Олег Богомолов
Июньский дзэн
Глава первая
Вылет задерживали на неопределенное время, но это был не тот случай, который мог вывести Киру из равновесия. Ожидание настолько глубоко внедрилось в ее жизнь, что давно уже стало привычкой. Внимание растворилось в легкой светло-коричневой пенке горячего эспрессо, и лишь мысль о безумных ценах аэропорта вносила некоторую сумятицу в умиротворенное настроение.
Назойливая память подкидывала ей случаи из прошлого: неуютные пару дней, проведенных на жестких лавочках Орли из-за забастовки французских диспетчеров; восемь часов ожидания починки чартера в переполненном пассажирами аэропорту Дели; пьяный попутчик, превративший перелет в Красноярск в настоящую катастрофу. Сейчас она вспоминала обо всех этих неурядицах с улыбкой – время смягчало эмоции, превращая все в забавные воспоминания.
Кире нравилась атмосфера аэропорта – и совсем не важно, был ли это аэропорт –аристократ или аэропорт-бедолага, ведь каждый из них был пропитан единой вибрацией – предвосхищением полета.
В кармане дорожной сумки засуетился сотовый, мелодично извещая о пришедшем SMS сообщении.
«Привет, Найденыш! Сегодня закрыли проект по «Кларусу». Ожидаются приличные комиссионные. Приглашаю отметить. Отказ не принимается. Выбор ресторана за тобой».
Вот такое сообщение от человека, с которым она встречалась уже больше года. Лаконичное, не обремененное эмоциональными «люблю», «целую», «обнимаю», изложенное в последовательности жизненных приоритетов. В первую очередь – работа. Ну а девушки? А девушки – потом. Таков был Антон Стогов – удачливый юрист, специализирующийся на недвижимости. Крепкий орешек, имеющий все возможности для ускоренного подъема по лестнице небожителей. Удачная партия. Надежа и опора. Лакомый кусочек для многих охотниц.
«Принимается. Сегодня в 20.00 у «Святоши Вилли». Целую. Твой Найденыш».
А вот так забавляются женщины, уверенные в своей магии притяжения.
Кира знала, что Антону при некоторой доле безрассудства не составило бы труда оказаться сегодня вечером в этом ресторанчике, который прошлым летом, по воле судьбы, оказался местом их первой встречи. Ей очень хотелось добиться этого безрассудства от своего бой-френда. Но как профессиональный психолог она расценивала вероятность такого шанса как один к тысяче, почти не сомневаясь, что минут через пять – десять получит ответ, в котором мистер рациональность в очень дружелюбной форме выразит свое сожаление. Так и случилось.
Азиат в тёмной гавайке присел за ее столик уверенно, не спрашивая разрешения. На вид ему было под пятьдесят и был он скорее таджиком, чем иранцем или афганцем. Выглядел ухоженным, и казался даже обаятельным. Запах его одеколона пересек разделявшую их границу и слегка вскружил Кире голову. Он демонстративно положил сцепленные ладони рук на середину столика, и взгляд девушки упал на золотой перстень, в оправе которого мерцал мягким пульсирующим светом крупный бриллиант. Через пару секунд она почувствовала как уплотнился воздух в районе висков, окружающая обстановка распалась в калейдоскоп нелепых, блуждающих картинок. Уже теряя сознание, она громко позвала на помощь и, падая на столик, отчаянно смахнула с него пустую чашку из-под кофе.
Когда сознание вернулось к ней, то первое, на что она обратила внимание, было сообщение о начале посадки на рейс до Анапы. Рядом стоял бармен и размахивал перед ее лицом газетой. Противно пахло нашатырем. Дорожная сумка была на месте. Деньги и билеты тоже.
«Мне нужно в уборную» – после такой гипноатаки ей было глубоко плевать на то, что о ней подумают. Срочно надо было приводить себя в порядок, а времени до вылета оставалось совсем немного. – «И, пожалуйста,…принесите воды».
Бармен принес стакан с холодной минералкой и, словно извиняясь, сообщил:
– С вас триста рублей за разбитую чашку… и тридцать за воду.
Она отсчитала указанную сумму.
– Да, кстати, куда делся тот человек, что присел за этот столик?
Бармен недоуменно и даже с некоторым сочувствием посмотрел на нее.
– За этим столиком вы всё время были одна.
