Николай Удод
Программа
Мы несём в себе отпечатки прошлого – программы в нашем подсознании. Они словно невидимые нити, незаметно направляют нас, создавая похожие ситуации. Совпадения, дежавю, странные повторы событий… Словно один о тот же узор плетет паучок. А что, если это не случайность? А если кем-то – или чем-то – давно написанный сценарий? А если код можно изменить? И главное: кто здесь настоящий игрок – вы или программа?
Предисловие:
Эта книга основана на реальных событиях, но в то же время – это фантастическое приключение души. Здесь границы между сном и явью, гипнозом и реальностью, прошлым и будущим размываются, словно отражение в тёмных водах.
Что, если вся ваша жизнь – всего лишь один ход в шахматной партии, которая длится тысячелетия? Что, если ваши победы и поражения, радости и боли – результат программного кода, сформированного в предыдущих воплощениях?
Но если код можно прочитать – его можно и переписать. Как научиться программировать своё подсознание так, чтобы оно работало на вас, а не против?
Пройдя этот путь, вы увидите и свет, и тьму, страх и осознание, падение и возрождение. И в какой-то момент поймёте: эта история гораздо ближе к вам, чем кажется…
Это не просто книга. Это портал вглубь себя, практическое руководство к осознанию, несущее в себе трансформационный опыт.
Смело открывайте её. Если она попала в ваши руки – значит, вы стоите на пороге перемен.
Пролог:
Игра жизни.
Каждая душа, переходя из одной жизни в другую, словно фигура на шахматной доске, совершает новые ходы. Каждый ход – это выбор, каждое движение – следствие прошлого, каждое столкновение – неизбежная встреча с программой, сформированной в глубинах подсознания.
Совпадения, дежавю, странные повторы событий – всё это может быть не случайностью, а отголосками давно сформированного кода.
Бороться с программами бессмысленно. Но их можно осознать. Можно увидеть их корни – страхи, вина, запреты, психологические травмы прошлого. Можно раскрыть их уроки. И тогда они перестанут управлять вашей жизнью. А вы станете тем, кто осознанно создаёт новые программы или корректирует старые – себе во благо.
Герой этой книги проходит через падение и возрождение, через иллюзии и осознания. Он открывает механизм изменения собственной реальности и узнаёт, что шахматная партия, в которой он был всего лишь ведомой пешкой, на самом деле может стать его осознанной игрой.
И он обретает ключ к освобождению, когда начинает понимать механизмы работы подсознания. Когда видит полную многогранную картину, состоящую из множества жизней.
Свобода – это не отсутствие страха. Это способность видеть истину за пределами видимого. Направлять свою жизнь, а не быть её марионеткой.
Каждый из нас способен научиться программировать себя. Это и есть ключ к свободе выбора.
Возможно, эта книга попала в ваши руки не случайно.
Возможно, на этих страницах вы найдёте подсказку, которая изменит ваш следующий ход…
Игра жизней не останавливается ни на миг… Вопрос лишь в том, готовы ли вы сделать ход и увидеть в нём нечто больше, чем движение по плоской доске?
Начнете ли вы писать код своим уникальным подчерком?
Писать картину ваших жизней узорами удивительных красок и света вашей души?
Об авторе:
Психолог, гипнотерапевт, практик глубинных трансформационных техник.
Автор не просто изучает человеческую психику – он раскрывает её скрытые механизмы, исследует границы между реальностью и иллюзией, помогает людям осознать истинные причины возникновения нежелательных жизненных сценариев.
В его практике соединяются научный подход, личный опыт и знание древних традиций. Для выхода за пределы ограничивающих программ подсознания он использует гипнотерапию, глубокие медитативные практики, а также взаимодействие с природными силами и растениями-учителями.
Здесь нет сухих теорий, только живой, честный опыт. Эта книга – отражение его пути. Основанная на реальных событиях, она превращается в фантастическое путешествие души, проводя читателя через лабиринты сознания и открывая двери в новую реальность.
Если вы держите эту книгу в руках – значит, момент перемен уже близок. Возможно, именно этот шаг станет для вас поворотным.
