Николай Сергеевич Перунов
Следы на воде
Первый бой.
Три недели пронеслись стремительной кутерьмой и мы снова собирались в путь. Город гудел сплетнями. Наш пестрый караван снова шел на восток. На этот раз не было и тени былого порядка. Никакой круговой обороны, и строя с четко определенными местами. Теперь нападать собирались мы. Вскоре мы соединились с двухтысячным отрядом конницы харадримов. Обоз золота же пересек границу халифата. Для того чтобы оплатить наемников с собрать караван на этот раз нам пришлось не только задействовать все свободные активы, но и расстаться с примерно пятой частью принадлежавшей нам собственности. Винвальд был недоволен, мне казалось, что теперь это мелочи. К тому же оставалось еще куча железа и различного простого конечного железного продукта на складах на продажу. Зато второй караван был даже больше первого. Огромное количество зерна, и прочего провианта. Необходимые запчасти и материалы, чтобы привести в боевую готовность все оборонительные сооружения замка рассвета. И еще куча всякой полезной ерунды. Человек восемьсот переселенцев нам также удалось набрать. Они тащились со всем своим скарбом, на выделенных нами бесплатно телегах. И вот он, наступил момент, когда мне казалось, что я все держу под контролем. Мы планировали как перейти границу, как соединиться с силами гундабарцев, и я стоял над картами и как- то чем- то даже руководил. Затем мы справились с этим, перераспределили ресурсы доставленные караваном, отправили переселенцев в кузни, проверили хозяйство. Составили план движения наших сил на столицу государства равнинных орков, и тут я тоже склонялся над картами, махал руками что- то кому- то доказывал. Мы сняли одну катапульту со стен города, и установили ее на подвижную раму. И я в общем то все контролировал. И вот вдруг наступил такой момент, что я стою у своего походного шатра и как то уже ни черта ничего не контролирую.
– Я думаю войска должен повести за собой ты Фрэнк – говорит Давлин. Причем переход из одного состояния в другое остался в моей памяти… хм… никак. Вот мы вроде бы переходим границу, и прикидываем как раскидать весь тот скарб что притащили с собой и что делать потом и в следующий момент Грай произносит
– Я согласен с Давлином. Гундабарские орки подчиняются только воинам. Ты должен показать всем из чего ты сделан. Завтра самое время.
Завтра вероятностно должно состоятся решающее сражение. Этим вечером мы и Карвин стали лагерями в десяти километрах друг от друга. Разведчики внимательно следят друг за другом, никто не сможет ударить неожиданно. Нам удалось собрать одиннадцать тысяч орков из которых три сотни волчих всадников и шесть тысяч наемников людей из которых три тысячи конных. Когда мы приблизились к столице, Генералу удалось убедить своих соратников, что битва неизбежна. Он искал реванша с момента поражения под стенами замка Рассвета, но запуганные нашей демонстрации силы его соратники не поддерживали идеи первыми выступать в роли агрессора. Теперь же когда разведка доложила, что мы везем с собой смертоносные камнеметные машины, всякая мысль держать осаду города была отвергнута. К тому же Карвин был самонадеян и азартен, поэтому он посчитал сложившееся положение выгодным для себя и двинулся нам навстречу. По нашим данным у него было чуть менее двадцати тысяч. Конницы у него не было.
– Стоп. Стоп. Я конечно, да, но нет, стоп. Я не полководец, я не умею. – сбивчиво проговорил я. За горизонтом небо освещали костры двадцати тысячной армии в главе с легендарнейшим полководцем, которому умереть пора было сотню лет назад.
– Я знаю что ты не умеешь командовать армией. Тебе и не надо – медленно объяснял Грай. – Командовать буду я. Ты должен будешь находится рядом у всех на виду. Когда мы соберем страну из лоскутов, кто- то должен стать ее лидером. Меня ненавидит пол страны. Пожалуй наберется десять тысяч орков у которых я лично убил друзей или родственников. Ты знаешь как править. В отличие от Давлина ты человек, что мне кажется будет лучшем в дальнейшем. Поэтому ты. Но если сейчас, во время нашей победы тебя не будет на переднем крае, орки передадут эту весть из уст в уста. И ты никогда не сможешь ими управлять.
– Если меня убьют я тем более вряд ли смогу кем- либо управлять.
– Брось, это будет почти, что конная прогулка. У них нет конницы. Половина сил собранных Карвином ополченцы, а не профессиональные воины. То, что он отважился выступить с такими силами говорит о том, что он в отчаянье. Очевидно тот слух о том, что ты новое воплощение темного властелина, возымел куда больший эффект чем я предполагал. Все орки мечтают воскресить к жизни легенды о былом величии. Генерал стремительно теряет поддержку. Ну и конечно ваша победа.