_____________________________________
Июнь разошёлся дождливым стаккато, словно стараясь смыть с расплавленного асфальта улиц и переулков Гурзуфа суетливое предсезонное беспокойство. Лука Штольц в это время сидел за столиком у окна пансионата и наблюдал, как неспокойное море плещется о береговые камни рядом с дачей Чехова. На нём был стильный светло-коричневый пиджак, просторные летние брюки на тон темнее пиджака и лёгкие мокасины цвета недоспевшей оливы. Со стороны могло показаться, что этому человеку слегка за пятьдесят, на самом же деле следовало прибавить ещё десяточку.
Официантка принесла заказанный им плов и чай, мимоходом пожелав посетителю приятного аппетита. Он благодарно кивнул и принялся за еду, периодически бросая взгляд на пенные буруны, словно надеялся узреть в них рождение Афродиты. Однако времена, когда богини запросто появлялись перед очами смертных в своём первозданном виде, давно канули в прошлое.
Закончив есть, Штольц посмотрел на часы. Женщина, приславшая неделю назад полсотни тысяч рублей на его счёт в банке, а также краткое SMS сообщение о месте и времени предстоящей встречи, всё ещё не появилась. Штольц заказал ещё чаю, надеясь, что встреча всё-таки состоится. Дела его детективного агентства «Семаргл и К*» в последние месяцы шли не шатко не валко, и он надеялся, что с помощью новой клиентки сможет поправить своё материальное положение. Но даже если работёнка не выгорит, он собирался потратить полученные деньги на пару дней отдыха у моря. В конце концов, на встрече в Гурзуфе настояла именно она, а значит, он имеет полное моральное право не возвращать ей той суммы, которую потратил на поездку к морю.
Когда чай был подан, официантка не удалилась в закуток, где готовилась пища, а присела за его столик на стул напротив. И хотя она не сказала ещё ни слова, он уже понял, что перед ним находится его клиентка. Он внимательно присмотрелся к её лицу, поскольку к её красивым стройным ногам он присмотрелся чуть раньше – когда она лавировала с подносом между столиками кафе.
– Мне тридцать, – непринуждённо сказала она.
– Я вас об этом не спрашивал, – вежливо заметил Штольц.
– Спрашивали ваши глаза. В них так и читалось – сколько этой глупой блондинке лет? Разве не так?
– Не так. Я стараюсь с уважением относиться к людям, которые платят мне деньги за работу. По крайней мере, до тех пор, пока я в них не разочаруюсь. А у вас ещё не было времени меня разочаровать. Поэтому давайте перейдёмте к вашему делу.
– Секундочку, только переоденусь. Надо вернуть девушке этот наряд.
– Так вы не работаете здесь?
– Нет, конечно. Просто небольшой маскарад.
– Получилось неплохо.
– Что именно?
– Вжиться в роль. Кстати, как ваше имя?
– Белла. Имя настоящее. Никакой конспирации.
– Рад знакомству, Белла. Я вас подожду у стенда с рекламой экскурсий, что на выходе.
– Договорились. Я скоро.
– Кажется, здесь частная собственность ещё не приняла своих уродливых форм, – заметил Штольц, удобно расположившись на лавочке в тени старого каштана.
– О чём вы?
– Об этом прекрасном парке, в котором мы с вами находимся. Это же территория пансионата, а нас не гонят отсюда взашей поганой метлой, хотя мы с вами и приехали сюда дикарями.
– Милый пережиток соцреализма.
– Здесь, пожалуй, тихо, и нам никто не помешает обсудить вашу проблему.
– Лука Осипович, дело это довольно деликатного свойства, поэтому прошу вас выслушать моё предложение до конца, прежде чем сказать нет.
– Что-то в этих нотках мне кажется знакомым. Вы из какой службы? Из ФСБ?
– Почему вы так подумали?
– Дела деликатного свойства – это же по их части. Или я ошибаюсь?
– Не то что бы очень сильно. Думаю, что ведомственная принадлежность не должна вас слишком заботить.
– И какая услуга вам понадобилось от моей скромной персоны?
– Нам нужна информация об одном человеке.
– Я его знаю?
– Да, это Кира Ветрова. Насколько нам известно, вы с ней в довольно приятельских отношениях.
– Да, я знаю Киру. Мы познакомились на одной выставке антикварной мебели. Она же примерно вашего возраста. И чем же эта девушка успела провиниться перед нашим государством?