Николай Удод
Основатель уединённого центра самопознания www.CleanMind.VIP в горах Доминиканской Республики – там, где природа становится союзником в работе с подсознанием.
Подробнее о проектах автора можно прочитать и посмотреть на сайте www.UdodNikolay.com
Глава 1. Точка невозврата
Холодный дождь барабанил по крыше старого «Опеля». Работающие дворники оставляли на грязном лобовом стекле мутные разводы. Константин, сидя за рулём, безучастно смотрел на светофор. Серость улиц, бесконечный дождь и промозглый ветер напоминали ему, как тяжело порой жить в Санкт-Петербурге. Однако в последние недели в его душе теплилась надежда. Новый контракт с крупной строительной компанией, казалось, был билетом в другую жизнь.
Это может стать поворотным моментом, – думал он, прокручивая в голове цифры. Он представлял, как его небольшая фирма, которая уже давно топталась на одном уровне средненькой стабильности, наконец-то выйдет на новый уровень.
Справимся. Всё идёт как надо, – повторял он себе.
Этот контракт должен был обеспечить его компанию не только деньгами, но и репутацией надёжного субподрядчика. Возможно, даже заложить основу для новых, ещё более крупных проектов.
В тот вечер, когда он подписывал документы, он позволил себе мечтать. В голове уже рисовалась картина: его бригада работает на современных строительных объектах, новый автомобиль и даже отпуск на Карибах.
Всё получится. Ты можешь, – уверял он себя, не подозревая, что уже тогда судьба закручивала для него совершенно иной сюжет.
Константин подписал договор с крупной строительной компанией. Её аббревиатура состояла из трёх букв… Не тех, о которых вы, возможно, подумали. Но да, компания оказалась отвратительной.
Согласно договору, Константин должен был построить правое крыло десятиэтажного отеля. Генподрядчик, известная в городе организация, предлагал значительный объём работ.
При подписании Константин не обратил внимания на ряд коварных пунктов: возможность генподрядчика изменять стоимость работ, отсутствие ответственности за сбои в поставках материалов и задержки выплат. Заявленная оплата должна была производиться каждые 60 дней, но с оговоркой, что она может быть задержана в случае особых обстоятельств.
На вопрос об этих самых особых обстоятельствах ему пояснили, что порой попадаются недобросовестные субподрядчики, которые сдают некачественно выполненную работу.
Пояснение показалось Константину вполне разумным. Он всегда ценил качество и даже не мог допустить мысли о халтуре.
Согласно условиям, выплаты осуществлялись с удержанием 30% – эти деньги оставались на балансе генподрядчика и планировались к выплате лишь при окончательной сдаче объекта. В состоянии усталости и лёгкой эйфории от грядущей работы Константин даже не придал значения ошибке в написании своей фамилии в документе.
Какая разница? Главное – работа, – подумал он тогда.
Собрав бригаду из тридцати местных рабочих, Константин приступил к строительству. Первый месяц шёл напряжённо, но без серьёзных проблем.
На стройке главным прорабом был представитель компании генподрядчика – человек по имени Павел. Его внешность и манеры сразу вызывали отвращение. Тяжёлое тело, едва втиснутое в грязный комбинезон, с трудом передвигалось по стройке, но голос звучал громко и властно. Он любил кричать, особенно на тех, кто не мог ему ответить.
Строители быстро усвоили правило: если Павел начал орать, лучше было молчать и кивать. Каждый день он ходил по объекту с сигаретой в зубах, а его грязные пальцы оставляли пятна на всём, чего он касался.
– Чё ты, баран? Что тут стоишь?! – однажды он орал на молодого рабочего, который случайно уронил ведро с раствором. – Раствор-то золотой, наверное, да?! Ты на меня работаешь или на себя?! Быстро метнулся раствор собирать!
Рабочий, не поднимая глаз, побежал за мастерком. Павел посмотрел ему вслед, громко сморкнувшись прямо на пол.
