Олег Касаткин
Дочь самурая
Чхун рассмеялась.
– И что тогда ты делала в Кабуки-тё?! – «И у меня в постели?», – молчаливо продолжил ее прищуренный взор. – Хотя… – подумала она вслух – У нас в Корейском королевстве православных почти половина, а то и больше – однако же и веселые кварталы не пустуют. Недавно как раз скандал был – главу попечительского совета Сеульской Духовной Академии Святого Михаила в Ихтэмвоне полиция во время облавы прихватила. Прямо с кисэн сняли!
Хикэри лишь пожала плечами. Религиозные вопросы не то чтобы ее совсем не волновали – она скорее не могла определиться… Разумеется ее учили верить в Христа – да если подумать – в наше время странно верить в бога Сусанно напоившего дракона-людоеда сакэ до положения риз или богиню Аметерасу… Но с другой – православные проповеди казались ей уж очень далекими от истории ее народа.
– А почему ты спросила – ну про веру? – осведомилась девушка.
– Ну – понимаешь – протянула Чхун – в православии это же смертный грех – убить даже злодея… А по языческой как батюшки говорят вере – все равно ведь душа переродиться. Ну и разбойника который на тебя покусился убить – даже Будда не воспрещает.
«Да – пусть переродятся они помоечными крысами!»
– Нет… я не про то… – Хикэри растерянно пожала плечами как – то отрешенно подумав (не в первый раз) что этой девушке она обязана честью и жизнью. И что теперь с этим делать?! Ну – приложила она к сердцу ладонь, – просто – я хочу знать – с кем меня свела судьба.
– Хорошо… – кивнула кореянка и отложила чашку хлопнув в ладоши. Звать меня Ким Юн Ми – а Чхун-это мой псевдоним.
– Ты писательница? – не подумав спросила Хикэри.
– Ну ты сказала! – рассмеялась собеседница. Я учусь в академии Кирин.
– Так ты айдол? – челюсть Хикэри только что не отвалилась.
– Ну – пока что наверное нет. Но у меня своя группа. Жаль все диски раздарила…
– Ты приехала на гастроли?! – невольно восхитилась Хикэри.
– Если бы, – вздохнула Ри-Чхун. Мы вашим продюсерам записи высылали, – а те пишут – мол сейчас отношения между империей и королевством не лучшие – так что не выгодно. А когда они были лучшими? Как при Хидэеши началось так и скандалим… Я просто приехала соседей посмотреть, мангу прикупить – у нас Совет по искусству и нравственности опять запретил ввоз книжек из Японии.
Хикэри мысленно покачала головой.
…В себя она толком пришла уже у дверей отеля куда ее приволокла кореянка.
Как ни странно их без вопросов пустили внутрь…
Придя в номер Чхун заявила что ей надо принять душ – прежде всего…
И стягивая с себя одежду устремилась в ванную.
А Хикэри словно ведомая инстинктом открыла бар и найдя там бутылку японского виски «Командури» (Проще – «Командор») налила себе стаканчик и випила не разбавляя. Ее все ощутимее трясло… Чувства ее… Коротко говоря она испытывала не не самые приятные ощущения в данной ситуации.
– Твою мать! – послышалось за спиной…
Примерно то же промелькнуло в мозгу в сию же секунду вырвалось у нее – из ванной выбралась кореянка стоявшая сейчас к ней вполоборота – в полумраке белизна полностью обнаженного тела, еще мокрая густые волосы, собранные в аккуратный пучок, от того открывался еще более возбуждающий вид: кожа гладкая, непредставимо шелковистая… Попа слегка перекачена, а на правой половинке красуется маленькая родинка.
– Охохо, не строй из себя скромняшку, Хикэри, – и оценивающе осмотрев ее еще разок, добавила, – Плохо что ты пьешь… Понимаю тебе худо, но ужасная лесбиянка тебе поможет…
Через минуту – другую Хикэри обнаружила себя раздетой и лежащей на низком диване. Чхун улеглась рядом, обнимая ее со спины, и начала нежно целовать её в шею, убирая волосы. Ох, лучше бы она этого не делала…
Кореянка перевернулась на кровати, подминая Хикэри под себя, уверенно глядя ей в глаза. Ее нежная грудь вздымалась все чаще. Нежно сначала, а потом требовательно и страстно, целовала ее вишневые губы…
– Хочу тебя! Хочу…! – задыхаясь, простонала Ри.