– Пока ничем. Но мы наблюдаем к ней повышенный интерес различных криминальных структур, и не только российских, и нас это беспокоит.
– А если конкретнее.
– Видите ли, Лука Осипович, наше подразделение занимается людьми с паранормальными способностями, которые могут быть… опасны. По-правде говоря, всё это довольно сложно объяснить вот так, сразу. Просто вы, как человек, хорошо знакомый с системой, должны нам поверить.
– Как человек, хорошо знакомый с системой, я как раз и не должен вам доверять. Я сегодня же верну вам весь аванс.
– Это неконструктивно с вашей стороны. Вы же ещё не выслушали мое предложение.
– А что вы можете предложить, кроме того, чтобы я шпионил за этой молодой особой.
– Шпионить? Ну что вы. Мы хотим, чтобы вы её охраняли. И если поймете, что ей угрожает опасность, то вы должны с нами связаться, чтобы мы могли помочь.
– Неожиданный поворот.
– На этом пути, Лука Осипович, много не только неожиданных, но и крайне опасных поворотов. Так вы как? Готовы к такой работе?
– Но я ведь не профессиональный охранник. Как я смогу ей помочь в случае опасности?
– Вы просто должны быть поблизости. Я уверена, что Кира вскоре сама свяжется с вами и попросит профессиональной помощи, как частного детектива.
– Вы так думаете?
– Да, наши штатные пророки прогнозируют такой поворот событий.
– Даже так?
– Лука Осипович, вот вам мой телефон и два дня на размышления. Я буду ждать вашего звонка.
Лука Штольц был родом из Пскова. Закончив школу с золотой медалью, он провалился на экзаменах в Ленинградский университет имени Жданова. Но не сдался. Отслужив на финской границе положенные два года, вновь подал документы в тот же вуз на юридический факультет. На этот раз ему повезло больше. После пяти лет непростой учёбы он продал своё тело, душу и знания ленинградским покупателям из прокуратуры.
Но всё это было далеко в прошлом. Пару лет назад он повесил свой китель на гвоздь, посчитав, что полностью рассчитался с государством, которому отдал более тридцати лет верной и честной службы. Больших звёзд он не заработал по причине своего упрямого и излишне принципиального характера, но нисколько об этом не сожалел. Небольшая квартирка на окраине Выборгского района и пенсия госслужащего, по его мнению, были достаточной компенсацией за годы безупречной службы. Что касается личной жизни, то Лука женился целых три раза. Первый брак был коротким, как летний отпуск. Второй продержался так долго, что он решил больше никогда не жениться. В третий раз он полюбил по-настоящему. И это было его самой большой ошибкой.
Проболтавшись после выхода на пенсию около месяца на черноморских курортах, Штольц понял, что государство очень сильно сэкономит на выплате ему пенсии, если он и дальше будет предаваться безмятежной жизни. Примеров на его веку хватало. После нескольких дней раздумий словосочетание «частный предприниматель» в его голове стало звучать подобно церковному колоколу, зовущему на причастие. Вот только было в этой идее что-то совершенно противоестественное его привычкам и характеру, поскольку слово «коммерческое» неизбежно влекло за собой ассоциации со словом «противозаконное», а этого Штольц в своей жизни допустить никак не мог. В итоге однажды воскресным утром он проснулся с совершенно странной, на его взгляд, мыслью. Лука взял карандаш и перенёс мысль на бумагу, на которой теперь можно было прочитать: «Частное детективное агентство». Он нахмурился, захотел перечеркнуть написанное, и всё же не решился. Он был в замешательстве, ведь его совсем не интересовали дела, которыми обычно занимаются такие агентства, более того, многие из них, как, например, выслеживание неверных супругов или поиск компромата на конкурентов, были ему совершенно антипатичны. Не найдя для себя чёткого ответа, он вскоре всё же принялся за воплощение идеи в жизнь, словно слепой старик, покорно следующий за натянутым поводком верной собаки-поводыря.
На следующий день Штольц купил билет на экскурсию в Ялту, собираясь провести день в более оживлённом месте, чем раннеиюньский Гурзуф, но его планы перечеркнул телефонный звонок.
– Лука Осипович, здравствуйте. Вы сейчас в Петербурге?
– Кира? – Лука немного замешкался, по его спине пробежал легкий холодок.
– Лука, вы меня хорошо слышите?