Чаще всего его можно было найти в одной из строительных бытовок, где он сидел за грязным столом с бутылкой дешёвого пива и блюдцем, из которого высыпались окурки. Время от времени к нему заходили сомнительного вида личности, с которыми он разговаривал вполголоса, кивая в сторону стройки.
– Павел, – однажды обратился к нему Константин, пытаясь решить проблему с недопоставкой материалов. – Кирпичи опять бракованные, ты сам-то их видел? Они ломаются в руках. Так строить нельзя!
Павел оторвал взгляд от экрана телефона и, не скрывая раздражения, бросил:
– Ты мне тут за кирпичи мозги не делай. Строй, как сказано, или вали отсюда! У нас, знаешь ли, желающих работать хватает.
Константин сжал кулаки, но промолчал.
В конце месяца он выплатил зарплаты тридцати рабочим из сбережений своей компании, ожидая, что в конце следующего месяца генподрядчик выполнит свои обязательства и проведёт первую крупную выплату. Однако деньги не поступили.
Константин звонил в бухгалтерию, но в ответ слышал только одно:
– Главный прораб ещё не закрыл выполненные объёмы, но скоро всё решится.
Константин прекрасно знал, что работу своей бригады он успешно сдал Павлу, и тот поставил свою подпись в ведомости.
Пока он ждал выплату, ему пришлось искать деньги, чтобы оплатить ещё один месяц работы своей бригаде. Это была внушительная сумма. Пришлось использовать деньги из личных сбережений. Он не мог допустить, чтобы рабочие остались без денег. Это же работяги. У этих людей были семьи, дети, и они не должны были страдать из-за чьей-то лжи.
Однажды Константин задержался на стройке, составляя очередное письмо в офис генподрядчика. Вдруг он услышал приглушённый голос за стеной. Это был один из его рабочих. Константин прислушался.
– Да, Марина, я знаю, что я поздно прихожу… Я знаю, что они спрашивают, когда я вернусь. Ну скажи им, что папа много работает. Придумай что-нибудь, чтобы успокоить детей. Пусть не переживают. Всё будет хорошо.
Константин на мгновение застыл. В этот момент он почувствовал ответственность не только за 30 человек своей бригады, но и за их семьи.
– Этот грёбаный генподрядчик, сучара… – прошипел он сквозь зубы.
Дни шли, а ситуация не менялась. Нервы начали сдавать.
На следующее утро он оказался в офисе генподрядчика. Можно сказать, что он ворвался в бухгалтерию, громко требуя объяснений.
– Где деньги? – его голос звучал резко, без тени терпения.
Бухгалтерша, подняв на него раздражённый взгляд, ответила:
– Ждём наличку из банка. Лучше приходите завтра.
– Я буду ждать здесь, – бросил Константин.
Женщина фыркнула и добавила с ядовитой улыбкой:
– Только не мешайте работать, а то придётся на вас жаловаться.
Ему стало ясно, что таких, как он, здесь уже было немало. На стройке, подключившись к работе с третьего этажа, его бригада успела стать свидетелем того, как другие бригадиры приходили в этот офис с теми же жалобами. Все они ждали своих выплат за старые выполненные объёмы, но каждый уходил с пустыми руками. Их лишь кормили обещаниями.
Вдруг в дверях офиса появилась знакомая тяжёлая фигура Павла. Константин, заметив его, быстро направился навстречу.
– Павел, ты войди в положение! У меня тридцать человек, у них семьи! Откуда мне деньги брать, чтобы оплатить им работу? – в голосе Константина слышалась боль и раздражение.
Павел посмотрел на него равнодушно, сквозь прищуренные глаза.
– Я понимаю, но причём тут я? – ответил он, делая вид, что его это совершенно не касается. – Мне самому зарплату задерживают.
Он коротко кивнул в сторону и добавил: – Подожди здесь, узнаю… Павел отправился в бухгалтерию, оставив Константина стоять на месте. Через пять минут он вышел, молча прошёл мимо и направился к выходу.
– Павел! – окликнул его Константин. – Что с моими деньгами?
