Нора Лирова
Купленная измена
Глава 2
Наша квартира находилась на седьмом этаже. Это была обычная просторная однокомнатная квартира с большой кухней и вместительным коридором, где удалось сделать гардеробную и при этом пространство коридора не сильно сузилось. Конечно, мы с Олегом понимали, что если появятся дети, то этой квартиры будет мало. Из-за этого и решили вначале выплатить кредит за квартиру и купить двухкомнатную, а лучше трех, чтобы точно места всем хватило. До того, как не будут улучшены жилищные условия, мы детей рожать не планировали. И даже сейчас, заходя в квартиру, я поняла, что это было правильное решение. Вот если бы был ребенок, то проблем было бы намного больше. Олег пьяный, я уставшая, потому что вечер не принес отдыха, а лишь добавил проблем. Меня впереди ждет отчет. Для ребенка бы просто не было времени.
Дима не стал разуваться. Так в грязных ботинках и прошел в комнату, оставляя за собой грязные следы на чистом, светлом ламинате. Я промолчала, хотя переобулась в тапочки. Дима кинул Олега в кровать. Стянул ботинки и откинул их в сторону. Затем скинул свою куртку и кинул ее на спинку кровати. Я поморщилась. Вот зачем грязные вещи класть туда, где спят люди?
– Спасибо за помощь, – сказала я, думая как бы его выпроводить.
Он же пошел по комнате, оставляя следы на сером ковре, лежащим перед диваном, где у нас с Олегом была зона гостиной. Дима подошел к полкам, на которых стояли милые сувенирчики, приехавшие с нами из поездок.
– Как будто в гостиницу пришел, – крутя в руках бокалы, сказал Дима. – Минералочка стоит, ну как в гостинице.
– Рада, что вам понравилось. Дима, я устала…
– Мне не понравилось, – ответил он. – В доме жизнь должна быть. У же тебя тут холодно.
– Спасибо за оценку моему дому. До свидания.
– Я пока не собираюсь уходить, – проходя мимо меня, сказал Дима. Прошел мимо меня. Зашел на кухню. Открыл холодильник.
– Дима, я не хочу больше вас видеть.
– Это жаль. Ты мне нравишься, – доставая оттуда огурец, сказал он. Помыл его в раковине. Подошел к окну. – Вид не очень.
– Какой есть, – наблюдая, как он опускает жалюзи, сказала я.
– Я сейчас полицию вызову.
– Пока они доедут, я уйду. А тебе придется объясняться за ложный вызов, – жуя огурец, сказал он. – Что будешь делать?
– Мы договорились…
– С тобой я не о чем не договаривался, – возразил он.
– Слушайте!
– Весь во внимании, – он улыбнулся. – В доме своей охраны нет. Домик все-таки бюджетный. Полицию вызывать не вариант. Так, рыжая? Что ты будешь делать? Как ты меня выгонишь? Самое интересное, что никак. Сжимай или разжимай кулачки, но я же прав. Знаешь, что правила приличия сдерживают людей, если мы их соглашаемся соблюдать? А если отказываемся, то сдерживает уважение к человеку. Тебя я не уважаю. У тебя симпатичная мордашка. Неплохая фигурка, но что-то подсказывает, что человек ты не очень.
– Я это слушать не буду, – сказала я, чувствуя, как по спине прошел неприятный холодок.
– Будешь, – ответил он. Несколько шагов в мою сторону. Хоть самой из дома беги. Умная мысль пришла с опозданием. Я кинулась к двери, но он поймал мою руку, останавливая.
– Отпустите!
– Как скажешь, – сказал он, противно улыбнувшись. Хищно. Подножка. Рывок. Я только поняла, что отлетела на другой конец кухни, врезавшись в стену.
Пока я попыталась подняться, он неторопливо подошел ко мне. Нагнулся. И тут мне стало страшно. Я вжалась в стену, пытаясь от него отстраниться.
– Будешь рыпаться, то будет больно, – мягко сказал он, хватая меня за шею. Сильная, крепкая рука больше походила на тиски, чем на руку. Большие и толстые пальцы сжали шею.
– Не надо.
– Так не вырывайся, – сказал он, забираясь мне под юбку и стаскивая колготки свободной рукой. – У меня сегодня нет настроение делать тебе больно.
– Я не хочу…
– Ты сама не знаешь, чего хочешь.