Вот она переворачивается, седлает бедра японки, и припадает губами к груди. Она ласкает и целует соски, смотря прямо ей глаза сосет и покусывает их…
Немного погодя, разморенные бурным сексом, они лежали на кровати, и ели круассаны.
– …Длинные волосы беззвучно рассыпались по плечам. Кореянка взяла простенькую деревянную расческу и начала проводить ею по волосам…
Точно шелк…
И губы мягкие, бархатные, которые хочется целовать и целовать до крови, до потери пульса и сознания, до помутнения рассудка…
– …Скажи, – Ри ласково перебирала волосы Хикэри, слушая удары ее сердца, – ты веришь в судьбу? Судьба послала тебе меня, а мне тебя.
Амитофо – ну что за бред она несет?… Это какой то дешевый слезливый девчачий роман, какая то пошлость… Мало того что это грех – это суррогатная любовь. Не настоящая, замена. Дешевая подмена и розовая дымка на глаза. Порочное извращение…
– Дааа… – протянула она и выгнулась назад как кошка – потянулась.
В дверь постучали…
– Не заперто, – машинально бросила Хикэри, и тут же спохватилась – она же не дома.
В комнату вошла немолодая госпожа в кимоно, с бэджиком.
– Госпожа Ри, – произнесла она нарочито игнорируя Хикэри. Я хочу вам сообщить что вас ждут…
Сообщив это она с достоинством удалилась, перестукивая лакированными гэта словно копытцами.
– Подожди меня внизу… – произнесла Ри – и отчего то Хикэри не стала спрашивать – что и почему а просто выбралась из номера наскоро приведя себя в порядок.
Удивляться настал момент примерно через четверть часа.
Сперва из лифта вышел, професионально оглядываясь, широкоплечий крепыш по европейски одетый – в широком полурасстегнутом пиджаке фасона что призван скрыть кобуру под мышкой. За ним появилась Чхун…
И в первый миг Хикэри ее не узнала.
Куда делась отвязная полураздетая девчонка в кружевном белье и с голым пупом?
Сейчас перед ней была настоящая придворная дама в шелковом красно зеленом вонсаме отливающей золотыми аппликациями кимбак, волосы которой были уложены в изящную прическу и скреплены теми самими шпильками… Увидя замершую с открытым ртом Хикэри ее подруга только многозначительно улыбнулась, помахав рукой в знак прощания. А японка так и стояла замерев – даже не обратив внимания ни на угодливо семенящего швейцара с двумя чемоданами ни на второго телохранителя вышедшего из лифта следом за этой незнакомой ей молодой госпожой – к выходу из гостиницы где уже ожидало не тривиальное такси, а изящный мерседес.
⁂
Сеул. Корейское королевство. День спустя.
Объединенное управление разведки и контрразведки.
– Итак, насколько я знаю, – приступил хозяин кабинета к сути дела не тратя времени на словесную разминку, – по сути, кроме майора Юн Чона, отсутствующего здесь, вы – наиболее компетентный в отношении… проблемы… Но как я понимаю вам кроме всего прочего, небезразлична судьба самого… фигуранта?
– Да – господин Ён – вы правы, мне небезразлична судьба самой… фигурантки, – довольно спокойно отозвался подполковник Цой.
– Гм… Вот как? Приятно что ты не разучился разбираться в мотивах подчиненных.
Его спокойный ответ несколько смутил начальника оперативного отдела разведки корейского королевства.
Он, мельком глянув на гору бумаг, украшавшую стол (его шеф так и не смог привыкнуть к новомодным компьютерам), и перевел взгляд на расположенную позади него картину знаменитого Ким Хон До – «Котенок и бабочка» (подарок короля Александра – вернее еще наследника корейского престола еще поручику Ёну).