– Жди! У меня своих проблем хватает! – бросил Павел через плечо, не оборачиваясь.
В глазах Константина вспыхнул гнев. Сердце заколотилось, в ушах зазвенело.
Он выкрикнул:
– Вы тут все охренели?! Где выплата за выполненную работу, суки?!
На крик повыскакивали женщины из бухгалтерии, а из соседнего кабинета выглянул растерянный менеджер. Павел обернулся, его лицо исказилось от раздражения.
– Если завтра бабла не будет, я ваш офис сожгу, дебилы! – заорал Константин.
Направившись к выходу, он толкнул Павла плечом так, что тот пошатнулся. Затем с силой распахнул стеклянную дверь – казалось, она едва не треснула от его напора.
Одна из женщин подошла к Павлу и тихо произнесла:
– Этот не успокоится.
– Сука! – прошипел Павел, глядя вслед Константину.
На следующий день деньги наконец пришли, но их оказалось значительно меньше, чем ожидалось. Помимо удержанных 30% согласно контракту, ещё около 20% просто исчезли.
На возмущённые вопросы Константина в бухгалтерии ответили равнодушно:
– В головном офисе был пересчёт.
– Что за пересчёты такие?! Почему без оповещения и согласования? – негодовал Константин.
Бухгалтерша с натянутой улыбкой пожала плечами:
– Так решили в головном офисе. Хотите – работайте, не хотите – прекратите. Но тогда вы потеряете удержанные 30%, а текущий месяц зачтён не будет.
Константин почувствовал, как внутри него закипает злость.
– Это же чистый обман! Вы обязаны были предупредить об изменении цен! Но ответ был всё тот же:
– Ничего не поделаешь. Хотите – работайте, не хотите – до свидания. Он сжал кулаки и выдохнул:
– В такие цены мы просто не влезаем! Это цены для гастарбайтеров. Вы понимаете это?
– Ну и ставьте гастарбайтеров, – спокойно ответила бухгалтерша, пожав плечами.
Что с жильём? Строительные вагончики будут? – спросил Константин.
– Мы можем предоставить семь вагончиков. На объекте они будут через два дня. Разместите в них своих рабочих, – сухо проговорила она.
Третий месяц стройки подходил к концу. Следующий должен был быть отчётным, и бросать объект было нельзя. Чтобы продолжить работу, Константин принял тяжёлое решение – заменить местных рабочих на гастарбайтеров.
Он отправился на рынок и договорился с главарём таджикской бригады. Собрал сорок человек, которые пришли с матрасами, одеялами, газовыми плитками и всем необходимым. Они согласились работать, поверив обещанию о достойных условиях. Константин арендовал автобус и привёз их на стройку.
Но обещанных вагончиков на объекте не оказалось. Позже он узнал, что Павел, эта жирная гнида, потратил деньги, выделенные на строительные вагончики, на личные развлечения. Говорили, что он спустил их в казино.
Гастарбайтеры были вынуждены жить в подвале стройки. Условия были ужасными – холодно, сыро, но это всё, что мог предложить Константин. Они сами сколотили деревянные топчаны, поставили три газовые плитки и обустроились, как могли. Теперь сорок человек оказались под полной ответственностью Константина. Каждую неделю он закупал для них еду: макароны, сосиски, чай. Эти люди полностью зависели от него.
Материалы, которые продолжал поставлять на стройку генподрядчик, были отвратительными. Кирпичи рассыпались от лёгкого удара, цемент был низкого качества.
Однажды рабочий по имени Хасан, облокотившись на стену, просто провалился в неё, вылив на себя полную кастрюлю с супом.
Громкий шум, звон посуды и взрыв красноречивой ругани на таджикском языке разбудили других двадцать спящих гастарбайтеров. В углу кто-то тихо захихикал.
– Хасан, ты теперь не только строитель, но и дегустатор супа! – подколол его один из товарищей.
– Да заткнитесь вы! – зло отмахнулся Хасан, вытирая лицо рукавом. – Теперь ещё и жрать нечего!