– Выиграем мы или проиграем, меня все равно могут убить.
– Мы будем атаковать конницей в три лавины.
– Да, я в курсе плана. На карте с деревянными фигурками, я проведу сражение не хуже тебя.
– Если не веришь на слово, что тебя не убьют то изволь дослушать, почему тебя не убьют. У Карвина нет конницы, поэтому ему придется оставлять резервы на флангах, чтобы блокировать атаки нашей кавалерии. Под первые две волны он успеет подставить каре из резервов и там будут потери. Если конечно тот сброд, что останется на флангах не дрогнет сразу и удержит каре. Третья врежется во фланг центра построения. Ее возглавлять будешь ты. Я прослежу, чтобы две другие лавины ушли вовремя, и присоединюсь к тебе. Таким образом половину сражения ты будешь стоять в сторонке но у всех на виду, и поучаствуешь только в последнем ударе который обратит врага в бегство.
– А если что- нибудь пойдет не так?
– Ну во первых я и мои телохранители будем рядом и если что подстрахуем. Во вторых твои доспехи стоят как отряд харадримов, в них тебя можно разве что попытаться уморить голодом. И в третьих я дам тебе своего волка.
– Чтобы если вдруг меня не прикончат орки, то наверняка сожрал Белое Ухо? – волка звали белое ухо. Он весь был абсолютно белым, и только край правого уха был темный. Когда я спросил Грая почему, он сказал что ну левое же белое.
– Лошадь в бою может погибнуть, споткнуться или еще что. Если ты рухнешь с коня то возможно действительно окажешься в опасности. В своем волке я уверен, его им не взять. – я бросил взгляд на гнома.
– Я что, мне добавить нечего. Я всегда верил в тебя Фрэнк. – усмехнулся гном.
– Давлин, вы с Гримером будете руководить пехотой. Все просто вы наковальня, мы молот. Нам просто надо реализовать преимущество кавалерии.
– Ага, завтра будет славный день,– мрачно добавил я.
– Я ждал этого дня всю свою жизнь, Фрэнк. – ответил Грай.
После меня ждала бессонная ночь. Ладно, ездить верхом на волке я научился во время своих путешествий по Гундабару, успокаивал я себя. Во времена моей юности у меня даже была отдельная дисциплина конный бой. Сейчас я старательно вспоминал занятия где нас учили противостоять пешему сопернику. Как правильно рубить, не подставляясь под удары. Было страшно. К утру пришло забвение. Через час после рассвета мы свернули лагерь и двинулись на врага. Хотя мне до сих пор было сложно видеть в них врагов, в тех кого я не знал, кто мне ничего не сделал и кто жил на другом краю света. Мне сложно было четко обозначить причины, почему они должны были умереть. С другой стороны, честно говоря, у меня не было ощущения, что я что то делаю не так. Ну имеется в ввиду в тем моменты когда я мог чувствовать что- то кроме страха. Но он в свою очередь понемногу изживался горькой самоиронией и едким цинизмом. И вот я в сверкающих доспехах, на белом огромадном волке ехал впереди колонны всадников. За три километра до встречи с неприятелем мы развернулись в боевой порядок. Привели в готовность нашу катапульту на колесиках. В первую очередь конечно она давала нам моральный эффект. После событий у Замка Рассвета, вид летящих камней должен был наводить на противника непередаваемый ужас. Помимо того стратегически, она вынуждала противника играть первого номера. Мы могли наносить урон не сближаясь, пусть и незначительный. Значит атаковать придется Карвину. А без кавалерии это непросто. Когда сойдутся два пехотных строя мы ударим с флангов конницей. Этому приему учат в любом командном вузе на первом курсе. Он прост как и все гениальное. Еще пару часов возни, и вот две армии выстроились друг напротив друга. Метрах в восьмистах от нас развернулись боевые порядки орков. Если бы меня спросили сейчас сколько их навскидку, я бы ответил тысяч сто. Минимум. Паника потихонечку снова начинала вступать в законные права наследования престола в моей голове. К счастью шлем скрывала мое лицо, и поэтому вид у меня невзирая на все перипетии моего внутреннего мира был вполне себе героический. Пехотные лавины начали сходится. Мы заняли свои позиции на флангах, чуть сзади. Грай суетился, где- тл вокруг раздавая приказы адъютантам и расставляя кавалерию. Я конечно тоже был в курсе плана и