bannerbannerbanner
Преступления экстремистского характера

Ольга Николаевна Коршунова
Преступления экстремистского характера

Полная версия

Соответствующие субъекты не сразу получают информацию о совершенном преступлении, поэтому кроме права на уголовное преследование следует рассмотреть такую категорию, как обязанность принять все предусмотренные законом меры по установлению события преступления и изобличению виновных, которая возникает у прокурора, следователя или дознавателя с момента обнаружения преступления или его признаков.

С момента обнаружения события преступления должна начинаться деятельность по собиранию и оценке информации для решения вопроса о возбуждении уголовного дела. Эта деятельность до возбуждения уголовного дела не урегулирована так же подробно уголовно-процессуальным законодательством, как деятельность на последующих стадиях уголовного судопроизводства. Законодатель определил лишь поводы и основания для возбуждения уголовного дела (ст. 140–143 УПК РФ), а также круг субъектов, проводящих проверку сообщения о совершенном или готовящемся преступлении (ст. 144 УПК РФ). О содержании этой деятельности можно косвенно судить прежде всего, исходя из того, какие материалы прилагаются к постановлению о возбуждении уголовного дела (п. 4 ч. 2 ст. 146 УПК РФ).

Вместе с тем эта деятельность имеет большое криминалистическое значение, поскольку именно на данном этапе может и должна быть собрана первая криминалистически значимая информация, исходя из которой будут решаться не только процессуальные, но и тактико-методические вопросы (о выдвижении версий, определении направлений деятельности, выборе технических, тактических и методических средств, приемов и методов и т. п.). Она предшествует уголовному преследованию в процессуальном смысле, однако представляет собой неотъемлемую часть познавательного процесса, обеспечивая его возможность, успешность и эффективность с информационной точки зрения. Поэтому она также должна осуществляться правомерными способами, быть основана на результатах познания тех общих закономерностей, которые отражают сущность рассматриваемого вида деятельности.[33]

Вместе с тем важно определить не только момент начала этой деятельности, но и момент ее окончания. Представляется, что она не заканчивается и не может заканчиваться окончанием (прекращением) уголовного преследования. Традиционными для криминалистической науки задачами являются не только выявление, изобличение и привлечение к ответственности лиц, виновных в совершении преступления, но и выявление причин и условий, которые способствовали совершению этих преступлений, для организации профилактики и предупреждения их совершения в будущем.

Приемы, способы и средства, призванные способствовать повышению эффективности познавательной деятельности в процессе уголовного преследования, составляют ее сущность, одновременно расширяя рассмотренное выше процессуальное понятие уголовного преследования.

Таким образом, необходимо и целесообразно рассматривать понятие уголовного преследования в более широком, чем собственно процессуальном, смысле. Поскольку содержание этого понятия предполагается определять исходя из криминалистических целей и задач, то и предлагаемое более широкое понятие уголовного преследования является криминалистическим.

В любом случае, рассматриваем мы понятие уголовного преследования в узком или широком смысле, возможно существование нескольких разновидностей каждого, выделение которых необходимо для уяснения сущности уголовного преследования и разработки более детальных рекомендаций по осуществлению уголовного преследования в целом и каждого его вида. Классификации могут быть проведены по различным основаниям. Для целей исследования остановимся на нескольких.

Первую классификацию целесообразно провести по отношению к уголовно-процессуальному закону. Следует выделять две группы видов уголовного преследования: процессуальные (т. е. прямо предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом) и криминалистические. При этом во вторую группу входят те виды, которые не закреплены непосредственно в законе, но вычленение которых необходимо с криминалистической точки зрения, поскольку их своеобразие предопределяется спецификой целей и задач, стоящих перед субъектами деятельности. Классификации внутри приведенных групп могут быть проведены по различным основаниям. Мы остановимся на наиболее значимых с точки зрения целей нашего исследования.

Содержание уголовного преследования во многом определяется тем, какое преступление совершено. В связи с этим классификацию видов уголовного преследования следует проводить в зависимости от характера и тяжести совершенного преступления. Действующее уголовно-процессуальное законодательство закрепило существование трех видов процессуального уголовного преследования: осуществляемого в публичном, частно-публичном и частном порядке (ст. 20 УПК РФ).