Константин, наблюдая эту сцену, почувствовал одновременно злость и комичность происходящего. В голове закрутился внутренний монолог:
Ну вот, теперь и супа лишились… А прорабу всё до фонаря. Кирпичи разваливаются, суп выливается, а генподрядчик только жрёт и пиво пьёт. Да что за жизнь такая?! Если ещё кто-то обопрётся на стену и провалится, придётся записывать это как новую норму строительного контроля: проверка на прочность!
Ситуация была настолько абсурдной, что одновременно хотелось плакать и смеяться.
Этот эпизод стал лишь ещё одним доказательством отвратительного качества материалов, поставляемых для стройки.
Константин приехал в офис генподрядчика.
– Вы издеваетесь?! Это даже не кирпичи, это просто прессованный песок! Ваш отель развалится!
Главный прораб снова послал его подальше, пообещав «разобраться с поставщиками».
Кроме всего прочего, гастарбайтеры были реальной проблемой. Они были нелегалами: только у одного из них была действующая регистрация, а у всех остальных она давно истекла.
Если бы полицейский патруль поймал хотя бы одного из них, напуганный рабочий мог бы расколоться и указать место дислокации всего «осиного гнезда».
Тогда проблемы были бы у всех, и, разумеется, у Константина тоже. Либо полицейские просто содрали бы с гастарбайтера все деньги за «благосклонное отношение».
Увы, такие были времена.
Константин взял бланк официальной регистрации у таджика и на следующий день привёз для остальных тридцати девяти человек поддельные регистрации с разными адресами и синими печатями, качественно распечатанными на струйном принтере. Для городского полицейского такая бумажка легко сошла бы за правду.
Таджики смотрели на Константина, как на бога.
Когда через месяц деньги снова начали задерживать, он понял – это конец. Генподрядчик просто выжимал из него, как и из других подрядчиков, все ресурсы. Нервы были на пределе. Он ворвался в офис, устроив скандал и ругань со всеми, кто там находился.
На следующий день Константин получил не полную сумму за выполненные объёмы работ. Её хватило только на то, чтобы выплатить рабочим и отправить их обратно в подвалы рынка.
Он стоял возле автобуса, ожидая, пока рабочие погрузят свои нехитрые пожитки. В воздухе витал запах бетона и гари от работающего неподалёку генератора. Холодный ветер хлестал по лицу.
Рабочие – сорок человек, с которыми он проработал последние месяцы, – по очереди подходили, чтобы получить свои честно заработанные деньги.
Константин держал в руках последнюю пачку купюр – деньги, которые ему с таким трудом удалось выбить из генподрядчика.
Он знал: этих денег недостаточно. Они покрывали только минимальные выплаты.
А как же его обещания о перспективах, о премиях за скорость работы? Эти слова теперь звучали в голове тяжёлым укором. Внутри него разрасталась огромная, чёрная, разъедающая изнутри вина.
Первым подошёл Хасан – тот самый, который когда-то провалился в стену и вылил на себя суп. Он принял деньги молча, коротко кивнул и ушёл к автобусу, не сказав ни слова. В его взгляде читалась усталость и разочарование.
– Спасибо, Константин-бай, – прошептал следующий рабочий, пожилой мужчина с глубоко поседевшими волосами. Его потрескавшиеся от цемента руки сжали полученные деньги так, будто он держал в ладонях нечто бесценное.
– Пусть Аллах хранит тебя. Ты хороший человек, а жизнь… жизнь, она тяжёлая.
Константин молча кивнул, чувствуя, как горло сжимается от эмоций.
Следом подошёл парень, лет двадцати, со стеснительной улыбкой. Он взял деньги, словно не веря, что их действительно получил.
– Спасибо, – пробормотал он, а затем добавил, чуть смущённо: – Я маме сразу позвоню. Она переживала.
Константин лишь снова кивнул, не в силах произнести ни слова.
Но не все рабочие скрывали своё разочарование. Мужчина лет сорока, с суровым взглядом и загорелым лицом, недовольно бросил:
– И на кой чёрт мы тут горбатились?