понимал что к чему. Честно говоря план был прост и тривиален, и поэтому любой из нас мог составить его единолично. Но последний раз я знал все это вчера вечером за ужином. Ровно до того момента, когда мы каким то непостижимым образом пришли к консенсусу по поводу того, что я тоже пойду в атаку. Наша катапульта начала метать камни. Там куда метили наводчики в рядах орков начиналось заметное беспокойство. Слава о смертоносных машинах прокатилась по стране. Ряды сомкнулись закипела битва. Гундабарец пустил первую конную войну в атаку. Ей навстречу выдвинулись резервы, прикрывая фланг. Время шло, лилась кровь. Я немного перегорел, нервное напряжение спало на смену ему пришла некоторая апатия и обреченность. Начала сказываться усталость бессонной ночи. Я был зрителем в театре. Конный удар повторился на этот раз с обоих флангов. И снова их встретили каре из резервов. Конница первой волны начала отступление. И тут выдвинулись мы. Загудели трубы, лавина пришла в движение. Наша группа была самой многочисленной, мы включали чуть больше половины всех конников. Первые две атаки исчерпали резервы, по длинной дуге мы заходили во фланг и тыл сражающихся орков. Гуща сражения бесформенной темной массой неумолимо приближалась, причем со скоростью куда большей нежели мне того хотелось. К счастью развернуться и бежать мне было некуда, потому что за моей спиной более полутора тысяч всадников неслось в карьер. Сейчас моими действиями руководил исключительно инстинкт самосохранения. Грай и орки из его личной охраны скакали рядом и перед самым сближением вырвались чуть вперед. И вот я уже лечу в гуще сражающихся. Я наношу академически правильные удары, рубящие с вложением корпуса. Один на право, один налево. Мы обрушились подобно молоту. Наемники и так значительно превосходили умением и вооружением армию равных и брали верх, а когда мы оказались сзади это был разгром. Враги обращались в бегство. Мой дорогущий отточенный клинок из первосортной стали режет плоть, доспехи и кости с одинаковой легкостью. Удары за счет инерции скачущего волка и нанесения сверху вниз получаются сокрушительными. Шерсть моего скакуна и мои сверкающие доспехи щедро заляпаны кровью. В какой- то момент я понимаю, что моя пищеварительная система дала волю страху когда- то и я в пылу боя даже и не заметил этого. Вскоре все кончено. Плечо и рука немеют под тяжестью клинка. Саднит колено. Хочется сменить белье. Наши войска преследуют отступающего неприятеля. Мой волк прокладывает мне путь в противоположном направление, сквозь плотные ряды наших солдат. Теперь можно отдохнуть. На командном пункте я застаю Давлина. Гример и Грай руководят преследованием. Есть время осмотреть себя. Доспехи покрыты неисчислимым количеством выщерблен. Кое где даже видны солидные вмятины. Самая значительная на левом колене. После того как я слез с волка стало заметно что я ощутимо хромаю. Белое Ухо ранен. Его забирают под свое попечительство орки из обслуги. Чувство отвратительное. Руки дрожат, колени подкашиваются. Сегодня возможно я впервые кого- то убил.
– Поздравляю с победой, герой.– говорит Давлин. – Теперь наверное ты потребуешь поставить тебе статую?
На ответы просто нет сил. Я тяжело опираюсь руками на телегу с каким то хламом. Борюсь с подкатывающей к горлу тошнотой.
– Тебе пожалуй что нужна женщина. Сбросить напряжение?
– Помыться мне надо, Дав.
Идея принять активное участие в диалоге, было негативно воспринята моим организмом. Меня вырвало. Дальше мы молча ждем Грая. Я перебрался виснуть на другую телегу. Орк объявился минут через тридцать. Лицо его сияло триумфом.
– Враг разбит, господа! Окончательно и бесповоротно. Почти все пешие уничтожены или взяты в плен. Или же будут до заката солнце. Правда Карвину удалось уйти, но впрочем я и не рассчитывал взять его.
– Хм, здорово. – равнодушно отозвался гном.
– Глубоко индифферентно. – подал голос я.
– Ну мы это, пьем? – спросил Давлин.
– Черти. – весело сказал Грай. Сейчас даже мы дуэтом не могли сломить его оптимизм. – Он подошел ко мне и принюхался. – Воитель. И этот человек собирается править государством. – с усмешкой сказал он.
– Девятнадцать на двадцать два?
– Что?
