Оксана Керис
Метод Шарлотты
Глава 1. И мертвые умирают…
Леди Шарлотта Атталь, самый молодой магистр алхимии в истории, скептически рассматривала свою новую группу. В отношении алхимии нельзя точно сказать, кто чаще ею занимается – мужчины или женщины. Но, судя по новому набору, это сплошь мужская профессия. Из двадцати четырех студентов всего шесть девчонок. Остальные – просто цвет нации… или скорее цвет рас, потому что, кроме всего прочего, обычных людей в классе тоже как-то не наблюдается.
– Вы так сурово на нас смотрите, будто планируете, как будете есть, – весело сказал вихрастый парень с первой парты.
То, что он оборотень, было заметно сразу: желтые глаза, весь слегка помятый и нечесаный, огромный такой детина с добродушной улыбкой.
– Да вот думаю, что зря я доверилась деканату, – честно ответила Шарлотта. – Тут вообще есть те, кто закончил основной курс академии меньше, чем десять лет назад?
В тишине кабинета послышались смешки. Ну да, оборотни, вампиры, эльфы, дроу, драконы… И оборотень наверняка самый юный, остальным как минимум по стольнику. Вот тебе и отбор среди лучших. Логично предположить, что маги с таким-то стажем окажутся на голову выше обычных студентов. Они просто не дали новичкам и шанса попасть в ее группу.
– Ладно, второгодники столетние, – вздохнула Шарлотта, – у меня для вас есть плохая новость: курс был рассчитан на студентов, а не… архимагов. Я так понимаю, что меньше, чем мастера алхимии, я здесь никого не найду?
Вопреки ее словам, руки подняли трое. Поверхностные расспросы показали, что на мастерство они просто не сдавали, а алхимия – их хобби. Лотти отчаянно ругала себя за свою доверчивость. Прошлые два курса она набирала сама из перспективных студентов и все недоумевала, почему об этом так переживает ректор. Сегодня поняла. Студенты учатся бесплатно, а вот эти шикарные нелюди отвалят кругленькую сумму, чтобы научиться изменять алхимические лекарства под нужды своих рас. Их тоже понять можно – им желательно побыстрее переделать большую часть важных зелий, а не ждать, пока магистр-самодурка воспитает новое поколение алхимиков… вот только сама Лотти к такому готова не была. Она еще не до конца свыклась со своим статусом преподавателя, а тут настолько взрослые ученики.
Внешне она старалась оставаться безмятежной, но на деле ей было страшно. Не так, конечно, чтобы заикаться и путаться в словах, но противное чувство ледяным комом засело где-то в районе солнечного сплетения. Она слабо представляла, с чего начать – традиционное повторение базовых понятий сейчас казалось даже несколько неуместным. У большинства ее учеников опыта больше, чем у нее… не хватает только креативности, чтобы иначе смотреть на предметы.
К тому же, сейчас они все так внимательно на нее смотрят, что действительно становится не по себе. Особенно от тяжелого взгляда того дракона за первой партой, который кажется максимально неуместным в этой аудитории – по человеческим меркам ему можно дать лет тридцать, что на драконьем ближе к трёмстам. Он наверняка годится в дедушки ее бабушке, но все равно пришел учиться.
– Хорошо, – вздохнула Лотти. – Обычно я начинаю с повторения основ… с вами, пожалуй, начнем с основного принципа, по которому я изменяю состав зелья. Большая часть вашей работы будет проходить вне лаборатории, особенно первое время. Любое зелье разбирается на составляющие, каждый отдельный ингредиент проверяется, для него заранее подыскиваются схожие вещества. Затем разбирается действие зелья на организм человека. И то, как оно должно действовать на определенного не-человека. Далее совмещаем части информации, подбираем возможный состав и начинаем экспериментировать. Должна признать, что процесс лишь условно называется подбором и изменением. По сути, я учу создавать зелья, пользуясь неким образцом, основой.