Константин не нашёл, что ответить. Он просто смотрел, как тот отвернулся и ушёл к автобусу.
Последним подошёл старший в бригаде – таджик по имени Камол.
Как всегда, он был молчалив, но в его взгляде читалось всё: благодарность за попытку и усталое осознание бессмысленности усилий.
– Ты старался, Константин. Спасибо за это, – сказал он тихо. – Но ты сам видишь: им на нас плевать.
Константин кивнул. Эти слова звучали как приговор.
Когда последний рабочий зашёл в автобус, Константин замер на месте. Он смотрел, как двери закрываются, как автобус трогается с места, увозя этих людей прочь.
Никто из них не обернулся. Они все были слишком уставшими, слишком разочарованными.
Холодный ветер усилился, обжигая лицо. Константин зажмурился. Он остался один – разорённый и униженный. Чувство предательства не отпускало его. Все личные сбережения и деньги компании были полностью израсходованы. Неделю назад он подал заявление на получение кредита.
Вернувшись на стройку, Константин ждал прораба. Когда тот наконец появился, он подозвал его, делая вид, что хочет указать на дефект стены в подвальной части здания.
– Что там опять? – недовольно пробурчал прораб, спускаясь вниз и мусоля во рту дотлевающий окурок.
Константин не ответил. Взяв в руки увесистый деревянный брусок средней длины, он нанёс сильный удар по задней части ног прораба. Тот рухнул на пол, заорав от боли. Снаружи работал генератор и бетонный миксер. Его крики никто не мог услышать.
– Ты думал, что можешь обманывать людей безнаказанно? – прохрипел Константин, занося брусок снова.
Сколько лет я работаю на износ? – пронеслось в его голове. Сколько раз я выкарабкивался, спасал проекты, вытягивал людей, которые верили в меня? И всё ради чего? Чтобы какая-то жирная свинья с сигаретой в зубах вытирала о нас ноги?
Он вспомнил своих рабочих: как они сидели в подвале, согнувшись над тарелками макарон; как звонили домой жёнам, обещая, что всё будет хорошо; как он сам врал им в лицо, что деньги вот-вот придут. И как ночью, лёжа без сна, корил себя за каждую из этих лживых фраз.
Нет, сегодня всё будет иначе. Сегодня эта жирная скотина заплатит не только за себя. За всю эту прогнившую систему.
За каждый кирпич, который крошился у нас в руках. За каждый рубль, который мне пришлось выдирать из твоего горла, чтобы заплатить рабочим. Система не заплатит, но он… он сейчас заплатит.
Прораб перевернулся в холодной луже подвала на живот.
– А вот так даже лучше! – мелькнуло в голове Константина.
Ещё один удар пришёлся по толстой заднице прораба. И ещё один. И ещё. Увесистая дубина поднималась с бесконечным чувством эйфории и лёгкости, а затем с треском возвращалась в область спины, ног и толстого зада этого наглого существа. Внутри Константина всё кипело.
Он залез в карман прораба и достал пачку денег.
– С паршивой овцы хоть шерсти клок! – усмехнулся он, чувствуя, как внутри него впервые за долгое время поднимается странное чувство удовлетворения.
Выйдя из подвала, он ощущал лёгкую дрожь в ногах и адреналин в крови. Сердце бешено колотилось, а в ушах стоял лёгкий звон. Холодный мокрый снег падал ему на лицо.
На мгновение он закрыл глаза. Впервые за долгие месяцы он ощутил облегчение.
Это был не конец, но он знал, что так больше продолжаться не могло.
Я что-нибудь придумаю. Но это будет другой путь, – подумал он, шагая по мокрому снегу.
Город всё так же утопал в серости, но внутри Константина впервые за долгое время проснулся свет.
Эта гнида может написать заяву в полицию… Надо валить отсюда. Задолбала такая жизнь! Походу, я не нужен этой стране, – пролетали мысли в его голове.
Загранпаспорт дома, наличка есть, плюс кредит. По карте куплю билет. А там разберусь…
Он отправился в банк, где ещё два дня назад был одобрен кредит. Все деньги он сразу же обменял на доллары и вернулся домой. Есть не хотелось – в голове была только одна мысль: К компьютеру, нужен билет.