При этом законодатель определил круг преступлений, уголовное преследование по которым осуществляется в порядке частного (ч. 2 ст. 20 УПК РФ) или частно-публичного обвинения (ч. 3 ст. 20 УПК РФ), а также сформулировал отличия, характеризующие процедуру осуществления такого преследования. Эти преступления отличает сравнительно меньшая степень общественной опасности. Поэтому законодатель счел возможным решение о возбуждении уголовного дела, как правило, поставить в зависимость от желания потерпевшего, его законного представителя и представителя.

Однако это не влияет сколько-нибудь существенно на процесс исследования самого события преступления. В ряде случаев с самого начала очевидно, о преступлении какого вида идет речь. Но достаточно часто заявители и даже лица, производящие проверку заявления или сообщения, не могут сразу однозначно ответить на вопрос о квалификации деяния.

Кроме того, поскольку в рамках любого из названных трех видов уголовного преследования изучается и оценивается преступление как система взаимосвязанных и взаимообусловленных элементов, процесс познания должен быть подчинен единым правилам.

Уже из приведенной выше классификации видно, что уголовное преследование может осуществляться различными субъектами. Следующая значимая классификация должна быть проведена в зависимости от субъекта деятельности. По этому основанию следует выделять уголовное преследование: осуществляемое прокурором, следователем, дознавателем, частным обвинителем, потерпевшим, его законным представителем и представителем, гражданским истцом и его представителем. Поскольку обязательность осуществления уголовного преследования от имени государства закреплена в законе только применительно к делам публичного и частно-публичного обвинения (ч. 1 ст. 21 УПК РФ), представляется целесообразным всех субъектов уголовного преследования разделить на две группы: субъекты, осуществляющие уголовное преследование по делам публичного и частно-публичного обвинения (прокурор, следователь и дознаватель), и субъекты, осуществляющие уголовное преследование по делам частного обвинения (потерпевший или его законный представитель и представитель).

Для первой группы субъектов уголовное преследование является не только правом, но и обязанностью, о чем было сказано выше. Реализуя свое право и выполняя обязанность, эти субъекты призваны защищать те законные права и интересы отдельных граждан или групп населения, которые уже были нарушены или которые могут быть нарушены, если не будет пресечена деятельность виновных, или, например, не будут ликвидированы последствия такой деятельности. Таким образом, деятельность субъектов этой группы по осуществлению уголовного преследования виновных является составной частью реализации их правозащитной функции.

Для второй группы уголовное преследование является только правом, которое может быть ими реализовано в установленном законом порядке. Поскольку такая обязанность для субъектов второй группы отсутствует, вполне может сложиться ситуация, когда имеющееся право не будет реализовано в процессуальных формах. Субъект сам решает, нуждается ли нарушенное право в защите вообще и в защите в уголовно-процессуальном порядке в частности.

Криминалистические проблемы организации деятельности по осуществлению уголовного преследования представляется необходимым рассматривать, прежде всего, применительно к субъектам первой группы, к тем, кто осуществляет уголовное преследование от имени государства. Закон не только определяет их полномочия, но и обязывает в каждом случае обнаружения признаков преступления принимать предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления.

Формы их деятельности достаточно подробно регламентированы в уголовно-процессуальном законодательстве. Отыскание, сбор, исследование и оценка информации ими может осуществляться только в рамках, установленных законом. При этом на различных стадиях уголовного преследования эти требования закона дифференцированы, коррелируют с теми или иными особенностями содержания стадии.

Не отрицая важности обеспечения защиты прав и законных интересов человека от любого посягательства, представляется возможным и целесообразным сосредоточить, тем не менее, внимание на наиболее значимых криминалистических (организационно-методических) аспектах деятельности тех субъектов уголовного преследования, которые осуществляют эту деятельность от имени государства.

 

Этот подход обусловлен рядом факторов. Во-первых, несомненно, большую значимость имеет обеспечение эффективной организации уголовного преследования в случае совершения наиболее тяжких, в том числе и особо тяжких, преступлений, т. е. в случае осуществления уголовного преследования в публичном или, по крайней мере – частно-публичном порядке. Именно такие преступления причиняют (или могут причинить в дальнейшем) наиболее существенный вред правам и законным интересам личности, группы лиц, угрожают безопасности общества и государства.