– У вас это так просто звучит, – хохотнул оборотень, – а на деле ни у кого не получается.
Лотти неуверенно улыбнулась: она сама каждый раз не понимает, почему всем непременно нужна ее помощь в этом деле. Ей процесс казался муторным, долгим, требующим внимательности и достаточно обширных знаний… но не настолько сложным, чтобы нельзя было справляться самостоятельно.
– Я предпочитаю считать это косностью мышления, – ответила она. – Мы выросли в мире, где издавна считалось, что алхимические зелья и лекарства помогают только людям.
– Кроме ядов, – подсказала эффектная брюнетка, явно вампирша.
Лотти с улыбкой кивнула. Ну да, многие здесь именно ради противоядий. Она собралась было продолжить прерванную мысль: что она не сделала ничего великого, просто поставила под сомнение привычные законы, а после перейти к объяснению некоторых нюансов своего банального, но не слишком очевидного метода, как в дверь аудитории громко постучались и тут же вошли.
Секретарь из приемной, Амелия Рэй, всем своим видом выражала испуг и недоумение, что было редкостью для этой несгибаемой женщины. А вот стоящий рядом с ней высокий мужчина с военной выправкой оказался Лотти совершенно не знаком.
– Леди Атталь, – выдохнула Амелия. – Это следователь, лорд Фабрис Токвиль, у него к вам вопросы…
Лотти нахмурилась. К ней иногда обращались из отдела расследований, для консультаций, но так, чтобы ворваться прямо на урок…
– А это не может подождать до конца лекции? – уточнила она.
– Нет, – низким голосом ответил Лорд Токвиль. – Вынужден сообщить вам, что официально вы считаетесь подозреваемой по делу об убийстве.
Вот теперь Лотти действительно удивилась. Как и все ее ученики. Не было никаких сомнений, что в этом кабинете наверняка многие уже убивали кого-то, но заподозрить в этом ее, Шарлотту Атталь, которая буквально тратит все свое время на учебу и исследования… неожиданное обвинение.
– Об убийстве? – удивленно переспросила она.
– Скорее всего, после разговора с вами статус подозреваемой с вас будет снят, – мягко сказал лорд Токвиль, – но сначала придется ответить на несколько вопросов. Прошу вас, леди Атталь, это важно. Убили генерала Наварр.
Лотти даже закашлялась от неожиданности, а ее непомерно взрослые ученики зашептались между собой. Генерал Наварр – лич, воскресший мертвец, его не так-то просто убить… и подозревать в этом алхимика…
– Простите, боюсь, что лекцию придется продолжить завтра, – сказала Лотти и быстро захлопнула ежедневник, что лежал на кафедре.
Под внимательными и несколько раздосадованными взглядами своих великовозрастных студентов, Лотти прошла к выходу из кабинета. Кроме ужасного чувства ненормальности происходящего, – как можно ее подозревать в убийстве?! – было еще странное ощущение облегчения из-за сорванной лекции. До завтра она придумает, как вести уроки у непомерно опытных учеников, а пока что можно с полным правом сбежать.
Глава 2. Почерк мастера
Около дверей аудитории стояло еще два мужчины – эти уже в мундирах обер-полицмейстеров, в представительной форме темно-синего цвета, один с небольшим черным чемоданчиком. Представлять их лорд Токвиль не стал, лишь приглашающе повел рукой в сторону учительской кафедры алхимии. Лотти едва слышно хмыкнула – надо же, заранее подготовились, выбрали кабинет, в котором будут с ней разговаривать.
Вся ситуация казалась – да и была, на самом деле, – просто каким-то недоразумением. Шарлотта Атталь никогда и нигде не пересекалась с генералом Наварр, хотя, возможно, он тоже читал про нее в газетах… если живые мертвецы вообще читают газеты. У них разные сферы деятельности, круг общения и даже место проживания – генерал приезжает в столицу исключительно ради отчетов королю. Поэтому она категорически не понимала, как ее могут подозревать в убийстве лича.
