Оксана Петровна Асеева
И арабика, и робуста
«Скорее всего, откажусь», – решаю я. Интересно, как необходимо быть одетой для вручения премии: фрак или маленькое черное платье? А для отказа от премии? Размышляя на эти насущные темы, я иду развивать в себе аристократические привычки: пить кофе и есть чизкейк.
Я живу в небольшом провинциальном городе. Кофейня в нем одна, в центре. А пекарен? Насчитала пять. Булочных, по которым они развозят свою выпечку, много больше, конечно.
В первой пекарне я покупаю хлеб, тот, который «белый», кирпичиком, и песочные корзиночки с творогом и ягодами. Во второй мне нравятся пирожки с фруктами.
В третьей беру настоящий ржаной хлеб. Хлеб правильный, чуть сладковатый, в нем достаточно солода. Здесь же мне нравятся торты, они продаются отдельными кусочками. И еще в третьей пекарне есть витрина с сырами, их изготавливают рядом, в цеху. У сыров есть имена и фамилии.
В четвертой, беру самсу, она из слоеного, теста. В пятой готовят вкуснейший меренговый рулет, с взбитыми, сливками, бананом и голубикой.
Сегодня иду в третью пекарню, чтобы купить ржаной хлеб и что-нибудь на десерт. Но в этой пекарне нет зала, где можно было бы спокойно посидеть. И я придумываю взять кусок торта в пекарне, а съесть его в кофейне, которая находится в десяти минутах ходьбы.
Мой путь к кофейне проходит в рассуждениях. Раньше я пила здесь кофе, и он мне нравился. Но с некоторых пор и вкус, и аромат его стали какими-то безжизненными, и, естественно, кофе перестал мне нравиться.
Я почитала информацию и решила, что, скорее всего, тот, который мне нравился, был сорта арабика, а тот, который нет, – сорта робуста. И оказалась неправа. На качества кофе влияют условия жизни кофейного дерева, а не его сорт.
Где тот индийский кофе из моего советского детства, который был вкусным всегда? Мама приносила жестяную банку откуда-то из недр квартиры, выдавала на завтрак по ложечке растворимого кофе, а затем убирала его обратно в тайник. Тайники постоянно менялись.