– Да, да. Нет, я сейчас не в городе. Грею кости на лазурном побережье Крыма. А вы ко мне по делу?
– Угадали. Только на этот раз вопрос не в реставрации старого комода. В общем, мне требуется ваша профессиональная помощь.
– Ах, да – старый комод. Надеюсь, он ещё вам долго послужит верой и правдой. Так в чём дело?
– Не по телефону. Я сегодня уже буду в Анапе, было бы неплохо завтра или послезавтра встретиться. Все расходы я беру на себя. Лука, пожалуйста, приезжайте!
– Конечно, приеду. – Сказал Штольц, а про себя пробормотал – интересно, какие по нынешним временам оклады у штатных пророков?
__________________________________________
Когда шасси самолёта мягко коснулись посадочной полосы, по салону пронёсся радостный гул, сопровождаемый аплодисментами экипажу. Кира оставила на сиденье прочитанный номер «Космополитен», взяла сумочку и направилась к выходу.
Анапа встретила прибывших гостей дождём и порывистым ветром. Кира, выходя из салона, не успела раскрыть зонт, и резкий порыв ветра швырнул ей в лицо гроздь тёплых, крупных дождевых капель. Это её позабавило. Она улыбнулась дождю, словно старому доброму приятелю, которого не ожидала здесь увидеть.
У выхода из аэропорта её уже ждал нужный человек. Его звали Стас, и выглядел он этаким добродушным работягой, завсегдатаем пивных и любителем футбола. Этот образ ему нравился, и он легко создавал и поддерживал его. Но это была лишь маска, роль в спектакле. Мир, которому принадлежал Стас, на самом деле был совсем иным.
– Здравствуйте, Кира Геннадьевна. Как долетели? – прозвучал его приветливый, слегка грубоватый голос.
– Спасибо, хорошо. Вылет только задержали. Вы, наверное, тоже устали от ожидания?
– Не переживайте. Это сущие пустяки. Сейчас я отвезу вас в гостиницу. Номер для вас уже готов.
– Как договаривались?
– Да, всё как вы хотели. Встреча назначена завтра на десять утра. Я заеду за вами в полдесятого. Надеюсь, это не слишком рано?
– Всё нормально. Я ранняя птаха. Вполне успею собраться.
– Главное – не забудьте плотно позавтракать.
– А вот это вряд ли. Мне завтрак перед работой противопоказан.
– Это ещё почему?
– Снижается чувствительность пальцев. Мой утренний завтрак – это небольшая медитация и специальный комплекс упражнений. Но ничего, наверстаю во время обеда.
– Да, каждая работа налагает свои ограничения. И всё-таки, завидую я вашим способностям. Постигать суть вещей – это ведь настоящая фантастика.
Кира улыбнулась.
– Да, сейчас это похоже на фантастику. Хотя на самом деле просто способность увидеть за нарисованной картиной замочную скважину в другой мир.
Стас рассмеялся.
– Да вы, Кира Геннадьевна, настоящий Буратино!
– Скорей, я его нос. – Сказала она с улыбкой.
«Лазурная» была небольшим частным пансионатом, примостившимся метрах в двухстах от моря где-то посередине Пионерского проспекта. Трёхэтажное здание обрамляла небольшая, но ухоженная территория. Кира останавливалась здесь уже не первый раз и пока не видела причин, чтобы менять эту привычку.
К вечеру дождь прекратился, и появилась возможность сходить искупаться на море, чем Кира и не преминула воспользоваться. А вечером она отправилась в город, чтобы поужинать в одном из летних кафе и прогуляться по набережной. Так, пронизанный влажным морским воздухом и приправленный ощущением расслабленности и беззаботности, прошёл этот день.
Утром Кира проснулась от тупой, пульсирующей боли в солнечном сплетении. В миг, когда она открыла глаза, её тело было приковано к постели сонным параличом. Она попыталась ухватить последние мгновения сна, которые словно бы проникли в реальность, и тогда перед ней возникли кадры ускользающего сновидения.
Она сидела в позе лотоса на пустынном песчаном пляже на берегу моря, предаваясь медитации. Назревал шторм. Тучи спускались всё ниже, становясь плотнее и чернее. Волны с каждым разом набирали массу и силу в подводных глубинах и яростно обрушивались на берег. Пузырящаяся пена прибоя подкрадывалась всё ближе и ближе.