Во-вторых, по нашему мнению, криминалистика как наука призвана обеспечивать разработку рекомендаций, направленных на повышение эффективности деятельности тех государственных органов и должностных лиц, чьими основными обязанностями является осуществление уголовного преследования от имени государства в целях защиты человека и гражданина, общества и государства от преступных посягательств. Таким образом, понятно, что криминалистика должна заниматься исследованием проблем, возникающих именно в связи с деятельностью этих лиц: исследовать сущность и специфику их деятельности, выявлять общие закономерности ее организации и осуществления, формулировать частные закономерности, разрабатывать научно обоснованные рекомендации по осуществлению уголовного преследования наиболее эффективным образом.

Что же касается субъектов второй группы, то поскольку осуществление уголовного преследования является для них не обязанностью, а правом, решение о начале и окончании уголовного преследования они принимают сами, по своему внутреннему убеждению. При этом они весьма условно связаны позицией государства: если в Уголовном кодексе РФ данное деяние отнесено к категории преступлений, а в Уголовно-процессуальном кодексе РФ – к делам частного обвинения, то все дальнейшие решения потерпевший принимает сам. В том числе он сам избирает тактику и методику организации своей деятельности. При этом весьма вероятным и целесообразным, на наш взгляд, будет использование рекомендаций, разработанных криминалистикой для субъектов первой группы с учетом особенностей, характеризующих деятельность субъектов второй группы.

Названные выше две классификации имеют самостоятельное криминалистическое значение, однако, для разработки рекомендаций, позволяющих повысить эффективность уголовного преследования, представляются недостаточными по ряду причин.

Прежде всего следует отметить, что учета только характера и тяжести совершенного преступления явно недостаточно для конкретизации общих закономерностей организации уголовного преследования.

Результаты изучения следственной и судебной практики свидетельствуют о том, что в случаях выявления преступлений, квалифицируемых одинаково, объем криминалистически значимой информации на соответствующих этапах и стадиях уголовного преследования может различаться весьма существенно. Различными по объему могут быть информация о виновном лице, об обстоятельствах расследуемого преступления или рассматриваемого уголовного дела и т. п.

Очевидно, что в каждом из названных случаев частные закономерности организации уголовного преследования будут различаться также весьма существенно.

Принимая это во внимание, представляется необходимым дополнить предложенные выше процессуальные классификации видов уголовного преследования собственно криминалистическими.

Самостоятельная классификация видов уголовного преследования должна быть проведена в зависимости от объема и характера имеющейся информации о виновном. В отличие от первых двух, это криминалистическая классификация. Известно, что не только на этапе доследственной проверки, но при возбуждении уголовного дела часто неизвестно, кто именно совершил преступление, отсутствуют данные о личности виновного. Это не исключает возможности возбуждения уголовного дела при наличии к тому предусмотренных в законе поводов и оснований. Однако очевидно, что деятельность субъектов уголовного преследования в этом случае будет существенно отличаться от той, которая должна последовать при возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица.

В определенной мере сходная ситуация может сложиться и в ходе судебного разбирательства. Если суду будут представлены доказательства невиновности подсудимого, должен быть решен не только вопрос о прекращении уголовного преследования данного лица, но и вопрос об организации уголовного преследования виновного, т. е. розыска и установления лица, совершившего преступление.

По указанному основанию представляется необходимым выделять уголовное преследование персонифицированное и неперсонифицированное. Предложенное разделение носит достаточно условный характер, поскольку неперсонифицированное уголовное преследование в любой момент может перерасти в персонифицированное. Определенные сложности может представлять решение вопроса о том, в какой именно момент имеются достаточные основания для вывода о приобретении уголовным преследованием персонифицированного характера. Такого рода переход достаточно обоснованно может быть связан с несколькими моментами:

– выявлением виновного лица,

– задержанием виновного,

– установлением его анкетных данных,

– привлечением в качестве обвиняемого,

– направлением уголовного дела с обвинительным заключением в суд,

– вынесением обвинительного приговора.

Как видим, некоторые из названных моментов являются непроцессуальными, т. е. будучи результатом определенной деятельности, они могут не найти отражения в процессуальных документах. Что же касается второго, четвертого, пятого и шестого случаев, то это несомненно процессуальные действия (решения), которые фиксируются в соответствующих протоколах, постановлениях и т. п.

Каждый из названных моментов знаменует собой определенный этап познавательной деятельности, направленной на достижение целей уголовного преследования. И каждый из них характеризует определенные этапы накопления информации о виновном, конкретизации сведений о нем как о лице, совершившем определенное преступление (ряд преступлений).