– Хикэри-сан жива и здорова, но… – он сделал многозначительную паузу, – спокойной её жизнь теперь, уже не будет. Она уцелела чудом – но источник опасности пока что не устранен… Это не говоря что это не результат, как вы говорите, нашей работы.
– Избежала опасности? – он грустно усмехнулся. – Поневоле решишь что, обереги все-таки помогают…
– Обереги? – переспросил.
– Ну да – обереги… Амулеты… – сдерживая раздражение, подтвердил он. Хикэри-сан носит несколько родовых амулетов. Впрочем – нам хвалить себя не за что – но и ругать особо тоже. А если и были ошибки то вероятно дело не в вас, а во мне – это я же настоял на том чтоб ввести в операцию эту… особу.
– Вы о Чхун? Да – та еще штучка…
– Я знаю и без вас ее дурацкий псевдоним! Что вообще происходит?! Что за бессмысленная легенда – туристка, приехала на каникулы?? Пусть это не лучшая идея – но обдумать ее как следует можно было? Вы же знаете с кем она… кто заинтересован в её судьбе!
Подполковник ухмыльнулся.
– В том то и дело! Представьте что она пожалуется Самому! Кто станет разбираться в наших с вами мотивах и ошибках – отставка без мундира и с половинной пенсией – лучшее что может произойти с нами в таком случа…
– Впервые в жизни согласился на такие глупости… – процедил полковник Ён Ким Сан. – Я признаться вообще с самого начала не понимал – чем это может нам помочь? Не будь я первый заместитель начальника нашего разведуправления – я бы подумал что играю в какой то бессмысленной пьесе. Где только пения не хватает для превращения в «Такарадзуки»!
– Господин Ён – я вообще считаю что это не наше дело! – вдруг вымолвил подполковник. Всем известно, что в Японии политику делают группы, фракции, мафии – назовите их как угодно. И если кто-то создал такую группу, которая подбирается к власти, то заниматься этим должен политический отдел ОСВАГ или непосредственно Третье Отделение. Мы же – лишь военная разведка и контрразведка небольшого королевства… Передайте в Константинополь всю информацию по делу, дописав в доклад что выяснили все это благодаря нашим стараниям и… долгой аналитической работе – ухмылка возникла на его губах. И займемся наконец тем что нас касается – китайцами.
Полковник Ён внимательно посмотрел на подчиненного… Умен – не отнять. Но всё же глуп – не понимает какая идет игра. Сиккэн – это вам не шутки! Впрочем, если бы он узнал ВСЁ… Нет – вот этого никому постороннему знать не нужно!
– Оставим на крайний случай, – неопределенно бросил он. А пока – пошлите человека в префектуру Нагоя чтобы порыться в прошлом… нашей подопечной и в обстоятельствах случившегося с ней несчастья.
– Кроме того – хорошо бы собрать информацию о ее нынешнем окружении – ученики ее школы, их родители, дальняя родня по линии отца… Может быть кто-то попытается установить с ней контакт. Ну и само собой – дядя.
– Хорошо!
«Не хорошо а так точно, болван!» – хотел прикрикнуть Ён, но вслух мягко предупредил.
– Ну, смотрите, Цой. Не тратьте ваше… наше время зря.
– Я вас не подведу, шеф!
– Итак, к делу…
Когда подполковник удалился, Ён прошел в крохотную уборную своего кабинета и зачем то долго смотрел в зеркало. На него глядел молодой еще – только сорок – мужчина в мундире Первого (он же единственный) лейб-гвардейского полка корейской армии. На лацкане – маленькая орденская колодка всего с двумя лентами. Но это были ленты двух важнейших орденов двух стран. Ордена Белого Орла – одной из четырех высших наград Российской империи, и корейского ордена «Сокровища и меча» Первого класса.