– Умнож. В уме. Не можешь? Тогда иди в задницу. Правитель.
– Ладно, замяли. Всякое бывает, по первому разу.
– А ты?
– Что?
– Ну когда первый раз был в битве, нет?
– Нет, конечно.
– И сколько тебе было.
– Четырнадцать.
– Тяжелое детство.
– Хотя это только если считать непосредственно схватки. Лучником я побывал в деле и того раньше. – и Грай, даже не хвастался, он выглядел так как будто в серьез уточнял ответ.
– А один черт, пошел ты Грай в задницу. Если все кончено, то я могу прервать свой героически ратный путь и пойти помыться. И Дав что ты там говорил про женщину? Так вот надо, валяй. И напьемся потом.
– Сделаем Фрэнк, в лучшем виде. – ответил гном. Он как и я вырос у христа за пазухой и поэтому мог оценить как непросто дался мне это день .
– Это была славная победа, джентльмены. И мы должны воздать почести Бахусу за то, что он даровал нам ее.
– Это еще что за зверь- спросил орк.
– Бог. У нас на западе их уйма. По праздникам их продают по десять монет за штуку. На каждого человека приходится по два, на каждую проститутку, гнома или бутылку рома по одному.
С этими словами я удалился, и наконец снял доспехи, помылся и дал возможность лекарю осмотреть свои раны. Потом мы закатили славную пирушку. Стратегически это было конечно не выгодно, логичнее было сходу занять столицу. Но ничто человеческое нам было не чуждо. Ну и таким образом я повстречал мать своего, тогда еще будущего, ребенка. Давлин как и обещал расстарался и выбрал мне лучшую девушку из сопровождающих бордели. Девственница, красивая женщина. После той ночи она так и осталась моей содержанкой. Не знаю это плохое слово мне кажется. Хотя и слово жена подходит в равной степени не лучше. С одной стороны я никогда не любил ее. Никогда не думал сделать ее императрицей. Просто тогда, в тот период это было чертовски удобно, иметь любовницу. Для нее же это тоже был шанс за который она ухватилась. А потом я привык. Даже привязался. В таком положении мы и были вместе многие годы. Она жила в своем богатом доме в Замке Рассвета. Потом со временем у нас там начался формироваться какой никакой двор. У нее был свой салон. Ее звали Мария. Она растила нашего сына. Я же принимал в его воспитании очень эпизодическое участие. В основном я настаивал на его образовании. Ничего хорошего из этого не вышло. Когда мы отправили его учится на запад, он почувствовав вкус свободы слетел с катушек. Много денег, развязная жизнь. Он жил там под чужим именем. Не смотря на то, что большие штрафы за нарушения дисциплины в пользу университета регулярно оплачивались через два года его выгнали. Я никогда не хранил верность Марии. Да никто этого от меня и не ждал. Я был с ней только когда хотел этого. Тем не менее она была очень важной частью моей жизни. Была ли она мне верна, когда меня не было рядом? Не знаю. И не хочу знать. Уже много позже, когда у нас появилась свое развитое ведомство разведки, способное выяснить что угодно, а уж проследить за моей любовницей и подавно, я все равно не захотел этого выяснять. Такой я был человек. Я наворотил много чего, но смелости смотреть правде в глаза во мне никогда не было. Была ли она счастлива? Не знаю тоже. Мне сложно понять это. На мой взгляд такая жизнь в золотой клетке безрадостна. Но сотни женщин искали такой доли. Да и откровенно говоря мне было все равно. В первую очередь это решало проблему моих физиологических потребностей. Поэтому все было так. Мне всегда казалось, что это не самая красивая страница моей биографии. Хотя если учесть что я вписал эту страницу, наверное я думал так чтобы оправдаться. Перед собой. Или богом. Если конечно он был. У меня было много других романов и увлечений. Ну может и не много наверное. Но были, иногда. А в тот день мне нужна была женщина. Причем любая. Я мог расстаться с жизнью. Не уверен, что угроза была реальной, но ощущение угрозы наверняка и более чем. И я убил многих. В первый раз. И теперь мне хотелось жить. Спешно и не раздумывая. И то, что по сути я покупал себе эту часть жизни за деньги, ту которую нельзя купить а надо только заработать, мне тогда было все равно. Конечно, я не делал этого в прямую. Так я не мог никогда, ни разу не пользовался продажной любовью. В прямом смысле этого слова. С другой стороны большая часть моих отношений в Вольном Городе, строилась на моих возможностях делать дорогие подарки. Я был молод, особенно для человека моего состояния, не урод, и конечно, в первую очередь, баснословно богат. Поэтому для девушек среднего сословия, которым нечего было думать о династических браках, сохранении чести и тому подобной ерунде, и в тоже время состояния и положения хватало, чтобы ухаживать за собой, не работать, получать какое- никакое