Об определенной степени персонификации уголовного преследования можно говорить, уже начиная с момента выявления (установления) виновного. Собранных на этот момент данных может быть недостаточно даже для задержания его в качестве подозреваемого, а тем более для предъявления обвинения. Однако криминалистический процесс познания уже будет ориентирован в том числе и на исследование конкретной личности, ее причастности к исследуемому преступлению, степени участия в его совершении и т. п., иными словами, не исключая необходимости и возможности выдвижения и проверки версий, не связанных с данным лицом, можно говорить о том, что фактически уголовное преследование уже носит персонифицированный характер.

В любом случае такое перерастание уголовного преследования из неперсонифицированного в персонифицированное, основанное на собранной в процессе исследования события преступления информации, является одной из основных задач неперсонифицированного уголовного преследования.

Чем более полной и объективной будет собранная информация, чем точнее будут соблюдаться требования уголовно-процессуального законодательства при ее отыскании, исследовании и оценке, тем меньше вероятность того, что уголовное преследование может вновь перерасти в неперсонифицированное.

§ 2. Основные элементы познавательной деятельности в процессе уголовного преследования

Независимо от вида уголовного преследования, наличия информации о виновном, а также ее объема и характера основным содержанием рассматриваемого вида деятельности является познание события преступления.

Преступление традиционно является одним из объектов, изучаемых криминалистикой. Вместе с тем и сам процесс познания этого объекта представляет несомненный интерес. Какие принципы и правила должны при этом соблюдаться, какие приемы и методы могут быть использованы для повышения эффективности рассматриваемого вида деятельности? На эти и другие вопросы должна ответить криминалистика.

В последние десятилетия ученых все больше интересует процесс получения знания, его приращения, развития, а это предполагает использование достижений истории науки, когнитивной психологии, учета личностного фактора в познавательной деятельности.[34]

Познание рассматривается как форма отражения и воспроизведения в человеческом мышлении действительности[35]. Если речь идет о процессе познания события преступления, то это форма отражения самого события преступления и оставленных им следов как реальных явлений, частей действительности, имеющих значение для принятия законного и обоснованного решения.

Раскрытие и расследование преступления, а также судебное рассмотрение уголовного дела представляют собой различные этапы единого познавательного процесса. На всех этих этапах познание направлено на получение необходимых знаний о событии преступления, его структуре, основных и факультативных элементах, взаимосвязях, которые существуют внутри этой структуры и которые связывают преступление и отдельные его элементы с окружающей обстановкой.

Человечество всегда стремилось и стремится к получению новых знаний. Комплекс наиболее общих проблем, связанных с их получением, изучается теорией познания, которая традиционно занимается проблемами адекватности воспринимаемого, ощущаемого тому, что познается, а также проблемами отграничения истинного знания от ложного, от иллюзорного[36].

Основным содержанием процесса криминалистического познания является отыскание, собирание, исследование и оценка информации. При этом используемые методы и средства должны обеспечивать адекватность получаемой информации объектами познания[37].

Важно иметь в виду опосредованный характер получаемой информации. Субъекты[38] уголовного преследования (так же как и иные участники уголовного процесса) всю информацию о событии преступления, его участниках, иных обстоятельствах получают из определенных источников: следов преступления, показаний очевидцев, заключений экспертов и т. п. Затем эта информация отражается в материалах уголовного дела. Таким образом, адекватность должна быть обеспечена как бы двух уровней: адекватность получения информации и адекватность отражения ее в процессуальных документах.

 

В процессе оценки собранной информации стержнем познания является отграничение истинного знания от ложного. Так, например, в процессе построения, изучения и проверки версий весьма важным является умение отграничивать правдоподобные версии от истинной модели происшедшего. При этом необходимой представляется разработка таких правил и принципов организации этой деятельности, которые бы максимально обеспечивали возможность такого отграничения в процессе познания любого субъекта уголовного преследования.

Являясь одним из фундаментальных разделов философии, теория познания способствует также развитию теоретических разделов любой науки. Без решения этих проблем невозможно оценить качество процесса познания, невозможно судить о том, насколько полно результаты познания отражают основные особенности объекта познания, насколько верно они отражают существующие внутри и вне его закономерности и т. п.