– Я буду кричать!
– Кричи. Может, кто и услышит. Сейчас стены тонкие.
– Вы не боитесь.
– Нет. А вот тебе бояться стоит. Давай руку, помогу подняться, – сказал он. – Больно ударилась?
– Да.
– Сама просила, чтобы я тебя отпустил.
– Но не просила, чтобы меня кидали.
– А как бы я твои колготки снял? – улыбаясь, спросил он. Помог подняться. – Не бойся. Правило такое. Если будешь пытаться драться, кричать, вырываться, то я буду действовать грубо. Если ты будешь послушной, то все закончится быстро и безболезненно для тебя.
– Дима, давайте вы просто уйдете, и мы забудем обо всем.
– Зачем? Ты мне все равно ничего не сделаешь.
– Почему вы так думаете?
– Потому. Представь, как тебе все это придется повторить во время допроса. Все заново пережить. М? Малоприятная перспектива. Садись на стул, – велел он.
Надо вырываться. Но если драться, то я не смогу выиграть. Он сильнее меня. Наглее. Это только в кино можно драться с насильниками и победить. А так только получится отделаться малым.
– Мне тебя помочь сесть? – спросил он, выдвигая стул на середину комнаты.
– Не надо, – сказала я, садясь на стул.
– Хорошо. Сейчас я свяжу руки тебе за спиной, – сказал он.
– Зачем?
– У тебя голос дрогнул. Значит боишься, но хорошо держишься, – связывая руки колготками, сказал он. – Так проще общаться. Я могу спокойно повернуться к тебе спиной и не бояться, что ты попытаешься сбежать. Или что схватишься за нож.
– У вас видимо хороший опыт в этом деле, – сказала я.
– Есть такое, – сказал он, привязывая связанные руки к стулу. Отошел. – Вот теперь можно и поговорить. Ты испугалась, что я тебя ударю? Поэтому согласилась, чтобы я тебя к стулу привязал?
– Силы не равны. Нет смысла бороться.
– Интересно. Я думал, что ты более боевая. Но ничего страшного. Это все равно будет интересно, – сказал он.
– Что интересно?
– Ты. Обычно снаружи холод, а внутри эмоции. Ты же пока еще себя контролируешь. Я хочу этот контроль немного ослабить. Копнуть в тебя побольше, – сказал он, подходя ко мне и начиная расстегивать пуговицы на блузке.
Ничего страшного не происходило. Я пыталась в этом себя убедить до последнего. Мне казалось, что он меня пугал. Вот сейчас попугает и уйдет. Ну не было ему смысла меня насиловать.
– Ты не забывай дышать, – посоветовал он, вытаскивая край блузки из-под юбки. Окончательно ее раскрыв, мужчина спустил блузку до локтей, максимально оголив мое тело. – Глаза открой.
– Мне и с закрытыми глазами хорошо.
– Знаю. Поэтому и говорю, чтобы ты открыла глаза. А ты зажмурилась. Нет, так не пойдет, – сказал он, сжимая мою грудь. Прищипнул сосок. Я тут же открыла глаза. Он же тут же меня отпустил. Даже отошел. – Ты боишься боли?
– Кому она нравится? – спросила я.
– Ну, некоторым нравится, – ответил он. Задумчиво погладил подбородок. – Посиди здесь.
Он ушел. Быстрым шагом вышел из кухни. Его шаги были слышны в комнате. Я попыталась развязать руки, но он как-то так странно их связал, что стоило мне пошевелить руками, как колготки тут же натягивалась. Вернулся он довольным с тюбиком смазки и пачкой презервативов, которые явно достал из тумбочки, что стояла рядом с кроватью. И тут мне стало страшно. Я попыталась развязать руки, порвать путы, но ничего не получилось. Дима спокойно за этим наблюдал.
– Ноги раздвинь, – велел он.
– Я не буду.
– Ты думаешь, что я с тобой играю? – спросил он.
– Нет.
– Тогда давай прекращать этот цирк. Хочешь, чтобы быстрее все закончилось – не сопротивляйся. Будешь хорошей девочкой, я тебя быстро отпущу. Договорились?
– Правда?
– Мне нет смысла тебя обманывать, – сказал он. – Да и воевать со мной не получится. Сама же говоришь, что со мной тебе не справиться. Остается, что сделать?