образование, я был желанной целью. После моих коротких романов родители многих из них обзавелись новой лавкой или долей в доходном доме. Для меня это были мелочи, карманные расходы. И такая завуалированная форма продажной любви меня нисколько не смущала. С одной стороны я не строил иллюзий и понимал первопричины, с другой все- таки формально эти отношения строились на взаимной симпатии, что отчасти и было правдой. Хотя бы отчасти, этого было достаточно. Так как до вступление в права наследования, во времена своей студенческой бытности, я не мог пользоваться этими преимуществами, то мои отношения с противоположным полом носили больше платонический характер. И после того как я встал у руля торговой империи я поспешил исправить ситуацию. Хотя когда я учился за узким морем я даже дружил с эльфийкой. Как мне тогда казалось был влюблен безумно, писал стихи, гулял вдоль кромки моря и все тому подобное. Как и следовало ожидать это кончилось ничем. Эльфы относятся к людям как к игрушкам, как домашним животным. При нашем расставании она сказала, что вполне может хранить мне верность до самой моей смерти. Для нее этот промежуток ведь не существенен. Меньше всего тогда мне хотелось услышать сарказм. Я был молод, глуп и раздавлен. Я вернулся домой на запад, она отправилась учиться дальше в священные земли эльфов, в орден видящих. Потом я стал старше, поумнел, пришел к выводу, что это все ерунда, но забыть ее так и не смог. Что впрочем никак не мешало мне в течении пары лет попробовать себе в роли бабника. Победы мои были не столько славные и сложные сколько многочисленные. А потом я как то внезапно стал императором и по большей части моей личной жизнью стала Мария, а на большее времени не оставалось.
Новый порядок.
На следующее утро наши потрепанные войска двинулись на столицу. Не с рассветом конечно, но все- таки на следующий день. Что не мешало мне мирно дремать в телеге. Слава наша двигалась впереди нас. Карвина в столицу не пустили и он с приспешниками вынужден был бежать дальше. Город сдался без боя. Орки увидели в нас новую силу и покорились. Нас еще не любили, но нам уже подчинялись. Что делать с городом мы знали. Я снова говорил ночью красивые слова с деревянного помоста в свете огромных костров разноцветного пламени. Алхимия царица наук. Тихий трепет висел над головами десятков тысяч. После поражения, и падения столицы большинство городов и поселений присоединялось к нам добровольно. Мы бессовестно эксплуатировали идею национального воссоединения и возрождения. Под предлогом реставрации великой империи мы создали абсолютную монархию. Кое- где нам оказывали сопротивление, но это были лишь мелкие стычки. Спустя четыре месяца вся странна была наша. Правящая элита сбежала за границу во главе с Генералом. Преимущественно в Халифат и Ундар. Многие нашли себя на поприще пирата или работорговца. Мы же начали грандиозное переустройство новосозданной странны. И если в землях гундабарцев нам приходилось как- то считаться с мнением мирного населения и их выборных представителей, то в городах равных орков мы на правах завоевателей делали что хотели. Равнинные орки, унаследовавшие центральные земли бывшей империи, и так были несколько более развиты. Теперь же мы несли прогресс туда, где его принимали добровольно горстями, а там где мы могли его насаждать по своему усмотрению целыми телегами. Фронт работ был безмерно широк, но и мы были полны энтузиазма. Грай одарил меня двумя своими телохранителями. Эти ребята были чрезвычайно примечательны. Одного звали Большая Нога. Он был огромен около семи футов ростом и трехсот фунтов веса. При этом он отличался крепким сложением. Нет у него не бугрились мышцы как у цирковых силачей запада и не было кубиков на животе как например у Грая, но он был жилист, громаден и не имел жира. Он орудовал тяжелым топором и носил сравнительно легкие кожаные доспехи. Шлем ему был без надобности, так как при его росте разве что конный мог атаковать его голову. При этом черты лица он имел на удивление добродушные. Хотя конечно и весьма некрасивые. Второй напротив имел лицо и взгляд прирожденного убийцы. Даже когда он был в благодушном настроении он выглядел так как будто вот- вот перережет вам глотку. Он был примерно моего роста и сложения, но с куда более развитой мускулатурой. Вот он то вполне мог потягаться с западными атлетами. Он не носил доспехов никогда, и пользовался классическим гундабарским коротким клинком. Хотя сам был равным орком по происхождению. Его стиль боя был схож со стилем Грая, но он безусловно уступал своему лидеру в мастерстве. И вопреки его излюбленному оружию его прозвищем было Топор Убийцы. И славился он скорее ни как великий воин, хотя конечно