Ния Орисова
Рандом на счастье
– Посмотрите каталог и скажите, какие картины вам знакомы.
Я задумчиво листала тонкую брошюрку, здесь были собраны картины индийского художника, основная тема которых индийская деревня. Вроде было много изданий художников знаменитых во всём мире, а в веках сохранился Ируван. Чему меня не научила жизнь так это врать, сейчас бы пригодилось. Проблема всех лгунов неспособность запомнить все моменты лжи. Так что скрывать буду по минимуму.
– Это Ируван Карунакаран, все картины в брошюре принадлежат ему.
– Знаете когда жил этот художник?
Я пожала плечами.
Вмешался Ветров.
– Вы утверждали, что родились в тысяча девятьсот девяносто шестом году.
– Я не утверждала.
– Но на вопрос о дате рождения назвали этот год.
– Возможно, я плохо помню тот разговор с хроном, прошло много времени.
– Знаете, – Ветров перестал сверлить меня взглядом, – нам бы очень хотелось услышать всё, что вы помните.
Во рту стало сухо, хочет он, я тоже много чего хочу.
– Мне не чем вас порадовать. Все мои воспоминания связаны с социальной службой.
– Врёте.
– Думайте что хотите.
Андрий не дал развить тему.
– Мы не причиним вам вреда у нас другие цели.
Как бы верю, цели у них.
– Какие гарантии неприкосновенности личности вы можете дать?
– Торгуетесь? – правовед вставил своё слово в общую беседу.
– Я не сумасшедшая и не желаю всю жизнь провести в закрытом заведении под лекарствами, потому что кто-то решил, что в моей голове бардак.
Ветров правильно понял, этот камень был в его огород.
– Думаю, пока вы не убедитесь, что наша беседа ни как ни отразится на вашей жизни, продолжать его, смысла нет.
Помня о том, что ведётся запись, промолчала. Пусть понимают, как хотят.
Андрий Волховский сделал вывод из сказанного.
– Значит договор. Генри сколько понадобиться времени для его составления?
– Около часа.
– Прекрасно, а мы пока поговорим.
Я демонстративно сложила руки на груди. Не поговорим. Андрию слова были не нужны.
– Вы Влада посидите, послушаете, а я поговорю, знаете, как старики любят рассказывать о том, что узнали за жизнь.
– Вам до старика как мне до…
Хотела сказать до пенсии, но подумала, что прозвучит грубо.
– До внуков.
В течение последующего часа Волховский вводил меня в мир современного искусства. Я с удовольствием слушала, а картины голограммы заинтересовали технической стороной. Оказалось, художник работал в специальных перчатках карандашом или кистью, создавая задуманный образ в воздухе как скульптор. Это очень сложно и художников, которые используют такую технику написания картин очень мало. Час прошёл и Генри предоставил договор одобренный руководством. Читала его долго, пытаясь пробиться сквозь дебри юридического слога. Получалось плохо.
– Можешь спрашивать, что не понятно.
Генри понял моё затруднение.
– Хотелось бы прочитать договор, где доступным языком будут изложены гарантии моей неприкосновенности. Всё, что вы услышите от меня, не будет использовано во вред мне, и я смогу строить жизнь по своему усмотрению. В остальном много скрытого смысла и никаких обязательств давать не буду, тем более не уверена, что вам понравятся ответы на свои вопросы. Меня это касаться не должно.
– Вы чего-то боитесь?
Взгляд Андрия стал таким же, как и у Ветрова пронизывающе холодным.
– Только того, что меня сочтут сумасшедшей.
– Давайте так. Я вас устрою на работу в академию в архивный зал. Уверен, что это, то место где вы многое откроете для себя и для нас. Зарплаты у нас хорошие, работа интересная скучать не придётся, и все ваши рассказы будут приравниваться к играм мозга, если не будут найдены объяснения.
Ветров вмешался.
– От меня вам не отвертеться, я должен буду провести ваше полное обследование.
– Обследуйте на здоровье, а на работу я согласна, я столько училась, чтобы работать…
– Договаривайте.
– Искусствоведом.
– Что же, раз всё решили. Генри вы не возражаете?