– Вот это фарт! Есть билет этой же ночью в солнечную Доминикану! – без раздумий он купил его.
Константин был в аэропорту. Вокруг суетились люди. Кто-то громко разговаривал по телефону, кто-то стоял в очереди к стойке регистрации с раздражённым видом, а кто-то, напротив, выглядел совершенно безразличным к окружающему миру. Он наблюдал за этими лицами, невольно изучая их выражения, жесты, движения.
Каждый из них, наверное, так же, как и я, застрял в этой системе, – подумал Константин. Работает, терпит, надеется на чудо. И каждый год всё больше убеждается, что никакого чуда не будет. Только отчёты, дедлайны, грязь под ногами и бесконечная борьба за жалкие крохи, которые сверху щедро называют зарплатой.
Его взгляд остановился на паре пожилых людей, которые переговаривались тихим голосом. Их потёртые чемоданы и усталые лица выдавали в них тех, кто, возможно, покидает страну навсегда.
Константин невольно подумал, что они, вероятно, уже не вернутся. Может, они устали. Как и он.
Эта система высасывает силы из каждого.
Она не оставляет шансов вырваться, если ты не один из тех, кто сидит на вершине. Грязь, ложь, нищета…
– Нет, я больше не хочу этого видеть. Я больше не хочу быть частью этого.
Он вспомнил, как за последние месяцы боролся за свою компанию, за своих людей. Как каждый день был похож на прыжок в пропасть, из которой он едва выбирался, раз за разом. Вспомнил, как вытягивал зарплаты, сражался с мошенниками, обивал пороги офисов.
И всё это ради чего?
Внутри него что-то щёлкнуло. Это была точка невозврата.
– Мне не нужна эта страна. Не нужна эта грязь. Если система настолько прогнила, что не оставляет мне другого выбора, кроме как уходить, значит, так тому и быть. Но я больше не стану её заложником. Буду жить под пальмой.
Позади Константина два парня оживлённо обсуждали отпуск. Они выглядели молодо, беззаботно, с наушниками в ушах и рюкзаками за плечами. Их голоса звучали громко, с излишней лёгкостью:
– Бро, представляешь, океан, кокосы, пальмы… – с восторгом произнёс один из них.
– Мулатки! – засмеялся второй.
Подойдя к стойке паспортного контроля, Константин заметил, как нервно дрожат его руки. Волнение смешивалось с тревогой…
Когда штамп в паспорте ударил с глухим звуком, он почувствовал, как с души слетела тяжесть.
Свобода…
Да, это было удивительное чувство. Словно он, наконец, расправил плечи после долгих лет, проведённых под гнётом.
Он прошёл дальше, мельком глядя на людей вокруг.
Они так и останутся здесь. Запертыми. А я? А я вырвался.
Проходя к гейту, он бросил последний взгляд на серые стеклянные стены аэропорта, на лица уставших людей.
– Прощайте, – тихо произнёс он, чувствуя, как внутри него, вместо серости и гнева, разгорается искра надежды.
Через двадцать минут, глядя в иллюминатор, он видел, как силуэт Петербурга растворяется в ночном небе. На душе стало легче. Город исчезал позади, а вместе с ним – вся боль, усталость и разочарования последних месяцев.
Прощай… – тихо сказал Константин, наблюдая, как самолёт взмывает ввысь, унося его к новой жизни.
Глава 2. Доминиканская тюрьма
Cолнечный свет пробивался сквозь зелёные листья пальм, танцуя на деревянной террасе его маленького домика. Тёплый ветер приносил запах океана, смешанный с ароматом свежезаваренного кофе.
Константин вдохнул полной грудью, прислушиваясь к шуму волн Атлантического океана. Ещё два года назад он и мечтать не мог о таком спокойствии. Здесь, в Доминикане, жизнь будто шла в другом ритме. Вечное лето, добродушные и жизнерадостные доминиканцы, которые встречали день с радостью и улыбкой. И сам океан – этот бесконечный, мощный, манящий океан.