– Садитесь, пожалуйста, – предложил лорд Токвиль, указывая в сторону круглого стола.
На кафедре алхимии у всех преподавателей были собственные кабинеты или лаборатории, поэтому учительская являлась скорее местом для совещаний или чаепитий по поводу праздников. Полупустое помещение выглядело откровенно необжитым, но вряд ли кто-то сейчас обращал на это внимание.
Лотти села на один из стульев и аккуратно расправила на коленях складки длинной юбки, сложила ладони и наконец подняла взгляд на лорда Токвиль.
Вообще, красивый мужчина. Высокий, светловолосый, немного загорелый. Явно полукровка, причем выдавала его даже не удивительно гармоничная внешность с аристократическими чертами лица, а глаза. Непроницаемо-серые, чуть прищуренные, с внимательным взглядом человека, повидавшего жизнь. Только из-за этих глаз можно было понять, что лорду Токвиль давно уже не двадцать пять. Полукровки нередко перенимают долгую жизнь своих могущественных родителей и стареют так же медленно, внешне замирая в юном возрасте.
– Итак, какие вопросы? – спросила Лотти, когда молчание затянулось.
Лорд Токвиль вздрогнул и немного виновато улыбнулся. Причина была Лотти известна. При небольшом расстоянии сильные маги начинают чувствовать ее магические способности. Весьма внушительные, к слову. Ощущение, пожалуй, сродни феромонам – ты интуитивно обращаешь чуть больше внимания на подобный раздражитель. У женщин это проявляется в меньшей форме, а вот мужчинам не удается сразу скинуть с себя наваждение магии. Этот ступор ровным счетом ничего не значит. Это как залипнуть на красивую девушку на улице. Максимум – ее зовут на свидание. Лотти обычно отказывает – отношения пока что ее не особо интересуют.
– Простите, – вздохнул лорд Токвиль, – генерала Наварр убили зельем внутреннего огня, которое считалось недействительным для нежити.
– Оу, – только и смогла выдать удивленная Лотти.
Кто известен тем, что переделывает зелья под запросы отдельных рас? Конечно же она. Действует ли классическое зелье внутреннего огня на нежить? Конечно же нет. Логично предположить, что кто-то изменил его состав так, чтобы получился нужный эффект.
– И поэтому я подозреваемая?
Лорд кивнул. Он немного помедлил, но все же решился:
– Я хочу предложить вам ответить на вопросы с кристаллом Ноаль, потому что нам бы не помешала ваша помощь, а…
– А подозреваемые не могут принимать участие в расследовании, – за него ответила Лотти. – Хорошо, я согласна.
Кристалл Ноаль – изобретение скорее алхимическое, весьма сложное и дорогое в изготовлении. А главное, одноразовое. Один человек примерно в течение получаса будет отвечать на вопросы правду и только правду. Не сказать что камень заставит выложить вообще всю свою подноготную, ты всегда можешь нести правдивую чушь, но это вполне может стать косвенным доказательством вины.
Один из сопровождающих выставил чемодан на стол, открыл его и продемонстрировал всем друзу прозрачно-голубых кристаллов, что лежали на бархатном ложе. Лотти по-своему льстило, что ради нее королевство расщедрилось на такой предмет.
Она сама взяла колючий кристалл из чемодана и положила руки рядом с ним на стол – чтобы всем было видно, как меняется цвет: он мутнеет, расходуя вложенную магию. Вопросы были, в целом, необременительные: убивала ли она, желала ли смерти, где была вчера вечером и ночью. При условии, что по вечерам Лотти читает книги, а по ночам спит одна в своей постели, то допрос прошел быстро и даже несколько скучно. Кристал Ноаль она вернула обратно в чемоданчик – это теперь что-то вроде улики.
– Спасибо, – честно поблагодарил ее лорд Токвиль. – Теперь самое главное – вы ведь поможете нам?