– Расслабиться?
– Верно. Расслабься и получай удовольствие, – усмехнулся он. – Ножки раздвинь. Насколько можешь. Вот так.
Он достал телефон и сделал несколько снимков. От стыда я не знала куда деваться.
– Ты глаза не закрывай. Я хочу видеть твои выразительные глазки, – сказал он. Подошел, чтоб задрать юбку. Опять сделал фотографии моих ног. – Приподними попку. Надо убрать юбку, которая нам явно мешает.
– Пожалуйста…
– Что ты хочешь? Чтобы я перестал?
– Да.
– Мы с твоим мужем договорились, что я тебя сегодня попользую немного за пять тысяч. И я сделаю все на эту цену. Ничего большего. Фотки будут без твоего лица. Так что никто тебя не узнает.
– Я на это не соглашалась.
– А на что ты согласна? – делая очередную фотку, спросил он. Присел между моих ног. Провел пальцем по трусикам, закрывающим промежность. – Со мной можно поторговаться. Что ты сделаешь, чтобы я удалил фотографии?
Его палец отодвинул ткань трусиков. Я невольно сжала ноги.
– Не надо так. Ноги держи широко, – велел он, раздвигая складки. – Так что ты хочешь мне предложить?
– Не знаю.
– Сейчас незнакомый мужик фотографирует твою промежность, а ты не знаешь, что ему предложить, чтобы никто больше не дрочил на эти фотографии?
– Не знаю.
Страх парализовал. Бедра напряглись. Он же начал водить пальцем вдоль складок промежности.
– Ладно, давай я предложу. Хочу кончить тебе на твой ротик. Как ты на это смотришь? – Это противно.
– Противно. Но стоит тех фотографий? Как думаешь? Молчишь. Значит не стоит. А может тебе хочется, чтобы на тебя смотрели? – спросил он. – Можно и видео сделать. М? Как на такое смотришь. В этот момент его палец проник в меня. Я вздрогнула, отодвигаясь назад. Чуть не упала со стулу.
– Какая ты резвая! А может тебя в зад трахнуть? М?
– Первый вариант, – почти прокричала я, когда он меня начал трахать пальцем.
– Вот здесь находится клитор. Считай третий сосок. Если его потереть, то почувствуешь возбуждение. И чаще помимо воли. – Больно! – я вздрогнула, когда он нажал на него.
– Правильно, это раздражает. Боль может быть вначале. Но к ней надо привыкнуть. После боли всегда будет наслаждение.
– Не хочу привыкать.
– Да ладно тебе, крошка. Тебя надо растрахать. Ты горячая и чувственная. Боишься только всего, – пробормотал он, откладывая телефон в сторону. – Подвинься ко мне.
– Скоро все закончится?
– Скоро. Сейчас я тебя немного потрахаю и закончу, – поглаживая мои бедра, сказал он.
Дальше все стало пошло. Слишком пошло, чтобы быть реальность. Он наклонился, раздвигая складки промежности пальцами. Я чувствовала его дыхание. Тихий смешок. И вот язык скользнул по сухим складкам, увлажняя их. Я знала, что такое клитор. Знала и что некоторые мужчины так делают, но никогда и в мыслях не могла допустить, чтобы со мной проделали такое. Стыд сменялся неприятным ощущением влаги от его слюней. Он лизал выпуклую горошинку клитора, заставляя непроизвольно сокращаться бедра, как от сильной щекотки. Я не могла ничего сделать. Мне было тяжело принимать эту ласку. Да какая это была ласка, если он пользовался моим телом по мимо моей воли. Чужой мужчина в моей квартире творил то, что не мог делать муж. Я была против любых экспериментов в кровати. Была против…
Его пальцы проникли в меня и начали движение. При этом язык продолжал выделывать пируэты, скользя по клитору, спускаясь к пальцам и возвращаясь к точке. Болезненное напряжение сковало тело. Я хотела все это прекратить. Отодвинуться, но со стула сбежать было нельзя. Боль была такой сильной, что я дернулась, сжимая ноги. Он же не останавливался. Дыхание вырвалось со свистом сквозь стиснутые зубы. Вскрик. Он зачем-то укусил меня за внутреннюю сторону бедра, продолжая двигать пальцами внутри меня. Его язык теперь скользил по месту укуса.