«А всё-таки вы не знаете ВСЕГО, господа!» – мысленно произнес он, и улыбнулся сам себе. Самой обычной доброжелательной улыбкой примерного служаки, хорошего отца семейства, и непреклонного стража блага и спокойствия отечества…
⁂
Чемоданы немцев были уже упакованы и лежали в автомобиле, который доставит их в аэропорт Нарита, где они сядут на самолёт для утомительного перелёта в Берлин – через Хабаровск, Новогеоргиевск, Екатеринбург, Варшаву… Беспосадочные «Гаккели-100» и сверхзвуковые» СГ» были слишком дорогими с точки зрения прижимистого бюргера. Один из них ещё раз посмотрел на огромный цех внизу. Стартовые ускорители первой ступени стояли в ряд подобно гигантским сарделькам – пятнадцать ракет находились в различных стадиях сборки, и рабочие в белых халатах, суетясь как маленькие обезьянки в куче бананов, занимались своим делом. – Вон те десять уже, похоже, готовы.
– Совершенно верно, – кивнул главный инженер завода.
– Когда у вас следующий испытательный запуск?
– В следующем месяце. Три первых… полезных груза уже к нему подготовлены, – ответил японец.
– Да, принявшись за дело, вы не мешкаете!
– Просто серийное производство гораздо эффективней, – пояснил японец. Люди не забывают что должны делать.
– Значит, ракеты будут перевозиться в собранном виде?
Последовал кивок.
– Совершенно верно. Разумеется, мы наполним топливные баки сжатым инертным газом, но одно из преимуществ этой конструкции заключается в том, что ракеты и предназначены для транспортировки в собранном виде. Таким образом мы исключаем монтаж на стартовой площадке.
– Повезёте на трейлерах?
– Нет, – покачал головой японский инженер. – По железной дороге.
– А как насчёт начинки?
– Её собирают на другом заводе. Это собственность фирмы-изготовителя, и доставку они осуществляют сами.
… Место где собирали «начинку» никакие иностранные гости не посещали. Более того, там вообще не бывало посторонних, хотя завод располагался в пригороде Токио. Вывеска снаружи гласила, что здесь находится научно-исследовательский центр корпорации «Асано», и жильцы соседних домов полагали, что тут ведётся работа над компьютерными модулями или чем-то вроде того. Линии электропередач, ведущие к заводу, не отличались от обычных, да и львиную долю электроэнергии потребляли не станки а обогрев и системы кондиционирования воздуха, расположенные в небольшой пристройке сбоку. Перед заводом находилась обычная стоянка примерно на восемьдесят мест, и обычно она была наполовину пустой. Завод опоясывала не слишком солидная ограда, ничем не отличающаяся от тех, что принято устанавливать вокруг небольших предприятий. У входов – основного и запасного – располагались будки охраны. Сюда редко приезжали грузовики, и посторонний наблюдатель вряд ли обратил бы внимание на этот «исследовательский центр».
Внутри все резко менялось. Хотя в двух наружных будках находились пожилые охранники снабженные лишь дубинками, которые с вежливой улыбкой объясняли дорогу заблудившимся водителям, служба безопасности в самом здании была совсем иной. На контрольно-пропускном пункте охранники уже не улыбались и выглядели моложе и даже на вид опаснее. А в ящиках столов лежали не дубинки и даже не короткие дробовики «хауда» или полицейские револьверы. Там находились «Люгер-08 Артиллерийский» с дисковым магазином внизу рукояти – старый но мощный и безотказный пистолет, все еще производившийся в Латинском Союзе для «Гуардия Сивиль».
Разумеется, местные церберы и не имели представления о том, что охраняют. Есть вещи слишком необычные, чтобы можно было догадаться об их назначении. Производственный цех впрочем тоже не выглядел чем-то особо необычным. В нем двумя рядами выстроились станки, каждый из которых был закрыт футляром из прозрачного пластика, отделяющим его от окружающего мира. Внутри воздух был заменен тяжелым аргоном – оттого не требовались вакуумные насосы и мощные шланги – он просто вытеснял воздух а когда было нужно – сам стекал в резервуар в подвале. Правда особой очистке подвергался и воздух в самом цехе. Инженеры и техники здесь были в белых глухих комбинезонах и перчатках и походили на рабочих заводов по производству электронных компонентов, и, когда кто-то из них выходил наружу покурить, прохожие действительно принимали их за таковых.