Лотти усмехнулась – ну да, после такого дорогого допроса-то. Но на самом деле ей нравилось помогать в расследованиях. Иногда даже хотелось, чтобы к ней обращались чаще – однообразная деятельность вызывала скуку, а скуку Лотти не любила издавна. Поэтому раздумывать над согласием смысла не было:
– Хорошо. Есть образец зелья?
Мужчина качнул головой:
– Дело не только в этом. Убийцей был, скорее всего, кто-то из ваших учеников.
Вот теперь Лотти даже удивилась: “ее учеников”? Нет, ну если бы кто-то из нынешних, было еще понятно, но они пока еще не могли называться именно ее учениками. А представить вчерашнего выпускника Академии, которые смог не только сделать такое зелье, но и подсунуть его высокопоставленному военному… слишком невероятно.
– Почему вы так уверены? – усмехнулась она. – Это может быть и не мой ученик. То, что я первая начала так делать, вовсе не значит, что больше никто не додумается до подобного самостоятельно. Кроме того, я не скрываю свой принцип, мои статьи может прочитать любой желающий.
– Но все же никто не повторил, – напомнил лорд Токвиль. – Кроме того, наши криминалисты сказали, что слишком уж… характерный почерк.
– Мой характерный почерк? – снова удивилась Лотти.
У нее действительно был несколько своеобразный способ создавать алхимические составы, но далеко не всегда его можно было отследить в готовом продукте.
– Пока еще неизвестно, как яд попал в организм генерала Наварр, – охотно ответил ей лорд Токвиль, – но начал действовать он, когда генерал выпил настойку с очищающей жидкостью… он всегда пьет ее на ночь. Вы как-то называли это катализатором.
Зелье и катализатор – вот это она уже не публиковала в статьях. Катализаторами пользовались давно, но почему-то до Лотти никому в голову не приходило, что условной склянкой может быть организм, в котором две нужных субстанции смешаются и начнут взаимодействовать. А она нередко применяла этот принцип, подстраивая зелья под физиологию определенной расы.
– Неожиданно, – протянула она.
– Неожиданно? – переспросил лорд Токвиль.
Лотти дернула плечом:
– Неожиданно, что кто-то из моих бывших студентов скрывал от меня свои таланты. Создать зелье и катализатор, которые будут взаимодействовать в организме не-мертвого – это… Даже у меня бы на это ушло немало времени, а мои студенты все еще тратят на простейшие варианты по полгода, а то и больше. Если вы надеялись, что я смогу назвать подозреваемого – то нет, не смогу. Мне кажется, что никто из них на подобное не способен.
Глава 3. Субординация
Лотти не думала, что разговор с Фабрисом – они с лордом Токвиль решили обращаться друг к другу по именам ради удобства – затянется надолго. Но пришлось дать характеристику просто на каждого своего ученика. Причем подробную характеристику, с уточняющими вопросами въедливого следователя, да еще и под запись одного из его подчиненных.
В свой кабинет Лотти возвращалась опустошенной долгим разговором – ей нужен чай, шоколад и тишина. После можно и за работу: нужно пересмотреть планы лекций, продумать, что делать с лабораторными… хотя с ними все относительно нормально – там и бывалым алхимикам есть чему поучиться…
Задумавшись о насущном, она прошла через пустую аудиторию, зашла в свой просторный кабинет, развернулась к окну и едва не подскочила от неожиданности. В кресле, что выполняло роль места для посетителей, сидел ее новый студент – тот самый заметно взрослый дракон.
– Вы как сюда попали? – искренне возмутилась Лотти.
– Через дверь, – спокойно ответил дракон. – Было не заперто.
Лотти сначала интуитивно шагнула назад, а потом опомнилась – еще только в собственном кабинете студентов не шугалась. Подумаешь, взрослый и сильный. В данной ситуации она старше его по званию.
– Это личный кабинет, в него как-то не принято заходить без приглашения, – заметила она, направившись к столу. – Почему вы здесь?
