет.
Кивнув, пленный повиновался и сделал, как ему сказали, подошел к орудию и спросил:
– Кто из ваших будет управляться с ним?
– Кинт, разреши мне? – Сарт умоляюще смотрел на старшего товарища.
– Давай, – согласился Кинт.
Пленный подошел к орудию и, дождавшись, когда Сарт встанет рядом, начал манипуляции, сопровождая их объяснениями:
– Сначала надо взвести пружину ударника, видишь? – пленный оттянул ручку на торце ствольной коробки. – Освобождается замок магазина, ставим магазин, возвращаем затвор назад… все, можно целиться… куда?
– Я же говорю, вон в то дерево, на том берегу, толстое! – Брэтэ так же с интересом наблюдал за манипуляциями над орудием.
Пленный покрутил немного ручки горизонтальной и вертикальной наводки, припав к прицелу, потом выпрямился и спросил:
– Ну что, стрелять?
– Дьявол тебя возьми! Да стреляй уже! – Брэтэ отошел в сторону и чуть пригнулся, желая увидеть, как будет работать орудие.
– Тогда уши закройте, – сказал пленный и с силой крутанул ручку, приводящую в действие адский механизм.
Стволы завертелись, и словно сотни винтовок захлопали выстрелы, но вдруг выстрелы прекратились…
– Сломалась? – настороженно спросил Брэтэ.
– Нет, патроны закончились, – ответил пленный и обратился к Сарту: – Теперь снова ручку на себя, пустой магазин долой и ставишь новый… теперь сам крути.
Сарт с азартом, но с большим трудом провернул ручку на один оборот, выпустив еще десять патронов, а ствол дерева значительной толщины в результате разлетелся в щепки и переломился надвое.
– Дьявольский механизм, – только и произнес Брэтэ.
– Их только с началом войны привезли к нам в полк, – сказал пленный, – с завода инженер приезжал, спешно учил… Орудие, бывает, клинит, тогда приходится повозиться…
– Ты уже возился?
– Да, пару раз.
– Ясно. – Кинт поправил пояс. – Брэтэ, приставьте к орудию и пленному охрану, два человека, Сарт, ты теперь тоже от орудия ни на шаг, понял?
– Так есть! – аж прикрикнул от радости Сарт.
– Все, всем готовиться к походу, завтра снимаемся со стоянки и выходим, хватит зад отсиживать!