и в бою он был на весьма высоком уровне, а как великий боец. В кулачном бою без оружия ему не было равных. Он мог играючи уложить на лопатки без сознания своего огромного коллегу. Его навыки были чрезвычайно полезны в тех случаях, когда нам требовалось избежать кровопролития и в тоже время весьма решительно донести свое мнение. Наверное у них у обоих были какие- то имена, но прозвища так плотно закрепились за ними, что имен я так и не узнал. В компании этих двоих и небольшого отряда охраны из наемников я колесил по стране. Всего человек десять. Возможно это было немного опрометчиво, но зато позволяло мне быть крайне мобильным. Впрочем, все обошлось, во всех случаях, когда потребовалось применение силы, я обходился Топором Убийцы и Большой Ногой. Вместе они стоили сотни как с оружием, так и без него. Теперь когда вся страна была под контролем и караваны могли передвигаться без значительной охраны мы наладили регулярное сообщение с Вольным Городом. В наследство от старой империи нам осталось система торговых трактов, которые пережили вековое забвение. Учитывая наши связи в торговых кругах, мы легко обеспечили молодой империи выход на все мировые рынки. Правда нам сразу же стало остро не хватать флота, и по всем вопросам морской торговли нам приходилось использовать порты запада и корабли наших флотилий, которых конечно же никак не хватало. Реформы шли беспрецедентными в истории темпами. На всей территории бывшего царства Карвина было введено коллективное сельское хозяйство с централизованным распределением продовольствия. Открывались мануфактуры. Огромная волна мигрантов потянулась в Кузни. Вскоре население города снова стало измеряться сотнями тысяч. Металлургическое производство стало локомотивом экономики. Мы добывали здесь и руду, переплавляли ее в металл и здесь же изготавливали конечный продукт. Все что было нужно для внутреннего рынка плюс оружие и инвентарь на продажу. По всей стране активно развивалось животноводство. Ранее орки почти не были знакомы с отраслью и не разводили крупный рогатый скот. Коневодства в стране также не было. В тоже время они обожали мясо физиологически имея в нем большую потребность нежели люди или эльфы. Охота же не могла удовлетворить потребность, поэтому мясо было желанным и недостижимым деликатесом. Впрочем, так было всегда, даже во времена рассвета империи. Поэтому в традициях орков неизменную роль играл каннибализм. Поедание поверженных врагов считалось нормальным. В тоже время поедание павших товарищей было не допустимо, и они обязательно предавались погребению. Мы же в течении полугода сделали мясо ограниченно доступным каждому, а через год добились того что он вошло в ежедневный рацион. Глинисто- каменистые почвы не способствовали земледелию, зато за счет огромных пространств хорошо подходили для выпаса стад скота. Вблизи городов строились фермы, где разводили свиней и птицу. Все это позволило нам быстро снискать всенародную любовь и популярность. Это были значительные перемены в жизни большинства и перемены к лучшему. Мы стремились стимулировать рождаемость, назначая дополнительные пайки и льготы многодетным семьям. Впрочем, у орков с плодовитостью никогда не было проблем. Теперь, когда в наших руках оказались производственные мощности целой странны, мы начали получать сверх прибыли. Это позволило нам закупать самых лучших инженеров, ученых, специалистов. В основном это были молодые люди и гномы. Особенно щедро нас одаривало кадрами подгорное царство. Еще на исходе первого года, мы начали вводить товарно- денежный оборот. Мы наняли специалистов в области чеканки и гравюры и разработали максимально сложную в производстве монету. Мы чеканили монеты из обычного железа, драг металлов в нужном количестве мы добыть не могли. На территории нашей кустарным образом подделать ее было невозможно. В других странах теоретически это было возможно. Но опять же что бы это стало экономически целесообразно, то есть монета в производстве оказывалась дешевле номинала, нужны были серьезные технологии и производственные возможности. Настолько серьезные, что их позволить могло себе только какое- нибудь государство. Мы понимали что в будущем это может стать проблемой, но решили во первых что сможем контролировать границы и не допустить ввоза фальшивых денег из- за рубежа, а во вторых решать проблемы по мере их поступления. Все таки новая финансовая система была безумно удобным рычагом управления. Орки работали в различных областях и получали за это монетки. Часть товаров и продовольствия, которые они производили мы разрешали им покупать у централизованной городской власти. Это позволяло никого ни к чему не принуждать. Просто если кто- то пытался по