На самого дракона старалась не смотреть, хотя внешность сама отпечаталась в памяти. Как и у многих представителей этой расы, у него были острые черты лица, тяжелый взгляд, а главное – невероятно яркие синие глаза с вытянутым зрачком. По глазам драконов проще всего вычислить – они у них практически светятся, причем не как у кошки, отражая свет, а вне зависимости от освещения.
– Хочу попасть к вам в личные ученики, – сказал мужчина.
Лотти, которая едва успела положить свой ежедневник на стол, удивленно посмотрела на дракона:
– В личные ученики? Я не беру мужчин в личное ученичество, это есть в описании моего курса.
Она думала, что этот факт ее биографии давно всем известен. Когда-то, будучи еще студенткой, искавшей наставника для получения мастерства, Лотти изрядно намучилась: молодых девушек крайне неохотно берут на обучение. Уже тогда она решила, что у нее ученичество будут получать только девушки. Принципиально, в качестве борьбы с шовинистическим настроенным академическим сообществом.
– Я знаю, – все еще улыбался дракон, – но всегда бывают исключения. В этом наборе у вас мало девушек, да и острой потребности в учителе у них нет. Справедливее будет набрать на конкурсной основе.
– Даже в таком случае вы можете туда не попасть, – пожала плечами Лотти, садясь за свой стол.
– Попаду, – уверенно сказал он. – Я не представился: Максайм Бушар, владыка Северных пределов.
Лотти так удивилась, что закашлялась. Максайм Бушар воссоздал прямо из воздуха бокал, наполнил его прозрачной жидкостью и протянул ей:
– Это вода, возьмите.
Она качнула головой: факультет алхимии быстро отучает пить незнакомые жидкости, особенно из магических бокалов. Особенно из рук известных алхимиков.
– Что вы здесь делаете, ваша милость? – она старалась, чтобы вопрос звучал вежливо, а не едко.
Как ей и показалось на паре, ему действительно под триста лет. И его исследования в алхимии она учила в свои студенческие годы: это он создал кристал Ноаль, например. Про владыку много говорили. Говорили, что он высокомерен, силен, даже опасен… И это категорически не вязалось с драконом, который пришел изучать отдельный курс алхимии спустя столько лет после получения всех возможных академических званий.
– Учиться никогда не поздно, – ответил он.
– Не могу поверить, что вам нужны разъяснения моих статей, – искренне призналась Шарлотта.
Максайм пожал плечами:
– Вы явно недооцениваете свои наработки и свой метод. Я понял, но далеко не все.
Горло после кашля саднило, и Лотти, бросив взгляд на шикарный магический бокал, встала из-за стола и прошлась к шкафу, где под замком стояли некоторые условно кухонные принадлежности. Налила себе стакан несладкого компота, выпила и обернулась к посетителю. Посетитель невозмутимо за ней наблюдал, что по-своему раздражало.
– В любом случае, обсуждение ученичества будет не раньше, чем через две недели, – решилась Лотти. – За это время многое может произойти.
Например, она придумает еще парочку причин не допускать в свою личную лабораторию могущественного дракона, по чьим книгам она училась. Как-то ей рядом с ним… неспокойно.
– То есть шансы у меня есть? – самодовольно ухмыльнулся Максайм.
Лотти натянуто улыбнулась:
– Не слишком высокие. Это все, что вас интересовало?
– У вас какие-то планы на вечер? – внезапно спросил он.
Лотти опешила. К чему этот вопрос?
– Нет, у меня на вечер работа. И я бы предпочла ею заняться прямо сейчас, если вы не против.
И демонстративно отошла в сторонку, намекая, что непрошенным гостям пора бы и уйти. Максайм вставать явно не собирался. Он чуть наклонил голову, с подозрением рассматривая ее, а после задал вопрос, от которого Лотти снова закашлялась:
– Ну раз у вас нет планов кроме работы, то давайте поужинаем вместе.