– Нет. Договор стандартный?
– Конечно, без ограничений. Влада сама решит, когда уйти.
Результат нашей беседы я работаю с Волховским под наблюдением Ветрова, но в моём случае ему ничего не светит за отсутствием наличия патологий, так что Симон Ветрв простая формальность.
Меня слушали, не перебивая, и когда я закончила свой рассказ то увидела, что они не понимают как относиться к этому. Никто не может опровергнуть мои слова или подтвердить их. Меня пытались подловить на противоречиях, но не получилось. На просьбу рассказать о паре живописцев я выбрала Кустодиева Бориса с его красавицами и конечно Леонардо Да Винчи флорентийский художник, учёный и теоретик. О них знает каждый школьник, а меня ночью разбуди, я без запинки отвечу на любой вопрос, касающийся их жизни и творчества.
– На этом предлагаю закончить. Завтра за вами придёт машина и доставит на место работы, на этом мы попрощались. Я отправилась домой отдыхать, подозреваю, что эта троица ещё долго будет перемывать мне кости.
***
Как и было обещано, в академию меня доставили с ветерком. Я шла за водителем, который сопровождал меня до места работы. По академии перед началом занятий передвигалось много студентов. Они обсуждали волнующие их темы, шутили, смеялись, а некоторые повторяли лекции, скорее всего готовясь к ожидаемому опросу. Раскрепощенные девушки и парни в поисках вдохновения. Мне стало чуть-чуть завидно, прошло немного времени, а вся былая лёгкость улетучилась, придавив меня грузом реальности. Из аудитории вышел мужчина лет тридцати пяти, и студенты повернулись к нему лицом чтобы не пропустить ни слова из того что он говорит. Студентки приняли соблазнительные позы, стараясь разом показать все свои достоинства широко улыбаясь мужчине. Что он говорит, мне было не слышно, но его внешний вид задел какие-то струнки моей души. Моя женская сущность потянулась к этому черноволосому мужчине как кошка за лаской. В нём было всё, что мне нравилось в представителях противоположного пола, рост, спортивная фигура и взгляд человека который знает, чего хочет от жизни. Такой не будет мямлить, и перекладывать ответственность на женские плечи, а потом долго поучать, выговаривая за ошибки. Пока шла чуть шею не свернула, разглядывая объект моего неожиданного внимания. Вокруг столько студентов, а привлёк внимание только он.
Волховский и Ветров подошли к кабинету вместе со мной. Андрий заварил чайный сбор, и мы расселись, так как было удобно.
– Теперь мы можем спокойно обсудить твою историю.
Я знала, как люди реагируют на такие рассказы, но надеюсь, им хватило ночи, чтобы мой рассказ заинтересовал, а не был признан галлюцинацией. Хотя мне от этого никакой пользы. Скептицизм Ветрова за ночь не исчез.
– Меня беспокоят фантомы, призраки за которыми ты побежала, перед тем как попасть сюда.
– Что с ними не так?
– По роду моей деятельности мне приходилось лечить людей, которые видели эту пару. Это их последние воспоминание, что было до этого, они не помнят.
– Есть над чем поразмыслить, – Андрий не торопясь пил чай. – В вашем случае хорошо, что вы можете много рассказать, о том как жили люди до конца прошлой цивилизации.
– Я могу сказать, что многое осталось неизменным, хотя помощь цитериан оказала положительное влияние на развитие общества. Отсутствие военных конфликтов уже огромное достижение.
– Скорее всего, после крушения мира люди объединили усилия для сохранения знаний и восстановления цивилизации, – Ветров задумался, уносясь мыслями во времена, когда людям приходилось выживать.
Андрий поставил пустую кружку на стол.
– Значит, решим так. Мы тебе верим, но так как ничего нельзя проверить вся твоя работа будет собрана в отдельные папки и скорее всего, останется там, как возможный вариант прошлого. Так что приступим каждый к своим обязанностям. Отчитываться по проделанной работе будешь лично мне.
Покидая кабинет, Ветров уже на пороге обернулся.
– Напоминаю, мне надо будет провести с тобой два исследования, чтобы исключить варианты редких заболеваний. Время назначу и вышлю по почте, а пока живи.