– Вот ты и стала влажненькой. А то холодная! Не бывает холодных. Бывают криворукие разжигатели огня, – сказал он. Поднялся. Достал из холодильника воду. Налил себе в стакан. – Пить будешь?
– Не хочу.
– Попей, пока возможность есть, – сказал он, поднося стакан с водой к моим губам. Я отвернулась. Вода полилась по телу, потому что он продолжал ее лить мне на губы, не обращая внимание на мой отказ. – А говорила, что ты не будешь сопротивляться. Теперь только юбку и лифчик намочила. Может тебя так оставить? В мокрой одежде и привязанной к стулу? Пей давай.
Он налил еще воды в стакан и второй раз поднес к губам. Похоже Дима был из упрямых. Пришлось начать пить, потому что обливаться холодной водой мне совсем не хотелось. Все происходящее было как со стороны. Я в этом словно не участвовала. Да это и не могло со мной произойти. Такие вещи происходят с обычными женщинами, которые приезжают в гости к незнакомым мужчинам. Такое не могло произойти со мной.
– Больше не могу, – отвернулась я.
– Пей еще, – велел он, наливая еще один стакан.
– Не хочу. И…
Его руки дернули меня за волосы, заставляя откинуть голову назад. После этого он продолжил вливать воду мне в рот насильно. Я не успевала ее проглотить. Вода текла по подбородку, шее, стекала по спине и груди. В какой-то момент я закашлялась. Он же довольно похлопал меня по щеке. К пощечине я была не готова. Голова дернулась в сторону. Боль резанула щеку.
– Если еще раз будешь со мной спорить, то получишь сильнее, – сказал он.
– Не надо. Я все сделаю, только не надо…
– Ты боишься боли. Одну слабость я у тебя нашел, – сказал Дима. Потрепал по голове. – Можно мне было и раньше сказать. Я же не хочу тебя обидеть. Всего лишь хочу узнать. Чего ты еще боишься? Чего ты плачешь? Я разве тебя обидел?
– Хватит надо мной издеваться!
– Так я даже не начинал. Есть много вариантов, чтобы поиздеваться. Я всего лишь с тобой играю. Как хочешь, чтобы я тебя трахнул? Что ты мне откроешь сегодня?
– Ничего.
– Неверный ответ. Знаешь, я ведь могу и разозлиться. Тогда сделаю тебе больно. Но я этого не хочу, как и ты, – сжимая мои губы и поворачивая лицо к себе, сказал Дима. – Еще раз задаю вопрос, как ты хочешь, чтобы я тебя трахнул.
– Обычно.
– Как обычно? Как это я люблю?
– Я не знаю, как это.
– Так давай я тебе расскажу, – сказал он, наклоняясь к моему уху. – Вначале я тебя поставлю раком, а потом потрахаю в щелку. Потом ты встанешь на колени и попросишь меня, чтобы я кончил тебе на лицо. Даже реветь перестала. Тебе понравилась моя идея?
– Нет.
– А как ты хочешь?
– Просто хочу.
– Что? Произнеси словами. И не реви ты. Я тебе всего лишь предлагаю озвучить твои желания.
– Просто трахни меня, – попросила я, понимая, что иначе он не отвяжется.
– Как? Лечь на тебя сверху? Этого хочешь?
– Да. – Так и скажи это. Чего я должен из тебя каждое слово тянуть? Он отпустил мои губы. Зато опять запустил пальцы между моих ног. – Ляг на меня сверху и трахни меня, – выпалила я, чувствуя, что сейчас от стыда просто сгорю. Он же стал трахать меня пальцами. Хмыкнул.
– А тебе это нравится. Вон, как возбудилась.
– Нет. Это…
– Это во всем тело виновато? – насмешливо спросил он, резко вынимая пальцы из моей щелки и поднося к моим губам, чтобы размазать выделения. – Это ты от меня так потекла, красотка. Почувствуй это и прими как данность.
Я попыталась отвернуться, но он не дал. Запах раздражал. Хотелось его смыть, вытереть. Чтобы хоть как-то быстрее от него избавиться, я слизала с губ размазанные выделения, чем вызвала смех Димы. Мужчина отвязал мои руки от спинки стула. Поднял за блузку.