Теория познания есть общая теория, уясняющая саму природу познавательной деятельности человека, в какой бы области наука или практики она ни осуществлялась[39].

Разработка криминалистической теории познания в настоящее время находится в начальной стадии. Однако справедливо будет сказать, что она призвана исследовать сущность, виды, принципы, способы и методы познания в криминалистической деятельности, в первую очередь в той деятельности, которая направлена на осуществление уголовного преследования.

Специфика процесса познания в той или иной области науки, в той или иной отрасли деятельности человека обусловлена прежде всего объектом и предметом познания, а также теми условиями, в которых протекает рассматриваемый процесс.

Очевидно, что познание в процессе уголовного судопроизводства, в том числе и уголовного преследования, является разновидностью познавательной деятельности человека. Вместе с тем такое познание имеет целый ряд специфических черт, существенно отличающих его от познания в иных областях человеческой деятельности. Прежде всего – это специфический объект познания, которым, как было отмечено, на всем протяжении уголовного процесса является преступление как объективное явление окружающего мира в целом, отдельные его элементы, а также те криминалистически значимые связи, которые существуют внутри и вне него.

Кроме того, тесно связанным с первым, но все же достаточно самостоятельным объектом познания в рамках уголовного преследования является сам процесс познания события преступления как системного объекта.

Объем и содержание познания второго объекта более существенно различаются на досудебных и судебных стадиях. Тем не менее его исследование, оценка полученных результатов и т. п. должны быть важными составляющими процесса познания в рамках уголовного преследования. Необходимость такого исследования для прокурора и суда очевидна, поскольку без оценки процесса и результатов познания события преступления на различных этапах досудебных стадий невозможно принятие обоснованных и законных процессуальных решений. Вместе с тем следует подчеркнуть и необходимость его для лица, ведущего расследование. Отличие состоит лишь в том, что прокурор и суд исследуют процесс и результаты деятельности других субъектов уголовного преследования, а лицо, осуществляющее расследование, как правило, должно изучать и оценивать ход и результаты собственной познавательной деятельности.[40]

Тесная взаимосвязь и взаимная зависимость этих двух объектов позволяют говорить о наличии двуединого объекта.

Наличие такого единого объекта познания обусловливает возможность и целесообразность говорить о существовании единых (общих) закономерностей исследования этого единого объекта. При этом криминалистическая теория познания призвана, прежде всего, изучать общие закономерности исследования события преступления в целях создания теоретических основ деятельности субъектов по исследованию события преступления на различных этапах и стадиях уголовного судопроизводства.

Необходимость достижения этой цели в процессе раскрытия и расследования преступлений, а также судебного рассмотрения уголовных дел обусловлена целями уголовного судопроизводства, задачами, которые стоят перед сотрудниками правоохранительных органов и судом.

В соответствии с уголовно-процессуальным законодательством основное назначение уголовного судопроизводства состоит в защите прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а также защите личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения его прав и свобод. Без всестороннего, полного и объективного исследования всех обстоятельств происшедшего принятие законного и обоснованного решения по делу, а также обеспечение прав и законных интересов всех участников процесса невозможны. Надлежащее исследование события преступления в свою очередь может быть обеспечено только на основе научного подхода к процессу познания в целом, а также отдельным его стадиям и этапам.

Специфичен в процессе уголовного преследования и субъект познания, которым может быть только лицо, наделенное законом соответствующими полномочиями. В отличие от процесса познания в иных областях науки любой другой человек не может быть субъектом познания на том лишь основании, что ему интересен объект познания.

Осуществление познания субъектами уголовного преследования обусловлено не только наличием у лица определенной должности (следователь, заместитель или помощник прокурора, прокурор) в соответствующем правоохранительном органе (прокуратуре, органе внутренних дел и т. д.), но и наделением данного субъекта определенными полномочиями на осуществление такой деятельности по конкретному уголовному делу. Например, следователю должно быть поручено предварительное расследование по конкретному уголовному делу, помощнику или заместителю прокурора – поддержание государственного обвинения в суде.