Ещё один юморист на меня одну, а врачебный юмор и здорового заставит лечиться. Работа началась с просмотра каталогов. Позже займусь извлечением знаний из глубин своей памяти и займусь описанием художников и их картин, о которых лерианцы не узнали бы никогда, если бы, не моё странное перемещение. Надеюсь, это не будет являться бесполезным трудом и найдутся те, кому это будет интересно, и возможно найдутся доказательства моей правоты. На работу меня отвозили в одно и то же время. Заинтересовавшего меня мужчину я видела ещё несколько раз и всегда в окружении студенток. Сегодня день зачётов вдоль коридора расположились студенты, пытающие в последний момент прочитать как можно больше лекций выпрашивая их у тех, кто эти лекции посещал полностью. Я засмотрелась на двух парней пытающихся прочитать одну тетрадь, но их интересовали разные темы, и столкнулась с девушкой. Она была на полголовы выше меня, спокойная и невозмутимая как статуя.
– Двоечники, пересдача им обеспеченна.
Это было не злорадство, а простая констатация факта.
– Откуда такая уверенность?
Тёмненький завладел большей частью тетради.
– У них такое чтение тетради происходит каждый зачёт и всегда пересдача.
– А ты?
Я отошла от неё на пару шагов и смогла оценить пострадавшую от моей невнимательности. Плотная фигура, большая грудь, светлый волос в художественном беспорядке спускался до плеч и глаза цвета неба, в которых застыла уверенность в своей правоте.
– А я замуж.
– Это какой факультет?
– Тоже хочешь?
– Уволь, у меня уже есть объект обожания.
Объект появился в поле нашего зрения в обществе двух студенток. Девушка проследила за моим взглядом.
– Забудь, конкуренция такая, что в пору баррикады строить.
– Я и не думала.
– Меня кстати Мариса зовут. Вижу, что не думала, а ты подумай.
– Я Влада. Тут хоть задумайся, хоть нет, а сердце не спрашивает.
– Значит, будешь страдать.
– Значит буду.
– Ты учишься в академии?
– Нет, работаю в архиве. А как зовут предмет моего обожания?
Мариса хихикнула.
– Имя ему Дино.
Из-за двери выглянул ассистент и озвучил фамилии следующих жертв.
– Харп это я. Найди меня в сети в группе искусство в мир, постучись в друзья я приму.
Мариса быстро прошла в кабинет сдавать зачёт, а я отправилась листать каталоги.
Марису я нашла и присоединилась к группе.
– Как там поживает моя любовь?
– Сегодня был замечен с блондинкой.
– А твой герой?
– Мой ещё не знает об этом, но я работаю над этим вопросом.
– Удачи.
Отчёты Волховскому отправляла ежедневно, но сегодня меня хотели лицезреть лично.
– Я доволен твоей работой, – сообщил мне Андрий как только я переступила порог его кабинета, – но в связи с тем, что о твоём феномене узнало большое количество учёных, появилась необходимость выделить несколько часов в день для общения с ними. Девочка, которая знает о прошлом всё, заинтересовала многих, и некоторые из них придут к тебе с одним желанием, доказать что всё это мистификация.
– Знаете, если кто-то умудрится доказать это, и обоснует так что я поверю, буду только рада. В девятнадцатом веке жил русский поэт Александр Сергеевич Пушкин у него есть строки, которые были и сейчас актуальны, применяемо к моему случаю. «Ах, обмануть меня не трудно!.. Я сам обманываться рад!» Пусть найдётся тот, кто сможет понять, откуда мои знания, если я не попала к вам из прошлого.
– Вы интересно излагаете мысли. С вами приятно вести беседу.
– Хотите ещё послушать? Мистификаторы были во все времена вот один из примеров.
Андрий приготовился слушать.
– Большое лунное надувательство или лунная утка, это серия статей в Нью-Йоркской газете, где сообщалось, что на мысе Доброй надежды построен телескоп-рефлектор, в который ученые разглядели поверхность Луны. Они были удивлены, обнаружив цивилизацию местных обитателей, разумных мышелюдей. В это поверило огромное количество читателей. Это сейчас мы посмеёмся тому, что в телескоп навряд ли можно разглядеть такие подробности при этом определить разумность существ. Поэтому вполне, понятно, что меня будут пытаться вывести на чистую воду. Много желающих?