– Кхы-кхы-кхым, – возмущение было так велико, что даже кашель не смог остановить ее желание высказать свое мнение: – Простите, но это уже слишком.
– Слишком? Что мужчина приглашает привлекательную женщину в ресторан?
Лотти перестала кашлять, гордо распрямила спину и снова вернулась к своему столу:
– Сейчас я учитель, а вы ученик, это нарушение субординации.
Максайм весело хмыкнул:
– А лет пять назад вы учились по моим книгам. Субординация нужна там, где старший по званию реально может усложнить жизнь младшему. Мне сложно представить, что ваше нежелание ставить мне зачет помешало бы моей карьере. Или что кто-то заподозрил бы меня в завышенной оценке.
Лотти прикрыла глаза – этот разговор с самого начала был каким-то странным, а сейчас и вовсе перешел все разумные пределы.
– Лорд Бушар, покиньте, пожалуйста, мой кабинет, я не желаю продолжать эту беседу.
Мужчина усмехнулся, встал со своего места, но сразу не вышел. Легким движением кисти он создал красную розу – массивную, яркую, на короткой ножке – и небрежно поставил прямо в бокал с водой, тот самый, что создал пару минут назад.
Он несколько издевательски поклонился и только затем вышел из кабинета. А Лотти еще какое-то время стояла, опираясь на стол, ждала, пока утихнет бухаюшее сердце: вроде ничего и не произошло, но это событие однозначно вывело ее из себя больше, чем обвинение в убийстве.
Глава 4. Тяга к прекрасному
Шарлотта все же собралась и пересмотрела первые лекции: что-то подсократила, что-то углубила – вроде получилось неплохо. Уставшая, она вышла из своего кабинета, чтобы отправиться к заведующей кафедры алхимии, где традиционно и коротали вечера женщины-алхимики. Мужчины к Сабрине Деко старались заходить пореже – их смущал тесный женский кружок.
Самый нужный для Шарлотты человек был уже здесь: ее лучшая подруга, Бланш Биар, худенькая шатенка с россыпью веснушек, уже сидела за длинным столом для совещаний и пила чай. Сам кабинет Сабрины располагался за дверью, поэтому в приемной можно было спокойно лакомиться булочками, обсуждать студентов, сплетничать о коллегах и ругать начальство.
– Чаю? – вежливо спросила Бланш, как только Шарлотта переступила порог кабинета.
– Покрепче и побольше! – достаточно громко ответила Лотти. – Ты представляешь, что со мной сегодня произошло?
Бланш подвинула к себе чайник и ласково заговорила:
– Ох, дорогая, я так тебе сочувствую – эти голословные обвинения…
– Да к демонам эти обвинения, я уже забыла, – отмахнулась Шарлотта, плюхаясь на стул рядом с подругой.
Бланш удивленно обернулась к ней, отвлекаясь от чайника:
– Произошло что-то ужаснее обвинения в убийстве?
Лотти недовольно цокнула: нашли о чем переживать.
– Может, и не ужаснее, но обвинения с самого начала звучали не слишком уверенно. В отличие от того, что ко мне в ученики записался сам Максайм Бушар.
– А, ну да, – непонимающе хлопнула длинными ресницами Бланш. – Я же тебе говорила, что он значится в списке вольных слушателей и будет посещать твой курс.
Теперь настал через Шарлотты непонимающе хлопать ресницами. Память услужливо подбросила, когда в последний раз Бланш при ней упоминала это имя – неделю назад, во время испытаний одного любопытного состава. Лотти виновато улыбнулась, а Бланш сердито цокнула и кружку поставила настолько громко, насколько это было возможно, не разбив ее:
– Вот так ты меня слушаешь, значит! Лотти, милая, это ненормально: ты настолько погрузилась в исследованиях, что ничего вокруг не замечаешь. На всякий случай скажу тебе еще парочку важных деталей про твою группу: там эльфийский принц, альфа клана Шарго и Мирайя Ирвинг.