Каждое утро, когда солнце только поднималось над горизонтом, Константин катался на серфе. Безветрие и ровные волны превращали побережье в рай для серферов. За это время он набрался опыта, а его тело окрепло и обрело атлетическую форму.
Этот вид спорта стал для него частью жизни и, в каком-то смысле, религией. Это было словно глубокая медитация, борьба и вдохновение одновременно. Утренние часы на воде стали его ритуалом.
Но в тот день всё было иначе.
Океан качало, и примерно каждые пять минут приходил сет из четырёх-пяти крупных волн. Самая большая из них, казалось, достигала пяти метров в высоту. Эти мощные и тяжёлые массы воды жили своей жизнью. Для опытных серферов это был праздник, но для новичков – смертельный риск.
Константин смотрел на волны издалека. Сердце стучало в груди, адреналин манил его. Этот вызов был как магия, от которой невозможно отказаться.
Ты готов? – спросил один из доминиканцев, стоявший рядом с доской в руках.
– Уфф, готов, – ответил Константин, чувствуя лёгкий холодок в животе.
Он поплыл. Преодолеть прибой оказалось куда сложнее, чем он ожидал. Волны сбивали и оттягивали назад, но он продолжал грести, сосредоточившись на цели. Каждое движение требовало полной отдачи.
Ему понадобилось около двадцати минут, чтобы выйти за линию прибоя. Он выдохнул, чувствуя, как мышцы налились тяжестью. Нужно было отдышаться и собраться с силами. Впереди его ждало самое главное – первая попытка взять волну.
Первая волна показалась ему гигантом. Когда он оказался на её гребне, перед ним раскинулась бездна, уходящая вниз. Ему не хватило скорости, чтобы взять её. Но даже это дало мощный заряд адреналина.
И снова попытка. Он быстро гребёт, ещё несколько мощных гребков – и вот он буквально летит с гребня огромной волны. Казалось, её энергия передавалась через каждую клеточку тела. Он ощущал вибрацию доски под ногами.
Ветер скорости и брызги били в лицо, он летел, словно на крыльях.
Это была эйфория, граничащая с безумием.
Из его груди вырвался счастливый крик – он смог покорить эту волну. Теперь предстояло снова преодолеть прибой и вернуться за волны.
Он чувствовал прилив энергии, но океан готовил сюрприз.
Очередной сет, и огромная волна сломалась раньше.
Константин сделал глубокий вдох и нырнул, но весь тоннаж воды обрушился прямо на него.
Удар был таким сильным, что доска разлетелась пополам. А его унесло глубоко в пучину.
Он почувствовал резкий перепад давления, острую боль в ушах и неистовое вращение.
Под водой царила тьма. Его крутило, словно в барабане стиральной машины. Он пытался сосредоточиться, держал себя в руках, чтобы не паниковать.
Лишь бы хватило дыхания… – твердил он себе, жадно хватаясь за остатки воздуха в лёгких.
Движение воды стало ослабевать, и он изо всех сил делал гребки руками, пытаясь выплыть на поверхность. Время тянулось бесконечно долго. И вот, наконец, его голова прорвалась на поверхность. Он жадно вдохнул. Солёная вода обожгла горло, и он закашлялся, вцепившись в обломок доски. Казалось, спасение было близко, но новая волна накатывала на него.
Он снова ушёл под воду.
Кусок доски вырвало из рук. Дыхания едва хватало, ещё чуть-чуть и ему казалось, что он будет вынужден вдохнуть прямо под водой. Холодная паника медленно подбиралась к сердцу.
Греби, греби… – доносилось из глубины сознания. Он из последних сил выгребал куда-то в пустоту. Наконец поверхность воды и долгожданный вдох. Константин поплыл к берегу, используя силу прибоя и оглядываясь назад, чтобы быть готовым к следующим волнам. Позади слышался глухой рёв ломающейся волны. Сил не осталось, руки налились тяжестью, но это уже не пугало – он выбрался из-под волн.