Внутрь этого стерильно чистого цеха с одной стороны поступали металлические отливки напоминавшие обрезки труб или кувшины. По мере обработки на станках каждый из которых был все точнее и изощреннее они превращались в сияющее совершенство как лучшее зеркало. Именно тут и производили основной компонент Проекта. Почти все прочее можно было заказать на других заводах, раскидать по сотням и тысячам фирм и фирмочек – и в Японии и за ее пределами – вписав в заказ любое назначение – и никто бы не заподозрил. Но это можно было сделать лишь самим.
Вот как раз сейчас очередной блок сняли с последнего станка. Его длина составляла примерно тридцать сантиметров, и больше всего его замысловатая форма походила на стакан без дна с хитро выгнутыми краями. Блок весил около шести килограммов, его поверхность была отполирована до зеркального блеска. Инженер – контролер поднял деталь и вставил в лазерный дефектометр. Все верно – точность обработки поверхности соответствовала заданной программе до двух тысячных микрона, то есть лишь несколько больше длины световой волны. Затем его уложили в наполненный аргоном контейнер и и на маленькой тележке отправили на склад, где уложили в другой контейнер из бронестекла а тот в свою очередь – из прочной керамики и поставили на стальную полку – где до того стояло еще восемнадцать его собратьев. Скоро приедет машина и увезет его туда где произведут окончательную сборку.
Впрочем – бы кто-то посторонний – например те же описанные выше инженеры из «Франкфуртер саттелитише компаниен» – попал внутрь миновав и КПП и внутреннюю охрану он почти наверняка бы ничего не понял. Ибо ещё никто не создал документального фильма о производстве ядерного оружия – а если такие и есть то смотрят их избранные в охраняемых залах государственных учреждений и секретных научных центров.
⁂
По возвращению домой Хикэри ждал весьма неприятный сюрприз. В зале на ее любимом диванчике нагло развалился на редкость мерзкий тип. Лет пятидесяти, лысоват, но полнотой не страдает. И без того неприятное впечатление сильно усугубляли брезгливые складки возле губ и взгляд, полный уверенности в собственной исключительности.
– Ты где была?
При первых звуках его голоса пришло узнавание. Сознание наполнили смешанные причудливым образом личная неприязнь и чужое почитание старшего. Но конфронтация при первой встрече явно лишняя. Хикэри прогнулась спину в почтительном поклоне.
– Дядя…
– Где ты была? – перебил неприятный гость, не дав закончить традиционного приветствия.
– Простите мне моё поведение – язык девушки сам собой сплел цветистые обороты извинений – Очень сожалею, но я ходила в парк посмотреть на цветущую сакуру.
«Ага, честность – лучшая политика, выборочная честность – идеальная политика. Главное кланяться чаще и глубже, что бы не увидел в глазах злость».
– Почему ты не взяла с собой телефон? Проследив за взглядом «родственника», она обнаружила свой комт сиротливо лежащим на краю стола и вяло помаргивающим последними крохами заряда.
Тут она вспомнила что с недавних пор в во всех этих «мобильниках» стали ставить программы для отслеживания местоположения хозяина – и ее пробил холодный пот. Какой бог или дух помог ей когда она выскочила за дверь навстречу неприятностям, и попросту оставила его на столе?
– Простите, дядя, забыла. Обещаю, что это больше не повторится.
– Хорошо, – сменил гнев на милость дядя. – 1 сентября я отвезу тебя в новую школу, где ты будешь регулярно посещать школьного психолога. Чтение завещания твоего отца состоится в конце сентября. Ты обязана присутствовать при этом.
– Да дядя, я благодарна за вашу заботу и приложу все усилия чтобы не опозорить фамилию семьи, – Хикэри вела себя как учили на уроках этикета.