– Много, но я разрешил пару часов в день, и мне бы хотелось иногда послушать твои истории это очень интересно.
– Думаю, мы всегда найдём с вами время для беседы.
– Если посетители будут сильно доставать, не молчите, спрячем вас у Ветрова, он давно просит отдать вас ему на денёк.
– Только не Ветров.
Волховский развеселился.
– Что напугал тебя Симон.
– Фанатик своего дела, а быть подопытной у такого чревато последствиями.
– Ветров жизнь положил на изучение медицины, так что не бойся он границу между дозволенным и желаемым видит, и это единственное место, где тебя не достанут, его клиника защищена от вторжений любопытствующих.
– Посмотрим, оставим это на крайней случай.
***
Моя квартира преобразилась, в свободное время я занималась ремонтом, и в который раз говорила спасибо Леону за подарок. На Вего я тоже перестала обижаться, по сути, он оказал мне услугу. Инком у меня всегда включён и я не пропускала сообщений от Марисы.
– Влада! Знаешь, что твой учудил?
– Не представляю.
– Он решил участвовать в гонках.
– Что за гонки?
– Темнота! Раз в полгода проводятся гонки с приличным призовым фондом, на трассе для самоубийц, участвуют дилетанты. При этом всё легально, все соответствующие органы в курсе и одобряют такой вид лотереи. На этой трассе погибло больше всех любителей быстрой наживы и быстрой езды, решивших, что они гонщики, а в конце гонок выжившие приобретут денежный капитал. Боюсь, ты станешь вдовой, прежде чем станешь женой.
– Узаконенное самоубийство, интересно. Предлагаю сходить на гонки и увидеть всё собственными глазами.
– Владочка это же прекрасная идея, там я и присмотрю мужа.
– Очередного самоубийцу?
– Брак на всю жизнь скучно, а тут такая возможность.
– Можно просто подать на развод.
– Можно, но в моей семье только через труп, неважно чей.
Гонки планировались через две недели. Зачем он участвует? К чему такой риск? Одни вопросы. Я сидела, погрузившись в изучение каталога, там не было ничего, что бы я знала. Зато было много интересного. Неизвестный художник очень реалистично изобразил гибель землян. Метеориты, рассекающие пространство и землю, атомные производства и военные склады, брошенные на произвол судьбы, разрушенные дома и люди пытающиеся спастись в этом безумии огня. Казалось, он видел всё собственными глазами. Я не заметила, как открылась дверь, и вошёл Волховский. Он покашлял, привлекая моё внимание, а я смотрела на Дино, которого привёл Андрий.
– Знакомитесь это заведующий кафедрой истории искусств Дино. Он давно просится поговорить с тобой. Уделишь ему время?
– Конечно, – можно подумать, что где-то на свете есть женщина способная отказать Дино хоть в чём-то.
Я не заметила, как ушёл Андрий.
– Присаживайтесь.
Дино улыбнулся, принимая моё приглашение.
– Задавайте ваши вопросы.
– Вот так сразу к делу. Как вы смотрите, чтобы перейти на ты?
– Положительно смотрю.
– Тогда посмотри и скажи что думаешь?
Он сел рядом со мной, открыл свой инком и страничку с изображением разных предметов искусства.
– Из всего что вижу, могу сказать только про эту картину. По технике написания и сюжету очень похоже на Уильяма Блейка. Но это не он, кто-то использует его специфическое видение мира, где воедино слиты фантазии и реальность. Может всё просто и художник гений и повторил, то, что уже когда-то было до него. Ещё вопросы?
– Приглашаю тебя вечером сходить со мной в ротиссери.
Я оглянулась по сторонам, принимая растерянный вид.
– С кем ты разговариваешь?
Дино смеялся так заразительно, что губы невольно расползались в улыбку.
– Приглашаю тебя Влада в ротиссери.
– Нет.
– Но почему!? Пообщаемся в неформальной обстановке.