– Леди Мирайя? – восхищенно ахнула Лотти.
Эта женщина считается почти легендой алхимии… особенно среди девушек, потому что своей главной целью считала наработку целебных составов и зелий для женщин и их физиологических особенностей.
– Ага, такая красивая дама с красными волосами и явной примесью эльфийской крови, – подсказала Бланш.
Лотти задумчиво отпила крепкого чая из кружки. Подруга права: она действительно временами настолько сильно уходит в работу, что перестает замечать события вокруг себя. Подумать только, у нее будут учиться сразу два признанных специалиста, которых она сама считала образцами для подражания… Невероятно…
Тут Лотти вспомнила о наглости одного из этих… образцов для подражания, и крепкий чай стал не в радость. Она сморщилась и поставила кружку на стол.
– Слишком крепкий? – заботливо уточнила Бланш.
Чай был ее хобби: она его собирала, постоянно пила, по-особенному заваривала и с огромным удовольствием угощала всех вокруг.
– Нет, чай вкусный, – мотнула головой Лотти. – А вот Максайм Бушар – хам. Представляешь, он самовольно вломился в мой кабинет, дождался там меня… и попытался напроситься в личные ученики, а потом позвал на свидание. Ну разве не наглость?
Бланш тяжело вздохнула, судя по взгляду, даже не собираясь поддерживать ее возмущение. За стол напротив них села Сабрина Деко, которая неслышно вышла из своего кабинета, и подтолкнула к Бланш кружку. Она посмотрела на Шарлотту с такой материнской заботой во взгляде, что стало абсолютно понятно: опять произошло что-то важное, но незаметное для Лотти.
– Могу поспорить, там как минимум половина группы записалась с такими же намерениями, – бросила Сабрина.
Лотти с ужасом посмотрела на заведующую – в ее тоне не было и намека на шутку.
– С намерениями позвать меня на свидание? – с ужасом спросила Шарлотта. – Но зачем?
Обе ее собеседницы в унисон вздохнули. Бланш, протягивая полную кружку Сабрине, несколько иронично сказала:
– Ну так если нет других способов с тобой познакомиться. На приемах ты уходишь сразу после официальной части, на вечеринки не ходишь вовсе, про светскую жизнь столичной аристократии даже говорить не стану – про свой графский титул ты вспоминаешь только когда нужно добиться чего-то материального. Как еще с тобой знакомиться? Только набиться в ученики…
– Зачем вообще со мной знакомиться? – закатила глаза Шарлотта. – Тоже мне, нашли развлечение.
Ее подруги – а Сабрина, несмотря на более высокий статус, тоже ею являлась, хоть и не настолько близкой, как Бланш, – снова переглянулись и дружно горько вздохнули.
– Потому что сильному магу очень сложно найти себе невесту, – напомнила о прописных истинах Сабрина. – Особенно не-человеку, где магический уровень является важным условием для появления… детей. Про твой уровень силы известно всем и каждому, вот и сбежались к тебе видные холостяки. За волосы, конечно, под венец не потащат, но вот заваливать подарками и постоянно звать на свидания – это они могут.
Шарлотта обессиленно откинулась на спинку стула. Нет, она знала об этой магической особенности, – все же не первый год на свете живет – но как-то не думала, что это может стать причиной массовой атаки.
– Можно подумать, я единственная сильная одаренная, – буркнула она.
– Таких сильных – очень мало, – напомнила Сабрина. – Кроме того, ты еще и красива. Так что наслаждайся. Лорд Бушар первый, но точно не последний.
Лотти обеспокоенно уставилась в окно. Это же надо было собрать такую проблемную группу… Да чтобы она еще хоть раз доверилась уговорам деканами! Нет, нет, нет, теперь только сама, только студентов, чтобы никакой высокопоставленный маг не прошмыгнул.
Главное – пережить этот год.