Проблемным представляется определение момента, с которого прокурор включается в процесс познания рассматриваемого вида. На досудебных стадиях это бесспорно момент представления ему материалов для получения согласия на возбуждение уголовного дела. Что же касается судебных стадий, то, по-видимому, это момент принятия им решения об участии в судебном разбирательстве в качестве государственного обвинителя (в отличие от момента включения в уголовное преследование в процессуальном смысле). Однако это суждение относится только к ситуации, в которой прокурор не осуществляет надзор за соблюдением законности при производстве предварительного расследования. В противном случае он включается в процесс познания для выполнения возложенных на него надзорных функций еще на досудебных стадиях.

Вопрос о законности и целесообразности объединения у одного субъекта функций надзора и государственного обвинения в современной литературе является дискуссионным.[41] Детальный анализ всех аспектов данной проблемы выходит за рамки, очерченные в данном исследовании, тем не менее считаем необходимым отметить, что более обоснованным представляется мнение о том, что такое объединение не является противозаконным, поскольку и при осуществлении надзорных полномочий, и при поддержании государственного обвинения следует исходить из закона и использовать те возможности, которые закон предоставляет. С точки зрения процесса познания такое объединение представляется не только возможным, но и полезным, поскольку позволяет более глубоко и последовательно изучать и само событие преступления, и процесс его познания на досудебных стадиях. Тем самым будет обеспечено более эффективное осуществление уголовного преследования в суде, защита прав и законных интересов граждан, интересов общества и государства.

Кроме объекта и субъекта познания законодательно определены также условия, в которых может проходить процесс познания. Он должен проходить в определенные сроки, в строго определенных формах. Законодательно определены место предварительного расследования, подсудность и т. п. В основу принимаемых решений может быть положена только информация, полученная либо проверенная в рамках следственных или судебных действий.

Нарушение установленных правил влечет непризнание результатов познания в качестве доказательств, необходимых для принятия законного и обоснованного решения по результатам уголовного преследования, может привести к освобождению от уголовной ответственности лица, совершившего преступление, а, следовательно, создать условия для продолжения им своей преступной деятельности, для дальнейшего нарушения прав и законных интересов все большего числа граждан, для увеличения вреда, наносимого интересам общества и государства, т. е. привести к результатам, диаметрально противоположным целям и задачам уголовного судопроизводства.

Специфика процесса познания в уголовном судопроизводстве (включая уголовное преследование) обусловлена также тем, что он целиком обращен в прошлое. Субъекты, осуществляющие уголовное преследование, не имеют возможности непосредственно наблюдать за тем, как формируется преступный замысел, как идет подготовка к совершению преступления, избираются способ, орудия, место и время его совершения. Не могут они также непосредственно исследовать и процесс совершения преступления. В отдельных случаях только имеется возможность (и то, как правило, на досудебных стадиях уголовного процесса) наблюдать наступление и развитие последствий совершенного преступления. Обычно же есть только возможность исследовать те следы (в широком смысле слова), которые преступление оставило в окружающей обстановке.

Характерным для познания на судебных стадиях уголовного судопроизводства является также и то, что лишь незначительное число следов, источников информации может быть исследовано непосредственно (в процессе осмотра вещественных доказательств, допроса процессуальных лиц и т. п.). Значительный объем доказательственной информации, как правило, представлен лишь в процессуальных документах. Этим обусловлены дополнительные особенности процесса познания на этих стадиях.

Эти и некоторые другие особенности следует относить к категории особенностей криминалистического познания общего порядка, характерных для всех стадий и этапов уголовного преследования. Без глубокого исследования этих проблем невозможно оценить качество процесса познания, невозможно судить о том, насколько полно результаты познания отражают основные особенности объекта познания, насколько верно они отражают существующие внутри и вне его закономерности и т. п.

Разработка основных положений теории познания в криминалистике имеет большое теоретическое и практическое значение. С одной стороны, она призвана создать теоретическую базу для разработки новых и совершенствования уже существующих методов и методик исследования события происшествия.

С другой стороны, она обеспечивает возможность и целесообразность их использования на практике, доказывая познаваемость события преступления, адекватность его отражения в сознании субъектов познания, а соответственно и в материалах уголовного дела и т. д.