Во мне заговорил дед Леон и его упрямство.
– Нет. Без комментариев. Просто нет.
– Ответ понял, но я всегда добиваюсь желаемого.
У меня так и вертелось на языке спросить, чего желает Дино, но усилием воли подавила это желание, не хочу знать ответ.
– Нет.
– Посмотрим.
Дино чмокнул меня в щеку и ушёл. Сделать это для сидящего рядом не трудно и чего приходил. Вечером, как обычно, вышла в сеть, Мариса увидела моё появление и поспешила поделиться новостями.
– С гонками решено у нас лучшие места.
– Кому сказать спасибо?
– Я уже сказала, хватит и одного спасибо.
– Кого ты прячешь от меня?
– Увидишь на гонках.
– Тот самый, за которого замуж?
– Тот самый, который друг.
День гонок приближался, а Дино больше никак не проявлял себя. Он вообще исчез из академии, возможно, готовится к заезду. Понимаю, почему он нравится девушкам, и не понимаю, почему постоянно думаю о нём. Помимо глупых мыслей у меня есть ещё и обязанности. Сегодня меня мучил вопросами историк. Он вошёл, сел в кресло, сложил крестиком руки и ноги. Его взгляд говорил ну-ну, послушаем сказки от девочки. Он был настроен враждебно, ещё не зная, что услышит. Такие личности ко мне на беседу ещё не приходили. Это и понятно история включает в себя огромный объём знаний, которые каждое поколение переписывает под себя. Как найти правду, а никак. Этот историк заранее был настроен обвинить меня во лжи.
– Давайте договоримся. Вы пришли ко мне, это вы хотите что-то узнать. Мне от вас ничего не надо и у меня есть чем заняться. Так давайте не будем портить друг другу настроение, воспринимайте мои ответы как один из вариантов развития истории. Включайте свой диктофон и задавайте вопросы.
– Хорошо сказала, давай поговорим, не буду скрывать мне интересно, хотя то, что говорят о тебе, вызывает сомнение.
Наш разговор затянулся, часто перерастая в спор и если бы не Андрий Волховский решивший забрать лично последние сведения по каталогу, мы бы с историком подрались. У меня кулаки чесались залепить ему промеж глаз.
– Склонен поверить тебе, и надеюсь получить возможность ещё раз побеседовать с тобой.
Я проводила взглядом историка, и только убедившись, что он ушёл, повернулась к Волховскому.
– Что у вас бывает за убийство с особой жестокостью?
– Понял, встречи с ним буду редкими настолько, насколько это возможно.
– А совсем исключить?
– Увы, проблема всех известных личностей им приходится общаться и с неприятными типами.
Я мученически вздохнула.
– Я-то какое отношение имею к известным личностям?
– Поверь в узком кругу учёных ты очень известная личность.
Андрий забрал мою последнюю работу и ушёл, а я смогла посидеть в тишине приводя мысли взбудораженные историком, в нормальное состояние здравомыслящего человека.
***
В день гонок Мариса заехала за мной и заставила надеть платье.
– Кажется, ты забыла, что девочка и для нас мужчины придумали платья.
– В своё оправдание могу сказать, что раньше платье носили и мужчины и женщины, так почему я не могу походить в брюках. И кстати мужчины, просто, уверены, что могут решать за женщин, в чём ходить.
Я переоделась и вышла на суд Марисы.
– Не надо умничать, и миленькое платьице.
– В этом-то и дело я не миленькая, у нас с платьем полное отсутствие взаимопонимания.
– Ничего переживёшь.
Мариса вручила мне в руки сумку и укороченный жакет.
– Вперёд на выход. Нам надо добраться до трека и найти место для моего жука. Желательно поближе к выходу.
Наши места располагались в зоне, где сидит комментатор. Он то и оказался тем другом, кто добыл для нас лучшие места. Мариса обняла парня.
– Ты неотразим!
– Это всё что ты должна знать обо мне.
– Этот лучший мужчина Лойд. Лойд. Это моя подруга Влада.
– Очень приятно.
Я протянула руку для пожатия. Он сделал лучше, поцеловал её.
– А мне как приятно.