– Вставай на колени, – велел он. Когда я это сделала, то он погладил меня по голове. – Хорошая. Не надо со мной воевать. Тогда и не будет проблем. А теперь ложись на спинку и раздвинь ножки. Я сейчас к тебе подойду. Он начал раздеваться. Снял ботинки, джинсы, носки. Я лежала на грязном полу и ждала, когда меня начнут насиловать. Все равно это не укладывалось в голове. Как страшный сон. Как безумный сценарий в воспаленном мозгу. Такое не могло происходить.
– У тебя красивые ножки. Шире их раздвинь, – велел он, возвращаясь с телефоном и продолжая делать фотографии. Я же смотрела на его член, который был не таким уж и длинным, но зато толстым и выглядел опасным. – И трусики у тебя симпатичные. Сейчас покажу, как ты выглядишь со стороны.
Он сел рядом со мной. Отмотал фотографии. Вот я сижу привязанная к стулу. Зареванная. Косметика потекла. Вот бесстыдно раздвигаю ноги. А тут он снимает то, что спрятано половыми губами и похоже на странный цветок. Тут я уже лежу на полу бесстыдно раскрыв ноги, словно приглашая мужчин. Рыжие волосы растрепались. Губы раскраснелись. И в глазах блеск. Пусть этот блеск и от слез.
– Я и не заметила, что разревелась, – тихо заметила я.
– Испугалась, – сказал он, откладывая в сторону телефон. Сам же взял презервативы. Выдавил смазку, чтоб размазать ее по резиновому изделию. Устроился между моих ног. – Все еще хочешь, чтобы я тебя трахнул.
– Хочу.
– Молодец. И я этого хочу, – сказал он, закидывая мне ноги к лицу и одновременно надавливая членом на вход в лоно.
Он меня тут же заполнил. Устроился удобнее, чтобы мягко выйти из меня и вновь расширить щель толстым членом. Я понимала, что он примерялся. Что все только начиналось. Можно было бы закрыть глаза и просто представить, что я нахожусь в другом месте, но тут дала о себе знать выпитая вода.
– Мне нужно в туалет.
– Терпи.
– Очень нужно.
– Потерпишь, – повторил он, надавливая мне на живот моими же ногами. – Терпи, если не хочешь опозориться. И сразу напряглась. Ты у меня теперь прям целка.
Он начал движение, постепенно увеличивая темп. Я прикусила губу, стараясь вытерпеть. Он же словно издевался и только сильнее давил мне на живот. Потом поменял положение, закинув ноги себе на плечи. Зато его палец переместился на клитор. Теперь он не только меня трахал, но и ласкал клитор. Я старалась сильнее сжать ноги, чувствуя, как опять тело охватывает болезненное напряжение. Только это напряжение теперь еще и было связано с давлением мочевого пузыря.
– Пожалуйста! Я не могу больше.
– Терпи, рыженькая.
– Дим…
Тело пронзило что-то острое, неконтролируемое и болезненное. Меня накрыла дрожь вместе со слезами. Я удержалась от порыва помочиться в последний момент. Дима же вытащил член, снял с него презерватив и пихнул его мне в губы. Я попыталась отвернуться, но он сжал мне губы трубочкой и пихнул в рот член. Мне удалось лишь сжать зубы, чтобы он не пропихнул его дальше в рот. Сперма потекла мимо губ по подбородку. Тягучая, горячая струйка.
– Глаза открой, – велел он. Я открыла, увидев мужчину, который так и не снял очки. Он стоял перед моим лицом на коленях, тыча в рот членом и выглядел вполне довольным. Я же была унижена. – Вот и все. А ты боялась.
– Отпусти меня. Мне очень нужно.
– На бок повернись. Я тебе руки развяжу, – сказал он.
Я послушно повернулась. Дима быстро развязал мне руки. Я хотела подняться, но руки дрожали и вначале я упала на пол. Пока я поднималась второй раз, мужчина успел надеть трусы. Вторая попытка увенчалась успехом. На дрожащих ногах я пошла к туалету. Вот тут я смогла испытать настоящее блаженство. Пока я была в туалете, то услышала, как хлопнула дверь. Выходить было страшно, но я все же вышла. Осторожно прошла по коридору. Дима ушел. На кухне его не было. Как и в комнате. Я выглянула в окно. Его машина отъезжала с парковки. Все закончилось. Он ушел. На полу кухни валялись колготки и использованный презерватив. Под стулом была лужа воды, которая стекала по телу, когда я отказывалась пить.