В какой-то момент слух уловил красивую мелодию флейты. Мелодия прокралась в сердце, вызвав необычайную тоску о чём-то невозвратно ушедшем. Обернувшись на звук, увидела в метрах ста от себя восемь мужчин в тёмных свободных одеждах. Они сидели вокруг костра и играли на старинных, малознакомых ей инструментах.
Когда музыка стихла, она увидела себя парящей над воронкой смерча, который пытался добраться до неё из свинцовых туч. Ловя последние звуки музыки, она устремилась вверх, находя силу в движениях танца. На этом сновидение обрывалось.
Стас подъехал к половине десятого, как и договаривались. Когда Кира появилась у ворот отеля, он протирал фланелевой тряпкой лобовое стекло своей «Ауди 100». Автомобиль хоть и нёс на себе печать долгожителя, внешне выглядел ухоженным и вполне надёжным.
На Кире были тонкие хлопковые серые джинсы и сиреневая кофточка с абстрактным узором. Одежда придавала её внешности ощущение некоей лёгкости и свежести, явно диссонируя с небольшими тёмными пятнами под глазами.
– Вы по-прежнему остаётесь верным своей старушке. – Дружелюбно констатировала Кира.
– Старый друг – лучше новых двух. – Ответил он, включая зажигание. – А вам, кажется, не удалось хорошо выспаться? Или кто-то помешал?
– Да нет, всё нормально. Просто попала в странный сон. С трудом вырвалась.
– Вы так говорите о сне, словно вернулись не из постели, а вырвались из рук разбойников.
– Кто знает. Сны – слишком запутанная штука, чтобы знать о них что-то наверняка. Стас, а почему вы не поменяете машину? Или дела идут не так хорошо?
– Дела в порядке. Просто есть бизнес, в котором реклама преуспевания совершенно излишня. Только привлекает лишних грызунов.
– Да уж, это вы точно подметили. Грызуны очень любят бесплатный сыр.
– Вот-вот. А где его столько напасёшься, бесплатного сыра. Можем ехать?
– Да, не стоит задерживать клиента.
На лице Стаса на секунду возникла недобрая, хмурая ухмылка, но Кира этого не заметила.
_____________________________
Когда её пальцы оторвались от гладкой серебряной поверхности последнего талера, она потеряла сознание.
Очнулась в той же комнате, но уже на диване, что стоял в самом углу. Рядом сидел Стас и держал в руке флакон с нашатырём. Напротив неё на стуле сидел крупный мужчина в дорогом светлом костюме. Его лицо полностью скрывала маска, изображавшая какое-то азиатское божество. Во время проведения экспертизы этого человека здесь не было, но Кира чувствовала, что это очень важная персона. Тем не менее, она не сдержалась и выругалась.
– Вам стоит быть вежливее, Кира Геннадьевна. Мои рекомендации в этом мире стоят очень дорого и их очень легко потерять, разговаривая таким образом.
– Да плевать я хотела на ваши рекомендации! Вы что думаете – я киборг?! Да я чуть не двинулась рассудком с этой вашей коллекцией! Это же психометрия! Вы хоть понимаете, что это такое? Каких затрат энергии требует? Договаривались о двадцати монетах, а вы заставили меня провести экспертизу почти полусотни!
Её лицо было похоже на стеклянную банку из-под только что выпитого томатного сока: прозрачное, с красными пятнами ярости на щеках.
Стас попытался взять её за плечи и успокоить, но Кира не позволила ему этого сделать.
– Иди к чёрту! – досталось и ему.
– Довольно препираться, мастер! Я прошу прощения за то, что мы вынуждены были изменить условия контракта. Так сложились обстоятельства. Кстати, ваш шеф в курсе. Вы получите тройную оплату. Итак, ваш вердикт?
С её губ сорвалось усталое:
– Подлинные. Все монеты подлинные.
– Отлично! – явно довольный услышанным, сказал человек в маске. – Ошибка исключена?
– Ошибка? – она выдержала паузу. – Ошибка возможна, только если монеты из этой коллекции подверглись стиранию их подлинной истории и подверглись наложению программы иллюзий. Но я с таким пока не сталкивалась. К тому же это невероятно сложная и кропотливая работа.
– О чём это вы? – в голосе маски слышалось недоумение.
– О чём? Да о том, что в этом мире скоро ничего нельзя будет знать наверняка. Но вам не стоит забивать себе этим голову. Я свой вердикт уже озвучила. И я за него отвечаю.