33Здесь мы рассматриваем момент начала уголовного преследования в целом. Одновременно следует иметь в виду, что для каждого субъекта эти моменты связаны с различными этапами и стадиями уголовного судопроизводства. Так, например, для государственного обвинителя начало этой деятельности связано с моментом передачи уголовного дела в суд для дальнейшего рассмотрения и поручением ему обязанностей по осуществлению определенных функций.
34Спиркин А. Г. Философия: Учебник. М., 2000. С. 417.
35Философский словарь / Под ред. М. М. Розенталя и П. Ф. Юдина. М., 1965. С. 351.
36Там же. С. 414.
37Вопрос об объекте познания остается дискуссионным. Поэтому в целях настоящего исследования представляется возможным и достаточным рассматривать объект познания как совокупность явлений и предметов, существующих независимо от человека. См., напр.: Алексеев П. В., Панин А. В. Теория познания и диалектика. М., 1991; Белкин Р. С. Криминалистическая энциклопедия. М., 1997. С. 63; Козлов М. С. Об общих принципах подхода к проблемам субъекта и объекта // Философия и политэкономия. Л., 1970; Копнин П. В. Диалектика, логика, наука. М., 1973; Лекторский В. А. Субъект. Объект. Познание. М., 1980; Философия: Учебное пособие / Под ред. Н. И. Жукова. 4-е изд., испр. и доп. Минск, 1999. С. 213; Радугин А. А. Философия: Курс лекций. М., 1996. С. 224; Спиркин А. Г. Философия: Учебник. М., 1999. С. 452.
38Под субъектом познания понимается представитель общества, деятельность которого направлена на объект познания. Подробнее см.: Алексеев П. В., Панин А. В. Теория познания и диалектика. М., 1991; Белкин Р. С. Криминалистическая энциклопедия. С. 63; Козлов М. С. Об общих принципах подхода к проблемам субъекта и объекта; Копнин П. В. Диалектика, логика, наука; Лекторский В. А. Субъект. Объект. Познание; Философия: Учебное пособие / Под ред. Н. И. Жукова. 4-е изд., испр. и доп.; Радугин А. А. Философия: Курс лекций; Сафонов Г. Н. Настольная книга следователя. С. 130; Спиркин А. Г. Философия: Учебник. С. 452.
39Спиркин А. Г. Философия: Учебник. С. 415; Алексеев П. В., Панин А. В. Философия: Учебник. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1997. С. 102; Они же. Теория познания и диалектика; Копнин П. В. Диалектика, логика, наука; Лекторский В. А. Субъект. Объект. Познание; Философия: Учебное пособие / Под ред. Н. И. Жукова. 4-е изд., испр. и доп. С. 213; Радугин А. А. Философия: Курс лекций. С. 224.
40Исключение составляют ситуации, в которых уголовное преследование на различных этапах досудебных стадий осуществляют различные субъекты.
41Ароцкер Л. Е., Баев О. Я., Воробьев Г. А., Нисенбаев Г. С. Поддержание государственного обвинения в суде. М., 1970; Басков В. И. Прокурор в суде первой инстанции. М., 1968; Он же. Прокурорский надзор. М., 1996; Он же. Прокурорский надзор за исполнением законов при рассмотрении уголовных дел в судах. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1986; Он же. Курс прокурорского надзора: Учебник для вузов. М., 1998; Даев В. Г., Маршунов М. Н. Основы теории прокурорского надзора. Л., 1990; Дворянский А. М., Костаков А. А., Рохлин В. И., Сопраньков Г. А., Стуканов А. П. Организация и методика работы прокурора в судебных стадиях уголовного судопроизводства: Учебное пособие / Под ред. проф. В. И. Рохлина. СПб., 1996; Добровольская Т. Н. Изменение обвинения в судебных стадиях советского уголовного процесса. М., 1977; Кириллова Н. П. Прокурорский надзор: Учебное пособие. СПб., 2005; Кореневский Ю. В. Государственное обвинение в условиях судебной реформы (процессуальный, тактический и нравственный аспекты): Методическое пособие. М., 1994; Корсаков К. А. Криминалистические и процессуальные проблемы подготовки прокурора к судебному разбирательству уголовного дела: Автореф. дис… канд. юрид. наук. СПб., 2000; Сидоренко Е. В. Правовые проблемы определения роли и процессуального положения прокурора в судебном рассмотрении уголовных дел: Дис… канд. юрид. наук. СПб., 2001; Прокурорский надзор в Российской Федерации / Под ред. Ю. Е. Винокурова. М., 1997; Прокурорский надзор в РФ / Под ред. А. А. Чувилева. М., 1999; Рохлин В. И. Прокурорский надзор: Курс лекций. СПб., 1998.
1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22 
Рейтинг@Mail.ru