Он ушел. Я осталась. Осталась с этими следами секса против моей воли. С опустошением и липким ощущением между ног. Со вкусом спермы на губах. Нужно все было убрать. Сходить в душ. Вместо этого я налила воды в стакан. Села на другой стул и сделала большой глоток. Если подумать, то сегодня меня изнасиловал незнакомец. Чего я о нем знала? Лишь имя. И он обо мне ничего не знал. А я с ним переспала. Гадко. Противно. Но мне было с ним приятно. Тело отреагировало на пошлость и грубость. Отреагировало так, как не реагировало на Олега. Значит я не такая уж и фригидная. Только явно фригидность приходит, когда меня берут против воли. Опустив голову на руки, я закрыла глаза. Сегодня я узнала, что Олег мне изменил. Можно ли считать, что секс с Димой был моей местью за измену Олега? Наверное, можно. Если бы я захотела отомстить изменой, то вполне себе могла нарваться на такого Диму. Который бы привез к себе и там меня трахал, сколько хотел. А я бы была рада, что осталась в живых. Самое печальное, что Дима был прав. Мне нечего было ему предъявить. Насилие? Оно было только в фотографиях, которые он увез с собой и которые скорее всего не удалил. Побоев нет. Разрывов нет. Есть только секс. Неплохой секс. А остальное всего лишь игра и понимание, что от повтора такой игры я никогда не буду застрахованной.
Глава 3
Ночью было сложно уснуть. Я все время просыпалась, видя во сне мужчину в очках, который смотрел на меня с насмешливой улыбкой. И эта улыбка вызывала настоящий ужас. Открывая глаза, я хваталась за одеяло. Оно вроде успокаивало. Показывало, что все события остались лишь во вчерашнем дне. Там, где я ничего не могла сделать. Но сейчас я была вновь хозяйка себе. А чтобы такого не повторилось, нужно купить шокер. Перцовый баллончик. Лучше два. Один с собой носить, а другой поставить в коридоре. Или три. Еще и на кухне спрятать. Сложно признавать, что дом – это мнимая крепость. Что безопасности нигде нет. Но теперь эта суровая реальность, с которой дальше придется жить. Пока придется. Со временем все это забудется. Отойдет в прошлое. Но пока страх будет мучить. И пока придется прятаться за одеяло и вздрагивать от каждого шороха.
В шесть утра я была уже на ногах. Приняла душ. Перемыла полы, как будто этого не сделала вчера. Почему-то казалось, что так я смою воспоминание о человеке, который нарушил мою жизнь, нагло войдя в нее с ноги. Олег проснулся в семь. Выглядел он помятым и мучился головной болью. Я дала ему обезболивающую таблетку и отправила в душ. Сама же начала готовить завтрак. Я долго думала стоит ли обо всем рассказывать Олегу, но потом решила, что это останется со мной. Повторить про все произошедшее вслух было выше моих сил. Лучше все забыть. Вычеркнуть. Решить, что я отомстила мужу, а ему об этом знать было необязательно.
Он зашел на кухню с телефоном. Опять поморщился, когда звякнул звонок входящего сообщения. – Кто-то пятерку кинул и прислал сообщение с благодарностью за прошедшую ночь. И чего было ночью? – спросил Олег.
– Ты спал, – ответила я. – Может кто-то ошибся?
– Может быть, – он отложил телефон. Взялся за еду, когда телефон звякнул еще одним сообщением. – Кто-то звуковушку прислал. Сейчас посмеемся над человеком, который явно перебрал, как и я. Вот и шлет мне сообщения.
Олег включил звуковую дорожку, где был отчетливо слышен мой голос. Мне хотелось крикнуть, что все было не так. Что я не умоляла, чтобы меня трахали. Не просила этого. И голос мужчины не был при этом снисходительным. По звуковой дорожке было слышно, что он явно выполнял мою просьбу. Мои крики и стоны. Но все же было не так. Или так? Я села на стул. Звуковая дорожка закончилась. Но звонок сообщения не умолк, присылая еще одну звуковую дорожку, которую Олег включил.
«У тебя классная жена. Не знаю, чего ты на нее наговариваешь. Милая, страстная молодая женщина. Я бы тебе и фотки прислал в виде доказательства, но как я ей и обещал, фотки я удалил. В следующий раз видео запишу».