Я с недоумением посмотрела на Марису. Она развела руками, прошептала.
– Друг, имеет право на флирт.
Мы заняли свои места, и я обратила внимание, что в каждом секторе для зрителей был установлен экран. Непрофессиональные гонки пользовались большим спросом у населения, а имя победителя заезда ещё долго помнили, связывая с выигранной суммой. На экране транслировали подготовку к заезду. Дино не единожды мелькал на экране в окружении девиц.
– Когда ты начнешь соблазнять Дино?
Я посмотрела на монитор.
– Тут и соблазнять не надо он всегда готов.
Мариса заливисто рассмеялась.
– Он готов, а ты зарылась в бумагах. Забыла что молода, иногда мне кажется, что говорю со своей бабушкой.
– Издержки бывшей работы, – пробурчала я.
– Тебе надо расслабиться, – она достала из сумки два алкогольных коктейля заключенных в красивую обертку из фольги. – Я кое-что припасла для нас. Пей и веселись.
В заезде участвовало семнадцать машин. У Дино была синяя с белой полоской, и я легко находила её среди других. Коктейли, принесённые Марисой, оказались к месту, в сумке оказался неплохой запас этих баночек. Их маленький объём компенсировался крепостью напитка, к концу гонки я охрипла от криков, поддерживая Дино. В порыве всеобщего ликования, обнялась со всеми парнями, сидящими рядом, и нисколько не расстроилась, что он пришёл к финишу вторым. Мариса давно ушла к Лойду и они заперлись в комментаторской. Пью я редко, но если пью, прощай сдержанность и здравый смысл. Поэтому пока спускалась с трибун вниз, перецеловалась со всеми более или менее симпатичными парнями. Не понравилось. Всё не то. Нужен Дино, может он тоже целоваться не умеет, надо проверить, возможно, я зря страдаю по нему.
Дино я нашла в обществе победителей заезда и брюнетки. Близняшки заняли первое место, восседая у него на коленях, у третьего места, блондинка пыталась отобрать ключи, от машины заявляя, что она может также. Меня это не смутило.
– А вы тут неплохо устроились.
Первый оценил мой внешний вид.
– Ты к кому?
– Я здесь по делу. Мне надо кое-что проверить.
Все молча, ждали продолжения, а меня это не волновало. Я подошла к Дино, подвинула брюнетку и встала у него между ног, поцеловала и немного увлеклась. Взбешенная брюнетка пыталась оттащить меня от Дино.
– Отцепись от него.
В таком состоянии, в каком находилась я на тот момент, меня и землетрясение не остановит.
– По-моему здесь много лишних, предлагаю ко мне.
Голоса и смех звучали для меня фоном, главное был он.
– Ко мне будет удобней.
По дороге мы продолжали целоваться, и было безразлично, что скорость приличная. В прихожей я лишилась платья, а Дино рубашки, его руки касались моего тела, рождая дрожь желания. До спальни мы добрались спустя время, побывав сначала в одной комнате, потом на кухне. Проснулась я в отличном настроении, с ощущением счастья в кольце тёплых рук. Вот я вчера дала. Причём в прямом смысле. Грудь под моей головой равномерно двигалась в такт дыханию. Вчера было вчера, пора и честь знать. Осторожно высвободилась из объятий Дино, села вспоминая события прошедшей ночи. Проверить захотелось. Теперь даже сомнений не осталось, он единственный кто мне нужен. Мне почти удалось выбраться из кровати, как пришла мысль, что с поздравительной вечеринки он ушёл со мной, бросив брюнетку, что-то тут не так.
– Куда собралась?
Мой мир перевернулся, и я оказалась лежащей на спине, а сверху нависал хозяин квартиры. Ответа он не ждал, просто поцеловал, так что и мысли не возникло возражать, бурное утро как продолжение бурной ночи.
– Кофе?
Дино был до безобразия бодр, а я чувствовала себя желе мягким и податливым. От кофе на Лериане осталось только название, но напиток бодрил.
– С удовольствием иначе из постели сегодня не выберусь.
– Звучит заманчиво, но думаю это не приглашение присоединиться, скорее желание испить кофе из моих рук.