старинке вести частное хозяйство, то он получал куда как меньше различных благ, чем те кто трудился за монетки. К тому же мы могли искусственно простимулировать любую отрасль, просто подняв уровень зарплат. Теоретически такая централизованно- плановая экономика должна проигрывать рыночной. Может так в будущем оно и будет. Но сейчас, когда в нашем случае все решения были в руках грамотных специалистов это оказывалось лучше, нежели у наших соседей. Бесстрастная рука рынка не знает ошибок, но этот факт никак не исключает жадности коррупционеров, беспросветной глупости капиталовладельцев, кумовства и прочих прелестей человеческой, гномьей и чей угодно натуры. Также мы привезли с собой образованных врачей, что сильно сократило смертность, хотя бы при родах, и так же способствовало росту населения и любви к нам среди него. Костью в горле оставались черные орки, фанатичные, боеспособные и делающие вид, что ничего не происходит. Несмотря на все позитивные изменения, мы были новой властью и в стране оставалось некоторое количество недовольных нами элементов. Не говоря уже о простых разбойниках, бандитизме, бытовых конфликтах. Все это требовало создания некоторого ведомства внутреннего порядка и наказаний, так как отдавать это на откуп местным городским властям решительно не хотелось. Излишняя власть развращает. В тоже время хотелось чтобы эту структуру олицетворял кто- нибудь примечательный и проецировал на себя весь народный гнев и недовольство за место меня. К слову сказать, что на тот момент я уже, за границами западного королевства, именовался императором. И на эту роль мы нашли кандидата который подходил как нельзя лучше. Эльфа по имени Морлас. Согласно давнему поверию, их народ ушел за вечное море. По легенде в противном случае в землях людей и гномов они потеряли бы бессмертие стали старится и умирать. Он действительно переселились, отставив величественные города пустовать, в наследство молодому человечеству. Но многочисленные факты красноречиво опровергают легенду. Во первых королева Сильмерен, самого крупного и прогрессивного государства людей, сидящая на троне Белого города вот уже семьдесят лет, урожденная эльфийка, дочь Валиера короля звездных эльфов. Во времена великой войны он вопреки воли отца, женилась на смертном, короле людей, великом воители возглавившим поход против темного властелина. Красивая история любви. Одно из немногих исключений из правила, что эльф не может полюбить смертного. В свое время этот пример меня немало вдохновлял. Потом смертный умер и трон людей перешел в руки эльфов. Впрочем, по официальной исторической версии она ни в коем случае не была эльфийской марионеткой, а честно отстаивала интересы государство на внешне политической арене. Как было на самом деле узнать невозможно, но люди запад любили свою королеву. Хотя оппозиция и не упускала шанс напомнить о королевском происхождении. Поколения оппозиционеров менялись, а королева оставалась на троне, нисколько не теряя своего бессмертия. Кроме того во всех крупных борделях столичных городов мира, за баснословные деньги любой желающий мог почувствовать себя королем и великим воителям вкусив плод эльфийской любви. Все они вопреки легенде и неблагодарной работе бессмертия своего не теряли и стариться не спешили. В общем эльфов по эту сторону великого моря осталось мало но они были. Морлас был одним из них. Некогда он был начальником внутренней разведки лесных эльфов, ведомства выполнявшего аналогичные функции тому, которое я планировал создать. Король же лесных эльфов Кейрос был по совместительству главой эльфов всех народностей, таким образом власть сосредоточенная в руках Морласа распространялась на всех эльфов. Он вступил в должность сразу после великой войны, то есть во время великого переселения. Грандиозные события тех лет породили разгул мошенничества и преступности даже среди благородных и бессмертных старших братьев человечества. Это дало Морласу беспрецедентные полномочия. Он был жесток и талантлив. Он взял происходящее в ежовые рукавицы, организовав сеть информаторов и доносителей. Его боялись и ненавидели. Исключительный случай в истории эльфийского правосудия некоторые дела были доведены до смертной казни. Он сделал многое и вписал свое имя в историю. Спустя десятилетие ситуация устаканилась. Но Морлас не мог легко расстаться с властью сравнимой с полномочиями верховного короля и продолжал действовать жестко и бескомпромиссно, не взирая на статус и происхождение обвиняемых. К тому же сам он был не высокого происхождения. Все это в купе позволило быстро сформироваться против него могущественно оппозиции эльфийских аристократов. В тоже время такая фигура уже не была нужна верховной