Недовольно дернув бровью, опекун убрался, хлопнув дверью. Как и положено воспитанной японской девушке она проводила гостя до выхода с поклоном. Закрыв за дядей дверь, она вдруг озадачилась очевидным вопросом: А что это вообще было? Где слова соболезнования? Или поинтересоваться хотя бы в духе – мол, как ты, племянница-сан? Нужно ли что? На худой конец: «Держись, время лечит, будь сильной,?» А в итоге – НИ-ЧЕ-ГО. Не говоря уже о том, что оставлять несовершеннолетнюю девочку в одиночку после гибели родителей…
И почему-то ей казалось, что у только что ушедшего дяди в глазах мелькал вопрос: За каким западным демоном ты еще жива?
«Надо узнать что произошло со мной. И проконсультироваться с юристом. Незнание закона от ответственности не освобождает. А вот знание еще как освобождает. И быстрей сменить замки, а то ходят тут как у себя дома… Или это действительно его дом? К ёкаям – меняем…»
Её размышления прервал дикий визг комта, из последних сил выполняющий свой долг. Недоумевая, кому там так неймется, Хикэри ответила на вызов.
– Императорское сообщение, всему населению префектуры включить телевизоры для прослушивание срочного сообщения – сообщил приятный, хотя наверное наверное синтезированный женский голос.
«16 августа 23 года эры Хэйсэй ками Аматерасу Тэнго сэйко Асэми и ками Сусаноо Сумеро Микото Хэйсэй Котэй обратились к народу Ямато с вестью о будущем Империи.
Тэнго сэйко Асэми извещает землю богов о своем уходе в монастырь Энсёдзи и о желании молиться в храме перед ликами Богов за землю Ямато. Отныне Тэнго сэйко Асэми становится Дендзи Тэнго Асэми, Великой Вдовствующей императрицей-наставницей. До августа 24 года эры Хэйсэй четыре Великих храма Синто выберут из числа девушек в жилах которых течет кровь императоров ту, которая будет достойна стать ками Аматерасу и став Тэнго сэйко разделить ложе с ками Сусаноо Сумеро Микото Хэйсей Котей. Да пребудет милость богов с землей Ямато!. Проявляйте почтительность, будьте добродетельны и покорны богам!»
Вздохнув, Хикэри решительно села за клавиатуру – все же надо поискать информацию о том кто она такая и все таки что Янло побери, случилось??
⁂
Из информационных лент Интеркома…
Нью-Йорк. Пресс служба Музея Метрополитэн официально подтвердила факт гибели экспедиции Дэвида Рокфеллера-младшего, в октябре прошлого года отправившейся в Тибет из Южного Китая. Видный путешественник и младший отпрыск главы клана Рокфеллеров надеялся изучить внутренние районы этой самой закрытой страны в мире и как пишет желтая пресса – возможно встретиться с эмиссарами пресловутой Шамбалы. Однако они перестали выходить на связь еще в марте. Ныне Нью-Йоркский суд официально признал Дэвида Рокфеллера – младшего «пропавшим при угрожаемых обстоятельствах». Скорее всего судьба храброго путешественника и его спутников так и останется неизвестной. Погибли ли они от «горной болезни» или под лавиной, стали жертвами тибетских разбойников, а может быть – южнокитайских повстанцев; убиты ламами, разгневанными попытками узнать тайны их мрачной религии, или – как знать – оказались в той самой Шамбале – мы этого никогда не узнаем…
⁂
Рио де Жанейро. Скандал на ежегодной конференции Объединенных Левых сил Латинского союза – его правящей партии. После того как президиум вынес на голосование резолюцию о дружбе с Калифорнийской республикой, взявший слово субкоманданте Хуан Ромеро, председатель Союза крестьянских кооперативов Венесуэлы и Колумбии, произнес очень короткую речь следующего содержания: «Если дружба с извращенцами и сумасшедшими выродками теперь называется социализмом, то я не социалист – слава Богу и Деве Марии!» И размашисто перекрестившись, сошёл с трибуны…
⁂