Возникла пауза. Тишина. Голос Димы пропал, а я все еще слышала последнюю фразу про следующий раз. Как будто он планировал все повторить. Или это было сказано, чтобы подразнить Олега? Олег тем временем включил сообщение еще раз. Прослушал. Еще раз. На третий раз я его остановила.
– Хватит.
– Что это было? – Ты вчера разрешил своему знакомому со мной переспать за пять тысяч рублей. Он помог тебя дотащить до кровати, а потом занялся мной. – И ты с ним переспала, пока я рядом в отключке валялся?
– А меня кто-то спрашивал? – Голос дрогнул. Меня затрясло. – Да, все представлено так, словно мне понравилось. Но это было не так.
– Раздевайся.
– Что?
– Раздевайся, шлюха! Сейчас посмотрим, как тебе понравилось! – рявкнул Олег.
– Мне надо на работу.
Я не готова была к этому разговору. У меня не было аргументов. И я совсем не ожидала столкнуться со злостью Олега. Он схватил меня. Дернул за футболку. И дернул ее так сильно, что она впилась мне в шею, а футболка затрещала и порвалась. Олег стащил ее с меня. Следом начал стаскивать шорты и трусы. Я попыталась вырваться, но он схватил меня за волосы. Если я пыталась дернуться, то натягивались волосы, что вызывало боль.
– Перестань. Мне больно.
Олег меня не слушал. Он въедливо осматривал мое тело, пытаясь чего-то найти на теле. Но ничего не находил и это его еще больше злило.
– Ты не сопротивлялась, – вынес он вердикт. Провел ладонью по обнаженной груди, задевая затвердевшие соски. – Тебе с ним действительно понравилось.
– Нет. Олег…
– Ничего не говори. Мне надо подумать.
Он спокойно вернулся к завтраку. Как будто ничего не произошло. Это словно другой человек только что стянул с меня вещи. Словно не Олег меня держал за волосы и рвал футболку, потому что Олег после всего случившегося спокойно ел яичницу и намазывал на хлеб масло. Я поймала себя на мысли, что хочу эту тарелку с яичницей одеть ему на голову. Расцарапать лицо. Обвинить в том, что он это допустил. Но вместо этого я всего лишь вновь надела трусы. Выкинула порванную футболку. Олег молча наблюдал за мной. Когда я проходила мимо него, то он меня остановил.
– Не трогай меня.
– С чего бы? Неожиданно решила стать недотрогой? – хмыкнул он, резко раздвигая рукой мне ноги и проводя пальцем по синяку, в который превратился вчерашний укус. – Тебе с ним понравилось.
– И ты это понял по укусу? – не выдержала я.
– Честно, ты меня удивила. Столько гонора, а по сути такая же подстилка, как и другие. Иди на свою работу, а то опоздаешь еще.
– От изменщика слышу. Сам по чужим кроватям бегаешь. Или где ты с ней трахался? В душе? Вчера спьяну все выложил. И не надо на меня так смотреть!
– Не ори. Тебе это не идет, – поморщился Олег. – В обед я к тебе заеду. Тогда и поговорим.
– О чем? – Как дальше жить.
Он меня отпустил. Я пошла одеваться на работу, куда совсем не хотелось идти. Как жить дальше? Можно разойтись. Сыграть на гордости и невозможности примириться. И что тогда? Съем квартиры. Раздел кредитов. У нас кредит за квартиру, машину, последний отпуск. В два бюджета мы их не замечали. Если разведемся, то эти кредиты хорошо ударят по бюджету. Остается простить? Но можно ли такое простить?
На работу я опоздала. Неприятно, но если день начинается так плохо, то скорее всего он так и продолжится.
– Евгения Васильевна, ваше опоздание будет занесено в личное дело.