власти, так как критические времена миновали. В итоге против него было сфабриковано дело и он был приговорен к пожизненному изгнания из эльфийских земель, аннулированию всех его наград и титулов а также к полному вымарыванию всех его деяний из истории. Это было страшным ударом для идейного патриота и принципиалиста. После чего он перебрался в вольный город. Подпродал кое- какие эльфийские награды, которых был формально лишен, но де факто вывез с собой, и еще некоторое барахло и начал скромное существование на проценты. Пил по всем захудалым кабакам города. Ругал эльфов, ругал их королей, наших королей, продажную эльфийскую королеву которая позорит и тех и других и все в таком роде. За короткий срок он стал никому не интересен и превратился в жалкого типа. Его то по моему распоряжению и отыскали в каком то кабаке. Он был идеален. Он имел колоссальный опыт. Эльфа с такой- то предысторией заведомо не любили все. А те кто имел честь с ним столкнуться начинали ненавидеть. Ему не страшно было давать в руки власть, так как он не смог бы меня свергнуть по причине своего расового происхождения. В тоже время истосковавшийся по власти он ухватился за мое предложение и с рвением взялся за дело. Он действительно был талантлив и опытен в своем деле. В кротчайшие сроки он набрал штат орков и людей и создал сеть по всей стране. Он знал обо всем, что происходила внутри. А спустя несколько лет имел своих людей и в криминальных и властных кругах ближайших соседей. Вопреки ожиданиям он снова стал значимой фигурой в мировой истории. И очевидно безмерно этим гордился. На его ведомство мы полагались в вопросах изоляции нашего государства от проникновения фальшивых денег. И помимо того полагали решать проблемы в порядке их поступления. А на тот момент никакое суверенное государство ни то, что не планировало вести против нас подрывную деятельность, но даже и не подозревало о нашем существовании. Точнее сказать о масштабах нашего существования. Потому как, конечно же, скрыть то факт, что мы развернули некие промышленные предприятия на востоке в землях бывшей империи, мы никак не могли. Огромный поток товаров, который мы пускали на международный рынок, красноречиво выдавал нас. Да и закупки как различного оборудования, так и специалистов тоже. Но тем не менее все мировые разведки воспринимали это как нечто аполитичное, сугубо коммерческое. К тому же немалую роль сыграло привлечение Морласа, у которого за плечами был более чем столетний опыт контрразведчика. Многие свободные коммивояжеры, посетившие наши гостеприимные края в первые три года, особенно те которые по совместительству работали на тайный приказ Белого Города или аналогичные структуры других стран, по счастливому стечению обстоятельств пропадали без вести. И все- таки до конца мне так и не ясно как такое огромное государство как Венснот, нас ближайший сосед, с первоклассной разведкой , мог проморгать размах происходящего. Конечно, ближайшие наши соседи на тот момент это Ундар и Халифат, но их мне сложно воспринимать как нечто суверенное, к тому же они то были в курсе, но по естественным причинам не делились информацией с западными коллегами. Очевидно, близорукость Королевства связанна с какими то внутренними политическими противоборствами которые происходили в то время в государстве и приковывали к себе все внимание. И если по ряду других событий я, описывая их в некоторой ретроспективе, могу привести все объективные первопричины происходящего, не взирая на то, что на момент протекании они мне были не известны, то в данном случае я до сих пор в неведении. Строго говоря мой замысел написания мемуаров, а как иначе я могу назвать этот труд, уже несколько потерпел фиаско, потому как на момент написания этих строк я сижу в каменной башне Ундара, пограничной провинции моей империи, в поисках выхода из кризиса. В теории я хотел изложить все предшествующие этому события в виде воспоминаний одной ночи, а затем продолжить описывать события по мере их свершения. Но как- то событий де факто оказалось многовато и поэтому этот литературный прием мне придется оставить. Впрочем, я учился на экономиста, а не лингвиста, поэтому мне простительно. И происходящее на политической кухне Венсонта, в те первые годы великих реформ, мне до сих пор неизвестно. Как бы там не было, но в зародыше нас не задушили. Многое случилось за первые три года, но все- таки одно событие требует к себе особого внимания. Потому что все остальное было закономерно и текло своим чередом. Все остальное можно рассказать перепутав порядок и никто и ухом не поведет. И вообщем без этого человека, даже пожалуй нет, без этого него, я бы не смог уехать на запад и наворотить того чего наворотил.