Лос-Анджелес. В «Главном Храме Духа Света» произошло очередное «Великое всесожжение в честь нашего Преисподнего Отца». Дьяволопоклонники предали огню несколько сотен старинных книг духовного содержания, живописные полотна – среди которых знаменитая «Святая Мария Гуадалупская» Диего Риверы, а также предметы церковной утвари – все это было скуплено их агентами по всему миру. В числе их было и несколько православных икон – возможно похищенных из аляскинских церквей, где какое-то время назад отмечены случаи краж священных предметов. «Пока мы не можем почтить Люцифера предавая огню слуг так называемого Господа, – прокомментировал Верховный Жрец культа Аззазель Лавэй, – но верим что придет и этот час…»
⁂
Александрия. Российское египетское историческое общество императрицы Елены Филипповны представило в Музее Древностей ежегодную выставку находок с раскопок в районе древних нубийских царств Напата и Мероэ – эпохи правления так называемых «черных фараонов». Среди находок – искусно сделанные золотые погребальные маски, диоритовые и лазуритовые сосуды и мозаики из недавно найденной гробницы жены одного из царей. Предполагается что эта экспозиция позже будет продемонстрирована в Берлине, Вене, и Константинополе…
⁂
В лондонских аристократических кругах большую сенсацию произвели похороны скончавшегося недавно лорда Стенли-оф-Эльдерлей, совершенные по исламскому обряду. На похоронах присутствовали только ближайшие родственники. О переходе лорда Стенли оф Эльдерлей в мусульманство никому не было известно. Генри Эдвард Джон Стэнли (1933-1992), 5-й барон Стэнли Олдерлейский и 3-й барон Эддисбери, в 35 лет внезапно перешел в ислам, отвергнув родную англиканскую церковь. В 1969 г., когда после смерти отца по старым добрым «демократическим» британским традициям Генри унаследовал место в Палате лордов, став первым мусульманином в истории этого собрания наследных воров и убийц.
⁂
В Индии обезьяна-алкоголик искусала более 250 человек. Один из них не пережил укусов и умер. Обезьяна принадлежала местному гуру – поклоннику Шивы, который приучил её пить крепкие напитки. Однако после его смерти обезьяна перестала получать свою дозу алкоголя, что очень её разозлило. В результате она сбежала и выместила свою фрустрацию на прохожих. Вызванным на место преступления работникам зоопарка едва удалось её поймать. Остаток своих дней она проведёт за решёткой. В России или иной стране опасное животное было бы умерщвлено – но индийским священным обезьянам сходят с рук даже убийства
«Глобус»
⁂
В шведском городе Гётеборге местное общество покровительства животным представило ход гильотину для «безболезненного обезглавливания кур и другой домашней птицы».
⁂
Немецкий балкер «Эмилия», шедший из Гамбурга в Пернамбуко, встречен в открытом море покинутый экипажем.
За рубежом
⁂
26 августа Санкт-Петербург, Зимний дворец
Что же это за девушка? – задумчиво осведомился Олег Александрович.
– Она дочь полковника нашей разведки, – сообщил Бонч-Бруевич. Господин Накамото был принят на секретную службу после выпуска из Морского корпуса, почти сразу после бракосочетания и крещения; не без нашей помощи направлен в штаб разведки ВМФ, потом служил при японском дворе..
– И такая нелепая смерть… – вздохнул император.
– Это был не несчастный случай. Он убит, – коротко сообщил.
– Это сиккэн?
– Скорее всего, – по привычке уклончиво ответил начальник разведки. В последнем донесении он сообщил, что вероятно нашел доказательства измены сиккэна. Документы были направлены лично вам.
– Так она – дочь… – монарх вдруг резко оборвал себя. – А подробнее?
Егор Дмитриевич развел руками.
Он сообщил что наткнулся на нечто весьма подозрительное в армейских делах. Затем уточнил что следы ведут в канцелярию сиккэна. А потом этот пожар…
Мы предприняли самые тщательные поиски – разумеется в рамках секретности – но ничего не нашли. Может быть официальное расследование дало бы большие результаты – но… – он многозначительно умолк.
– Это всё? – император придал голосу скрытую но неумолимую настойчивость – как он это умел. (За спиной шептались что так умел и прадед).