Правильно, когда другие опаздывают, то им это прощают. А если опоздаю я, то и спросят с меня по полной программе. Я лишь кивнула. Пусть заносят. На что это повлияет? На премию? Ну, ладно. Обойдусь без лишних четырех тысяч. Зайдя в кабинет, я включила компьютер. Какое-то время я тупо смотрела на заставку ночного Лондона и ничего не делала. Нужно было себя убедить, что ничего не произошло. Что жизнь не разрушилась. Я не хотела терять Олега. Он мне был нужен. С ним было удобно. Идеально. А без него кем я стану? Разведенкой? Какой шанс второй раз удачно выйти замуж? Почти никакого. У меня уже не тот возраст. Нормальные мужчины все разобраны еще с университетских времен. А тут за кого выходить замуж? За разведенного с детьми? Не хочу. Мне не нужны лишние проблемы. С Олегом у нас много общего. Да, он сегодня сорвался. Да, мне было неприятно. Но и его можно понять. Еще и Дима прислал ему такое звуковое сообщение. Я поморщилась. Хорошо, что видео не снял. А может видео меня бы реабилитировало в глазах мужа? Тогда бы он понял, что я не виновата…
Думать обо всем этом не имело смысла. Да и что тут думать? Оставалось ждать обеда и решение Олега. Свое решение я приняла.
Работа спорилась. Я в нее погрузилась с головой, чтобы отвлечься и ни о чем не думать. Позвонила мама. Поинтересовалась как дела. Я знала, что после этого вопроса последует просьба подкинуть денег до зарплаты. Так и получилось. Было время, когда я помогала родителям. А потом перестала. Там была бездонная бочка, в которую нужно было постоянно вливать деньги. И конца края этому не было. Понятно, что им не хватало, но при чем тут я? Сославшись на работу, я повесила трубку.
Вот если подумать, то действительно, когда отгораживаешься от бедных родственников, то становится легче жить. Можно встречаться на нейтральной территории. Дарить подарки на праздники, но вот становиться денежным донором… То еще удовольствие.
– Жень, у тебя маркеры есть? – ко мне заглянула Татьяна. Мы были с ней почти ровесницами. Она также отвечала за магазины канцелярии, только ее магазины были в центральной части страны и на юге. У нее дела были дела получше, чем у меня просто за счет расположения этих магазинов.
– Есть. Бери.
– Ходит слух, что нас закроют. Не представляю, что делать. Только вроде вдохнуть удалось. И опять… Ты уже знаешь, куда будешь уходить?
– Я никуда уходить не собираюсь. Меня оставят.
– Мне бы твоя уверенность. Я на всякий случай начала резюме рассылать.
– Глупо. Если наши увидят, то точно уволят.
– Думаешь?
– Я бы так и сделала. Если тебе не нравится работа, то ищи ее за пределами моей компании.
– Хорошо, что ты не работаешь в отделе кадров и не мой начальник, – рассмеялась Татьяна. – А почему ты уверена, что тебя оставят в компании?
– У меня хорошее личное дело. За все время работы только два опоздания. Я всегда закрываю отчеты в плюсе. У меня порядок в делах и все вовремя. Так почему меня должны уволить? Даже если направление закроют, то переведут в другое, – ответила я.
– Если так думать, то да. У тебя личное дело лучше, чем мое. Мои детишки работать от звонка до звонка не дают, – улыбнулась она.
– Вот об этом я и говорю, – ответила я.
– Пойду дальше график чертить. Я потом верну маркеры.
– Конечно, – кивнула я, возвращаясь к работе, но теперь меня отвлекли мысли о Татьяне.
Она одна воспитывала двух детей. Как я знала, что детей она родила для себя и без отца. Устроили ее сюда по блату. Ей прощали частые больничные и давали отгулы. Ей разрешили частично работать на удаленке. Но сейчас она могла бы всего этого лишиться. Конечно, ей такие условия было больше не найти. Вот Татьяна и тряслась. И зачем было вот так детей рожать без уверенности, что она сможет их прокормить? Вот я, если разведусь с Олегом, то не буду думать, как быть с детьми. У меня все было продумано в этом плане. Надо все-таки головой думать, а не мимолетными хотелками. Надо быть уверенной в завтрашнем дне, а не жить на авось.
Обед быстро приближался. Намного быстрее, чем я хотела. Время разговора и расстановки точек над проблемами. Поймав себя на мысли, что я думаю перенести все на ужин и спрятаться за работой, я позвонила Олегу и только подтвердила сегодняшнюю встречу.
Перед выходом я поправила макияж, платок на шее, который теперь прикрывал полоску, оставленную футболкой. В первый раз в жизни Олег так жесток со мной поступил. Непривычно видеть такие отметины семейной жизни на теле. Но это тоже надо забыть. Забыть и больше не думать.
