Оганнисян Сергеевна Нелли
Нити судьбы Катюши
Мы рабы сложившимся обстоятельствам.
Имя и фамилия автора
Нити судьбы Катюши
Роман
От автора
Действие книги происходит в период с 1932 по 1950 годы на Украине, в Украинской Советской Социалистической Республике, или, по словам некоторых историков, в пограничье СССР, в южной провинции – поселке городского типа Коростышев Коростышевского района Житомирской области. В непосредственной близости от границы между Украиной и Польшей, жители которых непрестанно воюют между собой. Для наглядности: от Коростышева до Варшавы по прямой расстояние 600 километров, а от Львова, на тот момент принадлежавшего Польше, всего 360 километров. Украинский поселок Коростышев находится приблизительно в 76 километрах от польского района Мархлевский.
На окраине поселка Коростышев проживают Забродские, семья среднего достатка. Муж, жена и трое маленьких ребятишек. По национальности они – поляки, что впоследствии станет для семьи своего родом проклятьем…
Мы рабы сложившимся обстоятельствам.
…Полночный сумрак. До рассвета еще несколько часов. В доме на отшибе, соприкасающемся с лесным массивом, мирно спят маленькие ребятишки. Их трое – Оленя, Катюша и Аркадий. Аркадий – самый маленький, ходить еще не научился. Их мать уже проснулась и хлопочет по хозяйству во дворе, ей нужно успеть до рассвета. А с первыми лучами солнца она поспешит в поле – убирать урожай пшеницы, выполнять отведенные в колхозе трудодни. В конце уборки правление колхоза зерном рассчитает за работу или другой культурой. А может, и тем, и другим. Какая разница? Главное – не оставят ни с чем.
Муж не бездействует – он тоже уже давно встал. Решил: прежде чем отправиться на работу в каменоломню по добыче гранита, можно успеть запрячь лошадь и съездить на подводе дичь пострелять. Малышня днём ощипает пернатых, а жинка сготовит к вечерне. Он представил ароматное блюдо – аж слюнки потекли: хрустящая румяная корочка дикой утки или куропатки, обильно смазанная специями, а внутри сочное мягкое мясо. Прибавить круглый отварной картофель и квашенную капустку, в неё побольше лучку и заправить душистым маслицем. Горячий домашний хлебец, жинкой спеченный, – вкуснотища! Уже по пути, сидя на телеге и поторапливая лошадку, додумывал Игнат, глава семейства, свой роскошный ужин.
Женщина тем временем приготовила печь к топке, растопила ее, во двор поспешила – зверушек накормить-напоить. Шорох шагов, позвякивание ведер от столкновения со стенками колодца. Скрежет крутящейся лебедки. Шум воды при зачерпывании. Раскачивание ведер на коромысле. Слышно только – «хлюп да хлюп» пролитой водицы. Мелодичный протяжный скрип калитки при открывании во хлив-сарай.
Ребятишки привыкли слышать подобные звуки – обычный быт практически каждой крестьянской семьи поселка Коростышева. Значит, мама встала и хозяйничает. А если бы – наоборот: проснулись они и не услышали этих звуков? Конечно, напугаются: где же мамынька?
Катюша, средняя дочурка, лет четырех или пяти, крепко спит, довольно посапывая. Ей снится хороший сон: они всей семьей гуляют в лесу среди огромных деревьев, рассматривая кроны, смеются, находя сходство некоторых стволов деревьев с человеческими обликами.
«Вон, смотри, мам, то деревце похоже на нашего почтальона – с короткой шеей и маленько сутулого!» – Катюша смеется, глядя на деревце.
Но когда она поворачивается к маме, та с грохотом проваливается в неизвестно откуда взявшуюся яму. Шум настолько сильный, что, проснувшись, она его слышит и наяву – как будто кто-то уронил или специально бросил ведра с водой на землю. Вот это да!
Сердечко у Катюши колотилось, как у пойманной пташки. Но почему звуки не исчезли? Осадок от нехорошего сна лег на душу как снежный ком в предчувствии чего-то нехорошего.
С улицы доносились голоса, и были они незнакомы, только один среди них девочка с трудом распознала – с детства знакомый тембр материнского голоса, когда она встревожена или сердится.