– Еще господин Накамото был представлен к награде но не успел её получить.
– Командорский крест Иоанна Иерусалимского, – подсказал адьютант – барон Джунковский – Третий. Но по вашему личному тогда указанию, государь было решено особо не торопиться…
– Хорошо… – принял решение Олег Александрович. Вызовите ее в штаб ВМФ флота там пусть наш атташе вручит ей орден. И подарите ей нагамаки с камоном ее рода как мой личный подарок. Разумеется – пусть ей выплатят пенсию за те полгода и назначьте дополнительную нашу пенсию за отца… От флота Японии дадим отцу посмертно орден Золотого коршуна II степени, посмертно произведем в контр-адмиралы и назначим еще одну пожизненную пенсию.
– Ваше Величество – императрица и так подарила дала компанию по импорту древесины…-сообщил Бонч-Бруевич.
– Кажется в Японии это очень выгодное занятие? – осведомился император.
– Да – это одна из нескольких компаний имеющих такое право….
Это миллионы в золоте.
– А вот это совсем странно, если Она знала….А она знала? Или все таки нет? Такое коварство не в её стиле…
Выходит, что сиккэн посмел не только посягнуть на честь императорского дома но и убить Нашего преданного слугу? – вслух произнес он – и тон каким это было сказано вызвал у обоих присутствующих – людей надо сказать получавших чины и ордена не ина паркетах и в тишине штабов – этакое нервное ощущение.
Хорошо! Установите наблюдение за девушкой и позаботьтесь.
Да и с орденами повремените в самом деле. Их я ей вручу лично в конце сентября. Пока передайте знаки и документы, а также деньги. Это пусть вручит атташе и посол. У нее есть титул?
Да императрица удостоила ее отца баронским титулом…
– Даже как? – на лице самого могущественного монарха мира отразилось странное сочетание удивления и недоброй хитрости.
– Ваше величество я должен сообщить о некоторых обстоятельствах… – Бонч-Бруевич был несколько озадачен.
– Докладывайте.
– Когда вы приказали выяснить что он узнал, то мы поместили ее в специальную психиатрическую больницу для военных с нарушениями психики. в результате проведенных процедур извлечь информацию из ее сознания не удалось и мы приняли решение о ее проверке на специальной аппаратуре особого назначения, которую мы имеем в Японии в клинике Кавасаки, принадлежащей вашему величеству. Те совместные с германскими учеными опыты…
– Вы из нее что юберзольдата делали? – Тон Императора был таким, что у Бонч-Бруевича возникло ощущение, что у Олега Данииловича только что сломали любимую игрушку. И немецкий термин только усугубил сие ощущение.
– Нет, мы считали что стимулировав определенные области мозга мы активируем спящие клетки и восстановим память.
Император мрачно посмотрел на стол.
И каков результат?
– Она ничего не знает, но мы считаем что ее отец оставил ей ключ для нахождения информации.
– Как на ней отразились эксперименты? – царь был явно заинтригован.
По тестам никаких изменений мы не зафиксировали. после окончания она была перемещена на квартиру принадлежащую ее семье. Для опекуна это было просто лечение в качественной клинике за счет флота от посттравматического стресса. он прилично получил и не имеет никаких претензий.
Император вздохнул.
– Ладно. все что я приказал остается в силе.
Вот что, Егор Дмитриевич – свяжитесь с Идзумо-Кайся. Я желаю участия Хикари-сан в отборе. Пусть поищут родичей из Минамото – или Тайра или Фудзивара. Хоть из Даэмон! Пусть ищут. Фрейлинские знаки и указ о признании баронессы как участвующей в отборе ей вручу я лично или моя… или гвиби Кореи. Решение будет принято по прибытию в Токио…
⁂
Вернувшись в кабинет Бонч Бруевич задумался вдруг о своем императоре. О Царе… Последнем (о Господи!) представителе династии по прямой линии.
И невольно вспомнил некую легенду…
Как знали все – собственно уже давно не скрывали – дед государя Олега был – в юности особенно – весьма любвеобилен.
